А
вот когда выдвинул незапертый ящик большого столя, наконец-то улыбнулась
удача. В аккуратно перевязанном красной шелковой лентой бюваре хранились
официальные документы. Среди них - договор об аренде этого самого дома. И
еще один договор об аренде причала под номером двадцать два на
Уотер-стрит, то есть на противоположном берегу реки выше узкой части
пролива в Джерси-Сити.
Ну все, больше здесь делать нечего, пора уходить.
Снизу, вероятно, со второго этажа, послышался одинокий, тревожный
звонок телефона.
И в ту же минуту, несмотря на толстые, гасящие звуки стены, донесся
хлопок пистолетного выстрела с улицы.
На мгновение все собравшиеся в кухне застыли, как в живой картине.
Барни Келз медленно положил трубку. Фрич, покачнувшись, вскочил на ноги.
- Господи, это еще что?
- Пошли! - произнес Йенсен.
Прозвучал еще один выстрел, а за ним сдавленный женский крик,
наверное, в соседнем доме. Фрич бросился к черному ходу, следом, не
отставая, Келз и Йенсен. У каждого в руке, как по волшебству, появился
револьвер.
Плежер, жарившая на кухонной плите отбивные, принесенные к ужину
Йенсеном, не сразу сообразила, что произошло. Она только почувствовала,
как вдруг очень сильно и больно сдавило сердце.
Джонни?
Он пришел, как и обещал Дарелл, а они поймали и убили его.
И она помогла им в этом.
Как-то сразу она засуетилась, резким движением выдернула пальто из
шкафа в передней и побежала к входной двери. Потом остановилась. Вспомнила
строгий приказ Дарелла: ни при каких обстоятельствах не пользоваться
парадной дверью. Дом должны считать пустым, так как хозяева уехали. И
более того, говорил Дарелл, что бы ни случилось, она должна оставаться
здесь, ждать его и носа не казать на улицу.
Но сейчас ей все равно. Там Джонни! Лишь бы не убит, а только ранен.
Совсем один, истекая кровью, пытается куда-нибудь уползти. Она ведь нужна
ему!..
Плежер рванула на себя парадную дверь и выбежала на улицу.
Напротив дома, за которым наблюдал мистер Сэм, перегораживая дорогу,
стояла машина. Большой темный бьюик. Из него выходили люди, которых она
видела днем отъезжающими от дома Кортесов. Правда, мужчины с Пайни Ноб,
здесь называли его Хустино, среди них не было. А все равно ей стало
страшно. Рыжеволосая женщина в норковом манто заметила выскочившую на
тротуар Плежер и принялась ее рассматривать. Плежер резко повернулась и
побежала к углу.
Нужно только найти Джонни. Когда она достигла перекрестка, послышался
еще один выстрел. По отдаленности и приглушенности звука она поняла, что
побежала не в том направлении. Стреляли за домом Кортесов.
Что же делать? Она обернулась и увидела, что Карлотта поднимается по
ступенькам к темно-красной двери. За ней - крупный мужчина, которого
называли Генералом.
Справа на улице, ведущей к площади, не было ни души. Она стояла в
нерешительности, как вдруг услышала неритмичный топот бегущего человека.
Посмотрела в ту сторону и узнала Джонни Дункана. Он бежал очень
странно, широко раскинув руки, как бы удерживая равновесие. Светлые волосы
развевались на холодном ветру. Плежер увидела перекошенное от страха и
боли лицо.
- Джонни!
Услышав знакомый голос, он остановился и начал озираться, ища ее
глазами, а заметив, пустился к ней, неуклюже переступая длинными ногами.
Плежер окинула взглядом уличное пространство за его спиной - погони не
видно.
Дункан схватил ее за руку, и они понеслись к площади. Он не задавал
никаких вопросов. Только несколько раз оборачивался и смотрел назад. Когда
в очередной раз повернул голову, одна нога зацепилась за другую и он,
вырвав свою руку из ее, плюхнулся на тротуар. Плежер опустилась около него
на колени.
- Джонни, ты цел?
- Господи, откуда ты взялась? - выдохнул он.
- Мистер Сэм привез меня сюда. То есть мистер Дарелл.
Дункан вытаращил на нее глаза:
- Дарелл здесь?
- Мы наблюдаем за домом.
- Проклятие! - произнес он в растерянности. - Проклятие, проклятие!
- Ты ранен, Джонни, - проговорила она.
- Нет, просто перепугался, наверное.
- Ты не рад меня видеть, Джонни?
- Очень удивлен, вот и все. Голова идет кругом.
- Из-за жены? - спросила она.
Дункан внимательно посмотрел на нее. Губы тронула ухмылка, но он
согнал ее и тяжко вздохнул.
- Мне очень жаль, Плежер.
- Мне бы следовало вот сейчас закричать и позвать мистера Сэма, -
рассуждала она. - Как я была на тебя зла, убить тебя хотела. Знаешь, мой
долг позвать их, чтобы тебя схватили.
- Что ты, что ты, не делай этого! - скороговоркой выпалил он. - Я
ведь убегаю не от Дарелла.
- От тех, других?
- Да. Они хотят меня прикончить.
- Так почему тебе не сдаться?
- Я об этом давно думаю.
- Тогда поднимайся, - сказала она. - Пойдем к мистеру Сэму. Он
обещал, что не сделает тебе ничего полохого. - И потянула за рукав, как бы
понукая. Какое-то мгновение Дункан пребывал в нерешительности, наконец
встал. - Пошли, - повторила она. - Скорее!
Он повел отсутствующим взглядом.
- Не понимаю, что происходит. Теперь мне кажется, стреляли не в меня.
Я пытался войти в дом с черного хода и был очень осторожен. Хотел
поговорить с Карлоттой. Хотел уговорить ее отказаться от безумной затеи -
это опасно и безнравственно.
- Ну, пошли же! - нетерпеливо дернула Плежер.
Дункан стоял, как будто ноги приросли к тротуару, и в еще большей
растерянности качал головой.
- Там был кто-то еще. Я никогда раньше не видел этого человека. Он
тоже пытался проникнуть в дом. Стреляли в него. Из окна. Точно, стреляли в
него, а не в меня...
- Джонни, находиться здесь опасно! - не уступала Плежер. - Что с
тобой?
Но было поздно. Она заметила взгляд Дункана, направленный куда-то за
нее, а потом услышала шорох шин по асфальту. Около них остановилась
машина. Не большой, великолепный бьюик, что застыл перед домом Кортесов, а
машина поменьше, не такая бросающаяся в глаза.
Из нее вышел улыбающийся Хустино.
- Ну и задал ты нам хлопот, Джонни. Садись в машину и, пожалуйста,
поторопись.
Джонни заговорил странным, высоким голосом:
- Послушай, я делал все, чтобы вернуться. Я требую объяснений. Я
должен знать, что произошло там, на Пайни Ноб - почему ты стрелял в меня и
в отца этой девушки...
- В машину! - приказал Хустино и повернул дуло револьвера в сторону
Плежер. - Вы тоже, мисс Кендал. Вас мы тоже давно разыскиваем. Если не
поторопитесь, вынудите меня пристрелить вас прямо здесь. Через минуту те
ребятки снова появятся.
- В кого... в кого они стреляли?
- В Пабло О'Брайна, - ответил Хустино и ухмыльнулся. - Ну так как?
Хотите получить пулю прямо здесь? Не сходя с места?
Плежер почувствовала, как многозначительно Джонни сжал ее руку. Она
двинулась к машине и опустилась на переднее сиденье.
- Садись за руль, Джонни, - повелел Хустино.

13
Дарелл выбрался на заднюю террасу, когда Карлотта открывала входную
дверь. Второй выстрел прозвучал, когда он, вскарабкавшись на забор,
спрыгнул на подъездную аллею. А вскоре грохнул третий. На улице кто-то
закричал, а кто - не видно. В руке крепко зажат револьвер наизготове.
Немного постоял, чтобы сориентироваться, и тут же услышал звук бегущих
шагов. Мимо пронесся Барни Келз, и он устремился за ним.
Поодаль, в нижнем этаже дома, располагалась небольшая, тускло
освещенная итальянская бакалейная лавка, к входной двери которой вели
две-три ступеньки. Рядом стояли ребята Барни, а на ступеньках, спиной к
витрине, прижалась скрюченная фигура. Дарелл пригнул к земле револьвер
Келза.
- Хватит стрелять!
- Да я, как и вы, понятия не имею, что тут случилось. - Судя по
голосу, Барни был расстроен и разгневан. - Кажется, у одного из моих
парней нервишки сдали...
- Черт бы побрал этого кретина! - не стерпел Дарелл. И рявкнул на
припечатавшегося к витринному стеклу человека: - А ну выходи оттуда!
- Да, сеньор. Только не стреляйте! - Речь была с ярковыраженным
испанским акцентом.
- Иди сюда. И подними руки.
- Да, сеньор.
Человек выбрался на тротуар, задрав руки над головой. Несмотря на
вымученную улыбку, лицо показалось знакомым. В памяти Дарелла всплыла
фотография на паспорте, найденном прошлой ночью. Ну конечно, все сходится
- Пабло О'Брайн собственной персоной.
Темная улица оживилась светом и людьми. Двое местных полицейских с
патрульной машины пытались оттеснить любопытных, что удавалось с трудом.
Барни Келз что-то тихонечко объяснял стражам порядка. Потом подозвал
весьма сконфуженного стрелка и отослал к Дареллу. Парня звали Гренадайн.
- Я был на посту в снятой комнате, - быстро, испуганно и взволнованно
заговорил тот. - Мы видели, как вы вошли в дом - объект наблюдения. Барни
предупредил нас, чтобы не вздумали мешать и обеспечили охрану с тыла. А
потом крадучись в переулке появился этот тип, и я в биноколь ночного
видения разглядел в его руке револьвер. Уж очень подозрительный был у него
вид. Я бросился к телефону, хотел доложить, а Барни сказал в ответ, что
машина Кортесов уже стоит у подъезда. Казалось, все враз свалилось на
голову.
- Вот ты ее и потерял, - сухо заметил Дарелл.
Гренадайн покраснел и закусил губу.
- Не мог же я допустить, чтобы тип с револьвером напал на вас -
человека, который ведет это дело.
Дарелл вдруг пожалел, что говорил с парнем так язвительно.
И перешел на более спокойный тон:
- Ну ладно. Кто стрелял первым?
- Он.
Дарелл взглянул на Пабло.
- Это так?
- А он мне не представился, - с улыбкой молвил тот. - А по уху
съездил. Привет, амиго.
- Пошли отсюда, - сказал Дарелл.
Они покинули место происшествия, где копы и патрульные успокаивали
итальянца-бакалейщика и толпившихся любопытных. Дарелл и Барни Келз, а
между ними О'Брайн, быстро, но не настолько, чтобы привлекать к себе
внимание, опустились задворками вниз к боковой улице и черному ходу
особняка Моррисонов. На углу к ним подошел Йенсен.
- Сэм, у нас неприятности.
- Знаю.
- Вдобавок к тому, о чем уже знаешь. - Йенсен посмотрел на О'Брайна,
однако, не посчитав его помехой, продолжал: - Пташка все карты спутала.
Тебе известно, что Джонни Дункан наконец-то объявился?
Дарелл чуть не разразился целой тирадой, но выговорил только:
- Где он?
- Смылся. С девчонкой.
- Плежер...
- Она выбежала через парадное. Мы совсем упустили ее из виду, когда
услышали выстрелы. И, мне кажется, Хустино поймал их.
- Тебе кажется?
Неожиданно подал голос Пабло:
- Так оно и есть, амиго.
- Вам-то что об этом известно? - взорвался Дарелл.
О'Брайн пожал плечами.
- Давайте зайдем в дом и все обсудим.
В кухне Дарелл как следует рассмотрел старого соперника. Рыжеволосый
ирладнский латиноамериканец был высокого роста, поджарый, с мягкими,
грациозными движениями кошки. Латинские предки наградили его изящным
телосложением, тонкими чертами лица - короче: достаточной
привлекательностью. От ирландцев помимо фамилии он унаследовал мощную
мускулатуру, рыжые волосы и голубые глаза. Без головного убора, в темном
пальто, темно-синем костюме и темной рубашке, то есть в подобранной с
умыслом одежде для ночных вылазок.
По требованию Дарелла О'Брайн представил кое-какие документы за
исключением паспорта. Прежде чем просмотреть их, Дарелл обратился к
Йенсену:
- Что предпринято насчет девушки и Дункана?
- Нам не хватает людей, Сэм. Послал две машины прочесать окрестности,
а шестеро людей отправились пешком. Женщина, хиромантка, видела из окна
своей гостиной, как это случилось. Говорит, что мужчина и девчонка
прятались у стены возле ее подъезда. Потом подъехала небольшая темная
машина - шевроле или форд, но не бьюик Кортесов, - из нее вышел высокий
смуглый человек с револьвером и заставил их сесть в свою машину.
- Без номера?
- Мадам Френатти не заметила. Сейчас она испрашивает ответ
собственным магическим способом.
Дарелл постарался не давать воли все возрастающему беспокойству и
взглянул на документы.
Иммиграционные службы зарегистрировали О'Брайна как официального
представителя латиноамериканской республики, покончившей с диктатурой
Кортеса. А сам он сказал, тчо занимает высокий пост в национальной
полиции.
Да, парень молодой, жесткий и не профан, как на собственном опыте
убедился Дарелл.
- Теперь мы послушаем вас, - предложил он.
- Как уже подметил ваш человек, - спокойно заговорил О'Брайн, - мое
задание - не упускать из виду Кортесов. Достоверно известно, что они не
только мечтают и надеются, но все делают для того, чтобы вернуться в мою
страну, дабы восстановить диктатуру. - О'Брайн криво усмехнулся. - Мои
родственники как по отцовской, так и по материнской линии испокон веков
борются за свободу, сеньор. И пусть вас не смущает мое имя. Я - патриот,
душой и сердцем принадлежу моей стране. Я сделаю все, чтобы сохранить
добытую на поле брани и обильно политую кровью демократию.
- Да, у вас исконно ирландское красноречие, - отметил Дарелл.
- И испанское сердце. Пожалуйста, помните об этом.
- Что вам известно о планах Кортесов?
- Я уверен, мы можем объединить усилия, - продложил О'Брайн. - В
клике Генерала наблюдается оживление. По нашим сведениям, в их
распоряжении имеются воинские формирования, расквартированные в
сочувствующей им стране Карибского бассейна. Есть также несколько
эскадрилий - из списанных американских самолетов. Нас это не очень
беспокоило, так как мы готовы к подобной неожиданности. Но то, что здесь
происходит сейчас, не поддается анализу. Кортесы не посмели бы осуществить
попытку возвращения, опираясь на ничтожные воинские силы, какие им удалось
собрать. Здесь что-то другое, но что именно, мне пока неведомо. - О'Брайн
посмотрел на Дарелла мягким взглядом, в котором сквозил вопрос. -
Возможно, вы просветите меня, если мы будем сотрудничать.
- Вряд ли.
- Но ведь я серьезно. Вас это испугало?
- Точнее обеспокоило, - сказал Дарелл.
Взгляд О'Брайна стал холодным и колючим.
- А Дункан кое-что знает, да? И он вам нужен, чтобы уточнить детали.
- Очень нужен.
- Хустино убьет его, можете не сомневаться.
- Нет, если мы успеем найти его.
- Понятно. А я бы помог вам.
- За определенную мзду?
- За сотрудничество. За разрешение работать с вами. - Он мягко
рассмеялся. - В одиночестве я как бы мечусь между двух огней. Получить
пулю от ваших парней не большее удовольствие, чем от Хустино. - И
сопроводил слова типично латиноамериканским жестом.
- Откуда мне было знать, что вы проникли в дом Кортесов и занимаетесь
тем, что полагалось бы сделать мне? Виной тому злосчастное совпадение
времени и обстоятелсьтв.
- Зависит от того, как на это посмотреть, - уточнил Дарелл. - Всю ли
правду вы рассказали...
- Неужели вы считаете мои действия преднамеренными? Клянусь, я не
хотел...
- Достоверно нам ничего не известно. Если вы профессионал, то должны
понимать: нельзя основываться на поверхностных впечателниях.
- Вы правы, - согласился О'Брайн и вздохнул. - Я под арестом?
- Ну, скажем, под моим личным присмотром.
О'Брайн склонил красивую голову:
- Лучшего и желать нельзя.
Вернулся Фрич после тщетных поисков Дункана и девушки. Когда ему
коротко рассказали об О'Брайне, он взглянул на него так, как будто винил
во всех несчастьях и готов был убить на месте. Йенсен поманил Дарелла, и
они вместе с Фричем пошли в гостиную, чтобы поговорить. Свет не включали.
Дарелл выглянул на улицу. Бьюик все еще стоял перед домом Кортесов.
Фрич, приглаживая седые волосы, рокотал:
- Дальше ехать некуда! Мы сдали все позиции! Необходимо всю эту кодлу
сейчас же арестовать! - Потом обратился к Йенсену: - Что нам делать? Ты
ведь представляешь закон, не так ли? Работаешь в министерстве юстиции,
если не ошибаюсь?
- Да, - подтвердил Йенсен. Он в который раз поправил очки и выглядел
весьма смущенным. - Но в данной ситуации применение закона вряд ли
приведет к желанному результату, нас тут же заставят пойти на попятный при
помощи тех самых пропавших бомб. На наш жесткий выпад Кортесы ответят
единственно вероятным способом - крайней мерой - и сотрут нас в мелкий
порошок.
- Вот дьявол! - буркнул Фрич. - Ведь если понадобится, мы за двадцать
минут получим обвинительный акт Большого Жюри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17