Даша через силу рассмеялась:— Да кому надо было ее убивать? — Она сразу же осеклась.Кузина через ее плечо пристально наблюдала за скачущим Виктором Семеновичем.— Подожди, подожди, уж не думаешь ли ты…— Все может быть, — не разжимая губ, пробормотала Катя. — Он ухаживал за ней, и я знаю, по какой причине.— По какой? М-м-м… Секс? — стыдливо предположила Даша.— Тебе бы только о сексе думать!Реплика задела. Во-первых, о сексе она сейчас не думала, а во-вторых, почему бы тридцатилетней женщине о нем и не думать?— Это за тобой по такой причине ухаживают, а тетка Римера имела кучу денег.— Да ладно! — рассмеялась Даша. — Уж я-то точно знаю, у нее не было ни гроша, поэтому она и увязалась за нами. Хотела найти деньги своей невестки…Катя схватила кузину за руку и, притянув к себе, зашептала в самое ухо:— Покойная Амалия все свои деньги хранила у нее.— Что?!— Да не кричи ты так! Чижикова прониклась симпатией к моему свекру…— Амалия Чижикова?! Он же ее не знал. Или знал? — После вчерашних откровений Деланяна Даша готова была поверить во что угодно.— Да не Амалия, а Мария, тетка Римера…— Да ну?— Ну да. Хотя, может, она просто поняла, что одной ей все равно не справиться. Так вот, Чижикова предложила Виктору Семеновичу крупную сумму, если он будет держать контакт с тобой.— Со мной? В каком смысле?— Якобы ты ищешь для ее племянника вовсе не деньги, а нечто другое…— Другое? Кто тебе это сказал?— Кто-кто… Гоша, разумеется. Он же тоже хочет получить свою долю, поэтому попросил меня внимательно за тобой следить и, как только ты найдешь то, что ищешь, немедленно сообщить ему. Тогда Чижикова заплатит им еще.— Гнида, — на всякий случай сказала Даша, хотя понятия не имела, о чем идет речь.— Виктор Семенович сказал, — продолжала, Катя, — что эти деньги могут обеспечить всем нам переезд за границу и безбедное существование, а для этого, мол, все средства хороши. Вплоть до самых крайних.Даша хотела обернуться, но сестра удержала ее за руку:— Делай вид, что я тебе ничего особенного не говорила.— Но они просто два негодяя!— Тебе какая разница? Это мой крест. — На Катином лице отразилось такое отчаяние, что Даша чуть не расплакалась:— Бедная ты моя, бедная… И чего нам так с мужиками не везет?Кузина вздохнула:— Я боюсь, что это только начало.— Подожди, ты говорила об убийстве. Но если Виктор Семенович хотел погреть руки на пани Чижиковой, зачем ему было ее убивать?— А если он узнал, где та хранит деньги? Что, если он решил присвоить их и не ждать, пока ты отыщешь свое мифическое нечто? Ведь, кроме него, об этом никто не знает…Невеселые размышления прервал низкий гудок. К пристани причаливал теплоход. 2 Народу собралось немало. Их группе, как самой первой, удалось занять передний столик на нижней палубе. Многие, правда, требовали остаться на верхней палубе, но Катя и Полетаев сумели убедить, что на таком солнцепеке два часа пути им не выдержать. Даша постанывала и растирала виски — то ли сообщенные кузиной подробности ударили ей в голову, то ли и в самом деле солнце слишком сильно пригрело золотистую макушку. Рухнув на сиденье, она оказалась прямо напротив Виктора Семеновича и сразу же почувствовала себя еще хуже. Его узловатые пальцы, беспокойно ощупывавшие пакет с черешней, вызывали у нее дрожь. Все семейство, за исключением Кати, радостно поглядывало на добычу. Невероятно, но всего за десять минут им удалось собрать целый пакет! Правда, далось им это не без потерь. Испорченная одежда всех четверых говорила о том, что в конечном итоге убыток окажется существенно выше прибыли.— Как ягодки? — с легким оттенком злорадства поинтересовалась Даша.— Отличные! — Виктор Семенович, очевидно, был на седьмом небе. — У нас таких и на рынке не купишь. Свежатинка!Слово «свежатинка» у Даши мгновенно ассоциировалось с медвежатинкой, а красные пятна сока на руках Виктора Семеновича вдруг начали превращаться в кровь. В следующую секунду ей привиделось, как, взяв топор, он с размаху бьет Чижикову по голове. Череп раскалывается, и кровь миллионами алых пятен разлетается по всему теплоходу…— Дарья Николаевна, что с вами?Даша открыла глаза и увидела, что ее поддерживает за плечи Полетаев, а остальные с любопытством наблюдают за ними.— А?— Вам плохо?— Да… Нет… Не знаю. Наверное, просто голова закружилась. Сейчас пройдет.Прохазка неодобрительно нахмурился:— Вам надо носить головной убор. Рыжеволосые очень чувствительны к солнечным лучам. Выпейте воды.— Черешенки, черешенки отведайте, — закудахтал Виктор Семенович. — Свежатинка…— Нет!!! — взвизгнула Даша и отшатнулась от пакета, словно там могла находиться разбитая голова пани Чижиковой.Окружающие недоуменно переглянулись.— Точно. Солнечный удар, — вздохнув, констатировал Полетаев и силой уложил дрожащую женщину на скамейку. — Это, конечно, плохо, но, с другой стороны, хоть немного снизит вашу активность.Кто-то побежал за водой, кто-то поднял ее ноги на скамейку, а перепуганная кузина принялась обмахивать ее картой. Даша слабо сопротивлялась:— Оставьте меня в покое, никакого солнечного удара… Просто я два дня ничего не ела.— Почему?! — возмутился Деланян. Ему, как армянину, это было совершенно непонятно.— Не знаю… Забыла.— Вот как раз черешенки отведайте, — начал было Виктор Семенович. И тогда Даша не выдержала.— Да пошли вы со своей черешней к чертовой матери! — завопила она на весь теплоход.Пассажиры замолчали. Несколько секунд был слышен только шум работающих моторов и плеск волн. Вскоре чехи и остальные посторонние граждане продолжили обсуждение прибрежных достопримечательностей, и только их группа осталась пребывать в состоянии легкого шока.— Рыжик, ты почему так разговариваешь с моим папой? — холодно заговорил наконец Гоша.— И ты пошел туда же! — буркнула Даша, которой все-таки было немного совестно за свой срыв.— Ну, знаешь… — Гоша демонстративно встал. — Катерина, пойдем, мне с тобой поговорить надо.— Отстань, — бросила Катя, продолжая смотреть в окно.— Ах вот как… Ну, ладно. Дети, идемте на верхнюю палубу.— Пап, отстань, мы тут в классную игру играем! Сходи один. Или лучше вон деда возьми. — Мальчишки, увлеченные подаренными электронными игрушками, даже не подняли головы.На полноватом Гошином лице проступила сетка мелких красных сосудиков. Некоторое время он оторопело смотрел на вышедшую из повиновения семью, на деликатно отвернувшихся Деланяна и Полетаева, затем, скрипнув зубами, молча удалился.Чтобы как-то сгладить ситуацию, подполковник взял со стола туристический справочник с подробным описанием красот Южной Чехии.— Жалко, что на Орлицкой преграде мы пробудем всего две ночи. Там прекрасные возможности для отдыха.Прохазка закивал:— Жаль, жаль. Хотя нам в свое время пришлось дорого за это заплатить…Полетаев вежливо согласился.При социализме узкую, практически не судоходную Влтаву перегородили несколькими плотинами. В результате было извлечено как минимум две выгоды: от построенных электростанций можно было питать энергией четверть Чехии, а на берегах возникших водохранилищ появились отличные зоны водного отдыха. Конечно, ради этого пришлось затопить пару-тройку деревень, но кого это тогда волновало? В ходу был железный принцип социализма: «Мы наш, мы новый мир построим», так что извини-подвинься. Но что одним горе, другим, как известно, радость: прибрежные гостиницы в окружении прекрасной природы и старинных замков пользовались бешеной популярностью и в летнее время были нарасхват. То, что их группе удалось забронировать хотя бы две ночи, уже само по себе было чудом.Полетаев продолжал поддерживать оживленный светский разговор с Прохазкой. Они на пару, как могли, делали вид, что ничего особенного не произошло, и при каждом удобном случае справлялись о Дашином здоровье, словно намекая, что от больной женщины можно всего ожидать. Судя по всему, они опасались раскола группы. Даша, разумеется, сразу же разгадала этот незамысловатый маневр, но сопротивляться не стала, а только вяло усмехалась про себя. Она даже хотела сообщить, что напрасно они так стараются, что Виктор Семенович умирать будет, но не отстанет от нее ни на шаг, даже если она начнет расстреливать его из рогатки.Заслуженный турист СССР тоже делал вид, что ничего не случилось, и с преувеличенным интересом изучал карту. Он смотрел то на солнце, то на часы, то опять на карту, пытаясь сориентироваться на местности.Вскоре показались белоснежные стены замка Орлик. Все восхищенно зацокали языками и уткнулись в туристические справочники. Послышался комментарий:— Нет, вы представляете, этот замок вернули его прежним владельцам! — Не стоило труда догадаться, кому эта реплика принадлежала. — Да разве так можно, ни с того ни с сего человеку такой подарок. Вот в нашей стране такого никогда бы не случилось…— Между прочим, у этого человека его сначала отобрали, — заметила Катя. — Я бы посмотрела на вас, если бы вас выселили из вашей квартиры.И хотя двухкомнатная квартира в Перово вряд ли могла соперничать с романтическим сооружением на вершине проплывающего мимо холма, для Виктора Семеновича это был аргумент. В его разом посуровевшем взгляде ясно читалось: будь он в свое время владельцем Орлика, то никакой социалистической революции в Чехословакии вообще бы не случилось — где это видано, чтобы человека такой жилплощади лишали!— Мама, а они там и сейчас живут, да? — поинтересовались близнецы. — Кто ж там полы подметает?..— Дети помогают… — рассеяно ответила Катя, думая о чем-то своем.Мальчишки раскрыли рты. Впервые они столкнулись с эксплуатацией детского труда в особо крупных размерах и единственные из всех присутствующих на теплоходе не испытали ни малейшего желания получить в наследство такой замок. Двоюродная тетя поспешила вернуть детям утраченные иллюзии:— Не переживайте, замок сохраняет статус музея и находится на попечении государства, убирают его специальные дядя и тети. А уж полы там такие, что ни одного мародера, вроде вас, и близко к ним не подпустят!— А почему?— Потому что это историческая ценность, паркет из специально подобранных пород древесины, которая особым образом полируется и за которой необходим очень тщательный уход…У детей загорелись глаза:— Мам, а давай дома тоже такой паркет положим?Очевидно, помощь по хозяйству не была их любимым занятием.Даша фыркнула:— Для этого маме придется продать вас. Хотя, наверное, и этого не хватит.— Нет уж, — засмеялись близнецы, — пусть лучше деда продаст.Виктор Семенович зло посмотрел на Дашу, словно заподозрил ее в хитроумной игре, целью которой являлась продажа его бесценного тела на органы.Полетаев, как всегда, взял на себя роль миротворца.— Ну так что, сначала посетим замок, а потом поедем в гостиницу или…— Или, — немедленно заявил Ример. — Лично я задраился ваши тюки таскать. Набрали тут армию Трясогузки, одни дети и инвалиды. У этого нога, у другого — спина, у третьей — голова… А у меня все плечи в мозолях, и вообще, ваша культура у меня уже в одном месте торчит.У Кати дернулся уголок губы, но она промолчала.— Так езжайте домой, — заметил Полетаев, который после смерти Чижиковой стал относиться к Римеру с заметным недовольством. — Вас никто здесь не держит.— Н-да? — усмехнулся вдовец. — Я бы с радостью, да кто ж меня отпустит? Это ведь только вы у нас доброволец на эротических началах, а все остальные уже давным-давно превратились в искателей приключений. А я в настоящий момент представляю собой карту острова сокровищ.Все, как по команде, отвели глаза куда могли. Подполковник моментально сделал выпад:— Что конкретно вы имеете в виду?Ример осклабился:— А вы, конечно, не в курсе!Полетаев смахнул невидимую пылинку с рукава:— Да нет, отчего же… Я просто хотел уточнить. Говоря о карте сокровищ, вы случайно не имели в виду дневник вашей покойной тети Амалии, который впоследствии оказался у вашей покойной же тети Марии?Перестав массировать виски, Даша выпрямилась. Остальные тоже несколько оживились. Даже Прохазка очнулся от дремы:— Какой еще дневник?— Да тот самый, который у нее был на Липно, но которого почему-то полиция не обнаружила среди ее вещей после смерти.Ример моментально перестал ухмыляться:— Вы чего мелете?— Будьте вежливы, молодой человек, — сухо произнес Полетаев.— Да идите вы! — Ример встал. — Нет у меня никакого дневника. И нечего на меня так пялиться…Полетаев пожал плечами и принялся убирать в сумку карты и туристические справочники.— Ну нет, так нет. Что вы разнервничались? Значит, ваша тетя отдала его кому-то другому… Почитают и отдадут.— Эти, пожалуй, отдадут, — мрачно проворчал Ример, обводя глазами собравшихся.Никто не сделал попытки прокомментировать его заявление. Вдовец хотел что-то добавить, но потом махнул рукой и, выдернув рюкзак из под скамейки, направился к трапу. Глава 37 1 Гостиница оказалась молодежной. Даше сразу стало понятно, почему именно здесь в разгар сезона оставались свободные места. Санузлы не ремонтировались с социалистических времен, балконы располагались непосредственно на земле, и разгульная толпа отдыхающих студентов для входа и выхода пользовалась именно ими, напрочь игнорируя двери. Тем неожиданнее оказалась величина номеров, в каждом из которых при желании можно было разместить малогабаритную трехкомнатную квартиру. Кроме кроватей, там стояли диваны, раскладные кресла и большое количество стульев. Видимо, в номер постепенно вселялся целый курс, администрация, не тратя силы на борьбу с подселенцами, шла им навстречу и стригла купоны не с отдельной жилплощади, а, как в старые курортные времена, с койко-места.Катя скинула рюкзак и огляделась:— Знаете что? Если здесь все хоромы такие, то поступим следующим образом: Гоша, Виктор Семенович и мальчики поселятся в одном номере — места больше чем достаточно, мы будем жить с Дашкой — ей же надо отдохнуть от детей. Остальные сами разберутся.— А почему ты не хочешь, чтобы дети были с вами? — недовольно осведомился разжалованный супруг.— Потому что номер находится практически на улице. Если к нам ночью влезут, кто будет защищать детей, они ведь испугаются.— Ну а если влезут просто к вам, то защищаться и не надо… — Гоша смерил жену недобрым взглядом.— Я справляюсь с нашими школьниками, а уж с зарубежными студентами как-нибудь разберусь, — отрезала Катя.Гоша насупился, но продолжать не стал. Что же касается Виктора Семеновича, то, судя по выражению лица, можно было предположить, что его такой расклад по какой-то причине устраивает.Ример с Деланяном прикидывали на пальцах, кто будет спать на двуспальной кровати, а кто на диване, Полетаев и Прохазка с брезгливым недоумением рассматривали старую мебель и пыльные углы.— Может быть, здесь есть апартаменты? — неуверенно предположил бородач.— Ага, — зевнул Ример, — на крыше пент-хаус раскинул свои крылья. Сходите спросите. Для вас двоих тут наверняка королевские апартаменты оставили.— В конце концов, всего две ночи, какая ерунда! — Полетаев попробовал прикинуться заправским туристом, но получилось у него это плохо, и, сбросив маску благодушия, он раздраженно добавил: — В следующей гостинице отмоемся.— Цо мам делать… Что я могу поделать… (чеш.)

— пробормотал Прохазка и пошлепал в забронированный для него номер.Полетаев поспешил за убитым горем владельцем детективного агентства. Деланян с Римером, так и не решившие, кому где спать, тоже двинулись в сторону своего номера. Виктор Семенович начал доставать туалетные принадлежности, показывая, что этот номер его вполне устраивает, а рыжеволосые выскочки и неблагодарные невестки могут искать себе для ночлега другое место.На женщин, впрочем, это не произвело должного впечатления. Они были рады, что их оставили в покое. 2 Их номер не отличался ни большей чистотой, ни повышенным комфортом. Даша даже не стала распаковывать вещи, достала только шампунь, зубную щетку и купальник.— Ты что собираешься делать? — спросила она кузину.— Спать, — вяло ответила та. — Я очень устала.— Может, и мне тоже?— Ложись…Даша посмотрела на кровать, потом перевела взгляд на прохладные воды водохранилища, плескавшиеся практически под балконом их номера:— А может, искупнемся?Катя промолчала.— В самом деле, чего мы тогда сюда тащились? Посмотри, народ отдыхает, радуется…— У них нет двоих детей, мужа-бездельника и…Хлопнула дверь, кто-то вбежал в номер:— Мама! Мама! А дядя Коля взял мопед и хочет куда-то ехать.— Пусть катится. — Для учителя фраза прозвучала грубовато, но учитывая историю их взаимоотношений с Римером, вполне подходяще.— А дедушка, когда об этом узнал, тоже побежал за велосипедом… — начал Мишка.— И папа тоже, — докончил Кешка. — А нас не хотят с собой брать.— И слава богу. — Катя даже не подняла головы с подушки.— А дядя Артур и дядя Сережа сказали, что если мы хотим, то они могут посадить нас на свои мопеды…— Боже сохрани!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46