Какое-то время ярко освещенный холл оставался пустым. Затем, недовольно бурча, вновь появился Шарль в длинных кальсонах.– Паршивая работенка всегда на мою долю.Он погасил свет и вернулся в спальню.
По западному шоссе в сторону Парижа мчался красный «фрегат».– Не гони так, – взмолилась Тереза, – я боюсь.– Ты испугаешься еще больше, если нас поймают… на украденной машине!Склонившись к рулю, Фред напряженно всматривался в темнеющую впереди дорогу.– Лучший способ попасть в руки полиции – это гнать ночью, как ты.Он не ответил, но скорость сбавил.– Ты ездил к отцу? – спросила Тереза.– К папе? Почему? Когда?– Ну… Сейчас, когда ты вышел…– Ах… так ты не спала?– Это он дал тебе деньги, чтобы заплатить за гостиницу?– Он? Ты совсем ненор…Фред не договорил. Он наморщил лоб, лихорадочно соображая, и после недолгой паузы произнес:– Да. Я видел предка. Все ему рассказал. Он дал мне десять… То есть пятнадцать тысяч.Он хотел посмотреть на нее, но предпочел не отрывать взгляда от дороги. Уточнил:– Одну бумажку в десять тысяч и пять по тысяче.Наступило молчание. Первой заговорила Тереза:– А ты сказал про нас?Он в смущении заерзал на сиденье.– Ух! Видела бы ты папашину физиономию, когда я поднял его среди ночи! Ты пропустила отличный спектакль! Он был так ошарашен, что выложил монеты без разговоров.Фред старался говорить в шутливом тоне, но ему это плохо удавалось. Тереза упорствовала:– Теперь он знает?– Знает о чем? – взорвался Фред.– О тебе и обо мне.Фред не ответил. Он все сильнее нервничал. Его страшила мысль, что он может произнести одно лишнее слово и открыть истину, которая становилась невыносимой для него.– А что мне делать с этой колымагой? Ну?Они въехали в туннель. За ними был мост Сен-Клу.– Не знаю, – сказала Тереза. – Я все время думала, что мы оставим ее там, где взяли.Фред кивнул:– Неплохая мысль, неплохая…Терезу тронул его ребяческий тон. Она придвинулась к нему и почувствовала, что он дрожит. Фред был благодарен ей за это тепло.– И не ломай себе голову из-за колымаги. Я куплю тебе другую… Вот увидишь…Значит, он разговаривал с отцом, но не хотел в этом признаться. Все из-за своего самолюбия, как всегда. Она улыбнулась в темноте. Но почему он по-прежнему так дрожит? Она хотела спросить, но сдержалась. Плечи Фреда постепенно опускались, словно под бременем накопившейся усталости. Навстречу им пронесся грузовик, ярко осветив салон машины. Фред плакал.– Что с тобой?– Ничего… Я… Просто очень спать хочется, вот и все.Ей стало его жалко: это прозвучало так по-детски.– Поедем, ты отдохнешь…– Куда? Куда мне идти?– Ко мне, – предложила она, удивившись вопросу.– Спасибо, Тереза, ты добрая… Очень добрая…Он остановил машину, сжал девушку в объятиях, шепча:– Не надо оставлять меня одного… Ты нужна мне…– Но ты тоже мне нужен, Фред… Мне нужен мужчина…– Мужчина? – крикнул он неожиданно тонким голосом. – А я не мужчина? Я разве не принес тебе деньги?– Да… да…Чувствовалось, что вчерашняя сцена глубоко задела его. Терезе хотелось попросить за нее прощения:– Я жалею о том, что наговорила тебе, Фред… Я этого не думала, знаешь…Он уткнулся ей в плечо, и она едва расслышала:– Нельзя… нельзя доводить человека до крайности… нельзя.– Нет, дорогой… Я больше так не буду…Он погладил Терезу по щеке. Что-то ее оцарапало. Часы у него на руке. Девушка возмутилась:– Фред! Держу пари, что ты стянул часы у отца!Реакция Фреда ее ошарашила:– Папа! Плевать я на него хотел! Слышишь! И на тебя тоже! Я не желаю, чтобы мне задавали идиотские вопросы! С меня хватит, понимаешь? Хватит!Он рванул машину с места. Тереза не смела нарушить молчание. Может быть, потому, что, не отдавая себе в этом отчета, что-то поняла.«Фрегат» выехал на авеню Версаль. Глава XVI Зажглась лампочка. На этот раз у Жюльена было ощущение, будто свет вспыхнул у него в мозгу. Перехватило дыхание. Он вскочил в растерянности, ослепленный, прикрывая глаза рукой. Опять ночной сторож? Он машинально взглянул на часы: половина шестого… Что бы это могло значить? Прервавшись на тридцать шесть часов, жизнь начиналась для него вновь, и он был не в состоянии так сразу поверить в это.В висках стучало. Вдруг промелькнула мысль: портье или уборщица вызывают лифт. Его обнаружат… Ни за что!Неуверенно, словно не желая искушать судьбу, он нажал кнопку двенадцатого этажа. Чудо: бесшумно и плавно лифт поплыл вверх.Кабина остановилась, но Жюльен не осмеливался выйти. Он не мог поверить в чудо. Здесь, должно быть, какая-нибудь ловушка. Какая? Ах да! Никто никогда не должен заподозрить, что все это время он провел в здании, рядом с трупом Боргри.Заблокировав дверь кабины, Жюльен приподнял линолеум, чтобы проверить, как закреплен люк, который он открывал в темноте при свете зажигалки. Перочинным ножом он подправил свою работу, проделанную вслепую. Лезвие сломалось, и осколок куда-то завалился. Жюльен не пожалел драгоценного времени, чтобы его разыскать, и, найдя, сунул в карман. Теперь отпечатки пальцев. Носовым платком он стер их повсюду. Носком ботинка выбросил из кабины крошки табака. В любом случае уборщица должна пройтись здесь с пылесосом, но лишняя предосторожность не повредит.Он тщательно отряхнул пальто, чтобы не выглядеть чересчур грязным, если вдруг встретит кого-нибудь. Теперь он был готов. Жюльен прислушался. Все было тихо. Он открыл дверь кабины. Никого. Сделал несколько шагов и, обалдев от чувства вновь обретенной свободы, прислушался опять. Тишина. Он побежал в свой кабинет.Когда он увидел на столе документы, ему чуть не стало плохо: ведь из-за них все произошло! Он схватил их, чтобы уничтожить, но внезапная резь в желудке заставила его согнуться пополам. Он едва сдержал крик.У дверей послышались медленные шаги. Жюльен выпрямился, насторожившись. Сделав над собой усилие, он подбежал к двери и повернул ключ. Как раз вовремя. Шаги замерли у дверей.Прижавшись к стене, Жюльен старался не дышать. Ручка двери повернулась несколько раз. Боль в желудке прошла: новая опасность была куда серьезней, чем все остальное. Кто-то в коридоре упорствовал, толкал дверь. Жюльен закусил губы: ему никогда не приходило в голову поменять этот ненадежный замок. Ручка двери ходила туда-сюда, кто-то ломился в дверь.– Вы что-нибудь ищете? – раздался женский голос.– По правде говоря, не знаю…Это Альбер! Что ему надо? Уборщица захихикала:– Ну, вы всегда шутите!– Я не шучу, – ответил Альбер. – Я явно старею. У меня видения. Когда я пришел сегодня утром, мне показалось, что у здания стоит машина одного из работающих здесь… Я хотел посмотреть, тут ли он. Понимаете, я своими глазами видел, как он уехал в субботу вечером.– Это ничего не значит, – возразила женщина. – Он мог приехать сегодня спозаранку, чтобы поработать.– На него это не похоже, – решительным тоном ответил привратник. – Да и скажите, как бы он вошел, когда все двери заперты.Они удалились. Жюльен слышал, как их голоса становились все тише.– Вы искали меня? – спросил Альбер.– Я хотела узнать, закончили ли маляры работу?– Да. Можно наводить порядок.– Тогда я начну оттуда. Там, должно быть, полно работы.Последние слова Жюльен не расслышал. Он нервно потер руки. Тем лучше! Таким образом и последние следы его пребывания в соседнем кабинете будут уничтожены. Жюльен беззвучно засмеялся. От начала и до конца провидение было с ним. Вдруг он снова схватился за живот; боль вернулась.Он дотащился до письменного стола, сжег бумаги, вытряхнул пепел в окно и вздохнул. Наконец-то!Жюльен с трудом проглотил таблетку и зашел в небольшую комнатку, примыкавшую к кабинету, чтобы запить лекарство водой. В зеркале над умывальником он увидел отражение какого-то уголовника с лицом, заросшим неопрятной щетиной, со впалыми щеками, с синяками под глазами, в грязном пальто. Вооружившись платяной щеткой, Жюльен принялся его чистить. Борта стали почище, но на полах машинное масло осталось. Жюльен снял пальто, стряхнул. Пыль летела из него, как из грязного ковра. Да, в таком виде он не сможет нигде показаться. Он повесил пальто на плечики и нацарапал на листочке из блокнота: «Дениза, будьте любезны, как придете, отнесите мое пальто в чистку».Жюльен заколебался. Секретарша должна быть уверена, что записка оставлена в субботу вечером. Он добавил: «…Погода во время уик-энда, похоже, будет теплой. Я надену плащ. Он у меня в машине».Прикрепив записку к пальто, он вышел.Но тут же вернулся назад, захлопнув дверь: в конце коридора появилась целая группа уборщиц, направляющихся к кабинету, где только что закончились малярные работы. Жюльен прислушивался к их шагам, голосам. Когда, по его расчетам, они уже были в комнате, он вышел опять и устремился к лифту. Тут же передумал: чересчур опасно. Он начал на цыпочках спускаться по лестнице. До него доносились голоса уборщиц: они говорили громко, чтобы перекричать шум пылесоса.Жюльен добрался до третьего этажа, когда раздался страшный крик. Боргри! Он изо всех сил вцепился в перила, чтобы не поддаться панике.Снизу донесся голос привратника:– Что случилось?С двенадцатого этажа последовал ответ:– Скорей сюда, месье Альбер!– Но в чем дело?– Несчастье! Страшное несчастье!Пылесос замолчал. Наверху послышались восклицания, громкий разговор. Внизу Альбер ворчал на уборщиц за то, что они пользуются лифтом, чтобы попасть на нужный им этаж. Кабина опускалась с еле слышным шелестом.Жюльен мысленно похвалил себя, что не воспользовался лифтом. Он стиснул челюсти, его нервы напряглись до предела. Он выжидал.Спустившись вниз, кабина тут же снова пришла в движение. Это поднимался Альбер. Путь был свободен.Жюльен буквально вылетел на улицу. На углу у кафе в двух шагах от своей машины он остановился потрясенный. С ужасом он прочел чуть размытые слова, написанные мелом на тротуаре полуметровыми буквами: «Бог ищет тебя!»Жюльен заметил, что стоит на другой надписи, начертанной более мелко, и отступил. Под призывом Армии спасения какой-то бродяга написал: «Я в соседнем кафе».Но Жюльену это не показалось смешным. Он вздохнул, лишь усевшись за руль. Стал перебирать в памяти все, что произошло. Не забыл ли он чего-нибудь?Бумаги?.. Обращены в пепел.Боргри?.. Покончил с собой.Лифт?.. Никаких следов.Отпечатки пальцев?.. Повсюду стерты.Пальто?.. Будет отдано в чистку…Жюльен поежился от утреннего холода, протянул руку к заднему сиденью, взял плащ и надел его. Он нажал на стартер, включил первую скорость, повернул направо, затем налево и очутился перед надписью: «Бог ищет тебя!» Жюльен пожал плечами. Скорей бы удалиться от этого проклятого здания! Он сделал круг по кварталу, чуть не попал на ту же улицу, спохватился в последний момент и поехал вдоль бульвара Осман.Вдруг он понял, что едет не в том направлении, повернул назад, сделав большой круг. К счастью, улицы в этот час еще были пустынны. Жюльен изо всех сил сжимал руль, чтобы унять дрожь в руках. Глава XVII Жанна вздрогнула во сне от телефонного звонка и тут же сняла трубку, как будто и не спала.– Алло? Да?Рядом с ней Жорж тер глаза.– Кто это?Жестом она дала понять, что не знает.– Кто вам нужен, месье?Жорж выхватил у нее трубку.– В чем дело? Нечего будить людей в такое время! – раздраженно прокричал он.Увидев, как на лице Жоржа появляется удивленное выражение, Жанна заволновалась:– Плохие новости?– Живраль? Но что вы хотите? – спросил Жорж.– Что случилось, Жорж? Плохие новости? Насчет Жюльена?Он жестом велел ей молчать и, окончательно проснувшись, внимательно слушал.– Послушайте, старина, – сказал он наконец, – неужели вы меня разбудили только затем, чтобы спросить, нет ли у меня чего-нибудь нового!– Именно, именно, – ответил Живраль. – Должен же я проверить, правда?– Держу пари, что он нашел его! – вмешалась Жанна.Жорж прикрыл трубку ладонью и повернулся к жене:– Дашь мне наконец дослушать? Нет, говорю тебе, нет, он его не нашел! Алло! Вы не могли дождаться более удобного времени для проверки?– Что поделаешь? Меня тоже подняли с постели!– Это не довод!.. А? Вас подняли с постели? Почему?– Я знала, знала… – простонала Жанна. – Они нашли его, но не хотят тебе говорить!– Что это значит – вас «подняли с постели?»– Ничего. В связи с другим делом…Жорж в раздражении состроил жене гримасу: ну вот, мол, видишь?Жанна не верила:– Он все придумывает. Я уверена, что он звонит из морга. Спроси у него, спроси…Жорж терял терпение:– Прошу тебя, Жанна, я ничего не слышу… Нет, это я говорил жене. Объясните, Живраль, что происходит?– Да ничего, повторяю вам, месье Журлье. Просто я хотел узнать, не объявился ли Куртуа. Кстати, мадам Куртуа еще у вас?– Конечно… Она здесь… Подождите…Он слегка подтолкнул жену:– Иди посмотри, у себя ли Женевьева. Быстро…Жанна нашарила тапочки и вышла, набрасывая пеньюар. В прихожей она столкнулась с горничной.– Что-нибудь случилось, мадам?– Нет. Мадам Куртуа не уходила?– Я не знаю…Жанна открыла дверь. Натянув одеяло до самого подбородка, Женевьева спокойно спала.«Вот дрянь! – мысленно возмутилась Жанна. – Во всем доме только она и спит».Она чуть не хлопнула дверью, но увидела горничную, в недоумении смотревшую на нее, и попыталась улыбнуться.Вернувшись в спальню, она услышала, как муж настойчивым тоном произносит:– Подождите, инспектор, я не совсем понял смысл…Живраль терпеливо повторил:– Записные книжки, что сейчас у вас… Тайная бухгалтерия Жюльена Куртуа…– Да…– Вы по-прежнему собираетесь возбудить дело против мужа вашей сестры, не так ли?– Разумеется…– Ну вот, все очень просто… Вам не придется беспокоиться. Мой коллега зайдет к вам и заберет их. Дормаль. Вы не забудете имя? Дормаль.– Хорошо, Дормаль. Но чего я не понимаю, это… – Он увидел Жанну и прервал фразу. – А, вот жена вернулась! Сейчас она нам скажет, здесь ли мадам Куртуа.Жанна пожала плечами.– Здесь. Спит сном праведника.– Ну, я же вам говорил, инспектор. Она спит. Она не выходила из дома. Не объясните ли вы мне теперь…– Спасибо, – ответил Живраль.– Алло! Алло!Открыв от изумления рот, Жорж смотрел на трубку с таким видом, будто собирался выяснить у нее причину подобной неучтивости.– Ты представляешь, он повесил трубку.– Он что-то от тебя скрывает, – сказала Жанна, вновь укладываясь в постель.– Ну что он может скрывать? Что обнаружил его в морге? Тогда бы ему не нужны были записные книжки.– Какие записные книжки?– Бухгалтерия Жюльена. За ними придет полицейский.– Ты по-прежнему собираешься разорить его?Жорж развел руками:– Не знаю, дорогая, ну что тебе сказать?Жанна сделала над собой усилие, чтобы заговорить спокойным тоном:– Во всяком случае, если б он что-то обнаружил, он не стал бы звонить и спрашивать, есть ли новости у тебя.Жорж закашлялся:– Возможно. Теперь спи, еще рано.Натянув одеяло, он стал ворочаться с боку на бок, испуская глубокие вздохи:– Черт побери!– К чему бы этот звонок? – спросила Жанна.– А я знаю? Ради удовольствия разбудить ни свет ни заря порядочных людей.– Он ничего не сказал тебе, пока я ходила смотреть, здесь ли Женевьева?– Ничего, кроме того, что ты слышала или поняла. Много бы я дал, чтобы схватили этого мерзавца!– Да, разумеется. Ведь во всем виноват только он один! А твоя святая сестрица тут ни при чем? Не она довела его до этого, не она так или иначе толкала его на все эти обманы! Из-за этой вздорной бабенки весь свет перевернулся вверх дном, а за бедным парнем, который ничуть не хуже других, гонится полиция, как за преступником.– Он и есть преступник! Если б ты знала, сколько он у меня украл!– Ах нет! Прошу тебя, не начинай снова. Подумать только, она сама, его жена, которая утверждает, что любит мужа, отдала тебе эти документы! Твоя сестра – подлая женщина!Жорж в изумлении смотрел на жену:– Да что в конце концов тебе сделала Женевьева?– Мне – ничего. Не мне, а нам, Жюльену.– Это несчастная женщина, совершенно не приспособленная к жизни.– Из тех несчастных, которые не в состоянии жить самостоятельно, но зато умеют очень хорошо портить жизнь другим, если только другие не вертятся вокруг них!Он хотел возразить, но Жанна жестом велела ему замолчать:– Ладно. Спи. Нет смысла спорить на эту тему.Жорж не стал настаивать. Когда у Жанны такой голос и этот взгляд, лучше промолчать. Повернувшись друг к другу спиной, они старались уснуть.– Ты спишь? – тихо спросил Жорж через некоторое время.Жанна лежала с открытыми глазами, но не ответила мужу.
Фред чуть похрапывал.Тереза, закинув руки за голову, рассматривала потолок своей комнатки. Кое-где штукатурка облупилась. Тереза вздохнула. Ей нравилась эта комната. Каждый уголок здесь был украшен с любовью и изобретательностью стесненных в средствах людей. Даже после беспорядка, который внес сюда Фред, все было чисто, прибрано. Диван-кровать у стены, встроенная кухня в углу: рядом с крошечной мойкой стол из белого дерева, на котором газовая плитка; окошко под самой крышей и цветы…Этажерка, на которой когда-то стояло штук двадцать книг, а теперь осталось два одиноких толстых тома Concise Oxford Dictionary Краткий Оксфордский словарь (англ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
По западному шоссе в сторону Парижа мчался красный «фрегат».– Не гони так, – взмолилась Тереза, – я боюсь.– Ты испугаешься еще больше, если нас поймают… на украденной машине!Склонившись к рулю, Фред напряженно всматривался в темнеющую впереди дорогу.– Лучший способ попасть в руки полиции – это гнать ночью, как ты.Он не ответил, но скорость сбавил.– Ты ездил к отцу? – спросила Тереза.– К папе? Почему? Когда?– Ну… Сейчас, когда ты вышел…– Ах… так ты не спала?– Это он дал тебе деньги, чтобы заплатить за гостиницу?– Он? Ты совсем ненор…Фред не договорил. Он наморщил лоб, лихорадочно соображая, и после недолгой паузы произнес:– Да. Я видел предка. Все ему рассказал. Он дал мне десять… То есть пятнадцать тысяч.Он хотел посмотреть на нее, но предпочел не отрывать взгляда от дороги. Уточнил:– Одну бумажку в десять тысяч и пять по тысяче.Наступило молчание. Первой заговорила Тереза:– А ты сказал про нас?Он в смущении заерзал на сиденье.– Ух! Видела бы ты папашину физиономию, когда я поднял его среди ночи! Ты пропустила отличный спектакль! Он был так ошарашен, что выложил монеты без разговоров.Фред старался говорить в шутливом тоне, но ему это плохо удавалось. Тереза упорствовала:– Теперь он знает?– Знает о чем? – взорвался Фред.– О тебе и обо мне.Фред не ответил. Он все сильнее нервничал. Его страшила мысль, что он может произнести одно лишнее слово и открыть истину, которая становилась невыносимой для него.– А что мне делать с этой колымагой? Ну?Они въехали в туннель. За ними был мост Сен-Клу.– Не знаю, – сказала Тереза. – Я все время думала, что мы оставим ее там, где взяли.Фред кивнул:– Неплохая мысль, неплохая…Терезу тронул его ребяческий тон. Она придвинулась к нему и почувствовала, что он дрожит. Фред был благодарен ей за это тепло.– И не ломай себе голову из-за колымаги. Я куплю тебе другую… Вот увидишь…Значит, он разговаривал с отцом, но не хотел в этом признаться. Все из-за своего самолюбия, как всегда. Она улыбнулась в темноте. Но почему он по-прежнему так дрожит? Она хотела спросить, но сдержалась. Плечи Фреда постепенно опускались, словно под бременем накопившейся усталости. Навстречу им пронесся грузовик, ярко осветив салон машины. Фред плакал.– Что с тобой?– Ничего… Я… Просто очень спать хочется, вот и все.Ей стало его жалко: это прозвучало так по-детски.– Поедем, ты отдохнешь…– Куда? Куда мне идти?– Ко мне, – предложила она, удивившись вопросу.– Спасибо, Тереза, ты добрая… Очень добрая…Он остановил машину, сжал девушку в объятиях, шепча:– Не надо оставлять меня одного… Ты нужна мне…– Но ты тоже мне нужен, Фред… Мне нужен мужчина…– Мужчина? – крикнул он неожиданно тонким голосом. – А я не мужчина? Я разве не принес тебе деньги?– Да… да…Чувствовалось, что вчерашняя сцена глубоко задела его. Терезе хотелось попросить за нее прощения:– Я жалею о том, что наговорила тебе, Фред… Я этого не думала, знаешь…Он уткнулся ей в плечо, и она едва расслышала:– Нельзя… нельзя доводить человека до крайности… нельзя.– Нет, дорогой… Я больше так не буду…Он погладил Терезу по щеке. Что-то ее оцарапало. Часы у него на руке. Девушка возмутилась:– Фред! Держу пари, что ты стянул часы у отца!Реакция Фреда ее ошарашила:– Папа! Плевать я на него хотел! Слышишь! И на тебя тоже! Я не желаю, чтобы мне задавали идиотские вопросы! С меня хватит, понимаешь? Хватит!Он рванул машину с места. Тереза не смела нарушить молчание. Может быть, потому, что, не отдавая себе в этом отчета, что-то поняла.«Фрегат» выехал на авеню Версаль. Глава XVI Зажглась лампочка. На этот раз у Жюльена было ощущение, будто свет вспыхнул у него в мозгу. Перехватило дыхание. Он вскочил в растерянности, ослепленный, прикрывая глаза рукой. Опять ночной сторож? Он машинально взглянул на часы: половина шестого… Что бы это могло значить? Прервавшись на тридцать шесть часов, жизнь начиналась для него вновь, и он был не в состоянии так сразу поверить в это.В висках стучало. Вдруг промелькнула мысль: портье или уборщица вызывают лифт. Его обнаружат… Ни за что!Неуверенно, словно не желая искушать судьбу, он нажал кнопку двенадцатого этажа. Чудо: бесшумно и плавно лифт поплыл вверх.Кабина остановилась, но Жюльен не осмеливался выйти. Он не мог поверить в чудо. Здесь, должно быть, какая-нибудь ловушка. Какая? Ах да! Никто никогда не должен заподозрить, что все это время он провел в здании, рядом с трупом Боргри.Заблокировав дверь кабины, Жюльен приподнял линолеум, чтобы проверить, как закреплен люк, который он открывал в темноте при свете зажигалки. Перочинным ножом он подправил свою работу, проделанную вслепую. Лезвие сломалось, и осколок куда-то завалился. Жюльен не пожалел драгоценного времени, чтобы его разыскать, и, найдя, сунул в карман. Теперь отпечатки пальцев. Носовым платком он стер их повсюду. Носком ботинка выбросил из кабины крошки табака. В любом случае уборщица должна пройтись здесь с пылесосом, но лишняя предосторожность не повредит.Он тщательно отряхнул пальто, чтобы не выглядеть чересчур грязным, если вдруг встретит кого-нибудь. Теперь он был готов. Жюльен прислушался. Все было тихо. Он открыл дверь кабины. Никого. Сделал несколько шагов и, обалдев от чувства вновь обретенной свободы, прислушался опять. Тишина. Он побежал в свой кабинет.Когда он увидел на столе документы, ему чуть не стало плохо: ведь из-за них все произошло! Он схватил их, чтобы уничтожить, но внезапная резь в желудке заставила его согнуться пополам. Он едва сдержал крик.У дверей послышались медленные шаги. Жюльен выпрямился, насторожившись. Сделав над собой усилие, он подбежал к двери и повернул ключ. Как раз вовремя. Шаги замерли у дверей.Прижавшись к стене, Жюльен старался не дышать. Ручка двери повернулась несколько раз. Боль в желудке прошла: новая опасность была куда серьезней, чем все остальное. Кто-то в коридоре упорствовал, толкал дверь. Жюльен закусил губы: ему никогда не приходило в голову поменять этот ненадежный замок. Ручка двери ходила туда-сюда, кто-то ломился в дверь.– Вы что-нибудь ищете? – раздался женский голос.– По правде говоря, не знаю…Это Альбер! Что ему надо? Уборщица захихикала:– Ну, вы всегда шутите!– Я не шучу, – ответил Альбер. – Я явно старею. У меня видения. Когда я пришел сегодня утром, мне показалось, что у здания стоит машина одного из работающих здесь… Я хотел посмотреть, тут ли он. Понимаете, я своими глазами видел, как он уехал в субботу вечером.– Это ничего не значит, – возразила женщина. – Он мог приехать сегодня спозаранку, чтобы поработать.– На него это не похоже, – решительным тоном ответил привратник. – Да и скажите, как бы он вошел, когда все двери заперты.Они удалились. Жюльен слышал, как их голоса становились все тише.– Вы искали меня? – спросил Альбер.– Я хотела узнать, закончили ли маляры работу?– Да. Можно наводить порядок.– Тогда я начну оттуда. Там, должно быть, полно работы.Последние слова Жюльен не расслышал. Он нервно потер руки. Тем лучше! Таким образом и последние следы его пребывания в соседнем кабинете будут уничтожены. Жюльен беззвучно засмеялся. От начала и до конца провидение было с ним. Вдруг он снова схватился за живот; боль вернулась.Он дотащился до письменного стола, сжег бумаги, вытряхнул пепел в окно и вздохнул. Наконец-то!Жюльен с трудом проглотил таблетку и зашел в небольшую комнатку, примыкавшую к кабинету, чтобы запить лекарство водой. В зеркале над умывальником он увидел отражение какого-то уголовника с лицом, заросшим неопрятной щетиной, со впалыми щеками, с синяками под глазами, в грязном пальто. Вооружившись платяной щеткой, Жюльен принялся его чистить. Борта стали почище, но на полах машинное масло осталось. Жюльен снял пальто, стряхнул. Пыль летела из него, как из грязного ковра. Да, в таком виде он не сможет нигде показаться. Он повесил пальто на плечики и нацарапал на листочке из блокнота: «Дениза, будьте любезны, как придете, отнесите мое пальто в чистку».Жюльен заколебался. Секретарша должна быть уверена, что записка оставлена в субботу вечером. Он добавил: «…Погода во время уик-энда, похоже, будет теплой. Я надену плащ. Он у меня в машине».Прикрепив записку к пальто, он вышел.Но тут же вернулся назад, захлопнув дверь: в конце коридора появилась целая группа уборщиц, направляющихся к кабинету, где только что закончились малярные работы. Жюльен прислушивался к их шагам, голосам. Когда, по его расчетам, они уже были в комнате, он вышел опять и устремился к лифту. Тут же передумал: чересчур опасно. Он начал на цыпочках спускаться по лестнице. До него доносились голоса уборщиц: они говорили громко, чтобы перекричать шум пылесоса.Жюльен добрался до третьего этажа, когда раздался страшный крик. Боргри! Он изо всех сил вцепился в перила, чтобы не поддаться панике.Снизу донесся голос привратника:– Что случилось?С двенадцатого этажа последовал ответ:– Скорей сюда, месье Альбер!– Но в чем дело?– Несчастье! Страшное несчастье!Пылесос замолчал. Наверху послышались восклицания, громкий разговор. Внизу Альбер ворчал на уборщиц за то, что они пользуются лифтом, чтобы попасть на нужный им этаж. Кабина опускалась с еле слышным шелестом.Жюльен мысленно похвалил себя, что не воспользовался лифтом. Он стиснул челюсти, его нервы напряглись до предела. Он выжидал.Спустившись вниз, кабина тут же снова пришла в движение. Это поднимался Альбер. Путь был свободен.Жюльен буквально вылетел на улицу. На углу у кафе в двух шагах от своей машины он остановился потрясенный. С ужасом он прочел чуть размытые слова, написанные мелом на тротуаре полуметровыми буквами: «Бог ищет тебя!»Жюльен заметил, что стоит на другой надписи, начертанной более мелко, и отступил. Под призывом Армии спасения какой-то бродяга написал: «Я в соседнем кафе».Но Жюльену это не показалось смешным. Он вздохнул, лишь усевшись за руль. Стал перебирать в памяти все, что произошло. Не забыл ли он чего-нибудь?Бумаги?.. Обращены в пепел.Боргри?.. Покончил с собой.Лифт?.. Никаких следов.Отпечатки пальцев?.. Повсюду стерты.Пальто?.. Будет отдано в чистку…Жюльен поежился от утреннего холода, протянул руку к заднему сиденью, взял плащ и надел его. Он нажал на стартер, включил первую скорость, повернул направо, затем налево и очутился перед надписью: «Бог ищет тебя!» Жюльен пожал плечами. Скорей бы удалиться от этого проклятого здания! Он сделал круг по кварталу, чуть не попал на ту же улицу, спохватился в последний момент и поехал вдоль бульвара Осман.Вдруг он понял, что едет не в том направлении, повернул назад, сделав большой круг. К счастью, улицы в этот час еще были пустынны. Жюльен изо всех сил сжимал руль, чтобы унять дрожь в руках. Глава XVII Жанна вздрогнула во сне от телефонного звонка и тут же сняла трубку, как будто и не спала.– Алло? Да?Рядом с ней Жорж тер глаза.– Кто это?Жестом она дала понять, что не знает.– Кто вам нужен, месье?Жорж выхватил у нее трубку.– В чем дело? Нечего будить людей в такое время! – раздраженно прокричал он.Увидев, как на лице Жоржа появляется удивленное выражение, Жанна заволновалась:– Плохие новости?– Живраль? Но что вы хотите? – спросил Жорж.– Что случилось, Жорж? Плохие новости? Насчет Жюльена?Он жестом велел ей молчать и, окончательно проснувшись, внимательно слушал.– Послушайте, старина, – сказал он наконец, – неужели вы меня разбудили только затем, чтобы спросить, нет ли у меня чего-нибудь нового!– Именно, именно, – ответил Живраль. – Должен же я проверить, правда?– Держу пари, что он нашел его! – вмешалась Жанна.Жорж прикрыл трубку ладонью и повернулся к жене:– Дашь мне наконец дослушать? Нет, говорю тебе, нет, он его не нашел! Алло! Вы не могли дождаться более удобного времени для проверки?– Что поделаешь? Меня тоже подняли с постели!– Это не довод!.. А? Вас подняли с постели? Почему?– Я знала, знала… – простонала Жанна. – Они нашли его, но не хотят тебе говорить!– Что это значит – вас «подняли с постели?»– Ничего. В связи с другим делом…Жорж в раздражении состроил жене гримасу: ну вот, мол, видишь?Жанна не верила:– Он все придумывает. Я уверена, что он звонит из морга. Спроси у него, спроси…Жорж терял терпение:– Прошу тебя, Жанна, я ничего не слышу… Нет, это я говорил жене. Объясните, Живраль, что происходит?– Да ничего, повторяю вам, месье Журлье. Просто я хотел узнать, не объявился ли Куртуа. Кстати, мадам Куртуа еще у вас?– Конечно… Она здесь… Подождите…Он слегка подтолкнул жену:– Иди посмотри, у себя ли Женевьева. Быстро…Жанна нашарила тапочки и вышла, набрасывая пеньюар. В прихожей она столкнулась с горничной.– Что-нибудь случилось, мадам?– Нет. Мадам Куртуа не уходила?– Я не знаю…Жанна открыла дверь. Натянув одеяло до самого подбородка, Женевьева спокойно спала.«Вот дрянь! – мысленно возмутилась Жанна. – Во всем доме только она и спит».Она чуть не хлопнула дверью, но увидела горничную, в недоумении смотревшую на нее, и попыталась улыбнуться.Вернувшись в спальню, она услышала, как муж настойчивым тоном произносит:– Подождите, инспектор, я не совсем понял смысл…Живраль терпеливо повторил:– Записные книжки, что сейчас у вас… Тайная бухгалтерия Жюльена Куртуа…– Да…– Вы по-прежнему собираетесь возбудить дело против мужа вашей сестры, не так ли?– Разумеется…– Ну вот, все очень просто… Вам не придется беспокоиться. Мой коллега зайдет к вам и заберет их. Дормаль. Вы не забудете имя? Дормаль.– Хорошо, Дормаль. Но чего я не понимаю, это… – Он увидел Жанну и прервал фразу. – А, вот жена вернулась! Сейчас она нам скажет, здесь ли мадам Куртуа.Жанна пожала плечами.– Здесь. Спит сном праведника.– Ну, я же вам говорил, инспектор. Она спит. Она не выходила из дома. Не объясните ли вы мне теперь…– Спасибо, – ответил Живраль.– Алло! Алло!Открыв от изумления рот, Жорж смотрел на трубку с таким видом, будто собирался выяснить у нее причину подобной неучтивости.– Ты представляешь, он повесил трубку.– Он что-то от тебя скрывает, – сказала Жанна, вновь укладываясь в постель.– Ну что он может скрывать? Что обнаружил его в морге? Тогда бы ему не нужны были записные книжки.– Какие записные книжки?– Бухгалтерия Жюльена. За ними придет полицейский.– Ты по-прежнему собираешься разорить его?Жорж развел руками:– Не знаю, дорогая, ну что тебе сказать?Жанна сделала над собой усилие, чтобы заговорить спокойным тоном:– Во всяком случае, если б он что-то обнаружил, он не стал бы звонить и спрашивать, есть ли новости у тебя.Жорж закашлялся:– Возможно. Теперь спи, еще рано.Натянув одеяло, он стал ворочаться с боку на бок, испуская глубокие вздохи:– Черт побери!– К чему бы этот звонок? – спросила Жанна.– А я знаю? Ради удовольствия разбудить ни свет ни заря порядочных людей.– Он ничего не сказал тебе, пока я ходила смотреть, здесь ли Женевьева?– Ничего, кроме того, что ты слышала или поняла. Много бы я дал, чтобы схватили этого мерзавца!– Да, разумеется. Ведь во всем виноват только он один! А твоя святая сестрица тут ни при чем? Не она довела его до этого, не она так или иначе толкала его на все эти обманы! Из-за этой вздорной бабенки весь свет перевернулся вверх дном, а за бедным парнем, который ничуть не хуже других, гонится полиция, как за преступником.– Он и есть преступник! Если б ты знала, сколько он у меня украл!– Ах нет! Прошу тебя, не начинай снова. Подумать только, она сама, его жена, которая утверждает, что любит мужа, отдала тебе эти документы! Твоя сестра – подлая женщина!Жорж в изумлении смотрел на жену:– Да что в конце концов тебе сделала Женевьева?– Мне – ничего. Не мне, а нам, Жюльену.– Это несчастная женщина, совершенно не приспособленная к жизни.– Из тех несчастных, которые не в состоянии жить самостоятельно, но зато умеют очень хорошо портить жизнь другим, если только другие не вертятся вокруг них!Он хотел возразить, но Жанна жестом велела ему замолчать:– Ладно. Спи. Нет смысла спорить на эту тему.Жорж не стал настаивать. Когда у Жанны такой голос и этот взгляд, лучше промолчать. Повернувшись друг к другу спиной, они старались уснуть.– Ты спишь? – тихо спросил Жорж через некоторое время.Жанна лежала с открытыми глазами, но не ответила мужу.
Фред чуть похрапывал.Тереза, закинув руки за голову, рассматривала потолок своей комнатки. Кое-где штукатурка облупилась. Тереза вздохнула. Ей нравилась эта комната. Каждый уголок здесь был украшен с любовью и изобретательностью стесненных в средствах людей. Даже после беспорядка, который внес сюда Фред, все было чисто, прибрано. Диван-кровать у стены, встроенная кухня в углу: рядом с крошечной мойкой стол из белого дерева, на котором газовая плитка; окошко под самой крышей и цветы…Этажерка, на которой когда-то стояло штук двадцать книг, а теперь осталось два одиноких толстых тома Concise Oxford Dictionary Краткий Оксфордский словарь (англ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16