Мартино подозрительно глянул на урну.— Можно идти, — воскликнула она, не замечая собственного волнения. — Не знаю, как вы. А у меня зверский голод!— Обед в «Двух саламандрах», хозяин угощает, — объявил Штруддль, беря колдунью под левую руку.Роземонд завладел ее правой рукой. Мартино шел в арьергарде. Все военной поступью, к которой присоединился бы Кристоф Рильке, дотопали до причала.
Дождь стекал по островерхой крыше «Двух саламандр» подобно потоку слез. На тротуарах скопились кучи мусора. Забастовка мусоросжигателей длилась уже неделю, несмотря на неоднократные призывы муниципа возобновить работу. Штруддль заворчал, заметив, что мусор еще не убран. Повернул ручку в виде козлиной головы и пропустил всех в таверну.Мартино надеялся увидеть здесь Сюзи. Но среди завсегдатаев ее не было. Штруддль проскользнул за стойку и дал указания Фриде, своей помощнице, племяннице-цыганке. Потом пригласил друзей в заднюю комнату, в свой личный пантеон, посвященный магии и жрецам-магам.На стенах, словно приношения по обету, висели застывшие в фотоэмульсии души многих иллюзионистов от Роберта Гудини до Никола Теслы, среди которых были Мандрейк и невероятный Мельес. В рамках хранились входные билеты в Магический театр, во Дворец Чудес и в Электрический цирк. Тут же висела последняя программка Мондорамы Уоллеса. Но вот уже десять лет, как ярмарочный корабль великого фокусника лагуны не бросал якорь в Базеле.Штруддль собрал мокрые зонтики и плащи. Клеман, Грегуар и Роберта расселись за небольшим столиком. Роберта поставила урну Грубера на столик для раздачи блюд. Эльзеар принял заказы, отправился на кухню и вернулся со стаканом можжевелового вина для Роберты, железистой водой для Мартино, сосновой водкой для себя. Роземон ду он не принес ничего — тот не испытывал жажды. Звякнули стаканы.— Хочу задать идиотский вопрос, — проронил молодой человек.— Без церемоний, — подбодрила его Роберта.— У майора не было семьи?Ему было непривычно говорить о покойнике, глядя на урну с его прахом.— Похоже, нет, — ответила колдунья. — Его завещание лежит в министерстве. Он назначил меня единственной наследницей. Я была поражена.— У меня еще один идиотский вопрос.— Мы обратились в слух.— Из чего состоит его наследство? Быть может, это нескромно…— Нет, нет. У майора был небольшой домик вблизи Дворца правосудия. Прекрасная библиотека. И некоторые сбережения, которые я намереваюсь пожертвовать на благотворительные дела Безопасности.— Домик? — воскликнул молодой человек. — С садом?— С садом.Хотя его родители принадлежали к Клубу Состоятельных, Мартино жил в мансардной комнатушке, до смешного крохотной. Он из гордости или глупости считал честью не зависеть от них в финансовом плане. Домик с садом в Базеле был для многих кусочком Эдема.— Как дела с расследованием? — спросил охочий до сплетен хозяин таверны.— Как дела с брошюрой? — подхватила Роберта, обратившись к Мартино. — Что нового под солнцем?Молодой человек объяснил Штруддлю, как обстояли дела с поверхностными ветрами, как он составил график их появления на все дни вплоть до смерти майора. На следующий день после трагедии всех вызвали к Фулду, и каждый отчитывался отдельно. Мартино сообщил министру о брошюре. Фулд отдал приказ немедленно отправиться в Архивы и забрать ценный документ. Увы, судьба ополчилась против следователя.Прежде всего его автомобиль отказался заводиться. Трамваи застряли из-за того, что один из них сошел с рельсов. А когда он добрался до Дворца правосудия, здание было окружено пожарными. В Архивах Безопасности бушевал пожар.— Вы так ее и не нашли? — переспросил Штруддль. Молодой человек обреченно пожал плечами.— Я видел Марселена. Архивы в момент начала пожара были закрыты.— Зная о часах его работы, удивляться нечему, — саркастически заметила Роберта.— Он помнил о ней. Но успел только оприходовать ее, занести в картотеку и поставить на место.— Вот невезуха! — воскликнул Штруддль.— Упущенный шанс, — философски заметила Роберта. — Вы возвращались в лабораторию?— Конечно. Но наверху никого не было. Ее закрыли официально. Из-за дождя.— К счастью, со смертью майора убийства прекратились, — подвел итог Штруддль.— Вы правы, вот уже неделю никаких новых трупов, — добавил Мартино. — Никаких таинственных несчастных случаев.— Фулд в частной беседе заявил, что Грубер смертельно ранил существо, и оно прервало свои деяния, — подхватила Моргенстерн. — Я уверена, что Барон продолжает убивать, но мы пока не обнаружили трупы. — Она повернулась к Роземонду, который не проронил ни слова после окончания церемонии. — Что вы об этом думаете?— Полагаю, вы, моя милая, настроены не очень оптимистично, — нехотя ответил он.— Наверное, из-за отвратительной погоды.— Его бездействие не означает, что чудовище умерло, — согласился Штруддль.— Меня больше волнует бездействие метчиков, — подхватил Мартино. — А говорили, что они никогда не ошибаются…Фрида прервала их беседу, принеся два блюда — жаренные на сливочном масле шкварки и бульон, издававший аромат мадеры. Она поставила кастрюльки рядом с урной.— Ах! Эстрамадурский суп! Чудо из чудес.Их щеки раскраснелись только от запаха бульона. Мартино сиял ярче маяка Южной Точки. Нос Роберты можно было бы разглядеть и в кромешной тьме. Суп был съеден в религиозном молчании. Тем более что в центре стола высилась погребальная урна.— Хорошо, — промычал молодой человек, вытирая тарелку куском деревенского хлеба.Штруддль встал и принес бутылку вина без этикетки.— Последний урожай Фламеля, — сообщил он, наполняя бокалы.Роберта нашла, что вино лучше, чем предыдущее, но слишком молодое, на ее взгляд. В нем не хватало чуть-чуть вкуса клюквы.— Крепкое вино. Может, слишком отдает XVI веком, — сообщил Роземонд, чье мнение историка было дорого владельцу таверны. — Но вы близки к цели. Сделайте букет его тоньше, и ваши гости окажутся в Средневековье.— Вот оно, настоящее творение сажи! — рявкнул Штруддль, разглядывая осадок на стенках бокала. — Мне надо подготовиться к открытию улицы Парижа… Попробую состарить его с помощью Эфира.Фрида убрала со стола и принесла второе. Мощный запах паприки разогнал остатки паров мадеры.— Спасибо, племяшка. Лук, сливочное масло, томаты, сосиски, сладкий перец, яйца. Рецепт мне сообщил цыган из Исторического квартала. Он называл блюдо лечо. В задней комнате зазвенели вилки и ножи. Потом возобновился разговор о Бароне и его возможной сущности.— Вопрос не в том, чтобы узнать, кто он и на кого походит, — заявила Роберта, вытирая губы краем салфетки, — а в том, что он есть на самом деле. Нам надо понять, кого мы пытаемся идентифицировать. Многообразное существо, сочетание тени и тумана, которое выдерживает огонь…— Это не может быть астральный близнец? — предположил Мартино, еще помнивший о «Кадрили».— Слишком просто, — ответила колдунья.— Смог рождал Джека… А если он обрел форму? — смело предложил Штруддль.— Это мог быть и воплощенный кошмар, — добавила Роберта. — Нет, нет и нет. Барон существует. Оберон точно знал это.— Не может это быть кто-то из нашей Семьи? — спросил Эльзеар у Роберты.— Все что угодно. Словесный портрет, которым мы располагаем, невероятно расплывчат. Мы плаваем в тумане в простом и фигуральном смысле.— Конечно, но мы знаем примеры существ, могущих менять облик и растворяться, стоит щелкнуть пальцами, — вмешался в разговор Роземонд.Профессор истории любил загадки и предложил одну из них. Каждый задумался, пытаясь ее разгадать.— Факир? — предложил Штруддль. — Они способны на феноменальные выкрутасы. Я видел одного в Мондораме… — Нет, — прервал его Роземонд. — Менее экзотичный. Более близкий к нам.Все задумались вновь. И опять первым заговорил Штруддль:— Есть маг, который появляется и исчезает, когда захочет. Он же великий карманник? Нет? — Роземонд молча смотрел на него. — Ладно. Тем хуже.— Вы действительно никого не подозреваете? — спросил он, понимая, что все, в том числе и Роберта, были в затруднении.Штруддль и Мартино удрученно кивнули. Колдунья созерцала лечо на дне тарелки, спрашивая себя, куда клонит ее приятель.— Градчаны, Малая Прага, еврейское гетто… это вам ничего не напоминает?— Какая связь может существовать между святилищем Малой Праги и неуловимым суще…Роберта не закончила фразу и застыла с раскрытым ртом. Владелец таверны тоже сообразил, хлопнул ладонью по столу, едва не опрокинув урну. Мартино в последний момент подхватил ее и поставил на место. Он выглядел изумленным.— Это может быть только он, — кивнула колдунья. — Дом на улице Старошкольска был затоплен. И его не могли перенести в Базель так, чтобы мы не узнали об этом. А вернуть ему жизнь не могли без того, чтобы колледж так или иначе не узнал об этом.— Значит, я ошибаюсь, — с насмешкой сообщил Роземонд.Мартино по очереди глянул на каждого. Ему хотелось, чтобы эти блестящие умы были чуть более ясными в отношении этого Он и этого Его. Но дом на улице Старошкольска что-то ему напоминал. Он слышал о нем. Но не в колледже. Где и когда? Он помнил только, что это было на высоте…— Барон молчит, — заговорила Роберта. — Но Фулд прав. Автор Барометра мог бы нам многое сообщить.— Последний номер упал как раз сегодня утром, — объявил Штруддль.Он достал из кармана подпольную газетенку, развернул и прочел заголовки статей.— «Барон, история первых появлений», «Как убийца посеял смерть в яхт-клубе Состоятельных Базеля», «Тень под лагуной — еще одна тайна для разгадки?» Что вы хотите?— «Тень под лагуной»? — переспросила Роберта.Штруддль начал чтение статьи, заинтересовавшей колдунью.— «Словно нам мало дождя и гнусных преступлений Проклятого, теперь сценой устрашающих явлений стали и глубины лагуны. Действительно, вчера, несмотря на разгул стихий и благодаря моим инструментам наблюдения, я разглядел продолговатую форму длиной не менее СТА МЕТРОВ, которая перемещалась в границах плотины, потом скрылась в зоне мрака, где еще видны следы древнего Базеля, центр которого указывает колокольня собора. На данной стадии нашего расследования мы не можем точно указать, что это такое. Животное? Машина? Как бы там ни было, оно было, быстрое и устрашающее. Вода, как и суша, становится отныне предметом моего бдительного внимания. Мои дорогие сограждане, верьте мне. Воздушный судья заботится о вас».— Воздушный судья? — удивился Мартино. — Что-то новенькое.— Похоже на Фулда в его лучшие дни, — усмехнулся Роземонд.Роберта знала, кого ей напомнил этот напыщенный стиль. Но пока она хранила мысли при себе, как потайной фонарь под плащом. И смеялась про себя над абсурдностью ситуации. Метчики были не способны засечь Барона, кем бы он ни был. А какой-то писака завалил Базель своей фельетонной прозой, разбавленной фантастикой и криптозоологией.— Вижу, наши лучшие люди собрались в этом тепленьком местечке! — воскликнул новый гость, оторвав их от размышлений.Аматас Лузитанус сумел проскользнуть в заднюю комнату «Двух саламандр». Эльзеар поспешил освободить его от плаща и уступил свое место. Мартино инстинктивно вскочил.— А! Князь затмений вернулся! Я ломаю голову над вашим феноменом уже целую неделю. Что за способ делать ноги… Что вы хотели мне показать? Свою принадлежность к сквознякам?Мартино ответил, не раздумывая о последствиях своего признания:— Я взлетел, господин Лузитанус. Как ракета. На высоту двух тысяч метров. Я собирался вас предупредить…Лузитанус прервал его.— Ну да, ну да, Мартино. Это ваш новый Фламель? — спросил он у Штруддля, указывая на бутылку.Хозяин таверны налил колдуну. Лузитанус отведал вино при подобострастном молчании остальных. Против всяческих ожиданий он ничего не сказал о напитке.— Я только что из коммунального здания, — сообщил он. — Я проверял вместе с Баньши оборудование Переписи. Наши датчики работают превосходно. Их молчание столь же необъяснимо, как и неприемлемо.— Как и тот факт, что мы отдали всю нашу науку на службу Безопасности, — усмехнулся Роземонд, который вскипал каждый раз, когда эту тему затрагивали при нем.Мартино не удивился, узнав, что метчики были созданы Колледжем колдуний. И работу их обеспечивали колдуны. В обмен на это муниципальные власти оставляли им свободу действий в саду, в святилище Малой Праги и в стенах университета. Это соглашение было первой статьей пресловутой Белой Хартии, которая позволяла колдовству развиваться на этом кусочке суши.— Метчики поставили перед нами одну проблему, Барон — другую, — напомнила Роберта. — Это последнее издание Газеты суши? Лузитанус протянул ей газету. Передовица вкратце пересказывала хвалебную речь Фулда на похоронах майора Грубера. Колдунья заворчала, обнаружив ее.— Этот человек опасен. Ни за что в мире не хотела бы видеть его на посту муниципа.Мартино хотел было возмутиться, но в последний момент сдержался.— Мы живем в смутные времена, — пожаловался Лузитанус. — А уходящий муницип устал. — Он схватил лежащий на столе Барометр. — Вы читали эти ослиные глупости? Чудовище в глубинах лагуны? Смерть майора, описанная в малейших подробностях… Какое надругательство!— Успокойтесь, там нет ничего, чего бы мы не знали, — сказала колдунья.— Несомненно, — подхватил Роземонд, изучая муниципальную газету. — Но постарайтесь узнать больше. И сообщить об этом. Мусоросжигатели бастуют. Рытье туннеля приостановилось. Дождь… Умы охватывает беспокойство. Начинают даже поговаривать, что уровень воды в пределах дамбы повысился.— Ложь, — перебил его Мартино. — Поглядите на колокольню собора. Вода внутри плотины не поднимается.— Слухи, — вздохнул Штруддль, — мы знаем их силу.Аматас допил вино, встал и надел еще мокрый плащ.— Оставляю вас. Удачи всем. А вы, Мартино, как только закончите свои криминально-метеорологические изыскания, объясните мне свой фокус, свидетелем которого сделали на крыше университета. До свидания!Лузитанус удалился.Роберта спросила своего молодого коллегу:— Что это за история? Вы уже летаете? Как ракета?— Да нет. Да нет. Выпивка. Я брежу, — уклонился он от ответа.— Жаль. Ибо пришло время допросить хитреца, который выпускает Барометр. Хотя дождь здесь не в помощь.— Вы знаете, кто это? — воскликнул Мартино.— Вернее, знаю, где он находится.Роземонд, Штруддль и Мартино молча уставились на нее. Настал черед колдуньи задать загадку. Хотя и простенькую.— Откуда падают листки? — спросила она.— С неба! — первым воскликнул молодой человек.— Значит, главный офис Барометра на небе, выше облаков. И мы нанесем короткий визит главному редактору.— Но как? Если рассчитываете на меня, чтобы взлететь…Он не ощущал в себе способности объяснить сочетание «перстень-Луна-Бахус». По крайней мере сейчас. Но Роберта извлекла из сумочки связку ключей. И покачала ею перед носом следователя.— Меня назначили и.о. руководителя отдела, пока Фулд не найдет более подходящего человека на эту должность.На картонном брелке одного из ключей была пером нарисована морская птица.— Мне говорили, что вы тренировались в пилотировании бывшего корабля графа Палладио? Ваши частые визиты в ангар не остались незамеченными.— Вы говорите об Альбатросе? — Мартино уже вскочил на ноги. — Я могу вести его с закрытыми глазами!Роберта спросила себя, хороша ли мысль поставить этого типа у руля летающего корабля.— Будьте любезны, — ответила она, — оставьте их открытыми.Она положила ладонь на урну и спросила Штруддля.— Можешь подержать у себя? С Вельзевулом надо держать ухо востро…Хозяин таверны не имел ничего против, чтобы майор некоторое время погостил у него. И сказал:— Водружу урну посреди сосудов с пряностями позади стойки. Так он сможет слушать разговоры в зале.— Мертвые и живые под одной вывеской, — философски заключил Роземонд, легонько ударив своим бокалом об урну из холодного металла.Роберта и Эльзеар присоединились к нему, подняв тост за горсть праха, в которую превратился майор. Клеман стоял на пороге комнаты и дрожал от нетерпения.
Сторож ангара без возражений пропустил их на борт Альбатроса. Модель в натуральную величину корабля Робура, стоявшая в сухом доке три года, спрятанная от бурь и непогод, выглядела как новенькая. Мартино заехал домой, чтобы переодеться в комбинезон из коричневой кожи. А Роберта захватила с собой пончо. Она боялась простудиться во время воздушного путешествия.Мартино отправился в машинный зал, проверил состояние аккумуляторов и с удовлетворенным видом поднялся в застекленную рубку рулевого на корме корабля. Повернул ключ, врученный Робертой, в стартере бортового табло. Тридцать семь винтов завертелись одновременно, негромко урча. Мартино увеличил скорость вращения. Альбатрос воспарил в воздухе.— Ого, — уронила Роберта.— Отдать швартовы! — выкрикнул Мартино.Дань обычаям. Никаких швартовов отдавать не надо было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Дождь стекал по островерхой крыше «Двух саламандр» подобно потоку слез. На тротуарах скопились кучи мусора. Забастовка мусоросжигателей длилась уже неделю, несмотря на неоднократные призывы муниципа возобновить работу. Штруддль заворчал, заметив, что мусор еще не убран. Повернул ручку в виде козлиной головы и пропустил всех в таверну.Мартино надеялся увидеть здесь Сюзи. Но среди завсегдатаев ее не было. Штруддль проскользнул за стойку и дал указания Фриде, своей помощнице, племяннице-цыганке. Потом пригласил друзей в заднюю комнату, в свой личный пантеон, посвященный магии и жрецам-магам.На стенах, словно приношения по обету, висели застывшие в фотоэмульсии души многих иллюзионистов от Роберта Гудини до Никола Теслы, среди которых были Мандрейк и невероятный Мельес. В рамках хранились входные билеты в Магический театр, во Дворец Чудес и в Электрический цирк. Тут же висела последняя программка Мондорамы Уоллеса. Но вот уже десять лет, как ярмарочный корабль великого фокусника лагуны не бросал якорь в Базеле.Штруддль собрал мокрые зонтики и плащи. Клеман, Грегуар и Роберта расселись за небольшим столиком. Роберта поставила урну Грубера на столик для раздачи блюд. Эльзеар принял заказы, отправился на кухню и вернулся со стаканом можжевелового вина для Роберты, железистой водой для Мартино, сосновой водкой для себя. Роземон ду он не принес ничего — тот не испытывал жажды. Звякнули стаканы.— Хочу задать идиотский вопрос, — проронил молодой человек.— Без церемоний, — подбодрила его Роберта.— У майора не было семьи?Ему было непривычно говорить о покойнике, глядя на урну с его прахом.— Похоже, нет, — ответила колдунья. — Его завещание лежит в министерстве. Он назначил меня единственной наследницей. Я была поражена.— У меня еще один идиотский вопрос.— Мы обратились в слух.— Из чего состоит его наследство? Быть может, это нескромно…— Нет, нет. У майора был небольшой домик вблизи Дворца правосудия. Прекрасная библиотека. И некоторые сбережения, которые я намереваюсь пожертвовать на благотворительные дела Безопасности.— Домик? — воскликнул молодой человек. — С садом?— С садом.Хотя его родители принадлежали к Клубу Состоятельных, Мартино жил в мансардной комнатушке, до смешного крохотной. Он из гордости или глупости считал честью не зависеть от них в финансовом плане. Домик с садом в Базеле был для многих кусочком Эдема.— Как дела с расследованием? — спросил охочий до сплетен хозяин таверны.— Как дела с брошюрой? — подхватила Роберта, обратившись к Мартино. — Что нового под солнцем?Молодой человек объяснил Штруддлю, как обстояли дела с поверхностными ветрами, как он составил график их появления на все дни вплоть до смерти майора. На следующий день после трагедии всех вызвали к Фулду, и каждый отчитывался отдельно. Мартино сообщил министру о брошюре. Фулд отдал приказ немедленно отправиться в Архивы и забрать ценный документ. Увы, судьба ополчилась против следователя.Прежде всего его автомобиль отказался заводиться. Трамваи застряли из-за того, что один из них сошел с рельсов. А когда он добрался до Дворца правосудия, здание было окружено пожарными. В Архивах Безопасности бушевал пожар.— Вы так ее и не нашли? — переспросил Штруддль. Молодой человек обреченно пожал плечами.— Я видел Марселена. Архивы в момент начала пожара были закрыты.— Зная о часах его работы, удивляться нечему, — саркастически заметила Роберта.— Он помнил о ней. Но успел только оприходовать ее, занести в картотеку и поставить на место.— Вот невезуха! — воскликнул Штруддль.— Упущенный шанс, — философски заметила Роберта. — Вы возвращались в лабораторию?— Конечно. Но наверху никого не было. Ее закрыли официально. Из-за дождя.— К счастью, со смертью майора убийства прекратились, — подвел итог Штруддль.— Вы правы, вот уже неделю никаких новых трупов, — добавил Мартино. — Никаких таинственных несчастных случаев.— Фулд в частной беседе заявил, что Грубер смертельно ранил существо, и оно прервало свои деяния, — подхватила Моргенстерн. — Я уверена, что Барон продолжает убивать, но мы пока не обнаружили трупы. — Она повернулась к Роземонду, который не проронил ни слова после окончания церемонии. — Что вы об этом думаете?— Полагаю, вы, моя милая, настроены не очень оптимистично, — нехотя ответил он.— Наверное, из-за отвратительной погоды.— Его бездействие не означает, что чудовище умерло, — согласился Штруддль.— Меня больше волнует бездействие метчиков, — подхватил Мартино. — А говорили, что они никогда не ошибаются…Фрида прервала их беседу, принеся два блюда — жаренные на сливочном масле шкварки и бульон, издававший аромат мадеры. Она поставила кастрюльки рядом с урной.— Ах! Эстрамадурский суп! Чудо из чудес.Их щеки раскраснелись только от запаха бульона. Мартино сиял ярче маяка Южной Точки. Нос Роберты можно было бы разглядеть и в кромешной тьме. Суп был съеден в религиозном молчании. Тем более что в центре стола высилась погребальная урна.— Хорошо, — промычал молодой человек, вытирая тарелку куском деревенского хлеба.Штруддль встал и принес бутылку вина без этикетки.— Последний урожай Фламеля, — сообщил он, наполняя бокалы.Роберта нашла, что вино лучше, чем предыдущее, но слишком молодое, на ее взгляд. В нем не хватало чуть-чуть вкуса клюквы.— Крепкое вино. Может, слишком отдает XVI веком, — сообщил Роземонд, чье мнение историка было дорого владельцу таверны. — Но вы близки к цели. Сделайте букет его тоньше, и ваши гости окажутся в Средневековье.— Вот оно, настоящее творение сажи! — рявкнул Штруддль, разглядывая осадок на стенках бокала. — Мне надо подготовиться к открытию улицы Парижа… Попробую состарить его с помощью Эфира.Фрида убрала со стола и принесла второе. Мощный запах паприки разогнал остатки паров мадеры.— Спасибо, племяшка. Лук, сливочное масло, томаты, сосиски, сладкий перец, яйца. Рецепт мне сообщил цыган из Исторического квартала. Он называл блюдо лечо. В задней комнате зазвенели вилки и ножи. Потом возобновился разговор о Бароне и его возможной сущности.— Вопрос не в том, чтобы узнать, кто он и на кого походит, — заявила Роберта, вытирая губы краем салфетки, — а в том, что он есть на самом деле. Нам надо понять, кого мы пытаемся идентифицировать. Многообразное существо, сочетание тени и тумана, которое выдерживает огонь…— Это не может быть астральный близнец? — предположил Мартино, еще помнивший о «Кадрили».— Слишком просто, — ответила колдунья.— Смог рождал Джека… А если он обрел форму? — смело предложил Штруддль.— Это мог быть и воплощенный кошмар, — добавила Роберта. — Нет, нет и нет. Барон существует. Оберон точно знал это.— Не может это быть кто-то из нашей Семьи? — спросил Эльзеар у Роберты.— Все что угодно. Словесный портрет, которым мы располагаем, невероятно расплывчат. Мы плаваем в тумане в простом и фигуральном смысле.— Конечно, но мы знаем примеры существ, могущих менять облик и растворяться, стоит щелкнуть пальцами, — вмешался в разговор Роземонд.Профессор истории любил загадки и предложил одну из них. Каждый задумался, пытаясь ее разгадать.— Факир? — предложил Штруддль. — Они способны на феноменальные выкрутасы. Я видел одного в Мондораме… — Нет, — прервал его Роземонд. — Менее экзотичный. Более близкий к нам.Все задумались вновь. И опять первым заговорил Штруддль:— Есть маг, который появляется и исчезает, когда захочет. Он же великий карманник? Нет? — Роземонд молча смотрел на него. — Ладно. Тем хуже.— Вы действительно никого не подозреваете? — спросил он, понимая, что все, в том числе и Роберта, были в затруднении.Штруддль и Мартино удрученно кивнули. Колдунья созерцала лечо на дне тарелки, спрашивая себя, куда клонит ее приятель.— Градчаны, Малая Прага, еврейское гетто… это вам ничего не напоминает?— Какая связь может существовать между святилищем Малой Праги и неуловимым суще…Роберта не закончила фразу и застыла с раскрытым ртом. Владелец таверны тоже сообразил, хлопнул ладонью по столу, едва не опрокинув урну. Мартино в последний момент подхватил ее и поставил на место. Он выглядел изумленным.— Это может быть только он, — кивнула колдунья. — Дом на улице Старошкольска был затоплен. И его не могли перенести в Базель так, чтобы мы не узнали об этом. А вернуть ему жизнь не могли без того, чтобы колледж так или иначе не узнал об этом.— Значит, я ошибаюсь, — с насмешкой сообщил Роземонд.Мартино по очереди глянул на каждого. Ему хотелось, чтобы эти блестящие умы были чуть более ясными в отношении этого Он и этого Его. Но дом на улице Старошкольска что-то ему напоминал. Он слышал о нем. Но не в колледже. Где и когда? Он помнил только, что это было на высоте…— Барон молчит, — заговорила Роберта. — Но Фулд прав. Автор Барометра мог бы нам многое сообщить.— Последний номер упал как раз сегодня утром, — объявил Штруддль.Он достал из кармана подпольную газетенку, развернул и прочел заголовки статей.— «Барон, история первых появлений», «Как убийца посеял смерть в яхт-клубе Состоятельных Базеля», «Тень под лагуной — еще одна тайна для разгадки?» Что вы хотите?— «Тень под лагуной»? — переспросила Роберта.Штруддль начал чтение статьи, заинтересовавшей колдунью.— «Словно нам мало дождя и гнусных преступлений Проклятого, теперь сценой устрашающих явлений стали и глубины лагуны. Действительно, вчера, несмотря на разгул стихий и благодаря моим инструментам наблюдения, я разглядел продолговатую форму длиной не менее СТА МЕТРОВ, которая перемещалась в границах плотины, потом скрылась в зоне мрака, где еще видны следы древнего Базеля, центр которого указывает колокольня собора. На данной стадии нашего расследования мы не можем точно указать, что это такое. Животное? Машина? Как бы там ни было, оно было, быстрое и устрашающее. Вода, как и суша, становится отныне предметом моего бдительного внимания. Мои дорогие сограждане, верьте мне. Воздушный судья заботится о вас».— Воздушный судья? — удивился Мартино. — Что-то новенькое.— Похоже на Фулда в его лучшие дни, — усмехнулся Роземонд.Роберта знала, кого ей напомнил этот напыщенный стиль. Но пока она хранила мысли при себе, как потайной фонарь под плащом. И смеялась про себя над абсурдностью ситуации. Метчики были не способны засечь Барона, кем бы он ни был. А какой-то писака завалил Базель своей фельетонной прозой, разбавленной фантастикой и криптозоологией.— Вижу, наши лучшие люди собрались в этом тепленьком местечке! — воскликнул новый гость, оторвав их от размышлений.Аматас Лузитанус сумел проскользнуть в заднюю комнату «Двух саламандр». Эльзеар поспешил освободить его от плаща и уступил свое место. Мартино инстинктивно вскочил.— А! Князь затмений вернулся! Я ломаю голову над вашим феноменом уже целую неделю. Что за способ делать ноги… Что вы хотели мне показать? Свою принадлежность к сквознякам?Мартино ответил, не раздумывая о последствиях своего признания:— Я взлетел, господин Лузитанус. Как ракета. На высоту двух тысяч метров. Я собирался вас предупредить…Лузитанус прервал его.— Ну да, ну да, Мартино. Это ваш новый Фламель? — спросил он у Штруддля, указывая на бутылку.Хозяин таверны налил колдуну. Лузитанус отведал вино при подобострастном молчании остальных. Против всяческих ожиданий он ничего не сказал о напитке.— Я только что из коммунального здания, — сообщил он. — Я проверял вместе с Баньши оборудование Переписи. Наши датчики работают превосходно. Их молчание столь же необъяснимо, как и неприемлемо.— Как и тот факт, что мы отдали всю нашу науку на службу Безопасности, — усмехнулся Роземонд, который вскипал каждый раз, когда эту тему затрагивали при нем.Мартино не удивился, узнав, что метчики были созданы Колледжем колдуний. И работу их обеспечивали колдуны. В обмен на это муниципальные власти оставляли им свободу действий в саду, в святилище Малой Праги и в стенах университета. Это соглашение было первой статьей пресловутой Белой Хартии, которая позволяла колдовству развиваться на этом кусочке суши.— Метчики поставили перед нами одну проблему, Барон — другую, — напомнила Роберта. — Это последнее издание Газеты суши? Лузитанус протянул ей газету. Передовица вкратце пересказывала хвалебную речь Фулда на похоронах майора Грубера. Колдунья заворчала, обнаружив ее.— Этот человек опасен. Ни за что в мире не хотела бы видеть его на посту муниципа.Мартино хотел было возмутиться, но в последний момент сдержался.— Мы живем в смутные времена, — пожаловался Лузитанус. — А уходящий муницип устал. — Он схватил лежащий на столе Барометр. — Вы читали эти ослиные глупости? Чудовище в глубинах лагуны? Смерть майора, описанная в малейших подробностях… Какое надругательство!— Успокойтесь, там нет ничего, чего бы мы не знали, — сказала колдунья.— Несомненно, — подхватил Роземонд, изучая муниципальную газету. — Но постарайтесь узнать больше. И сообщить об этом. Мусоросжигатели бастуют. Рытье туннеля приостановилось. Дождь… Умы охватывает беспокойство. Начинают даже поговаривать, что уровень воды в пределах дамбы повысился.— Ложь, — перебил его Мартино. — Поглядите на колокольню собора. Вода внутри плотины не поднимается.— Слухи, — вздохнул Штруддль, — мы знаем их силу.Аматас допил вино, встал и надел еще мокрый плащ.— Оставляю вас. Удачи всем. А вы, Мартино, как только закончите свои криминально-метеорологические изыскания, объясните мне свой фокус, свидетелем которого сделали на крыше университета. До свидания!Лузитанус удалился.Роберта спросила своего молодого коллегу:— Что это за история? Вы уже летаете? Как ракета?— Да нет. Да нет. Выпивка. Я брежу, — уклонился он от ответа.— Жаль. Ибо пришло время допросить хитреца, который выпускает Барометр. Хотя дождь здесь не в помощь.— Вы знаете, кто это? — воскликнул Мартино.— Вернее, знаю, где он находится.Роземонд, Штруддль и Мартино молча уставились на нее. Настал черед колдуньи задать загадку. Хотя и простенькую.— Откуда падают листки? — спросила она.— С неба! — первым воскликнул молодой человек.— Значит, главный офис Барометра на небе, выше облаков. И мы нанесем короткий визит главному редактору.— Но как? Если рассчитываете на меня, чтобы взлететь…Он не ощущал в себе способности объяснить сочетание «перстень-Луна-Бахус». По крайней мере сейчас. Но Роберта извлекла из сумочки связку ключей. И покачала ею перед носом следователя.— Меня назначили и.о. руководителя отдела, пока Фулд не найдет более подходящего человека на эту должность.На картонном брелке одного из ключей была пером нарисована морская птица.— Мне говорили, что вы тренировались в пилотировании бывшего корабля графа Палладио? Ваши частые визиты в ангар не остались незамеченными.— Вы говорите об Альбатросе? — Мартино уже вскочил на ноги. — Я могу вести его с закрытыми глазами!Роберта спросила себя, хороша ли мысль поставить этого типа у руля летающего корабля.— Будьте любезны, — ответила она, — оставьте их открытыми.Она положила ладонь на урну и спросила Штруддля.— Можешь подержать у себя? С Вельзевулом надо держать ухо востро…Хозяин таверны не имел ничего против, чтобы майор некоторое время погостил у него. И сказал:— Водружу урну посреди сосудов с пряностями позади стойки. Так он сможет слушать разговоры в зале.— Мертвые и живые под одной вывеской, — философски заключил Роземонд, легонько ударив своим бокалом об урну из холодного металла.Роберта и Эльзеар присоединились к нему, подняв тост за горсть праха, в которую превратился майор. Клеман стоял на пороге комнаты и дрожал от нетерпения.
Сторож ангара без возражений пропустил их на борт Альбатроса. Модель в натуральную величину корабля Робура, стоявшая в сухом доке три года, спрятанная от бурь и непогод, выглядела как новенькая. Мартино заехал домой, чтобы переодеться в комбинезон из коричневой кожи. А Роберта захватила с собой пончо. Она боялась простудиться во время воздушного путешествия.Мартино отправился в машинный зал, проверил состояние аккумуляторов и с удовлетворенным видом поднялся в застекленную рубку рулевого на корме корабля. Повернул ключ, врученный Робертой, в стартере бортового табло. Тридцать семь винтов завертелись одновременно, негромко урча. Мартино увеличил скорость вращения. Альбатрос воспарил в воздухе.— Ого, — уронила Роберта.— Отдать швартовы! — выкрикнул Мартино.Дань обычаям. Никаких швартовов отдавать не надо было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28