Каледин. Я уже подъехал. Жду внизу. А как же! Конечно, привез!..
Полковник отдал трубку водителю и прикурил. Затянувшись, он немного походил, разминая затекшие ноги, после чего посмотрел на часы. Рабочий день давно закончился, хотя у военных он ненормированный. Никогда не знаешь, когда ты на работе, а когда свободен.
Через несколько минут за толстыми стеклянными дверями НИИ появилась тень. Через пост охраны прошел мужчина среднего роста и что-то сказал охраннику.
Хлопнули стеклянные двери.
– Ну, здорово, пенсионер! – улыбнулся Каледин, протянув мужчине твердую ладонь.
– Привет, Миша, – расплылся тот. Руки сцепились в крепком рукопожатии.
– Как дела, Олег? – спросил полковник. – Не скучаешь по старой работе?
– А чего теперь скучать, – голос знакомого заметно погрустнел, как будто вопрос был о его ушедшей молодости. – Все идет своим чередом. Старые кони теперь никому не нужны. Пусть молодые работают.
В словах Олега Петровича послышались отзвуки давней обиды.
– Внук подрастает. Жена еще работает…
– Как она? Татьяна, по-моему, лет на десять младше тебя? – проявил неподдельный интерес полковник.
– На двенадцать, – уточнил Олег Петрович. – Нормально. Только ноги болят. Ну да ладно. Ты ведь не о семье моей пришел расспрашивать?
– Помощь нужна срочная. Только «старый конь» помочь и может, – улыбнулся Каледин. – Молодые лишь «борозду портят»!
– Дружить с тобой удобно тем, что с просьбами ты обращаешься крайне редко, – усмехнулся Петрович. – Выкладывай, что стряслось?
– Вот пробы ВВ. Экспресс-анализ ничего не дал. Может, посмотришь на своем крутом «атомном» аппарате, а я утром к тебе кого-нибудь из ребят за результатом подошлю?
– Утром?! – удивленно переспросил Олег Петрович. – Ты будешь мне ночные и сверхурочные оплачивать?
– Понимаешь, на этой штуке сегодня сотрудника моего подорвали, майора Зайцева, может, помнишь. И милиционеров, – понизив голос, произнес Каледин. – Не хотелось бы, чтобы эта зараза долго по свету гуляла. А если пойти официальным путем, письма писать, время уйдет. Сейчас везде народа не хватает, даже на экспертизу очереди выстраиваются. Вон в Институт Сербского люди по году очереди дожидаются. Никто никуда не торопится – стимулов нет.
– Да-а, – покачал головой отставник, проработавший в Комитете всю жизнь. – Видать, вовремя меня «ушли», чтоб этих безобразий не видел.
Старый товарищ не стал спрашивать, какую именно заразу имел в виду полковник: взрывчатку или человека. Он понимающе кивнул, ведь, кроме дружбы, в прошлом их связывали и сугубо служебные отношения. Если Каледин просит, значит, вопрос действительно серьезный.
– Я понял, Миш. Нет вопросов. Пока, – ответил Олег Петрович.
Пожав приятелю руку, он повернулся и пошел обратно к институту.
Полковник выбросил сигарету и сел в служебную «Волгу». Он думал о разыскиваемом человеке со шрамом.
Глава 8
С ЗАВЯЗАННЫМИ ГЛАЗАМИ
К утру следующего дня у Каледина появились новости, имевшие весьма пикантную окраску.
– Есть заключение по взрывчатке, – доложил капитан Игнатов, только что вернувшийся со встречи с пенсионером-экспертом Олегом Петровичем. Глаза опера излучали довольное сияние. – Действительно, экспертам было крайне трудно идентифицировать состав, поскольку даже ФБР не смогла этого сделать…
«Какое отношение к делу имеет ФБР? – подумал Каледин. – Для красного словца?»
– В конце семидесятых девятнадцатая лаборатория КГБ проводила научно-исследовательскую работу по созданию сверхмощной невыявляемой взрывчатки для использования в специальных операциях. Результатом стал новый тип ВВ, не имевший аналогов в мире. Заказчиком являлось Первое Главное управление КГБ СССР, то есть внешняя разведка, а конечный потребитель продукта – группы специального назначения, работающие за рубежом.
– Имеется в виду «Вымпел»? – уточнил подполковник.
– Совершенно верно, плюс еще несколько групп, – с гордостью за проделанную Петровичем работу добавил Игнатов. – После испытания ВВ в ряде операций, известных лишь узкому кругу лиц, планировалось использовать его за рубежом. НИЛ-19 изготовила четырнадцать килограммов такого ВВ, из которых два ушло на испытания и разработку методических рекомендаций по использованию, восемь было передано в Первый главк КГБ, а оставшиеся четыре «ушли на сторону»…
Олег Петрович по праву назывался ходячей энциклопедией взрывного дела, потому что стоял у истоков «взрывной лаборатории». Одни его взрывающиеся письма, пересылаемые по обычной почте, чего стоили! Он предложил не одно ноу-хау в этой деликатной области и получил не только боевые ордена, но и именные часы от Председателя КГБ. Он и сейчас помнил многие подробности тех лет, хотя давно вышел на пенсию и занимался «мирными взрывами». От прошлой жизни у него осталась двухкомнатная квартира на пятом этаже пятиэтажки без лифта, сгнившие «Жигули» шестой модели да переставший тикать, но оттого не менее дорогой подарок председателя. Еще – старые друзья. Последних осталось совсем немного.
– Как это на сторону? – удивился Каледин. – Во времена «развитого социализма» такое было невозможно.
– Возможно! – не согласился капитан. – Специальным письмом на имя председателя, за подписью министра обороны, Главное разведуправление Генштаба запросило секретную взрывчатку для проведения своей зарубежной операции. Согласно резолюции, указанное количество военным было выделено.
– А чем так хорошо это вещество или чем оно лучше пластида и семтекса? – поинтересовался Каледин, мысленно поблагодарив Петровича за помощь.
– Главное – это невыявляемость. По крайней мере в то время, когда не было таких приборов, как сейчас. Ну и мощностью тоже, – без запинки, как на экзамене, ответил Игнатов. – Пластит или «Си-4» хотя и мощнее тротила, но легко определяется обычными тестами на азот, а раз так, то для нелегальной переброски, например, авиарейсом, не годится. Новый состав превосходит пластит и «Си-4» по бризантному действию и мощности, но даже специально обученная собака не обратит на него внимания и не примет за взрывчатку. Ее можно было пронести в самолет вместо мыла или пачки пластилина.
– Хорошо, что Бен Ладен тогда не играл в политику, – усмехнулся полковник.
Опер перевел дух, а Каледин задумался. То, что «взрывной лаборатории» удалось идентифицировать активное вещество бомбы, было, конечно, хорошо и позволяло продвинуть следствие на шаг вперед. Но ни КГБ, ни ПГУ, ни даже СССР давно нет, и следователь или опер, имея на руках «положительное» заключение экспертизы, вряд ли с его помощью узнает что-то большее. Сколько ни бегай в поисках официальных следов взрывчатки. ПГУ давно превратилось в СВР и отпочковалось от ФСБ в самостоятельное подразделение, подчиняющееся лишь президенту. ГРУ сохранилось, но поменяло состав. Старые специалисты ушли кто куда – не сберегли вовремя кадры, теперь с кого спрашивать? Сверхсекретная некогда НИЛ-19, занимавшаяся изготовлением специальных взрывчатых веществ и специзделий на их основе, давно упразднена. Изменилась политика государства, и теперь бывшие перебежчики, предатели и отщепенцы могут спать спокойно на своих заокеанских виллах и строчить мемуары, нисколько не опасаясь взрывающегося письма… Ни Устинова, ни Андропова тоже давно нет, как и целой эпохи, в которой они жили и были значительными фигурами. Спроси сейчас любого школьника на улице, кто это такие, – не вспомнят. И вопрос последний: захочет ли хоть одно из выше перечисленных засекреченных ведомств по прошествии стольких лет копаться в архивах и что-то искать ради ответа на запрос?..
– Спасибо. Новости сыплются, как из рога изобилия. А чего ты там про ФБР говорил? – вдруг вспомнил полковник.
– А-а! – улыбнулся Игнатов. – Эксперт, Олег Петрович, мужик бывалый. Рассказывал, как в девяностых в Штатах произошел один любопытный «несчастный случай» с нашим перебежчиком. Предатель попросил у американцев политического убежища, а в порядке бартера сдал ФБР одного нашего «жирного» агента. Те перебежчика приютили, дали дом, работу какую-то подыскали, охраняли днем и ночью. И все бы ничего, да вот однажды дом этот взорвался вместе с хозяином. ФБР установило: взрыв отопительного котла в подвале.
– Ну и что тут такого? – удивился Каледин. – Мало ли домов из-за газа взрывается? Как говорится, гада бог наказал.
– Да ничего, – загадочно обронил оперативник. – Бог-то бог, только Петрович говорит, не было там никакого газа. И котлы летом не топят. Так что не бог предателя наказал.
Каледин понимающе улыбнулся.
– Ты вот что, – заговорщицки сказал он. – Быстренько подготовь письмо в СВР с просьбой оказать помощь и так далее. Упри, что секретная взрывчатка попала в руки террористов и с ее помощью убит сотрудник ФСБ и милиции.
– Сделаем, – понял задание Игнатов.
– Только «голое» письмо может долго гулять по инстанциям, – зная кабинетную бюрократию, предположил Каледин. – А дело важное и проволочек не терпит…
Полковник задумался и уставился на телефон.
– Можно, конечно, попросить Волкова подкрепить письмо звоночком. Но, думаю, это не сильно поможет.
Полковник вытащил записную книжку, отыскал номер своего старого приятеля, позвонил и попросил его об одной услуге.
– Лень, помнишь, ты говорил, что у тебя друг в СВР помощником директора работает?
– Да, Витя Колосов… – подтвердил друг.
– Он еще работает? – уточнил Каледин. – И вообще как – нормальный мужик?
– Нормальный и работает, – ответил Леня. – Или хочешь сказать: раз нормальный – чего же работает? А чего надо – хочешь амплуа поменять?
– Нам с тобой уже поздно что-то менять. Позвони ему, пожалуйста. Скажи, мы на их директора письмо одно важное «с фельдом» отправим. Очень срочное. Пусть друг поможет пробить вопрос. А за нами, сам знаешь, не заржавеет!..
Приходится констатировать, что сейчас большее, чем когда-либо, значение для любого дела имеют личные связи. Ни один вопрос; даже служебного свойства, нельзя решить посредством одной переписки. Теперь все перемешалось, запуталось и усугубилось. КГБ распался на кучу самостоятельных подразделений, без единого руководства, единой политики и общих задач, зато со своими амбициями. Общение между ними не всегда бывает простым и результативным. И тут на помощь приходят личные связи.
– Конечно, позвоню, какой разговор! – выразил дружескую готовность помочь Леонид. – Не обещаю, что сработает, но позвоню. Номерок письма только дай.
– Как отправим, я тебе звякну…
Положив трубку, Каледин довольно подмигнул капитану:
– Ну вот видишь, лед тронулся – обещали помочь! Едва Игнатов вышел, зазвонил телефон оперативной связи, наполнив кабинет сочной металлической трелью.
– Каледин, – привычно представился полковник. В следующую же секунду он понял, что спокойный день на сегодня отменяется. Случилось то, чего он не ожидал. По крайней мере так быстро.
– Здравствуйте, Михаил Юрьевич! Это дежурный. Только что Исайкин сообщил, что Мурена вышел на Мотыля. Встреча назначена на тринадцать часов.
* * *
Измученные вчерашним днем, Ольга и Сухарик проснулись в девять часов. Сухарик никуда не торопился и мог бы проспать хоть до обеда, а вот Ольге к десяти нужно было быть на работе. Несколько дней отдыха, случившегося у нее из-за ремонтных работ в офисе фирмы, где она работала, истекли. Теперь девушке придется с головой окунуться в привычную деловую жизнь, лишь иногда прерываемую короткими «кофейными посиделками».
– Ты проснулся или будешь еще спать? – поинтересовалась Ольга, спрыгнув с кровати и ощутив прохладу пола.
– А что? – сонно спросил Сухарик, с трудом разлепляя слипшиеся веки.
После сна голова его была тяжеловата, а просыпаться решительно не хотелось. В светлом квадрате окна он увидел полуобнаженную Ольгу и полюбовался красотой ее тела с изящными изгибами бедер и стройными ногами. Проникшись острым желанием погладить эти плавные формы, парень сделал резкий выпад и схватил взвизгнувшую девушку за ноги. Он потянул ее к себе. Ольга упала на кровать, попав в крепкие объятия парня.
– Ой! – игриво вскрикнула она, выбираясь из приятного плена. – Отпусти! Ну, отстань!.. Мне же некогда!.. Вот сумасшедший!..
С трудом освободившись, девушка отошла на безопасное расстояние и настойчиво поинтересовалась:
– Тебе делать кофе или как?
– Делать, – потянувшись, ответил Сухарик. Собрав волю в кулак, он решительно сбросил с себя одеяло и поднялся.
День начался.
Быстро собравшись, Ольга приготовила легкий завтрак из бутербродов с колбасой и позвала Сухарика:
– Посиди со мной!
– Уже иду! – ответил он из ванной, заканчивая бритье.
Когда парень вошел в кухню, в ушах его белела несмытая пена. Девушка беззаботно рассмеялась и, взяв полотенце, исправила упущение.
После завтрака Сухарик проводил Ольгу на работу.
Ребята из бригады наружного наблюдения, томившиеся у соседнего подъезда в черной «девятке», мгновенно узнали девушку и вяло сообщили на контрольный пункт:
– Подруга Мотыля вышла из дома. Она нам нужна?
– Пусть кто-нибудь из ребят проведет ее до места, – ответил капитан Исайкин, заступивший полчаса назад на дежурство в фургон «Мерседес». – На всякий случай. И повнимательнее за Мотылем!
– Понято… – отозвалась рация и замолкла.
Из «девятки» вылез мужик с заурядной внешностью и, держась от Ольги на расстоянии, отправился ее сопровождать.
Прошло не слишком много времени. Сухарик уже подумывал о том, чтобы, дав волю лени, продолжить праздное возлежание на кровати… Но зазвонивший телефон выбил его мысли из колеи и отменил «ленивые» планы. Никаких звонков парень в это время не ждал. Если только Ольга звякнет. Но чего ей звонить? Поэтому с некоторой неохотой он поднял трубку и, понизив голос до неузнаваемости, настороженно ответил:
– Алло.
– Привет, это я! – прощебетала Ольга. – Чем занимаешься?
Только голос ее был немного странным, будто смазанным. Так бывает, когда мобильник GSM работает на пределе дальности, внося в голос хрипловатые «цифровые» оттенки.
– Ничем. Валяюсь на кровати! – ответил Саша.
Длинные гудки контрольных динамиков, доносившиеся словно из космоса, привели обитателей фээсбэшного фургона в состояние напряженности. Но последующий вопрос Ольги снизил накал страстей.
– Ну, ты лентяй! – усмехнулась девушка.
– Кстати, голос у тебя какой-то странный, – высказался парень.
– Наверное, простудилась.
– А ты что делаешь? – поинтересовался Сухарик.
– Работаю. Вот договорилась насчет тебя, – заинтересовала его девушка.
Оператор на «звуковом» компьютере, способном не только вычислить «подделку» голоса, но и очистить речь от паразитных шумов, нехотя отставил в сторону кружку с кофе и включился в работу. Голос Ольги он знал хорошо, поэтому абсолютно не рассчитывал на неожиданности. Оператор положил ладонь на мышь и, подтащив стрелку к окошку «Анализ», щелкнул кнопкой…
Через несколько секунд, прочитав однозначное заключение машины, «технарь» едва не вывалился из кресла.
– Мужики! Да это же Мурена! – возгласил он. – Голос «поддельный»! Исходные параметры идентичны…
По правде сказать, ни капитан Исайкин, ни сам полковник Каледин после вчерашних событий не ожидали скорого появления Мурены на горизонте. Однако что-то Заставило его поторопиться и снова выйти из тени. Отличавшийся крайней осторожностью, Пилат хотел окончательно убедиться в том, что Сухарик «чист» и к нему можно «подойти». В противном случае рушился весь заготовленный им план действий.
Пилат хотел знать наверняка.
Выходивший с ним на связь Гришин уже несколько раз давал понять, что «заказчик» проявляет беспокойство и торопит с результатом. Результат – это «живые» коды и транскодер или как компромисс что-то одно. Именно за них он платит деньги. Однако ни того, ни другого Пилат предъявить не мог, чем начинал вызывать законные подозрения в нечестной или двойной игре. А может быть, в выторговывании для себя лучших условий «контракта», ведь Верховскому и его службе безопасности было точно известно, что акция проведена успешно и предмет договора похищен.
Все это вызывало обоюдное беспокойство и возрастающую напряженность.
– Да-а?! Вот здорово! – обрадовался Сухарик. – Куда мне идти?
– Тебя будут ждать в тринадцать часов возле метро «ВДНХ»…
«Устойчивая привязанность к месту, – подумалось капитану Исайкину, слушавшему телефонный диалог. – То ли Мурена в том районе живет, то ли не хочет ломать психологическую установку „клиента“ на место встречи?»
– У какого выхода? – уточнил Сухарик. Ведь если место снова не будет оговорено, то ждать Мурену не придется. В этом случае он снова не явится на встречу и всего лишь проверяет, страхуется. Мурена очень осторожен, и вопрос о месте все расставит по местам.
– Стой на автостоянке перед гостиницей «Космос».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Полковник отдал трубку водителю и прикурил. Затянувшись, он немного походил, разминая затекшие ноги, после чего посмотрел на часы. Рабочий день давно закончился, хотя у военных он ненормированный. Никогда не знаешь, когда ты на работе, а когда свободен.
Через несколько минут за толстыми стеклянными дверями НИИ появилась тень. Через пост охраны прошел мужчина среднего роста и что-то сказал охраннику.
Хлопнули стеклянные двери.
– Ну, здорово, пенсионер! – улыбнулся Каледин, протянув мужчине твердую ладонь.
– Привет, Миша, – расплылся тот. Руки сцепились в крепком рукопожатии.
– Как дела, Олег? – спросил полковник. – Не скучаешь по старой работе?
– А чего теперь скучать, – голос знакомого заметно погрустнел, как будто вопрос был о его ушедшей молодости. – Все идет своим чередом. Старые кони теперь никому не нужны. Пусть молодые работают.
В словах Олега Петровича послышались отзвуки давней обиды.
– Внук подрастает. Жена еще работает…
– Как она? Татьяна, по-моему, лет на десять младше тебя? – проявил неподдельный интерес полковник.
– На двенадцать, – уточнил Олег Петрович. – Нормально. Только ноги болят. Ну да ладно. Ты ведь не о семье моей пришел расспрашивать?
– Помощь нужна срочная. Только «старый конь» помочь и может, – улыбнулся Каледин. – Молодые лишь «борозду портят»!
– Дружить с тобой удобно тем, что с просьбами ты обращаешься крайне редко, – усмехнулся Петрович. – Выкладывай, что стряслось?
– Вот пробы ВВ. Экспресс-анализ ничего не дал. Может, посмотришь на своем крутом «атомном» аппарате, а я утром к тебе кого-нибудь из ребят за результатом подошлю?
– Утром?! – удивленно переспросил Олег Петрович. – Ты будешь мне ночные и сверхурочные оплачивать?
– Понимаешь, на этой штуке сегодня сотрудника моего подорвали, майора Зайцева, может, помнишь. И милиционеров, – понизив голос, произнес Каледин. – Не хотелось бы, чтобы эта зараза долго по свету гуляла. А если пойти официальным путем, письма писать, время уйдет. Сейчас везде народа не хватает, даже на экспертизу очереди выстраиваются. Вон в Институт Сербского люди по году очереди дожидаются. Никто никуда не торопится – стимулов нет.
– Да-а, – покачал головой отставник, проработавший в Комитете всю жизнь. – Видать, вовремя меня «ушли», чтоб этих безобразий не видел.
Старый товарищ не стал спрашивать, какую именно заразу имел в виду полковник: взрывчатку или человека. Он понимающе кивнул, ведь, кроме дружбы, в прошлом их связывали и сугубо служебные отношения. Если Каледин просит, значит, вопрос действительно серьезный.
– Я понял, Миш. Нет вопросов. Пока, – ответил Олег Петрович.
Пожав приятелю руку, он повернулся и пошел обратно к институту.
Полковник выбросил сигарету и сел в служебную «Волгу». Он думал о разыскиваемом человеке со шрамом.
Глава 8
С ЗАВЯЗАННЫМИ ГЛАЗАМИ
К утру следующего дня у Каледина появились новости, имевшие весьма пикантную окраску.
– Есть заключение по взрывчатке, – доложил капитан Игнатов, только что вернувшийся со встречи с пенсионером-экспертом Олегом Петровичем. Глаза опера излучали довольное сияние. – Действительно, экспертам было крайне трудно идентифицировать состав, поскольку даже ФБР не смогла этого сделать…
«Какое отношение к делу имеет ФБР? – подумал Каледин. – Для красного словца?»
– В конце семидесятых девятнадцатая лаборатория КГБ проводила научно-исследовательскую работу по созданию сверхмощной невыявляемой взрывчатки для использования в специальных операциях. Результатом стал новый тип ВВ, не имевший аналогов в мире. Заказчиком являлось Первое Главное управление КГБ СССР, то есть внешняя разведка, а конечный потребитель продукта – группы специального назначения, работающие за рубежом.
– Имеется в виду «Вымпел»? – уточнил подполковник.
– Совершенно верно, плюс еще несколько групп, – с гордостью за проделанную Петровичем работу добавил Игнатов. – После испытания ВВ в ряде операций, известных лишь узкому кругу лиц, планировалось использовать его за рубежом. НИЛ-19 изготовила четырнадцать килограммов такого ВВ, из которых два ушло на испытания и разработку методических рекомендаций по использованию, восемь было передано в Первый главк КГБ, а оставшиеся четыре «ушли на сторону»…
Олег Петрович по праву назывался ходячей энциклопедией взрывного дела, потому что стоял у истоков «взрывной лаборатории». Одни его взрывающиеся письма, пересылаемые по обычной почте, чего стоили! Он предложил не одно ноу-хау в этой деликатной области и получил не только боевые ордена, но и именные часы от Председателя КГБ. Он и сейчас помнил многие подробности тех лет, хотя давно вышел на пенсию и занимался «мирными взрывами». От прошлой жизни у него осталась двухкомнатная квартира на пятом этаже пятиэтажки без лифта, сгнившие «Жигули» шестой модели да переставший тикать, но оттого не менее дорогой подарок председателя. Еще – старые друзья. Последних осталось совсем немного.
– Как это на сторону? – удивился Каледин. – Во времена «развитого социализма» такое было невозможно.
– Возможно! – не согласился капитан. – Специальным письмом на имя председателя, за подписью министра обороны, Главное разведуправление Генштаба запросило секретную взрывчатку для проведения своей зарубежной операции. Согласно резолюции, указанное количество военным было выделено.
– А чем так хорошо это вещество или чем оно лучше пластида и семтекса? – поинтересовался Каледин, мысленно поблагодарив Петровича за помощь.
– Главное – это невыявляемость. По крайней мере в то время, когда не было таких приборов, как сейчас. Ну и мощностью тоже, – без запинки, как на экзамене, ответил Игнатов. – Пластит или «Си-4» хотя и мощнее тротила, но легко определяется обычными тестами на азот, а раз так, то для нелегальной переброски, например, авиарейсом, не годится. Новый состав превосходит пластит и «Си-4» по бризантному действию и мощности, но даже специально обученная собака не обратит на него внимания и не примет за взрывчатку. Ее можно было пронести в самолет вместо мыла или пачки пластилина.
– Хорошо, что Бен Ладен тогда не играл в политику, – усмехнулся полковник.
Опер перевел дух, а Каледин задумался. То, что «взрывной лаборатории» удалось идентифицировать активное вещество бомбы, было, конечно, хорошо и позволяло продвинуть следствие на шаг вперед. Но ни КГБ, ни ПГУ, ни даже СССР давно нет, и следователь или опер, имея на руках «положительное» заключение экспертизы, вряд ли с его помощью узнает что-то большее. Сколько ни бегай в поисках официальных следов взрывчатки. ПГУ давно превратилось в СВР и отпочковалось от ФСБ в самостоятельное подразделение, подчиняющееся лишь президенту. ГРУ сохранилось, но поменяло состав. Старые специалисты ушли кто куда – не сберегли вовремя кадры, теперь с кого спрашивать? Сверхсекретная некогда НИЛ-19, занимавшаяся изготовлением специальных взрывчатых веществ и специзделий на их основе, давно упразднена. Изменилась политика государства, и теперь бывшие перебежчики, предатели и отщепенцы могут спать спокойно на своих заокеанских виллах и строчить мемуары, нисколько не опасаясь взрывающегося письма… Ни Устинова, ни Андропова тоже давно нет, как и целой эпохи, в которой они жили и были значительными фигурами. Спроси сейчас любого школьника на улице, кто это такие, – не вспомнят. И вопрос последний: захочет ли хоть одно из выше перечисленных засекреченных ведомств по прошествии стольких лет копаться в архивах и что-то искать ради ответа на запрос?..
– Спасибо. Новости сыплются, как из рога изобилия. А чего ты там про ФБР говорил? – вдруг вспомнил полковник.
– А-а! – улыбнулся Игнатов. – Эксперт, Олег Петрович, мужик бывалый. Рассказывал, как в девяностых в Штатах произошел один любопытный «несчастный случай» с нашим перебежчиком. Предатель попросил у американцев политического убежища, а в порядке бартера сдал ФБР одного нашего «жирного» агента. Те перебежчика приютили, дали дом, работу какую-то подыскали, охраняли днем и ночью. И все бы ничего, да вот однажды дом этот взорвался вместе с хозяином. ФБР установило: взрыв отопительного котла в подвале.
– Ну и что тут такого? – удивился Каледин. – Мало ли домов из-за газа взрывается? Как говорится, гада бог наказал.
– Да ничего, – загадочно обронил оперативник. – Бог-то бог, только Петрович говорит, не было там никакого газа. И котлы летом не топят. Так что не бог предателя наказал.
Каледин понимающе улыбнулся.
– Ты вот что, – заговорщицки сказал он. – Быстренько подготовь письмо в СВР с просьбой оказать помощь и так далее. Упри, что секретная взрывчатка попала в руки террористов и с ее помощью убит сотрудник ФСБ и милиции.
– Сделаем, – понял задание Игнатов.
– Только «голое» письмо может долго гулять по инстанциям, – зная кабинетную бюрократию, предположил Каледин. – А дело важное и проволочек не терпит…
Полковник задумался и уставился на телефон.
– Можно, конечно, попросить Волкова подкрепить письмо звоночком. Но, думаю, это не сильно поможет.
Полковник вытащил записную книжку, отыскал номер своего старого приятеля, позвонил и попросил его об одной услуге.
– Лень, помнишь, ты говорил, что у тебя друг в СВР помощником директора работает?
– Да, Витя Колосов… – подтвердил друг.
– Он еще работает? – уточнил Каледин. – И вообще как – нормальный мужик?
– Нормальный и работает, – ответил Леня. – Или хочешь сказать: раз нормальный – чего же работает? А чего надо – хочешь амплуа поменять?
– Нам с тобой уже поздно что-то менять. Позвони ему, пожалуйста. Скажи, мы на их директора письмо одно важное «с фельдом» отправим. Очень срочное. Пусть друг поможет пробить вопрос. А за нами, сам знаешь, не заржавеет!..
Приходится констатировать, что сейчас большее, чем когда-либо, значение для любого дела имеют личные связи. Ни один вопрос; даже служебного свойства, нельзя решить посредством одной переписки. Теперь все перемешалось, запуталось и усугубилось. КГБ распался на кучу самостоятельных подразделений, без единого руководства, единой политики и общих задач, зато со своими амбициями. Общение между ними не всегда бывает простым и результативным. И тут на помощь приходят личные связи.
– Конечно, позвоню, какой разговор! – выразил дружескую готовность помочь Леонид. – Не обещаю, что сработает, но позвоню. Номерок письма только дай.
– Как отправим, я тебе звякну…
Положив трубку, Каледин довольно подмигнул капитану:
– Ну вот видишь, лед тронулся – обещали помочь! Едва Игнатов вышел, зазвонил телефон оперативной связи, наполнив кабинет сочной металлической трелью.
– Каледин, – привычно представился полковник. В следующую же секунду он понял, что спокойный день на сегодня отменяется. Случилось то, чего он не ожидал. По крайней мере так быстро.
– Здравствуйте, Михаил Юрьевич! Это дежурный. Только что Исайкин сообщил, что Мурена вышел на Мотыля. Встреча назначена на тринадцать часов.
* * *
Измученные вчерашним днем, Ольга и Сухарик проснулись в девять часов. Сухарик никуда не торопился и мог бы проспать хоть до обеда, а вот Ольге к десяти нужно было быть на работе. Несколько дней отдыха, случившегося у нее из-за ремонтных работ в офисе фирмы, где она работала, истекли. Теперь девушке придется с головой окунуться в привычную деловую жизнь, лишь иногда прерываемую короткими «кофейными посиделками».
– Ты проснулся или будешь еще спать? – поинтересовалась Ольга, спрыгнув с кровати и ощутив прохладу пола.
– А что? – сонно спросил Сухарик, с трудом разлепляя слипшиеся веки.
После сна голова его была тяжеловата, а просыпаться решительно не хотелось. В светлом квадрате окна он увидел полуобнаженную Ольгу и полюбовался красотой ее тела с изящными изгибами бедер и стройными ногами. Проникшись острым желанием погладить эти плавные формы, парень сделал резкий выпад и схватил взвизгнувшую девушку за ноги. Он потянул ее к себе. Ольга упала на кровать, попав в крепкие объятия парня.
– Ой! – игриво вскрикнула она, выбираясь из приятного плена. – Отпусти! Ну, отстань!.. Мне же некогда!.. Вот сумасшедший!..
С трудом освободившись, девушка отошла на безопасное расстояние и настойчиво поинтересовалась:
– Тебе делать кофе или как?
– Делать, – потянувшись, ответил Сухарик. Собрав волю в кулак, он решительно сбросил с себя одеяло и поднялся.
День начался.
Быстро собравшись, Ольга приготовила легкий завтрак из бутербродов с колбасой и позвала Сухарика:
– Посиди со мной!
– Уже иду! – ответил он из ванной, заканчивая бритье.
Когда парень вошел в кухню, в ушах его белела несмытая пена. Девушка беззаботно рассмеялась и, взяв полотенце, исправила упущение.
После завтрака Сухарик проводил Ольгу на работу.
Ребята из бригады наружного наблюдения, томившиеся у соседнего подъезда в черной «девятке», мгновенно узнали девушку и вяло сообщили на контрольный пункт:
– Подруга Мотыля вышла из дома. Она нам нужна?
– Пусть кто-нибудь из ребят проведет ее до места, – ответил капитан Исайкин, заступивший полчаса назад на дежурство в фургон «Мерседес». – На всякий случай. И повнимательнее за Мотылем!
– Понято… – отозвалась рация и замолкла.
Из «девятки» вылез мужик с заурядной внешностью и, держась от Ольги на расстоянии, отправился ее сопровождать.
Прошло не слишком много времени. Сухарик уже подумывал о том, чтобы, дав волю лени, продолжить праздное возлежание на кровати… Но зазвонивший телефон выбил его мысли из колеи и отменил «ленивые» планы. Никаких звонков парень в это время не ждал. Если только Ольга звякнет. Но чего ей звонить? Поэтому с некоторой неохотой он поднял трубку и, понизив голос до неузнаваемости, настороженно ответил:
– Алло.
– Привет, это я! – прощебетала Ольга. – Чем занимаешься?
Только голос ее был немного странным, будто смазанным. Так бывает, когда мобильник GSM работает на пределе дальности, внося в голос хрипловатые «цифровые» оттенки.
– Ничем. Валяюсь на кровати! – ответил Саша.
Длинные гудки контрольных динамиков, доносившиеся словно из космоса, привели обитателей фээсбэшного фургона в состояние напряженности. Но последующий вопрос Ольги снизил накал страстей.
– Ну, ты лентяй! – усмехнулась девушка.
– Кстати, голос у тебя какой-то странный, – высказался парень.
– Наверное, простудилась.
– А ты что делаешь? – поинтересовался Сухарик.
– Работаю. Вот договорилась насчет тебя, – заинтересовала его девушка.
Оператор на «звуковом» компьютере, способном не только вычислить «подделку» голоса, но и очистить речь от паразитных шумов, нехотя отставил в сторону кружку с кофе и включился в работу. Голос Ольги он знал хорошо, поэтому абсолютно не рассчитывал на неожиданности. Оператор положил ладонь на мышь и, подтащив стрелку к окошку «Анализ», щелкнул кнопкой…
Через несколько секунд, прочитав однозначное заключение машины, «технарь» едва не вывалился из кресла.
– Мужики! Да это же Мурена! – возгласил он. – Голос «поддельный»! Исходные параметры идентичны…
По правде сказать, ни капитан Исайкин, ни сам полковник Каледин после вчерашних событий не ожидали скорого появления Мурены на горизонте. Однако что-то Заставило его поторопиться и снова выйти из тени. Отличавшийся крайней осторожностью, Пилат хотел окончательно убедиться в том, что Сухарик «чист» и к нему можно «подойти». В противном случае рушился весь заготовленный им план действий.
Пилат хотел знать наверняка.
Выходивший с ним на связь Гришин уже несколько раз давал понять, что «заказчик» проявляет беспокойство и торопит с результатом. Результат – это «живые» коды и транскодер или как компромисс что-то одно. Именно за них он платит деньги. Однако ни того, ни другого Пилат предъявить не мог, чем начинал вызывать законные подозрения в нечестной или двойной игре. А может быть, в выторговывании для себя лучших условий «контракта», ведь Верховскому и его службе безопасности было точно известно, что акция проведена успешно и предмет договора похищен.
Все это вызывало обоюдное беспокойство и возрастающую напряженность.
– Да-а?! Вот здорово! – обрадовался Сухарик. – Куда мне идти?
– Тебя будут ждать в тринадцать часов возле метро «ВДНХ»…
«Устойчивая привязанность к месту, – подумалось капитану Исайкину, слушавшему телефонный диалог. – То ли Мурена в том районе живет, то ли не хочет ломать психологическую установку „клиента“ на место встречи?»
– У какого выхода? – уточнил Сухарик. Ведь если место снова не будет оговорено, то ждать Мурену не придется. В этом случае он снова не явится на встречу и всего лишь проверяет, страхуется. Мурена очень осторожен, и вопрос о месте все расставит по местам.
– Стой на автостоянке перед гостиницей «Космос».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46