«Хорошо бы, чтоб разгорелось быстрее», – подумал Бабай. Огонь и дым создадут большую неразбериху, что облегчит возможность прорыва боевикам. Но пока еще слишком рано, федералы недостаточно глубоко увязли.
На улице появились первые штурмовики, их было трое. Выглянув из-за поворота, они, согнувшись, крались вдоль забора. И тут же с чердака стал «работать» снайпер.
Бой уже докатился и до дома муллы.
Командир самоходной батареи сидел на башне «спрута» и, держа у лица бинокль, наблюдал за окраиной населенного пункта, где вовсю шла перестрелка. Неожиданно в одном из домов вспыхнул ярко-красный луч света, отчетливо различимый даже при дневном свете. Луч начал мигать с различной частотой.
– Вижу сигнал, – поднеся ко рту микрофон, заговорил комбат. – Координаты… – Четыре «спрута», как единый организм, синхронно повернули длинные танковые стволы. – Залп.
Пушки громко ухнули и, как сказочный Змей Го-рыныч, изрыгнули длинные языки пламени. Четыре снаряда, рассчитанные на дистанцию до пяти километров, врезались в обороняющийся особняк. Черные кусты взрывов поглотили здание.
– Еще залп, – скомандовал командир батареи. Самоходки вновь ухнули, тяжелые фугасные снаряды сорвали кровлю, разворотив стены и обрушив часть их. – Порядок, стрелки благодарят.
Стоящий рядом с самоходкой замполит ошарашенно пялился на артиллериста. После первого залпа он был оглушен и только по движению губ командира батареи догадывался, о чем тот говорил. Это состояние бесило бывшего начальника Дома офицеров, он только собрался принять активное участие в сражении, и сразу же такая неудача, почти ранение.
Подбитый БТР завалился набок, из развороченного днища вырывались оранжевые языки пламени. Морские пехотинцы, рассыпавшись в разные стороны, залегли, вступив в перестрелку с наемниками. Из подбитого броневика неожиданно донеслись душераздирающие крики.
– Братан, – закричал щербатый замкомвзвода.
Вскочив на ноги, он рванулся к броневику, с.про-ворством обезьяны запрыгнул на задраенный бок БТРа и попытался открыть бронированную крышку люка.
– Куда? – Разведчик, обвешанный подствольными гранатами, бросился к щербатому крепышу, но было уже поздно. Пуля снайпера разворотила тому основание черепа, швырнув на руки морского пехотинца. Из раскрытого люка БТРа полыхнуло пламя, крики раненых тут же стихли, внутри все было покончено.
– Лейтенант, – Дядя Федор подполз к командиру взвода, – бери своих людей и выбивай боевиков из дома по левой стороне, а мы – по правой. После этого как раз выходим на центральную площадь.
– Сил хватит, старший сержант? – поинтересовался комвзвода, не столько желая расстаться со своими бойцами, сколько для проформы. Все-таки вместе воюют.
– Сил хватит, своих береги, – ответил разведчик. – Рывок через минуту, одновременно, и сразу шквал огня, чтобы головы не могли поднять. Сблизились до броска гранаты – и мочить. Понял?
– Не боись, головы не поднимут, уже никогда не поднимут, – пообещал лейтенант, его взгляд был прикован к лежащему возле горящего броневика окровавленному блину «планшерки».
– Приготовились, – скомандовал Дядя Федор, вернувшись к разведчикам. – Действуем по отработанной программе. Первый пошел.
Сразу несколько подствольных гранатометов выплюнули гранаты цилиндрической формы, которые, взорвавшись внутри здания, сыпанули по сторонам осколками. И тут же во двор ворвались разведчики, теперь в окна полетели ручные гранаты. Их взрывы сопровождались криками раненых и умирающих. Дальше в ход пошли автоматы, короткие очереди довершили то, что не смогли сделать гранаты.
– Живее, живее, – командовал старший сержант, когда разведчики закончили обыскивать дом в поисках уцелевших наемников. – Перезарядить оружие, самое интересное впереди. Настоящая бойня еще не начиналась.
Из подвала появился долговязый разведчик. Пряча в чехол нож, боец спокойно произнес:
– Там оказались еще двое бородатых выродков, пришлось показать дорогу к их Аллаху.
– Все, закончили. Перекур, и на выход, – скомандовал командир группы.
Разведчики по одному покидали здание и быстро пересекали небольшой сад с молодыми деревцами. Выломав кусок забора, они выбрались на улицу. Здесь разведчиков уже поджидали автоматчики из взвода прикрытия вместе с их командиром. У лейтенанта на левом плече висел его штатный автомат, а в правой руке он держал гранатомет «РПГ-7» с остроконечной рифленой гранатой, к которой обычной изоляционной лентой были примотаны два прямоугольных куска пластида.
Федоров обратил внимание на то, что морпехов из взвода автоматчиков значительно поубавилось.
Заметив его вопросительный взгляд, командир взвода пояснил старшему сержанту:
– Двое погибли, пятерых раненых пришлось отправить в тыл. – Ощутив в очередной раз вкус битвы, лейтенант снова рвался в бой. – Ну что, сержант, закончим начатое? – потрясая трофейным гранатометом, возбужденно спросил офицер.
– Авангард, вперед, – глянув на своих бойцов, скомандовал Дядя Федор.
Трое разведчиков, пригибаясь, двинулись по улице. Но едва они свернули за угол, как попали под обстрел.
– Затягивает, гад. Думает, это ему Грозный девяносто пятого года, – проговорил подполковник Вавилов. На холме, где был оборудован временный наблюдательный пункт батальона, он то и дело прикладывался к стереотрубе. Отсутствие связи с подразделениями лишало командира батальона полной картинки боя, что было весьма опасно в условиях современной войны. Сейчас приходилось уповать на опыт бойцов, уже ввязавшихся в драку.
Повернувшись к стоявшему немного в стороне Христофорову, морской пехотинец задумчиво спросил:
– А может, эта тварь чего-то ждет? Должен же нормальный зверь пытаться вырваться на волю, а не огрызаться, сидя в западне.
– Хитрит, сарацин, – согласился чекист. – Он ждет, и мы подождем, пока штурмовые группы будут ему пятки прижигать.
Полковник Христофоров посмотрел назад, где за холмом под охраной нескольких «вымпеловцев» сидели ушедшие из кишлака крестьяне.
– Снайпер, паскуда, —доложил Дяде Федору верзила разведчик, в его гирляндах на поясе заметно поубавилось подствольных гранат, на щеке появилась
глубокая ссадина, но он не обращал на это никакого внимания. – Стаса срезал точно в лоб, Валек заметался как заяц, но все равно достал его в бок. Засадил под пластину, не жилец.
– Где он засел?
– Кажись, с чердака бьет. А на втором этаже у них «АГС», один выборочно бьет, другой лупит по площади. Нужно наводить артиллерию.
– Какая, к чертям собачьим, артиллерия, – выругался Федоров. Он берег радиста, считая, что за броней БТР тот будет в безопасности вместе со своим «волшебным фонарем». Но броневик подбили, и радист сгорел вместе с экипажем. Взглянув на верзилу, задумчиво проговорил: – Значит, на чердаке засел стрелок.
– Да, и за забором десятка полтора автоматчиков, – подтвердил разведчик.
– Лейтенант! – Старший сержант подполз к командиру взвода. – Пора проверить твою «шайтан-трубу». Проломить стену сможешь?
– Л-легко, – уверенно ответил лейтенант, запрокидывая на плечо «РПГ-7».
– Смотри осторожней, там снайпер зверствует, —предупредил разведчик.
– Не учи отца… – отмахнулся офицер.
– Прикройте лейтенанта, – приказал Дядя Федор своим подчиненным. Трое разведчиков, запрокинув вверх стволы автоматов, открыли огонь из под-ствольных гранатометов.
– Сынок, давай сюда второго «шмеля», – обратился разведчик кхимику-огнеметчику.
Тот уже не протестовал, молча протянул огнемет, буркнув только:
– Этот с зажигательной смесью.
На эту реплику старший сержант не обратил внимания. Взвалив на плечо короткую трубу, он обратился к офицеру:
– Ну что, работаем?
– И не иначе, – ответил тот.
Улучив момент между выстрелами гранатометов, он выглянул из-за угла и выстрелил из «РПГ». Реактивная граната, усиленная двумя кусками пластида, взорвалась как артиллерийский снаряд, взметнув вверх обломки кирпичной кладки.
Не давая противнику опомниться, из-за угла выглянул Дядя Федор и тут же выстрелил. Зажигательная капсула взорвалась золотисто-белым пламенем. В считаные секунды весь второй этаж и чердак с крышей были объяты пламенем. Еще через минуту из распахнутого чердачного проема с душераздирающим криком выбросился горящий человек. Со снайпером было покончено.
– Вперед, закончим операцию, – заорал во всю мощь своих легких Дядя Федор, увлекая пехотинцев в направлении горящей усадьбы.
Дом муллы пылал гигантским костром. Морские пехотинцы, ворвавшиеся на территорию усадьбы через пролом в ограде, тут же столкнулись нос к носу с арабами. И, как сотни лет до этого, бросились друг на друга врукопашную, в одно мгновение позабыв о смертоносном оружии и используя его сейчас лишь в качестве примитивного ударного инструмента.
Бабай сразу сообразил, что перевес на стороне штурмующих. Поэтому, едва во дворе завязалась потасовка, он вместе со своим помощником Рыжебородым Ахматом и чеченцем Магомедом Гусейновым выбежал за ворота и опрометью бросился через сельскую площадь. За зданием мечети собирались основные силы арабов, которые должны идти на прорыв.
– Давай ракету, – приказал Абдулл, когда они обогцули башню минарета и увидели около полусотни наемников.
С шипением взлетела высоко в небо зеленая ракета. Ее свечение было видно далеко. Достигнув предельной высоты, ракета на мгновение зависла, как далекая звезда, и тут же погасла, превратившись в черный дымок.
Свет зеленой ракеты увидели те, кому она предназначалась. В лагере беженцев неожиданно произошло какое-то движение. Отосновной массы крестьян отделилось шестеро мужчин. У двоих были пистолеты с глушителями, остальные были вооружены лишь кинжалами.
Боевики быстро и бесшумно приблизились на десяток метров к часовым и, вскинув пистолеты, одновременно выстрелили. Часовые рухнули, но воспользоваться оружием убитых боевики не успели. Едва они приблизились к «убитым», как тут же открылся обман. У ног наемников лежали мастерски сделанные из старых бушлатов и сухой травы две «куклы» в человеческий рост, снайперские примочки для дуэли с равными себе. Автоматы «часовых» были кусками железа, в них отсутствовали затворы.
Запоздало сообразив, что это западня, боевики вскинули пистолеты, но стрелять уже не было времени. Два бесшумных выстрела со стороны батальонного наблюдателя сбили стрелков с ног, размозжив им головы.
На оставшихся боевиков, вооруженных только кинжалами, из ближайших кустов набросились «вымпеловцы». Длительной рукопашной схватки тоже не получилось. Два араба были сразу убиты: одному молниеносным приемом свернули шею, другому проломили ударом кулака грудную клетку в области сердца. Третьего оглушили, и он лежал без сознания у ног двоих диверсантов, которые виновато смотрели на командира. Но Маклахову было не до «разбора полетов», его сейчас интересовал последний араб, по-видимому, старший группы (во время нападения на «часовых» он бурно жестикулировал).
При задержании и с этим наемником перестарались, ударом толстой подошвы кованого ботинка ему сломали левую ногу. Из разорванной штанины простых крестьянских штанов выглядывала остроконечная окровавленная кость.
Когда к месту стычки подошли Вавилов и Христофоров, диверсанты уже обыскали наемников. Кроме двух пистолетов и четырех ножей, при них оказалось еще с десяток наступательных гранат.
– Что вы собирались делать? – по-арабски спросил задержанного капитан Маклахов. Этот язык Игорь знал в совершенстве, выучил его во время учебы в училище. Но наемник молчал, закусив губу от боли.
– Что вы собирались делать? – механически повторил свой вопрос Макнамара, но ответа не последовало.
– Какой приказ вы получили? – опять прозвучал вопрос. Наемник хотел снова отмолчаться, но не получилось. Рука капитана крепко схватила араба за сломанную ногу и слегка вывернула ее. Араб закричал и едва не лишился чувств, но мощная пощечина вернула ему сознание.
Комбат, наблюдая за допросом, хотел вмешаться, считая, что подобное поведение недостойно боевого товарища. Но тут же обезображенные трупы русских солдат, взятых в плен такими же арабами, встали перед его глазами. Мальчишкам отрезали, как баранам, головы, конечности, выпускали наружу внутренности, заталкивая вместо них солому и козий помет. Наемники, поправ человеческие законы, теперь сами стали вне закона. Приученные к условиям тайной войны, диверсанты использовали все средства, лишь бы эффективнее достигнуть цели. Сейчас своей жестокостью они спасали его подчиненных, выкуривавших из кишлака остатки наемников. На мгновение подполковник представил себе, что могло произойти, если бы Христофоров не оставил «вымпеловцев» в подвижном резерве и не приказал следить за беженцами.
Полковник-чекист, заметив состояние комбата, наблюдавшего за допросом, обратился к Маклахову:
– Комбат, а нет ли другого способа разговорить нашего друга?
– Колоть «правдодел», но на это уйдет много времени, – подумав, ответил командир диверсионной группы. – А сейчас дорога каждая секунда. – И снова задал свой вопрос, сопровождая его воздействием на сломанную ногу. На этот раз араб «поплыл», он быстро заговорил на родной тарабарщине.
– Что он сказал? – присев на корточки, нетерпеливо спросил Христофоров.
– Группе нужно было захватить оружие бойцов оцепления, напасть с тыла и уничтожить штаб батальона, создав панику, дезорганизацию, и обеспечить прорыв оставшихся. Место прорыва обозначить красной ракетой.
– Может, врет? Впихивает дезу, чтобы не мучили, – засомневался Христофоров.
– Вряд ли. – Подошедший лейтенант Фамов продемонстрировал одноразовую ракету в картонном цилиндрическом футляре.
– Тогда делаем так… – произнес Владимир, в его глазах блеснул огонь охотничьего азарта.
В тылу оцепления вспыхнула ожесточенная перестрелка, загремели взрывы ручных гранат, и вот взвилась красная ракета.
«Наконец-то», – облегченно вздохнул Абдулл Ка-маль и громко крикнул:
– Аллахакбар!
Опытные воины арабы тут же восприняли клич как команду к действию. Обвешанные оружием и боеприпасами, они небольшими группами бросились в направлении узкой задымленной улочки с горящими по обе стороны домами. Прорваться сквозь этот коридор огня и дыма была единственная возможность не столкнуться со штурмовиками.
Лица обдавало жаром горящих строений, едкий дым разъедал глаза, но это не могло остановить боевиков. Мелкие неприятности не шли в счет рядом с самой большой под названием СМЕРТЬ. За десять минут остатки арабского отряда прошли сквозь огонь и дым незамеченными и оказались на окраине кишлака. Отсюда была хорошо слышна нарастающая канонада, страшный по своей интенсивности бой кипел на позициях федеральных войск.
– Идем двумя волнами, – проговорил Бабай, обращаясь к одному из своих командиров, огромному детине с красными воспаленными глазами, в его руках «РПК», замотанный в камуфлированную ткань, казался детской игрушкой. – Твои люди пойдут первыми, я с остальными иду следом. Врываешься на позиции шурави, убиваешь всех. Потом необходимо захватить транспорт, думаю, люди Карима разведали, где сосредоточены грузовики. Берем пару машин и уходим обратно в горы.
– Я все сделаю как надо, – пообещал косматый гигант, потрясая своим ручным пулеметом.
– Аллах велик, и снизошлет он свои щедроты на воинов правоверных, – произнес с пафосом Абдулл, положив ладони своих рук на плечи моджахеда. Как будто благословляя на этот бой.
– Аллах акбар, – воскликнул араб и, взмахнув призывно оружием, увлек за собой основную массу боевиков.
Четыре десятка моджахедов со всех ног бросились в направлении позиций федеральных войск. Там то стихала, то вновь нарастала трескотня выстрелов, разрывы ручных гранат. С небольшого взгорка, куда забрался Бабай, он мог наблюдать, как его воинство быстро приближается к неровной линии окопов, в которых, по-видимому, и живых не осталось. С каждым шагом расстояние сокращалось. Оставалось всего с полсотни метров до бруствера с высохшей под безжалостным солнцем землей.
Абдулл уже оторвал от глаз бинокль, собираясь дать команду остальным на прорыв, когда безжизненный окоп неожиданно ощерился шквалом огня, в упор расстреливая бегущих.
– Это засада! – закричал невесть как очутившийся рядом с Бабаем Рыжебородый Ахмат. – Надо прикрыть их отход.
Опытные воины, попав в ловушку и потеряв под шквальным огнем часть людей, залегли, яростно огрызаясь из своего оружия, надеясь на то, что еще одна группа моджахедов позволит им отойти, отвлекая на себя часть огня федералов.
Но Абдулл Камаль знал, что эти люди обречены так же, как будут обречены и те, кто попытается им помочь. Высказать свое решение Бабай не успел. Во фланги залегшим боевикам ударили боевые машины десанта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41