.. Ему не терпелось добраться
до ваших глоток, и он совсем упустил из виду такое страшное средство, как
мина. А ведь Израэль мог бы за каких-нибудь два часа изготовить ее, -
помните Санталену? Набей бочонок порохом и железным ломом, подложи у
изгороди и врывайся через брешь! И тому же Израэлю ничего не стоило
смастерить зажигательные снаряды, какими мы часто пользовались в бою. Один
такой снаряд на крышу блокгауза - и она вспыхнула бы ярким пламенем. Дым
мигом выгнал бы вас наружу, прямо под пули.
Но Сильвер изо всей военной науки припомнил только правило прикрывать
атакующих огнем, да и то распылил свои силы, задумав идти на штурм сразу
со всех сторон. Правда, это усложнило мою задачу, ведь я-то задумал
пощипать их с тыла в разгар схватки, а при таком расположении мне было
трудно выбрать безопасную позицию.
Только я отыскал в кустарнике удобный для стрельбы просвет, как из-за
деревьев с северной стороны выскочили семеро пиратов и ринулись на
частокол.
Я прицелился в ближайшего ко мне - он был голый по пояс, жилистый,
коренастый - и спустил курок в тот самый миг, когда кто-то из ваших уложил
наповал его соседа. Но я поспешил и только ранил пирата; через секунду он
уже был на ногах и нырнул в лес. Я сильно переживал свой промах, тем более
что не успел перезарядить мушкет и выстрелить снова. А впрочем, моя пуля
тоже сделала свое дело, ведь она сократила до пяти число прорвавшихся за
ограду. В таких стычках подчас один лишний человек решает исход.
Ваш отряд задал жару этой пятерке, и не успел я перезарядить мушкет,
как последний из нападавших перевалился через частокол обратно и зайцем
пустился наутек. Было ясно, что штурм сорвался, орешек оказался пиратам не
по зубам.
Израэль, изрыгая проклятья, бросился вперед и попытался поднять
бунтовщиков на новую атаку, но он был среди них единственный, кто еще
сохранил боевой дух, остальные предпочли отступить в глубину леса.
Осторожно вернувшись на свой удобный пост возле пиратского лагеря, я
тотчас увидел, что ряды бунтовщиков заметно поредели. Осталось только
восемь человек, да и то один был небоеспособен: моя пуля ранила его в
голову и чуть не отправила на тот свет.
В жизни не видел такой унылой компании.
Они усердно прикладывались к бутылке с ромом и громко сетовали на
свою неудачу, словно мальчишки, которых застигли врасплох в чужом
курятнике и проводили колотушками.
Я переводил взгляд с одного на другого... Сильвер, мрачный, как
грозовая туча; Израэль, уже порядком захмелевший; рослый ирландец в
красном колпаке, которого Хендс потом зарезал на шхуне, а вы сбросили за
борт к акулам; Дик - испуганный парнишка, пробежавший мимо меня в лесу;
старик Том Морган, угрюмый и пришибленный; Джордж Мерри, упорно твердящий,
что все кончилось бы иначе, послушайся Сильвер его совета; раненый пират -
он перевязывал себе голову. И еще двое: один постарше, с седыми висками,
другой - рыжий матрос, которого Сильвер склонил к измене. Да, более жалкой
ватаги мне не приходилось видеть. Ни как моряки, ни как джентльмены удачи
они ломаного гроша не стоили.
Вдруг мне пришла в голову мысль застрелить Сильвера и одним махом все
кончить. С того места, где я притаился, это было очень легко сделать, я
даже прицелился, однако тут же подумал, что, если убью его, остальные,
скорее всего, удерут на шхуне и бросят нас на острове. А это ни меня, ни
вас не устраивало. Поэтому я решил пока оставить бунтовщиков в покое и
выяснить, как обстоят дела вашего отряда.
Сделав большой круг, я вышел к блокгаузу с западной стороны и только
стал соображать, чем бы подать сигнал, - вижу, идет доктор, вооруженный до
зубов и невозмутимый, как скала. Я с первого взгляда его опознал, ведь вы
мне сказали, что сквайр и капитан - оба высокого роста. Войдя в лес, он
двинулся в северо-восточном направлении, и я сразу смекнул, что он задумал
найти меня. Чистейшее безрассудство, я об этом ему потом сколько раз
говорил. Ведь попадись он на глаза пиратам - и его песенка была бы спета.
И вам от этого - никакого толку!
Так или иначе доктор продолжал смело шагать через лес, а я крался за
ним, перебегая от дерева к дереву, как накануне, когда следил за вами.
Наконец мы достаточно удалились от лагеря, и тогда я окликнул его. Он
сразу остановился и взял мушкет наизготовку, но, сколько ни вертел
головой, никак не мог меня обнаружить. Моя одежда из козьих шкур была
хорошей маскировкой.
- Доктор! - крикнул я. - Стойте на месте, будем вести переговоры!
Он рассмеялся и повесил мушкет на плечо.
- Джим рассказал нам про вас, Бен Ганн, и вам нечего опасаться, -
ответил он. - Неужели я для того рисковал жизнью, чтобы разговаривать с
вами подобным образом!
Что верно, то верно... Я вышел из-за дерева и пригласил доктора
пройти со мной в пещеру. И мы зашагали гуськом через топь, затем вверх на
Двуглавую гору, к моему убежищу.
Я ожидал, что вид несметного сокровища ошарашит его, но не тут-то
было. Доктор всегда оставался невозмутимым, и теперь он даже бровью не
повел.
- Что ж, Бен, - сказал он, осмотрев клад и садясь на камень у входа,
- похоже, вы нас опередили, так попробуем договориться по-доброму. Что вы
скажете, если я предложу вам проезд на родину, никаких вопросов о прошлом
и тысячу фунтов в придачу?
Предложение доктора превзошло мои самые смелые ожидания. Я был готов
отдать все до последнего гроша, только бы поставить крест на прошлом и
увидеть родной дом! Мы тут же, как говорится, ударили по рукам, после чего
стали обсуждать, как управиться с бунтовщиками. Сначала доктор сказал, что
мне следует нагрузиться козлятиной и идти в блокгауз, вступить в отряд
капитана, но я быстро убедил его, что принесу вам гораздо больше пользы,
свободно передвигаясь по острову. Чем смотреть в бойницу, как Сильвер
снова поведет своих людей в атаку, я лучше постараюсь помочь вам выбраться
из осады.
Но больше всего меня заботила судьба корабля. Доктор Ливси рассказал,
что придет еще одно судно, да разве мог я ждать! При одной мысли о шхуне,
стоящей в Южной бухте, меня бросало в дрожь, так мне не терпелось скорее
ступить на палубу и идти домой под всеми парусами!
Я не стал вдаваться в подробности своей пиратской жизни, сказал
только, что был силой завербован людьми Флинта, когда плыл в Америку с
Ником в качестве его слуги. Уже потом, узнав доктора ближе, я рассказал
ему, как был убит Кастер, и он обещал поручиться за меня, когда мы приедем
в Девон. Не сомневаюсь, что он выполнил бы свое обещание, если бы в Англии
не выяснилось, что Ник давным-давно написал письмо, в котором брал всю
вину на себя и совершенно оправдывал меня.
Закончив переговоры с доктором Ливси, я проводил его до частокола,
после чего еще раз проведал пиратов. Шесть человек сидели, распевая песни,
у костра, а двое отправились на шхуну. Выяснив это, я вернулся к себе в
пещеру, очень довольный тем, как все хорошо складывается.
А на рассвете третьего дня, идя по горе над Белой скалой курсом на
лагерь бунтовщиков, я заглянул в бухту и вдруг обнаружил, что шхуны нет.
Хотите верьте, хотите нет, Джим, я сел на землю и разрыдался, словно
ребенок. Как же я проклинал себя за то, что не уследил за бунтовщиками, не
забил тревогу, когда они подняли паруса: ведь я-то решил, что это Сильвер
увел корабль.
Придя в себя, я решил все-таки сперва навестить стоянку пиратов, а уж
потом сообщить вам печальную новость. Можете представить себе мое
удивление, когда я застал на прогалине кучку людей, ошарашенных и
подавленных не менее, чем я сам! Сильвер и его компания почти в одно время
со мной обнаружили пропажу судна, и теперь вся шестерка сыпала такими
проклятиями, что сам черт, услышь он их, смутился бы.
Оставалось только предположить, что шхуна сорвалась с якоря (но как?)
и ее унесло отливом. Не теряя времени, я поспешил через лес к блокгаузу. И
обнаружил, что отряд капитана встревожен совсем другим происшествием.
- Джим пропал! - сказал мне доктор, даже не поздоровавшись. - Ушел
вчера вечером, и с тех пор ни слуху ни духу!
Никто из них не допускал и мысли, что вы переметнулись к Сильверу,
они все приписывали мальчишескому озорству. Да только от этого было ничуть
не легче - кто мог поручиться, что вас не убили ночью? Сквайр жестоко
бранил себя за то, что втянул мальчишку в столь безрассудное предприятие.
А вообще-то все мы, и сквайр, и доктор, да и Сильвер тоже, попали впросак.
Откуда нам было знать, что судно в целости и сохранности стоит в другом
месте? Каждый был уверен, что оно исчезло навсегда.
И тут взял слово капитан. Хотя он сильно ослаб от двух ран,
полученных накануне, голова у него работала лучше, чем у всех нас
остальных, вместе взятых. Капитан сказал, что исчезновение корабля
вынуждает наш отряд сменить убежище. Пока Сильвер разгуливает хозяином по
острову, нужно тщательно охранять клад. Весь вопрос в том, как из
блокгауза перебраться в пещеру?
Капитан, понятно, не мог идти сам, его надо было нести. Значит, у
двоих будут руки заняты, и остаются только два бойца. Казалось, положение
безвыходно. Но тут доктор напомнил о нашем козырном тузе - старой и теперь
уже совершенно бесполезной карте. Он спросил меня, пойдет ли Сильвер ради
карты на двухчасовое перемирие и можно ли положиться на его слово?
Нелегкий вопрос!
- Конечно, - ответил я, - Джон все что угодно пообещает, только бы
завладеть картой, что же до его честности, то, поклянись он хоть на ста
Библиях, я не положусь на слово Сильвера.
Эйб Грей поддержал меня.
- Постойте, - вмешался капитан. - Вы забываете одну вещь: когда он
получит карту, у него просто не будет другого выбора, как тотчас
отправиться за кладом. Зная эту шайку, я не сомневаюсь, что они мигом
похватают кирки и лопаты! И как только они перевалят через плечо Подзорной
Трубы, никто не помешает нам дойти до пещеры.
Мы посовещались и решили, что лучшего не придумать. На самом-то деле
мы просчитались, ведь Сильвер целых двенадцать часов не подавал виду своим
приятелям, что карта у него! Он выложил ее лишь после того, как над ним и
над вами, Джим, нависла смертельная угроза. Тем не менее наша уловка себя
оправдала, она помогла нам беспрепятственно совершить переход из блокгауза
в пещеру.
Итак, я устроился в засаде у стоянки пиратов, а доктор и Эйб Грей с
белым флагом в руках пошли парламентерами к бунтовщикам. Кроме передачи
карты, условия соглашения предусматривали, что доктор окажет помощь
раненым и пираты получат все находящиеся в блокгаузе припасы, нам же за
это разрешался свободный проход в северную часть острова.
Сильвер и доктор Ливси совещались поодаль от остальных, даже Грей
отошел в сторонку, но все стояли с оружием в руках, не спуская глаз друг с
друга. Наконец доктор скрылся в чаще, и Сильвер проковылял к костру.
Приятели тотчас окружили его, требуя ответа: что ему удалось выговорить?
- Провиант, без которого никто из нас не может обойтись, даже ты,
Джордж Мерри, - ответил Долговязый Джон. - Теперь, когда шхуна ушла, где
еще мы его возьмем? Может быть, кто-нибудь из вас подаст совет?
- Им и в блокгаузе не худо, с чего это они вдруг затеяли уходить? -
спросил Морган.
- В северную часть острова... - подхватил Мерри. - Что им там
понадобилось, в северной части? Вдруг сокровище лежит там, они подбросят
нам бочку солонины, а сами все денежки загребут!
Сильвер косо взглянул на него: так он некогда глядел на тех, кого
мысленно приговаривал к смерти за предательство.
- Послушай, Джордж, у тебя есть лучший план? - медленно вымолвил он.
- Если да - выкладывай, и мы обговорим его, потолкуем, как быть, чтобы не
подохнуть с голоду здесь, у костра!
- Перехватим их на марше, - сказал Джордж, - и перебьем всех до
единого. Тогда все будет наше: сокровище, солонина, бренди, блокгауз, или
я не джентльмен удачи и никогда им не был!
- Вот это верно, - негромко отозвался Сильвер. - Ты им никогда не
был, иначе не предложил бы чушь, достойную дурачка, которого в
младенчестве уронили вниз головой! А теперь слушайте, что я скажу,
недоношенные павианы, - продолжал он, возвысив голос так, что с окружающих
деревьев взлетели птицы. - Откуда нам знать, что доктор не пронюхал, где
шхуна, и не стакнулся с этим пропойцей Хендсом и с ирландцем, чтобы те
забрали их вместе с сокровищем? Разрази меня гром, так оно и есть, вот что
они затеяли, и теперь у нас только один шанс: не спускать с них глаз, пока
Хендс не приведет шхуну в условленное место и не подаст сигнал! Перебить
их, говоришь? Да ведь тогда всем нам крышка, потому что некому будет
ответить на сигнал Хендса, и останемся мы без сокровища и без судна!
С этими словами Сильвер круто повернулся и стал навешивать на себя
оружие, чтобы идти в блокгауз. Казалось, даже спина Джона выражает его
презрение к тупицам, с которыми он связался.
Сидя за кустами, я с трудом удерживался от смеха, такие рожи были у
его приятелей.
Долго пираты переваривали молча сказанное Сильвером, потом Морган
взял слово.
- Что ж, Джон, - решительно произнес он, вынимая трубку изо рта и
сплевывая в огонь, - сдается мне, ты прав, и я с тобой заодно, недаром из
всех нас ты самый башковитый!
Да, Сильвер снова одержал верх. И так как он ни словом не упомянул о
карте, я окончательно понял, что дела мятежников совсем плохи и отныне
Окорок будет нам скорее союзник, чем враг.
Я думал о басне Сильвера, будто Хендс сговорился с нами, и удивлялся,
как это они дали заморочить себе голову! Казалось бы, яснее ясного, что
люди капитана никак не могли пробраться ночью на шхуну и подбить Хендса на
такую немыслимую затею. И, однако, пираты клюнули на удочку. Не больно-то
они доверяли друг другу, если не усомнились, что собственный товарищ им
так легко изменил... Отведя душу отборной бранью, бунтовщики забрали свое
оружие и нехитрый скарб и угрюмо побрели к блокгаузу. Я проводил их до
частокола, потом отправился догонять отряд сквайра, который шел через топь
к моей пещере. Нелегко нам пришлось в болотных зарослях, мы не раз
проваливались по пояс, но все же благополучно добрались до места. И уж я
постарался устроить своих гостей возможно уютнее, капитану подстелил целую
груду козьих шкур и запас побольше питьевой воды на случай осады.
А сколько мы в тот день ломали голову, Джим, пытаясь уразуметь, что с
вами! Под вечер, когда "Испаньола" вошла в Северную бухту, доктор, Грей и
я караулили в зарослях у подножия Двуглавой горы, чтобы Сильвер не застиг
нас врасплох. Оттого-то мы и не увидели вас, когда вы в одиночку вели
шхуну, а Хендс с кинжалом наготове ждал удобной минуты, чтобы расправиться
с вами.
Как только стемнело, доктор и Грей возвратились в пещеру, а я решил
проверить, чем заняты пираты. Сквозь щель в частоколе я увидел, как они,
сидя у костра, прилежно потягивали оставленное вами бренди и распевали
песни.
Убедившись, что нам пока не грозит никакая опасность, я еще до
восхода луны отправился обратно в пещеру. Задержись я на полчаса, вы
встретились бы мне в лесу и не попали бы прямо в лапы врагу. Вот ведь как
бывает...
Утром доктор, как и было условлено, пошел оказать помощь раненым
пиратам, а два часа спустя вернулся и ошеломил нас известием, что вы в
плену у бунтовщиков, и, как только пираты вместо клада увидят пустую яму,
ваша песенка будет спета.
Нам оставалось одно: попасть туда первыми и устроить засаду. Доктор
Ливси, Эйб Грей и я тотчас вышли в путь по тропинке, которую я вытоптал,
перенося золото. Но мы продвигались слишком медленно. Я-то привык к этим
местам и мог еще прибавить ходу, но доктор, уже отмахавший с утра
десять-двенадцать миль через топь, начал отставать. Тогда я объяснил ему,
как найти яму, а сам припустился бегом, и на длинном склоне пониже
большого дерева обнаружил вас. Вы с пиратами стояли над останками бедного
Ника и что-то обсуждали. Могильной плиты вы не увидели, так как прошли
западнее.
Но как задержать пиратов, чтобы доктор и Грей раньше подоспели к яме?
И тут мне пришло в голову изобразить привидение, голосом Флинта позвать
Мак-Гроу, требуя рома, как это делал наш капитан в Саванне много лет
назад.
К счастью для вас, Джим, моряки, даже самые отпетые, суеверный народ.
Не сомневаюсь, от первого же моего крика их бросило в дрожь, а зубы их
стучали, как испанские кастаньеты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16