Я дал его. Мне может это не нравиться, но перед лицом такого отравляющего вещества, как Сино-вирус, необходимо принимать жесткие решения.
Последовала короткая пауза.
— А как насчет заключенных внизу? — сказал Умник.
— И животных. Для чего они используются? — сказала Джульетт.
Шофилд нахмурился. Он не был на Уровне 5, поэтому не знал ни о животных, ни о заключенных. Ответил Герби Франклин.
— Животные задействованы в обоих проектах — разработка вакцины и усовершенствование 7-го эскадрона. Медведи с острова Кадьяк используются из-за токсинов в их крови. У них необычайно высокий уровень кислорода в крови, когда они находятся в зимней спячке. Исследование по улучшению крови солдат 7-го эскадрона основывалось на этом.
— А как насчет других клеток — тех, что наполнены водой? — спросила Дженсон. — Что в них?
Герби сделал паузу.
— Редкая порода варанов, известных под названием комодские вараны. Самая большая ящерица в мире, около тринадцати футов в длину, размером с обычного крокодила. У нас их шесть.
— И для чего они используются? — спросил Шофилд.
— Комодские вараны — древнейшие на земле представители группы рептилий, обитающие только на островах Индонезии. Они отлично плавают — от острова к острову — но они так же быстры и на земле, способны легко настигнуть человека, что они регулярно и делают. Их иммунная система необычайно сильна. Все они неподвержены заболеваниям. Их лимфатические узлы вырабатывают высококонцентрированную антибактериальную сыворотку, защищающую их от болезней тысячелетиями.
— Побочные продукты крови комодских варанов, измененные под структуру крови человека, составляют основу иммунной системы Кевина, — сказал президент. — Мы использовали генетически созданную плазму крови Кевина для создания сыворотки, которая может быть добавлена в систему водоснабжения США — жидкой сыворотки — таким образом, делая все население невосприимчивым к Сино-вирусу.
— Заразить систему водоснабжения? — сказал Шофилд.
— О, это делалось и раньше, — сказал Герби. — В 1989 против токсина ботулинуса, и в 1990 — из-за Ирака — против сибирской язвы. Хотя американцы не знают об этом, у них есть иммунитет ко всем крупнейшим видам биологического оружия в мире.
— А что с заключенными? — спросил Умник II. — Для чего они содержатся здесь?
Герби посмотрел на президента, тот молча кивнул.
Ученый пожал плечами.
— Заключенные — это совсем другая история. Они здесь не для того, чтобы дать какие-либо побочные продукты крови или сыворотку. Их функция проста. Они являются подопытными кроликами для тестирования этой вакцины.
* * *
— Господи, — прошептала Гант, когда она увидела список с именами заключенных.
После того как Герби рассказал им о роли заключенных, он вывел список с их именами на одном из компьютерных терминалов лаборатории.
В общей сложности их было сорок два, все они приговорены к пожизненному заключению или ожидающие казни, каким-либо образом избежавшие электрического стула.
— Худшие из худших, — сказал Герби, указывая на список с именами.
Шофилд слышал о многих из них.
Сильвестер МакЛин — убийца детей из Атланты. Рональд Нунэн — пекарь из Хьюстона, оказавшийся снайпером на башне. Люцифер Лири — серийный убийца из Феникса. Сет Гримшоу — печально известный лидер Черной Лиги, необычайно жестокой террористической организации, которая считала, что правительство США готовило Америку для захвата ООН.
— Сет Гримшоу? — сказала Гант, увидев это имя. Она повернулась к Джульетт Дженсон. — Разве это не он?..
— Да, — сказал Дженсон, бросив нервный взгляд на президента в дальнем конце лаборатории. — В начале февраля. Как раз после инаугурации. Он настоящий 18-84.
— О, я надеюсь, их клетки крепко заперты, — сказал Гант.
* * *
— Отлично, — сказал Шофилд, возвращая всех обратно к реальности. — Итак, мы снова здесь и сейчас. Мы здесь заперты. Они хотят убить президента. И благодаря радиопередатчику в его сердце, в случае его смерти четырнадцать крупнейших городов взлетят на воздух.
— Прямо на глазах у всех жителей Америки, — сказала Дженсон.
— Необязательно, — сказал президент, — потому что Цезарь не знает о секрете Линдона Бейнза Джонсона.
— Что такое секрет Линдона Бейнза Джонсона? — спросил Шофилд.
— Это свойство системы радиовещания и телевидения в чрезвычайной обстановке, известное только президенту и вице-президенту. По существу, это предохранительный клапан, изобретенный Линдоном Джонсоном в 1967 году для того, чтобы не допустить слишком раннее использование этой системы.
— Так в чем оно заключается?
— Оно обеспечивает сорокапятиминутную задержку любого радио или телевещания через эту систему до тех пор, пока не будет введен отменяющий код президента. Другими словами, за исключением особо чрезвычайных ситуаций, оно блокирует экстренное вещание, создавая период длиной в сорок пять минут для обдумывания и переговоров.
— Итак, сейчас 8.09, первая трансляция Цезаря уже прошла, но если мы найдем коробку передач на территории этого комплекса, мы можем блокировать все его последующие вещания.
Шофилд поджал губы, обдумывая.
— Но это будет делом не первой важности. Мы сможем это сделать, только если окажемся в нужном месте в нужное время.
Он повернулся к Герби.
— Расскажите нам об этом комплексе.
Герби пожал плечами.
— Что здесь особенного? Это крепость. Раньше была штаб-квартирой НОРАД. Если она блокируется, то она блокируется. Я не думаю, что предполагалось использовать ее, чтобы держать кого-либо взаперти.
— Но даже при полной изоляции должна быть операция освобождения, — сказал Шофилд. — Что-то, что откроет двери, когда все закончится.
Герби кивнул.
— Замок с часовым механизмом.
— Замок с часовым механизмом?
— В случае полной изоляции, активируется система безопасности, контролируемая таймером. Каждый час у еще оставшихся в живых людей на территории базы есть пятиминутное «окно», чтобы ввести один из трех возможных кодов.
— Каких кодов? — спросила Гант.
— Помните, — сказал Герби, — этот комплекс был предназначен для использования в случае полномасштабного обмена ядерными ударами между США и СССР. Коды отражают это. Существует три возможных варианта.
— Первый код просто подтверждает изоляцию. Ядерная ситуация продолжается, комплекс остается закрытым. Второй код предполагает, что ситуация разрешена. Он завершает изоляцию — бронированные взрывозащитные двери втягиваются, и все входы и выходы открываются.
— А третий код? — спросила Гант.
— Третий код — это серединная мера — позволяет выйти связному. Он авторизует открытие индивидуальных входов и выходов для того, чтобы связные могли покинуть комплекс.
Шофилд внимательно слушал Герби.
— Что происходит, когда не вводится никакой код во время ежечасового «окна»? — спросил он.
— Вы сообразительны, капитан. Видите ли, в этом и есть загвоздка, не так ли? Если код не введен, компьютерная система комплекса предупреждена о том, что комплекс может быть захвачен противником. Затем она дает вам возможность ввести один из кодов в следующий ежечасовое «окно». Если код не введен и в этот промежуток времени, то тогда система предполагает, что комплекс захвачен противником, и в этот момент запускается механизм самоуничтожения комплекса.
— Механизм самоуничтожения, — выпалил Ботаник. — Что за дерьмо?
— Термоядерная боеголовка в сто мегатонн под комплексом — просто сказал Герби.
— О, Господи... — сказал Ботаник.
— Они конечно уничтожили это после развала СССР, — сказал Гант.
— Боюсь, что нет, — сказал Герби. — Когда этот комплекс переделывали под базу химического оружия, то было решено, что устройство самоуничтожения все еще имеет смысл. Если произойдет авария, и вирус распространится по строению, то весь зараженный комплекс — вместе с вирусом — может быть уничтожен ядерным взрывом.
— Отлично, — сказал Шофилд. — Итак, если мы хотим выбраться отсюда, то мы должны дождаться очередного «окна», найти компьютер, подключенный к центральной сети, и ввести правильный код.
— Все верно, — сказал Герби.
— Итак, коды? — спросил Шофилд.
Герби беспомощно пожал плечами.
— Этого я не знаю. Я могу запустить систему изоляции в случае чрезвычайной ситуации, но у меня нет разрешения на ее отмену. Только парни из ВВС могут это сделать...
— Э-э... простите, — сказала Дженсон, — но мы кое о чем забыли.
— О чем? — спросил Ботаник.
— О «ядерном футболе», — сказала Дженсон. — Чемоданчике президента, который они использовали, чтобы он не смог покинуть комплекс. Он должен прикладывать свою ладонь к панели анализатора каждые девяносто минут, в противном случае взорвутся плазменные бомбы в городах.
— Черт возьми, — сказал Шофилд. Он совсем забыл об этом. Он посмотрел на часы.
8.12 утра.
Все началось в 7. Это означало, что рука президента должна оказаться на «ядерном футболе» в 8.30. Он посмотрел на остальных.
— Где находится «ядерный футбол»?
— Расселл сказал, что он будет в главном ангаре на наземном уровне, — сказал президент.
— Что думаешь? — Гант спросила Шофилда.
— Я не думаю, что у нас есть выбор. Каким-то образом мы должны сделать так, чтобы рука президента оказалась на «ядерном футболе».
— Но мы не можем делать так бесконечно.
— Да, — сказал Шофилд. — Мы не можем. В какой-то момент нам придется придумать более долгосрочное решение. Но до тех пор займемся более неотложными.
— Это самоубийство — выводить президента наверх, — сказала Дженсон. — Они почти наверняка ждут там.
— Правильно, — Шофилд встал. — Поэтому мы не станем этого делать. Мы поступим очень просто. Мы принесем «ядерный футбол» к нему.
* * *
— Первое, что нам необходимо сделать, — сказал Шофилд, собирая всех, — это заняться этими камерами системы безопасности. Пока они работают, нам крышка.
Он обернулся к Герби Франклину.
— Где здесь центральный распределительный щит?
— В ангарном отсеке Уровня 1, я думаю, на северной стене.
— Отлично, — сказал Шофилд. — Мать, Ботаник, займитесь этими камерами. Отключите электроэнергию, если понадобится, мне все равно, просто отключите систему камер. Все ясно?
— Поняла, — сказала Мать.
— И возьмите доктора Франклина с собой. Если он лжет, застрелите его.
— Поняла, — сказал Мать, подозрительно глядя на Герби. Герби сглотнул.
— А что мы делаем? — спросила Джульетт.
Шофилд направился к небольшому наклонному переходу, ведущему к широкой шахте авиационного лифта.
— А мы идем наверх немного поиграть в футбол.
* * *
— ... Перезагрузка системы завершена...
— Состояние? — спросил Цезарь Расселл.
Десять минут назад, во время второй трансляции Цезаря, во всем комплексе произошел неожиданный сбой питания, что вызвало отключение всех внутренних систем.
— ... Подтверждаю: основной источник питания отрезан, — сказал один из радиооператоров. — Мы запустили вспомогательный источник питания. Работа всех систем в норме.
— ... Увеличенное изображение Аварийного выхода со спутника потеряно. Возобновляется контакт со спутником.
— Понял вас, — сказал другой оператор. — Основной источник энергии был выключен на распределительном щите на Уровне 1 ровно в 8 часов, оператором 008-72...
— 8-72? — Цезарь нахмурился, обдумывая.
— ... Сэр, у нас нет видеоданных. Все камеры вышли из строя вместе с отключением основного источника питания... Цезарь прищурил глаза.
— Всем отрядам. Докладывайте.
— ... Это «Альфа», — раздался голос Курта Логана. — Произвести обмен частотами. Есть вероятность того, что противник овладел каким-то нашим радиооборудованием.
— ... Обмен частотами завершен, — сказал старший оператор. — Продолжайте, командир «Альфа».
— ... мы в ангарном отсеке Уровня 2. Направляемся к служебному лифту, чтобы подняться к месту сбора в главном ангаре. Шестеро мертвы...
— ... Это командир «Браво», мы наверху, в главном ангаре, прикрываем «ядерный футбол». Все на месте. Потерь нет.
— ...Это командир «Чарли». Мы продвигаемся вместе с "Эхо " в районе комнаты отдыха на Уровне 3. У нас один мертв, двое ранено после этого дерьма с АВАКСом. Последний раз объекты были замечены на Уровне 4. Готовимся к совместной атаке через люки между 3-им и 4-ым. Инструктируйте...
— ... «Чарли», «Эхо», это База. Мы потеряли видеоизображение зоны лаборатории на Уровне 4...
— Действуйте по ситуации, «Чарли» и «Эхо», — отрезал Цезарь Расселл. — Продолжайте заставлять их двигаться. Они не могут бежать бесконечно.
— ... Это "Дельта ". Мы все еще на 5-ом. Потерь нет. Когда мы взломали дверь на 5-ом, объекты уже ушли по наклонной платформе на Уровень 4. Докладываем, значительный уровень затопления в тюремном помещении на Уровне 5. В ожидании дальнейших указаний...
— ... «Дельта», это Цезарь, — холодно сказал Расселл, — идите назад на Уровень 6. Прикройте выходы рельсовой платформы.
— ... Понял вас, сэр...
* * *
Двадцать одетых в черное десантников 7-го эскадрона бежали по одному из коридоров жилой зоны на Уровне 3, громыхая ботинками по земле — солдаты отрядов «Чарли» и «Эхо».
Они добрались до герметичного люка. Был введен код, и круглая крышка со скрипом поднялась, открывая пространство между полом Уровня 3 и потолком Уровня 4. Прямо под люком находилась еще одна крышка герметичного люка — вход на Уровень 4.
Один из десантников спустился в проем.
— База, это командир «Чарли», — сказал Питон Уиллис в свой микрофон. — Мы у люка, ведущего в зону лаборатории на Уровне 4. Готовимся штурмовать сверху.
— Вперед, — ответил Цезарь.
Питон кивнул солдату в проеме.
Десантник освободил запорный клапан, и крышка упала на пол вниз на расстоянии в десять футов. Затем он спрыгнул вниз на землю. Еще трое тут же последовали вслед за ним, держа свои Р-90 наготове.
Ничего.
Лаборатория была пуста.
Со стороны стены раздался громкий металлический гул.
Солдаты 7-го эскадрона обернулись как один.
Это был звук гидравлической платформы авиационного лифта.
Десантники отрядов «Чарли» и «Эхо» побежали по короткому покатому переходу, ведущему из лаборатории к шахте авиационного лифта.
Они были там как раз вовремя, чтобы увидеть поднимающуюся нижнюю часть гигантской платформы лифта, поднимающейся к главному ангару.
Питон Уиллис заговорил в свой микрофон:
— База, это командир «Чарли». Они идут за «ядерным футболом».
* * *
Огромный авиационный лифт издавал громкий гул, тяжело поднимаясь вверх по широкой бетонной шахте.
Он двигался медленно, таща на себе помятые останки разбитого АВАКСа.
Самолет накренился вперед, как раненая птица, нос был расположен ниже, чем разрушенная хвостовая часть, разбитые крылья вывернуты наружу. Вращающийся обтекатель — все еще целый — возвышался над всей этой жалкой картиной.
Гигантский лифт с грохотом поднимался по бетонной шахте.
* * *
Однако когда он проезжал мимо открытого дверного проема ангарного отсека Уровня 1, три крошечные фигуры запрыгнули на него, нырнув в подземный ангар.
Это были Мать, Ботаник и еле поспевавший за ними Герби Франклин.
Они направлялись к центральному распределительному щиту — который, по словам Франклина, находился в ангарном отсеке Уровня 1 — чтобы отключить камеры системы безопасности в Зоне 7.
Ангар был пуст, солдаты 7-го эскадрона давно ушли. Два бомбардировщика «стеле» и одинокий SR-71 «Блэкбёрд» все еще неподвижно стояли в пещере, как трое спящих часовых.
Мать взглянула на часы, проходя мимо левой стены ангара.
8.20
10 минут на то, чтобы «ядерный футбол» оказался у президента.
Двигаясь вдоль бетонной стены, высматривая солдат-врагов, она увидела большой квадратный отсек в дальнем конце стены. Стальная дверь отсека высотой в десять футов была погнута и перекорежена, почти полностью уничтожена.
— Ах, да! — сказала она.
— Что? — спросил Герби сзади нее.
— Наша маленькая ссора с 7-ым эскадроном до этого, — сказала Мать. Они выпустили пару «стингеров» — одна попала в этот отсек, вторая пробила водяные баки в стене у служебного лифта.
— О... — сказал Герби.
— Посмотрим, что здесь осталось, — сказала Мать.
* * *
Наверху огромная платформа лифта медленно поднималась к главному ангару.
Первыми показались останки самолета АВАКС, выплывая из квадратной шахты.
Затем взорванная хвостовая часть фюзеляжа...
...следом неповрежденный вращающийся обтекатель...
...за ним сломанные крылья...
Медленно показалась оставшаяся часть разбитого самолета, и вдруг с грохотом платформа поравнялась с полом ангара и остановилась.
Наступила тишина.
В ангаре наземного уровня были видны следы битвы, проходившей здесь почти полтора часа назад.
«Пехотинец-1» — все еще на тягаче — стоял по западную сторону от платформы лифта, в то время как его полуразбитая сестра «Сова-2» и ее «таракан» стояли по северную сторону от платформы, у служебного лифта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Последовала короткая пауза.
— А как насчет заключенных внизу? — сказал Умник.
— И животных. Для чего они используются? — сказала Джульетт.
Шофилд нахмурился. Он не был на Уровне 5, поэтому не знал ни о животных, ни о заключенных. Ответил Герби Франклин.
— Животные задействованы в обоих проектах — разработка вакцины и усовершенствование 7-го эскадрона. Медведи с острова Кадьяк используются из-за токсинов в их крови. У них необычайно высокий уровень кислорода в крови, когда они находятся в зимней спячке. Исследование по улучшению крови солдат 7-го эскадрона основывалось на этом.
— А как насчет других клеток — тех, что наполнены водой? — спросила Дженсон. — Что в них?
Герби сделал паузу.
— Редкая порода варанов, известных под названием комодские вараны. Самая большая ящерица в мире, около тринадцати футов в длину, размером с обычного крокодила. У нас их шесть.
— И для чего они используются? — спросил Шофилд.
— Комодские вараны — древнейшие на земле представители группы рептилий, обитающие только на островах Индонезии. Они отлично плавают — от острова к острову — но они так же быстры и на земле, способны легко настигнуть человека, что они регулярно и делают. Их иммунная система необычайно сильна. Все они неподвержены заболеваниям. Их лимфатические узлы вырабатывают высококонцентрированную антибактериальную сыворотку, защищающую их от болезней тысячелетиями.
— Побочные продукты крови комодских варанов, измененные под структуру крови человека, составляют основу иммунной системы Кевина, — сказал президент. — Мы использовали генетически созданную плазму крови Кевина для создания сыворотки, которая может быть добавлена в систему водоснабжения США — жидкой сыворотки — таким образом, делая все население невосприимчивым к Сино-вирусу.
— Заразить систему водоснабжения? — сказал Шофилд.
— О, это делалось и раньше, — сказал Герби. — В 1989 против токсина ботулинуса, и в 1990 — из-за Ирака — против сибирской язвы. Хотя американцы не знают об этом, у них есть иммунитет ко всем крупнейшим видам биологического оружия в мире.
— А что с заключенными? — спросил Умник II. — Для чего они содержатся здесь?
Герби посмотрел на президента, тот молча кивнул.
Ученый пожал плечами.
— Заключенные — это совсем другая история. Они здесь не для того, чтобы дать какие-либо побочные продукты крови или сыворотку. Их функция проста. Они являются подопытными кроликами для тестирования этой вакцины.
* * *
— Господи, — прошептала Гант, когда она увидела список с именами заключенных.
После того как Герби рассказал им о роли заключенных, он вывел список с их именами на одном из компьютерных терминалов лаборатории.
В общей сложности их было сорок два, все они приговорены к пожизненному заключению или ожидающие казни, каким-либо образом избежавшие электрического стула.
— Худшие из худших, — сказал Герби, указывая на список с именами.
Шофилд слышал о многих из них.
Сильвестер МакЛин — убийца детей из Атланты. Рональд Нунэн — пекарь из Хьюстона, оказавшийся снайпером на башне. Люцифер Лири — серийный убийца из Феникса. Сет Гримшоу — печально известный лидер Черной Лиги, необычайно жестокой террористической организации, которая считала, что правительство США готовило Америку для захвата ООН.
— Сет Гримшоу? — сказала Гант, увидев это имя. Она повернулась к Джульетт Дженсон. — Разве это не он?..
— Да, — сказал Дженсон, бросив нервный взгляд на президента в дальнем конце лаборатории. — В начале февраля. Как раз после инаугурации. Он настоящий 18-84.
— О, я надеюсь, их клетки крепко заперты, — сказал Гант.
* * *
— Отлично, — сказал Шофилд, возвращая всех обратно к реальности. — Итак, мы снова здесь и сейчас. Мы здесь заперты. Они хотят убить президента. И благодаря радиопередатчику в его сердце, в случае его смерти четырнадцать крупнейших городов взлетят на воздух.
— Прямо на глазах у всех жителей Америки, — сказала Дженсон.
— Необязательно, — сказал президент, — потому что Цезарь не знает о секрете Линдона Бейнза Джонсона.
— Что такое секрет Линдона Бейнза Джонсона? — спросил Шофилд.
— Это свойство системы радиовещания и телевидения в чрезвычайной обстановке, известное только президенту и вице-президенту. По существу, это предохранительный клапан, изобретенный Линдоном Джонсоном в 1967 году для того, чтобы не допустить слишком раннее использование этой системы.
— Так в чем оно заключается?
— Оно обеспечивает сорокапятиминутную задержку любого радио или телевещания через эту систему до тех пор, пока не будет введен отменяющий код президента. Другими словами, за исключением особо чрезвычайных ситуаций, оно блокирует экстренное вещание, создавая период длиной в сорок пять минут для обдумывания и переговоров.
— Итак, сейчас 8.09, первая трансляция Цезаря уже прошла, но если мы найдем коробку передач на территории этого комплекса, мы можем блокировать все его последующие вещания.
Шофилд поджал губы, обдумывая.
— Но это будет делом не первой важности. Мы сможем это сделать, только если окажемся в нужном месте в нужное время.
Он повернулся к Герби.
— Расскажите нам об этом комплексе.
Герби пожал плечами.
— Что здесь особенного? Это крепость. Раньше была штаб-квартирой НОРАД. Если она блокируется, то она блокируется. Я не думаю, что предполагалось использовать ее, чтобы держать кого-либо взаперти.
— Но даже при полной изоляции должна быть операция освобождения, — сказал Шофилд. — Что-то, что откроет двери, когда все закончится.
Герби кивнул.
— Замок с часовым механизмом.
— Замок с часовым механизмом?
— В случае полной изоляции, активируется система безопасности, контролируемая таймером. Каждый час у еще оставшихся в живых людей на территории базы есть пятиминутное «окно», чтобы ввести один из трех возможных кодов.
— Каких кодов? — спросила Гант.
— Помните, — сказал Герби, — этот комплекс был предназначен для использования в случае полномасштабного обмена ядерными ударами между США и СССР. Коды отражают это. Существует три возможных варианта.
— Первый код просто подтверждает изоляцию. Ядерная ситуация продолжается, комплекс остается закрытым. Второй код предполагает, что ситуация разрешена. Он завершает изоляцию — бронированные взрывозащитные двери втягиваются, и все входы и выходы открываются.
— А третий код? — спросила Гант.
— Третий код — это серединная мера — позволяет выйти связному. Он авторизует открытие индивидуальных входов и выходов для того, чтобы связные могли покинуть комплекс.
Шофилд внимательно слушал Герби.
— Что происходит, когда не вводится никакой код во время ежечасового «окна»? — спросил он.
— Вы сообразительны, капитан. Видите ли, в этом и есть загвоздка, не так ли? Если код не введен, компьютерная система комплекса предупреждена о том, что комплекс может быть захвачен противником. Затем она дает вам возможность ввести один из кодов в следующий ежечасовое «окно». Если код не введен и в этот промежуток времени, то тогда система предполагает, что комплекс захвачен противником, и в этот момент запускается механизм самоуничтожения комплекса.
— Механизм самоуничтожения, — выпалил Ботаник. — Что за дерьмо?
— Термоядерная боеголовка в сто мегатонн под комплексом — просто сказал Герби.
— О, Господи... — сказал Ботаник.
— Они конечно уничтожили это после развала СССР, — сказал Гант.
— Боюсь, что нет, — сказал Герби. — Когда этот комплекс переделывали под базу химического оружия, то было решено, что устройство самоуничтожения все еще имеет смысл. Если произойдет авария, и вирус распространится по строению, то весь зараженный комплекс — вместе с вирусом — может быть уничтожен ядерным взрывом.
— Отлично, — сказал Шофилд. — Итак, если мы хотим выбраться отсюда, то мы должны дождаться очередного «окна», найти компьютер, подключенный к центральной сети, и ввести правильный код.
— Все верно, — сказал Герби.
— Итак, коды? — спросил Шофилд.
Герби беспомощно пожал плечами.
— Этого я не знаю. Я могу запустить систему изоляции в случае чрезвычайной ситуации, но у меня нет разрешения на ее отмену. Только парни из ВВС могут это сделать...
— Э-э... простите, — сказала Дженсон, — но мы кое о чем забыли.
— О чем? — спросил Ботаник.
— О «ядерном футболе», — сказала Дженсон. — Чемоданчике президента, который они использовали, чтобы он не смог покинуть комплекс. Он должен прикладывать свою ладонь к панели анализатора каждые девяносто минут, в противном случае взорвутся плазменные бомбы в городах.
— Черт возьми, — сказал Шофилд. Он совсем забыл об этом. Он посмотрел на часы.
8.12 утра.
Все началось в 7. Это означало, что рука президента должна оказаться на «ядерном футболе» в 8.30. Он посмотрел на остальных.
— Где находится «ядерный футбол»?
— Расселл сказал, что он будет в главном ангаре на наземном уровне, — сказал президент.
— Что думаешь? — Гант спросила Шофилда.
— Я не думаю, что у нас есть выбор. Каким-то образом мы должны сделать так, чтобы рука президента оказалась на «ядерном футболе».
— Но мы не можем делать так бесконечно.
— Да, — сказал Шофилд. — Мы не можем. В какой-то момент нам придется придумать более долгосрочное решение. Но до тех пор займемся более неотложными.
— Это самоубийство — выводить президента наверх, — сказала Дженсон. — Они почти наверняка ждут там.
— Правильно, — Шофилд встал. — Поэтому мы не станем этого делать. Мы поступим очень просто. Мы принесем «ядерный футбол» к нему.
* * *
— Первое, что нам необходимо сделать, — сказал Шофилд, собирая всех, — это заняться этими камерами системы безопасности. Пока они работают, нам крышка.
Он обернулся к Герби Франклину.
— Где здесь центральный распределительный щит?
— В ангарном отсеке Уровня 1, я думаю, на северной стене.
— Отлично, — сказал Шофилд. — Мать, Ботаник, займитесь этими камерами. Отключите электроэнергию, если понадобится, мне все равно, просто отключите систему камер. Все ясно?
— Поняла, — сказала Мать.
— И возьмите доктора Франклина с собой. Если он лжет, застрелите его.
— Поняла, — сказал Мать, подозрительно глядя на Герби. Герби сглотнул.
— А что мы делаем? — спросила Джульетт.
Шофилд направился к небольшому наклонному переходу, ведущему к широкой шахте авиационного лифта.
— А мы идем наверх немного поиграть в футбол.
* * *
— ... Перезагрузка системы завершена...
— Состояние? — спросил Цезарь Расселл.
Десять минут назад, во время второй трансляции Цезаря, во всем комплексе произошел неожиданный сбой питания, что вызвало отключение всех внутренних систем.
— ... Подтверждаю: основной источник питания отрезан, — сказал один из радиооператоров. — Мы запустили вспомогательный источник питания. Работа всех систем в норме.
— ... Увеличенное изображение Аварийного выхода со спутника потеряно. Возобновляется контакт со спутником.
— Понял вас, — сказал другой оператор. — Основной источник энергии был выключен на распределительном щите на Уровне 1 ровно в 8 часов, оператором 008-72...
— 8-72? — Цезарь нахмурился, обдумывая.
— ... Сэр, у нас нет видеоданных. Все камеры вышли из строя вместе с отключением основного источника питания... Цезарь прищурил глаза.
— Всем отрядам. Докладывайте.
— ... Это «Альфа», — раздался голос Курта Логана. — Произвести обмен частотами. Есть вероятность того, что противник овладел каким-то нашим радиооборудованием.
— ... Обмен частотами завершен, — сказал старший оператор. — Продолжайте, командир «Альфа».
— ... мы в ангарном отсеке Уровня 2. Направляемся к служебному лифту, чтобы подняться к месту сбора в главном ангаре. Шестеро мертвы...
— ... Это командир «Браво», мы наверху, в главном ангаре, прикрываем «ядерный футбол». Все на месте. Потерь нет.
— ...Это командир «Чарли». Мы продвигаемся вместе с "Эхо " в районе комнаты отдыха на Уровне 3. У нас один мертв, двое ранено после этого дерьма с АВАКСом. Последний раз объекты были замечены на Уровне 4. Готовимся к совместной атаке через люки между 3-им и 4-ым. Инструктируйте...
— ... «Чарли», «Эхо», это База. Мы потеряли видеоизображение зоны лаборатории на Уровне 4...
— Действуйте по ситуации, «Чарли» и «Эхо», — отрезал Цезарь Расселл. — Продолжайте заставлять их двигаться. Они не могут бежать бесконечно.
— ... Это "Дельта ". Мы все еще на 5-ом. Потерь нет. Когда мы взломали дверь на 5-ом, объекты уже ушли по наклонной платформе на Уровень 4. Докладываем, значительный уровень затопления в тюремном помещении на Уровне 5. В ожидании дальнейших указаний...
— ... «Дельта», это Цезарь, — холодно сказал Расселл, — идите назад на Уровень 6. Прикройте выходы рельсовой платформы.
— ... Понял вас, сэр...
* * *
Двадцать одетых в черное десантников 7-го эскадрона бежали по одному из коридоров жилой зоны на Уровне 3, громыхая ботинками по земле — солдаты отрядов «Чарли» и «Эхо».
Они добрались до герметичного люка. Был введен код, и круглая крышка со скрипом поднялась, открывая пространство между полом Уровня 3 и потолком Уровня 4. Прямо под люком находилась еще одна крышка герметичного люка — вход на Уровень 4.
Один из десантников спустился в проем.
— База, это командир «Чарли», — сказал Питон Уиллис в свой микрофон. — Мы у люка, ведущего в зону лаборатории на Уровне 4. Готовимся штурмовать сверху.
— Вперед, — ответил Цезарь.
Питон кивнул солдату в проеме.
Десантник освободил запорный клапан, и крышка упала на пол вниз на расстоянии в десять футов. Затем он спрыгнул вниз на землю. Еще трое тут же последовали вслед за ним, держа свои Р-90 наготове.
Ничего.
Лаборатория была пуста.
Со стороны стены раздался громкий металлический гул.
Солдаты 7-го эскадрона обернулись как один.
Это был звук гидравлической платформы авиационного лифта.
Десантники отрядов «Чарли» и «Эхо» побежали по короткому покатому переходу, ведущему из лаборатории к шахте авиационного лифта.
Они были там как раз вовремя, чтобы увидеть поднимающуюся нижнюю часть гигантской платформы лифта, поднимающейся к главному ангару.
Питон Уиллис заговорил в свой микрофон:
— База, это командир «Чарли». Они идут за «ядерным футболом».
* * *
Огромный авиационный лифт издавал громкий гул, тяжело поднимаясь вверх по широкой бетонной шахте.
Он двигался медленно, таща на себе помятые останки разбитого АВАКСа.
Самолет накренился вперед, как раненая птица, нос был расположен ниже, чем разрушенная хвостовая часть, разбитые крылья вывернуты наружу. Вращающийся обтекатель — все еще целый — возвышался над всей этой жалкой картиной.
Гигантский лифт с грохотом поднимался по бетонной шахте.
* * *
Однако когда он проезжал мимо открытого дверного проема ангарного отсека Уровня 1, три крошечные фигуры запрыгнули на него, нырнув в подземный ангар.
Это были Мать, Ботаник и еле поспевавший за ними Герби Франклин.
Они направлялись к центральному распределительному щиту — который, по словам Франклина, находился в ангарном отсеке Уровня 1 — чтобы отключить камеры системы безопасности в Зоне 7.
Ангар был пуст, солдаты 7-го эскадрона давно ушли. Два бомбардировщика «стеле» и одинокий SR-71 «Блэкбёрд» все еще неподвижно стояли в пещере, как трое спящих часовых.
Мать взглянула на часы, проходя мимо левой стены ангара.
8.20
10 минут на то, чтобы «ядерный футбол» оказался у президента.
Двигаясь вдоль бетонной стены, высматривая солдат-врагов, она увидела большой квадратный отсек в дальнем конце стены. Стальная дверь отсека высотой в десять футов была погнута и перекорежена, почти полностью уничтожена.
— Ах, да! — сказала она.
— Что? — спросил Герби сзади нее.
— Наша маленькая ссора с 7-ым эскадроном до этого, — сказала Мать. Они выпустили пару «стингеров» — одна попала в этот отсек, вторая пробила водяные баки в стене у служебного лифта.
— О... — сказал Герби.
— Посмотрим, что здесь осталось, — сказала Мать.
* * *
Наверху огромная платформа лифта медленно поднималась к главному ангару.
Первыми показались останки самолета АВАКС, выплывая из квадратной шахты.
Затем взорванная хвостовая часть фюзеляжа...
...следом неповрежденный вращающийся обтекатель...
...за ним сломанные крылья...
Медленно показалась оставшаяся часть разбитого самолета, и вдруг с грохотом платформа поравнялась с полом ангара и остановилась.
Наступила тишина.
В ангаре наземного уровня были видны следы битвы, проходившей здесь почти полтора часа назад.
«Пехотинец-1» — все еще на тягаче — стоял по западную сторону от платформы лифта, в то время как его полуразбитая сестра «Сова-2» и ее «таракан» стояли по северную сторону от платформы, у служебного лифта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39