— показал он руками крест. — Потом обо всем мне доложите!..
* * *
Тоцкий, прежде чем уехать в больницу, завернул к себе в питомник, где его встретил напуганный утренними событиями Камил. Будучи когда-то заключенным, он прекрасно знал, что сейчас делалось в лагере, и очень боялся, что оперативники могут заподозрить его в причастности к побегу. Он метался по питомнику, не зная, что делать с оставшимся оружием, спрятанным в мастерской Тоцкого, ожидая с минуты на минуту оперативников с обыском.
Когда прозвучал резкий звонок у входной двери, он даже присел от испуга, но, открыв дверь и увидев Тоцкого, чуть не запрыгал от радости.
— А я уже думал, за мной пришли, — признался он. — Как там Золотой, Стае? Что-то они раньше времени шухер подняли? А с тобой что случилось? — увидев согнутую в локте руку Тоцкого, удивленно спросил он. — Ты чего хромаешь?
— Долго рассказывать, Камил, — торопливо сказал ветеринар. — Сейчас времени нет! Потом расскажу. Ты вот что… Закройся и никого не впускай, а на входной двери приклей записку, что я в больнице. Понял?
Камил послушно кивнул.
— Думаешь, Стае, они могут с обыском к нам нагрянуть?
— Все возможно, Камил! — тяжело вздохнул Тоцкий. — Мы сейчас как-то нехорошо попрощались со Штормом, вот я и решил заглянуть сюда, чтобы предупредить тебя. Возьми лопату, вскрой полы в моей мастерской и закопай под ними оставшееся оружие, а завтра отправляйся к Ловчему.
— Что ему передать?
— Передай, что я в больнице и чтобы он отыскал Золотого с его братвой, пока менты их где-нибудь в тайге не расстреляли. Да! И чтобы он ко мне не наведывался, пока шумиха в лагере не уляжется! Не забудь накормить перед уходом к нему Цезаря с Агатой, — напоследок бросил Тоцкий.
После его ухода Камил сразу бросился исполнять приказания своего покровителя. Сначала он приклеил на входной двери записку, а потом, аккуратно подняв с помощью гвоздодера полы в мастерской, выкопал в земле глубокую яму и, завернув оставшееся оружие в холщовые мешки, сложил в нее. Закопав оружие и выровняв землю, Камил снова уложил половые доски и поставил экспонаты чучел на старые места, так что мастерская приняла свой прежний вид. Вроде бы опасаться уже и нечего было, но он чувствовал себя неспокойно.
Утром Камил, вспомнив о наказе Топкого, немедленно приступил к работе. Выполнив все необходимые утренние процедуры с животными в вольерах, он вымылся в душе и лишь потом, закрыв питомник, отправился к Ловчему, не забыв оставить еду для Цезаря и Агаты в условленном месте неподалеку от тропинки, ведущей через тайгу в поселок.
Беглую братву он застал у Ловчего в самый разгар пьяного застолья и был крайне удивлен.
— А я-то думал, вы все по тайге рыщете! — вместо приветствия воскликнул он. — Как это вам так быстро удалось найти дачу Ловчего?!
— Так Золотой не раз бывал здесь до своего последнего срока, — ответил за гостей Ловчий. — Неужели он сюда дорогу забудет, Камил?.. Как ты думаешь?
— А что тут думать, Виктор? — садясь за стол, радостно усмехнулся Камил. — Все произошло намного лучше, чем я предполагал!
— И я тоже! — поддержал его Ловчий. — Я просто не ожидал, что все у них так получится!..
— Привет вам от Тоцкого! — весело бросил Камил. — Давайте выпьем за его здоровье! — С этими словами он взял со стола стакан с водкой и выпил залпом. Остальные шумно поддержали его предложение.
— Что с ним и как он? — спросил Золотой после очередной дозы выпитого.
— В больнице он, — коротко ответил гость, — просил передать, чтобы вы отсюда не высовывались, пока кипиш в лагере не утихнет.
— Да что нам этот кипиш?! — высокомерно процедил Ловчий. — Плевать мы на него хотели!.. Тем более что сейчас у нас такие планы, Камил, что ой-ей-ей!!! А Стае — молодец мужик! Когда выздоровеет, и он в долю войдет!
— Какую долю? — не понял Камил.
— Есть идея Копины Чары взять, — объяснил Золотой. — Дело опасное, но стоящее!
Если оно выгорит, то нам всем, Камил, хватит на безбедную жизнь до гробовой доски!..
— Рискованно, — только и мог выдохнуть Камил.
Внезапно его взгляд упал на Светлова, внимательно слушавшего их разговор. Камил с самого порога дачи обратил внимание на этого парнишку, и ему показалось, что он где-то его уже видел. Сейчас Камил, зафиксировав на себе внимательный взгляд Светлова, вспомнил, где он видел эти синие глаза — на разводе взвода охраны перед тем, как часовым заступить на несение службы в черте «запретной зоны» лагеря. У него даже перехватило дыхание, но усилием воли он подавил рвущийся наружу вопрос: «Что делает здесь этот краснопогонник?»
Он лишь снова налил себе водки, выпил и подмигнул Золотому:
— Антон, выйдем на два слова.
— Какие еще секреты? — взревел Ловчий.
— Никаких секретов, Виктор, — поспешил успокоить его Камил. — Кстати, и тебе будет полезно послушать, что я скажу Золотому.
— Что же, пошли. Послушаем! — Ловчий поднялся из-за стола и направился за ними в кухню.
Полупьяная братва оставила без внимания уход воровской «тройки», и только Светлов почувствовал что-то опасное для себя. Неся службу по охране лагеря с собаками, он обычно сталкивался с Тоцким, но его помощника ни разу не видел, хотя и слышал о его существовании. И все потому, что Камил старался как можно реже выходить из кинологического питомника и показываться на глаза кому бы то ни было — будь то офицер, солдат или даже человек, не имеющий никакого отношения к колонии. Такой образ жизни обусловливался одним — преступной деятельностью, которой он рассчитывал заняться после побега братвы из лагеря. Именно он уговорил Тоцкого заключить соглашение с Ловчим и помочь Золотому с побегом. Именно он с помощью специально обученных собак, которых Тоцкий планировал продать, сначала убил двух должников Золотого, а затем нескольких жителей поселка, у которых просто забрал деньги и документы. Правда, главной причиной убийства послужило то, что нужно было опутать врача-ветеринара паутиной преступности и не позволить ему дать задний ход.
Выйдя на кухню и прикрыв за собой дверь, Камил сразу спросил Золотого:
— Антон, откуда появился этот юнец?
— Ты кого имеешь в виду? — не понял вор.
— Я имею в виду паренька, который сидел справа от тебя и внимательно слушал, о чем мы говорили.
— А-а, этот? — весело махнул рукой Золотой. — Хороший парень, вместе с нами пробивался на волю!.. Зовут Андрей, погоняло — Светлый!.. А что тебя так взволновало?
— Ты откуда его взял, Антон? — не успокаивался Камил.
— Да он наш, зек! Его Тоцкий вместо старого библиотекаря поставил, и он за оружием в клубе смотрел!.. А что случилось, Камил?!
— Да то, что не Тоцкий его поставил!.. Ну сам подумай, как он мог его поставить?! Через кого? Его Шторм поставил!.. Это нырок, понятно?!
— Что?! — одновременно вырвалось у Золотого и Ловчего.
— То, что слышали! Этого парня я видел пару раз перед тем, как он в наряд по охране лагеря заступал. Топкий для них собак выводил!..
Судя по тому, как он спокойно сидел и слушал нас, он меня не узнал либо просто не помнит меня!..
Воцарилась пауза. Из гостиной доносились пьяные голоса братвы.
— Нет, не может быть, — подал голос Золотой, — это, наверное, похожие друг на друга люди, Камил. Светлый слишком молодой для нырка на строгом режиме. Нет! Ты, наверное, ошибаешься, Камил, — повторил он, — Светлый по раскрутке «поднялся» в нашу зону с малолетки, у него вся кожа татуировками расписана, причем все они сделаны мастерски.
Ментам вряд ли удастся так сделать! И жаргоном он владеет хорошо!
— И ты считаешь, Антон, что таким аргументам можно доверять?
— А давайте вот что сделаем, — вмешался в разговор Ловчий. — Пусть все пока остается как есть.
— Как это? — не понял Камил.
— Очень просто, — усмехнулся вор. — Шторм у нас и так в руках, но раз появился дополнительный козырь, чтобы повлиять на него, нельзя от него отказываться.
— Ты предлагаешь держать Светлого в качестве заложника? Я правильно тебя понял? — спросил Золотой.
— Правильно, — кивнул Ловчий. — Но чтобы никто, кроме нас троих, об этом не знал, а то братва его разорвет в клочья. Ведите себя так, будто мы ничего о Светлом не знаем. Это, кстати, и пареньку поможет расслабиться, и он, может, сам проколется и выдаст себя. Хотя сегодня вечером уже все будет ясно, когда я отправлюсь к Шторму, — усмехнулся Ловчий.
Камил и Золотой с ним согласились. Вернувшись в гостиную, они держались как ни в чем не бывало. Светлов, решив, что ему ничего не угрожает, забыл о своем страхе.
Вечером Камил, Ловчий и трое его телохранителей отправились в Горское к Шторму.
* * *
Возвратившись с работы, Шторм думал о Светлове: что, если тот узнает от бандитов о его теневой деятельности и расскажет об этом в милиции или хотя бы своему командиру взвода? «Хорошо бы бандиты расшифровали его и расправились с ним, — мечтал полковник. — Тогда все концы в воду».
Водитель остановил служебную машину возле его подъезда. Полковник вылез из нее и увидел возле соседнего дома джип, удививший его: таких престижных машин ни у кого в поселке не было. Он с любопытством подумал, к кому из жильцов соседнего дома могли приехать? Заходя в подъезд, Шторм столкнулся с высоким крепким мужчиной. До этого вечера свет в подъезде горел, а сейчас его не было, и это сразу насторожило начальника колонии.
Он видел медленно двигавшегося на него из подъезда мужчину и попятился. Уже на улице при свете, падавшем из окон дома, он узнал Камила, помощника Тоцкого. Циничная ухмылочка бывшего заключенного не предвещала ничего хорошего, и Шторм, стараясь сохранить хладнокровие, спросил:
— Зачем пожаловал?
— Да ты, начальник, не пугайся, — не меняя выражения лица, сказал Камил, — мы к тебе пожаловали с благодарностью. Долг платежом красен, и мы тебе привезли остаток вознаграждения.
Полковник внимательно всматривался в собеседника, но из-за тусклого света он не мог увидеть выражения его глаз.
— Да не смотри на меня так, начальник, я на золотой рубль не похож, — вдруг рассмеялся Камил.
— Где деньги? — тихо спросил Шторм. — Они с тобой?
— Со мной, со мной, — продолжал кривить губы в усмешке Камил. — Пойдем, получишь их.
— Куда пойдем?
— Не здесь же я их тебе буду отдавать! Вдруг кто-нибудь из подъезда выйдет и увидит!.. — не скрывая своего презрения, отчеканил Камил. — Пройдем в машину, там и получишь их!
Он прошел вперед мимо полковника, и тому ничего не оставалось, как последовать за ним.
Подойдя к джипу, он понял, что машина приехала не к кому-нибудь из жильцов соседнего дома, а к нему. «Машины меняют как перчатки! — пронеслось у него в голове. — Прошлый раз была „Волга“! Живут же, черти!» Вообще известие, принесенное Камилом, его обрадовало, ведь он считал, что бандиты его просто кинули и оставшихся денег ему не видать, как собственных ушей. Взгромоздившись на заднее сиденье джипа, он услышал знакомый мягкий голос.
— Вот, Алексей Николаевич, ваши деньги, — обратился человек к нему на «вы» и протянул сверток. — Здесь, правда, не все, а лишь половина того, что вам причитается. Сейчас у нас возникли небольшие финансовые затруднения, но как только они разрешатся, вы получите остальное!
— А когда они у вас разрешатся? — почувствовав в руке сверток, совсем осмелел Шторм.
— Как только вы окажете нам еще одну небольшую услугу, — вкрадчиво произнес человек, — совсем пустяковую услугу.
У полковника екнуло сердце.
— Я так и знал! — судорожно выдохнул он. — Что еще?!
— Повежливее, начальник! — прошипел Камил.
Шторм испуганно посмотрел на бывшего заключенного и, стараясь придать голосу как можно больше уверенности, сказал:
— Я не знаю, как вас зовут, но могу сказать точно, что если и дальше на меня будут повышать голос, то разговор у нас не состоится!
— Успокойтесь. Меня зовут Виктор, но можете обращаться ко мне совсем просто — Ловчий, — безмятежно ответил вор. — Никто на вас голоса больше не повысит, и разговор у нас все равно состоится, даже помимо вашего желания. Вы же не хотите, чтобы мы, Алексей Николаевич, разорвали вашего нырка в клочья, как гнилую тряпку?
— Какого нырка? — пролепетал Шторм.
— Я не знаю ни его фамилии, ни имени!..
Нам он представился как Светлый, — медленно выговаривал Ловчий, следя за реакцией начальника колонии. От него не укрылось, что тот вздрогнул, а в глазах отразился испуг. — Что? Я попал в точку? — усмехнулся он.
Полковник молча переваривал услышанное.
Ему доводилось слышать о крупном воровском авторитете по кличке Ловчий, но он не предполагал, что когда-нибудь с ним встретится. «Так вот, значит, с кем связан Золотой и вся его банда! — думал он. — Отлично! Теперь я знаю, на кого ориентироваться и за кем устанавливать наблюдение!»
— О чем задумались, Алексей Николаевич? — подстегнул его своим вопросом Ловчий.
— А о какой пустяковой услуге вы говорите, Виктор? — вместо ответа сам спросил полковник.
— Значит, я прав, — усмехнулся Ловчий. — Светлый — ваш человек!.. А услуга вот какая, Алексей Николаевич: нам нужна карта Копиных Чар! Чтобы на ней были указаны не только посты и проволочные заграждения, но и все хранилища, где находится алмазный сырец!
— Вы с ума сошли! — чуть не задохнулся Шторм. — Вы думаете, там только проволочные заграждения и вышки с часовыми?! Черт побери, какие же вы, бандиты, все-таки наивные! — рассмеялся он.
— А если ближе к делу? — процедил сквозь зубы Ловчий.
— А если ближе к делу, то вам никогда не осуществить своих планов! — безапелляционно заявил Шторм. — Ведь, если я вас правильно понял, вы хотите завладеть запасами хранилищ?
— Вы правильно поняли.
— Так вот что я вам скажу: помимо проволочных заграждений и часовых, там предусмотрена кодовая блокировка хранилищ и сигнализация, непосредственно связанная с центральным постом взвода охраны и дежурным отделением местной милиции. Неужели вы полагаете, что вам удастся преодолеть такой заслон?
— А это уже наше дело! — прозвенел голос Ловчего.
Однако полковник заметил промелькнувшую в его глазах неуверенность, из чего он сделал вывод, что бандиты не подозревали о существовании таких дополнительных мер охраны драгоценной копи. Сам же начальник колонии неоднократно бывал на шахтных разработках и с удивлением отмечал внешне кажущуюся примитивной охрану алмазных хранилищ.
— Ну что? Не передумали? — спросил он после недолгой паузы. — Уверяю вас, сделать это будет совсем непросто.
— Значит, к карте проволочных заграждений и постов вы дополнительно достанете для нас и план сигнализации: где установлена, в каких местах проложен кабель, в какое время проходит суточная проверка — в общем, все, что с ней связано, — упрямо сказал Ловчий.
— Да вы просто рехнулись! — сокрушенно покачал головой Шторм. — А если я не смогу ее достать?
— Значит, получите от нас бандероль с головой Светлого, — не раздумывая, ответил вор. — А может быть, и еще что-нибудь в дополнение к ней.
— Что вы имеете в виду?
— Там будет видно, Алексей Николаевич!..
Ну так как? Можно считать, что у нас состоялся разговор?
— Мне надо подумать, — ответил полковник, не видя выхода из сложившейся ситуации.
«Слава богу, что Светлов у них в руках и они знают, кто он, — размышлял он. — Но что они подразумевают под этим „там видно будет“?»
— Мне надо все хорошо обдумать, — повторил он.
— Сколько вам для этого понадобится времени?
— Сейчас я точно не могу ответить. С этим вооруженным побегом Золотого столько проблем навалилось!.. Пусть хотя бы все уляжется.
— Тогда мы ждем неделю, — конкретно установил срок Ловчий. — Этого времени, я думаю, вам хватит, чтобы уже кое-что подготовить, а если возникнут какие-то идеи раньше, то свяжетесь со мной через Камила, — кивком головы показал Ловчий на бывшего заключенного. — Ну а если он не подойдет, то передадите информацию через Тоцкого!..
— Я через Тоцкого все передам, — подхватил подсказку Шторм. — Он сейчас в больнице, и ни у кого не вызовет подозрений, если я его навещу.
— Вот и ладненько, — довольно усмехнулся Ловчий и в следующую секунду буквально вытолкнул полковника из салона.
Тот с ненавистью посмотрел вслед удалявшейся машине. У него даже возникли болевые ощущения от удара, который он получил при их первой встрече. А сейчас пренебрежительный жест Ловчего будто раскаленным лезвием полоснул его по сердцу. Проглотив обиду, он положил сверток с деньгами в карман шинели и пошел домой.
Глава 3
Всю ночь Шторм думал над тем, как добыть план сигнализации. Карту проволочных заграждений и вышки часовых он мог и сам нарисовать, так как неоднократно бывал на алмазных разработках, но систему сигнализации хранилищ, которая находилась за семью замками в отделе вневедомственной охраны, он достать не мог. Таких возможностей у него не было, и даже сама идея казалась ему абсолютно неосуществимой. «Но предпринять что-то необходимо, — сверлила его мозги мысль, — иначе эти головорезы ни перед чем не остановятся».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
* * *
Тоцкий, прежде чем уехать в больницу, завернул к себе в питомник, где его встретил напуганный утренними событиями Камил. Будучи когда-то заключенным, он прекрасно знал, что сейчас делалось в лагере, и очень боялся, что оперативники могут заподозрить его в причастности к побегу. Он метался по питомнику, не зная, что делать с оставшимся оружием, спрятанным в мастерской Тоцкого, ожидая с минуты на минуту оперативников с обыском.
Когда прозвучал резкий звонок у входной двери, он даже присел от испуга, но, открыв дверь и увидев Тоцкого, чуть не запрыгал от радости.
— А я уже думал, за мной пришли, — признался он. — Как там Золотой, Стае? Что-то они раньше времени шухер подняли? А с тобой что случилось? — увидев согнутую в локте руку Тоцкого, удивленно спросил он. — Ты чего хромаешь?
— Долго рассказывать, Камил, — торопливо сказал ветеринар. — Сейчас времени нет! Потом расскажу. Ты вот что… Закройся и никого не впускай, а на входной двери приклей записку, что я в больнице. Понял?
Камил послушно кивнул.
— Думаешь, Стае, они могут с обыском к нам нагрянуть?
— Все возможно, Камил! — тяжело вздохнул Тоцкий. — Мы сейчас как-то нехорошо попрощались со Штормом, вот я и решил заглянуть сюда, чтобы предупредить тебя. Возьми лопату, вскрой полы в моей мастерской и закопай под ними оставшееся оружие, а завтра отправляйся к Ловчему.
— Что ему передать?
— Передай, что я в больнице и чтобы он отыскал Золотого с его братвой, пока менты их где-нибудь в тайге не расстреляли. Да! И чтобы он ко мне не наведывался, пока шумиха в лагере не уляжется! Не забудь накормить перед уходом к нему Цезаря с Агатой, — напоследок бросил Тоцкий.
После его ухода Камил сразу бросился исполнять приказания своего покровителя. Сначала он приклеил на входной двери записку, а потом, аккуратно подняв с помощью гвоздодера полы в мастерской, выкопал в земле глубокую яму и, завернув оставшееся оружие в холщовые мешки, сложил в нее. Закопав оружие и выровняв землю, Камил снова уложил половые доски и поставил экспонаты чучел на старые места, так что мастерская приняла свой прежний вид. Вроде бы опасаться уже и нечего было, но он чувствовал себя неспокойно.
Утром Камил, вспомнив о наказе Топкого, немедленно приступил к работе. Выполнив все необходимые утренние процедуры с животными в вольерах, он вымылся в душе и лишь потом, закрыв питомник, отправился к Ловчему, не забыв оставить еду для Цезаря и Агаты в условленном месте неподалеку от тропинки, ведущей через тайгу в поселок.
Беглую братву он застал у Ловчего в самый разгар пьяного застолья и был крайне удивлен.
— А я-то думал, вы все по тайге рыщете! — вместо приветствия воскликнул он. — Как это вам так быстро удалось найти дачу Ловчего?!
— Так Золотой не раз бывал здесь до своего последнего срока, — ответил за гостей Ловчий. — Неужели он сюда дорогу забудет, Камил?.. Как ты думаешь?
— А что тут думать, Виктор? — садясь за стол, радостно усмехнулся Камил. — Все произошло намного лучше, чем я предполагал!
— И я тоже! — поддержал его Ловчий. — Я просто не ожидал, что все у них так получится!..
— Привет вам от Тоцкого! — весело бросил Камил. — Давайте выпьем за его здоровье! — С этими словами он взял со стола стакан с водкой и выпил залпом. Остальные шумно поддержали его предложение.
— Что с ним и как он? — спросил Золотой после очередной дозы выпитого.
— В больнице он, — коротко ответил гость, — просил передать, чтобы вы отсюда не высовывались, пока кипиш в лагере не утихнет.
— Да что нам этот кипиш?! — высокомерно процедил Ловчий. — Плевать мы на него хотели!.. Тем более что сейчас у нас такие планы, Камил, что ой-ей-ей!!! А Стае — молодец мужик! Когда выздоровеет, и он в долю войдет!
— Какую долю? — не понял Камил.
— Есть идея Копины Чары взять, — объяснил Золотой. — Дело опасное, но стоящее!
Если оно выгорит, то нам всем, Камил, хватит на безбедную жизнь до гробовой доски!..
— Рискованно, — только и мог выдохнуть Камил.
Внезапно его взгляд упал на Светлова, внимательно слушавшего их разговор. Камил с самого порога дачи обратил внимание на этого парнишку, и ему показалось, что он где-то его уже видел. Сейчас Камил, зафиксировав на себе внимательный взгляд Светлова, вспомнил, где он видел эти синие глаза — на разводе взвода охраны перед тем, как часовым заступить на несение службы в черте «запретной зоны» лагеря. У него даже перехватило дыхание, но усилием воли он подавил рвущийся наружу вопрос: «Что делает здесь этот краснопогонник?»
Он лишь снова налил себе водки, выпил и подмигнул Золотому:
— Антон, выйдем на два слова.
— Какие еще секреты? — взревел Ловчий.
— Никаких секретов, Виктор, — поспешил успокоить его Камил. — Кстати, и тебе будет полезно послушать, что я скажу Золотому.
— Что же, пошли. Послушаем! — Ловчий поднялся из-за стола и направился за ними в кухню.
Полупьяная братва оставила без внимания уход воровской «тройки», и только Светлов почувствовал что-то опасное для себя. Неся службу по охране лагеря с собаками, он обычно сталкивался с Тоцким, но его помощника ни разу не видел, хотя и слышал о его существовании. И все потому, что Камил старался как можно реже выходить из кинологического питомника и показываться на глаза кому бы то ни было — будь то офицер, солдат или даже человек, не имеющий никакого отношения к колонии. Такой образ жизни обусловливался одним — преступной деятельностью, которой он рассчитывал заняться после побега братвы из лагеря. Именно он уговорил Тоцкого заключить соглашение с Ловчим и помочь Золотому с побегом. Именно он с помощью специально обученных собак, которых Тоцкий планировал продать, сначала убил двух должников Золотого, а затем нескольких жителей поселка, у которых просто забрал деньги и документы. Правда, главной причиной убийства послужило то, что нужно было опутать врача-ветеринара паутиной преступности и не позволить ему дать задний ход.
Выйдя на кухню и прикрыв за собой дверь, Камил сразу спросил Золотого:
— Антон, откуда появился этот юнец?
— Ты кого имеешь в виду? — не понял вор.
— Я имею в виду паренька, который сидел справа от тебя и внимательно слушал, о чем мы говорили.
— А-а, этот? — весело махнул рукой Золотой. — Хороший парень, вместе с нами пробивался на волю!.. Зовут Андрей, погоняло — Светлый!.. А что тебя так взволновало?
— Ты откуда его взял, Антон? — не успокаивался Камил.
— Да он наш, зек! Его Тоцкий вместо старого библиотекаря поставил, и он за оружием в клубе смотрел!.. А что случилось, Камил?!
— Да то, что не Тоцкий его поставил!.. Ну сам подумай, как он мог его поставить?! Через кого? Его Шторм поставил!.. Это нырок, понятно?!
— Что?! — одновременно вырвалось у Золотого и Ловчего.
— То, что слышали! Этого парня я видел пару раз перед тем, как он в наряд по охране лагеря заступал. Топкий для них собак выводил!..
Судя по тому, как он спокойно сидел и слушал нас, он меня не узнал либо просто не помнит меня!..
Воцарилась пауза. Из гостиной доносились пьяные голоса братвы.
— Нет, не может быть, — подал голос Золотой, — это, наверное, похожие друг на друга люди, Камил. Светлый слишком молодой для нырка на строгом режиме. Нет! Ты, наверное, ошибаешься, Камил, — повторил он, — Светлый по раскрутке «поднялся» в нашу зону с малолетки, у него вся кожа татуировками расписана, причем все они сделаны мастерски.
Ментам вряд ли удастся так сделать! И жаргоном он владеет хорошо!
— И ты считаешь, Антон, что таким аргументам можно доверять?
— А давайте вот что сделаем, — вмешался в разговор Ловчий. — Пусть все пока остается как есть.
— Как это? — не понял Камил.
— Очень просто, — усмехнулся вор. — Шторм у нас и так в руках, но раз появился дополнительный козырь, чтобы повлиять на него, нельзя от него отказываться.
— Ты предлагаешь держать Светлого в качестве заложника? Я правильно тебя понял? — спросил Золотой.
— Правильно, — кивнул Ловчий. — Но чтобы никто, кроме нас троих, об этом не знал, а то братва его разорвет в клочья. Ведите себя так, будто мы ничего о Светлом не знаем. Это, кстати, и пареньку поможет расслабиться, и он, может, сам проколется и выдаст себя. Хотя сегодня вечером уже все будет ясно, когда я отправлюсь к Шторму, — усмехнулся Ловчий.
Камил и Золотой с ним согласились. Вернувшись в гостиную, они держались как ни в чем не бывало. Светлов, решив, что ему ничего не угрожает, забыл о своем страхе.
Вечером Камил, Ловчий и трое его телохранителей отправились в Горское к Шторму.
* * *
Возвратившись с работы, Шторм думал о Светлове: что, если тот узнает от бандитов о его теневой деятельности и расскажет об этом в милиции или хотя бы своему командиру взвода? «Хорошо бы бандиты расшифровали его и расправились с ним, — мечтал полковник. — Тогда все концы в воду».
Водитель остановил служебную машину возле его подъезда. Полковник вылез из нее и увидел возле соседнего дома джип, удививший его: таких престижных машин ни у кого в поселке не было. Он с любопытством подумал, к кому из жильцов соседнего дома могли приехать? Заходя в подъезд, Шторм столкнулся с высоким крепким мужчиной. До этого вечера свет в подъезде горел, а сейчас его не было, и это сразу насторожило начальника колонии.
Он видел медленно двигавшегося на него из подъезда мужчину и попятился. Уже на улице при свете, падавшем из окон дома, он узнал Камила, помощника Тоцкого. Циничная ухмылочка бывшего заключенного не предвещала ничего хорошего, и Шторм, стараясь сохранить хладнокровие, спросил:
— Зачем пожаловал?
— Да ты, начальник, не пугайся, — не меняя выражения лица, сказал Камил, — мы к тебе пожаловали с благодарностью. Долг платежом красен, и мы тебе привезли остаток вознаграждения.
Полковник внимательно всматривался в собеседника, но из-за тусклого света он не мог увидеть выражения его глаз.
— Да не смотри на меня так, начальник, я на золотой рубль не похож, — вдруг рассмеялся Камил.
— Где деньги? — тихо спросил Шторм. — Они с тобой?
— Со мной, со мной, — продолжал кривить губы в усмешке Камил. — Пойдем, получишь их.
— Куда пойдем?
— Не здесь же я их тебе буду отдавать! Вдруг кто-нибудь из подъезда выйдет и увидит!.. — не скрывая своего презрения, отчеканил Камил. — Пройдем в машину, там и получишь их!
Он прошел вперед мимо полковника, и тому ничего не оставалось, как последовать за ним.
Подойдя к джипу, он понял, что машина приехала не к кому-нибудь из жильцов соседнего дома, а к нему. «Машины меняют как перчатки! — пронеслось у него в голове. — Прошлый раз была „Волга“! Живут же, черти!» Вообще известие, принесенное Камилом, его обрадовало, ведь он считал, что бандиты его просто кинули и оставшихся денег ему не видать, как собственных ушей. Взгромоздившись на заднее сиденье джипа, он услышал знакомый мягкий голос.
— Вот, Алексей Николаевич, ваши деньги, — обратился человек к нему на «вы» и протянул сверток. — Здесь, правда, не все, а лишь половина того, что вам причитается. Сейчас у нас возникли небольшие финансовые затруднения, но как только они разрешатся, вы получите остальное!
— А когда они у вас разрешатся? — почувствовав в руке сверток, совсем осмелел Шторм.
— Как только вы окажете нам еще одну небольшую услугу, — вкрадчиво произнес человек, — совсем пустяковую услугу.
У полковника екнуло сердце.
— Я так и знал! — судорожно выдохнул он. — Что еще?!
— Повежливее, начальник! — прошипел Камил.
Шторм испуганно посмотрел на бывшего заключенного и, стараясь придать голосу как можно больше уверенности, сказал:
— Я не знаю, как вас зовут, но могу сказать точно, что если и дальше на меня будут повышать голос, то разговор у нас не состоится!
— Успокойтесь. Меня зовут Виктор, но можете обращаться ко мне совсем просто — Ловчий, — безмятежно ответил вор. — Никто на вас голоса больше не повысит, и разговор у нас все равно состоится, даже помимо вашего желания. Вы же не хотите, чтобы мы, Алексей Николаевич, разорвали вашего нырка в клочья, как гнилую тряпку?
— Какого нырка? — пролепетал Шторм.
— Я не знаю ни его фамилии, ни имени!..
Нам он представился как Светлый, — медленно выговаривал Ловчий, следя за реакцией начальника колонии. От него не укрылось, что тот вздрогнул, а в глазах отразился испуг. — Что? Я попал в точку? — усмехнулся он.
Полковник молча переваривал услышанное.
Ему доводилось слышать о крупном воровском авторитете по кличке Ловчий, но он не предполагал, что когда-нибудь с ним встретится. «Так вот, значит, с кем связан Золотой и вся его банда! — думал он. — Отлично! Теперь я знаю, на кого ориентироваться и за кем устанавливать наблюдение!»
— О чем задумались, Алексей Николаевич? — подстегнул его своим вопросом Ловчий.
— А о какой пустяковой услуге вы говорите, Виктор? — вместо ответа сам спросил полковник.
— Значит, я прав, — усмехнулся Ловчий. — Светлый — ваш человек!.. А услуга вот какая, Алексей Николаевич: нам нужна карта Копиных Чар! Чтобы на ней были указаны не только посты и проволочные заграждения, но и все хранилища, где находится алмазный сырец!
— Вы с ума сошли! — чуть не задохнулся Шторм. — Вы думаете, там только проволочные заграждения и вышки с часовыми?! Черт побери, какие же вы, бандиты, все-таки наивные! — рассмеялся он.
— А если ближе к делу? — процедил сквозь зубы Ловчий.
— А если ближе к делу, то вам никогда не осуществить своих планов! — безапелляционно заявил Шторм. — Ведь, если я вас правильно понял, вы хотите завладеть запасами хранилищ?
— Вы правильно поняли.
— Так вот что я вам скажу: помимо проволочных заграждений и часовых, там предусмотрена кодовая блокировка хранилищ и сигнализация, непосредственно связанная с центральным постом взвода охраны и дежурным отделением местной милиции. Неужели вы полагаете, что вам удастся преодолеть такой заслон?
— А это уже наше дело! — прозвенел голос Ловчего.
Однако полковник заметил промелькнувшую в его глазах неуверенность, из чего он сделал вывод, что бандиты не подозревали о существовании таких дополнительных мер охраны драгоценной копи. Сам же начальник колонии неоднократно бывал на шахтных разработках и с удивлением отмечал внешне кажущуюся примитивной охрану алмазных хранилищ.
— Ну что? Не передумали? — спросил он после недолгой паузы. — Уверяю вас, сделать это будет совсем непросто.
— Значит, к карте проволочных заграждений и постов вы дополнительно достанете для нас и план сигнализации: где установлена, в каких местах проложен кабель, в какое время проходит суточная проверка — в общем, все, что с ней связано, — упрямо сказал Ловчий.
— Да вы просто рехнулись! — сокрушенно покачал головой Шторм. — А если я не смогу ее достать?
— Значит, получите от нас бандероль с головой Светлого, — не раздумывая, ответил вор. — А может быть, и еще что-нибудь в дополнение к ней.
— Что вы имеете в виду?
— Там будет видно, Алексей Николаевич!..
Ну так как? Можно считать, что у нас состоялся разговор?
— Мне надо подумать, — ответил полковник, не видя выхода из сложившейся ситуации.
«Слава богу, что Светлов у них в руках и они знают, кто он, — размышлял он. — Но что они подразумевают под этим „там видно будет“?»
— Мне надо все хорошо обдумать, — повторил он.
— Сколько вам для этого понадобится времени?
— Сейчас я точно не могу ответить. С этим вооруженным побегом Золотого столько проблем навалилось!.. Пусть хотя бы все уляжется.
— Тогда мы ждем неделю, — конкретно установил срок Ловчий. — Этого времени, я думаю, вам хватит, чтобы уже кое-что подготовить, а если возникнут какие-то идеи раньше, то свяжетесь со мной через Камила, — кивком головы показал Ловчий на бывшего заключенного. — Ну а если он не подойдет, то передадите информацию через Тоцкого!..
— Я через Тоцкого все передам, — подхватил подсказку Шторм. — Он сейчас в больнице, и ни у кого не вызовет подозрений, если я его навещу.
— Вот и ладненько, — довольно усмехнулся Ловчий и в следующую секунду буквально вытолкнул полковника из салона.
Тот с ненавистью посмотрел вслед удалявшейся машине. У него даже возникли болевые ощущения от удара, который он получил при их первой встрече. А сейчас пренебрежительный жест Ловчего будто раскаленным лезвием полоснул его по сердцу. Проглотив обиду, он положил сверток с деньгами в карман шинели и пошел домой.
Глава 3
Всю ночь Шторм думал над тем, как добыть план сигнализации. Карту проволочных заграждений и вышки часовых он мог и сам нарисовать, так как неоднократно бывал на алмазных разработках, но систему сигнализации хранилищ, которая находилась за семью замками в отделе вневедомственной охраны, он достать не мог. Таких возможностей у него не было, и даже сама идея казалась ему абсолютно неосуществимой. «Но предпринять что-то необходимо, — сверлила его мозги мысль, — иначе эти головорезы ни перед чем не остановятся».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30