– Мы не имеем права подставлять под удар операцию спецназа. Нас наверняка засекут в воздухе, и это непременно насторожит Вольфов и охрану. Я рассчитывал доехать туда на снегоходах, оставить их в миле-другой от комплекса и незаметно пробраться внутрь.
– Послушайте, парни, вы так себя ведете, будто речь идет о жизни и смерти, – насторожился Кэш.
Питт и Джиордино переглянулись и обратили мрачные, исполненные суровой серьезности лица к начальнику станции.
– Вы угадали, – не стал отрицать Питт, – речь действительно идет о жизни и смерти, причем большего числа людей, чем вы можете себе представить.
– А нельзя ли поконкретней?
– Нет, поконкретней нельзя, – покачал головой итальянец. – Да и ни к чему вам об этом знать, поверьте. Тут столько дерьма намешано, что у вас на весь день настроение будет испорчено.
Кэш налил себе кофе и несколько секунд задумчиво вглядывался в подрагивающую поверхность темной жидкости. Потом поднял голову и заговорил:
– Есть еще один вариант, но весьма проблематичный.
– Мы вас очень внимательно слушаем, – заверил Питт.
– «Корабль снегов» – любимое детище адмирала Бэрда, – начал Кэш таким тоном, будто собирался прочесть лекцию, тем более что в известной степени так оно и было. – Здоровенная штуковина с полным приводом, превосходящая размером и мощностью любое другое сухопутное средство передвижения своего времени.
– Своего времени – это когда? – поинтересовался Джиордино.
– Тысяча девятьсот тридцать девятый год. – Кэш сделал паузу. – Идея принадлежала Томасу Поултеру, известному полярному исследователю. Он спроектировал и построил огромную машину, на которой намеревался с экипажем из пяти человек и любимого пса добраться до Южного полюса и вернуться обратно. Если угодно, можете считать «корабль снегов» первым образчиком по-настоящему крупной прогулочной машины. Четыре колесных пары с полным приводом. Колеса в три фута толщиной и больше десяти футов в диаметре. Длина от носа до кормы – пятьдесят шесть футов, ширина двадцать футов, а весит эта махина с полной загрузкой топливных баков тридцать семь тонн. Та еще штучка, можете мне поверить!
– Что-то уж больно круто для рядовой в общем-то экспедиции к Южному полюсу, – заметил Питт.
– Вполне с вами согласен. Кроме большой кабины управления спереди там свое машинное отделение, жилые отсеки для экипажа и камбуз, служащий заодно темной комнатой для проявления фотоснимков. В корме склад для продуктов. запасных колес и горючего на пять тысяч миль пробега. Плюс ко всему на крыше предполагалось разместить легкий самолет-разведчик с лыжами вместо шасси.
– Какой же движок у этого монстра?
– Два дизеля по полторы сотни «лошадок» каждый, которые приводят в действие четыре семидесятипятисильных тяговых электродвигателя, причем мощность можно подавать отдельно на каждое колесо. Колеса могут поворачиваться в любом направлении, позволяя двигаться боком, разворачиваться на крошечном пятачке и даже втягиваться при переползании через трещины. Каждое весит шесть тысяч фунтов. Шины двенадцатислойные.
– Так вы хотите сказать, что этот грузовик-мастодонт не только существует, но и функционирует?
– Существовать-то он точно существует, вот только не знаю, насколько функционирует и сможет ли проехать шестьдесят миль по леднику. Шестьдесят миль – вроде бы и немного, но есть одна загвоздка. Когда «корабль снегов» построили, доставили в Антарктиду и выгрузили на берег в окрестностях станции «Литтл-Америка-3» – это наши ближайшие соседи, – все планы конструкторов пошли насмарку. Двигатели развивали заданную мощность, но Поултер допустил ошибку в расчете коэффициентов передач. Машина свободно давала тридцать миль в час по ровной дороге, но на запорошенном снегом льду начинала пробуксовывать, особенно на подъемах. Короче говоря, толку от нее было как от козла молока. Какое-то время с ней еще поковырялись, потом махнули рукой и бросили. Постепенно она вмерзла в лед, ее занесло снегом, и все забыли о ее существовании.
– И что же, «корабль снегов» так и стоит на берегу, забытый, заброшенный и вмерзший в лед? – спросил Питт. Кэш с улыбкой покачал головой:
– Вот и не угадали. «Корабль снегов» хоть и находится в двух милях отсюда в опасной близости к морю на самом краю ледника, но уже не забытый и далеко не заброшенный. Один богатый горный инженер вбил себе в голову, что должен разыскать и спасти эту машину, чтобы отвезти в Штаты и сдать в музей. Он со своей командой нашел «корабль снегов» во льду на глубине тридцати футов и три недели откапывал. Потом они поместили его в ангар и даже, по слухам, сумели запустить двигатели.
– Вот интересно, согласятся они нам его одолжить?
– За спрос денег не берут, – пожал плечами Кэш. – Хотя, на мой взгляд, вам проще будет уговорить бассет-хаунда есть капусту.
– В любом случае мы должны попробовать, – твердо заявил Питт.
– У вас полярная экипировка имеется?
– В самолете.
– Тогда вам лучше переодеться. До «корабля снегов» придется топать пешком. Кстати, – спохватился Кэш, – пока не забыл, надо сказать нашим механикам, чтобы накрыли ваш самолет и поставили нагреватель, иначе у вас в момент замерзнут двигатели, горючее и гидравлика, а корпус обледенеет. Стоит здесь оставить что-нибудь на открытом месте – через неделю приходится откапывать.
– Да уж, вы распорядитесь, пожалуйста, – согласился Джиордино. – Не исключено, что нам все-таки придется им воспользоваться в аварийном порядке, если, конечно, не найдется другого выхода.
– Очень хорошо. Встречаемся через полчаса, и я отведу вас к «кораблю снегов».
– А что это за тип, который руководит операцией по его реставрации? – спросил Питт.
Кэш задумался, потом снова пожал плечами:
– Честно говоря, даже не знаю, что вам сказать. Довольно эксцентричный старикан и очень богатый. Парни из его команды называют его Папашей.
* * *
Пит и Джиордино вот уже почти час тащились за Кэшем по тропе, маркированной красными флажками. Наконец в отдалении замаячили крошечные человеческие фигурки, деловито снующие вокруг большого синего шатра, похожего на цирковое шапито и соседствующего с дюжиной оранжевых полярных палаток. Шел слабый снег, оседая на палатках тонким белым покрывалом. Кому-то может показаться странным, но в Антарктиде редко случаются обильные снегопады. Это самый сухой континент на Земле, и возраст снежного слоя уже на глубине нескольких дюймов исчисляется десятилетиями.
Было ясно и почти безветренно, но Питт и Джиордино, еще не привыкшие к низким температурам Антарктики, здорово мерзли даже в теплой полярной одежде. Сквозь остатки озонового слоя ярко светило солнце, и только тонированные стекла очков спасали глаза от нестерпимого блеска снегов, отражающих солнечные лучи не хуже зеркала.
– До чего же здесь покойно и мирно, – вздохнул Питт, озирая величественный пейзаж. – Ни автомобилей, ни смога, ни шума.
– Не стоит обманываться, – отозвался Кэш. – Хорошая погода может смениться циклоническим адом так быстро, что и плюнуть не успеете. Мне теперь и не сосчитать, сколько мои подчиненные отморозили пальцев, которые потом пришлось ампутировать. Регулярно находят замерзшие тела, иногда тридцати-сорокалетней давности. Поэтому каждый, кто работает в Антарктиде, должен представить и сдать на хранение полный рентгеновский снимок зубов и носить, не снимая, идентификационную бирку – вроде той, что цепляют к собачьему ошейнику. И все равно люди постоянно пропадают без вести, и ни за что не угадаешь, кому и когда доведется опознавать твои останки.
– Весело, ничего не скажешь!
– Больше всего народу гибнет в снежных зарядах. Человек выходит на знакомый короткий маршрут, внезапно поднимается ветер, видимость сокращается до нуля, и несчастный замерзает – порой в двух шагах от станции.
Последнюю четверть мили все трое преодолели в молчании, размеренно шагая по шероховатому неровному льду, испещренному каббалистическими письменами ветра. Чем ближе они подходили к берегу, тем корявей и волнистей становилась поверхность ледника. Питт начал ощущать первые признаки усталости – недосыпание и напряжение последних дней сказались разом, – но мысль о том, чтобы сдаться и пустить все на самотек, ни разу не закралась ему в голову. Слишком многое стояло на кону, чтобы сбросить карты, как в покере, если не повезло со сдачей или прикупом. И все же походка его была уже не такой энергичной и упругой, как на выходе со станции, да и никогда не унывающий Джиордино тоже слегка увял.
Дойдя до места, они сразу направились к большому шатру, разбитому в центре палаточного лагеря. Непередаваемое зрелище громады «корабля снегов» ошеломило Питта и Джиордино едва ли не сильнее, чем гигантские суда-ковчеги Вольфов. На фоне десятифутовых колес с чудовищно толстыми шинами люди казались карликами. Кабина водителя, расположенная на высоте шестнадцати футов в верхней части корпуса, почти достигала купола шатра. Сразу за кабиной начиналась крыша фургона – плоская, ровная и оснащенная специальными креплениями для перевозки самолета-разведчика, который так и не доставили в Антарктиду в далеком 1940 году. Целиком выкрашенный в красный цвет, если не считать широкой горизонтальной оранжевой полосы, протянувшейся вдоль бортов, «корабль снегов» изрядно смахивал на колоссальных размеров пожарную машину.
Громкие визгливые звуки, слышные еще при приближении к лагерю, издавали бензопилы, с помощью которых двое операторов прорезали дюймовой ширины и глубины насечки в толстенных покрышках. За этим грубым, но действенным способом усиления протекторов внимательно наблюдал седовласый и седобородый старик лет семидесяти. Кэш шагнул вперед и похлопал его по плечу, чтобы привлечь внимание. Старик обернулся, узнал Кэша и жестом предложил всем следовать за собой. Он вывел гостей наружу, привел в соседнюю палатку, в которой размещалась походная кухня с портативной плитой, и предложил рассаживаться на пластиковых стульях вокруг складного металлического стола.
– Здесь потише будет, – пояснил он, приветливо улыбаясь и поочередно разглядывая визитеров добрыми, но с хитринкой зеленовато-голубыми глазами.
– Дирк Питт и Ал Джиордино из Морского агентства, – представил друзей Кэш. – У них важное и срочное правительственное задание, и они очень надеются, что вы им поможете.
– Имя у меня странноватое, поэтому мои ребятишки называют меня Папашей. И вы так же зовите, я не обижусь, – сказал старик, пожимая руки. – Так чем могу служить?
– Мы с вами раньше, случайно, не встречались? – спросил Питт, в свою очередь внимательно изучая морщинистое лицо хозяина.
– Вполне возможно. Где мне только не приходилось бывать!
– Скажите, Папаша, – обратился к нему Питт, сразу переходя к сути дела, – «корабль снегов» сейчас в состоянии достичь Южного полюса?
– Для того его и строили, хотя если бы вы задали этот вопрос лет шестьдесят или даже неделю назад, я бы без колебаний ответил «нет». В ходе испытаний на шоссе и грунтовых дорогах эта машина проявила себя с лучшей стороны, а вот на льду опозорилась. Конфуз случился в первую очередь потому, что покрышки поставили гладкие. Естественно, на скользкой поверхности они буксовали. Другая конструкторская ошибка – неверный расчет коэффициентов передач. Преодолеть в такой машине даже небольшой подъем ничуть не легче, чем вести тягач с груженым трейлером вверх по серпантину Скалистых гор на шестнадцатой передаче. Десять минут такой езды могут запросто запороть двигатель. Мы поменяли все передачи и сделали нарезку на протекторах, так что теперь, думаю, он вполне способен оправдать былые ожидания и добраться до полюса.
– А если «кораблю снегов» встретится слишком широкая трещина, через которую не перевалить обычным способом? – поинтересовался Джиордино.
– Томас Поултер, конструктор и строитель этого вездехода, придумал гениальное новшество. Вы обратили внимание, что колеса размещены близко к середине корпуса, поэтому носовая и кормовая части как бы нависают над ними на двенадцать футов. Колеса можно втягивать вверх до уровня днища кузова. Подъезжая к трещине, водитель поднимает передние колеса. Затем, пользуясь тягой задних колесных пар, передняя секция перебрасывается через трещину. Как только передние колеса оказываются на той стороне, они опускаются обратно и продолжают движение. Задние, дойдя до края, в свою очередь убираются, и таким вот манером машина переползает через препятствие шириной до двадцати-двадцати пяти футов. Гениально продуманная система, которая действительно работает.
– Но где же вы нашли нужные шестерни к коробке передач, изготовленной по спецзаказу в единственном экземпляре шестьдесят лет назад?
– Вот тут вы заблуждаетесь, мистер Питт. Эта коробка передач была не единственной. Прежде чем отправиться сюда, мы выяснили, в чем проблема, и нашли способ ее решения. Фирма – производитель этих коробок до сих пор на рынке, и у них в дебрях складских помещений обнаружились ящики со старыми запчастями, среди которых, по счастью, оказались и нужные нам шестеренки.
– Вы уже проводили ходовые испытания? – спросил Джиордино.
– Вы как раз вовремя, – усмехнулся Папаша. – Через час мы собираемся вывести «корабль снегов» на лед – впервые с тех пор, как его поставили на прикол в 1940 году, – и посмотреть, на что он годится. – Между прочим, мы едва успели – еще недели две, и кромка ледяного поля, где его откопали, могла отломиться и вместе с машиной уплыть в море.
– А как вы собираетесь вывезти «корабль снегов» в Штаты? – спросил Джиордино.
– Я зафрахтовал небольшое грузовое судно – оно стоит на якоре неподалеку отсюда. Мы своим ходом подгоним машину по льду к воде и по широким сходням заведем на борт.
– Скажите, Папаша, – перешел Питт к главному вопросу, от ответа на который могла зависеть судьба человечества, – если ходовые испытания пройдут успешно, не могли бы мы одолжить ее у вас на день-другой?
Выражение лица Папаши сразу сделалось отчужденным и непроницаемым. Он повернулся к Кэшу:
– Надеюсь, ваш приятель шутит?
Кэш покачал головой:
– Он не шутит. Этим людям позарез нужен транспорт, чтобы добраться до обогатительного комбината в шестидесяти милях отсюда.
Папаша немного оттаял.
– Вообще говоря, я должен бы сразу ответить категорическим отказом. Но из уважения к мистеру Кэшу постараюсь объяснить вам свою позицию. На то, чтобы откопать «корабль снегов», привести в рабочее состояние и переправить в Смитсоновский институт в Вашингтоне, я угрохал триста тысяч долларов. Когда я год назад заводил разговор о восстановлении этой машины, меня поднимали на смех. Мы с моими ребятами вели раскопки в такую погоду, что даже вспоминать и то холодно. Подъем на поверхность такой громады с тридцатифутовой глубины – тоже была адова работенка, но мы справились и чертовски этим гордимся. Теперь вы понимаете, надеюсь, почему я отнюдь не жажду отдавать «корабль снегов» посторонним людям, которых в первый раз вижу, для увеселительной прогулки по антарктическим просторам?
– Поверьте мне, – очень серьезно сказал Питт, – речь идет вовсе не об увеселительной прогулке. Как ни глупо это звучит, мы хотим попытаться предотвратить катастрофу мирового масштаба.
– Я сказал «нет».
Питт и Джиордино переглянулись. Питт выудил из внутреннего кармана своей полярной куртки миниатюрную записную книжку в кожаном переплете и щелчком переправил ее на противоположный конец стола.
– Если не сочтете за труд ознакомиться с содержимым, уважаемый Папаша, – снова заговорил Питт, – то найдете на первой странице несколько телефонных номеров. Они записаны в следующем порядке: Овальный кабинет Белого дома, Объединенный комитет начальников штабов в Пентагоне, генеральный директор НУМА и Комитет по безопасности Конгресса США. Далее следуют номера и имена еще нескольких очень важных персон, которые могут подтвердить достоверность и важность информации, которой я вынужден в сложившейся ситуации поделиться с вами.
– И что же такое секретное и сверхординарное вы собираетесь мне открыть? – недоверчиво хмыкнул Папаша.
* * *
Ровно полтора часа спустя Папаша со своей командой и Фрэнк Кэш, столпившись на границе палаточного лагеря, провожали грустными взглядами большой красный вездеход. Изрыгая в ярко-синее небо клубы черного дыма из выхлопной трубы, он быстро удалялся, плавно покачиваясь на ходу, к ледовому горизонту.
– Хотел бы я знать, как же все-таки зовут Папашу на самом деле? – заметил Питт, сидя, чуть сгорбившись, за штурвалом «корабля снегов». Он внимательно следил за дорогой, высматривая впереди трещины и торосы.
Джиордино, только что вышедший из штурманской рубки в задней части просторной кабины, стоял у него за спиной, изучая топографическую карту той части ледника Росса, по которой пролегал их предполагаемый маршрут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68