Притворяясь веселой, она сообщила Майлзу, что собирается съездить на работу. Поймав такси, она отправилась в «Бич Бам Норт». Мэгги с двумя помощницами обслуживала покупателей. И удивленно глянула на приблизившуюся к прилавку подругу.
– Пола, что ты здесь делаешь?
– Мэгги, ты не смогла бы выйти и посидеть со мной за чашкой чая? – шепотом спросила она, – Мне нужно с тобой поговорить.
– Милая, что случилось? – пристально всмотрелась ей в лицо Мэгги. – Ты чертовски плохо выглядишь.
– И чувствую точно так же.
Мэгги живо поручила магазин девушкам и, набросив пальто, вывела подругу из магазина.
– Тебе не хочется выпить чего-то покрепче чаю? Судя по тому, как ты выглядишь, сейчас самое время для хорошей порции спиртного…
Пола кивнула. Пройдя квартал, подруги вошли в маленький псевдоанглийский паб. Уединившись в углу, за перегородкой из темного дерева, украшенной английской охотничьей гравюрой, они заказали мартини и шерри.
– Выкладывай, в чем дело? – сурово осведомилась Мэгги.
Ее серьезность чуть приободрила Полу.
– Я боюсь, Мэгги.
– Чего именно?
– Боюсь умереть. Мэгги нахмурилась:
– Бога ради Пола, о чем ты говоришь.
– Все мы боимся смерти, но мне сдается, что твоя пора наступит нескоро – лет, эдак, через пятьдесят. Пола покачала головой.
– Со мной случится то же, что и с Эбби.
– Милая, это глупости…
– Нет! Мэгги, мне снова приснился сон! Тот самый, который я видела в ночь перед смертью Эбби, но на этот раз Майлз и Роксанна… они вылили масло на меня! Теперь со мной случиться нечто ужасное, какая-то болезнь.
Неведомо как очутившийся у стола официант начал пристально разглядывать Полу. Он выставлял на стол напитки, а Пола принимала невозмутимый вид, но так и не смогла унять дрожь в руках. Когда официант удалился, она отхлебнула шерри и ореховый привкус спиртного успокоил ее.
Мэгги не сводила с подруги пристального взгляда.
– Это то самое, о чем ты говорила Майлзу в больнице?
– Да. Чак рассказал тебе об этом?
– М-да. Но я ничего не поняла. В чем тут дело? Пола объяснила. Она рассказала Мэгги все и при этом наблюдала, как неуловимо меняется ее лучшая подруга. Закончив, подождала, не спросит ли о чем-нибудь Мэгги. Последовало мучительное молчание.
– Пола, тебе не трудно выполнить одну мою просьбу?
– Какую?
– Пожалуйста, приди завтра утром к Чаку в больницу и расскажи обо всем ему. А я договорюсь, чтобы он тебя принял. Или же сегодня вечером – так лучше. Сейчас мы пойдем ко мне, поужинаем и ты сможешь поговорить с Чаком.
– «Поговорить»? О чем? – холодно спросила она.
– Просто рассказать ему, – небрежно махнула рукой Мэгги.
– Но почему именно Чаку? Ведь я рассказала тебе, своей лучшей подруге.
– Но, милая, Чак – врач… Пола похолодела.
– Мэгги, ты разговаривала с Майлзом?
– С Майлзом? Вовсе нет, – замялась Мэгги.
– Неужели «нет»? Ведь это его мысли, не так ли?
– Пожалуйста, не волнуйся.
– Разве я не права? И он не предупредил тебя о моем появлении и о безумной истории, которую я собираюсь рассказать?
– Хорошо, пусть так, – твердо произнесла Мэгги. – Он беспокоится о тебе, милая, и я тоже. Прошу тебя: покажись Чаку, он знает, что делать. Может, все это лишь нервная перегрузка и тебе нужны транквилизаторы…
Пола лихорадочно думала. Итак, Майлз предупредил Мэгги. И Бог знает, что он ей наговорил – вероятно, представил свою жену ненормальной. Следовательно, то же самое он сообщил и Чаку. Теперь они только и ждут, чтобы она пришла и выложила все Чаку, и он тут же «оформит» ее. Вместе с Майлзом и Мэгги…Психиатрическая лечебница. Наверно, такую смерть и предусматривает для нее Роксанна – похоронить заживо в лечебнице. Придется солгать Мэгги, попытаться отвлечь ее и выиграть время…
– Ладно, Мэгги, – спокойно согласилась она, – Пожалуй, это дельная мысль – поговорить с Чаком. Но не завтра. Договоримся на следующую неделю, когда Майлз отправиться на гастроли.
– Если тебе кажется, что так лучше… – Да. И обещай, что не сообщишь Майлзу о нашем разговоре. По крайней мере до того, как я повидаюсь с Чаком.
– Согласна, – кивнула Мэгги. – Так назначим прием на вторник?
– Да, на вторник. Выпьем еще?
Пола расслабилась и в молчании ожидала, пока официант принесет вторую порцию шерри. Да, ей нужен врач, но не для мозга. А для тела. Ей необходимо полное физическое обследование. В случае, если внутри начинается… какой-то процесс, вызванный маслом, то она успеет обнаружить его вовремя.
Обследование. Но не у Чака. Теперь он был врагом. Нет, нужен другой врач, чужой. И хорошая клиника, может быть, в пригороде Нью-Йорка. Ей полезна перемена обстановки.
Она решила позвонить Биллу де Ланкрэ.
* * *
В субботу утром, когда Майлз отправился в аэропорт Кеннеди, Билл заехал за Полой в своем желтом «ХКЕ» и они тронулись в Коннектикут. День выдался безупречным: безоблачным и прохладным. Они мчались по Уэст-сайдскому шоссе, а рядом поблескивал Гудзон, и в первый раз после тяжелого сна настроение Полы немного улучшилось. Решив пройти обследование за городом, она спросила Билла, нет ли у него на примете хорошей клинике в Коннектикуте. Тот настоял, чтобы она посетила отличную маленькую клинику в Гринвиче, где практиковал его лучший Друг, доктор Мэл Рейнольдс. Билл пообещал, что она сможет пройти осмотр за уик-энд. Пола согласилась остановиться у него в доме. После рокового сна она поняла, что ее неудержимо тянет к Биллу. Она чувствовала его надежность, а желание быть с тем, кому доверяешь, превысило в ней колебания, возникшие сразу после его приглашения.
Билл владел двумя акрами молодого леса в миле от Гринвича. Участок выходил на побережье залива Лонг-Айленд; затененный деревьями поросший травой склон спускался к каменистому пляжу. Это было чудесное уединенное местечко. Три года назад Билл нанял молодого архитектора из Принстона и построил дом.
– Приготовьтесь увидеть его, – заметил он, поворачивая «Ягуар» на дорожку из гравия. – Если вам по душе современный стиль, он непременно вам понравиться.
Через минуту машина перевалила через невысокий холмик и свернула к прогалине. Пола увидела жемчужину из белого бетона и стекла, обрамленную деревьями. В отличие от обычных построек в модерне, дом отличался высотой, а стеклянные стены, разделенные продольными полосками бетона и белыми стальными стойками, создавали иллюзию парящей в воздухе геометрической башни. Сквозь окна-стены снизу можно было разглядеть интерьер дома, и Пола заметила, что он поделен на несколько уровней, а вдоль внутренних стен спиралью поднимались до самой крыши белые деревянные перегородки. Наружная лестница сходным образом соединяла два террасных уровня. Архитектор смог сохранить целостность замысла, несмотря на свободное конструкционное решение.
– Мне это нравиться, – заметила она. Билл согласно кивнул.
– Я просто помешан на нем. Сейчас мы войдем внутрь, и я познакомлю вас с супругами Бантро.
Взяв ее чемодан, он проводил Полу через лужайку ко входу. Дверь открыла пожилая седовласая леди, настолько крошечная, что Пола определила ее рост, примерно, в метр пятьдесят пять. Женщина улыбнулась ей, выслушав представление Билла и, пожав ей руку, провела в дом.
– А где Джордж? – спросил у миссис Бантро хозяин.
– Выносит из гаража дрова. Ночью обещают понижение температуры до нуля и мы решили, что вам понадобится огонь. На ужин будет ростбиф. Вы любите ростбиф, миссис Кларксон?
– Да, – улыбнулась Пола, спрашивая себя, не принимает ли ее экономка за одну из подружек Билла. Впрочем, определить это по ее невозмутимому виду не представлялось возможным. Вскоре, поставив Билла в известность о поимке мужем двух мышей в гараже, она зашлепала на кухню.
Билл показал гостиную, оказавшуюся двухэтажной и занимающую тыльную часть дома. Южная стена была из цельного стекла и открывала потрясающий вид на пролив. У западной стены находились внутренние ступени, ведущие на второй уровень, к которому примыкала спальня. У северной стены размещался огромный камин, перед которым стояли два синих дивана.
– Билл, это фантастично! – воскликнула Пола, вытягивая шею, чтобы рассмотреть потолок, отделанный каштаном на высоте второго этажа.
– На верхнем этаже две спальни, – объяснил он, – Сегодня я устроюсь там, так что можете занять главную спальню. И не волнуйтесь, – добавил он с озорной улыбкой, – на двери есть запор.
Пола улыбнулась.
– Я доверяю вам, – успокоила она, подходя к большому телескопу у стеклянной стены. – Надеюсь, у миссис Бантро не возникнут предвзятые мысли о моем моральном облике.
Билл понизил голос:
– Я заверил ее, что вы – одна из моих достойных приятельниц. Для нее все мои знакомые делятся на две категории: достойные и падшие женщины. Когда я привожу падших, она, как правило, пережаривает ужин, просто, чтобы выразить свое неодобрение.
– Так значит, я выясню ее отношение ко мне, когда она подаст ростбиф. О, кажется я вижу Сэндз Пойнт!..
Пола сфокусировала телескоп на Лонг-Айленде, и мощные линзы четко показали дальнее побережье.
– Похоже, кто-то уже поднял паруса! Не рановато ли в этом сезоне?
Она почувствовала, что Билл встал у нее за спиной.
– Вы сказали мужу, где собираетесь провести уикэнд? – спокойно спросил он.
– Нет, – выпрямилась она. – Просто, сказала, что возьму напрокат машину и поеду на север.
– И он поверил?
– Вовсе нет, но что он мог сказать? Ведь он уезжает на неделю с Роксанной. А почему вы об этом спросили?
– Просто так.
И она снова ощутила их взаимное тяготение друг к другу. Это беспокоило ее; ей не хотелось, чтобы Билл углублял их взаимоотношения. В данный момент она нуждалась в друге, а не в любовнике. С другой стороны, она сомневалась, что сможет серьезно противостоять его ухаживаниям. Как прекрасно было бы забыться в объятиях сильного и доброго мужчины, не думая о перенесенных за последнюю неделю муках. Она вспомнила злые слова Майлза из сна и ощутила укол совести. Она не была шлюхой, но в душе призналась себе, что с потерей безопасности в ней возросло стремление полюбить, и поэтому, если Билл вздумает сломить ее сопротивление, ей придется собрать в кулак всю свою волю.
Послышался громкий лай; из кухни спрыгнула через две ступени вниз большая немецкая овчарка и ринулась к Биллу. Пес поднялся на задние лапы и лизнул его в лицо. Билл со смехом принялся возиться с собакой.
– Ну довольно, Клайд, медведь этакий. Мы знаем, что ты рад меня видеть. Он толкнул пса.
– Пола, познакомьтесь с Клайдом. Пола погладила его по голове. Тот, в отличие от многих своих собратьев, дружелюбно завилял хвостом.
– Замечательный пес, – похвалила она. – Почему вы назвали его Клайдом?
– Из-за фильма «Бонни и Клайд». Я хотел, чтобы он стал убийцей – ведь это сторожевая собака. Но, поверьте, я приобрел самую дружелюбную немецкую овчарку на свете.
– Вот это точно, – подтвердил вошедший из кухни пожилой мужчина с охапкой дров. – Чертов пес не способен даже прогнать из гаража мышей. Пожалуй, если сюда заберется грабитель, Клайд наброситься на него, чтобы облизать физиономию.
Это был Джордж Бантро – фермер на пенсии, проживающий с женой над гаражом. Подозрительно глянув на Полу, он пожал ей руку и занялся разжиганием огня в огромном камине.
– Ночью похолодает, – заметил он. – Быть может, пойдет снег. Нынче зима не торопиться уступать место…
* * *
Билл подбросил Полу до клиники и познакомил с Малом Рейндольсом. Доктор был моложав, а его полная фигура, наряду с сигаретой в зубах, действовала на особенно нервных клиентов успокаивающе.
– Я специально поддерживаю лишний вес, – признался он, подмигивая ей, и проводил в кабинет. – Когда я рекомендую своим пациентам сесть на диету, они не особенно противятся. Итак, вы настаиваете на капитальном осмотре, не так ли? У вас есть на это особые причины?
– Нет, – солгала Пола. – Это обычный ежегодный осмотр.
– Весьма разумная мысль. Подобная предосторожность не помешала бы многим… Хорошо, начнем с самого начала. Будьте любезны пройти в соседний кабинет, сестра принесет вам халат.
Раздеваясь в смежной комнате, она видела из окна ухоженную лужайку; на клумбе под окном пробивались из-под земли крошечные побеги крокуса. Мрачные мысли о том, что она, возможно, видит чудеса весны в последний раз, не оставляли ее в покое.
* * *
Пола освободилась лишь около семи часов. Билл заехал за ней в клинику и отвез домой.
– Вы совершенно измотаны, – заметил он, когда она плюхнулась на сиденье рядом, – Они что-нибудь нашли?
– Результаты всех тестов появятся у них не раньше вторника. Но доктор сказал, что, будь он на месте страховой компании, то не побоялся бы выдать мне полис.
– Какие процедуры они применяли? Кардиограмму?
– Да, в начале. По крайней мере, сердце у меня в порядке. Затем, анализы крови, печени и энцефалограмма, кажется, так называют тест для мозга. В меня вонзили столько иголок, что я чувствую себя, словно сито.
– Что ж, я припас для вас бутылку шерри и хорошо натопленный камин, так что можете расслабиться. Представьте – миссис Бантро готовит на ужин суфле. Вам нравится это блюдо?
– Пожалуй, оно сравнимо лишь с пищей богов.
Свернувшись калачиком на сиденье, она закрыла глаза. Небо затянулось облаками еще днем, а темные массы на западе оправдывали прогноз мистера Бантро.
Выйдя из машины. Пола пошла следом за Биллом к дому. Внезапный порыв ветра прошумел в деревьях и напомнил ей о заброшенном доме с кипарисами из сна. Но она отбросила прочь мрачные мысли, усаживаясь на мягкую кушетку у очага в гостиной. Дрова весело потрескивали, а за огромным окном виднелась поверхность пролива, начинающая волноваться под порывистым северо-западным ветром. Глядя на игру стихий снаружи, Пола все обостреннее ощущала тепло и уют пламени домашнего очага.
Когда Билл подал ей шерри, она с благодарной улыбкой заметила, что ошиблась начет божественного происхождения суфле и ставит на первое место огонь.
Он приготовил себе виски со льдом и уселся на диван напротив нее.
– Вы так и не сказали, для чего понадобился этот осмотр…
– Дело в усиливающемся неврозе, – ответила она, сидя с полуоткрытыми глазами.
– Объясните подробней.
– Мне приснился повторный сон.
– Все тот же приятель в черной дерби?
– Да. И Майлз с Роксанной. С той разницей, что в этот раз они вылили масло на меня.
– Вы действительно думаете, что они пытаются вас убить?
Она уставилась на пляшущие языки пламени.
– Да, но по-своему. Я уже не собираюсь просить извинения за свои сны. Выдумка это или нет – уже не имеет значения. Я боюсь. И поэтому…
Она перевела взгляд на него. Тепло шерри вместе с теплом очага наполнили ее неземным блаженством и мужественное лицо Вилла лишь усиливало это ощущение.
-.. Я решила пройти обследование и выяснить, что со мной случилось. Можете считать меня тупицей, но я рада, что сделала это.
– Я не считаю вас тупицей. Пола улыбнулась.
– Спасибо. Я ценю это.
Он поднялся и подбросил в огонь полено. И остался стоять перед очагом.
– После нашей встречи на прошлой неделе я ознакомился с литературой по сатанизму – из чистого любопытства. И выяснил немало: к примеру, я и не представлял себе, насколько широко он был распространен в средние века.
– В самом деле? Я тоже считала, что этим занималась горстка чудаков.
– Нет, в него верило немыслимое число людей… Она закрыла глаза и, убаюканная теплом очага и его голосом, в пол-уха слушала Билла.
Он рассказал, что давление церкви в средние века настолько усилилось, что люди стали воспринимать ее, как одно из проявлений зла; в то же время сатанизм – зеркальное отражение христианства – казался культом, прославляющим радости природы и естества, в отличие от их осуждения, присущего церковному учению.
-.. Некоторым образом сатанизм напоминает сегодняшнее движение хиппи, – продолжал он, – и, конечно же, большинство сатанистов не были злодеями. А принимая в расчет существующую в тогдашней церкви коррупцию, можно поверить, что большинство сатанистов считали свою мораль более высокой по сравнению с христианской. Ведь они практиковали именно то, чему поклонялись.
В очаге треснуло полено и вылетевшая искра ударилась в каминную решетку.
– Кстати, – продолжал он, – кое-что может способствовать тому, чтобы вы получше поняли Дункана и Роксанну.
Пола стряхнула сонливость и с интересом прислушалась.
– У многих колдунов и колдуний есть родня: кошки и собаки, предположительно, являющиеся духами или чертями. Их называют по-разному, но обычно колдуньи, заключившие договор с Дьяволом, всегда называют своего родственника по-особому. Фактически, это второе имя сатаны.
– Вы не назовете его?
– Робин. Робин Гудфеллоу. Робин – второе имя сатаны.
– Не мешает узнать и следующее, – произнес он, помолчав. – Средневековая церковь чрезвычайно строго рассматривала брак с точки зрения законов о родственных отношениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Пола, что ты здесь делаешь?
– Мэгги, ты не смогла бы выйти и посидеть со мной за чашкой чая? – шепотом спросила она, – Мне нужно с тобой поговорить.
– Милая, что случилось? – пристально всмотрелась ей в лицо Мэгги. – Ты чертовски плохо выглядишь.
– И чувствую точно так же.
Мэгги живо поручила магазин девушкам и, набросив пальто, вывела подругу из магазина.
– Тебе не хочется выпить чего-то покрепче чаю? Судя по тому, как ты выглядишь, сейчас самое время для хорошей порции спиртного…
Пола кивнула. Пройдя квартал, подруги вошли в маленький псевдоанглийский паб. Уединившись в углу, за перегородкой из темного дерева, украшенной английской охотничьей гравюрой, они заказали мартини и шерри.
– Выкладывай, в чем дело? – сурово осведомилась Мэгги.
Ее серьезность чуть приободрила Полу.
– Я боюсь, Мэгги.
– Чего именно?
– Боюсь умереть. Мэгги нахмурилась:
– Бога ради Пола, о чем ты говоришь.
– Все мы боимся смерти, но мне сдается, что твоя пора наступит нескоро – лет, эдак, через пятьдесят. Пола покачала головой.
– Со мной случится то же, что и с Эбби.
– Милая, это глупости…
– Нет! Мэгги, мне снова приснился сон! Тот самый, который я видела в ночь перед смертью Эбби, но на этот раз Майлз и Роксанна… они вылили масло на меня! Теперь со мной случиться нечто ужасное, какая-то болезнь.
Неведомо как очутившийся у стола официант начал пристально разглядывать Полу. Он выставлял на стол напитки, а Пола принимала невозмутимый вид, но так и не смогла унять дрожь в руках. Когда официант удалился, она отхлебнула шерри и ореховый привкус спиртного успокоил ее.
Мэгги не сводила с подруги пристального взгляда.
– Это то самое, о чем ты говорила Майлзу в больнице?
– Да. Чак рассказал тебе об этом?
– М-да. Но я ничего не поняла. В чем тут дело? Пола объяснила. Она рассказала Мэгги все и при этом наблюдала, как неуловимо меняется ее лучшая подруга. Закончив, подождала, не спросит ли о чем-нибудь Мэгги. Последовало мучительное молчание.
– Пола, тебе не трудно выполнить одну мою просьбу?
– Какую?
– Пожалуйста, приди завтра утром к Чаку в больницу и расскажи обо всем ему. А я договорюсь, чтобы он тебя принял. Или же сегодня вечером – так лучше. Сейчас мы пойдем ко мне, поужинаем и ты сможешь поговорить с Чаком.
– «Поговорить»? О чем? – холодно спросила она.
– Просто рассказать ему, – небрежно махнула рукой Мэгги.
– Но почему именно Чаку? Ведь я рассказала тебе, своей лучшей подруге.
– Но, милая, Чак – врач… Пола похолодела.
– Мэгги, ты разговаривала с Майлзом?
– С Майлзом? Вовсе нет, – замялась Мэгги.
– Неужели «нет»? Ведь это его мысли, не так ли?
– Пожалуйста, не волнуйся.
– Разве я не права? И он не предупредил тебя о моем появлении и о безумной истории, которую я собираюсь рассказать?
– Хорошо, пусть так, – твердо произнесла Мэгги. – Он беспокоится о тебе, милая, и я тоже. Прошу тебя: покажись Чаку, он знает, что делать. Может, все это лишь нервная перегрузка и тебе нужны транквилизаторы…
Пола лихорадочно думала. Итак, Майлз предупредил Мэгги. И Бог знает, что он ей наговорил – вероятно, представил свою жену ненормальной. Следовательно, то же самое он сообщил и Чаку. Теперь они только и ждут, чтобы она пришла и выложила все Чаку, и он тут же «оформит» ее. Вместе с Майлзом и Мэгги…Психиатрическая лечебница. Наверно, такую смерть и предусматривает для нее Роксанна – похоронить заживо в лечебнице. Придется солгать Мэгги, попытаться отвлечь ее и выиграть время…
– Ладно, Мэгги, – спокойно согласилась она, – Пожалуй, это дельная мысль – поговорить с Чаком. Но не завтра. Договоримся на следующую неделю, когда Майлз отправиться на гастроли.
– Если тебе кажется, что так лучше… – Да. И обещай, что не сообщишь Майлзу о нашем разговоре. По крайней мере до того, как я повидаюсь с Чаком.
– Согласна, – кивнула Мэгги. – Так назначим прием на вторник?
– Да, на вторник. Выпьем еще?
Пола расслабилась и в молчании ожидала, пока официант принесет вторую порцию шерри. Да, ей нужен врач, но не для мозга. А для тела. Ей необходимо полное физическое обследование. В случае, если внутри начинается… какой-то процесс, вызванный маслом, то она успеет обнаружить его вовремя.
Обследование. Но не у Чака. Теперь он был врагом. Нет, нужен другой врач, чужой. И хорошая клиника, может быть, в пригороде Нью-Йорка. Ей полезна перемена обстановки.
Она решила позвонить Биллу де Ланкрэ.
* * *
В субботу утром, когда Майлз отправился в аэропорт Кеннеди, Билл заехал за Полой в своем желтом «ХКЕ» и они тронулись в Коннектикут. День выдался безупречным: безоблачным и прохладным. Они мчались по Уэст-сайдскому шоссе, а рядом поблескивал Гудзон, и в первый раз после тяжелого сна настроение Полы немного улучшилось. Решив пройти обследование за городом, она спросила Билла, нет ли у него на примете хорошей клинике в Коннектикуте. Тот настоял, чтобы она посетила отличную маленькую клинику в Гринвиче, где практиковал его лучший Друг, доктор Мэл Рейнольдс. Билл пообещал, что она сможет пройти осмотр за уик-энд. Пола согласилась остановиться у него в доме. После рокового сна она поняла, что ее неудержимо тянет к Биллу. Она чувствовала его надежность, а желание быть с тем, кому доверяешь, превысило в ней колебания, возникшие сразу после его приглашения.
Билл владел двумя акрами молодого леса в миле от Гринвича. Участок выходил на побережье залива Лонг-Айленд; затененный деревьями поросший травой склон спускался к каменистому пляжу. Это было чудесное уединенное местечко. Три года назад Билл нанял молодого архитектора из Принстона и построил дом.
– Приготовьтесь увидеть его, – заметил он, поворачивая «Ягуар» на дорожку из гравия. – Если вам по душе современный стиль, он непременно вам понравиться.
Через минуту машина перевалила через невысокий холмик и свернула к прогалине. Пола увидела жемчужину из белого бетона и стекла, обрамленную деревьями. В отличие от обычных построек в модерне, дом отличался высотой, а стеклянные стены, разделенные продольными полосками бетона и белыми стальными стойками, создавали иллюзию парящей в воздухе геометрической башни. Сквозь окна-стены снизу можно было разглядеть интерьер дома, и Пола заметила, что он поделен на несколько уровней, а вдоль внутренних стен спиралью поднимались до самой крыши белые деревянные перегородки. Наружная лестница сходным образом соединяла два террасных уровня. Архитектор смог сохранить целостность замысла, несмотря на свободное конструкционное решение.
– Мне это нравиться, – заметила она. Билл согласно кивнул.
– Я просто помешан на нем. Сейчас мы войдем внутрь, и я познакомлю вас с супругами Бантро.
Взяв ее чемодан, он проводил Полу через лужайку ко входу. Дверь открыла пожилая седовласая леди, настолько крошечная, что Пола определила ее рост, примерно, в метр пятьдесят пять. Женщина улыбнулась ей, выслушав представление Билла и, пожав ей руку, провела в дом.
– А где Джордж? – спросил у миссис Бантро хозяин.
– Выносит из гаража дрова. Ночью обещают понижение температуры до нуля и мы решили, что вам понадобится огонь. На ужин будет ростбиф. Вы любите ростбиф, миссис Кларксон?
– Да, – улыбнулась Пола, спрашивая себя, не принимает ли ее экономка за одну из подружек Билла. Впрочем, определить это по ее невозмутимому виду не представлялось возможным. Вскоре, поставив Билла в известность о поимке мужем двух мышей в гараже, она зашлепала на кухню.
Билл показал гостиную, оказавшуюся двухэтажной и занимающую тыльную часть дома. Южная стена была из цельного стекла и открывала потрясающий вид на пролив. У западной стены находились внутренние ступени, ведущие на второй уровень, к которому примыкала спальня. У северной стены размещался огромный камин, перед которым стояли два синих дивана.
– Билл, это фантастично! – воскликнула Пола, вытягивая шею, чтобы рассмотреть потолок, отделанный каштаном на высоте второго этажа.
– На верхнем этаже две спальни, – объяснил он, – Сегодня я устроюсь там, так что можете занять главную спальню. И не волнуйтесь, – добавил он с озорной улыбкой, – на двери есть запор.
Пола улыбнулась.
– Я доверяю вам, – успокоила она, подходя к большому телескопу у стеклянной стены. – Надеюсь, у миссис Бантро не возникнут предвзятые мысли о моем моральном облике.
Билл понизил голос:
– Я заверил ее, что вы – одна из моих достойных приятельниц. Для нее все мои знакомые делятся на две категории: достойные и падшие женщины. Когда я привожу падших, она, как правило, пережаривает ужин, просто, чтобы выразить свое неодобрение.
– Так значит, я выясню ее отношение ко мне, когда она подаст ростбиф. О, кажется я вижу Сэндз Пойнт!..
Пола сфокусировала телескоп на Лонг-Айленде, и мощные линзы четко показали дальнее побережье.
– Похоже, кто-то уже поднял паруса! Не рановато ли в этом сезоне?
Она почувствовала, что Билл встал у нее за спиной.
– Вы сказали мужу, где собираетесь провести уикэнд? – спокойно спросил он.
– Нет, – выпрямилась она. – Просто, сказала, что возьму напрокат машину и поеду на север.
– И он поверил?
– Вовсе нет, но что он мог сказать? Ведь он уезжает на неделю с Роксанной. А почему вы об этом спросили?
– Просто так.
И она снова ощутила их взаимное тяготение друг к другу. Это беспокоило ее; ей не хотелось, чтобы Билл углублял их взаимоотношения. В данный момент она нуждалась в друге, а не в любовнике. С другой стороны, она сомневалась, что сможет серьезно противостоять его ухаживаниям. Как прекрасно было бы забыться в объятиях сильного и доброго мужчины, не думая о перенесенных за последнюю неделю муках. Она вспомнила злые слова Майлза из сна и ощутила укол совести. Она не была шлюхой, но в душе призналась себе, что с потерей безопасности в ней возросло стремление полюбить, и поэтому, если Билл вздумает сломить ее сопротивление, ей придется собрать в кулак всю свою волю.
Послышался громкий лай; из кухни спрыгнула через две ступени вниз большая немецкая овчарка и ринулась к Биллу. Пес поднялся на задние лапы и лизнул его в лицо. Билл со смехом принялся возиться с собакой.
– Ну довольно, Клайд, медведь этакий. Мы знаем, что ты рад меня видеть. Он толкнул пса.
– Пола, познакомьтесь с Клайдом. Пола погладила его по голове. Тот, в отличие от многих своих собратьев, дружелюбно завилял хвостом.
– Замечательный пес, – похвалила она. – Почему вы назвали его Клайдом?
– Из-за фильма «Бонни и Клайд». Я хотел, чтобы он стал убийцей – ведь это сторожевая собака. Но, поверьте, я приобрел самую дружелюбную немецкую овчарку на свете.
– Вот это точно, – подтвердил вошедший из кухни пожилой мужчина с охапкой дров. – Чертов пес не способен даже прогнать из гаража мышей. Пожалуй, если сюда заберется грабитель, Клайд наброситься на него, чтобы облизать физиономию.
Это был Джордж Бантро – фермер на пенсии, проживающий с женой над гаражом. Подозрительно глянув на Полу, он пожал ей руку и занялся разжиганием огня в огромном камине.
– Ночью похолодает, – заметил он. – Быть может, пойдет снег. Нынче зима не торопиться уступать место…
* * *
Билл подбросил Полу до клиники и познакомил с Малом Рейндольсом. Доктор был моложав, а его полная фигура, наряду с сигаретой в зубах, действовала на особенно нервных клиентов успокаивающе.
– Я специально поддерживаю лишний вес, – признался он, подмигивая ей, и проводил в кабинет. – Когда я рекомендую своим пациентам сесть на диету, они не особенно противятся. Итак, вы настаиваете на капитальном осмотре, не так ли? У вас есть на это особые причины?
– Нет, – солгала Пола. – Это обычный ежегодный осмотр.
– Весьма разумная мысль. Подобная предосторожность не помешала бы многим… Хорошо, начнем с самого начала. Будьте любезны пройти в соседний кабинет, сестра принесет вам халат.
Раздеваясь в смежной комнате, она видела из окна ухоженную лужайку; на клумбе под окном пробивались из-под земли крошечные побеги крокуса. Мрачные мысли о том, что она, возможно, видит чудеса весны в последний раз, не оставляли ее в покое.
* * *
Пола освободилась лишь около семи часов. Билл заехал за ней в клинику и отвез домой.
– Вы совершенно измотаны, – заметил он, когда она плюхнулась на сиденье рядом, – Они что-нибудь нашли?
– Результаты всех тестов появятся у них не раньше вторника. Но доктор сказал, что, будь он на месте страховой компании, то не побоялся бы выдать мне полис.
– Какие процедуры они применяли? Кардиограмму?
– Да, в начале. По крайней мере, сердце у меня в порядке. Затем, анализы крови, печени и энцефалограмма, кажется, так называют тест для мозга. В меня вонзили столько иголок, что я чувствую себя, словно сито.
– Что ж, я припас для вас бутылку шерри и хорошо натопленный камин, так что можете расслабиться. Представьте – миссис Бантро готовит на ужин суфле. Вам нравится это блюдо?
– Пожалуй, оно сравнимо лишь с пищей богов.
Свернувшись калачиком на сиденье, она закрыла глаза. Небо затянулось облаками еще днем, а темные массы на западе оправдывали прогноз мистера Бантро.
Выйдя из машины. Пола пошла следом за Биллом к дому. Внезапный порыв ветра прошумел в деревьях и напомнил ей о заброшенном доме с кипарисами из сна. Но она отбросила прочь мрачные мысли, усаживаясь на мягкую кушетку у очага в гостиной. Дрова весело потрескивали, а за огромным окном виднелась поверхность пролива, начинающая волноваться под порывистым северо-западным ветром. Глядя на игру стихий снаружи, Пола все обостреннее ощущала тепло и уют пламени домашнего очага.
Когда Билл подал ей шерри, она с благодарной улыбкой заметила, что ошиблась начет божественного происхождения суфле и ставит на первое место огонь.
Он приготовил себе виски со льдом и уселся на диван напротив нее.
– Вы так и не сказали, для чего понадобился этот осмотр…
– Дело в усиливающемся неврозе, – ответила она, сидя с полуоткрытыми глазами.
– Объясните подробней.
– Мне приснился повторный сон.
– Все тот же приятель в черной дерби?
– Да. И Майлз с Роксанной. С той разницей, что в этот раз они вылили масло на меня.
– Вы действительно думаете, что они пытаются вас убить?
Она уставилась на пляшущие языки пламени.
– Да, но по-своему. Я уже не собираюсь просить извинения за свои сны. Выдумка это или нет – уже не имеет значения. Я боюсь. И поэтому…
Она перевела взгляд на него. Тепло шерри вместе с теплом очага наполнили ее неземным блаженством и мужественное лицо Вилла лишь усиливало это ощущение.
-.. Я решила пройти обследование и выяснить, что со мной случилось. Можете считать меня тупицей, но я рада, что сделала это.
– Я не считаю вас тупицей. Пола улыбнулась.
– Спасибо. Я ценю это.
Он поднялся и подбросил в огонь полено. И остался стоять перед очагом.
– После нашей встречи на прошлой неделе я ознакомился с литературой по сатанизму – из чистого любопытства. И выяснил немало: к примеру, я и не представлял себе, насколько широко он был распространен в средние века.
– В самом деле? Я тоже считала, что этим занималась горстка чудаков.
– Нет, в него верило немыслимое число людей… Она закрыла глаза и, убаюканная теплом очага и его голосом, в пол-уха слушала Билла.
Он рассказал, что давление церкви в средние века настолько усилилось, что люди стали воспринимать ее, как одно из проявлений зла; в то же время сатанизм – зеркальное отражение христианства – казался культом, прославляющим радости природы и естества, в отличие от их осуждения, присущего церковному учению.
-.. Некоторым образом сатанизм напоминает сегодняшнее движение хиппи, – продолжал он, – и, конечно же, большинство сатанистов не были злодеями. А принимая в расчет существующую в тогдашней церкви коррупцию, можно поверить, что большинство сатанистов считали свою мораль более высокой по сравнению с христианской. Ведь они практиковали именно то, чему поклонялись.
В очаге треснуло полено и вылетевшая искра ударилась в каминную решетку.
– Кстати, – продолжал он, – кое-что может способствовать тому, чтобы вы получше поняли Дункана и Роксанну.
Пола стряхнула сонливость и с интересом прислушалась.
– У многих колдунов и колдуний есть родня: кошки и собаки, предположительно, являющиеся духами или чертями. Их называют по-разному, но обычно колдуньи, заключившие договор с Дьяволом, всегда называют своего родственника по-особому. Фактически, это второе имя сатаны.
– Вы не назовете его?
– Робин. Робин Гудфеллоу. Робин – второе имя сатаны.
– Не мешает узнать и следующее, – произнес он, помолчав. – Средневековая церковь чрезвычайно строго рассматривала брак с точки зрения законов о родственных отношениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19