Все находились на
корабле, ведь он с ними разговаривал. Уже пробыли на Фомальгауте-2
половину долгого года этой планеты, и пришло время собраться, сопоставить
результаты исследований. Смейт со своей группой отправился с Восточного
Континента сюда, назад, подобрал по дороге группу, работавшую в Арктике, и
должен был встретиться здесь с Роканноном, руководителем первого
этнологического обследования, который возглавил и эту экспедицию. И теперь
их нет.
А результаты их работы (записи, фотографии, магнитные ленты - все,
что в их собственных глазах оправдало бы их смерть) исчезли, превратились
в прах вместе с ними.
Роканнон опять включил приемник на аварийной частоте, но ничего не
услышал. Передавать самому значило сообщить врагу, что один остался в
живых, и он молчал. Когда же в дверь громко постучали, он крикнул на чужом
для него языке, на котором ему предстояло говорить отныне:
- Войдите!
И в комнату быстрыми шагами вошел молодой властитель Халлана, Могиен,
от которого он больше, чем от кого-либо другого, узнал о культуре и
обычаях лиу и от которого теперь зависела его, Роканнона, судьба. Могиен
был очень высокий, как все ангья, и такой же, как все они, светловолосый и
темнокожий, а на его красивом лице застыла маска, сквозь которую лишь
изредка, словно сверкнувшая молния, вырывалось наружу какое-нибудь сильное
чувство: азарт, гнев, восторг. За ним в комнате появился его слуга Рахо,
ольгьо, поставил на высокий ларь желтый графин и две чаши, налил чаши до
краев и вышел.
- Я бы хотел выпить с тобой, Повелитель Звезд, - произнес наследный
владетель Халлана.
- А мой народ с твоим, а наши сыновья - друг с другом, - отозвался
этнолог, которого жизнь на девяти непохожих одна на другую экзотических
планетах давно убедила в важности хороших манер.
Он и Могиен подняли оправленные в серебро деревянные чаши и выпили.
- Эта коробка со словами, - спросил, глядя на рацию, Могиен, - она
больше не заговорит?
- Голосами моих товарищей - уже никогда.
Темно-коричневое лицо Могиена на выдало никаких чувств, когда он
сказал:
- Повелитель Роканнон, это оружие, которое их убило, - его невозможно
вообразить.
- Такое и другое похожее оружие нужно Союзу Всех Планет для
использования в Грядущей Войне. Но не против своих планет.
- Значит, началась Война?
- Не думаю. Яддам, которого ты знал, все время оставался на корабле;
через ансибл, который там был, он обязательно бы об этом услышал и сразу
бы мне сообщил. Нас предупредили бы обязательно. Нет, это, должно быть,
мятеж внутри Союза. Когда я покидал Кергелен - а было это девять лет
назад, - такой мятеж назревал на планете Фарадей.
- Эта коробка со словами не может говорить с городом Кергеленом?
- Не может; и даже если бы могла, слова шли бы отсюда туда восемь
лет, и еще восемь лет шел бы оттуда ответ мне. - Говорил Роканнон в
обычной для него манере, серьезно, просто и вежливо, но сейчас голос его
немного погрустнел. - Помнишь, я тебе показывал на корабле ансибл, большую
машину, которая может мгновенно, без потери лет, говорить с другими
планетами? Я думаю, что именно ее им было важно уничтожить. И то, что мои
товарищи все оказались тогда на корабле, - простое совпадение. Без ансибла
я говорить с Кергеленом не смогу.
- Но если твои сородичи в городе Кергелен попробуют заговорить с
тобой через ансибл и ответа не будет, неужели они не прилетят, чтобы тебя
увидеть?..
И прежде чем Роканнон успел ответить на этот вопрос, Могиен уже знал
ответ.
- Прилетят - через восемь лет, - ответил Роканнон.
Когда, водя Могиена по кораблю, Роканнон показывал тому большую
машину для мгновенной передачи сигналов на любое расстояние, он рассказал
Могиену и о новых сверхсветовых кораблях, которые могут мгновенно
перемещаться от звезды к звезде.
- Твоих товарищей убил ССК? - спросил Могиен.
- Нет. Этот был с экипажем. Враги сейчас здесь, на вашей планете.
Могиен вспомнил слова Роканнона: живое существо не может полететь на
сверхсветовом корабле и не погибнуть; ССК используются только в качестве
беспилотных бомбардировщиков - появится, нанесет удар и в то же мгновение
исчезнет. Очень странно, подумал Могиен, но не более странно, чем другое,
что, знал он, абсолютно соответствует истине: хотя у таких кораблей, каким
прибыл Роканнон, на то, чтобы пересечь ночь между звезд, уходят годы,
людям в корабле эти годы кажутся несколькими часами. Почти пятьдесят лет
назад этот человек, Роканнон, разговаривал в городе Кергелене, где-то
около звезды Форросуль, с Семли из Халлана и отдал ей драгоценный камень
"Глаз моря". Семли, прожившая шестнадцать лет за одну ночь, давно умерла,
ее дочь Хальдре уже старуха, ее внук Могиен стал взрослым; и однако вот
перед ним Роканнон, совсем не старый. А прошедшие годы он провел,
путешествуя от звезды к звезде. Да, очень странно, но рассказывают и еще
более странное.
- Когда Семли, мать моей матери, пересекла ночь... - начал Могиен и
замолчал.
- Ни на одной планете никогда не рождалось женщины такой прекрасной,
- сказал Повелитель Звезд, на миг печаль покинула его лицо.
- Ее сородичи счастливы видеть в своем доме Повелителя, встретившего
ее так радушно, - отозвался Могиен. - Но сейчас я хочу спросить о корабле,
на котором она два раза пересекла ночь: он по-прежнему у "людей глины"? И
нет ли на нем ансибла, через который ты мог бы рассказать своим сородичам
о враге?
Могиену показалось, что Повелитель Звезд ошеломлен его словами,
однако тот сразу овладел собой.
- Нет, - ответил Роканнон, - ансибла на этом корабле нет. Корабль
"людям глины" дали семьдесят лет назад; мгновенных передач тогда еще не
было. А планета ваша уже сорок пять лет закрыта для посещений. Закрыта
благодаря мне. Потому что после того, как я встретился с Повелительницей
Семли, я пошел к своим сородичам и сказал: "Что мы делаем на планете, о
которой ничего не знаем? Почему мы берем с них дань и их притесняем? Какое
у нас на это право?" Но если бы я тогда не вмешался, то хоть, по крайней
мере, сюда каждые два-три года кто-нибудь да прилетал бы; вы не были бы
оставлены на милость врагов.
- Чего хотят от нас эти враги? - спросил Могиен.
- Вашу планету, я думаю. А может, и вас - как рабов. Откуда мне
знать?
- Если тот корабль до сих пор сохранился у "людей глины", ты мог бы
пересечь на нем ночь и вернуться к своим сородичам?
- Пожалуй, - ответил Повелитель Звезд.
Он снова замолчал, а потом вдруг снова заговорил, теперь
взволнованно:
- Это из-за меня твой народ остался без защиты. Это я доставил сюда,
на погибель, своих сородичей. И я не убегу на восемь лет в будущее, чтобы
там узнать, что случилось после моего бегства. Послушай, Повелитель
Могиен, если бы ты помог мне добраться до мест на юге, где живут "люди
глины", я, возможно, сумел бы получить от них этот корабль, чтобы здесь,
на планете, вести на нем разведку. На худой конец, если мне не удастся
изменить программу автоматического управления, я смогу отправить на нем в
Кергелен письмо. Но сам я останусь здесь.
- Как рассказывает легенда, Семли нашла корабль в пещерах "людей
глины" у Кириенского моря.
- Ты одолжишь мне крылатого коня, Повелитель Могиен?
- И свое общество, если ты этого захочешь.
- Спасибо!
- "Люди глины" плохо принимают одиноких гостей, - сказал Могиен.
Он не скрывал своей радости. Хотя огромная глубокая яма у склона горы
все время стояла у Могиена перед глазами, длинные мечи у него по бокам
словно одолевал зуд. Сколько времени утекло со дня последнего его набега!
- Пусть умрут враги наши, не оставив сыновей, - торжественно сказал
ангья, поднимая наполненную заново чашу.
- Пусть умрут они, не оставив сыновей, - как эхо отозвался Роканнон и
выпил с Могиеном в желтом свете свечей и двух лун за окном.

2
К вечеру второго дня пути Роканнон не мог разогнуть спину, его лицо
обветрилось, но зато он уже научился сидеть в высоком седле и не без
сноровки управлять большим летающим животным из конюшен Халлана. Сейчас
над ним и под ним простирались слои кристально чистого воздуха,
пронизанного розовым света медленного заката. Чтобы как можно дольше
оставаться в солнечных лучах (они любили тепло, как кошки), крылатые кони
летели высоко. Могиен со своего черного охотничьего коня (интересно,
подумал Роканнон, как его правильнее называть, конем или котом?) смотрел
вниз, выбирая место для ночлега: в темноте крылатые кони не летали.
Позади, на меньших белых конях, чьи крылья в предзакатных лучах огромного
Фомальгаута казались розовыми летели двое "среднерослых".
- Посмотри, Повелитель Звезд!
Конь Роканнона вскинулся и завыл, увидев, на что показывает Могиен:
нечто маленькое и черное плыло невысоко в небе, оставляя за собой в
безмолвии вечера чуть слышное стрекотание. Роканнон махнул рукой,
показывая, что надо сразу спускаться. Когда они опустились на лесную
поляну, Могиен спросил:
- Это был такой же корабль, как твой, Повелитель Звезд?
- Нет. Это корабль, которому с планеты не улететь, вертолет.
Доставить сюда его могли только на корабле, который гораздо больше моего -
на звездном фрегате или грузовозе. Они явно решили захватить вашу планету.
И явно высадились еще до того, как сюда прибыл я. Так или иначе, хорошо бы
узнать, что они намерены делать, для чего им здесь бомбардировщики и
вертолеты... Они легко могут подстрелить нас в небе, даже с большого
расстояния. Нужно их очень остерегаться, Повелитель Могиен.
- Летел этот корабль со стороны, где живут "люди глины". Надеюсь, он
нас не опередил.
Переполненный гневом, который вызвало в нем появление этого черного
пятна на заходящем солнце, этого таракана, ползущего по чистой планете,
Роканнон только кивнул в ответ. Кто бы ни были эти люди, нанесшие бомбовый
удар по мирному исследовательскому кораблю, они определенно решили
исследовать планету сами, занять ее и колонизовать или использовать в
каких-то военных целях. Разумные формы жизни на планете (а их по меньшей
мере три вида, и уровень технического развития у всех трех низкий) они
либо будут игнорировать, либо поработят, либо уничтожат - как им покажется
удобнее. Потому что агрессивную цивилизацию интересует только техника.
И в этом же, подумал Роканнон, наблюдая, как "среднерослые"
расседлывают крылатых коней и отпускают на ночную охоту, именно в этом,
быть может, уязвимое место и самого Союза Всех Планет. Его везде
интересует только уровень технического развития. Даже не исследовав
остальные континенты и вступив в контакт лишь с некоторыми из видов
разумных существ на планете, две экспедиции, направленные сюда в прошлом
столетии, начали продвигать один из видов к предатомному уровню
технического развития. Он это приостановил, а в конце концов организовал
этнографическую экспедицию и прибыл с ней сюда, чтобы побольше об этой
планете узнать; однако особых иллюзий по поводу возможных результатов
своей деятельности у него не было. Эти результаты в конечном счете будут
использованы лишь как исходный материал для выбора вида, чье техническое
развитие ускорить целесообразней. Так Союз Всех Планет готовился к встрече
с Врагом. Сто миров были уже подготовлены и вооружены, и еще тысячу сейчас
знакомили со сталью и колесом, тракторами и реакторами. Однако его работа
заключается не в распространении, а в накоплении знаний, и, пожив на
нескольких так называемых отсталых планетах, он не испытывал больше
никакой уверенности в том, что так уж мудро делать ставку только на оружие
и машины. Тон в Союзе Всех Планет задают агрессивные, изготовляющие орудия
труда гуманоидные виды из Центавра, с Земли и из созвездия Кита, а они с
пренебрежением смотрят на некоторые свойственные разумным существам
способности.
На эту планету, думал Роканнон, у которой даже нет своего названия, а
лишь обозначение, Фомальгаут-2, большого внимания, вероятнее всего, никто
никогда не обратит, так как Союз, открыв ее, не обнаружил на ней ни одного
вида, который уже превзошел бы уровень рычага и кузнечного горна. Другие
разумные виды на других планетах продвинуть вперед было легче, легче было
добиться, чтобы ко времени, когда внегалактический Враг вернется, они
стали дееспособными союзниками. А Враг вернется обязательно, тут
сомневаться не приходилось. Он вспомнил, как Могиен предложил
противопоставить флоту сверхсветовых бомбардировщиков мечи Халлана. А
вдруг окажется, что по сравнению с оружием Врага бомбардировщики эти все
равно что мечи из бронзы? Вдруг оружие Врага телепатическое? Разве плохо
было бы узнать побольше о разновидностях и возможностях телепатии?
Политика Союза Всех Планет слишком догматичная, себя не оправдывает, а
теперь, по-видимому, привела на одной из планет и к мятежу. Если буря,
назревавшая на Фарадее еще десять лет назад, действительно разразилась,
это означает, что молодая планета, которую вооружили и обучили военному
искусству, решила теперь, отхватив изрядный кусок звездного пирога,
создать собственную империю.
Роканнон, Могиен и двое слуг, темноволосые ольгьо, поели черствого,
но вкусного хлеба из кухонь Халлана, попили желтого васкана из бурдюка и
улеглись спать. Маленький костер со всех сторон обступали деревья, очень
высокие, ветки которых сгибались под тяжестью остроконечных темных шишек.
Среди ночи в ветвях зашуршал холодный мелкий дождь. Роканнон спрятался с
головой под одеяло из мягкого, как пух, меха домашних крылатых хэрило и,
не просыпаясь, проспал под шорох дождя всю долгую ночь. Крылатые кони
вернулись на рассвете, и солнце еще не поднялось над горизонтом, а четверо
путников уже летели к светлым глинистым берегам залива, туда, где живут
"люди глины".
Опустившись на эту глину около полудня, Роканнон и двое слуг, Рахо и
Яхан, растерянно огляделись: никаких признаков жизни вокруг видно не было.
Однако Могиен с абсолютной уверенностью, свойственной представителям его
касты, сказал:
- Они придут.
И правда, они пришли, шесть невысоких, приземистых гуманоидов, каких,
в количестве четырех, Роканнон видел в музее годы назад; и опять, как
тогда, они были Роканнону по грудь, а Могиену по пояс. Гдема были нагие,
такие же беловато-серые, как глина вокруг - поистине "люди глины". Когда
они заговорили, Роканнону стало немного не по себе, потому что непонятно
было, который из них говорит; казалось, будто говорят все, но одним резким
голосом. "Телепатия в пределах планеты", - вспомнились Роканнону
прочитанные в "Карманном указателе" слова, и он с еще большим уважением
посмотрел на безобразных маленьких человечков, владеющих этим редким
даром. Его три высоких спутника, однако, никаких чувств, похожих на его,
не обнаруживали. Вид у них был мрачный.
- Что нужно ангья и слугам ангья у Властителей Ночи? - спросил (или
спросили) на "общем языке", диалекте языка ангья, использовавшемся для
общения между всеми разумными видами на планете, один из "людей глины"
(или все они разом).
- Я Властитель Халлана, - сказал Могиен, великан рядом с "людьми
глины". - Около меня стоит Роканнон, хозяин звезд и дорог через ночь,
служитель Союза Всех Планет, гость и друг рода Халлана. Воздайте ему
почести! И отведите нас к тем, кто достоин говорить с нами. Есть слова,
что должны быть сказаны, ибо скоро в теплый сезон пойдет снег, а ветры
задуют наоборот, и вместо корней у деревьев начнут расти листья, а вместо
листьев - корни.
"Просто удовольствие его слушать", - подумал Роканнон, хотя особой
деликатности, надо прямо сказать, ангья не обнаруживал. Явно сомневаясь в
правдивости сказанного "люди глины" безмолвствовали.
- То, что ты говоришь, правда? - спросил (или спросили) вдруг один
(или несколько) гдема.
- Правда, - ответил Могиен, - и еще вода в море превратится в
древесину, а у камней вырастут ступни с пальцами! Отведите нас к тем, кто
вами правит, к тем, кто знает, что такое Повелитель Звезд, и не тратьте
зря время!
Снова наступило молчание. Стоя среди низкорослых гдема, Роканнон
испытывал сейчас какое-то не очень приятное ощущение, будто около его ушей
вьются, задевая их крыльями, какие-то насекомые - это "люди глины"
согласовывали телепатически свой ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17