– вдруг сменил тему Ричард.
– Вволю оливок?
Он хохотнул.
– Нет. Делов картинах. – Он указал на ближнюю стену, где висело громадное полотно. Фоном служили складки черного бархата, как на дешевых картинках, какие можно купить в Мексике, но вместо фигуры матадора, грустного клоуна или большеглазого ребенка картина изображала томного Капитана Крюка. – Они постоянно меняются. Многие местные художники выставляют и продают здесь свои работы.
– Ага, настоящий очаг культуры. А теперь позволь мнезадать тебепару вопросов.
– Спрашивай, о чем хочешь.
– Кто за тобою стоит? "Триада"?
– Нет-нет, ничего подобного. Ни "тонгов", ни "триад". Я всего лишь преуспевающий местный бизнесмен.
– Ну да. А кто на тебя работает? Есть такие, кого я знаю?
– Возможно. Я приготовил список с именами нескольких моих девушек; можешь позвонить им, уточнить. Думаю, у них не будет ко мне никаких претензий.
Вынув из кармана сложенный листок бумаги, Ричард протянул его Никки. Она развернула, прочла. Вверху красовалась "шапка": Эстетский Эскорт Экстаз, а под ней – с десяток имен (без фамилий, разумеется), сопровождаемых телефонными номерами. Какие-то показались Никки знакомыми, но на Бульваре можно наудачу бросить использованный презерватив и угодить им в проститутку по имени Дженнифер или Бренди.
Она осведомилась о расценках и правилах; и те, и другие оказались подходящими. Ричард сказал, что держит в штате адвоката на случай неприятностей, хотя его услуги еще ни разу не понадобились. Все делается на основе выездов к клиентам; девушки никогда не появляются в самом офисе. Налажена система оплаты по кредитным картам, а платежи проходят под невинной вывеской "услуги по доставке". Наличные чаевые девушки оставляют себе.
Все казалось разумным. Ричард не лез за словом в карман и вел себя сдержанно. И все же...
Никки сказала, что все обдумает и свяжется с ним. Он улыбнулся и пожал ей руку, когда она встала, чтобы уйти.
Почему же ей кажется, что здесь скрыт подвох?
* * *
Потом Джек направился домой.
"Домом" была квартира на третьем этаже в доме без лифта, расположенном на Коммершал-драйв. Жилье стоило здесь недорого, но дома содержали в порядке; они часто служили декорацией Нью-Йорка в местных фильмах или телевизионных постановках. Брызгал легкий дождичек – практически туман, – который коренные жители Ванкувера игнорируют, считая, что ради него не стоит открывать зонтик.
Джек шел мимо бильярдных, винных погребков, закрытых магазинов, в витринах которых плетеная из конопли одежда чередовалась с африканскими масками и скульптурой. Влажный воздух нес множество приглашений: аромат свежемолотых кофейных зерен зазывал посидеть в кафе для полуночников, запах сыра и пепперони тянул в пиццерию, а латиноамериканский ресторан предлагал окунуться в многоголосый смех под ритм самбы. Джек вдруг понял, что поселился в этой части города не только из-за дешевизны; он выбрал ее, потому что она была живая,здесь все бурлило: люди, продовольствие, товары. Здесь он видел некий потенциал.
Но конечно, и тут имелась своя изнанка. Бродяга с жидкой бороденкой проковылял мимо, обернув плечи запятнанным одеялом. Его глаза были пусты, потрескавшиеся губы безмолвно шевелились, словно он вел беседу с кем-то, кого мог видеть лишь он один. Джек задумался, назовет ли Чарли восприятие этого бездомного "искусством".
Влажный, раскрашенный неоном асфальт. Где-то вдалеке вкрадчиво рокотали электрички, движимые упрятанной в рельсы молнией. Джек почувствовал, как ослабло натяжение его вдруг показавшихся ненужными, неуклюжими мышц; голова приятно гудела от выпитого вина.
Он гадал, что сейчас, в эту самую минуту, делает Никки.
Наверное, можно найти ее, стоит только постараться. У него записаны телефонные номера в нескольких городах, имена ее знакомых. Кого-то, с кем Никки просила связаться в случае, если с ней что-нибудь случится. "Ты ведь делаешь это ради незнакомых людей, так сделай и ради меня, – сказала она – Пусть люди знают, как я умерла. Почему умерла. То, чем мы занимаемся, – единственная чертова вещь в моей жизни, в которой есть хоть какой-то смысл, и я не хочу в итоге оказаться в какой-нибудь долбаной безымянной могиле".
И добавила: "Если продашь права на экранизацию, пусть меня сыграет Камерон Диас".
Джек миновал эфиопский ресторанчик, южно-американский книжный магазин, итальянский гастроном с огромными банками оливок и связками сосисок в витрине. Несметное множество культур перемешалось на этой улице. Навстречу Джеку и мимо него прошелестел скейтбордист с короткой щетиной на голове, в проклепанной кожаной куртке и мешковатых брюках во рту – зажженная сигарета, рядом рыскает питбуль. Джек гадал, что думают эти двое о поколении бэби-бумеров.
Лестничные клетки его многоквартирного дома пахли призраками выкуренных косячков и зажаренного лука, но Джек не возражал; это лучше, чем химический запах хвои с оттенком хлорки. Поднимаясь, он слышал, как за закрытыми дверьми квартир мурлычут телевизоры и радиоприемники.
Квартира Джека была маленькой, с окнами на улицу. Он бросил куртку на обтрепанную кушетку – единственный предмет меблировки, не считая листа пенки в спальне, – и на минуту задержался у окна.
Затем подошел к штабелю ящиков у стены и начал распаковывать компьютерное оборудование.
* * *
Вернувшись домой, Никки принялась обзванивать девушек, чьи телефоны выдал ей Ричард.
Первый номер не отозвался. Второй тоже. По третьему никогда не слышали о девушке с именем, которое назвала Никки.
Она попробовала позвонить в само агентство, но попала в похоронный зал. Скомкав бумажку, швырнула ее в мусорное ведро.
Зачем? Ричард не рассчитывал на бесплатный трах и наверняка понимал, что она станет звонить по номерам. Очевидно, ему было наплевать... значит, он уже получил необходимое. Но что она ему рассказала? Так, небольшой экскурс в историю... Перечислила города, в которых побывала за последние два года.
Где они побывали вдвоем с Джеком.
* * *
И вновь "Волчьи угодья" объявились в Сети.
Разумеется, Джека не ждало никаких новых сообщений. Патрон был последним членом Стаи, который еще оставался в живых, а он не мог заходить на сайт, пока тот был отключен. Прямо сейчас автоматика сайта рассылает подписчикам электронные приглашения посетить его на новом месте.
Джек задумался, не отправить ли Патрону весточку. Просто чтобы узнать, последует ли ответ: что, если Гурман с Патроном, вопреки всем доводам, действительно одно и то же лицо?
Пока он размышлял над этим, пришло сообщение.
Очевидно, Патрон тоже думал о нем.
* * *
ПАТРОН: Привет, Следователь. Поздравляю с победой над Гурманом.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какого цвета небо?
ПАТРОН: Ага. Умно, ничего не скажешь. Хочешь убедиться, что твое терпение не испытывает какой-то электронный призрак, да? Небо настолько же синее, как и глубины твоей души. Удовлетворен? Или предпочитаешь, чтобы я обсудил с тобой свою мать?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Теперь нас только двое. Никто не отвлекает, незачем строить из себя кого-то другого. Я переловил остальных членов Стаи. Я убил их. И тебя ждет та же участь.
ПАТРОН: Все возможно. Только давай не будем пока отказываться от «Волчьих угодий»; здесь удобно обмениваться мнениями, а нам есть еще что обсудить.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Если ты воображаешь, что сможешь выследить меня через расположение сервера, то ошибаешься. Гурман был близок к этому, но я учусь на своих ошибках.
ПАТРОН: А я – нет. Я их просто не совершаю.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да ну? Мне многое о тебе известно: кто твои жертвы, чего ты пытаешься добиться. Я знаю, что обычно ты выбираешь для нападения праздничные дни. Все твои убийства подразумевают детально разработанный сценарий... И чем больше в нем деталей, тем больше поводов для ошибок.
Остается только одно: поймать тебя.
ПАТРОН: Не волнуйся. Скоро у тебя появится масса другой пищи для размышлений. Приятных снов.
* * *
Патрон покинул веб-сайт.
Какое-то время Джек смотрел на экран. А потом отправился спать.
* * *
На следующее утро его разбудил стук в дверь.
От туманного, полусонного состояния Джек мгновенно перешел к нервной, пропитанной паникой трезвости. Вскочив со своего импровизированного матраса, он сунул руку в открытую коробку и вытащил пистолет. Не покидая спальни, крикнул:
– Кто там?
– "Федерал экспресс".
"Как же", – пробормотал Джек. Знала ли хоть одна живая душа, где он устроился?
– А от кого посылка? – крикнул он.
– Может, откроете дверь, сэр? – Молодой мужской голос с ноткой усталости. Естественно.
– Скажи сначала, от кого эта долбаная посылка! – проревел Джек.
– Ладно, ладно... Тут написано: "Чарли Холлоуэй".
Внезапно ощутив себя полным кретином, Джек сунул пистолет обратно в коробку и, оставаясь в одних трусах, на цыпочках направился к двери. Посмотрев в глазок, он увидел молодого типа двадцати с чем-то лет в униформе, с прямоугольным пакетом и электронной папкой в руках. Джек отпер дверь.
– Джек Сэлтер? Распишитесь здесь.
– Конечно. М-м... простите, что накричал.
– Нет проблем.
Курьер вручил ему пакет, забрал свою папку и ушел, не сказав больше ни слова.
Джек закрыл дверь. "Так бы и убил тебя, Чарли", – пробормотал он, ухмыляясь вопреки собственной воле. Пакет поставил на стол в кухне, принялся рыскать в посуде, нашел нож. Вскрыл упаковку и развернул ее.
Первым, что Джек увидел, был простой листок белой бумаги. Подобрав его, Джек прочел: "Небольшой презент от Близкого Друга". Без подписи.
Из пакета Джек достал коробку поменьше. Прямоугольная, она была завернута в яркую упаковочную бумагу: космические корабли бороздят космос под звездным дождем. Коробка казалась странно знакомой.
К ней был привязан ярлычок с небольшим рисунком северного оленя и надписью: "Сэму от Санты". Джек узнал собственный почерк.
Коробка задрожала. Нет, не сама коробка; дрожат его руки. А на бумаге вовсе не звезды... это брызги...
В последний раз он видел эту коробку под рождественской елкой в собственном доме, три года тому назад.
Патрон знал, что Следователь – это Джек.
Патроном был Чарли Холлоуэй.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
Дорогая Электра,
сегодня я ужасно себя чувствую. И причина того, что я ужасно себя чувствую, страшно сложна и запутанна, так что наберись терпения, и я все объясню.
Дядя Рик пришел сегодня на ужин. Я сразу поняла, с ним что-то не так: когда он расстроен, у него сразу делаются такие грустные глаза, даже если он улыбается, шутит и делает вид, будто все в порядке. В общем, когда мы поели и мама с папой ушли в другую комнату, я спросила напрямик, что у него стряслось. Знаю, совать нос в чужие дела некрасиво, но я ничего не могу с собой поделать. Так уж я устроена. Привожу краткое содержание состоявшегося разговора:
Я: Ну, что стряслось?
Дядя Рик: Что? Стряслось? Не глупи. Ха-ха. Как дела в школе?
Я: Нормально. Итак– что стряслось?
Дядя Рик: Ничего. Совсем ничего, лучше и быть не может. Ха-ха-ха. Как поживает твой песик?
Я: Нормально. Итааааак... что стряслось-то?
Дядя Рик: Да ничего не стряслось!И вообще, тебе-то какое дело? Ха.
Я: Дядя Рик, ЧТОУ ТЕБЯ СТРЯСЛОСЬ?
Дядя Рик: Меня бросила моя девушка. Ох...
Спокойно, Электра, он не заплакал. Но, знаешь... Я видела, как ему больно. Аядя Рик был совсем как Руфус, когда я говорю, что тот плохо себя ведет. Но дядя Рик не вел себя плохо, в отличие от своей девушки. Я хочу сказать: неужели она не видела, какой он замечательный? Ни дать ни взять слабоумная. Так я ему и сказала. По-моему, не очень-то помогло.
Мне было ужасно жаль дядю Рика, правда. Но... я вроде как и обрадовалась в то же самое время.И от мысли, что ему плохо, а я радуюсь, я снова огорчилась, только совсем по-другому.
Хотелось бы мне утешить его. Жаль, что нам с дядей Риком не суждено быть вместе.
Этому никогда не бывать, Электра. Он так и останется просто дядей Риком, а все остальное ни за чпю не пройдет. Я еще не сошла с ума (даже если разговариваю с тобой, как с одушевленным существом); я знаю, что это было бы неправильно, дико и противозаконно. Я уверена, дядя Рик первым бы ужаснулся, если б узнал о моих чувствах... На его месте я ужаснулась бы сама. «В чем дело, племянничек Рик? Хочешь попрыгать на косточках тетушки Фионы? Чудесно. Мне как, сейчас вызвать полицию или уютом?»
Точно. Прямо мрак.
Но я и правда люблю его. Безо всяких там гормонов. Хочу, чтобы он был счастлив.
Когда я ему в этом призналась (ну, про счастье), он только пожал плечами и говорит: «По крайней мере, страдания обогатят мое искусство». Какая странная мысль: обогатить искусство. Словно нужно претерпеть какие-то ужасные, болезненные переживания, чтобы потом статуя сошла с пьедестала и протянула тебе квитанцию об уплате.
ЗАЧЕМ ТЕБЕ СТАТУЯ, ФИОНА? ВЕДЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ Я.
Это верно. Спасибо, Электра.
И спокойной тебе ночи.
Глава 12
Голос на другом конце телефонной линии казался смущенным, но искренним.
– Ума не приложу, о чем ты говоришь, Джек, – сказал Чарли. – Не посылал я тебе никаких коробок.
Одной рукой Джек прижимал к уху телефонную трубку, в другой держал рождественский подарок. Отложив коробку, он подобрал обертку пакета "Федерал экспресс" и изучил наклейку с адресом. Тот был выписан фломастером, заглавными буквами. Никакого сходства с почерком Чарли, да и с чьим бы то ни было почерком тоже.
– Извини, – проговорил Джек. Голова пульсировала от выпитого накануне вина. – Наверное, кто-то решил меня разыграть. Забудь о моем звонке.
– А... Что тебе прислали-то? Собачьи какашки? Порнуху для геев?
– Если я тебе скажу, – заметил Джек, – то розыгрыш удастся.
– Ну, тогда не говори, и мы посмеемся сами, да?
– Точно, – согласился Джек. – Потом поговорим.
И повесил трубку.
Он сидел, глядя на яркую обертку коробки. Та казалась нереальной, словно вывалилась вдруг из другого измерения. Она обладала какой-то мрачной гравитацией, притягивая взгляд Джека независимо от того, в каком углу комнаты он находился.
Он заставил себя думать.
Так, он знает, что я – Следователь. Знает имя моего агента, мой адрес. Ну конечно: он убил мою семью, побывал в моем доме, он знает обо мне все, что только можно знать. Он даже высказал суждение обо мне, когда я выдавал себя за Поцелуя Смерти: дескать, у меня "самый мощный потенциал". Он питал на мой счет большие надежды...
Или же Патрон просто действовал наугад, основываясь на известных ему фактах? Допуская, что Джек и Следователь – одно и то же лицо, он прислал коробку, надеясь, что это подвигнет его на какой-то отчаянный шаг.
Убить Чарли, например.
Джек хорошо обдумал, что делать дальше, прежде чем вновь подключился к "Волчьим угодьям".
Его ждало сообщение.
* * *
ПАТРОН: Дорогой Джек, сейчас ты уже должен был получить мой скромный подарок. Мелочь, конечно, но ценен не столько дар, сколько внимание. Я уже собирался оставить его себе в качестве сувенира – ты ведь знаешь нас, коллекционеров, – но мне действительно показалось, что тебе следует это иметь. Если обертка покажется знакомой, это потому лишь, что я верю в систему повторного использования отходов; изначально в коробке лежала небольшая пластмассовая игрушка, фигурка какого-то супергероя, но я посчитал, что нынешнее содержимое окажет на тебя куда большее впечатление.
Да, еще: раз уж мы перешли на имена, прошу тебя, зови меня Пат.
Отвернувшись от монитора, Джек снова воззрился на коробку. Проглотил застрявший в горле комок. Отчего-то ему не пришло в голову, что в коробке может лежать что-то другое Что-нибудь, кроме ярко раскрашенной игрушки, которую он купил сыну.
Это не имело значения. Очередные психологические игры, очередная попытка отвлечь от главного. Джек не собирался тратить на это время. Нужно сконцентрироваться.
И влезть в шкуру Следователя.
* * *
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мне кажется, ты теряешь нить, Патрон. Посылка, что бы в ней ни было, до меня не дошла, вдобавок меня зовут вовсе не Джек. Видно, ты не имеешь представления, кто я и где я. Это хорошо.
* * *
Ответ пришел незамедлительно.
* * *
ПАТРОН: Приношу свои извинения за возможную путаницу. Установить чью-то личность через Сеть – дело мудреное, не правда ли? Как и найти истину. Любой может заявить что угодно, опровергнуть что угодно. Полагаю, есть только один способ увериться наверняка. Мне придется убить Джека.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Сомневаюсь. Это как-то не вяжется с твоими методами. Ведь ты не убиваешь из утилитарных соображений.
ПАТРОН: О да, но порою действительно необходимо обновить правила. Не забывай, всем членам Стаи изначально пришлось убить по проститутке, даже твоему покорному слуге. Миленькая такая была азиаточка, из Вьетнама, кажется... Я весьма благодарен Джинну-Икс за его взыскательный вкус, хотя это убийство как таковое к числу моих шедевров не относится. Увы, приходится делать то, что диктуют обстоятельства...
В данном случае роли это не играет: наш дорогой Джек – художник, что делает его в моих глазах отличной мишенью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Вволю оливок?
Он хохотнул.
– Нет. Делов картинах. – Он указал на ближнюю стену, где висело громадное полотно. Фоном служили складки черного бархата, как на дешевых картинках, какие можно купить в Мексике, но вместо фигуры матадора, грустного клоуна или большеглазого ребенка картина изображала томного Капитана Крюка. – Они постоянно меняются. Многие местные художники выставляют и продают здесь свои работы.
– Ага, настоящий очаг культуры. А теперь позволь мнезадать тебепару вопросов.
– Спрашивай, о чем хочешь.
– Кто за тобою стоит? "Триада"?
– Нет-нет, ничего подобного. Ни "тонгов", ни "триад". Я всего лишь преуспевающий местный бизнесмен.
– Ну да. А кто на тебя работает? Есть такие, кого я знаю?
– Возможно. Я приготовил список с именами нескольких моих девушек; можешь позвонить им, уточнить. Думаю, у них не будет ко мне никаких претензий.
Вынув из кармана сложенный листок бумаги, Ричард протянул его Никки. Она развернула, прочла. Вверху красовалась "шапка": Эстетский Эскорт Экстаз, а под ней – с десяток имен (без фамилий, разумеется), сопровождаемых телефонными номерами. Какие-то показались Никки знакомыми, но на Бульваре можно наудачу бросить использованный презерватив и угодить им в проститутку по имени Дженнифер или Бренди.
Она осведомилась о расценках и правилах; и те, и другие оказались подходящими. Ричард сказал, что держит в штате адвоката на случай неприятностей, хотя его услуги еще ни разу не понадобились. Все делается на основе выездов к клиентам; девушки никогда не появляются в самом офисе. Налажена система оплаты по кредитным картам, а платежи проходят под невинной вывеской "услуги по доставке". Наличные чаевые девушки оставляют себе.
Все казалось разумным. Ричард не лез за словом в карман и вел себя сдержанно. И все же...
Никки сказала, что все обдумает и свяжется с ним. Он улыбнулся и пожал ей руку, когда она встала, чтобы уйти.
Почему же ей кажется, что здесь скрыт подвох?
* * *
Потом Джек направился домой.
"Домом" была квартира на третьем этаже в доме без лифта, расположенном на Коммершал-драйв. Жилье стоило здесь недорого, но дома содержали в порядке; они часто служили декорацией Нью-Йорка в местных фильмах или телевизионных постановках. Брызгал легкий дождичек – практически туман, – который коренные жители Ванкувера игнорируют, считая, что ради него не стоит открывать зонтик.
Джек шел мимо бильярдных, винных погребков, закрытых магазинов, в витринах которых плетеная из конопли одежда чередовалась с африканскими масками и скульптурой. Влажный воздух нес множество приглашений: аромат свежемолотых кофейных зерен зазывал посидеть в кафе для полуночников, запах сыра и пепперони тянул в пиццерию, а латиноамериканский ресторан предлагал окунуться в многоголосый смех под ритм самбы. Джек вдруг понял, что поселился в этой части города не только из-за дешевизны; он выбрал ее, потому что она была живая,здесь все бурлило: люди, продовольствие, товары. Здесь он видел некий потенциал.
Но конечно, и тут имелась своя изнанка. Бродяга с жидкой бороденкой проковылял мимо, обернув плечи запятнанным одеялом. Его глаза были пусты, потрескавшиеся губы безмолвно шевелились, словно он вел беседу с кем-то, кого мог видеть лишь он один. Джек задумался, назовет ли Чарли восприятие этого бездомного "искусством".
Влажный, раскрашенный неоном асфальт. Где-то вдалеке вкрадчиво рокотали электрички, движимые упрятанной в рельсы молнией. Джек почувствовал, как ослабло натяжение его вдруг показавшихся ненужными, неуклюжими мышц; голова приятно гудела от выпитого вина.
Он гадал, что сейчас, в эту самую минуту, делает Никки.
Наверное, можно найти ее, стоит только постараться. У него записаны телефонные номера в нескольких городах, имена ее знакомых. Кого-то, с кем Никки просила связаться в случае, если с ней что-нибудь случится. "Ты ведь делаешь это ради незнакомых людей, так сделай и ради меня, – сказала она – Пусть люди знают, как я умерла. Почему умерла. То, чем мы занимаемся, – единственная чертова вещь в моей жизни, в которой есть хоть какой-то смысл, и я не хочу в итоге оказаться в какой-нибудь долбаной безымянной могиле".
И добавила: "Если продашь права на экранизацию, пусть меня сыграет Камерон Диас".
Джек миновал эфиопский ресторанчик, южно-американский книжный магазин, итальянский гастроном с огромными банками оливок и связками сосисок в витрине. Несметное множество культур перемешалось на этой улице. Навстречу Джеку и мимо него прошелестел скейтбордист с короткой щетиной на голове, в проклепанной кожаной куртке и мешковатых брюках во рту – зажженная сигарета, рядом рыскает питбуль. Джек гадал, что думают эти двое о поколении бэби-бумеров.
Лестничные клетки его многоквартирного дома пахли призраками выкуренных косячков и зажаренного лука, но Джек не возражал; это лучше, чем химический запах хвои с оттенком хлорки. Поднимаясь, он слышал, как за закрытыми дверьми квартир мурлычут телевизоры и радиоприемники.
Квартира Джека была маленькой, с окнами на улицу. Он бросил куртку на обтрепанную кушетку – единственный предмет меблировки, не считая листа пенки в спальне, – и на минуту задержался у окна.
Затем подошел к штабелю ящиков у стены и начал распаковывать компьютерное оборудование.
* * *
Вернувшись домой, Никки принялась обзванивать девушек, чьи телефоны выдал ей Ричард.
Первый номер не отозвался. Второй тоже. По третьему никогда не слышали о девушке с именем, которое назвала Никки.
Она попробовала позвонить в само агентство, но попала в похоронный зал. Скомкав бумажку, швырнула ее в мусорное ведро.
Зачем? Ричард не рассчитывал на бесплатный трах и наверняка понимал, что она станет звонить по номерам. Очевидно, ему было наплевать... значит, он уже получил необходимое. Но что она ему рассказала? Так, небольшой экскурс в историю... Перечислила города, в которых побывала за последние два года.
Где они побывали вдвоем с Джеком.
* * *
И вновь "Волчьи угодья" объявились в Сети.
Разумеется, Джека не ждало никаких новых сообщений. Патрон был последним членом Стаи, который еще оставался в живых, а он не мог заходить на сайт, пока тот был отключен. Прямо сейчас автоматика сайта рассылает подписчикам электронные приглашения посетить его на новом месте.
Джек задумался, не отправить ли Патрону весточку. Просто чтобы узнать, последует ли ответ: что, если Гурман с Патроном, вопреки всем доводам, действительно одно и то же лицо?
Пока он размышлял над этим, пришло сообщение.
Очевидно, Патрон тоже думал о нем.
* * *
ПАТРОН: Привет, Следователь. Поздравляю с победой над Гурманом.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какого цвета небо?
ПАТРОН: Ага. Умно, ничего не скажешь. Хочешь убедиться, что твое терпение не испытывает какой-то электронный призрак, да? Небо настолько же синее, как и глубины твоей души. Удовлетворен? Или предпочитаешь, чтобы я обсудил с тобой свою мать?
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Теперь нас только двое. Никто не отвлекает, незачем строить из себя кого-то другого. Я переловил остальных членов Стаи. Я убил их. И тебя ждет та же участь.
ПАТРОН: Все возможно. Только давай не будем пока отказываться от «Волчьих угодий»; здесь удобно обмениваться мнениями, а нам есть еще что обсудить.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Если ты воображаешь, что сможешь выследить меня через расположение сервера, то ошибаешься. Гурман был близок к этому, но я учусь на своих ошибках.
ПАТРОН: А я – нет. Я их просто не совершаю.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да ну? Мне многое о тебе известно: кто твои жертвы, чего ты пытаешься добиться. Я знаю, что обычно ты выбираешь для нападения праздничные дни. Все твои убийства подразумевают детально разработанный сценарий... И чем больше в нем деталей, тем больше поводов для ошибок.
Остается только одно: поймать тебя.
ПАТРОН: Не волнуйся. Скоро у тебя появится масса другой пищи для размышлений. Приятных снов.
* * *
Патрон покинул веб-сайт.
Какое-то время Джек смотрел на экран. А потом отправился спать.
* * *
На следующее утро его разбудил стук в дверь.
От туманного, полусонного состояния Джек мгновенно перешел к нервной, пропитанной паникой трезвости. Вскочив со своего импровизированного матраса, он сунул руку в открытую коробку и вытащил пистолет. Не покидая спальни, крикнул:
– Кто там?
– "Федерал экспресс".
"Как же", – пробормотал Джек. Знала ли хоть одна живая душа, где он устроился?
– А от кого посылка? – крикнул он.
– Может, откроете дверь, сэр? – Молодой мужской голос с ноткой усталости. Естественно.
– Скажи сначала, от кого эта долбаная посылка! – проревел Джек.
– Ладно, ладно... Тут написано: "Чарли Холлоуэй".
Внезапно ощутив себя полным кретином, Джек сунул пистолет обратно в коробку и, оставаясь в одних трусах, на цыпочках направился к двери. Посмотрев в глазок, он увидел молодого типа двадцати с чем-то лет в униформе, с прямоугольным пакетом и электронной папкой в руках. Джек отпер дверь.
– Джек Сэлтер? Распишитесь здесь.
– Конечно. М-м... простите, что накричал.
– Нет проблем.
Курьер вручил ему пакет, забрал свою папку и ушел, не сказав больше ни слова.
Джек закрыл дверь. "Так бы и убил тебя, Чарли", – пробормотал он, ухмыляясь вопреки собственной воле. Пакет поставил на стол в кухне, принялся рыскать в посуде, нашел нож. Вскрыл упаковку и развернул ее.
Первым, что Джек увидел, был простой листок белой бумаги. Подобрав его, Джек прочел: "Небольшой презент от Близкого Друга". Без подписи.
Из пакета Джек достал коробку поменьше. Прямоугольная, она была завернута в яркую упаковочную бумагу: космические корабли бороздят космос под звездным дождем. Коробка казалась странно знакомой.
К ней был привязан ярлычок с небольшим рисунком северного оленя и надписью: "Сэму от Санты". Джек узнал собственный почерк.
Коробка задрожала. Нет, не сама коробка; дрожат его руки. А на бумаге вовсе не звезды... это брызги...
В последний раз он видел эту коробку под рождественской елкой в собственном доме, три года тому назад.
Патрон знал, что Следователь – это Джек.
Патроном был Чарли Холлоуэй.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
Дорогая Электра,
сегодня я ужасно себя чувствую. И причина того, что я ужасно себя чувствую, страшно сложна и запутанна, так что наберись терпения, и я все объясню.
Дядя Рик пришел сегодня на ужин. Я сразу поняла, с ним что-то не так: когда он расстроен, у него сразу делаются такие грустные глаза, даже если он улыбается, шутит и делает вид, будто все в порядке. В общем, когда мы поели и мама с папой ушли в другую комнату, я спросила напрямик, что у него стряслось. Знаю, совать нос в чужие дела некрасиво, но я ничего не могу с собой поделать. Так уж я устроена. Привожу краткое содержание состоявшегося разговора:
Я: Ну, что стряслось?
Дядя Рик: Что? Стряслось? Не глупи. Ха-ха. Как дела в школе?
Я: Нормально. Итак– что стряслось?
Дядя Рик: Ничего. Совсем ничего, лучше и быть не может. Ха-ха-ха. Как поживает твой песик?
Я: Нормально. Итааааак... что стряслось-то?
Дядя Рик: Да ничего не стряслось!И вообще, тебе-то какое дело? Ха.
Я: Дядя Рик, ЧТОУ ТЕБЯ СТРЯСЛОСЬ?
Дядя Рик: Меня бросила моя девушка. Ох...
Спокойно, Электра, он не заплакал. Но, знаешь... Я видела, как ему больно. Аядя Рик был совсем как Руфус, когда я говорю, что тот плохо себя ведет. Но дядя Рик не вел себя плохо, в отличие от своей девушки. Я хочу сказать: неужели она не видела, какой он замечательный? Ни дать ни взять слабоумная. Так я ему и сказала. По-моему, не очень-то помогло.
Мне было ужасно жаль дядю Рика, правда. Но... я вроде как и обрадовалась в то же самое время.И от мысли, что ему плохо, а я радуюсь, я снова огорчилась, только совсем по-другому.
Хотелось бы мне утешить его. Жаль, что нам с дядей Риком не суждено быть вместе.
Этому никогда не бывать, Электра. Он так и останется просто дядей Риком, а все остальное ни за чпю не пройдет. Я еще не сошла с ума (даже если разговариваю с тобой, как с одушевленным существом); я знаю, что это было бы неправильно, дико и противозаконно. Я уверена, дядя Рик первым бы ужаснулся, если б узнал о моих чувствах... На его месте я ужаснулась бы сама. «В чем дело, племянничек Рик? Хочешь попрыгать на косточках тетушки Фионы? Чудесно. Мне как, сейчас вызвать полицию или уютом?»
Точно. Прямо мрак.
Но я и правда люблю его. Безо всяких там гормонов. Хочу, чтобы он был счастлив.
Когда я ему в этом призналась (ну, про счастье), он только пожал плечами и говорит: «По крайней мере, страдания обогатят мое искусство». Какая странная мысль: обогатить искусство. Словно нужно претерпеть какие-то ужасные, болезненные переживания, чтобы потом статуя сошла с пьедестала и протянула тебе квитанцию об уплате.
ЗАЧЕМ ТЕБЕ СТАТУЯ, ФИОНА? ВЕДЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ Я.
Это верно. Спасибо, Электра.
И спокойной тебе ночи.
Глава 12
Голос на другом конце телефонной линии казался смущенным, но искренним.
– Ума не приложу, о чем ты говоришь, Джек, – сказал Чарли. – Не посылал я тебе никаких коробок.
Одной рукой Джек прижимал к уху телефонную трубку, в другой держал рождественский подарок. Отложив коробку, он подобрал обертку пакета "Федерал экспресс" и изучил наклейку с адресом. Тот был выписан фломастером, заглавными буквами. Никакого сходства с почерком Чарли, да и с чьим бы то ни было почерком тоже.
– Извини, – проговорил Джек. Голова пульсировала от выпитого накануне вина. – Наверное, кто-то решил меня разыграть. Забудь о моем звонке.
– А... Что тебе прислали-то? Собачьи какашки? Порнуху для геев?
– Если я тебе скажу, – заметил Джек, – то розыгрыш удастся.
– Ну, тогда не говори, и мы посмеемся сами, да?
– Точно, – согласился Джек. – Потом поговорим.
И повесил трубку.
Он сидел, глядя на яркую обертку коробки. Та казалась нереальной, словно вывалилась вдруг из другого измерения. Она обладала какой-то мрачной гравитацией, притягивая взгляд Джека независимо от того, в каком углу комнаты он находился.
Он заставил себя думать.
Так, он знает, что я – Следователь. Знает имя моего агента, мой адрес. Ну конечно: он убил мою семью, побывал в моем доме, он знает обо мне все, что только можно знать. Он даже высказал суждение обо мне, когда я выдавал себя за Поцелуя Смерти: дескать, у меня "самый мощный потенциал". Он питал на мой счет большие надежды...
Или же Патрон просто действовал наугад, основываясь на известных ему фактах? Допуская, что Джек и Следователь – одно и то же лицо, он прислал коробку, надеясь, что это подвигнет его на какой-то отчаянный шаг.
Убить Чарли, например.
Джек хорошо обдумал, что делать дальше, прежде чем вновь подключился к "Волчьим угодьям".
Его ждало сообщение.
* * *
ПАТРОН: Дорогой Джек, сейчас ты уже должен был получить мой скромный подарок. Мелочь, конечно, но ценен не столько дар, сколько внимание. Я уже собирался оставить его себе в качестве сувенира – ты ведь знаешь нас, коллекционеров, – но мне действительно показалось, что тебе следует это иметь. Если обертка покажется знакомой, это потому лишь, что я верю в систему повторного использования отходов; изначально в коробке лежала небольшая пластмассовая игрушка, фигурка какого-то супергероя, но я посчитал, что нынешнее содержимое окажет на тебя куда большее впечатление.
Да, еще: раз уж мы перешли на имена, прошу тебя, зови меня Пат.
Отвернувшись от монитора, Джек снова воззрился на коробку. Проглотил застрявший в горле комок. Отчего-то ему не пришло в голову, что в коробке может лежать что-то другое Что-нибудь, кроме ярко раскрашенной игрушки, которую он купил сыну.
Это не имело значения. Очередные психологические игры, очередная попытка отвлечь от главного. Джек не собирался тратить на это время. Нужно сконцентрироваться.
И влезть в шкуру Следователя.
* * *
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мне кажется, ты теряешь нить, Патрон. Посылка, что бы в ней ни было, до меня не дошла, вдобавок меня зовут вовсе не Джек. Видно, ты не имеешь представления, кто я и где я. Это хорошо.
* * *
Ответ пришел незамедлительно.
* * *
ПАТРОН: Приношу свои извинения за возможную путаницу. Установить чью-то личность через Сеть – дело мудреное, не правда ли? Как и найти истину. Любой может заявить что угодно, опровергнуть что угодно. Полагаю, есть только один способ увериться наверняка. Мне придется убить Джека.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Сомневаюсь. Это как-то не вяжется с твоими методами. Ведь ты не убиваешь из утилитарных соображений.
ПАТРОН: О да, но порою действительно необходимо обновить правила. Не забывай, всем членам Стаи изначально пришлось убить по проститутке, даже твоему покорному слуге. Миленькая такая была азиаточка, из Вьетнама, кажется... Я весьма благодарен Джинну-Икс за его взыскательный вкус, хотя это убийство как таковое к числу моих шедевров не относится. Увы, приходится делать то, что диктуют обстоятельства...
В данном случае роли это не играет: наш дорогой Джек – художник, что делает его в моих глазах отличной мишенью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34