Были приняты все меры предосторожности; чтобы противник не обнаружил танковых частей и не догадался о подготовке наступления, никто из танкистов не носил своей черной формы. План огня и взаимодействие между артиллерией и пехотой были тщательно разработаны. Каждый квадратный метр Курского выступа был сфотографирован с воздуха. Но, хотя эти снимки и давали представление о расположении русских позиций, их длине по фронту и глубине, они не могли вскрыть систему обороны во всех деталях или дать указание на силу оборонявшихся войск, так как русские – большие мастера маскировки. Мы, безусловно, в значительной степени недооценивали их сил{209}.
Особенно серьезная подготовка велась для обеспечения самого тесного взаимодействия между авиацией и наземными войсками. Действительно, ни одно наступление не было так тщательно подготовлено, как это. В дневное время не разрешалось никаких передвижений. Сосредоточение такого большого количества танков и мотопехоты было нелегкой задачей, особенно если учесть, что удобных дорог было мало. Целые ночи напролет штабные офицеры, ответственные за передвижения войск, стояли у дорог и перекрестков для обеспечения безостановочного движения частей. Дожди не позволяли строго выдерживать график, но сосредоточение войск все-таки было закончено вовремя и без какого-либо противодействия со стороны русских.
В отличие от обычной практики мы должны были начать наступление не на рассвете, а в середине дня. День 4 июля выдался жарким и душным, во всем чувствовалась какая-то напряженность. Моральный дух наступающих войск был необычайно высок: они готовы были понести любые потери, но выполнить все поставленные перед ними задачи. К несчастью, задачи им ставились не те, которые нужно было ставить.
НАСТУПЛЕНИЕ
Курская битва началась ровно в 15 час. 4 июля, когда после короткой, но сильной артиллерийской и авиационной подготовки немецкие войска атаковали позиции русских войск. В полосе 48-го танкового корпуса передний край обороны русских проходил в 5 км южнее деревень Луханино, Алексеевка и Зави-довка. Гренадерам и стрелкам при поддержке самоходных орудий и саперных подразделений к вечеру удалось вклиниться в оборону противника. Ночью подошли танки, и гренадерская моторизованная дивизия «Великая Германия» получила приказ начать на следующее утро наступление на участке между населенными пунктами Сырцев и Луханино (схема 40). Справа и слева от нее должны были наступать 11-я и 3-я танковые дивизии. Но, как назло, прошедшей ночью сильный дождь превратил местность по берегам ручья между Сырцевом и Завидовкой в сплошное болото, что очень сильно затрудняло овладение вторым оборонительным рубежом русских севернее ручья.
На второй день наступления мы встретили ожесточенное сопротивление, и, несмотря на все усилия наших войск, им не удалось продвинуться вперед.
Перед дивизией «Великая Германия» находилось болото, а по ее плотным боевым порядкам вела сильный огонь русская артиллерия. Саперы не смогли на-вести необходимых переправ, в результате многие танки стали жертвой советской авиации – входе этого сражения русские летчики, несмотря на превосходство в воздухе немецкой авиации, проявляли исключительную смелость. В районе, занятом немецкими войсками, в первый день боев откуда-то появлялись русские, и разведподразделения дивизии «Великая Германия» вынуждены были вести с ними борьбу. Невозможно было преодолеть ручей и болото также и в ночь с 5 на 6 июля. На левом фланге все попытки 3-й танковой дивизии овладеть Завидовкой не дали никаких результатов, также как и атаки «Великой Германии» на Алексеевку и Луханино. Войскам приходилось наступать по сплошному минному полю; действия обороняющихся по всему фронту поддерживались танками, использовавшими все преимущества расположенных на возвышенности позиций. Наши части несли значительные потери, а 3-я танковая дивизия была даже вынуждена отражать контратаки противника. Несмотря на неоднократные массированные удары нашей авиации по позициям русской артиллерии, ее огонь не ослабевал.
7 июля, на четвертый день операции «Цитадель», мы наконец добились некоторого успеха. Дивизия «Великая Германия» сумела прорваться по обе стороны хутора Сырцев, и русские отошли к Гремучему и деревне Сырцево. Откатывающиеся массы противника попали под обстрел немецкой артиллерии и понесли очень тяжелые потери. Наши танки, наращивая удар, начали продвижение на северо-запад, но в тот же день были остановлены сильным огнем под Сырцево, а затем контратакованы русскими танками. Зато на правом фланге мы, казалось, вот-вот одержим крупную победу: было получено сообщение, что гренадерский полк дивизии «Великая Германия» достиг населенного пункта Верхопенье (схема 41). На правом фланге этой дивизии была создана боевая группа для развития достигнутого успеха. Она состояла из разведотряда и дивизиона штурмовых орудий. Эта группа получила задачу продвинуться до высоты 260,8 южнее Новоселовки. Когда эта боевая группа достигла Гремучего, там уже находились подразделения гренадерского полка. Гренадеры были уверены, что они в Новоселовке, и никак не хотели поверить, что были лишь в Гремучем. Таким образом, сообщение об успехе гренадеров оказалось ложным. Подобные случаи на войне не редкость, и надо сказать, что в России их было особенно много.
Высота севернее Гремучего, несмотря на упорное сопротивление, была вечером взята, а танковый полк выбил русские танки с высоты 230,1. Наступившая темнота прервала бой. Войска были измучены, 3-я танковая дивизия не смогла далеко продвинуться. 11-я танковая дивизия вышла на уровень передовых подразделений дивизии «Великая Германия», чье дальнейшее продвижение было приостановлено огнем и контратаками на левом фланге, где была задержана и 3-я танковая дивизия.
8 июля боевая группа в составе разведотряда и дивизиона штурмовых орудий дивизии «Великая Германия» вышла на большак и достигла высоты 260,8; затем эта группа повернула на запад, с тем чтобы оказать поддержку танковому полку дивизии и мотострелковому полку которые обошли Верхопенье с востока. Однако село все еще удерживалось значительными силами противника, поэтому мотострелковый полк атаковал его с юга. На высоте 243,0 севернее села находились русские танки, имевшие прекрасный обзор и обстрел, и перед этой высотой атака танков и мотопехоты захлебнулась. Казалось, повсюду находятся русские танки, наносящие непрерывные удары по передовым частям дивизии «Великая Германия».
За день боевая группа, действовавшая на правом фланге этой дивизии, отбила семь танковых контратак русских и уничтожила двадцать один танк Т-34. Командир 48-го танкового корпуса приказал дивизии «Великая Германия» наступать в западном направлении, с тем чтобы оказать помощь 3-й танковой дивизии, на левом фланге которой создалась очень тяжелая обстановка. Ни высота 243,0, ни западная окраина Верхопенья в этот день не были взяты – больше не оставалось никаких сомнений в том, что наступательный порыв немецких войск иссяк, наступление провалилось.
Все же 9 июля 3-й танковой дивизии удалось, наконец, продвинуться левее дороги Раково – Круглик и подготовиться для нанесения флангового удара на Березовку. В ночь с 9 на 10 июля танки этой дивизии ворвались в Бере-зовку с запада, но общее продвижение на север было вновь остановлено перед небольшим лесом севернее деревни.
11– й танковой дивизии не удалось далеко продвинуться, а танковый корпус СС, действовавший правее нашего корпуса, был вынужден отбивать сильные контратаки танков по всему фронту. Так же как и нам, ему не удалось добиться большого территориального успеха.
Правда, 4-я танковая армия продвигалась слишком медленно, но все-таки мы добились значительно большего, чем наши товарищи на северном фасе выступа./Генерал Гудериан пишет о своем посещении наступавшей там 9-й армии{210}:.
«…90 танков „Тигр“ фирмы „Порше“, использовавшихся в армии Моделя, показали, что они не соответствуют требованиям ближнего боя; эти танки, как оказалось, не имели даже достаточного количества боеприпасов. Положение обострялось еще и тем, что у них не было пулеметов, и поэтому, врываясь на оборонительные позиции противника, они должны были буквально стрелять из пушек по воробьям. Им не удалось ни уничтожить, ни подавить противника, чтобы дать возможность продвигаться своей пехоте. К русским артиллерийским позициям они вышли одни, без пехоты. Несмотря на исключительную храбрость и неслыханные потери, пехота дивизии Вейдлинга не смогла использовать успеха танков. Продвинувшись примерно на 10 км, войска Моделя были остановлены».
После недели упорных и почти беспрерывных боев в частях дивизии «Великая Германия» появились признаки усталости; надо сказать, что к тому времени дивизия уже понесла значительные потери в людях. 10 июля она получила приказ повернуть на юг и юго-запад и уничтожить противника на левом фланге. Танковый полк, разведотряд и гренадерский полк имели задачу наступать в направлении высоты 243,0 и севернее от нее; в последующем они должны были захватить высоту 247,0 южнее Круглик и продвигаться на юг к роще севернее Березовки, где русские сдерживали продвижение 3-й танковой дивизии. Предполагалось, что эти действия будут поддержаны крупными силами авиации.
Удары с воздуха давали исключительный эффект{211}, о чем свидетельствует следующая запись в журнале боевых действий разведотряда:
«Мы с восхищением следили за действиями пикирующих бомбардировщиков, непрерывно атаковывавших русские танки. Одна за другой появлялись эскадрильи пикирующих бомбардировщиков и сбрасывали свой смертоносный груз на русские машины. Ослепительная вспышка показывала, что еще один танк противника „готов“. Это повторялось снова и снова».
При замечательной поддержке авиации дивизия «Великая Германия» добилась большого успеха: две высоты – 243,0 и 247,0 – были взяты, а пехота и танки русских отступили в лес севернее Березовки и оказались зажатыми между дивизией «Великая Германия» и 3-й танковой дивизией. Казалось, что противник на левом фланге, наконец, ликвидирован и можно возобновить наступление на север. 11 июля командир 48-го танкового корпуса отдал приказ 3-й танковой дивизии сменить ночью дивизию «Великая Германия», которая должна была сосредоточиться по обе стороны дороги южнее высоты 260,8 и быть в готовности наступать на север. Поскольку наступление Моделя оказалось неудачным, нам оставалось надеяться лишь на успешное продвижение в этом районе.
В ночь с 11 на 12 июля части дивизии «Великая Германия» были сменены в соответствии с планом 3-й танковой дивизии. Последние подразделения сменялись уже под интенсивным огнем противника, и солдаты «Великой Германии» с чувством беспокойства оставляли свои окопы. Их опасения, увы, оправдались – в эту самую ночь 3-я танковая дивизия была выбита со своих позиций.
Утром 12 июля дивизия «Великая Германия» сосредоточилась по обе стороны дороги южнее Новоселовки в готовности предпринять решительное наступление на север на рассвете 13 июля (см. схему 42). Это был первый день, когда она не вела боевых действий. Передышка была использована для пополнения боеприпасами и горючим, а также для небольшого ремонта, который мог быть произведен непосредственно на позициях. По данным разведки, высланной на север, предположение о том, что Новоселовку занимают незначительные силы противника, не соответствовало действительности. С запада доносились звуки канонады, сообщения 3-й танковой дивизии были неутешительны.
13 июля были усилены действия разведчиков в северном направлении, но предполагаемого приказа на наступление не поступило – вместо него были получены мало приятные сообщения от соседних соединений. Против танкового корпуса СС и 11-й танковой дивизии русские предпринимали сильные контратаки. Правда, потери русских в танках по всему фронту были огромны, но они восполнялись новыми частями. Верные своему принципу, русские продолжали вводить в бой свежие части, и казалось, что они располагают неистощимыми резервами. Днем 13 июля на командный пункт дивизии «Великая Германия» прибыл командир корпуса генерал фон Кнобельсдорф и отдал приказ, который не. оставлял никакой надежды на возможность наступления на север: фактически дивизия должна была вновь наступать в западном направлении. Это наступление, назначенное на 14 июля, являлось по существу повторением действий дивизии 10 и 11 июля: нужно было выйти на дорогу Раково – Круглик. Действительно, обстановка на левом фланге настолько ухудшилась, что не могло быть больше и речи о наступлении на север. 12 и 13 июля части 3-й танковой дивизии оставили Березовку, были оттеснены с дороги Раково – Круглик и вынуждены под сильным натиском русских танков отойти с высоты 247,0. Противник все время получал подкрепления, а 3-я танковая дивизия была слишком слаба, чтобы задержать наступление русских с запада.
В 6.00 14 июля дивизия «Великая Германия» во второй раз начала наступление в западном направлении. На правом фланге для захвата высоты 247,0 была создана боевая группа в составе разведотряда, дивизиона самоходных орудий, мотострелковой роты и роты танков. В центре танковый полк и пехота должны были наступать на высоту 243,0, а на левом фланге гренадерский полк должен был наносить удар севернее Верхопенье с задачей овладеть небольшой рощей севернее Березовки (схема 43). Когда дивизия начала движение, по ней уже вела сильный огонь русская артиллерия; за утро было отбито несколько контратак с севера и запада. Хотя ничего не было известно о 3-й танковой дивизии, наступление развивалось по плану, и высота 243,0 была вновь захвачена. На правом фланге боевая группа продвигалась медленно, так как ей пришлось отражать яростные контратаки русских. В центре и на левом фланге было уничтожено много русских танков и нанесены очень большие потери пехоте, которая откатилась на запад, но попала под огонь немецкой артиллерии и была рассеяна.
Днем удалось, наконец, установить связь с 3-й танковой дивизией у Бере-зовки и совместными усилиями захватить рощу севернее этой деревни. Однако выбить танки русских с высоты южнее Круглик оказалось невозможно, и в этом районе противник предпринимал сильные контратаки. К исходу дня стало ясно, что русским нанесены серьезные потери, а нами вновь захвачены важные участки местности. Все это, конечно, свидетельствовало об определенном успехе: напряженная обстановка на левом фланге разрядилась, и 3-я танковая дивизия получила поддержку. Зато дивизия «Великая Германия» после десяти дней тяжелых боев была очень ослаблена, в то время как ударная сила русских не только не уменьшилась, а, пожалуй, даже возросла.
К концу дня 14 июля стало совершенно очевидно, что немецкое наступление провалилось. Прорыв в самом начале наступления русских позиций, прикрытых мощными минными полями, оказался для нас более трудным, чем мы предполагали. Неприятной неожиданностью для нас явились и ужасные контратаки, в которых принимали участие крупные массы живой силы и техники – их бросали в бой, невзирая на потери. С немецкой стороны потери в личном составе были не так уж велики, зато потери в танках были потрясающими. Танки типа «Пантера» не оправдали возлагаемых на них надежд: их легко можно было поджечь, системы смазки и питания не были должным образом защищены, экипажи не имели достаточной подготовки. Из всех «пантер», принимавших участие в боях, к 14 июля осталось только несколько машин. Не лучше обстояло дело в танковом корпусе CG, а 9-й танковой армии, наступавшей с севера, так и не удалось вклиниться в расположение русских больше чем на 11 км. Правда, 4-я танковая армия продвинулась на глубину до 20 км, но чтобы соединиться с армией Моделя, ей нужно было преодолеть еще 100 км.
13 июля фельдмаршалы фон Манштейн и Клюге были вызваны в Восточную Пруссию, и Гитлер.сообщил им, что операцию «Цитадель» нужно немедленно прекратить, так как союзники высадились в Сицилии и туда должны быть срочно переброшены войска с Восточного фронта. Манштейн, который не ввел в сражение всех своих сил, высказался за продолжение наступления с целью измотать противника. Уничтожив танковые резервы русских на Курской дуге, мы смогли бы предотвратить крупные наступления на других участках фронта. Такую обстановку следовало бы предвидеть еще до того, как была начата операция «Цитадель»: теперь же мы напоминали человека, который схватил за уши волка и боится его отпустить. Тем не менее Гитлер потребовал немедленно прекратить наступление.
Русское Верховное Главнокомандование руководило боевыми действиями в ходе Курской битвы с большим искусством, умело отводя свои войска и сводя на нет силу удара наших армий при помощи сложной системы минных полей и противотанковых заграждений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Особенно серьезная подготовка велась для обеспечения самого тесного взаимодействия между авиацией и наземными войсками. Действительно, ни одно наступление не было так тщательно подготовлено, как это. В дневное время не разрешалось никаких передвижений. Сосредоточение такого большого количества танков и мотопехоты было нелегкой задачей, особенно если учесть, что удобных дорог было мало. Целые ночи напролет штабные офицеры, ответственные за передвижения войск, стояли у дорог и перекрестков для обеспечения безостановочного движения частей. Дожди не позволяли строго выдерживать график, но сосредоточение войск все-таки было закончено вовремя и без какого-либо противодействия со стороны русских.
В отличие от обычной практики мы должны были начать наступление не на рассвете, а в середине дня. День 4 июля выдался жарким и душным, во всем чувствовалась какая-то напряженность. Моральный дух наступающих войск был необычайно высок: они готовы были понести любые потери, но выполнить все поставленные перед ними задачи. К несчастью, задачи им ставились не те, которые нужно было ставить.
НАСТУПЛЕНИЕ
Курская битва началась ровно в 15 час. 4 июля, когда после короткой, но сильной артиллерийской и авиационной подготовки немецкие войска атаковали позиции русских войск. В полосе 48-го танкового корпуса передний край обороны русских проходил в 5 км южнее деревень Луханино, Алексеевка и Зави-довка. Гренадерам и стрелкам при поддержке самоходных орудий и саперных подразделений к вечеру удалось вклиниться в оборону противника. Ночью подошли танки, и гренадерская моторизованная дивизия «Великая Германия» получила приказ начать на следующее утро наступление на участке между населенными пунктами Сырцев и Луханино (схема 40). Справа и слева от нее должны были наступать 11-я и 3-я танковые дивизии. Но, как назло, прошедшей ночью сильный дождь превратил местность по берегам ручья между Сырцевом и Завидовкой в сплошное болото, что очень сильно затрудняло овладение вторым оборонительным рубежом русских севернее ручья.
На второй день наступления мы встретили ожесточенное сопротивление, и, несмотря на все усилия наших войск, им не удалось продвинуться вперед.
Перед дивизией «Великая Германия» находилось болото, а по ее плотным боевым порядкам вела сильный огонь русская артиллерия. Саперы не смогли на-вести необходимых переправ, в результате многие танки стали жертвой советской авиации – входе этого сражения русские летчики, несмотря на превосходство в воздухе немецкой авиации, проявляли исключительную смелость. В районе, занятом немецкими войсками, в первый день боев откуда-то появлялись русские, и разведподразделения дивизии «Великая Германия» вынуждены были вести с ними борьбу. Невозможно было преодолеть ручей и болото также и в ночь с 5 на 6 июля. На левом фланге все попытки 3-й танковой дивизии овладеть Завидовкой не дали никаких результатов, также как и атаки «Великой Германии» на Алексеевку и Луханино. Войскам приходилось наступать по сплошному минному полю; действия обороняющихся по всему фронту поддерживались танками, использовавшими все преимущества расположенных на возвышенности позиций. Наши части несли значительные потери, а 3-я танковая дивизия была даже вынуждена отражать контратаки противника. Несмотря на неоднократные массированные удары нашей авиации по позициям русской артиллерии, ее огонь не ослабевал.
7 июля, на четвертый день операции «Цитадель», мы наконец добились некоторого успеха. Дивизия «Великая Германия» сумела прорваться по обе стороны хутора Сырцев, и русские отошли к Гремучему и деревне Сырцево. Откатывающиеся массы противника попали под обстрел немецкой артиллерии и понесли очень тяжелые потери. Наши танки, наращивая удар, начали продвижение на северо-запад, но в тот же день были остановлены сильным огнем под Сырцево, а затем контратакованы русскими танками. Зато на правом фланге мы, казалось, вот-вот одержим крупную победу: было получено сообщение, что гренадерский полк дивизии «Великая Германия» достиг населенного пункта Верхопенье (схема 41). На правом фланге этой дивизии была создана боевая группа для развития достигнутого успеха. Она состояла из разведотряда и дивизиона штурмовых орудий. Эта группа получила задачу продвинуться до высоты 260,8 южнее Новоселовки. Когда эта боевая группа достигла Гремучего, там уже находились подразделения гренадерского полка. Гренадеры были уверены, что они в Новоселовке, и никак не хотели поверить, что были лишь в Гремучем. Таким образом, сообщение об успехе гренадеров оказалось ложным. Подобные случаи на войне не редкость, и надо сказать, что в России их было особенно много.
Высота севернее Гремучего, несмотря на упорное сопротивление, была вечером взята, а танковый полк выбил русские танки с высоты 230,1. Наступившая темнота прервала бой. Войска были измучены, 3-я танковая дивизия не смогла далеко продвинуться. 11-я танковая дивизия вышла на уровень передовых подразделений дивизии «Великая Германия», чье дальнейшее продвижение было приостановлено огнем и контратаками на левом фланге, где была задержана и 3-я танковая дивизия.
8 июля боевая группа в составе разведотряда и дивизиона штурмовых орудий дивизии «Великая Германия» вышла на большак и достигла высоты 260,8; затем эта группа повернула на запад, с тем чтобы оказать поддержку танковому полку дивизии и мотострелковому полку которые обошли Верхопенье с востока. Однако село все еще удерживалось значительными силами противника, поэтому мотострелковый полк атаковал его с юга. На высоте 243,0 севернее села находились русские танки, имевшие прекрасный обзор и обстрел, и перед этой высотой атака танков и мотопехоты захлебнулась. Казалось, повсюду находятся русские танки, наносящие непрерывные удары по передовым частям дивизии «Великая Германия».
За день боевая группа, действовавшая на правом фланге этой дивизии, отбила семь танковых контратак русских и уничтожила двадцать один танк Т-34. Командир 48-го танкового корпуса приказал дивизии «Великая Германия» наступать в западном направлении, с тем чтобы оказать помощь 3-й танковой дивизии, на левом фланге которой создалась очень тяжелая обстановка. Ни высота 243,0, ни западная окраина Верхопенья в этот день не были взяты – больше не оставалось никаких сомнений в том, что наступательный порыв немецких войск иссяк, наступление провалилось.
Все же 9 июля 3-й танковой дивизии удалось, наконец, продвинуться левее дороги Раково – Круглик и подготовиться для нанесения флангового удара на Березовку. В ночь с 9 на 10 июля танки этой дивизии ворвались в Бере-зовку с запада, но общее продвижение на север было вновь остановлено перед небольшим лесом севернее деревни.
11– й танковой дивизии не удалось далеко продвинуться, а танковый корпус СС, действовавший правее нашего корпуса, был вынужден отбивать сильные контратаки танков по всему фронту. Так же как и нам, ему не удалось добиться большого территориального успеха.
Правда, 4-я танковая армия продвигалась слишком медленно, но все-таки мы добились значительно большего, чем наши товарищи на северном фасе выступа./Генерал Гудериан пишет о своем посещении наступавшей там 9-й армии{210}:.
«…90 танков „Тигр“ фирмы „Порше“, использовавшихся в армии Моделя, показали, что они не соответствуют требованиям ближнего боя; эти танки, как оказалось, не имели даже достаточного количества боеприпасов. Положение обострялось еще и тем, что у них не было пулеметов, и поэтому, врываясь на оборонительные позиции противника, они должны были буквально стрелять из пушек по воробьям. Им не удалось ни уничтожить, ни подавить противника, чтобы дать возможность продвигаться своей пехоте. К русским артиллерийским позициям они вышли одни, без пехоты. Несмотря на исключительную храбрость и неслыханные потери, пехота дивизии Вейдлинга не смогла использовать успеха танков. Продвинувшись примерно на 10 км, войска Моделя были остановлены».
После недели упорных и почти беспрерывных боев в частях дивизии «Великая Германия» появились признаки усталости; надо сказать, что к тому времени дивизия уже понесла значительные потери в людях. 10 июля она получила приказ повернуть на юг и юго-запад и уничтожить противника на левом фланге. Танковый полк, разведотряд и гренадерский полк имели задачу наступать в направлении высоты 243,0 и севернее от нее; в последующем они должны были захватить высоту 247,0 южнее Круглик и продвигаться на юг к роще севернее Березовки, где русские сдерживали продвижение 3-й танковой дивизии. Предполагалось, что эти действия будут поддержаны крупными силами авиации.
Удары с воздуха давали исключительный эффект{211}, о чем свидетельствует следующая запись в журнале боевых действий разведотряда:
«Мы с восхищением следили за действиями пикирующих бомбардировщиков, непрерывно атаковывавших русские танки. Одна за другой появлялись эскадрильи пикирующих бомбардировщиков и сбрасывали свой смертоносный груз на русские машины. Ослепительная вспышка показывала, что еще один танк противника „готов“. Это повторялось снова и снова».
При замечательной поддержке авиации дивизия «Великая Германия» добилась большого успеха: две высоты – 243,0 и 247,0 – были взяты, а пехота и танки русских отступили в лес севернее Березовки и оказались зажатыми между дивизией «Великая Германия» и 3-й танковой дивизией. Казалось, что противник на левом фланге, наконец, ликвидирован и можно возобновить наступление на север. 11 июля командир 48-го танкового корпуса отдал приказ 3-й танковой дивизии сменить ночью дивизию «Великая Германия», которая должна была сосредоточиться по обе стороны дороги южнее высоты 260,8 и быть в готовности наступать на север. Поскольку наступление Моделя оказалось неудачным, нам оставалось надеяться лишь на успешное продвижение в этом районе.
В ночь с 11 на 12 июля части дивизии «Великая Германия» были сменены в соответствии с планом 3-й танковой дивизии. Последние подразделения сменялись уже под интенсивным огнем противника, и солдаты «Великой Германии» с чувством беспокойства оставляли свои окопы. Их опасения, увы, оправдались – в эту самую ночь 3-я танковая дивизия была выбита со своих позиций.
Утром 12 июля дивизия «Великая Германия» сосредоточилась по обе стороны дороги южнее Новоселовки в готовности предпринять решительное наступление на север на рассвете 13 июля (см. схему 42). Это был первый день, когда она не вела боевых действий. Передышка была использована для пополнения боеприпасами и горючим, а также для небольшого ремонта, который мог быть произведен непосредственно на позициях. По данным разведки, высланной на север, предположение о том, что Новоселовку занимают незначительные силы противника, не соответствовало действительности. С запада доносились звуки канонады, сообщения 3-й танковой дивизии были неутешительны.
13 июля были усилены действия разведчиков в северном направлении, но предполагаемого приказа на наступление не поступило – вместо него были получены мало приятные сообщения от соседних соединений. Против танкового корпуса СС и 11-й танковой дивизии русские предпринимали сильные контратаки. Правда, потери русских в танках по всему фронту были огромны, но они восполнялись новыми частями. Верные своему принципу, русские продолжали вводить в бой свежие части, и казалось, что они располагают неистощимыми резервами. Днем 13 июля на командный пункт дивизии «Великая Германия» прибыл командир корпуса генерал фон Кнобельсдорф и отдал приказ, который не. оставлял никакой надежды на возможность наступления на север: фактически дивизия должна была вновь наступать в западном направлении. Это наступление, назначенное на 14 июля, являлось по существу повторением действий дивизии 10 и 11 июля: нужно было выйти на дорогу Раково – Круглик. Действительно, обстановка на левом фланге настолько ухудшилась, что не могло быть больше и речи о наступлении на север. 12 и 13 июля части 3-й танковой дивизии оставили Березовку, были оттеснены с дороги Раково – Круглик и вынуждены под сильным натиском русских танков отойти с высоты 247,0. Противник все время получал подкрепления, а 3-я танковая дивизия была слишком слаба, чтобы задержать наступление русских с запада.
В 6.00 14 июля дивизия «Великая Германия» во второй раз начала наступление в западном направлении. На правом фланге для захвата высоты 247,0 была создана боевая группа в составе разведотряда, дивизиона самоходных орудий, мотострелковой роты и роты танков. В центре танковый полк и пехота должны были наступать на высоту 243,0, а на левом фланге гренадерский полк должен был наносить удар севернее Верхопенье с задачей овладеть небольшой рощей севернее Березовки (схема 43). Когда дивизия начала движение, по ней уже вела сильный огонь русская артиллерия; за утро было отбито несколько контратак с севера и запада. Хотя ничего не было известно о 3-й танковой дивизии, наступление развивалось по плану, и высота 243,0 была вновь захвачена. На правом фланге боевая группа продвигалась медленно, так как ей пришлось отражать яростные контратаки русских. В центре и на левом фланге было уничтожено много русских танков и нанесены очень большие потери пехоте, которая откатилась на запад, но попала под огонь немецкой артиллерии и была рассеяна.
Днем удалось, наконец, установить связь с 3-й танковой дивизией у Бере-зовки и совместными усилиями захватить рощу севернее этой деревни. Однако выбить танки русских с высоты южнее Круглик оказалось невозможно, и в этом районе противник предпринимал сильные контратаки. К исходу дня стало ясно, что русским нанесены серьезные потери, а нами вновь захвачены важные участки местности. Все это, конечно, свидетельствовало об определенном успехе: напряженная обстановка на левом фланге разрядилась, и 3-я танковая дивизия получила поддержку. Зато дивизия «Великая Германия» после десяти дней тяжелых боев была очень ослаблена, в то время как ударная сила русских не только не уменьшилась, а, пожалуй, даже возросла.
К концу дня 14 июля стало совершенно очевидно, что немецкое наступление провалилось. Прорыв в самом начале наступления русских позиций, прикрытых мощными минными полями, оказался для нас более трудным, чем мы предполагали. Неприятной неожиданностью для нас явились и ужасные контратаки, в которых принимали участие крупные массы живой силы и техники – их бросали в бой, невзирая на потери. С немецкой стороны потери в личном составе были не так уж велики, зато потери в танках были потрясающими. Танки типа «Пантера» не оправдали возлагаемых на них надежд: их легко можно было поджечь, системы смазки и питания не были должным образом защищены, экипажи не имели достаточной подготовки. Из всех «пантер», принимавших участие в боях, к 14 июля осталось только несколько машин. Не лучше обстояло дело в танковом корпусе CG, а 9-й танковой армии, наступавшей с севера, так и не удалось вклиниться в расположение русских больше чем на 11 км. Правда, 4-я танковая армия продвинулась на глубину до 20 км, но чтобы соединиться с армией Моделя, ей нужно было преодолеть еще 100 км.
13 июля фельдмаршалы фон Манштейн и Клюге были вызваны в Восточную Пруссию, и Гитлер.сообщил им, что операцию «Цитадель» нужно немедленно прекратить, так как союзники высадились в Сицилии и туда должны быть срочно переброшены войска с Восточного фронта. Манштейн, который не ввел в сражение всех своих сил, высказался за продолжение наступления с целью измотать противника. Уничтожив танковые резервы русских на Курской дуге, мы смогли бы предотвратить крупные наступления на других участках фронта. Такую обстановку следовало бы предвидеть еще до того, как была начата операция «Цитадель»: теперь же мы напоминали человека, который схватил за уши волка и боится его отпустить. Тем не менее Гитлер потребовал немедленно прекратить наступление.
Русское Верховное Главнокомандование руководило боевыми действиями в ходе Курской битвы с большим искусством, умело отводя свои войска и сводя на нет силу удара наших армий при помощи сложной системы минных полей и противотанковых заграждений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50