Кассандра облегченно вздохнула. Правда, ей казалось, что разговор велся громче и оживленнее, чем обычно. Кроме того, многие из сидевших за столом поглядывали в их сторону, улыбались, кивали или просто глазели. В целом атмосфера не казалась враждебной, хотя настроение общества может измениться к худшему завтра, когда у всех будет время переварить новости и сообразить, что вдова, до сих пор бывшая кем-то вроде парии – в конце концов она получила всего одно приглашение, – собирается идти к алтарю с одним из самых завидных, самых богатых и красивых женихов в Англии.
Забавнее всего было то, что после поцелуя они со Стивеном едва взглянули друг на друга. И не обменялись ни одним словом, хотя сидели рядом, но предпочитали говорить с соседями. Зато улыбались. Все время улыбались.
Должно быть, он станет корчиться от невыносимого конфуза, когда объявление о помолвке не появится в газетах и все поймут, что их обманули.
Но мужчины легко забывают стыд. А женщины, половина человечества, возрадуются, узнав, что он свободен, и быстро его простят.
О, как она жалела, что приехала сюда! И согласилась танцевать с ним вальс! Позволила увлечь себя на балкон и поцеловать.
Хотя это несправедливо. Она ничего не позволяла. Потому что была добровольной участницей всего случившегося. Вот только не дала разрешения на объявление о помолвке.
Хотя честность вынуждала признать, что у него не было иного выхода.
Она надеялась, что адвокат не был слишком оптимистичен, пообещав ей две недели.
Лорд Комптон-Хейг по просьбе жены поднялся, чтобы произнести тост в честь только что обручившейся пары. Остальные последовали его примеру и выпили, прежде чем снова вернуться в бальный зал и возобновить танцы. Стивен пригласил свою сестру, герцогиню Морленд, а Кассандра танцевала с герцогом. К счастью, музыканты играли довольно сложный контрданс, не допускавший разговоров при перемене фигур. Но судя по серьезному лицу герцога, Кассандра предположила, что он мог многое бы сказать, имей только подходящую возможность.
Она вдруг вспомнила, что одно время он был официальным опекуном Стивена. И сейчас успел сказать только пару фраз, но таким тоном, что по спине Кассандры прошел озноб.
– Вы непременно должны приехать к нам на ужин леди Паджет. Я попрошу герцогиню пригласить вас. И тогда поведаете нам, каким образом собираетесь осчастливить Мертона.
Кассандра улыбнулась ему.
– Не стоит беспокоиться, ваше сиятельство, – ответила она, впервые заметив глубокую синеву его глаз: единственное различие между ним и темноглазым мистером Хасктеблом. – Мои надежды и мечты относительно графа Мертона должны совпадать с вашими.
Он наклонил голову и отступил: настала его очередь танцевать очередную фигуру с другой леди.
После этого танца Кассандра хотела лишь одного: уговорить Уэсли увезти ее домой. Но это, разумеется, было невозможно. Он не может публично оскорбить человека, чье предложение она приняла сегодня вечером.
Однако эта мысль родила другую идею, получше.
Граф отвел ее к Уэсли, но брат беседовал с компанией приятелей и удостоил ее лишь рассеянной улыбкой. Кассандра раскрыла веер и оглядела комнату. И сразу же увидела Стивена, который направлялся к ней с теплой улыбкой, освещавшей его лицо.
Как же он, должно быть, презирает ее!
И как она презирает его!
Но должен же быть способ выйти из этого положения!
Хотя этот способ известен только Богу!
– Последний танец вот-вот начнется, и вы обещали его мне, – объявил он.
– Стивен, – попросила она, – отвезите меня домой.
Улыбка сползла с его губ. Окинув ее испытующим взглядом, он кивнул:
– Прекрасная мысль! Так мы сможем избежать давки, когда бал закончится. Вы приехали с братом?
Она кивнула:
– Я скажу ему, что вы меня проводите. Он тут, рядом.
В этот момент Уэсли отошел от своей компании.
– Уэсли, Стивен проводит меня домой в своем экипаже. Ты не возражаешь?
– Нет, – заверил Уэсли и протянул руку Стивену. – Мертон, прошу вас, обращайтесь с ней помягче. В противном случае вам придется ответить передо мной.
О, мужчины! Абсурдные создания! Собственники! Иногда кажется, что они не могут поверить, будто женщины способны дышать без их помощи!
Все же было некоторым утешением знать, что Уэсли стал мужчиной. С каким видом он заявил, что Стивену придется отвечать перед ним! Никто не говорил Найджелу ничего подобного, до того как она вышла за него. Да и тогда у нее не было защитников, если не считать отца, слишком слабого и доверчивого… на свою беду.
Кассандра поцеловала брата в щеку.
– Не думаю, Янг, что такая необходимость возникнет, – заверил Стивен. – Ваша сестра будет в надежных руках.
Они нашли Комптон-Хейгов и извинились перед ними за ранний уход. Леди Комптон-Хейг казалась скорее восхищенной, чем оскорбленной и вместе с мужем проводила их вниз и помахала на прощание.
Кассандра прислонилась головой к сиденью и закрыла глаза. Лошади тронулись.
Рука Стивена нашла в темноте ее ладонь и сжала. Кассандра была слишком измучена, чтобы отстраниться.
– Кассандра, дорогая, – прошептал он, – мне так жаль. Следовало бы ухаживать за тобой дольше и, во всяком случае, не на людях. И сделать тебе предложение, прежде чем объявить о нашей помолвке всему миру. Но иначе твоя репутация была бы погублена, и я не смог придумать ничего другого.
– Знаю, – вздохнула она. – И если злилась на вас, то разве что несколько минут. Мы вели себя крайне неосторожно – мы оба. Вы не виноваты, и уверяю, что вовсе не собиралась намеренно соблазнить вас. Говорю же, это была простая неосторожность. К сожалению, последующие дни вам придется нелегко, особенно потому, что люди будут искать официального объявления в газетах и не найдут. Но они быстро забудут. Люди всегда забывают. И даже стали присылать приглашения убийце с топором всего неделю спустя после ее появления в обществе.
– Касс! – Стивен сжал ее руку. – Объявление появится. Не в завтрашней газете, это правда. Сегодня уже слишком поздно. Но послезавтра – обязательно. И нужно решить, когда и где будем венчаться: в церкви Святого Георгия, в присутствии половины бомонда, или где-нибудь в более уединенном месте. В Уоррен-Холле, например. Люди захотят точно знать и засыплют нас обоих вопросами.
Вот даже как! Он хочет остаться рыцарем до конца.
– Но, Стивен, – возразила Кассандра, не открывая глаз и не поворачивая головы, – вы ведь не делали мне предложения. Верно? И я не соглашалась его принять. И не приняла бы, даже если бы вы действительно просили меня стать вашей женой. Ни сегодня, ни вообще никогда. И ни от кого. Я не собираюсь выходить замуж. Вообще.
Они не разговаривали до самого ее дома.
Как только экипаж остановился, Стивен спрыгнул на землю, помог Кассандре выйти, закрыл дверцу и уже хотел было приказать кучеру возвращаться в Мертон-Хаус, но она схватила его за руку.
– Стивен! – резко бросила Кассандра. – Вы не войдете в дом. Я вас не приглашала.
Экипаж покатился по улице.
– Но я все равно войду, – упрямо ответил он.
И она в который раз поняла – в Стивене Хакстебле, графе Мортоне, несмотря на всю его внешнюю мягкость, действительно имеется стальной стержень и в некоторых вещах он бывает совершенно несгибаем. Это был один из таких случаев: она может торчать здесь и спорить целый час, но он все равно настоит на своем, так что нет смысла и начинать. Кроме того, сверху упало несколько капель и небо заволокло тучами. Еще немного, и начнется настоящий ливень.
–Ладно, ладно, – раздраженно буркнула она и привычно пошарила под цветочным горшком в поисках ключа.
Стивен взял у Кассандры ключ, отпер дверь, пропустил ее вперед и задвинул засов.
Элис, Мэри и Белинда давно легли спать и, конечно, ничем не могли ей помочь, даже если бы и бодрствовали. Один взгляд на лицо Стивена в тусклом свете единственной свечи подтвердил ее подозрения: он был рассержен, упрям и, конечно, ничего не желал слушать.
Он направился в гостиную, вернулся со свечой, зажег ее от уже горящей, потушил последнюю и повел Кассандру назад, в гостиную. С таким видом, словно владел домом.
Ну разумеется, ведь это его деньгами оплачивалась аренда!
Глава 18
Ситуация была дьявольски щекотливой.
Она должна выйти за него. Неужели не понимает, что это необходимо? Ее положение в свете было по меньшей мере весьма шатким. Если она разорвет помолвку, значит, никогда не будет принята в приличном обществе.
– Касс, – начал Стивен, ставя свечу в подсвечник на каминной доске, – ты ведь знаешь, что я тебя люблю.
Он впервые сказал это вслух и тут же ощутил, как ослабели ноги.
Разве это правда? Да, он сказал сегодня Несси, что Кассандра ему нравится, и даже подчеркнул последнее слово. Но означает ли это вечную любовь?
Может, и так… но все случилось слишком быстро. У него просто не было времени влюбиться.
Правда, теперь это не важно.
Господи Боже, он никогда раньше не целовал женщин на балах! С его стороны это непростительная ошибка. Особенно когда речь идет о Кассандре.
– Нет, не любите, – спокойно ответила Кассандра, садясь на свое обычное место перед камином и принимаясь качать ногой. Руки легли на подлокотники кресла. Сейчас она выглядела абсолютно расслабленной, и впечатление портила лишь презрительная улыбка: старая маска снова плотно сидела на лице.
– Думаю, Стивен, я вам действительно нравлюсь. И по каким-то своим причинам вы решили подружиться со мной, ввести в общество и поддерживать деньгами, пока я не встану на ноги. Конечно, к симпатии примешивается и похоть, поскольку вы дважды побывали в моей постели и получили достаточное наслаждение, чтобы хотеть повторить наше маленькое приключение. Но любовь? Нет, вы меня не любите.
– Хотите сказать, – раздраженно процедил Стивен, – что знаете меня лучше, чем я сам?
Однако в сказанном ею была доля правды. Он хотел ее даже сейчас. Оранжево-красное платье переливалось в тусклом свете, волосы сверкали также ярко, а лицо было прекрасно даже с этой пренебрежительной усмешкой. Он опять в ее доме. Сейчас поздняя ночь. И он все время думает о том, какое счастье было бы подняться с ней наверх и снова и снова владеть ее роскошным телом.
– Наверное, лучше, – вздохнула Кассандра. Лицо ее немного смягчилось. – Вы от природы сострадательны и благородны, Стивен, и даже титул, поместья и состояние не испортили ваш характер, как испортили бы девяносто девять мужчин из ста. Но кроме того, вы уверены, что должны быть достойны удачи, выпавшей на вашу долю. Сегодня вы галантно предложили мне руку, вернее, объявили о нашей помолвке. А потом так же благородно убедили себя, что действительно хотите жениться на мне. По-вашему, это уже должно означать, что вы меня любите. И вы сами этому поверили. Но вы меня не любите.
Раздражение перешло в гнев. Но что, если она права? Разве можно влюбиться так внезапно? Да еще в женщину, настолько далекую от идеала будущей жены? Как можно думать об этой брачной ловушке, в которую он сам себя загнал, иначе чем с досадой и тоской?
И все же…
– Вы ошибаетесь, – уверенно ответил он, – и сами увидите это со временем. Но какая разница, Касс? Не важно, кто прав – вы или я. Ситуация остается прежней. За последнюю неделю нас достаточно часто видели в обществе друг друга, чтобы поползли слухи о наших отношениях. Сегодня же вечером нас застали на балконе целующимися. Иного выхода нет. Мы должны пожениться.
– Значит, – уточнила Кассандра, медленно барабаня пальцами по подлокотнику кресла, – из-за одной маленькой глупой неосторожности мы должны жертвовать своим будущим? Разумеется, именно этого ожидает свет. Именно этого требует. Но неужели, Стивен, вы не видите, насколько все это смехотворно?
Да, смехотворно, и стоило бы бросить обществу вызов, если бы они терпеть не могли друг друга.
– Одна маленькая глупая неосторожность, – повторил он. – Именно этим был для вас наш поцелуй? И неужели он больше ничего для вас не значит?
Кассандра вскинула брови и долго молчала, прежде чем объяснить.
– Мы провели две ночи в постели, Стивен, но с тех пор у нас никого не было. Вы чрезвычайно привлекательны, да и у меня есть определенные достоинства. Мы вальсировали, в комнате было жарко, поэтому решили немного остыть и обнаружили, что на балконе никого нет. То, что случилось, было почти неизбежным и, конечно, неосторожным. И глупым.
– То есть всего лишь похотью? – уточнил он.
– Совершенно верно, – улыбнулась она.
– Думаю, вы прекрасно понимаете, – сказал он, глядя ей в глаза, – что это не так. Если кто-то и занимается самообманом, Касс, так это вы. Не я.
– Вы очень милы, – заметила она медовым голосом. Он снова стал раздражаться. И злиться. Подошел к камину и стал спиной к огню, заведя назад руки.
– Если вы разорвете помолвку, случится ужасный скандал, – предупредил он.
Кассандра пожала плечами.
– Люди скоро обо всем забудут, – повторила она, – как всегда. А мы снабдим их тем, что они обожают: темой для пикантных сплетен.
Стивен слегка подался вперед.
– Да, – согласился он. – В обычных обстоятельствах нам пришлось бы терзаться от стыда всего несколько недель. Но простите, Касс, это не обычные обстоятельства. По крайней мере для вас.
Кассандра поджала губы, но тут же весело усмехнулась:
– Бомонд станет сострадать вам, Стивен. И радоваться, что заблудшая овечка вернулась в стадо. Все дамы будут проливать слезы счастья. Рано или поздно вы выберете себе невесту и будете жить с ней долго и счастливо. Клянусь вам в этом!
Он продолжал смотреть на нее в упор, пока она не опустила глаза.
– Иногда ваш взгляд бывает неприятно пристальным и говорит красноречивее всяких слов, – пробормотала она. – Ужасно несправедливо с вашей стороны. Нельзя спорить одними взглядами.
– Ваша репутация будет навеки погублена, – остерег он.
– Разве моя репутация уже не погублена? – рассмеялась Кассандра.
– Но сейчас все начало налаживаться. Люди стали принимать вас. Вам присылают приглашения. Моя семья тоже приняла вас. Вы помирились с братом. А теперь помолвлены со мной. Что тут дурного? Или считаете, что после свадьбы я начну вас бить? Издеваться так, что вы выкинете еще одного ребенка? Посмотрите мне в глаза и скажите, что я способен на столь гнусные выходки!
Кассандра быстро покачала толовой и закрыла глаза.
– Мне нечего дать вам, Стивен. Нечего принести в наш брак. Ни света, ни надежд, ни грез, ни юности. Только цепи, которые я волочу за собой, как каторжник. И перспектива новых цепей, которые повесит на меня брачная церемония, как только я распрощаюсь со своей свободой. Нет, я не верю, что вы станете терзать меня. Но не могу сделать этого, Стивен. Просто не могу. Ради нас обоих. Мы будем несчастны, в этом нет сомнений. Очень несчастны.
Ледяной холод окутал его сердце. Маска куда-то исчезла. Ее голос звенел страстной искренностью.
Сама мысль о замужестве для нее ненавистна. Одного брака оказалось достаточно. Даже слишком. И никакие аргументы ее не убедят. Поэтому он тоже останется свободным, хотя свобода ему больше не нужна.
Возможно, завтра он будет думать иначе. Возможно, к этому времени рассудок к нему вернется.
Оба молчали.
Стивен сел напротив, согнулся, положил руку на колено и уперся подбородком в кулак.
Облегчения он не испытывал. Все затмили более сильные чувства.
Разочарование. Печаль. Растерянность. Отчаяние.
И тут его осенило.
– Касс, вы готовы идти на компромисс?
– Выйти замуж наполовину? – грустно пошутила она, хотя в глазах светилось нечто вроде сожаления.
– Позвольте мне послать в газеты извещение о помолвке. Нет, погодите, не качайте головой. Сначала выслушайте. Позвольте мне также устроить празднование в Мертон-Хаусе в честь нашей помолвки. Пусть все останется как есть до конца сезона. А летом вы спокойно разорвете помолвку, когда весь бомонд разъедется в свои поместья. И тогда мы решим, как сделать, чтобы вы до конца жизни ни в чем не нуждались. Но по крайней мере мы…
– Мне не понадобится ваша поддержка, Стивен, – перебила Кассандра. – И я скоро смогу отдать те деньги, что вы мне дали. Сегодня утром мы с Уэсли ходили к адвокату, и тот совершенно уверен, что сможет вернуть мои драгоценности и деньги, полагающиеся по брачному контракту и завещанию Найджела. Я также получу возможность пользоваться городским и вдовьим домами, хотя последний мне ни к чему. Брюс запугал меня, заставив поверить, что мне придется выбирать между свободой и содержанием, причитающимся по праву. Но он не дал бы мне выбора, если бы считал, что я виновна в убийстве, не так ли? Я поняла это за последние несколько дней. И решила, что больше уже ничего не боюсь. Адвокат выиграет мое дело, и я буду обеспечена и независима.
Стивен ощутил одну лишь радость за нее. Жаль только, что он сам об этом не подумал, потому что она совершенно права. Нынешний лорд Паджет слишком полагался на свою способность сломить женщину, которую годами терроризировал его отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Забавнее всего было то, что после поцелуя они со Стивеном едва взглянули друг на друга. И не обменялись ни одним словом, хотя сидели рядом, но предпочитали говорить с соседями. Зато улыбались. Все время улыбались.
Должно быть, он станет корчиться от невыносимого конфуза, когда объявление о помолвке не появится в газетах и все поймут, что их обманули.
Но мужчины легко забывают стыд. А женщины, половина человечества, возрадуются, узнав, что он свободен, и быстро его простят.
О, как она жалела, что приехала сюда! И согласилась танцевать с ним вальс! Позволила увлечь себя на балкон и поцеловать.
Хотя это несправедливо. Она ничего не позволяла. Потому что была добровольной участницей всего случившегося. Вот только не дала разрешения на объявление о помолвке.
Хотя честность вынуждала признать, что у него не было иного выхода.
Она надеялась, что адвокат не был слишком оптимистичен, пообещав ей две недели.
Лорд Комптон-Хейг по просьбе жены поднялся, чтобы произнести тост в честь только что обручившейся пары. Остальные последовали его примеру и выпили, прежде чем снова вернуться в бальный зал и возобновить танцы. Стивен пригласил свою сестру, герцогиню Морленд, а Кассандра танцевала с герцогом. К счастью, музыканты играли довольно сложный контрданс, не допускавший разговоров при перемене фигур. Но судя по серьезному лицу герцога, Кассандра предположила, что он мог многое бы сказать, имей только подходящую возможность.
Она вдруг вспомнила, что одно время он был официальным опекуном Стивена. И сейчас успел сказать только пару фраз, но таким тоном, что по спине Кассандры прошел озноб.
– Вы непременно должны приехать к нам на ужин леди Паджет. Я попрошу герцогиню пригласить вас. И тогда поведаете нам, каким образом собираетесь осчастливить Мертона.
Кассандра улыбнулась ему.
– Не стоит беспокоиться, ваше сиятельство, – ответила она, впервые заметив глубокую синеву его глаз: единственное различие между ним и темноглазым мистером Хасктеблом. – Мои надежды и мечты относительно графа Мертона должны совпадать с вашими.
Он наклонил голову и отступил: настала его очередь танцевать очередную фигуру с другой леди.
После этого танца Кассандра хотела лишь одного: уговорить Уэсли увезти ее домой. Но это, разумеется, было невозможно. Он не может публично оскорбить человека, чье предложение она приняла сегодня вечером.
Однако эта мысль родила другую идею, получше.
Граф отвел ее к Уэсли, но брат беседовал с компанией приятелей и удостоил ее лишь рассеянной улыбкой. Кассандра раскрыла веер и оглядела комнату. И сразу же увидела Стивена, который направлялся к ней с теплой улыбкой, освещавшей его лицо.
Как же он, должно быть, презирает ее!
И как она презирает его!
Но должен же быть способ выйти из этого положения!
Хотя этот способ известен только Богу!
– Последний танец вот-вот начнется, и вы обещали его мне, – объявил он.
– Стивен, – попросила она, – отвезите меня домой.
Улыбка сползла с его губ. Окинув ее испытующим взглядом, он кивнул:
– Прекрасная мысль! Так мы сможем избежать давки, когда бал закончится. Вы приехали с братом?
Она кивнула:
– Я скажу ему, что вы меня проводите. Он тут, рядом.
В этот момент Уэсли отошел от своей компании.
– Уэсли, Стивен проводит меня домой в своем экипаже. Ты не возражаешь?
– Нет, – заверил Уэсли и протянул руку Стивену. – Мертон, прошу вас, обращайтесь с ней помягче. В противном случае вам придется ответить передо мной.
О, мужчины! Абсурдные создания! Собственники! Иногда кажется, что они не могут поверить, будто женщины способны дышать без их помощи!
Все же было некоторым утешением знать, что Уэсли стал мужчиной. С каким видом он заявил, что Стивену придется отвечать перед ним! Никто не говорил Найджелу ничего подобного, до того как она вышла за него. Да и тогда у нее не было защитников, если не считать отца, слишком слабого и доверчивого… на свою беду.
Кассандра поцеловала брата в щеку.
– Не думаю, Янг, что такая необходимость возникнет, – заверил Стивен. – Ваша сестра будет в надежных руках.
Они нашли Комптон-Хейгов и извинились перед ними за ранний уход. Леди Комптон-Хейг казалась скорее восхищенной, чем оскорбленной и вместе с мужем проводила их вниз и помахала на прощание.
Кассандра прислонилась головой к сиденью и закрыла глаза. Лошади тронулись.
Рука Стивена нашла в темноте ее ладонь и сжала. Кассандра была слишком измучена, чтобы отстраниться.
– Кассандра, дорогая, – прошептал он, – мне так жаль. Следовало бы ухаживать за тобой дольше и, во всяком случае, не на людях. И сделать тебе предложение, прежде чем объявить о нашей помолвке всему миру. Но иначе твоя репутация была бы погублена, и я не смог придумать ничего другого.
– Знаю, – вздохнула она. – И если злилась на вас, то разве что несколько минут. Мы вели себя крайне неосторожно – мы оба. Вы не виноваты, и уверяю, что вовсе не собиралась намеренно соблазнить вас. Говорю же, это была простая неосторожность. К сожалению, последующие дни вам придется нелегко, особенно потому, что люди будут искать официального объявления в газетах и не найдут. Но они быстро забудут. Люди всегда забывают. И даже стали присылать приглашения убийце с топором всего неделю спустя после ее появления в обществе.
– Касс! – Стивен сжал ее руку. – Объявление появится. Не в завтрашней газете, это правда. Сегодня уже слишком поздно. Но послезавтра – обязательно. И нужно решить, когда и где будем венчаться: в церкви Святого Георгия, в присутствии половины бомонда, или где-нибудь в более уединенном месте. В Уоррен-Холле, например. Люди захотят точно знать и засыплют нас обоих вопросами.
Вот даже как! Он хочет остаться рыцарем до конца.
– Но, Стивен, – возразила Кассандра, не открывая глаз и не поворачивая головы, – вы ведь не делали мне предложения. Верно? И я не соглашалась его принять. И не приняла бы, даже если бы вы действительно просили меня стать вашей женой. Ни сегодня, ни вообще никогда. И ни от кого. Я не собираюсь выходить замуж. Вообще.
Они не разговаривали до самого ее дома.
Как только экипаж остановился, Стивен спрыгнул на землю, помог Кассандре выйти, закрыл дверцу и уже хотел было приказать кучеру возвращаться в Мертон-Хаус, но она схватила его за руку.
– Стивен! – резко бросила Кассандра. – Вы не войдете в дом. Я вас не приглашала.
Экипаж покатился по улице.
– Но я все равно войду, – упрямо ответил он.
И она в который раз поняла – в Стивене Хакстебле, графе Мортоне, несмотря на всю его внешнюю мягкость, действительно имеется стальной стержень и в некоторых вещах он бывает совершенно несгибаем. Это был один из таких случаев: она может торчать здесь и спорить целый час, но он все равно настоит на своем, так что нет смысла и начинать. Кроме того, сверху упало несколько капель и небо заволокло тучами. Еще немного, и начнется настоящий ливень.
–Ладно, ладно, – раздраженно буркнула она и привычно пошарила под цветочным горшком в поисках ключа.
Стивен взял у Кассандры ключ, отпер дверь, пропустил ее вперед и задвинул засов.
Элис, Мэри и Белинда давно легли спать и, конечно, ничем не могли ей помочь, даже если бы и бодрствовали. Один взгляд на лицо Стивена в тусклом свете единственной свечи подтвердил ее подозрения: он был рассержен, упрям и, конечно, ничего не желал слушать.
Он направился в гостиную, вернулся со свечой, зажег ее от уже горящей, потушил последнюю и повел Кассандру назад, в гостиную. С таким видом, словно владел домом.
Ну разумеется, ведь это его деньгами оплачивалась аренда!
Глава 18
Ситуация была дьявольски щекотливой.
Она должна выйти за него. Неужели не понимает, что это необходимо? Ее положение в свете было по меньшей мере весьма шатким. Если она разорвет помолвку, значит, никогда не будет принята в приличном обществе.
– Касс, – начал Стивен, ставя свечу в подсвечник на каминной доске, – ты ведь знаешь, что я тебя люблю.
Он впервые сказал это вслух и тут же ощутил, как ослабели ноги.
Разве это правда? Да, он сказал сегодня Несси, что Кассандра ему нравится, и даже подчеркнул последнее слово. Но означает ли это вечную любовь?
Может, и так… но все случилось слишком быстро. У него просто не было времени влюбиться.
Правда, теперь это не важно.
Господи Боже, он никогда раньше не целовал женщин на балах! С его стороны это непростительная ошибка. Особенно когда речь идет о Кассандре.
– Нет, не любите, – спокойно ответила Кассандра, садясь на свое обычное место перед камином и принимаясь качать ногой. Руки легли на подлокотники кресла. Сейчас она выглядела абсолютно расслабленной, и впечатление портила лишь презрительная улыбка: старая маска снова плотно сидела на лице.
– Думаю, Стивен, я вам действительно нравлюсь. И по каким-то своим причинам вы решили подружиться со мной, ввести в общество и поддерживать деньгами, пока я не встану на ноги. Конечно, к симпатии примешивается и похоть, поскольку вы дважды побывали в моей постели и получили достаточное наслаждение, чтобы хотеть повторить наше маленькое приключение. Но любовь? Нет, вы меня не любите.
– Хотите сказать, – раздраженно процедил Стивен, – что знаете меня лучше, чем я сам?
Однако в сказанном ею была доля правды. Он хотел ее даже сейчас. Оранжево-красное платье переливалось в тусклом свете, волосы сверкали также ярко, а лицо было прекрасно даже с этой пренебрежительной усмешкой. Он опять в ее доме. Сейчас поздняя ночь. И он все время думает о том, какое счастье было бы подняться с ней наверх и снова и снова владеть ее роскошным телом.
– Наверное, лучше, – вздохнула Кассандра. Лицо ее немного смягчилось. – Вы от природы сострадательны и благородны, Стивен, и даже титул, поместья и состояние не испортили ваш характер, как испортили бы девяносто девять мужчин из ста. Но кроме того, вы уверены, что должны быть достойны удачи, выпавшей на вашу долю. Сегодня вы галантно предложили мне руку, вернее, объявили о нашей помолвке. А потом так же благородно убедили себя, что действительно хотите жениться на мне. По-вашему, это уже должно означать, что вы меня любите. И вы сами этому поверили. Но вы меня не любите.
Раздражение перешло в гнев. Но что, если она права? Разве можно влюбиться так внезапно? Да еще в женщину, настолько далекую от идеала будущей жены? Как можно думать об этой брачной ловушке, в которую он сам себя загнал, иначе чем с досадой и тоской?
И все же…
– Вы ошибаетесь, – уверенно ответил он, – и сами увидите это со временем. Но какая разница, Касс? Не важно, кто прав – вы или я. Ситуация остается прежней. За последнюю неделю нас достаточно часто видели в обществе друг друга, чтобы поползли слухи о наших отношениях. Сегодня же вечером нас застали на балконе целующимися. Иного выхода нет. Мы должны пожениться.
– Значит, – уточнила Кассандра, медленно барабаня пальцами по подлокотнику кресла, – из-за одной маленькой глупой неосторожности мы должны жертвовать своим будущим? Разумеется, именно этого ожидает свет. Именно этого требует. Но неужели, Стивен, вы не видите, насколько все это смехотворно?
Да, смехотворно, и стоило бы бросить обществу вызов, если бы они терпеть не могли друг друга.
– Одна маленькая глупая неосторожность, – повторил он. – Именно этим был для вас наш поцелуй? И неужели он больше ничего для вас не значит?
Кассандра вскинула брови и долго молчала, прежде чем объяснить.
– Мы провели две ночи в постели, Стивен, но с тех пор у нас никого не было. Вы чрезвычайно привлекательны, да и у меня есть определенные достоинства. Мы вальсировали, в комнате было жарко, поэтому решили немного остыть и обнаружили, что на балконе никого нет. То, что случилось, было почти неизбежным и, конечно, неосторожным. И глупым.
– То есть всего лишь похотью? – уточнил он.
– Совершенно верно, – улыбнулась она.
– Думаю, вы прекрасно понимаете, – сказал он, глядя ей в глаза, – что это не так. Если кто-то и занимается самообманом, Касс, так это вы. Не я.
– Вы очень милы, – заметила она медовым голосом. Он снова стал раздражаться. И злиться. Подошел к камину и стал спиной к огню, заведя назад руки.
– Если вы разорвете помолвку, случится ужасный скандал, – предупредил он.
Кассандра пожала плечами.
– Люди скоро обо всем забудут, – повторила она, – как всегда. А мы снабдим их тем, что они обожают: темой для пикантных сплетен.
Стивен слегка подался вперед.
– Да, – согласился он. – В обычных обстоятельствах нам пришлось бы терзаться от стыда всего несколько недель. Но простите, Касс, это не обычные обстоятельства. По крайней мере для вас.
Кассандра поджала губы, но тут же весело усмехнулась:
– Бомонд станет сострадать вам, Стивен. И радоваться, что заблудшая овечка вернулась в стадо. Все дамы будут проливать слезы счастья. Рано или поздно вы выберете себе невесту и будете жить с ней долго и счастливо. Клянусь вам в этом!
Он продолжал смотреть на нее в упор, пока она не опустила глаза.
– Иногда ваш взгляд бывает неприятно пристальным и говорит красноречивее всяких слов, – пробормотала она. – Ужасно несправедливо с вашей стороны. Нельзя спорить одними взглядами.
– Ваша репутация будет навеки погублена, – остерег он.
– Разве моя репутация уже не погублена? – рассмеялась Кассандра.
– Но сейчас все начало налаживаться. Люди стали принимать вас. Вам присылают приглашения. Моя семья тоже приняла вас. Вы помирились с братом. А теперь помолвлены со мной. Что тут дурного? Или считаете, что после свадьбы я начну вас бить? Издеваться так, что вы выкинете еще одного ребенка? Посмотрите мне в глаза и скажите, что я способен на столь гнусные выходки!
Кассандра быстро покачала толовой и закрыла глаза.
– Мне нечего дать вам, Стивен. Нечего принести в наш брак. Ни света, ни надежд, ни грез, ни юности. Только цепи, которые я волочу за собой, как каторжник. И перспектива новых цепей, которые повесит на меня брачная церемония, как только я распрощаюсь со своей свободой. Нет, я не верю, что вы станете терзать меня. Но не могу сделать этого, Стивен. Просто не могу. Ради нас обоих. Мы будем несчастны, в этом нет сомнений. Очень несчастны.
Ледяной холод окутал его сердце. Маска куда-то исчезла. Ее голос звенел страстной искренностью.
Сама мысль о замужестве для нее ненавистна. Одного брака оказалось достаточно. Даже слишком. И никакие аргументы ее не убедят. Поэтому он тоже останется свободным, хотя свобода ему больше не нужна.
Возможно, завтра он будет думать иначе. Возможно, к этому времени рассудок к нему вернется.
Оба молчали.
Стивен сел напротив, согнулся, положил руку на колено и уперся подбородком в кулак.
Облегчения он не испытывал. Все затмили более сильные чувства.
Разочарование. Печаль. Растерянность. Отчаяние.
И тут его осенило.
– Касс, вы готовы идти на компромисс?
– Выйти замуж наполовину? – грустно пошутила она, хотя в глазах светилось нечто вроде сожаления.
– Позвольте мне послать в газеты извещение о помолвке. Нет, погодите, не качайте головой. Сначала выслушайте. Позвольте мне также устроить празднование в Мертон-Хаусе в честь нашей помолвки. Пусть все останется как есть до конца сезона. А летом вы спокойно разорвете помолвку, когда весь бомонд разъедется в свои поместья. И тогда мы решим, как сделать, чтобы вы до конца жизни ни в чем не нуждались. Но по крайней мере мы…
– Мне не понадобится ваша поддержка, Стивен, – перебила Кассандра. – И я скоро смогу отдать те деньги, что вы мне дали. Сегодня утром мы с Уэсли ходили к адвокату, и тот совершенно уверен, что сможет вернуть мои драгоценности и деньги, полагающиеся по брачному контракту и завещанию Найджела. Я также получу возможность пользоваться городским и вдовьим домами, хотя последний мне ни к чему. Брюс запугал меня, заставив поверить, что мне придется выбирать между свободой и содержанием, причитающимся по праву. Но он не дал бы мне выбора, если бы считал, что я виновна в убийстве, не так ли? Я поняла это за последние несколько дней. И решила, что больше уже ничего не боюсь. Адвокат выиграет мое дело, и я буду обеспечена и независима.
Стивен ощутил одну лишь радость за нее. Жаль только, что он сам об этом не подумал, потому что она совершенно права. Нынешний лорд Паджет слишком полагался на свою способность сломить женщину, которую годами терроризировал его отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30