Кроме того, ей было неприятно находиться среди людей. Быть выставленной напоказ, как вчерашним вечером. Она возвышалась над толпой, и было просто невозможно ее не заметить.
Интересно, сделал ли лорд Мертон это намеренно. Очевидно, так оно и есть. У него наверняка есть и другие, менее броские, экипажи. И все же он привез ее сюда не для того, чтобы похвастаться перед знакомыми. И очень рассердился, когда она это предположила.
Стивен приветливо улыбался всем и каждому, касаясь полей шляпы при встрече с леди, обмениваясь приветствиями, останавливаясь, чтобы обменяться несколькими словами с теми, кто хотел поговорить с ним. Кассандра полагала, что таких нашлось меньше, чем обычно. Но он каждый раз представлял ее собеседнику. Кассандра церемонно наклоняла голову и произносила несколько вежливых слов. И как большинство гостей леди Карлинг, люди ее не чурались и были готовы беседовать с ней. Ну конечно, там ей покровительствовала леди Карлинг, здесь – граф Мертон. Прошлой ночью – граф и графиня Шерингфорд.
Возможно, в любом обществе найдутся добрые люди. Возможно, она чересчур цинична. Возможно, вопреки ее ожиданиям она не стала полным изгоем. Возможно, людей влечет к ней простое любопытство. Когда новизна ее появления выветрится, ее снова станут презирать.
До чего же трудно избавиться от цинизма!
Но это не важно. Она в каком-то роде всегда была парией.
Вполне предсказуемо, что собеседниками лорда Мертона оказывались чаще всего мужчины, которых и знакомили с Кассандрой. Кассандра смотрела на них, гадая, сумела бы более мудро выбрать своего покровителя или нет. Но как можно выбрать мудро, абсолютно ничего не зная о человеке, кроме его имени и того факта, что он, вероятно, богат? Хотя и это невозможно знать наверняка, тем более что столько джентльменов жили не по средствам и по уши сидели в долгах.
Когда-то она считала, что мудро выбрала мужа. Тогда ей было восемнадцать. Сейчас – двадцать восемь. И за все эти годы она твердо усвоила одно: если хочешь, чтобы в твою жизнь вошли спокойствие и постоянство, следует выбирать покровителя, а не мужа.
Но для нее свобода – самая великая ценность на свете… хотя женщине так трудно получить свободу.
Подошедший барон Монтфорд обменялся любезностями с Кассандрой и несколько минут болтал с шурином. С ним были еще трое джентльменов, включая мистера Хакстебла, в котором, по мнению Кассандры, было нечто сатанинское. Пока остальные джентльмены разговаривали и смеялись, он не сводил с нее темных глаз. Теперь она заметила, что когда-то его нос был сломан и сросся неправильно. Какое счастье, что она не выбрала его! У нее было такое чувство, что его глаза буравят череп и заглядывают прямо в мозг.
И тут, как раз в тот момент, когда джентльмены раскланялись и отъехали, Кассандра снова огляделась и увидела знакомое лицо. Рыжеволосый симпатичный молодой человек сидел в открытом ландо рядом с хорошенькой девушкой в розовом и улыбался, слушая ее разговор с офицерами в алых мундирах, восседавших на вороных конях.
Фаэтон графа Мертона почти поравнялся с ними. Офицеры отъехали, юная леди улыбнулась молодому человеку, и оба стали рассматривать толпу.
И тут их взгляды упали на Кассандру. Экипажи были почти рядом. Кассандра, не успев ничего сообразить, тепло улыбнулась и подалась вперед.
– Уэсли! – окликнула она.
Молодая леди зажала рот обеими руками и резко отвернулась… Улыбка молодого человека померкла. Хмуро глянув на Кассандру, он махнул рукой и отвел глаза.
– Скорее! – нетерпеливо велел он кучеру, который не мог сдвинуться с места, пока не проедут стоявшие впереди.
Зато перед экипажем лорда Мертона образовалось небольшое пустое пространство, и прошло несколько мучительно долгих минут, прежде чем они смогли обогнать ландо.
– Кто-то, кого вы знаете? – тихо спросил Стивен.
– Увезите меня домой, – взмолилась Кассандра. – Пожалуйста. С меня довольно.
Стивену не сразу удалось вывернуть на дорогу, идущую в противоположном направлении, где движение было не столь оживленным.
– Ведь это Янг? – допытывался Стивен. – Сэр Уэсли Янг? Я почти с ним не знаком.
– Не знаю… не разглядела, – неудачно солгала Кассандра, нервно ломая руки. – И вообще никогда его раньше не видела.
– Но он похож на Уэсли, не так ли? – улыбнулся Стивен. – Не стоит так волноваться. Многие члены общества обожают прилюдно унижать других. Но ведь не все таковы, верно? Думаю, что со временем все больше людей начнут принимать вас вежливо и приветливо.
. – Да… вы правы, – пробормотала она, с ужасом наблюдая, как руки, до этого дрожавшие мелкой дрожью, сейчас трясутся. Она сжала пальцы одной в кулак, а другой схватилась за поручень.
– Вот как, – вздохнул Стивен, когда они приблизились к выходу из парка у Марбл-Арч, мраморной арки, когда-то бывшей главным входом в Букингемский дворец. На какой-то момент его рука накрыла ее ладонь. – Так вы действительно его знаете?
– Это мой брат, – выдавила она и сжала зубы.
За время ее замужества Уэсли несколько раз приезжал навестить сестру. И в прошлом году приехал на похороны. Потом он крепко обнял ее и все твердил, что ни на секунду не верит, будто она имеет какое-то отношение к смерти мужа. Сказал, что любил ее и всегда будет любить. Просил уехать с ним в Лондон и жить в его доме, пока не закончится период траура, пока она не оправится настолько, чтобы вернуться в поместье и жить во вдовьем доме. Когда же Кассандра отказалась, он уехал и написал ей дважды. А потом – внезапное молчание, хотя Кассандра продолжала писать брату. Наконец месяц назад она сообщила, что жизнь стала настолько невыносимой, что ей придется злоупотребить гостеприимством брата, пока не найдет способ упорядочить свое существование. Только тогда он ответил ей, посоветовав ни в коем случае не появляться в Лондоне, поскольку дурная слава бежит впереди нее. Кроме того, в ближайшем будущем он не может ничем ей помочь, так как обещал друзьям поехать в Шотландию, побродить по горам. Его не будет больше года, и он уже сообщил хозяину дома о том, что не станет возобновлять аренду.
В этом последнем письме Уэсли снова заверял Кассандру в своей любви. Но он не может менять планы: слишком много людей будут поставлены в неловкое положение. А Касси не должна – эти слова он подчеркнул дважды и так сильно, что чернила разбрызгались мелкими каплями по бумаге, – ни в коем случае приезжать в Лондон. Он не хочет, чтобы ее чувства были оскорблены.
– Ваш брат? – переспросил лорд Мертон. – Значит, ваша девичья фамилия – Янг?
– Да, – кивнула Кассандра.
Он вывел экипаж на улицу и натянул поводья, чтобы не сбить переходившего улицу подметальщика, который проворно отскочил и ловко поймал брошенную Стивеном монету.
– Мне очень жаль, – обронил Стивен.
О чем он жалеет? Что она Янг? Что брат при всех отрекся от нее? О том и другом?
Конечно, гнусные сплетни стали ходить только после похорон. Тогда впервые «несчастный случай» стали считать убийством.
Больше всего на свете Кассандре хотелось оказаться дома, взбежать по лестнице, запереться в спальне, лечь в постель и натянуть одеяло на голову. И спать… спать… крепко и без снов.
– Ни к чему сожалеть о том, что вы не сделали, – процедила она, вскинув подбородок и вложив в свои слова как можно больше высокомерия. – Я просто удивилась, увидев его. И только. Я думала, что он в Шотландии. Должно быть, случилось что-то, заставившее его изменить планы.
Джентльмены не путешествуют по Шотландии весной, когда все светское общество собирается на лондонский сезон. А не слишком богатые джентльмены не отправляются в путешествие на весь год. Джентльмены, путешествующие большой компанией, без труда находят предлоги менять свои планы по важным семейным обстоятельствам.
Конечно, прочитав письмо, она не поверила ему. Да и само письмо не было написано в его обычном тоне и показалось ей куда суше и сдержаннее. Однако она посчитала, что лучше поверить, потому что правда могла оказаться слишком болезненной.
Теперь она больше не могла закрывать глаза на очевидное.
– Расскажите о нем, – попросил лорд Мертон.
Кассандра рассмеялась:
– Боюсь, лорд Мертон, вы знаете его лучше меня. Возможно, вам следовало бы рассказать мне о нем.
Улицы в этот час были необычайно оживленными. Они едва продвигались вперед. А может, ей только так казалось, потому что она так спешила поскорее попасть домой и остаться одна.
Стивен ничего не ответил.
– Наша мать умерла, рожая его, – начала Кассандра. – Тогда мне было пять лет, и с того дня я стала для него матерью. Щедро отдавала то, чего он был бы лишен: безраздельную любовь и преданность. Объятия и поцелуи, бесконечные монологи. Но и он каким-то образом возмещал мне потерю матери. Мы обожали друг друга, что весьма необычно для брата и сестры. И хотя у меня с ранних лет была гувернантка, а Уэсли со временем отослали в школу, все последующие годы мы держались друг за друга… до моего замужества. Тогда мне было восемнадцать, а ему – тринадцать.
Их отец был заядлым и почти профессиональным игроком. Их удача и состояние колебались в зависимости от его выигрышей или проигрышей. У них никогда не было своего дома и сознания безопасности даже в хорошие времена. Дети понимали, что любая карточная партия может превратить их жизнь в кошмар.
– Мне очень жаль, – повторил лорд Мертон, и Кассандра вдруг осознала, что они останавливаются около ее дома. Она даже не заметила, когда они свернули на Портман-стрит.
Он спрыгнул на землю, намотал поводья на поручень и, обойдя экипаж, помог Кассандре спуститься.
– Вам не о чем жалеть, – снова заверила она. – Не бывает безусловной преданной любви. Так же, как и вечной. Усвойте это. В будущем это может избавить вас от сердечных ран.
Стивен взял ее руку и поднял к губам.
– Мне ожидать вас сегодня? – спросила Кассандра.
– Да. У меня есть еще несколько дел, но обязательно приеду, если смогу.
– Если сможете? – Она презрительно улыбнулась. – Я ваша, стоит лишь только захотеть, лорд Мертон. Вы достаточно щедро платите мне.
Она увидела, как сжались его губы, и поняла, что натворила. До сих пор она показывала ему лишь темную сторону души. А ведь он – воплощение света. А если свет сильнее тьмы, хотя она не слишком была уверена в этом, он быстро рассеет мрачную ауру, которой она, вне всякого сомнения, окутала его.
Кассандра улыбнулась более приветливо:
– Позвольте мне вернуть вам слова, произнесенные сегодня утром. Вы мой, когда я этого пожелаю. Я выбрала сегодняшний вечер и с нетерпением его жду. Мне действительно хочется подарить вам наслаждение. Уверяю, так и будет. Это обещание. Я совершенно не способна только брать, ничего не давая взамен.
Стивен подошел к двери и взялся за молоток.
– Увидимся позже. Думайте о тех, кто был к вам добр сегодня, – посоветовал он. – Забудьте обидчиков.
Она еще шире растянула губы в улыбке.
– Мои мысли будут заняты лишь одним человеком. Вами, – прошептала она.
Дверь открылась, и Мэри выглянула на улицу. Из-за ее юбки выглядывала цеплявшаяся за подол Белинда. К ним, хромая, подковылял Роджер и потерся головой о ноги Кассандры. Оглядев графа Мертона, он для порядка гавкнул, хотя не испугал бы даже сидевшую в двух шагах от него мышь.
Лорд Мертон улыбнулся, погладил пса, коснулся рукой полей шляпы и направился к фаэтону. Кассандра проводила его взглядом.
– Это он, миледи? – сухо осведомилась Мэри.
Кассандра с некоторым удивлением воззрилась на нее.
Но разве можно скрыть что-то от слуг, даже если их будет полный дом?
– Граф Мертон? Да, он.
Мэри ничего не ответила, и Кассандра вошла в дом, с облегчением увидев, что Элис не вышла ее встречать. Она поспешила наверх. Роджер тащился позади.
Глава 9
Элис пришла домой чуть позже Кассандры.
Четыре часа подряд, в самую жару, она бродила по Лондону, переходя от одного агентства по найму к другому. И без всякого успеха. Возраст препятствовал ей в поисках подходящей работы. Против нее было то обстоятельство, что последние двадцать два года она прослужила у одной хозяйки сначала в качестве гувернантки, потом – компаньонкой. Несмотря на все усилия объяснить, что сама длительность службы доказывает, что человек она надежный и достойный доверия, никто не хотел ее слушать. Элис не брали в экономки – одно из тех немногих мест, на которые полагалось нанимать немолодых женщин, поскольку у нее не было опыта подобной работы. Она не могла быть кухаркой, ибо совершенно не умела готовить.
Все, что ей удалось сделать, – оставить свое имя и рекомендательные письма в двух агентствах, которые согласились их взять. Правда, надежда на то, что подвернется что-то подходящее, была невелика. И Элис прекрасно это сознавала.
Но случилось и кое-что хорошее: она встретила старого друга, когда, окончательно устав, присела на скамью под деревом, росшим у церковного двора. Поразительно, что она узнала его после стольких лет! И еще более удивительно, что он узнал ее. Но они оба улыбнулись. Он остановился поговорить с ней и даже немного посидел рядом. Помнит ли Касси мистера Голдинга?
– Наставника Уэсли? – уточнила Кассандра, немного подумав.
– Верно! – просияла Элис.
Кассандра действительно его помнила. Он был на голову ниже ее отца: худой, темноволосый, серьезный молодой человек, смотревший на мир сквозь очки в проволочной оправе. Его наняли, когда Уэсли исполнилось восемь лет, а отец только что неожиданно сорвал куш. Менее чем через месяц разразился вполне неизбежный крах, и мистер Голдинг был вынужден уйти, поскольку наниматель отказался платить. Элис, конечно, осталась. Как всегда.
Кассандра запомнила его лишь потому, что тогда ей было тринадцать: как раз тот возраст, когда девочки начинают замечать мужчин. Она тайно и страстно влюбилась в него после того, как он однажды улыбнулся, назвал ее «мисс Янг» и почтительно склонил голову, обращаясь словно к взрослой, чем очень ей польстил. После его ухода она страдала целую неделю в полной убежденности, что никогда не забудет его и не полюбит другого.
– Как он? – спросила она.
– Очень хорошо. Стал секретарем министра и выглядит весьма процветающим. И очень представительным. Волосы немного поседели на висках, но это ему идет.
И вдруг Кассандре пришло в голову, что не она одна была влюблена в мистера Голдинга пятнадцать лет назад. Он и Элис, возможно, были почти ровесниками и целый месяц проработали в одном доме.
– Он спрашивал о тебе, – продолжала Элис, – и очень удивился, узнав, что мы по-прежнему вместе. Он называл тебя «мисс Янг». Должно быть, не слышал о твоем замужестве.
И Элис ничего ему не сказала? Впрочем, трудно ее за это осуждать.
– Я объяснила, что теперь ты миссис Паджет и уже год, как вдова, – продолжала Элис. – Он шлет тебе привет.
– Вот как…
Кассандра подумала, что они скорее всего больше не услышат о мистере Аллене Голдинге, но все же улыбнулась непривычно раскрасневшейся Элис. Ей было жаль компаньонку, у которой не было ни единого близкого друга, если не считать бывшей подопечной.
Они поужинали, а потом уселись в маленькой гостиной. Кассандра с тоской взглянула в сторону камина, где уже лежали уголь и растопка. Но в угольном ящике уже виднелось дно, и хотя теперь у нее было немного денег, все же следовало их поберечь. Она должна экономить каждый пенни. Скоро наступит лето, и светское общество, включая и графа Мертона, покинет город. Она даже не смела думать о том, что тогда будет. Но следует подготовиться к грядущим неприятностям и хоть немного скопить на будущее. Да и вечер не был холодным. Просто немного прохладным.
– Полагаю, он придет сегодня? – резко бросила Элис, склонившись над шитьем. До сих пор она не спрашивала, как Кассандра провела день.
– Придет.
Элис, словно не слыша, продолжала орудовать иголкой.
– Думаю, наилучшим для меня выходом, – сказала она наконец, – было бы ограбить дилижанс.
Не дождавшись ответа, она подняла голову, и женщины долго смотрели друг на друга, прежде чем разразиться дружным смехом. Вытерли глаза. Снова переглянулись и снова расхохотались, хотя шутка была незатейливой.
А потом они уселись поудобнее и снова воззрились друг на друга.
– Элли, – добродушно заметила Кассандра, – он порядочный человек. Я выбрала его не по этой причине и даже не из-за его внешности. Просто знала, что он богат, как Крез, и что я сумею привлечь его. Но какая-то добрая фея, или, возможно, мой ангел-хранитель, покровительствует мне. Он добр и порядочен.
Хотя в его присутствии ей не по себе. И у него голубые глаза, которые притягивают так, что она боится утонуть.
– Он не может быть порядочным, – с неожиданной сухостью отрезала Элис, забыв о смехе, – если он готов платить деньги за… ни один порядочный человек такого не сделает.
– Но он мужчина, – напомнила Касси. – А я могу соблазнить кого угодно, если пожелаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30