Дорога действительно оказалась затопленной. Дмитревич спал, управлял танком в это время Пришивало.
– Дмитревич, подъём! – скомандовал следователь.
– Что случилось?
– Иди, за управление садись – очередные неприятности. Не знаю, что это такое, но наше путешествие обещает стать подводным. Как там баллоны с воздухом?
Дмитревич недовольно пробурчал что-то про капитана Немо и сел за клавиатуру.
– Ты тут на жизнь не жалуйся, – заметил Пришивало, – щёлкай и докладывай ситуацию.
– Болеслав Андреевич, – Дмитревич ещё никак не мог окончательно проснуться, – и вот это дерьмо, извиняюсь за выражение, в которое мы попали, вы называете ситуацией?
– Уж больно ты разумничался, как я погляжу, что с воздухом?
– Баллоны забиты до отказа.
– Значит, полный вперёд!
Танк, на полном ходу, въехал в прозрачную вязкую жидкость.

Глава 9

Тихомир не успел открыть глаза, а руки уже вовсю махали мечом. «Так, так… И куда же его занесло на этот раз? Судя из всего супермаркет. Лучше места для телепортации, конечно, придумать было нельзя. Всё вокруг буквально усеяно пластмассовыми предметами, которые, безусловно, атаковали. Синистра поняла, что отмахиваться от них бесполезно и включила защитное поле. Десятки пластиковых бутылок с напитками, йогурты, полуфабрикаты и салаты, упакованные в пластик облепили поле сплошным слоем. Особенно Тихомира поразили макароны быстрого приготовления, умудряющиеся цепляться даже без помощи упаковок. Невольно закралась мысль, из чего же они тогда сделаны…
– Где выход? – простонала в голове Синитра.
– Не знаю – ничего не вижу!
Пробираясь наугад, Тихомир опрокинул несколько ни то стеллажей, ни то витрин. Внезапно в поле зрения появилась продавщица с копчёной скумбрией в руке, которую Синистра пропустила внутрь защитного поля.
– Где выход? – сразу заорал Тихомир, выхватывая из её рук рыбину.
– Откуда? – продавщица вцепилась в скумбрию и не хотела её отпускать.
– Отсюда!
– Я не знаю, – продавщица умудрилась таки вырвать из рук Тихомира скумбрию и, держа ее за хвост, ударила его рыбиной по лицу.
Тихомир рванулся в сторону и услышал звон разбитого стекла.
– Синистра мы разбили витрину.
– Не глухая, сейчас рвану вверх.
Тихомир почувствовал резкое ускорение и, наконец, увидел голубое небо. Все предметы, облепившие до этого защитное поле, остались внизу.
– Господи, Синистра, а продавщицу ты зачем с собой взяла? – Тихомир только сейчас заметил испуганную женщину, лежащую на дне защитной сферы.
– У неё же рыба, – программа говорила таким тоном, будто в этом нет ничего удивительного, – а нам нужен провиант. Забирай рыбу, и я её тот час же скину.
– Здрасьте, мне ещё убийцей не хватало стать! Высадим её где-нибудь, – Тихомир молча уставился на бейджик, висящий на груди женщины с надписью «Продавец I-ой категории». – Девушка, продайте рыбу.
– Не продам, – женщина прижала скумбрию к груди, – её надо взвесить.
Вероятно, от страха продавщица вела себя не адекватно.
– Короче, да пошла она вместе со своей рыбой! – выругался Тихомир.
Внизу, метрах в ста, на центральной площади города стоял бронзовый памятник Ленину. Тихомир сначала хотел высадить женщину около памятника, но обнаружил пластмассовые венки, возложенные к его основанию (надо же, их ещё кто-то возлагал). Это обстоятельство вынудило его посадить продавщицу на плечи бронзовому колоссу. Её, с крепко прижатой к груди скумбрией, сразу же заметили люди. «Вот и ладненько, значит позаботятся…»
– Что-то я не помню, как мы на этот раз телепортировались, – обратился Тихомир к Синистре, поднимаясь в небо.
– Да, как обычно. Ты ж опять помедитировать захотел. Кстати, отдохнуть бы.
– Вон видишь дом с шиферной крышей? Его построили, когда пластмассы ещё в помине не было.
С крыши открывался вид на площадь: к памятнику уже подъехала пожарная машина, все фонарные столбы почему-то увешаны красными флажками… Ага, понятно, почему венки к памятнику возлагали. Невольно вспомнилась песенка Гребенщикова:

Уже прошло седьмое ноября,
Утихли звуки шумного веселья,
Но кто-то реет над страной,
Всё вокруг там, где стою я,
Должно быть ангел всенародного похмелья.

– Чем грузимся? – поинтересовалась программа.
– Так, песенку вспомнил.
– Про что?
– Про ангела.
– Чёрного, как тебя прозвали?
– Не-а, похмельного.
– А, знаю, я, когда по Интернету шлялась, наткнулась случайно, – в голове послышались звуки гитары и голос Армена Григоряна.

Когда последний век
Накроет вечная Мгла,
И те, кто были здесь,
Вернутся на круги своя,
Похмельный ангел с утра,
Глядя в прозрачную даль,
Идущим на верную смерть
Скажет: Хайль!

– Вау! Да ты прям МР3-плеер! Жаль, нет времени музыку слушать, да и песня твоя мрачновата (с фашистским уклоном) – у меня – прокоммунистическая.
Тихомир продекламировал свой вариант похмельного ангела.
– Странный вы народ, однако: похмелье ассоциируете с ангелом.
– Хм, правильное похмелье – вещь тонкая, как и всякие ангелы, хотя кому я объясняю?! Тебя же женщина программировала…
– Видимо, у вас бывает такое похмелье, что и до ангелочков посмертных недалеко.
– Ну, и это тоже, – согласился Тихомир.
– Ладно, лирика лирикой, а теперь о физике: ты в курсе, что зверя с нами нет?
Тихомир схватился за рукав кольчуги. Люмбрик!
– Он не был с нами, когда начался процесс телепортации.
– Он остался там?
– Угу, с мамой, – всхлипнула наигранно программа.
– Жаль, будем надеяться, он никуда не исчезнет, когда мы телепортируемся обратно. Кстати, опять проблема с Алиной. Зная её, думаю, к стеле в парк она не пойдёт, прекрасно понимая, что место под усиленным наблюдением. Надо как-то дать ей знак, но как?
– В вашем мире существует аппаратура, способная громко воспроизводить человеческий голос?
– Существует, – Тихомир на мгновение задумался, – а это идея! Тем более я знаю, где установлена такая аппаратура. Нас ещё в школе на экскурсию туда водили, но незамеченными мы не проберёмся.
– И не надо: тебя народ здесь уже боится.
– Ладно, попробуем. Теперь с местом надо определиться, так чтобы только я и она его знали, а то набегут всякие, типа правоохранительных органов. В принципе, это тоже не проблема.
Операторская, с которой обычно вещали учебные тревоги и тому подобное, располагалась в здании МЧС. В городе пожарная служба была организована очень давно и когда-то для осмотра города была построена высокая башня. Сначала городские власти собирались сделать там музей, но потом, поразмыслив, что здание по праву принадлежит пожарникам, отдали его в распоряжение МЧС. Сама башня былые функции давно потеряла – пожарники располагались в пристройке. Операторская использовалась очень редко и поэтому её решили расположить в одном из пустующих помещений башни. Все эти обстоятельства существенно облегчали поставленную перед Тихомиром задачу. В операторскую можно было попасть сверху, а значит, шанс остаться незамеченным всё-таки оставался.
На вершине башни стоял столик и стулья. Судя по количеству пустых водочных бутылок, пожарники использовали это место явно не так, как их предшественники. И неудивительно – отсюда открывался великолепный вид на город.
Дверь в операторскую была открыта. Никто не мог предположить, что кто-либо попытается проникнуть в неё сверху, зато дверь, ведущая вниз, оказалась запертой на замок. На всякий случай Тихомир заставил её тяжёлой тумбой, стоящей у стены. Хорошо, что всё оборудование, установленное в комнате, осталось, наверное, со времён Второй Мировой войны и пластмассы практически не содержало. Да и разобраться с управлением было проще.
Тихомир сел за микрофон, щёлкнул «Вкл» на тумблере, повернул до отказа колёсико с надписью «Громкость», и, немного подумав, в нерешительности произнёс:
– Раз, два.
Эффект оказался потрясающим: Тихомир едва не оглох, а со стен посыпалась штукатурка. На глаза сразу попались наушники, стало ясно, для чего они здесь лежали. Вообще Тихомир не думал, что у него получиться с первого раза и, с перепугу, совсем забыл, что хотел сказать-то.
– Ты там заснул или как? – голос программы привёл его в чувство.
– Алина, – Тихомир закрыл уши ладонями, – это Тихомир. Встретимся там, где за нами гнались крестоносцы.
На всякий случай он повторил сообщение. Выбранное им место казалось наиболее удачным: на набережной в изобилии произрастал кустарник, в котором можно было спрятаться, да и пластмассовые вещи отсутствовали.
– Так, одна проблема решена, – констатировала Синистра, когда они находились на уже полюбившейся шиферной крыше, – теперь вода и еда. Может, снова людей попросим?
– Да ну их, – отмахнулся Тихомир, – воду мы можем набрать в той же колонке, в которой набрали прошлый раз, а с едой есть идейка.
– Что за она?
– Грузовики, перевозящие продукты: крыша у них в основном деревянная и оббита жестью. Думаю, неплохо бы ограбить один такой грузовичок.
– А если нарвёмся на пластмассу? Половина продуктов все равно упакована в пластик.
– Меньше всего в пластик упаковывают мясопродукты, а если и упаковывают, то это мизерная плёнка, которая вряд ли на меня отреагирует.
– А что, машины подписаны? Или мы будем грабить наугад?
– Нет, в городе есть мясокомбинат. Думаю, не стоит труда догадаться, что из него будут вывозить, верно?
Долго ждать не пришлось. Тихомир аккуратно спустился на крышу первого же, выехавшего из комбината, грузовика, вырезал мечом квадратное отверстие, отогнул жесть и заглянул внутрь. Ему повезло, грузовик был до отказа набит копчёностями, причём без вакуумной или иной, содержащей пластмассу, упаковки. Получив такой ассортимент, Тихомир деловито зашагал вдоль рядов, принюхиваясь и взвешивая в руках кумпяки и рулеты. Как только сумка заполнилась, грузовик резко остановился.
– Довыбирался, – съязвила программа.
Вместо неба из вырезанного Тихомиром люка виднелась люминесцентная лампа.
– Похоже, грузовик куда-то приехал, – Тихомир осторожно высунул голову и осмотрелся. Видимо склад магазина: через открытую дверь виднелись торговые павильоны, часть витрин была разбита, мужчины в спецовках вставляли в огромное окно, ведущее на улицу, стекло.
– Блин, – выругался Тихомир, – ну надо же! Тот самый магазин, где мы барышню со скумбрией подцепили. Они тут даже успели кое-какой порядок навести.
– Это исправимо, – ехидно заметила программа.
– Ну что ж, выхода у нас, как обычно, нет. Направление видишь?
– Полечу как стрела из арбалета.
– Тундра, из арбалета болты пускают, а не стрелы.
Как только они влетели в зал, пластмассовые предметы сразу же облепили защитную сферу плотным слоем. Вероятно, это обстоятельство немного изменило траекторию полёта. Тихомир снова услышал грохот падающих витрин и звон разбитого стекла. Еще мгновение – и они высоко в небе. Внизу милиционеры разгоняли людей, которых около магазина собралось невообразимое количество.
– Слушай, да я им неслабую рекламу сделал, – осенило Тихомира, – надеюсь, она возместит нанесённые мной убытки.
– Ещё как, – согласилась Синистра, – и не только им. Вон, посмотри на рекламный щит на перекрёстке.
Тихомир активировал линзы и ужаснулся. С плаката на него смотрела его же собственная физиономия – с крыльями, мечом и… круглым щитом в виде презерватива. В нижней части плаката красовалась яркая надпись: «Будем бороться со СПИДом вместе!».
– Что за СПИД такой? – бессовестно поинтересовалась программа. – Не припоминаю такого понятия. Твоя страна с кем-то воюет?
– СПИД – опасный рецидивист, – и глазом не моргнув, соврал Тихомир, дабы избежать язвительных шуточек Синистры, – маньяк и вообще… нехороший человек.
Тихомир посмотрел в сторону улочки, где в прошлый раз набирал воду. На этот раз она была довольно пустынна. Подобрав момент, когда люди исчезли полностью, он спустился и принялся набирать воду в бурдюки. Второй он успел наполнить только наполовину – Синистра резко рванула вверх.
– Что случилось? – удивился Тихомир.
– В тебя стреляли.
– Что-то я ничего не слышал…
– У тебя на рукаве то, чем в тебя стреляли.
На рукаве Тихомир обнаружил небольшую иголку с миниатюрной ампулой. Только чудом иголка застряла между звеньями кольчуги и не достала до кожи.
– Вот те раз! Те, кто меня ловят, знают, что я периодически нуждаюсь в воде, и устроили засаду.
– М-да… похоже, здесь воду мы больше набирать не будем.
– Ладно, полетели на набережную.


* * *

Алина потеряла счёт дням, пока летела на манте. Мрачные каменные своды пещер сменялись одна за другой, и, казалось, им никогда не будет конца. В какой-то момент одна из стен внезапно посветлела, и взгляду открылась театральная сцена с актёрами, одетыми в духе средневековья. Пока Алина, наконец, сообразила, что её телепортировало в театр, мужской голос где-то сзади начал активно возмущаться:
– Девушка, вы не стеклянная, между прочим!
Алина осмотрелась. Зал набит под завязку. Хорошо, что в нём царил полумрак, и её экзотический наряд не был слишком заметен. Она извинилась и направилась к выходу. Однако двери оказались заперты, а к ней сразу же подбежала какая-то тётенька, призвав Алину занять своё место, так как выход открыт только во время антракта; но у Алины не было места. Она попыталась попросить открыть дверь, однако женщина проявила упорство. Ничего не оставалось делать, как выбить дверь ногой. Тетенька сразу завизжала во всё горло, а Алина выскочила в холл. Бегом спустившись вниз, она оказалась под дулом пистолета.
– Стоять на месте и не двигаться, – милиционер, сидевший на проходной, вероятно, услышал шум и приготовился к неприятностям, – а сейчас, с поднятыми руками, медленно подойдите ко мне.
«Стрелять он будет, скорее всего, по рукам или ногам, а они у меня не прикрыты экзоскелетом, – подумала Алина, – а значит, ничего не оставалось, как сдаться».
– Вы не знаете, с чем имеете дело, – попыталась уговорить его Алина, – на карту поставлено очень много жизней.
– В отделе разберёмся, – милиционер защёлкнул на её запястьях наручники и снял нагинату. Только сейчас Алина заметила, что под стеклом на столе у стоящего на проходной лежали фотографии – её и Тихомира.
– Дельта один, – милиционер достал рацию, но с прицела Алину не спускал, – это патруль М-152, задержана подозреваемая №2. Местонахождение – проходная областного театра. Приём.
– Алгебра? – попыталась пошутить девушка.
– Вас понял, – послышался ответ, после чего другой голос озабоченно закричал, – Патруль М-152, говорит отдел АНС: подозреваемая очень опасна, не спускайте с неё глаз. Отвечаете головой.
Ситуация усложнилась. До этого Алина думала, что, надев на неё наручники, которые она без труда могла разорвать, милиционер потеряет бдительность, однако, услышав по рации предупреждение, он насторожился ещё больше. Оставалось ждать удобного момента.
– Присесть хоть можно, – Алина посмотрела в сторону стола.
– Медленно, очень медленно и руки держать на столе.
Алина села за стол, а милиционер расположился в трёх метрах напротив. Он всё никак не хотел отвлекаться – ни гардеробщицы, ни работники театра, сбежавшиеся на шум, не производили на него никакого впечатления. Алина попыталась было с ним заговорить, но тот только рявкнул «Молчать!».
Подходящий момент наступил, когда на улице послышалась сирена. Милиционер отвлёкся на момент, размышляя, вероятно, о том, что к нему, наконец, подоспела помощь, и Алина решила действовать. Её ноги, находившиеся под столом, видны не были, чем Алина и воспользовалась: ногами она ударила по передней вертикальной перегородке стола, отчего тот полетел прямо в милиционера. Это произошло так быстро и неожиданно, что тот даже не успел выстрелить. Вместе со столом он пролетел метров пять, и врезался в мраморную колонну. Алине тоже не слишком повезло – точки опоры во время удара не было в силу чего её, вместе со стулом, откинуло в противоположную сторону. Стулом и собой она разнесла в дребезги стойку, отделявшую холл и гардероб, сбила с ног нескольких перепуганных гардеробщиц и запуталась в куче верхней одежды. Мигом оценив ситуацию, девушка натянула первую попавшуюся шубу и выскочила в холл.
За окном уже стояло несколько милицейских машин, из которых выпрыгивали «черепашки-ниндзя» – одетые в бронежилеты мужчины. Алина, предварительно отобрав у лежащего без сознания милиционера нагинату, разогналась, и ударила двумя ногами входную дверь. Удар был страшным: дверь вылетела с бешеной скоростью и, ударившись об милицейский автомобиль, отнесла его на несколько метров назад.
– Не стрелять! – кричал мужчина, одетый в чёрный костюм. – Алина, мы можем поговорить?
– Хм, и почему, интересно, у меня нет к вам доверия? – Алина смотрела на наставленные дула автоматов.
Мужчина в чёрном внезапно вышел вперёд и кинул Алине какой-то предмет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27