который избегает Миган лишь из страха причинить ей зло. Который терпеливо объяснил, чего ожидать от совместной жизни с ним, чтобы она не была слепа к опасностям и интригам.
Миган отчаянно надеялась, что он тоже ее любит. Он способен на глубокую любовь, и для Миган было бы величайшим счастьем, если бы объектом этой любви была она сама.
Анастасия с живым интересом наблюдала за ними, не собираясь отворачиваться и делать вид, что ничего не замечает.
– Не хотелось бы вас отвлекать, но ты не забыл про фон Гогенцаля, Александр?
Александр отвел взгляд от Миган и унес с собой тепло. Ей стало холодно, и она растерла руки.
– Я позабочусь о Гогенцале, – сказал он.
– Александр… – начала Анастасия, но ее прервал звук открывающейся двери. Все трое резко повернулись, но это был всего лишь Мин, он проскользнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Длинные черные волосы болтались по спине, взгляд голубых глаз устремился на Анастасию.
Она густо покраснела; в ней уже не было страха перед внезапными появлениями Мина. Миган удивилась, но заметила, что Александр нисколько не изумлен, связала кое-что в уме, и у нее расширились глаза.
Александр еле заметно покачал головой, предупреждая, чтобы она помалкивала. Миган хмуро взглянула на мужа: знал про Мина и Анастасию, а ей не сказал.
Александр встал с кресла, взял Миган под локоток и посмотрел на смущенную Анастасию:
– Анастасия, повтори Мину все, что сказала мне, но не говори, что сделала. Я решу, как мы будем действовать. А пока я должен идти к гостям, пока они не умерли от любопытства, размышляя, почему я скрылся сразу с женой и любовницей.
Мин продолжал молчать, но это было его обычное состояние. Он только мельком взглянул на уходящих Александра и Миган и сразу перевел глаза на Анастасию, не в силах оторваться от любимого образа.
Анастасия закрыла глаза; лицо все еще было красным. Александр вытолкал Миган за дверь; от его пальцев на руке остались пятна тепла.
– Боже мой, – прошептала Миган, когда они отошли от французской приемной на почтительное расстояние. – Никогда тебе не прощу, что не сказал. Мы, женщины, хотим знать, когда наши подруги себе кого-то находят.
– Это ее личное дело, – ответил Александр, не чувствуя за собой вины. – По-человечески я рад за Анастасию, а то она выстроила стену вокруг своего сердца и спряталась за ней.
Миган посмотрела на каменное лицо мужа, на линию черных усов.
– Что ж, тебе лучше знать.
Александр остался спокоен.
– Почему ты считаешь, что я так уж хорошо ее понимаю? Мы всегда справлялись с горем, погружаясь в работу.
– Ты – не всегда.
– Что, – не всегда?
– Не всегда должен погружаться в работу. Больше не обязан.
Он прищурился, вдруг быстро прижал ее к себе, поцеловал и отпустил. И, оставив одну, быстрым шагом направился в бальный зал. Ошеломленная Миган побрела за ним и чуть не столкнулась с Иганом Макдональдом. Иган удивленно посмотрел вслед Александру:
– Все нормально?
– Как обычно. – Миган взяла его под руку. – Опасности, интриги. Александр упорно старается в одиночку решить все проблемы в мире. Обычный день в доме великого герцога Нвенгарийского.
Иган засмеялся, но смех был неискренний, а глаза такие, как будто он увидел привидение. Миган посмотрела на него внимательнее: смуглое лицо побледнело, под глазами темные круги, как будто он не спал ночь.
– Иган, в чем дело?
Он невинно захлопал глазами:
– Вы о чем?
Она вытянула его из бального зала.
– Меня вы не обманете, вам плохо. Что случилось?
С Игана слетело его обычное благодушие, на миг ей даже показалось, что он сейчас молча повернется и уйдет.
– Я получил известие, которое мне не нравится, думаю, вы не станете передавать его другим.
– Я не предаю друзей, – возмутилась она.
Он улыбнулся:
– Да, вы другой породы, и Александр еще не успел на вас дурно повлиять. Помните, я вам рассказывал про нвенгарийскую девушку?
– Зарабет? О Боже, она заболела?
– Нет. – Он тряхнул головой, кудри задрожали. – Я получил письмо от Деймиена, он пишет, что ее муж оказался негодяем. Черное сердце, ничтожество, подонок, будь он проклят… Прошу прощения за язык, но я бы убил этого сукина сына.
От злобности его тона Миган опешила.
– Почему? Что он сделал?
– Он замышлял интригу против Деймиена и втянул в это Зарабет без ее ведома. Она милая девушка, никого не обидит. Ну, за исключением того случая, когда она чуть не огрела меня бутылкой виски по башке, но я это заслужил. Я говорил, что ее муж – жесткий, холодный человек, и Зарабет пришлось выбирать между верностью мужу или Деймиену, который приходится ей кузеном. Она выбрала Деймиена, рассказала ему о заговоре мужа и теперь отсиживается во дворце Деймиена, пока ее муж раздувает мятеж.
– Мятеж? – Миган встревожилась.
– Тихо, леди, это не для всеобщего сведения. Деймиен не слишком беспокоится и считает, что шутя справится с восстанием. Это уже не первый мятеж после его возвращения домой.
Миган расслабилась, но появилось и раздражение: она благодушно считала, что Александр впустил ее в свою жизнь, но он не делится с ней никакими секретами! Даже про Анастасию и Мина ничего не сказал. Ну, она с ним еще поговорит.
Она ободряюще похлопала Игана по руке.
– Деймиен и Пенелопа позаботятся о вашей Зарабет.
– Я знаю, – помрачнев, ответил Иган. – Но меня убивает, что я не там, я бы с кинжалом пошел на мерзавца.
– Пожалуй, Деймиен вам этого не позволит. Зарабет – его родственница, Деймиен за нее обязательно отомстит, у него для этого достаточно власти.
– Знаю, – повторил Иган. – Но это тяжело. Даже если бы я был рядом, она бы не захотела, чтобы я ее защищал. Мы дружили, но расстались не лучшим образом. Она даже не сказала мне, что выходит замуж.
– Сожалею.
Иган тряхнул головой, прогоняя депрессию.
– Не слушайте меня, леди. Это мои проблемы, пусть они вас не беспокоят. – Он наклеил налицо лихую улыбку Дикого Горца и подал ей руку: – Пойдемте потрясем коленями?
Миган улыбнулась, делая вид, что он ее убедил. Но тревога в сердце осталась. Мятеж, как бы мал он ни был, угрожает ее лучшей подруге Пенелопе, даже если Деймиен и, видимо, Александр считают, что это пустяк.
Но жена могущественного человека должна делать вид, что такие вещи ее не волнуют. Она вскинула голову и вместе с Иганом вплыла в зал, где оба стали играть свои роли: он – развлекающегося Дикого Горца, она – гордую и неприступную великую герцогиню Нвенгарийскую.
Александр увидел, как в зал вошли Миган и Иган, они смеялись какой-то шутке, и Александра охватила ревность к тому, что Иган легко возбуждает в людях чувство товарищества. Товарищество – это не для Александра Нвенгарийского.
Все внимание устремилось к новой великой герцогине, очаровательной в своем серебряном платье. Иган с видом собственника держал ее под руку, но джентльмены со всего зала стали слетаться на Миган, как мотыльки на огонь.
Александр такое уже видел на балу у французского посла, где они впервые появились в качестве мужа и жены. Всеобщее внимание сначала смутило Миган, потом показалось забавным, и, наконец, она расцвела под его лучами. Александр с грустью следил, как она начала осознавать свою силу: ей достаточно было поманить пальцем, и молодые денди наперегонки бросались принести шерри или миндальное печенье.
Миган обворожительно улыбалась, не флиртовала, но вознаграждала тех, кто выполнял ее капризы. Он наблюдал, как жена велит оболтусам пригласить на танец ту или иную девицу и они сломя голову мчатся выполнять просьбу новоявленной богини.
Александр не упускал мрачных взглядов, которые на него бросали более храбрые джентльмены. У него появилось чувство, что вскоре придется повторить демонстрацию стрельбы, чтобы отклонить назойливые вызовы на дуэль.
Бал тянулся медленно. Александр заметил, что Майкл Тэвисток держит жену в узде, чтобы та не слишком бросалась на короля, на герцога Веллингтона и других герцогов. Александр лично повел Симону к столу, нарочно позволив вести себя так, как будто они были ближайшими друзьями. Александр понимал, что она утерла носы конкуренткам, а он был знатоком игры, как заставить конкурентов стоять навытяжку.
Ужин был изобильным, на подготовку банкета ушло несколько дней. Столы ломились от блюд: фазаны, рыба, гуси, утки, ветчина, цыплята, супы прозрачные и со сметаной, консоме, яркие зеленые салаты, соусы всех вкусовых оттенков, вазы с яблоками, виноградом, персиками и оранжерейной клубникой.
Украшение па главном столе выглядело как нечто из готического собора: к потолку тянулся небольшой квадратный фонтан с фигурками ангелов и горгулий. Вода стекала с мраморных ангелочков, крутила колесики, от этого звенели колокольчики, создавая музыкальный аккомпанемент.
– О, какая умная вещь, – восторженно сказала Симона Александру. – Миган так хорошо все организовала, правда?
– Да, – сказал он, не в силах сдержать гордость в голосе.
Симона сияла от восторга.
– Отец воспитывал бедняжку один, она получила прекрасное образование, но выглядела как деревенская девица. Конечно, как только я стала ее матерью, я взялась за нее и придала ей лоск. У нее была прекрасная база, мне оставалось только нанести последние штрихи. Как вы думаете, ваша светлость, у меня хорошо получилось?
Александр не отрывал взгляда от Миган, она шла к столу с дородным королем Георгом, укорачивая шаги, чтобы держаться вровень. Увидев мужа с мачехой, она едва заметно улыбнулась, отчего у Александра сразу потеплело на сердце.
– Миган – исключительная женщина, – сказал он.
Симона просияла, приняв это как комплимент себе.
Ужин протекал, как было предусмотрено. Александру пришлось говорить со всеми дамами, кроме жены. Миган общалась со всеми джентльменами, кроме мужа.
Иган и Майкл держались возле Миган, и это успокаивало Александра. Они ее защитят, и этот пират, ныне виконт, похоже, неплох в драке. На время бала можно довериться Мину, он не выпустит из виду фон Гогенцаля и его прихвостня Питерли, а потом Александр разберется с австрияком.
Может, все же дать Анастасии «продать» его, несмотря на протесты Миган? Александр опрокинет столы, свяжет Гогенцаля и Питерли и отправит к их возлюбленному принцу Меттерниху. Это будет концом фон Гогенцаля, потому что Меттерних – безжалостный человек с изысканными манерами, и недотепы не вызывают у него прилива доброты.
Но прежде всего Александр должен с достоинством продержаться до завершения бала и не поддаться искушению утащить Миган наверх и там заняться с ней любовью.
– Да, конечно, – сказал он маркизе, сидевшей рядом за столом. – Я согласен, английский крикет – замечательная игра, расскажите о ней подробнее, мне очень интересно.
После ужина пришло время показать танец, который нвенгарийцы репетировали целую неделю. Мужчины с обнаженными саблями встали в кружок посреди зала. Сабли были острые, настоящие, не муляжи – Николай подчеркивал это много раз.
Возбужденный вздох пробежал по толпе дам, собравшихся в зале: на танцорах были рубашки с открытой грудью, облегающие штаны и сапоги до колен. Нвенгарийцы подняли сабли, демонстрируя крутые бицепсы. Те, у кого были длинные волосы, собрали их в хвосты, как Александр. Они стояли кругом – одиннадцать образцов мужского совершенства.
Миган с жадностью смотрела на Александра. Он снял мундир и стоял полуодетый, одна рука на бедре, ожидая начала танца. В ухе сверкала рубиновая серьга, перекликаясь с рубином на пальце.
– Как вы напряглись, – сказала Мэгги Финли.
Миган вздохнула.
– Мы с моей подругой Пенелопой на балах имели обыкновение сидеть, отыскивать, на ком узкие брюки, и ставить оценку. По-моему, мой муж сегодня заработал наивысший балл.
Мисс Финли искренне рассмеялась:
– Надо будет научиться этой игре.
По другую сторону от Миган стоял Иган; он шутливо толкнул ее.
– Перестаньте строить глазки мужу. Он перевозбудится и не сможет танцевать!
Музыкального сопровождения к танцу нвенгарийцев не предусматривалось! Они начали, тихо постукивая саблями о сабли соседей, поворачиваясь от одного к другому. Поскольку их было одиннадцать, каждый раз одному человеку не доставало пары. И всякий раз без пары оставались разные мужчины. Миган никак не могла понять, кто будет в ауте на этот раз.
Скорость постепенно увеличивалась, к звону сабель добавился легкий стук шагов, круг медленно сужался, потом расширялся. Шуршащие шаги танцоров привели к тому, что зрители-мужчины стали тихонько покачиваться в такт, а дамы усиленно замахали веерами.
Нечетный танцор стал подбрасывать саблю, он успевал перехватить ее за рукоять перед тем, как скрестить лезвия с соседом. Некоторое время так продолжалось; безупречная точность движений приводила в восхищение. Взлетающие сабли сверкали в воздухе то здесь, то там, но ритм звона сабель и стука сапог сохранялся неизменным.
Миган смотрела на Александра. Одну руку он держал на бедре, в другой была сабля, он сосредоточенно хмурился, ударяя по ближайшему лезвию раз, другой, третий, потом подбрасывал свою саблю, когда не было тех, кто мог ему ответить.
Ее удивляло отточенное мастерство, легкая грация, Александру не было равных даже среди восхитительных партнеров. Она вспомнила, как в кровати, в последний раз перед тем, как он начал ее избегать, он показал ей искусство доставления удовольствий, которому обучился в Нвенгарии. В ту ночь каждое его движение было таким же точным, как сейчас в танце. За каждым движением – страсть, отраженная в сиянии голубых глаз.
Может быть, сегодня на ней опять будет лежать его безупречное тело и он будет двигаться с такой же точностью и силой… Она смотрела, как сокращаются мышцы руки, когда он вскидывает саблю и с легкостью ее ловит, как двигаются в танце узкие сильные бедра.
– Не обмирайте, ваша светлость, – с доброй насмешкой прошептала мисс Финли, прикрывшись веером. – Люди будут болтать. Поверьте, я знаю, как им мало повода нужно для сплетен.
– Неужели так очевидно? – прошептала она в ответ.
– К счастью, все смотрят на танцоров.
В этот момент Александр прокричал что-то вроде «хоп!» – и танцоры увеличили скорость. Движения были те же, но вдвое быстрее.
Публика ахала, сабли стучали и звенели, круг смыкался и расходился, лезвия сверкали в воздухе. Через несколько мгновений Александр опять крикнул «хоп!», и танцоры опять увеличили скорость, хотя казалось, что быстрее двигаться просто невозможно.
В толпе послышался восхищенный ропот. Танцоры шли по часовой стрелке, потом против часовой стрелки, сапоги отбивали замысловатый ритм. Время для бросания сабли вверх заметно сократилось, но они продолжали это делать, ни разу не промахнувшись и не уронив клинок.
Добавились новые движения, вращались при подбросе сабли; Миган чуть не взвизгнула, когда Александр сделал обратный флик и успел встать на ноги, чтобы поймать свою саблю. Несколько танцоров повторили этот трюк, другие вертелись на месте – два, три, четыре оборота перед тем, как поймать саблю; ошеломленная публика только ахала.
Александр прокричал еще одну команду увеличить скорость. На этот раз человек забрасывал свою саблю очень высоко, а двое по бокам скрещивали оружие на его теле. Миган затаила дыхание, ожидая, что лезвие окрасит кровью белую рубашку мужа, но сабли его даже не коснулись.
Нвенгарийцы крутились в вихре танца, дикая природа брала свое. Александр выкрикивал команды, другой танцор улюлюкал высоким голосом, остальные эхом откликались ему.
Они двигались со скоростью молнии, сабли клацали, взлетали и падали, мужчины ходили по кругу, выстукивая сапогами сложную дробь.
Очередной крик прорезал воздух, и все разом подбросили сабли, и к потолку взлетел мощный крик. Стена смертоносных лезвий взлетела до самого верха и посыпалась вниз дождем сверкающей стали.
Мужчины поймали сабли точно в один момент, ни одной не уронив. Круг разлетелся в стороны, танцоры головокружительно вращались, упершись саблями в пол. Раздались крики и топот – каждый танцор хватал за талию какую-нибудь женщину и волок испуганную леди на середину зала.
Николай схватил мисс Финли в ту же секунду, когда Александр обвил рукой стан Миган и потащил ее в центр. Уголком глаза она увидела, что Анастасию подхватил Доминик, но тут Александр закружил ее.
Это был не тот статичный танец, которому ее учил Иган, это был безумный танец. Александр крепко прижимал ее к себе, держа саблю на отлете. Когда мимо пролетала другая кружащаяся пара, сабли мужчин со звоном ударяли друг о друга.
– Ты сумасшедший, – прокричала она, потом начала смеяться. – Ты совершенно безумный.
Он усмехнулся – дикий, необузданный нвенгариец. Как будто, сняв мундир с медалями и лентами, он снимал с себя и маску великого герцога, обнажая безудержный нрав. Пот блестел на лбу и на груди в V-образном вырезе рубахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Миган отчаянно надеялась, что он тоже ее любит. Он способен на глубокую любовь, и для Миган было бы величайшим счастьем, если бы объектом этой любви была она сама.
Анастасия с живым интересом наблюдала за ними, не собираясь отворачиваться и делать вид, что ничего не замечает.
– Не хотелось бы вас отвлекать, но ты не забыл про фон Гогенцаля, Александр?
Александр отвел взгляд от Миган и унес с собой тепло. Ей стало холодно, и она растерла руки.
– Я позабочусь о Гогенцале, – сказал он.
– Александр… – начала Анастасия, но ее прервал звук открывающейся двери. Все трое резко повернулись, но это был всего лишь Мин, он проскользнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Длинные черные волосы болтались по спине, взгляд голубых глаз устремился на Анастасию.
Она густо покраснела; в ней уже не было страха перед внезапными появлениями Мина. Миган удивилась, но заметила, что Александр нисколько не изумлен, связала кое-что в уме, и у нее расширились глаза.
Александр еле заметно покачал головой, предупреждая, чтобы она помалкивала. Миган хмуро взглянула на мужа: знал про Мина и Анастасию, а ей не сказал.
Александр встал с кресла, взял Миган под локоток и посмотрел на смущенную Анастасию:
– Анастасия, повтори Мину все, что сказала мне, но не говори, что сделала. Я решу, как мы будем действовать. А пока я должен идти к гостям, пока они не умерли от любопытства, размышляя, почему я скрылся сразу с женой и любовницей.
Мин продолжал молчать, но это было его обычное состояние. Он только мельком взглянул на уходящих Александра и Миган и сразу перевел глаза на Анастасию, не в силах оторваться от любимого образа.
Анастасия закрыла глаза; лицо все еще было красным. Александр вытолкал Миган за дверь; от его пальцев на руке остались пятна тепла.
– Боже мой, – прошептала Миган, когда они отошли от французской приемной на почтительное расстояние. – Никогда тебе не прощу, что не сказал. Мы, женщины, хотим знать, когда наши подруги себе кого-то находят.
– Это ее личное дело, – ответил Александр, не чувствуя за собой вины. – По-человечески я рад за Анастасию, а то она выстроила стену вокруг своего сердца и спряталась за ней.
Миган посмотрела на каменное лицо мужа, на линию черных усов.
– Что ж, тебе лучше знать.
Александр остался спокоен.
– Почему ты считаешь, что я так уж хорошо ее понимаю? Мы всегда справлялись с горем, погружаясь в работу.
– Ты – не всегда.
– Что, – не всегда?
– Не всегда должен погружаться в работу. Больше не обязан.
Он прищурился, вдруг быстро прижал ее к себе, поцеловал и отпустил. И, оставив одну, быстрым шагом направился в бальный зал. Ошеломленная Миган побрела за ним и чуть не столкнулась с Иганом Макдональдом. Иган удивленно посмотрел вслед Александру:
– Все нормально?
– Как обычно. – Миган взяла его под руку. – Опасности, интриги. Александр упорно старается в одиночку решить все проблемы в мире. Обычный день в доме великого герцога Нвенгарийского.
Иган засмеялся, но смех был неискренний, а глаза такие, как будто он увидел привидение. Миган посмотрела на него внимательнее: смуглое лицо побледнело, под глазами темные круги, как будто он не спал ночь.
– Иган, в чем дело?
Он невинно захлопал глазами:
– Вы о чем?
Она вытянула его из бального зала.
– Меня вы не обманете, вам плохо. Что случилось?
С Игана слетело его обычное благодушие, на миг ей даже показалось, что он сейчас молча повернется и уйдет.
– Я получил известие, которое мне не нравится, думаю, вы не станете передавать его другим.
– Я не предаю друзей, – возмутилась она.
Он улыбнулся:
– Да, вы другой породы, и Александр еще не успел на вас дурно повлиять. Помните, я вам рассказывал про нвенгарийскую девушку?
– Зарабет? О Боже, она заболела?
– Нет. – Он тряхнул головой, кудри задрожали. – Я получил письмо от Деймиена, он пишет, что ее муж оказался негодяем. Черное сердце, ничтожество, подонок, будь он проклят… Прошу прощения за язык, но я бы убил этого сукина сына.
От злобности его тона Миган опешила.
– Почему? Что он сделал?
– Он замышлял интригу против Деймиена и втянул в это Зарабет без ее ведома. Она милая девушка, никого не обидит. Ну, за исключением того случая, когда она чуть не огрела меня бутылкой виски по башке, но я это заслужил. Я говорил, что ее муж – жесткий, холодный человек, и Зарабет пришлось выбирать между верностью мужу или Деймиену, который приходится ей кузеном. Она выбрала Деймиена, рассказала ему о заговоре мужа и теперь отсиживается во дворце Деймиена, пока ее муж раздувает мятеж.
– Мятеж? – Миган встревожилась.
– Тихо, леди, это не для всеобщего сведения. Деймиен не слишком беспокоится и считает, что шутя справится с восстанием. Это уже не первый мятеж после его возвращения домой.
Миган расслабилась, но появилось и раздражение: она благодушно считала, что Александр впустил ее в свою жизнь, но он не делится с ней никакими секретами! Даже про Анастасию и Мина ничего не сказал. Ну, она с ним еще поговорит.
Она ободряюще похлопала Игана по руке.
– Деймиен и Пенелопа позаботятся о вашей Зарабет.
– Я знаю, – помрачнев, ответил Иган. – Но меня убивает, что я не там, я бы с кинжалом пошел на мерзавца.
– Пожалуй, Деймиен вам этого не позволит. Зарабет – его родственница, Деймиен за нее обязательно отомстит, у него для этого достаточно власти.
– Знаю, – повторил Иган. – Но это тяжело. Даже если бы я был рядом, она бы не захотела, чтобы я ее защищал. Мы дружили, но расстались не лучшим образом. Она даже не сказала мне, что выходит замуж.
– Сожалею.
Иган тряхнул головой, прогоняя депрессию.
– Не слушайте меня, леди. Это мои проблемы, пусть они вас не беспокоят. – Он наклеил налицо лихую улыбку Дикого Горца и подал ей руку: – Пойдемте потрясем коленями?
Миган улыбнулась, делая вид, что он ее убедил. Но тревога в сердце осталась. Мятеж, как бы мал он ни был, угрожает ее лучшей подруге Пенелопе, даже если Деймиен и, видимо, Александр считают, что это пустяк.
Но жена могущественного человека должна делать вид, что такие вещи ее не волнуют. Она вскинула голову и вместе с Иганом вплыла в зал, где оба стали играть свои роли: он – развлекающегося Дикого Горца, она – гордую и неприступную великую герцогиню Нвенгарийскую.
Александр увидел, как в зал вошли Миган и Иган, они смеялись какой-то шутке, и Александра охватила ревность к тому, что Иган легко возбуждает в людях чувство товарищества. Товарищество – это не для Александра Нвенгарийского.
Все внимание устремилось к новой великой герцогине, очаровательной в своем серебряном платье. Иган с видом собственника держал ее под руку, но джентльмены со всего зала стали слетаться на Миган, как мотыльки на огонь.
Александр такое уже видел на балу у французского посла, где они впервые появились в качестве мужа и жены. Всеобщее внимание сначала смутило Миган, потом показалось забавным, и, наконец, она расцвела под его лучами. Александр с грустью следил, как она начала осознавать свою силу: ей достаточно было поманить пальцем, и молодые денди наперегонки бросались принести шерри или миндальное печенье.
Миган обворожительно улыбалась, не флиртовала, но вознаграждала тех, кто выполнял ее капризы. Он наблюдал, как жена велит оболтусам пригласить на танец ту или иную девицу и они сломя голову мчатся выполнять просьбу новоявленной богини.
Александр не упускал мрачных взглядов, которые на него бросали более храбрые джентльмены. У него появилось чувство, что вскоре придется повторить демонстрацию стрельбы, чтобы отклонить назойливые вызовы на дуэль.
Бал тянулся медленно. Александр заметил, что Майкл Тэвисток держит жену в узде, чтобы та не слишком бросалась на короля, на герцога Веллингтона и других герцогов. Александр лично повел Симону к столу, нарочно позволив вести себя так, как будто они были ближайшими друзьями. Александр понимал, что она утерла носы конкуренткам, а он был знатоком игры, как заставить конкурентов стоять навытяжку.
Ужин был изобильным, на подготовку банкета ушло несколько дней. Столы ломились от блюд: фазаны, рыба, гуси, утки, ветчина, цыплята, супы прозрачные и со сметаной, консоме, яркие зеленые салаты, соусы всех вкусовых оттенков, вазы с яблоками, виноградом, персиками и оранжерейной клубникой.
Украшение па главном столе выглядело как нечто из готического собора: к потолку тянулся небольшой квадратный фонтан с фигурками ангелов и горгулий. Вода стекала с мраморных ангелочков, крутила колесики, от этого звенели колокольчики, создавая музыкальный аккомпанемент.
– О, какая умная вещь, – восторженно сказала Симона Александру. – Миган так хорошо все организовала, правда?
– Да, – сказал он, не в силах сдержать гордость в голосе.
Симона сияла от восторга.
– Отец воспитывал бедняжку один, она получила прекрасное образование, но выглядела как деревенская девица. Конечно, как только я стала ее матерью, я взялась за нее и придала ей лоск. У нее была прекрасная база, мне оставалось только нанести последние штрихи. Как вы думаете, ваша светлость, у меня хорошо получилось?
Александр не отрывал взгляда от Миган, она шла к столу с дородным королем Георгом, укорачивая шаги, чтобы держаться вровень. Увидев мужа с мачехой, она едва заметно улыбнулась, отчего у Александра сразу потеплело на сердце.
– Миган – исключительная женщина, – сказал он.
Симона просияла, приняв это как комплимент себе.
Ужин протекал, как было предусмотрено. Александру пришлось говорить со всеми дамами, кроме жены. Миган общалась со всеми джентльменами, кроме мужа.
Иган и Майкл держались возле Миган, и это успокаивало Александра. Они ее защитят, и этот пират, ныне виконт, похоже, неплох в драке. На время бала можно довериться Мину, он не выпустит из виду фон Гогенцаля и его прихвостня Питерли, а потом Александр разберется с австрияком.
Может, все же дать Анастасии «продать» его, несмотря на протесты Миган? Александр опрокинет столы, свяжет Гогенцаля и Питерли и отправит к их возлюбленному принцу Меттерниху. Это будет концом фон Гогенцаля, потому что Меттерних – безжалостный человек с изысканными манерами, и недотепы не вызывают у него прилива доброты.
Но прежде всего Александр должен с достоинством продержаться до завершения бала и не поддаться искушению утащить Миган наверх и там заняться с ней любовью.
– Да, конечно, – сказал он маркизе, сидевшей рядом за столом. – Я согласен, английский крикет – замечательная игра, расскажите о ней подробнее, мне очень интересно.
После ужина пришло время показать танец, который нвенгарийцы репетировали целую неделю. Мужчины с обнаженными саблями встали в кружок посреди зала. Сабли были острые, настоящие, не муляжи – Николай подчеркивал это много раз.
Возбужденный вздох пробежал по толпе дам, собравшихся в зале: на танцорах были рубашки с открытой грудью, облегающие штаны и сапоги до колен. Нвенгарийцы подняли сабли, демонстрируя крутые бицепсы. Те, у кого были длинные волосы, собрали их в хвосты, как Александр. Они стояли кругом – одиннадцать образцов мужского совершенства.
Миган с жадностью смотрела на Александра. Он снял мундир и стоял полуодетый, одна рука на бедре, ожидая начала танца. В ухе сверкала рубиновая серьга, перекликаясь с рубином на пальце.
– Как вы напряглись, – сказала Мэгги Финли.
Миган вздохнула.
– Мы с моей подругой Пенелопой на балах имели обыкновение сидеть, отыскивать, на ком узкие брюки, и ставить оценку. По-моему, мой муж сегодня заработал наивысший балл.
Мисс Финли искренне рассмеялась:
– Надо будет научиться этой игре.
По другую сторону от Миган стоял Иган; он шутливо толкнул ее.
– Перестаньте строить глазки мужу. Он перевозбудится и не сможет танцевать!
Музыкального сопровождения к танцу нвенгарийцев не предусматривалось! Они начали, тихо постукивая саблями о сабли соседей, поворачиваясь от одного к другому. Поскольку их было одиннадцать, каждый раз одному человеку не доставало пары. И всякий раз без пары оставались разные мужчины. Миган никак не могла понять, кто будет в ауте на этот раз.
Скорость постепенно увеличивалась, к звону сабель добавился легкий стук шагов, круг медленно сужался, потом расширялся. Шуршащие шаги танцоров привели к тому, что зрители-мужчины стали тихонько покачиваться в такт, а дамы усиленно замахали веерами.
Нечетный танцор стал подбрасывать саблю, он успевал перехватить ее за рукоять перед тем, как скрестить лезвия с соседом. Некоторое время так продолжалось; безупречная точность движений приводила в восхищение. Взлетающие сабли сверкали в воздухе то здесь, то там, но ритм звона сабель и стука сапог сохранялся неизменным.
Миган смотрела на Александра. Одну руку он держал на бедре, в другой была сабля, он сосредоточенно хмурился, ударяя по ближайшему лезвию раз, другой, третий, потом подбрасывал свою саблю, когда не было тех, кто мог ему ответить.
Ее удивляло отточенное мастерство, легкая грация, Александру не было равных даже среди восхитительных партнеров. Она вспомнила, как в кровати, в последний раз перед тем, как он начал ее избегать, он показал ей искусство доставления удовольствий, которому обучился в Нвенгарии. В ту ночь каждое его движение было таким же точным, как сейчас в танце. За каждым движением – страсть, отраженная в сиянии голубых глаз.
Может быть, сегодня на ней опять будет лежать его безупречное тело и он будет двигаться с такой же точностью и силой… Она смотрела, как сокращаются мышцы руки, когда он вскидывает саблю и с легкостью ее ловит, как двигаются в танце узкие сильные бедра.
– Не обмирайте, ваша светлость, – с доброй насмешкой прошептала мисс Финли, прикрывшись веером. – Люди будут болтать. Поверьте, я знаю, как им мало повода нужно для сплетен.
– Неужели так очевидно? – прошептала она в ответ.
– К счастью, все смотрят на танцоров.
В этот момент Александр прокричал что-то вроде «хоп!» – и танцоры увеличили скорость. Движения были те же, но вдвое быстрее.
Публика ахала, сабли стучали и звенели, круг смыкался и расходился, лезвия сверкали в воздухе. Через несколько мгновений Александр опять крикнул «хоп!», и танцоры опять увеличили скорость, хотя казалось, что быстрее двигаться просто невозможно.
В толпе послышался восхищенный ропот. Танцоры шли по часовой стрелке, потом против часовой стрелки, сапоги отбивали замысловатый ритм. Время для бросания сабли вверх заметно сократилось, но они продолжали это делать, ни разу не промахнувшись и не уронив клинок.
Добавились новые движения, вращались при подбросе сабли; Миган чуть не взвизгнула, когда Александр сделал обратный флик и успел встать на ноги, чтобы поймать свою саблю. Несколько танцоров повторили этот трюк, другие вертелись на месте – два, три, четыре оборота перед тем, как поймать саблю; ошеломленная публика только ахала.
Александр прокричал еще одну команду увеличить скорость. На этот раз человек забрасывал свою саблю очень высоко, а двое по бокам скрещивали оружие на его теле. Миган затаила дыхание, ожидая, что лезвие окрасит кровью белую рубашку мужа, но сабли его даже не коснулись.
Нвенгарийцы крутились в вихре танца, дикая природа брала свое. Александр выкрикивал команды, другой танцор улюлюкал высоким голосом, остальные эхом откликались ему.
Они двигались со скоростью молнии, сабли клацали, взлетали и падали, мужчины ходили по кругу, выстукивая сапогами сложную дробь.
Очередной крик прорезал воздух, и все разом подбросили сабли, и к потолку взлетел мощный крик. Стена смертоносных лезвий взлетела до самого верха и посыпалась вниз дождем сверкающей стали.
Мужчины поймали сабли точно в один момент, ни одной не уронив. Круг разлетелся в стороны, танцоры головокружительно вращались, упершись саблями в пол. Раздались крики и топот – каждый танцор хватал за талию какую-нибудь женщину и волок испуганную леди на середину зала.
Николай схватил мисс Финли в ту же секунду, когда Александр обвил рукой стан Миган и потащил ее в центр. Уголком глаза она увидела, что Анастасию подхватил Доминик, но тут Александр закружил ее.
Это был не тот статичный танец, которому ее учил Иган, это был безумный танец. Александр крепко прижимал ее к себе, держа саблю на отлете. Когда мимо пролетала другая кружащаяся пара, сабли мужчин со звоном ударяли друг о друга.
– Ты сумасшедший, – прокричала она, потом начала смеяться. – Ты совершенно безумный.
Он усмехнулся – дикий, необузданный нвенгариец. Как будто, сняв мундир с медалями и лентами, он снимал с себя и маску великого герцога, обнажая безудержный нрав. Пот блестел на лбу и на груди в V-образном вырезе рубахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31