– Ничего серьезного, – сказал Мальтрейверс. – Люди думали, что с появлением Библии Брича ее изымут из обращения, но ее продолжали издавать раз в год, а иногда и чаще, и издают вот уже в течение тридцати лет. С другой стороны, поправка, сделанная Латимером, уникальна.
Джексон кивнул. Затем приподнял крышку коробки, стоящей в шкафу, которую, как мог видеть Мальтрейверс, явно открывали отверткой или каким-нибудь другим, подобным инструментом.
– Вы недостаточно хорошо хранили ее, – заметил он.
Отец Майкл выглядел растерянным.
– Настоятель утверждает, что охранять церковь не нужно, – объяснил он. – А раз он так считает, то, по-видимому, и не считает нужным запирать ее ни днем, ни ночью.
– Думаю, вы понимаете, мы не можем одобрить подобной позиции. Настоящий преступник не оставляет следов на месте преступления. – Джексон опустил крышку коробки. – Смотрите, судя по тому, как вскрыт шкаф, мы можем предположить, что преступник – личность довольно своеобразная. Когда вы обнаружили пропажу?
– Около десяти часов утра сегодня. Заметила одна женщина, работающая в магазине для туристов.
– А собор был закрыт всю ночь?
– Конечно, – сказал отец Майкл, ясно давая понять, что он не разделяет точки зрения настоятеля.
– Никаких признаков вторжения в церковь?
– Насколько я осведомлен, никаких.
– Это сделал кто-то из своих! – Мальтрейверс придал голосу излишне драматический оттенок.
Джексон улыбнулся, оставаясь при этом серьезным.
– Возможно, – сказал он тоном профессионала, терпящего мнение дилетанта. – Когда собор запирается на ночь?
– В это время года в восемь.
Джексон принялся размышлять вслух:
– Итак, поздно вечером… никто не мог бы специально проверить? Нет… или сегодня утром после открытия собора… или ночью. – Он замолчал на мгновение, обдумывая варианты. – Ладно. Нам нужно будет поговорить с каждым, у кого есть ключ от какой-либо двери собора.
Отец Майкл выглядел очень напуганным.
– Но кое-кто из тех, у кого есть ключ, является представителем высшего духовенства! – запротестовал он. – Вы же не можете предположить…
– Говорить будем со всеми, у кого есть ключи, – повторил Джексон невозмутимо. – Вполне возможно, что украл один из тех, у кого они есть, – добавил он, чтобы как-то успокоить отца Майкла. – Мы также побеседуем со всеми, кто работает в соборе. Может быть, они заметили что-нибудь подозрительное? У вас есть гиды?
– Внутри собора экскурсий почти не проводится, только для групп, получивших специальное разрешение, – пояснил отец Майкл. – Но у нас есть несколько человек, проводящих их вокруг собора.
– Этих людей попросили держаться подальше от собора во избежание неприятностей?
– Официально нет, но, я уверен, они сами всё понимают.
– Хорошо! – Джексон закрыл свой блокнот и сунул его в карман. – У вас есть расписание дежурств сотрудников? Я хотел бы знать, кто дежурил вчера вечером и сегодня утром?
– Да, – сказал священник. – Оно в магазине. Я покажу его вам.
Все трое направились к южному трансепту.
– Конечно, это важно, – сказал Мальтрейверс. – Любая деталь могла бы здорово помочь.
– Да, сэр, – согласился Джексон. – Не имея никаких фактов, мы можем только строить гипотезы. Между тем, нам придется проводить расследование обычным путем.
Джексон подозвал полицейского, охраняющего дверь, и попросил его переписать расписание дежурств в соборе.
Невысокий шаровидный человечек, с небольшой коробкой под мышкой, подошел к ним.
– Доброе утро, – сказал он. – Хигсон. Отпечатки. Где? – Длинные предложения явно были не в его привычке.
– Прямо за углом, – сказал Джексон, указывая, куда идти. – Деревянный шкаф слева. Не можешь не увидеть его.
Хигсон без лишних слов живо пошел вперед.
– Мне хотелось бы думать, что на крышке коробки остались отпечатки пальцев, – попытался ободрить Джексона Мальтрейверс. – У людей привычка все хватать руками.
– Процедура, – коротко резюмировал Джексон. – Нам нужно будет также и ваше заявление, отец Кован. Могли бы вы сегодня попозже зайти в управление?
– Хорошо, да, конечно, хотя не знаю, чем помогу…
– И, конечно, тот, кто первый обнаружил пропажу… – перебил его Джексон. – Эта женщина еще здесь?
– Нет. Она была сильно расстроена случившимся, и я отправил ее домой.
– Хорошо. Не нужно ее беспокоить прямо сейчас, но, может быть, попозже вы приведете ее?
– Да, конечно, – согласился отец Майкл, наконец пришедший в себя. – После ленча?
– Спасибо, сэр. Это будет прекрасно. Позовите меня, когда придете. Мое почтение, мистер Мальтрейверс, – коротко кивнул Джексон и удалился.
– Я должен пойти к настоятелю и рассказать, что произошло, – сказал отец Майкл Мальтрейверсу. – Ты-то зачем пришел? Чего хотел? – спросил.
– Да ничего, просто коротал время, – честно признался Мальтрейверс. – Диана и Тэсс должны приехать примерно через час и я собираюсь встретить их.
– Да, конечно. – Казалось, неминуемый приезд давно ожидаемых гостей расстроил отца Майкла точно так же, как и воровство, обрушившееся на святую землю. – Встретимся за ленчем, – сказал он и ушел.
А Мальтрейверс отправился туда, где неразговорчивый Хигсон демонстрировал тайны своего искусства у пустого шкафа, и принялся внимательно наблюдать за его действиями. Мгновенная реакция чувствовать свою вину за других действовала безотказно. Несмотря на то, что он сомневался в существовании Бога, тем не менее уважал все идущее из глуби веков и любил находить религиозные традиции в языке, архитектуре, церемониях, поведении людей, их увлечениях. Библия «Милосердие Латимера» была издана в последние годы жизни Генриха VIII, а исправлена, если интересная теория Джексона верна, до того, как родились Спенсер, Марлоу или Шекспир, и, возможно, исправлена человеком, чьи звенящие уверенные слова, как пламя, поглотившее его тело пятью годами позже, явились призывом к торжествующей вере, которую Мальтрейверс не мог разделить, но уважал. Библия принадлежала не кому-то одному, она принадлежала всем, и потеря ее ввергла Огастаса в смятение. Пусть она содержала в себе идеи, которых он не разделял, это была – Книга, а для Мальтрейверса книга – святыня. Но почему, гадал он, ее взяли? Предчувствие подсказывало, что мотив был недобрый.
Та же самая идея, но лишь как одна из-возможных, вертелась и в голове Дэвида Джексона, пока он ехал в главное полицейское управление Веркастера. Мысли крутились и вокруг того, что произошло, и того, что он должен сделать. Прежде всего надо выяснить в окружном управлении, является ли данное похищение одной из разновидностей банальных преступлений, порасспросить об этом опытных полицейских. Но и так ясно: кража довольно специфична. Весьма вероятно, задумана заранее. Все авиа– и морские порты должны быть предупреждены. Необходимо поставить в известность и таможню. Вполне возможно, книгу попытаются вывезти из страны, поэтому нужно проинформировать и Интерпол. Всё странно. Мелкие кражи и крупные ограбления банков имеют одинаковые мотивы – удовлетворение явной алчности, что позволяет выработать стереотипы работы полиции с ними. Случаи, выходящие за привычные рамки и имеющие иные побудительные причины, когда преступник ведет себя неординарно, труднее расследовать.
Огромное достоинство Джексона как следователя заключалось в том, что проводя расследование, он не придерживался никаких догм и стереотипов: главной причиной его успеха были четкие теории, которые он возводил. Необычные преступления, рассуждал он, совершаются или необычными людьми в экстремальных обстоятельствах, или теми, у кого имеются на то особые мотивы. Данное преступление – необычно и очень лично, но пока невозможно представить себе, в чем заключается его необычность. В неведении может таиться и ложь.

Глава 2

Сжимая в руках коробку, в которой лежали, он надеялся, хорошие авокадо, Мальтрейверс наблюдал, как один из ежедневных лондонских поездов медленно подходит к платформе, и был почти уверен, что вагон, в котором едут Диана и Тэсс, по закону подлости, остановится далеко от того места, где он ждет их. В постоянно меняющемся и ненадежном этом мире он неожиданно успокоился, обнаружив, что оказался прав, когда две знакомых фигурки появились вдалеке, с северной стороны, в то время, как он стоял на южной.
Тэсс, заметил он, пока шел к ним навстречу, была по обыкновению в шляпке, возможно, потому, что она с детства усвоила: на женщину, входящую в церковь с непокрытой головой, смотрят косо, что является эквивалентом гнева толпы, забрасывающей камнями изменившую мужу.
Их отношения возникли на званом обеде, где хозяйка дома, действуя из самых лучших побуждений, заботливо разделила гостей на пары, и очень огорчилась, обнаружив, что ее способности разбираться в людях не выдерживают критики. Как и Диана, Тэсс тоже была актрисой, но без врожденных склонностей и умения устраивать себе рекламу; скорее она походила на Билли Уайтлоу.
Диана, с трудом несшая чемодан огромных размеров, слишком набитый для такого короткого срока, на который она приехала, была одета гораздо более роскошно, чем полагается в дорогу, одета так, как на свое выступление одевается всемирно известная звезда. На ней было пурпурное платье с большими воланами, что в сочетании с белокурыми длинными волосами выглядело очень эффектно. А вместе с тем свидетельствовало о ее великой расточительности и о ее волнении перед предстоящим фестивалем.
– Гас, дорогой! – вскричала она преувеличенно взволнованно. – Ты ужасно долго прождал нас?
– Перестань разыгрывать из себя великосветскую даму, глупая женщина, – ответил Мальтрейверс спокойно. – У провинциалок и то больше здравого смысла.
– Извини! – У Дианы Портер всегда была слепая вера в свою способность выплывать на поверхность в любой, самой сложной ситуации. – Боже, я должна научиться не реагировать на твои грубости.
– Лучше было бы, если бы ты перестала всуе упоминать имя Бога. Компания, в которой тебе предстоит находиться, не разбрасывается Им, как попало.
– Я буду набожной и чистой, как монахиня.
– Уверен, ты устроишь замечательное представление, даже по твоим меркам! – сказал Мальтрейверс, быстро целуя ее в щеку и обходя, чтобы поздороваться с Тэсс.
Он взял чемодан у Тэсс и огромный чемодан Дианы, потом, смешно пошатываясь, сделал несколько шагов.
– Слава Богу, это шоу только для одной женщины, – отметил он.
– Теперь ты произнес имя Бога, – сказала Диана с укором.
– Что? А, Бог. Да, но меня это не касается. Чувствую, я-то никоим образом не смогу спастись. У тебя же репутация, которую еще можно исправить, попытайся загладить впечатление от своих дурных поступков примерным поведением.
В такси по дороге в Пунт-Ярд он рассказал женщинам о краже «Милосердия Латимера».
– Что за глупость! – воскликнула Тэсс.
– Да, такое впечатление производит этой случай, но, я думаю, за кажущейся глупостью кроется нечто необычное, – ответил Мальтрейверс.
– Что ты имеешь в виду?
– Это внешне так бессмысленно, на самом деле смысл должен быть, – сказал он. – Если Библию нельзя продать, зачем тогда ее украли?
– Очевидно, какой-то чудак захотел иметь ее в своей личной коллекции, чтобы изучать тайком.
– Тогда и душа его и потомки обречены зачахнуть, – сказал Мальтрейверс жестко. – Человек, совершивший подобное, кажется мне довольно странным и заставляет меня поверить в то, что ад действительно существует.
– Это тебя беспокоит, не так ли? – спросила Тэсс.
– Это… обижает меня, – Мальтрейверс снова повторил те же слова, вложив в них совсем иной смысл, чем в первый раз. – Да, в какой-то мере это меня беспокоит. Отбрасывая в сторону сумасшедшую теорию о том, что вор мечтает изучать тайком Библию, я нахожу кражу ее чем-то таким, что нарушает душевное равновесие.
Диана, к которой Мальтрейверс был так же искренне привязан, как и к Тэсс, платила ему тем же – чутко относилась к его душевной жизни, его переживаниям, а потому, лишь только они добрались до места, она сменила тему разговора: заговорила о фестивале.
Мелисса, со свойственным ей чудесным даром хозяйки, за короткий срок до неузнаваемости изменила жилье, превратив его из зоны бедствия, которую Мальтрейверс покидал, в уютный, чистый, элегантный дом времен Георга, Ребекку – в приличного ребенка, а себя – в женщину, не посрамившую высокий сан мужа-священника.
– Здравствуйте, вы, должно быть, Диана, – сказала она, гостеприимно распахивая дверь. – Пойдемте, я покажу вам вашу комнату, где вы сможете переодеться с дороги. – И она двинулась наверх, но тут же, спохватившись, обернулась к Тэсс. – Здравствуйте, – сказала она. – О вас позаботится Гас.
Тэсс проводила Мелиссу взглядом, пока та не исчезла наверху.
– Я не нравлюсь твоей сестре, – заметила она.
– Я тоже. Она не одобряет наше с тобой поведение. Развод в клерикальных семьях воспринимается как вызов высшему порядку вещей, а нарушение супружеской верности осуждается. Нам придется жить в разных комнатах.
– Отдельные комнаты? О, Боже!
– Не так громко! Комнаты – рядом, и сама Мелисса сделала это. Тэсс заворчала, неохотно соглашаясь с доводами Мальтрейверса.
– Я полагаю, здесь молятся перед едой и после еды? – спросила она с издевкой.
– Да. И я уважаю подобные ритуалы в любом доме.
– Не будь высокопарным. Давай поскорее пойдем к себе…
– Остановись, женщина! – вскричал Мальтрейверс. – В доме ребенок.
Ребекка, ребенок в доме, была катализатором всех непредвиденных ситуаций.
…Диана, которую Мальтрейверс не мог и представить себе в окружении детей, уселась на полу перед девочкой, полная живейшего интереса к ее миру, и та, решив, что если кто-то похож на принцессу из сказки, то ему можно доверять, сразу ответила Диане искренней доверчивостью и симпатией. Пока Мелисса заканчивала приготовления к ленчу и не вернулся отец Майкл, Мальтрейверс и Тэсс с изумлением наблюдали за Дианой и девочкой.
– В разгар игры входит в комнату духовное лицо, – прокомментировал Мальтрейверс насмешливым тоном, как он часто делал это. – Оно выглядит озабоченным.
– Доброе утро, Тэсс, – сказал тут же появившийся отец Майкл, не обращая внимания на шурина. – А это, я предполагаю…
– О, привет. Извините, я не могу подняться, как видите, я очень занята, – сказала Диана, продолжая сидеть на полу.
– Это не та роль, которую, я ожидал, ты будешь играть, – сказал Мальтрейверс.
– Не многие люди способны заниматься с детьми, – ответила Диана со странной улыбкой и снова сосредоточила всё свое внимание на Ребекке.
– Ну, как настоятель собора воспринял новость? – спросил Мальтрейверс у отца Майкла.
– Очень плохо. Он все равно не хочет, чтобы церковь охранялась, потому что, по его мнению, теперь это и вовсе не имеет значения, раз кража уже совершена.
– Естественно, нельзя же украсть Бога! – вставил Мальтрейверс.
– Верно. Но он очень переживает, когда что-то пропадает, особенно если это одно из сокровищ собора. Как бы то ни было, хорошо бы нам поесть. Я должен присутствовать при разговоре следователя с мисс Таргет.
– Ты шутишь! – засмеялся Мальтрейверс.
– Конечно, нет. Ты был рядом со мной, когда человек по фамилии Джексон попросил нас прийти вместе.
– Нет, нет, нет. Я не это имею в виду. Ведь в действительности никакой мисс Таргет не существует?
– Что еще осложняет дело, – сказала Мелисса, входя в комнату, – так это тот факт, что существует две мисс Таргет. Пойдемте, ленч готов.
За ленчем, который состоял из разных сыров, холодного мяса и салатов, разговор свелся к вечернему выступлению Дианы. Оно должно было состояться в здании Капитула и называлось «Крест на круге». Диана и Мальтрейверс отказывались раскрыть смысл названия.
– Вам придется потерпеть и самим догадаться, что оно означает, – загадочно произнес Мальтрейверс.
– Мне кажется, название и без просмотра понятно! – Отец Майкл привередливо ковырял вилкой в остатках салата. – Круг – это мир, а на вершине его – крест, обозначающий христианство.
– Самая умная интерпретация! – Мальтрейверс сохранял невозмутимость на лице, а Диана толкнула его ногой под столом как раз в тот момент, когда ленч был прерван звонком в дверь.
– Это мисс Таргет, – объявил отец Майкл, взглянув на часы.
– Мне хотелось бы встретить ее, – выразил готовность Мальтрейверс. – Обещаю вести себя пристойно.
Но на пороге стоял молодой священнослужитель с озабоченным лицом.
– Полагаю, вы не мисс Таргет? – приветствовал его Мальтрейверс. Лицо молодого человека передернулось от смущения.
– Прошу прощения?
– Извините меня, пожалуйста. Мы ожидали прихода другого человека. Очевидно, вы хотите видеть отца Кована?
– Если это возможно, – сказал молодой человек. – Простите, что явился неожиданно, но…
– Ничего, ничего, хотя, боюсь, он как раз собирается уходить! – Мальтрейверс широко распахнул дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22