Я, например, часто встречался с Дианой лишь в последние недели, когда мы готовили спектакль для Веркастера, а бывали огромные промежутки времени, когда мы занимались каждый своим делом. Тэсс, может быть, ты что-нибудь знаешь?
Она покачала головой.
– Я была очень занята все последние месяцы. По правде говоря, сейчас у меня первый отпуск за год. – Она усмехнулась, но совсем невесело. – Но получился вовсе не такой отдых, какой я планировала.
– Могу дать вам фамилии некоторых людей и их адреса. Они, возможно, знают больше меня и чем-то помогут, – предложил Мальтрейверс. – Прежде всего попытайтесь расспросить Джо, хотя ему как агенту вовсе не обязательно интересоваться личной жизнью своих клиентов до тех пор, пока они не начинают вместе работать. – Он достал записную книжку и продиктовал Джексону телефоны и адреса.
– Боюсь, вчера вечером мы снова играли в полицейских, – невесело усмехнулся Мальтрейверс, когда Джексон закончил писать. – Мы навестили советника Хибберта.
– Очевидно, с официальной точки зрения, я должен был бы выразить неодобрение вашим действиям. – Джексон поглядел в глаза Мальтрейверса. – Но так как вы предоставляете информацию, которая может пригодиться полиции, не думаю, что с этим возникнут какие-нибудь проблемы.
Он выслушал необычный отчет о визите, и на его лице появилась широкая улыбка.
– Не думаю, что здесь есть какие-то нарушения, – наконец сказал он. – Вы не вломились в дом, ничего не украли, и я не могу обвинить вас в плохом поведении. А что касается советника… думаю, нет такого закона, который запрещал бы держать дома подобные коллекции. Конечно, мы не станем бороться за то, чтобы нам разрешили у Хибберта обыск, основываясь на том, что вы рассказали мне. Но я все запомнил, и, если мне когда-нибудь придется иметь дело с этим джентльменом, я буду во всеоружии. – Он глянул доверчиво. – И, надеюсь, вы не расскажете об этом больше никому?
– Это будет нашей тайной, – обещал Мальтрейверс. – Кража «Милосердия Латимера» пока остается не раскрытой, но, мне кажется, в настоящее время полицию должно беспокоить совсем другое.
– Полиция занимается кражей совсем недолго, но, как вы знаете, официально считается, что кража не связана с исчезновением мисс Портер.
– А на самом деле?
– Между двумя этими событиями нет никакой логической связи.
– А вы можете найти хоть какую-то логику в том, что произошло с Дианой? На днях об этом рассуждал наш настоятель.
– Это справедливый вопрос, и лично я ожидал его от вас, – ответил Джексон. – Но по известным вам причинам мы не можем делать больше того минимума, который делаем в связи с кражей. Сейчас мы целиком заняты очень серьезным преступлением. Честно говоря, не думаю, что возможность поимки человека, укравшего «Милосердие Латимера», поможет нам отыскать Диану Портер. – Он поднялся. – Спасибо за помощь. Посмотрим, смогут ли эти люди, о которых вы сообщили мне, пролить свет на поведение мистера Синклера.
После бури лето как ни в чем не бывало опять вступило в свои права. И Тэсс с Мальтрейверсом решили после ленча побродить вокруг развалин римских стен. По дороге Мальтрейверс купил большой пластмассовый мяч для Ребекки, и всю дорогу, пока они шли к разрушенной стене, задумчиво подбрасывал и ловил его. Стена обрывалась у парка Хибберта, названная так в память отца-основателя Алдермана. Здесь они уселись возле озера, в тени ниспадающих ветвей плакучей ивы. В течение двух часов ни разу не было упомянуто имя Дианы Портер, но Тэсс не выдержала.
– Я думаю, нам придется смириться с тем, что она мертва, – сказала она, стараясь сохранять, спокойствие.
Несколько минут Мальтрейверс продолжал молчать, крутил в руках мяч, не спуская с него глаз.
– Давай вернемся к собору, – услышала она наконец в ответ.
Выйдя из парка, они пошли по склону холма, обращенного на северо-запад. Отсюда открывался необыкновенный вид на западную сторону здания, запечатленный на множестве открыток и поражавший каждого, кто любовался им, а видели его многие: открытки можно было приобрести в любом магазине для туристов.
Они медленно поднялись наверх и остановились на широкой площадке перед дверью. В этот момент часы на башне Талбота протяжно пробили три раза.
– Именно здесь веркастерский монах в период Реформации бросил вызов людям Генриха VIII, – сказал Мальтрейверс. – Когда он призвал Бога отомстить королю, они порубили его на этих самых ступенях. Так гласит легенда. Во времена Тюдора легенде этой придавали пропагандистское значение. – Он задумчиво посмотрел на огромные двери с заржавевшими шляпками гвоздей. – Кровопролитие часто подрывало авторитет церкви. – Мальтрейверс снова начал подбрасывать мяч и делал это всю дорогу, пока они шли вдоль южной части собора, возвращаясь в Пунт-Ярд.
Когда проходили мимо висячей опоры башни, мяч ударился обо что-то твердое и отскочил назад. Мальтрейверс нагнулся, чтобы поднять его. И вдруг раздался истошный крик женщины, шедшей им навстречу с мужчиной: громадный кусок каменной кладки обрушился вниз. Мощный неожиданный удар свалил на гравий Мальтрейверса в ту самую минуту, когда Тэсс услышала вопль женщины.
Мальтрейверс сел, передернувшись от боли, и первое, что бросилось ему в глаза, это – яркий дорожный знак, предупреждающий прохожих о том, чтобы они остерегались падающих обломков.
– Все в порядке, меня только слегка задело, – успокоил он Тэсс, когда она опустилась перед ним на колени. – Дай-ка я поднимусь. – Он осторожно встал на ноги и принялся потирать бедро в том месте, где по серым брюкам прошла темная полоса. Пошатываясь от боли, решительно сказал: – Я немедленно уезжаю из Веркастера.
– Да тебя чуть не убило!
– Но не убило же!
– Пойдем сядем! – Тэсс помогла ему доковылять до скамейки, подальше от башни.
Тут подбежала женщина, а с нею мужчина.
– Я видела, как падал этот кусок, – сообщила она. – Но я не могла ничего поделать. Я только закричала. О, Боже! – Казалось, она была намного больше расстроена этим случаем, чем сам Мальтрейверс.
– Спасибо, со мной все в порядке, – заверил он. – У меня ничего не сломано.
– Но это так страшно! – вступил в разговор мужчина. – Башня разваливается на глазах. Ее давно хотели огородить, пока целиком не отреставрируют, но почему-то не огораживают. Никто не мог…
Его тирада была прервана появлением настоятеля, который чуть ли не бежал к ним со всех ног.
– Мистер Мальтрейверс! – Он задыхался. – Я как раз выходил из трапезной и все видел. С вами все в порядке?
– Это чудо, что он остался жив, – продолжал возмущаться мужчина. – Послушайте, я горный инженер. Не знаю, кто вы, но, очевидно, как-то связаны с собором, и я говорю вам: башня в ужасном состоянии. Она представляет угрозу для жизни людей! И если этому джентльмену понадобится свидетель происшедшего, я с радостью…
Изнемогая от боли рядом с Тэсс, все еще пребывающей в шоке, женщиной, у которой началась истерика, ворчливым мужчиной и растерянным настоятелем, Мальтрейверс понял, что только он может сейчас привести всех в чувство и как-то разрядить обстановку.
– Со мной все в порядке, – заявил он твердо. – Ничего страшного не произошло. Просто ушиб. Мне вовсе не хочется, чтобы кто-то отвечал за мою невнимательность. Если вы – гражданский инженер, то должны знать, как трудно поддерживать в хорошем состоянии все старинное. – Он сделал жест в сторону башни Талбота. – Сегодня утром была сильная буря и, должно быть, пострадала часть кладки. Здесь стоит предупреждающий знак, которого я по рассеянности не заметил. Не думаю, святой отец, что вы должны предпринимать что-нибудь еще.
– А, так вы – настоятель?! – опять взорвался мужчина, и Мальтрейверс понял, что, не желая того, подлил масла в огонь. – Если бы вы и ваши священники лучше смотрели за этим зданием, вместо того, чтобы посылать деньги в Африку проклятым террористам, которые называют себя борцами за свободу, тогда бы…
– Он не совсем нормальный, – шепнул Мальтрейверс Тэсс.
– Скажите, нельзя ли на несколько минут войти внутрь здания? – спросила Тэсс твердо, беря Мальтрейверса под руку. – Вы могли бы пойти с нами, настоятель? – Она ослепительно улыбнулась паре. – Огромное вам спасибо. Думаю, для моего друга будет сейчас лучше всего посидеть где-нибудь спокойно.
Покинув инженера с невысказанными мыслями о помощи странам Третьего мира, они втроем медленно прошли в собор.
– Я не могу все время извиняться… – начал настоятель. – Уже и так достаточно всего произошло, а тут еще и это…
– Это был всего-навсего несчастный случай, – настаивал Мальтрейверс, – который мог произойти с любым. Пожалуйста, не огорчайтесь. Я думаю, будет лучше, если попытаться немного пройтись. И чашка чая была бы очень кстати.
Они вместе вышли из собора и пошли через крытую аркаду к трапезной, где настоятель, взволнованный и обеспокоенный, как курица-наседка, усадил их за стол, дребезжа посудой и проливая содержимое, принес в дрожащих руках поднос, снял с него чашки с чаем, поставил перед ними. Всеми силами он старался, как мог, облегчить Мальтрейверсу боль. А когда Тэсс сказала, что им лучше пойти домой, настоятель резво вскочил со своего места, попросил их подождать и куда-то умчался, а через несколько минут вернулся с прогулочной тростью.
– Я одолжил ее у мисс Марш в магазине для туристов, – объяснил он.
Мальтрейверс, неуклюже хромая, пошел из трапезной. Настоятель пообещал, что проведет их через дверь южного трансепта прямо в Пунт-Ярд. Когда они подходили к дому, навстречу двигались со стороны главного проспекта отец Майкл и Вебстер.
– Господи, что с тобой произошло? – почти закричал отец Майкл.
– Башня Талбота бросает в меня всякие тяжелые штучки. Похоже, не с очень хорошей целью.
Было видно, что отец Майкл испугался не менее настоятеля, но оказался более деятельным.
– Мы должны осмотреть место происшествия, – сказал он. – Случайность – это одно, но она может иметь серьезные последствия. Мэтью, можете вы сходить посмотреть, какая именно часть башни рушится? А потом мы попросим кого-нибудь тщательно проверить состояние здания и подумать, что можно предпринять в этой ситуации.
Вебстер отправился к башне, а они вошли в дом, где Мелисса достала корпию, вату, лейкопластырь.
– Нужно ненадолго положить холодный компресс, – учила она Тэсс. – Потом сделай прокладку из корпии и приложи к ушибу. Ты уверен, что здесь не худшее? – спросила она.
– Да нет, у меня нет перелома, – заверил ее Мальтрейверс.
К тому времени, как он и Тэсс спустились вниз, настоятель ушел с прогулочной тростью, а Вебстер, вернулся поговорить с отцом Майклом.
– Кусок отвалился от старой части башни, от ее надстройки, – объяснил он Мальтрейверсу. – Эта секция причиняет нам массу хлопот. Боюсь, у нас уже собралась целая коллекция маленьких и больших обломков, но Мэтью утверждает, что последний кусок – самый большой из тех, что он видел за последнее время. Я всего лишь могу принести мои извинения, Гас.
– Думаю, причиной обвала явилась буря, – ответил Мальтрейверс. – Ты мог бы, Майкл, утверждать, что это случилось по воле Божьей.
Вебстер чувствовал себя неуверенно и сообщил, что ему уже пора идти, чтобы помочь в подготовке школьного концерта, который состоится в соборе вечером. Уходя, он засуетился, так как не мог отыскать струны для скрипки, с которыми, кажется, пришел сюда, в дом.
– Я только что купил их, когда встретил отца Кована, – сказал он извиняющимся тоном. – Всегда у кого-нибудь рвется струна и как раз перед началом концерта. Вы придете вечером? – спросил он уже с порога.
– Думаю, Гасу сегодня лучше остаться дома и отдохнуть, – ответила за Мальтрейверса Мелисса. – Но мы будем обязательно. Не хочется портить детям праздник.
Однако боль и раздражение нарастали. И к тому времени, как домашние собрались уходить, он мог шевельнуть лишь пальцами ноги, да и то с трудом.
– Выпей пару… – Мелисса вытряхнула из пластамассовой коробочки на ладонь две таблетки. – Лежи спокойно, просто отдыхай. И тебе лучше бы не пить сегодня. Лекарство сильнодействующее. Увидимся позже, а пока оставайся в постели.
Когда они ушли, Мальтрейверс от нечего делать взял коробку с анальгетиками. На ярлыке ничего не говорилось об алкоголе, и со спокойной совестью он добавил в свой джин тоника.
Включив телевизор, увидел, что в июньский субботний вечер все программы являются лишь частью правительственной схемы по проблеме сворачивания национальных поставок электричества. Несколько минут он продремал, но дурно подобранная развлекательная программа не веселила, и неожиданно на него свалился сон. Сон вверг его в кошмар. Сколько продолжалась эта мука, он не знал. Очнулся на мгновение, когда действие таблеток прошло и боль в бедре возобновилась с новой силой, но кошмары продолжали мучить его и в полусознательной дреме. Они разом исчезли, когда хлопнула дверца машины на улице. Он проснулся. Несколько минут щурился на свет, приходя в себя, потом осторожно, морщась от боли, пересел в кресло. Взял еще две таблетки из коробочки и запил их оставшимся в стакане джином. Сердито уставился на все еще работающий телевизор, но не понимал, что происходит на экране. Попытался вспомнить, что же ему такое снилось, однако только и смог по разрозненным обрывкам уловить: это, вроде бы, касалось Белсвейта.
Мысли все время возвращались к их поездке с Тэсс в Белсвейт. Где-то в мозгу вертелась неуловимая догадка: а ведь они узнали, а может быть, увидали, а может быть, им сказали там что-то очень важное. Некоторое время пытался поймать, что же такое это было, но тщетно, и бросил; осталось лишь ощущение: произошло что-то важное, чего осознать он не в состоянии.
Его снова охватил сон, и на этот раз ему явилась Диана. Она пронзительно кричала, как дикий зверь в западне, он спешил на ее крик, но почему-то двигался к ней все медленнее и медленнее. Ощущение страха и беспомощности во сне были так кошмарны, что он буквально заставил себя проснуться, а когда пришел в себя, услышал: открылась входная дверь, раздались голоса. Он дернулся от страха. И в этот миг с телеэкрана четко и громко, прозвучал голос диктора новостей: «С этого дня поиски Дианы Портер рассматриваются как расследование убийства».
Глава 12
– Это очень необычно, когда еще не найдено тело и нет никаких доказательств, а мы должны говорить, что расследуется убийство. – Дэвид Джексон на следующее утро с состраданием вглядывался в лица своих внимательных слушателей. – Может быть, вы думаете, это одно и то же, но, уверяю вас, разница есть. Дело в том, что мы не имеем сведений о медицинской помощи, оказанной мисс Портер, а значит, и шансы на то, что она еще жива, очень малы. Извините.
Мальтрейверс неуклюже задвигался в кресле, боль в ноге к утру немного поутихла.
– Но все же… может быть… – неуверенно возразил он, – ее лечит кто-то, о ком вы не знаете?
– Поверьте мне, я хотел бы допустить такую возможность, но здесь я для того, чтобы довести до вашего сведения официальную точку зрения. Без сомнения мы можем сказать только то, что она не обращалась ни в одну государственную или частную больницу, что ее не осматривал ни один врач, имеющий право делать это. Надежда же на какого-то неизвестного медика-практика, лечащего ее тайно от всех, чрезвычайно мала. И у нас нет никаких оснований предполагать что помощь ей оказал Пауэл, даже если допустить, что он и захотел бы помочь ей.
– Если это Пауэл… – начал было Мальтрейверс.
– Он все еще главный подозреваемый, хотя, если честно, он и единственный. – Джексон помолчал, с сомнением глядя на них. – Боюсь, я еще больше сейчас вас расстрою, но полицейский хирург не может определенно сказать, отрезали ей руку, когда она была еще жива, или это сделали сразу после смерти. Определенно лишь то, что если ей не оказана своевременная помощь, она уже не может быть живой сейчас. – Он сочувственно смотрел на них.
В последний раз, когда Диана находилась в этой комнате, она смеялась, играла с Ребеккой, а сейчас, в тишине, в которую они внезапно погрузились, необычайно ясно возник в памяти тот день.
– Мне хотелось бы, сержант, от лица всех здесь присутствующих сказать, что мы очень высоко ценим ваше внимание к нам, и то, что сегодня вы пришли и рассказали все, что вам известно, – вздохнул отец Майкл. – Я чувствую, вам все это тоже тяжело. А нам всем очень хочется верить, что еще хоть маленькая, но остается надежда…
После ухода Джексона Мелисса уехала за Ребеккой в Сассекс, а отец Майкл вышел по соборным делам.
День длился бесконечно, как и подобает английскому воскресенью: пустые улицы, закрытые магазины, тишина даже в оживленных местах.
Решив, что осторожные упражнения для его ноги будут лучше, чем неподвижное пребывание в кресле, Мальтрейверс, опираясь на трость, которую одолжил у отца Майкла, вместе с Тэсс вышел из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Она покачала головой.
– Я была очень занята все последние месяцы. По правде говоря, сейчас у меня первый отпуск за год. – Она усмехнулась, но совсем невесело. – Но получился вовсе не такой отдых, какой я планировала.
– Могу дать вам фамилии некоторых людей и их адреса. Они, возможно, знают больше меня и чем-то помогут, – предложил Мальтрейверс. – Прежде всего попытайтесь расспросить Джо, хотя ему как агенту вовсе не обязательно интересоваться личной жизнью своих клиентов до тех пор, пока они не начинают вместе работать. – Он достал записную книжку и продиктовал Джексону телефоны и адреса.
– Боюсь, вчера вечером мы снова играли в полицейских, – невесело усмехнулся Мальтрейверс, когда Джексон закончил писать. – Мы навестили советника Хибберта.
– Очевидно, с официальной точки зрения, я должен был бы выразить неодобрение вашим действиям. – Джексон поглядел в глаза Мальтрейверса. – Но так как вы предоставляете информацию, которая может пригодиться полиции, не думаю, что с этим возникнут какие-нибудь проблемы.
Он выслушал необычный отчет о визите, и на его лице появилась широкая улыбка.
– Не думаю, что здесь есть какие-то нарушения, – наконец сказал он. – Вы не вломились в дом, ничего не украли, и я не могу обвинить вас в плохом поведении. А что касается советника… думаю, нет такого закона, который запрещал бы держать дома подобные коллекции. Конечно, мы не станем бороться за то, чтобы нам разрешили у Хибберта обыск, основываясь на том, что вы рассказали мне. Но я все запомнил, и, если мне когда-нибудь придется иметь дело с этим джентльменом, я буду во всеоружии. – Он глянул доверчиво. – И, надеюсь, вы не расскажете об этом больше никому?
– Это будет нашей тайной, – обещал Мальтрейверс. – Кража «Милосердия Латимера» пока остается не раскрытой, но, мне кажется, в настоящее время полицию должно беспокоить совсем другое.
– Полиция занимается кражей совсем недолго, но, как вы знаете, официально считается, что кража не связана с исчезновением мисс Портер.
– А на самом деле?
– Между двумя этими событиями нет никакой логической связи.
– А вы можете найти хоть какую-то логику в том, что произошло с Дианой? На днях об этом рассуждал наш настоятель.
– Это справедливый вопрос, и лично я ожидал его от вас, – ответил Джексон. – Но по известным вам причинам мы не можем делать больше того минимума, который делаем в связи с кражей. Сейчас мы целиком заняты очень серьезным преступлением. Честно говоря, не думаю, что возможность поимки человека, укравшего «Милосердие Латимера», поможет нам отыскать Диану Портер. – Он поднялся. – Спасибо за помощь. Посмотрим, смогут ли эти люди, о которых вы сообщили мне, пролить свет на поведение мистера Синклера.
После бури лето как ни в чем не бывало опять вступило в свои права. И Тэсс с Мальтрейверсом решили после ленча побродить вокруг развалин римских стен. По дороге Мальтрейверс купил большой пластмассовый мяч для Ребекки, и всю дорогу, пока они шли к разрушенной стене, задумчиво подбрасывал и ловил его. Стена обрывалась у парка Хибберта, названная так в память отца-основателя Алдермана. Здесь они уселись возле озера, в тени ниспадающих ветвей плакучей ивы. В течение двух часов ни разу не было упомянуто имя Дианы Портер, но Тэсс не выдержала.
– Я думаю, нам придется смириться с тем, что она мертва, – сказала она, стараясь сохранять, спокойствие.
Несколько минут Мальтрейверс продолжал молчать, крутил в руках мяч, не спуская с него глаз.
– Давай вернемся к собору, – услышала она наконец в ответ.
Выйдя из парка, они пошли по склону холма, обращенного на северо-запад. Отсюда открывался необыкновенный вид на западную сторону здания, запечатленный на множестве открыток и поражавший каждого, кто любовался им, а видели его многие: открытки можно было приобрести в любом магазине для туристов.
Они медленно поднялись наверх и остановились на широкой площадке перед дверью. В этот момент часы на башне Талбота протяжно пробили три раза.
– Именно здесь веркастерский монах в период Реформации бросил вызов людям Генриха VIII, – сказал Мальтрейверс. – Когда он призвал Бога отомстить королю, они порубили его на этих самых ступенях. Так гласит легенда. Во времена Тюдора легенде этой придавали пропагандистское значение. – Он задумчиво посмотрел на огромные двери с заржавевшими шляпками гвоздей. – Кровопролитие часто подрывало авторитет церкви. – Мальтрейверс снова начал подбрасывать мяч и делал это всю дорогу, пока они шли вдоль южной части собора, возвращаясь в Пунт-Ярд.
Когда проходили мимо висячей опоры башни, мяч ударился обо что-то твердое и отскочил назад. Мальтрейверс нагнулся, чтобы поднять его. И вдруг раздался истошный крик женщины, шедшей им навстречу с мужчиной: громадный кусок каменной кладки обрушился вниз. Мощный неожиданный удар свалил на гравий Мальтрейверса в ту самую минуту, когда Тэсс услышала вопль женщины.
Мальтрейверс сел, передернувшись от боли, и первое, что бросилось ему в глаза, это – яркий дорожный знак, предупреждающий прохожих о том, чтобы они остерегались падающих обломков.
– Все в порядке, меня только слегка задело, – успокоил он Тэсс, когда она опустилась перед ним на колени. – Дай-ка я поднимусь. – Он осторожно встал на ноги и принялся потирать бедро в том месте, где по серым брюкам прошла темная полоса. Пошатываясь от боли, решительно сказал: – Я немедленно уезжаю из Веркастера.
– Да тебя чуть не убило!
– Но не убило же!
– Пойдем сядем! – Тэсс помогла ему доковылять до скамейки, подальше от башни.
Тут подбежала женщина, а с нею мужчина.
– Я видела, как падал этот кусок, – сообщила она. – Но я не могла ничего поделать. Я только закричала. О, Боже! – Казалось, она была намного больше расстроена этим случаем, чем сам Мальтрейверс.
– Спасибо, со мной все в порядке, – заверил он. – У меня ничего не сломано.
– Но это так страшно! – вступил в разговор мужчина. – Башня разваливается на глазах. Ее давно хотели огородить, пока целиком не отреставрируют, но почему-то не огораживают. Никто не мог…
Его тирада была прервана появлением настоятеля, который чуть ли не бежал к ним со всех ног.
– Мистер Мальтрейверс! – Он задыхался. – Я как раз выходил из трапезной и все видел. С вами все в порядке?
– Это чудо, что он остался жив, – продолжал возмущаться мужчина. – Послушайте, я горный инженер. Не знаю, кто вы, но, очевидно, как-то связаны с собором, и я говорю вам: башня в ужасном состоянии. Она представляет угрозу для жизни людей! И если этому джентльмену понадобится свидетель происшедшего, я с радостью…
Изнемогая от боли рядом с Тэсс, все еще пребывающей в шоке, женщиной, у которой началась истерика, ворчливым мужчиной и растерянным настоятелем, Мальтрейверс понял, что только он может сейчас привести всех в чувство и как-то разрядить обстановку.
– Со мной все в порядке, – заявил он твердо. – Ничего страшного не произошло. Просто ушиб. Мне вовсе не хочется, чтобы кто-то отвечал за мою невнимательность. Если вы – гражданский инженер, то должны знать, как трудно поддерживать в хорошем состоянии все старинное. – Он сделал жест в сторону башни Талбота. – Сегодня утром была сильная буря и, должно быть, пострадала часть кладки. Здесь стоит предупреждающий знак, которого я по рассеянности не заметил. Не думаю, святой отец, что вы должны предпринимать что-нибудь еще.
– А, так вы – настоятель?! – опять взорвался мужчина, и Мальтрейверс понял, что, не желая того, подлил масла в огонь. – Если бы вы и ваши священники лучше смотрели за этим зданием, вместо того, чтобы посылать деньги в Африку проклятым террористам, которые называют себя борцами за свободу, тогда бы…
– Он не совсем нормальный, – шепнул Мальтрейверс Тэсс.
– Скажите, нельзя ли на несколько минут войти внутрь здания? – спросила Тэсс твердо, беря Мальтрейверса под руку. – Вы могли бы пойти с нами, настоятель? – Она ослепительно улыбнулась паре. – Огромное вам спасибо. Думаю, для моего друга будет сейчас лучше всего посидеть где-нибудь спокойно.
Покинув инженера с невысказанными мыслями о помощи странам Третьего мира, они втроем медленно прошли в собор.
– Я не могу все время извиняться… – начал настоятель. – Уже и так достаточно всего произошло, а тут еще и это…
– Это был всего-навсего несчастный случай, – настаивал Мальтрейверс, – который мог произойти с любым. Пожалуйста, не огорчайтесь. Я думаю, будет лучше, если попытаться немного пройтись. И чашка чая была бы очень кстати.
Они вместе вышли из собора и пошли через крытую аркаду к трапезной, где настоятель, взволнованный и обеспокоенный, как курица-наседка, усадил их за стол, дребезжа посудой и проливая содержимое, принес в дрожащих руках поднос, снял с него чашки с чаем, поставил перед ними. Всеми силами он старался, как мог, облегчить Мальтрейверсу боль. А когда Тэсс сказала, что им лучше пойти домой, настоятель резво вскочил со своего места, попросил их подождать и куда-то умчался, а через несколько минут вернулся с прогулочной тростью.
– Я одолжил ее у мисс Марш в магазине для туристов, – объяснил он.
Мальтрейверс, неуклюже хромая, пошел из трапезной. Настоятель пообещал, что проведет их через дверь южного трансепта прямо в Пунт-Ярд. Когда они подходили к дому, навстречу двигались со стороны главного проспекта отец Майкл и Вебстер.
– Господи, что с тобой произошло? – почти закричал отец Майкл.
– Башня Талбота бросает в меня всякие тяжелые штучки. Похоже, не с очень хорошей целью.
Было видно, что отец Майкл испугался не менее настоятеля, но оказался более деятельным.
– Мы должны осмотреть место происшествия, – сказал он. – Случайность – это одно, но она может иметь серьезные последствия. Мэтью, можете вы сходить посмотреть, какая именно часть башни рушится? А потом мы попросим кого-нибудь тщательно проверить состояние здания и подумать, что можно предпринять в этой ситуации.
Вебстер отправился к башне, а они вошли в дом, где Мелисса достала корпию, вату, лейкопластырь.
– Нужно ненадолго положить холодный компресс, – учила она Тэсс. – Потом сделай прокладку из корпии и приложи к ушибу. Ты уверен, что здесь не худшее? – спросила она.
– Да нет, у меня нет перелома, – заверил ее Мальтрейверс.
К тому времени, как он и Тэсс спустились вниз, настоятель ушел с прогулочной тростью, а Вебстер, вернулся поговорить с отцом Майклом.
– Кусок отвалился от старой части башни, от ее надстройки, – объяснил он Мальтрейверсу. – Эта секция причиняет нам массу хлопот. Боюсь, у нас уже собралась целая коллекция маленьких и больших обломков, но Мэтью утверждает, что последний кусок – самый большой из тех, что он видел за последнее время. Я всего лишь могу принести мои извинения, Гас.
– Думаю, причиной обвала явилась буря, – ответил Мальтрейверс. – Ты мог бы, Майкл, утверждать, что это случилось по воле Божьей.
Вебстер чувствовал себя неуверенно и сообщил, что ему уже пора идти, чтобы помочь в подготовке школьного концерта, который состоится в соборе вечером. Уходя, он засуетился, так как не мог отыскать струны для скрипки, с которыми, кажется, пришел сюда, в дом.
– Я только что купил их, когда встретил отца Кована, – сказал он извиняющимся тоном. – Всегда у кого-нибудь рвется струна и как раз перед началом концерта. Вы придете вечером? – спросил он уже с порога.
– Думаю, Гасу сегодня лучше остаться дома и отдохнуть, – ответила за Мальтрейверса Мелисса. – Но мы будем обязательно. Не хочется портить детям праздник.
Однако боль и раздражение нарастали. И к тому времени, как домашние собрались уходить, он мог шевельнуть лишь пальцами ноги, да и то с трудом.
– Выпей пару… – Мелисса вытряхнула из пластамассовой коробочки на ладонь две таблетки. – Лежи спокойно, просто отдыхай. И тебе лучше бы не пить сегодня. Лекарство сильнодействующее. Увидимся позже, а пока оставайся в постели.
Когда они ушли, Мальтрейверс от нечего делать взял коробку с анальгетиками. На ярлыке ничего не говорилось об алкоголе, и со спокойной совестью он добавил в свой джин тоника.
Включив телевизор, увидел, что в июньский субботний вечер все программы являются лишь частью правительственной схемы по проблеме сворачивания национальных поставок электричества. Несколько минут он продремал, но дурно подобранная развлекательная программа не веселила, и неожиданно на него свалился сон. Сон вверг его в кошмар. Сколько продолжалась эта мука, он не знал. Очнулся на мгновение, когда действие таблеток прошло и боль в бедре возобновилась с новой силой, но кошмары продолжали мучить его и в полусознательной дреме. Они разом исчезли, когда хлопнула дверца машины на улице. Он проснулся. Несколько минут щурился на свет, приходя в себя, потом осторожно, морщась от боли, пересел в кресло. Взял еще две таблетки из коробочки и запил их оставшимся в стакане джином. Сердито уставился на все еще работающий телевизор, но не понимал, что происходит на экране. Попытался вспомнить, что же ему такое снилось, однако только и смог по разрозненным обрывкам уловить: это, вроде бы, касалось Белсвейта.
Мысли все время возвращались к их поездке с Тэсс в Белсвейт. Где-то в мозгу вертелась неуловимая догадка: а ведь они узнали, а может быть, увидали, а может быть, им сказали там что-то очень важное. Некоторое время пытался поймать, что же такое это было, но тщетно, и бросил; осталось лишь ощущение: произошло что-то важное, чего осознать он не в состоянии.
Его снова охватил сон, и на этот раз ему явилась Диана. Она пронзительно кричала, как дикий зверь в западне, он спешил на ее крик, но почему-то двигался к ней все медленнее и медленнее. Ощущение страха и беспомощности во сне были так кошмарны, что он буквально заставил себя проснуться, а когда пришел в себя, услышал: открылась входная дверь, раздались голоса. Он дернулся от страха. И в этот миг с телеэкрана четко и громко, прозвучал голос диктора новостей: «С этого дня поиски Дианы Портер рассматриваются как расследование убийства».
Глава 12
– Это очень необычно, когда еще не найдено тело и нет никаких доказательств, а мы должны говорить, что расследуется убийство. – Дэвид Джексон на следующее утро с состраданием вглядывался в лица своих внимательных слушателей. – Может быть, вы думаете, это одно и то же, но, уверяю вас, разница есть. Дело в том, что мы не имеем сведений о медицинской помощи, оказанной мисс Портер, а значит, и шансы на то, что она еще жива, очень малы. Извините.
Мальтрейверс неуклюже задвигался в кресле, боль в ноге к утру немного поутихла.
– Но все же… может быть… – неуверенно возразил он, – ее лечит кто-то, о ком вы не знаете?
– Поверьте мне, я хотел бы допустить такую возможность, но здесь я для того, чтобы довести до вашего сведения официальную точку зрения. Без сомнения мы можем сказать только то, что она не обращалась ни в одну государственную или частную больницу, что ее не осматривал ни один врач, имеющий право делать это. Надежда же на какого-то неизвестного медика-практика, лечащего ее тайно от всех, чрезвычайно мала. И у нас нет никаких оснований предполагать что помощь ей оказал Пауэл, даже если допустить, что он и захотел бы помочь ей.
– Если это Пауэл… – начал было Мальтрейверс.
– Он все еще главный подозреваемый, хотя, если честно, он и единственный. – Джексон помолчал, с сомнением глядя на них. – Боюсь, я еще больше сейчас вас расстрою, но полицейский хирург не может определенно сказать, отрезали ей руку, когда она была еще жива, или это сделали сразу после смерти. Определенно лишь то, что если ей не оказана своевременная помощь, она уже не может быть живой сейчас. – Он сочувственно смотрел на них.
В последний раз, когда Диана находилась в этой комнате, она смеялась, играла с Ребеккой, а сейчас, в тишине, в которую они внезапно погрузились, необычайно ясно возник в памяти тот день.
– Мне хотелось бы, сержант, от лица всех здесь присутствующих сказать, что мы очень высоко ценим ваше внимание к нам, и то, что сегодня вы пришли и рассказали все, что вам известно, – вздохнул отец Майкл. – Я чувствую, вам все это тоже тяжело. А нам всем очень хочется верить, что еще хоть маленькая, но остается надежда…
После ухода Джексона Мелисса уехала за Ребеккой в Сассекс, а отец Майкл вышел по соборным делам.
День длился бесконечно, как и подобает английскому воскресенью: пустые улицы, закрытые магазины, тишина даже в оживленных местах.
Решив, что осторожные упражнения для его ноги будут лучше, чем неподвижное пребывание в кресле, Мальтрейверс, опираясь на трость, которую одолжил у отца Майкла, вместе с Тэсс вышел из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22