«Может ли Пауэл оказаться невиновным?» – задавал вопрос другой. Шапки и тексты к ним пестрели неуместными в подобной трагедии выражениями, напоминающими лозунги веркастерского консульства «Служи Богу и людям».
Мальтрейверс читал все это с отвращением, но уверял себя в том, что, с одной стороны, пошлая сенсация ускорит поиски и арест Артура Пауэла, а с другой, вероятно, поможет спасти Диану: всеми силами старался он верить в то, что она еще жива.
Тэсс возвратилась минут через двадцать, неся в руках шоколад и хрустящий картофель.
– Пришлось купить, – объяснила она, садясь в машину. – Я столкнулась с единственной проблемой: как остановить эту женщину? Именно здесь Пауэл покупал газеты, а она из тех людей, кто заставит заговорить даже самого траппистского монаха. Естественно, в основном, она несла чепуху, но с тех пор, как тут побывала полиция, она пытается вспомнить даже самые, казалось бы, незначительные мелочи. Мне показалось, хозяйка не всё рассказала полицейским. Пауэл заходил к ней по пятницам, чтобы оплатить свой счет, а на прошлой неделе сказал, что собирается в отпуск. Мы это, конечно, знаем, но старая миссис, я не узнала, как зовут ее, поинтересовалась у него, куда он едет, и он сообщил, что пару дней пробудет в Лондоне, а потом отправится в горы.
– Просто в горы?
– К сожалению, да. Может быть, в Уэлс?
Мальтрейверс нахмурился.
– Или в район озер. Или в Шотландию. Или даже заграницу. Джексон говорил, они не смогли найти его паспорта. Конечно, какая-то информация все же есть: исключаются такие места, как Девон и Корнвол. Я сообщу Джексону, когда мы вернемся. Поехали, попробуем узнать что-нибудь в супермаркете.
Решили, что будет лучше, если они честно скажут, что они – друзья Дианы, в таком случае можно было рассчитывать хоть на какой-то успех.
Новый управляющий, молодой человек всячески старавшийся скрыть свой юный возраст под незрелыми усами, был абсолютно равнодушен к тому, что расследование, которое пытались произвести Мальтрейверс и Тэсс, – не официальное, и провел их прямо в свой кабинет, тут же сбросив со стульев многочисленные коробки, чтобы они могли присесть.
– Мы все еще не можем поверить в это, – признался он. – Действительно, никто не дружил с Артуром, но и никто не проявлял к нему особой неприязни. Он один из тех, кто и мухи не обидит. Старые работники не помнят, чтобы за все годы, что он работает тут, он хотя бы раз вышел из себя.
– Вы знаете о нем что-нибудь? Он кажется неуловимым.
Управляющего позвали в торговый зал, чтобы разрешить какой-то спор. Вернулся он в сопровождении полной, рыхлой женщины, которую представил как одного из своих контролеров, объяснив ей причину визита Мальтрейверса и Тэсс.
– Как бы вы описали Артура, Милдред? – спросил он у нее.
– Очень замкнутый. Всегда вежливый. Умный. Никогда не скажет двух слов, если можно обойтись одним. Никогда бестактно никого не перебьет… Словом, ничего плохого о нем я сказать не могу. Единственное, что… он придирчив к еде.
– Придирчив? Что вы имеете в виду?
– Он – вегетарианец. Сколько раз я говорила ему – бросай питаться кормом, предназначенным для кроликов. Но он – особенный человек: никогда не съел даже крутого яйца. А какой от яйца вред?
– Вы видели когда-нибудь у него нож «коммандо»? – спросил Мальтрейверс.
На лице Милдред вдруг появилось выражение, будто она вспомнила что-то важное.
– Ой, я и забыла об этом! Да, да, в кожаном футляре! Его радость и гордость. Он не расставался с ним и всегда носил с собой какой-то камень, чтобы точить его. С его помощью разрезал коробки в кладовой. – Она нахмурилась, вспомнив об этом. – Знаете, о чем я думала? Он казался… таким счастливым, когда занимался этим.
Мальтрейверс и Тэсс обменялись беспокойными взглядами.
Спустя несколько минут стало ясно, что ни Милдред, ни управляющий уже ничего больше не вспомнят: Пауэл всегда был сам по себе, даже с теми, с кем проработал многие годы.
Когда Мальтрейверс и Тесс уже выезжали на улицу, то услышали крик и увидели бегущего к ним управляющего, что-то державшего в руке.
– Совсем забыл! – запыхавшись сказал он и, когда Мальтрейверс опустил стекло машины, протянул ему пару дешевых сандалий из кожзаменителя, потрескавшихся и порванных от долгой носки. – Артур всегда надевал их, когда приходил на работу. Хранил в кладовой. Я вдруг подумал, может, полиции пригодятся? – Он взглянул на Мальтрейверса, словно пытаясь заслужить его одобрение.
– Думаю, это пригодится, – откликнулся тот. – Хотя не вижу, чем они могут помочь. Полицейские ведь были в его комнате. Знаете, вы сами позвоните им. Еще раз спасибо за помощь.
Машина резко тронулась с места, и Мальтрейверс повел ее к центру города.
– Где мы еще можем что-нибудь узнать? – в раздумье проговорила Тэсс.
– Не знаю, мне ничего не приходит в голову. Боже, какая бестолковая трата времени! Какого черта мы сюда ехали?
– Потому что тебе это было нужно, – спокойно объяснила Тэсс. – Ты все время думал об этом. Ладно, давай где-нибудь поедим.
Они нашли бар, где можно было перекусить, и, пока Тэсс заказывала еду, Мальтрейверс позвонил Мелиссе.
– Гас! Слава Богу, что ты позвонил! Когда вы вернетесь?.. – она помолчала… – Знаешь… другую руку Дианы прислали настоятелю по почте.
Глава 9
На обратном пути они услышали новости по радио. А уже в Пунт-Ярде испуганная Мелисса сообщила о деталях.
– Ее прислали со второй почтой, – сказала она. – В коричневой картонной коробке, адресованной настоятелю.
– Там была какая-нибудь записка? – спросил Мальтрейверс.
– Нет. Только рука. Послана из Лондона вчера, но почтовый штемпель настолько размыт, что невозможно установить, откуда именно. Конечно, полиция установит это. – Мелисса вдруг кинулась брату на шею. – О, Гас, это так ужасно! – Она заплакала. – Приходила жена настоятеля. Была такой доброй, а ты знаешь, какая она всегда. Они просят, чтобы ты навестил их, как только сможешь. Телефон не замолкает. Все выражают сочувствие. И Майкл очень нервничает. И епископ звонил. Проклятая пресса замучила. Гас, они должны найти этого ужасного человека!
Мальтрейверс крепче прижал к себе сестру, обычно сильную, спокойную, рассудительную и уравновешенную, а сейчас разбитую ужасом. – Ужас разрушил ее мир.
– Успокойся, – утешил он. – Мы вернулись. Теперь я буду отвечать на телефонные звонки. Почему бы тебе не поехать в Сассекс?
Мелисса, всхлипывая, замотала головой.
– Мне уже лучше. Вы вернулись. И фестиваль еще продолжается. Хотя мне очень больно, но я – англичанка. Это глупо, то что я говорю, правда?
– Да, – сказал он. – Это глупо. Но еще глупее в тяжелую минуту не чувствовать себя англичанкой.
С величайшей осторожностью, едва прикасаясь кончиками пальцев, Мадден открыл коробку. На одной стороне ее еще осталась наклейка, свидетельствующая о том, что в нее были упакованы плитки шоколада. Внутри, на дне ее, – темно-коричневое засохшее пятно крови. Имя настоятеля и адрес на ярлыке – напечатаны.
– Таких коробок полно на складах супермаркетов, – заключил он.
– Да, сэр, – согласился Джексон. – Поэтому любому нетрудно достать такую.
– На ней обнаружены отпечатки пальцев, принадлежащие по крайней мере пятерым людям.
– Да, исключая, конечно, настоятеля. Хигсон сейчас в сортировочном офисе снимает отпечатки у почтальонов и сортировщиков. Трудность заключается в том, что невозможно определить, через какой офис коробка проходила в Лондоне. Лаборатория работает над штемпелем, но пока безрезультатно. Определенно одно: нет отпечатков пальцев Пауэла. Самое верное было бы – произвести анализы слюны на марке и ярлыке.
– А у нас есть анализ слюны Пауэла?
– Нет. Но, как только мы найдем его…
Мадден поднял бровь.
– Как только?.. А разве у нас есть какая-нибудь альтернатива?
– Пришла информация о человеке по имени Синклер. Теперь мы ждем ответа из Лос-Анджелеса.
– Смелое предположение, сержант. Очень смелое! – Однако Мадден не собирался вдаваться в изучение иных, маловероятных версий: ведь Пауэл так хорошо вписывался в созданную им схему, и схема эта чрезвычайно Маддена устраивала. – Есть ли какие-нибудь новости о Пауэле?
– Мы получили ответы на запросы из Борроудейла и района Пика, но они – отрицательные. Не подтвержден также и выезд из страны.
– И до сих пор нет каких-либо данных о том, что мисс Портер находится где-нибудь на излечении? – Джексон в ответ покачал головой, и лицо Маддена скривилось в гримасе недовольства: то, что всплывало в ходе расследования, с каждым часом все больше напоминало убийство, но, пока не найдено тело, классифицировать определенно дело не следует. Он считал отсутствие тела раздражающим недостатком и мысленно представлял себе беглеца Пауэла, попавшего наконец в сети полиции.
– А как поживает наш мистер Мальтрейверс? – вдруг мягко поинтересовался он.
Вежливый и неуместный вопрос прозвучал в голове Джексона как тревожный колокольчик. Когда на горизонте появился Пауэл, Мадден разом откинул все иные свои подозрения, в том числе и по поводу Мальтрейверса, но вовсе не в его характере было вдруг снова начать интересоваться им.
– Я не видел его сегодня, – осторожно ответил Джексон.
– Правда? А где он сегодня был? – В этом вопросе слышалась резкость, и Джексон вдруг понял, что попал впросак.
– Он сказал мне, что собирается провести день в Лондоне, сэр.
– Ну, и провел?
– Полагаю, да.
– Вы так полагаете? Понятно. – Мадден протянул Джексону коробку. – Когда лаборатория закончит с этим, наклейте ярлык и сдайте в архив. Спасибо, сержант.
Джексон, поняв, что он в чем-то запутался, о чем сам даже не догадывается, не нашелся, что ответить, молча взял коробку и направился к выходу.
Мадден тем временем, казалось, просматривал документы, лежавшие у него на столе.
– Я хочу видеть мистера Мальтрейверса и мисс Дэви здесь, в офисе, и как можно скорее! – отдал он приказ, не отрывая взгляда от бумаг.
Джексон повернулся, чтобы задать было вопрос, но передумал. Он отнес коробку в отдел несчастных случаев и позвонил в Пунт-Ярд из пустого кабинета, где его не могли подслушать.
– Что, черт возьми, вы задумали? – сердито спросил он в трубку.
– Задумали? Что вы имеете в виду? – отозвались на другом конце.
– Мадден хочет видеть вас и мисс Дэви немедленно, а со мной играет в какие-то игры. Он знает что-то, чего не знаю я. Вы были сегодня в Лондоне?
– А, вот в чем дело. Извините. Но мы ездили в Белсвейт.
– В Белсвейт? – Голос Джексона задрожал от еле сдерживаемого неудовольствия. – Сделайте одолжение, приезжайте сюда. Сейчас же. Немедленно. Я делился с вами всеми новостями, своими соображениями, и мне бы хотелось, чтобы вы отвечали мне тем же.
Через десять минут оба прибыли в участок, и Джексон, не произнеся ни слова упрека, провел их прямо к Маддену. Шеф полиции был педантично корректен.
– Мне позвонили, – он заглянул в свой блокнот, – в четырнадцать часов из полиции Белсвейта и сообщили, что двое людей, по описанию похожих на вас и под вашими именами, наводили справки в том районе: расспрашивали об Артуре Пауэле, который, как вам известно, является объектом официального полицейского расследования в связи с исчезновением мисс Дианы Портер. Эти двое были вы?
– Да, – признался Мальтрейверс.
Мадден кивнул, как бы еще раз утверждаясь в собственном предположении.
– Понятно. Полагаю, вы в курсе того, что вмешательство в дела полиции квалифицируется как преступление?
– Мы не вмешивались. Мы наоборот, хотели помочь.
– «Мы хотели помочь», – медленно повторив вслух, Мадден записал каждое слово Мальтрейверса. – Понятно. Мисс Дэви, вы хотите что-нибудь добавить? – Тэсс отрицательно покачала головой, а Мадден откинулся на спинку стула и задумчиво уставился на них. – Несмотря на то, что пишут в сенсационной беллетристике, в реальной жизни расследование серьезного преступления, любого преступления, является делом полиции, – поучал он. – Мы не поощряем любителей, не нуждаемся в них и не одобряем ничьего вмешательства. Артура Пауэла найдет полиция, а если случится так, что ваше желание непременно влезть в дело явится причиной задержки производимой операции, это будет зафиксировано в официальном отчете. Если подобное повторится, последствия окажутся для вас обоих очень серьезными. Это все. – Закончив короткую лекцию, Мадден замолчат, явно ожидая их ухода.
Джексон, чувствуя себя очень неуютно, неуклюже отдал честь и повернулся, чтобы выйти вместе с Мальтрейверсом и Тэсс, но те оставались сидеть на месте.
– Прежде всего, – заговорил Гас, – мне хотелось бы внести ясность. Ни сержант Джексон, ни кто-то другой в вашем управлении не знал о наших намерениях. – Голос Мальтрейверса был холоден. – Я намеренно ввел в заблуждение сержанта Джексона сегодня утром. Во-вторых. Не вижу причин, чтобы этот инцидент истолковывался как вмешательство в дела полиции. Очевидно, вы узнали о нашей поездке после того, как управляющий супермаркетом принес вам сандалии Пауэла?.. Сделать это посоветовал ему я. Узнали ли мы что-нибудь важное, о чем нужно было бы сообщить в полицию? Нет, и до тех пор, пока вы не докажете, что мы намеренно вмешались в дела полиции, будет считаться, что мы закона не нарушали. – Его глаза, прикованные к лицу Маддена, стали жесткими. – Поэтому не нужно третировать нас, как школьников, которых поймали в саду с полными карманами яблок! Хочу, чтобы вы наконец поняли: расследование, которое вы проводите, касается тяжких физических повреждений, а возможно даже, и гибели очень дорогого нашего друга, и, если есть что-нибудь такое, что можем сделать мы, чтобы помочь найти Диану, мы сделаем это, а вы можете… подавиться тут своими инструкциями. И до тех пор, пока я не нарушил закон, я не позволю себя запугивать. Теперь вы можете записать все, что я сказал вам, и пришить к этому чертову делу, которое вы уже, возможно, завели и на меня!
Глаза Джексона были закрыты, будто он молился.
Тэсс сидела очень прямо и спокойно, сжимая в руках сумочку.
Мадден оставался невозмутимым. Тишина сгустилась и словно замерла вокруг них.
– На этот раз все, – холодно повторил Мадден, давая понять, что аудиенция закончена.
Мальтрейверс резко поднялся, а затем отступил, пропуская вперед Тэсс и Джексона, который молчал всю дорогу, пока шли в его кабинет.
– Прошу о единственной любезности, – сказал Джексон, переступив порог. – Не поступайте со мной больше так. Я заслуживаю лучшего отношения.
– Мадден начал, а я закончил, – огрызнулся Мальтрейверс.
– Я не говорю о том, что произошло сейчас. Вы солгали мне и поставили в очень неловкое положение перед человеком, который является моим начальником и с которым мне придется работать, что бы вы о нем ни думали. В сегодняшней ситуации вы действовали правильно: не нарушили законов и не вмешались в то, чем занимаемся мы. Но в интересах дела мне необходимо поддерживать профессиональные, рабочие отношения с Мадденом. Если бы вы сказали мне, что собираетесь в Белсвейт, я бы понял вас и не пытался остановить, даже если бы мог сделать это. Но по крайней мере я был бы в курсе дела и вел себя с Мадденом соответствующим образом.
– Вы бы не удержались и рассказали Маддену.
– Давайте посмотрим с другой стороны: я сумел бы защитить себя. Все, что вы достигли сегодня, это то, что весьма сильно осложнили мою жизнь. Мне безразлично, ненавидите вы и Мадден друг друга или нет, мне нужно думать и о собственной карьере!.. – Джексон был зол и поэтому начал язвить.
– О, я – собака Всевышнего, – взбесился Мальтрейверс. – Но молю, скажите, сэр, а чья собака – вы?
– Если вы оба не прекратите этого немедленно, я начну пронзительно кричать, и от моего крика рухнет дом. – Они разом повернулись к Тэсс. Ее лицо было бледным от напряжения, ее голос срывался, когда она продолжила: – Да поймите же, пока вы тут соревнуетесь, кто из вас остроумнее, Диана продолжает быть неизвестно где. А может быть, она в агонии?.. Гас, ты причиняешь мне боль! – Она заплакала.
Ее горькие слова привели мужчин в чувство, И Джексон первый стал сглаживать ситуацию. Он подошел, сел рядом, взял Тэсс за руку.
– Простите меня, – сказал он. – Простите нас обоих. Это, конечно, убийство, что бы мы официально ни говорили, и мы слишком нервно реагируем на все. Это как неожиданная жестокая смерть, как потеря мужа или жены в автомобильной катастрофе: пока не столкнешься с несчастьем лицом к лицу, не знаешь, что это такое. И чувства начинают преобладать над всем остальным, когда приходится с этим встретиться. Если же получится, что вы начинаете рубить, кромсать все вокруг, так это потому, что думаете: так легче выдержать всё это.
– Но вы-то не можете быть таким чувствительным, – поправила сержанта Тэсс. – Вы – полицейский. И это часть вашей работы.
Джексон грустно улыбнулся.
– Правильно, я – полицейский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Мальтрейверс читал все это с отвращением, но уверял себя в том, что, с одной стороны, пошлая сенсация ускорит поиски и арест Артура Пауэла, а с другой, вероятно, поможет спасти Диану: всеми силами старался он верить в то, что она еще жива.
Тэсс возвратилась минут через двадцать, неся в руках шоколад и хрустящий картофель.
– Пришлось купить, – объяснила она, садясь в машину. – Я столкнулась с единственной проблемой: как остановить эту женщину? Именно здесь Пауэл покупал газеты, а она из тех людей, кто заставит заговорить даже самого траппистского монаха. Естественно, в основном, она несла чепуху, но с тех пор, как тут побывала полиция, она пытается вспомнить даже самые, казалось бы, незначительные мелочи. Мне показалось, хозяйка не всё рассказала полицейским. Пауэл заходил к ней по пятницам, чтобы оплатить свой счет, а на прошлой неделе сказал, что собирается в отпуск. Мы это, конечно, знаем, но старая миссис, я не узнала, как зовут ее, поинтересовалась у него, куда он едет, и он сообщил, что пару дней пробудет в Лондоне, а потом отправится в горы.
– Просто в горы?
– К сожалению, да. Может быть, в Уэлс?
Мальтрейверс нахмурился.
– Или в район озер. Или в Шотландию. Или даже заграницу. Джексон говорил, они не смогли найти его паспорта. Конечно, какая-то информация все же есть: исключаются такие места, как Девон и Корнвол. Я сообщу Джексону, когда мы вернемся. Поехали, попробуем узнать что-нибудь в супермаркете.
Решили, что будет лучше, если они честно скажут, что они – друзья Дианы, в таком случае можно было рассчитывать хоть на какой-то успех.
Новый управляющий, молодой человек всячески старавшийся скрыть свой юный возраст под незрелыми усами, был абсолютно равнодушен к тому, что расследование, которое пытались произвести Мальтрейверс и Тэсс, – не официальное, и провел их прямо в свой кабинет, тут же сбросив со стульев многочисленные коробки, чтобы они могли присесть.
– Мы все еще не можем поверить в это, – признался он. – Действительно, никто не дружил с Артуром, но и никто не проявлял к нему особой неприязни. Он один из тех, кто и мухи не обидит. Старые работники не помнят, чтобы за все годы, что он работает тут, он хотя бы раз вышел из себя.
– Вы знаете о нем что-нибудь? Он кажется неуловимым.
Управляющего позвали в торговый зал, чтобы разрешить какой-то спор. Вернулся он в сопровождении полной, рыхлой женщины, которую представил как одного из своих контролеров, объяснив ей причину визита Мальтрейверса и Тэсс.
– Как бы вы описали Артура, Милдред? – спросил он у нее.
– Очень замкнутый. Всегда вежливый. Умный. Никогда не скажет двух слов, если можно обойтись одним. Никогда бестактно никого не перебьет… Словом, ничего плохого о нем я сказать не могу. Единственное, что… он придирчив к еде.
– Придирчив? Что вы имеете в виду?
– Он – вегетарианец. Сколько раз я говорила ему – бросай питаться кормом, предназначенным для кроликов. Но он – особенный человек: никогда не съел даже крутого яйца. А какой от яйца вред?
– Вы видели когда-нибудь у него нож «коммандо»? – спросил Мальтрейверс.
На лице Милдред вдруг появилось выражение, будто она вспомнила что-то важное.
– Ой, я и забыла об этом! Да, да, в кожаном футляре! Его радость и гордость. Он не расставался с ним и всегда носил с собой какой-то камень, чтобы точить его. С его помощью разрезал коробки в кладовой. – Она нахмурилась, вспомнив об этом. – Знаете, о чем я думала? Он казался… таким счастливым, когда занимался этим.
Мальтрейверс и Тэсс обменялись беспокойными взглядами.
Спустя несколько минут стало ясно, что ни Милдред, ни управляющий уже ничего больше не вспомнят: Пауэл всегда был сам по себе, даже с теми, с кем проработал многие годы.
Когда Мальтрейверс и Тесс уже выезжали на улицу, то услышали крик и увидели бегущего к ним управляющего, что-то державшего в руке.
– Совсем забыл! – запыхавшись сказал он и, когда Мальтрейверс опустил стекло машины, протянул ему пару дешевых сандалий из кожзаменителя, потрескавшихся и порванных от долгой носки. – Артур всегда надевал их, когда приходил на работу. Хранил в кладовой. Я вдруг подумал, может, полиции пригодятся? – Он взглянул на Мальтрейверса, словно пытаясь заслужить его одобрение.
– Думаю, это пригодится, – откликнулся тот. – Хотя не вижу, чем они могут помочь. Полицейские ведь были в его комнате. Знаете, вы сами позвоните им. Еще раз спасибо за помощь.
Машина резко тронулась с места, и Мальтрейверс повел ее к центру города.
– Где мы еще можем что-нибудь узнать? – в раздумье проговорила Тэсс.
– Не знаю, мне ничего не приходит в голову. Боже, какая бестолковая трата времени! Какого черта мы сюда ехали?
– Потому что тебе это было нужно, – спокойно объяснила Тэсс. – Ты все время думал об этом. Ладно, давай где-нибудь поедим.
Они нашли бар, где можно было перекусить, и, пока Тэсс заказывала еду, Мальтрейверс позвонил Мелиссе.
– Гас! Слава Богу, что ты позвонил! Когда вы вернетесь?.. – она помолчала… – Знаешь… другую руку Дианы прислали настоятелю по почте.
Глава 9
На обратном пути они услышали новости по радио. А уже в Пунт-Ярде испуганная Мелисса сообщила о деталях.
– Ее прислали со второй почтой, – сказала она. – В коричневой картонной коробке, адресованной настоятелю.
– Там была какая-нибудь записка? – спросил Мальтрейверс.
– Нет. Только рука. Послана из Лондона вчера, но почтовый штемпель настолько размыт, что невозможно установить, откуда именно. Конечно, полиция установит это. – Мелисса вдруг кинулась брату на шею. – О, Гас, это так ужасно! – Она заплакала. – Приходила жена настоятеля. Была такой доброй, а ты знаешь, какая она всегда. Они просят, чтобы ты навестил их, как только сможешь. Телефон не замолкает. Все выражают сочувствие. И Майкл очень нервничает. И епископ звонил. Проклятая пресса замучила. Гас, они должны найти этого ужасного человека!
Мальтрейверс крепче прижал к себе сестру, обычно сильную, спокойную, рассудительную и уравновешенную, а сейчас разбитую ужасом. – Ужас разрушил ее мир.
– Успокойся, – утешил он. – Мы вернулись. Теперь я буду отвечать на телефонные звонки. Почему бы тебе не поехать в Сассекс?
Мелисса, всхлипывая, замотала головой.
– Мне уже лучше. Вы вернулись. И фестиваль еще продолжается. Хотя мне очень больно, но я – англичанка. Это глупо, то что я говорю, правда?
– Да, – сказал он. – Это глупо. Но еще глупее в тяжелую минуту не чувствовать себя англичанкой.
С величайшей осторожностью, едва прикасаясь кончиками пальцев, Мадден открыл коробку. На одной стороне ее еще осталась наклейка, свидетельствующая о том, что в нее были упакованы плитки шоколада. Внутри, на дне ее, – темно-коричневое засохшее пятно крови. Имя настоятеля и адрес на ярлыке – напечатаны.
– Таких коробок полно на складах супермаркетов, – заключил он.
– Да, сэр, – согласился Джексон. – Поэтому любому нетрудно достать такую.
– На ней обнаружены отпечатки пальцев, принадлежащие по крайней мере пятерым людям.
– Да, исключая, конечно, настоятеля. Хигсон сейчас в сортировочном офисе снимает отпечатки у почтальонов и сортировщиков. Трудность заключается в том, что невозможно определить, через какой офис коробка проходила в Лондоне. Лаборатория работает над штемпелем, но пока безрезультатно. Определенно одно: нет отпечатков пальцев Пауэла. Самое верное было бы – произвести анализы слюны на марке и ярлыке.
– А у нас есть анализ слюны Пауэла?
– Нет. Но, как только мы найдем его…
Мадден поднял бровь.
– Как только?.. А разве у нас есть какая-нибудь альтернатива?
– Пришла информация о человеке по имени Синклер. Теперь мы ждем ответа из Лос-Анджелеса.
– Смелое предположение, сержант. Очень смелое! – Однако Мадден не собирался вдаваться в изучение иных, маловероятных версий: ведь Пауэл так хорошо вписывался в созданную им схему, и схема эта чрезвычайно Маддена устраивала. – Есть ли какие-нибудь новости о Пауэле?
– Мы получили ответы на запросы из Борроудейла и района Пика, но они – отрицательные. Не подтвержден также и выезд из страны.
– И до сих пор нет каких-либо данных о том, что мисс Портер находится где-нибудь на излечении? – Джексон в ответ покачал головой, и лицо Маддена скривилось в гримасе недовольства: то, что всплывало в ходе расследования, с каждым часом все больше напоминало убийство, но, пока не найдено тело, классифицировать определенно дело не следует. Он считал отсутствие тела раздражающим недостатком и мысленно представлял себе беглеца Пауэла, попавшего наконец в сети полиции.
– А как поживает наш мистер Мальтрейверс? – вдруг мягко поинтересовался он.
Вежливый и неуместный вопрос прозвучал в голове Джексона как тревожный колокольчик. Когда на горизонте появился Пауэл, Мадден разом откинул все иные свои подозрения, в том числе и по поводу Мальтрейверса, но вовсе не в его характере было вдруг снова начать интересоваться им.
– Я не видел его сегодня, – осторожно ответил Джексон.
– Правда? А где он сегодня был? – В этом вопросе слышалась резкость, и Джексон вдруг понял, что попал впросак.
– Он сказал мне, что собирается провести день в Лондоне, сэр.
– Ну, и провел?
– Полагаю, да.
– Вы так полагаете? Понятно. – Мадден протянул Джексону коробку. – Когда лаборатория закончит с этим, наклейте ярлык и сдайте в архив. Спасибо, сержант.
Джексон, поняв, что он в чем-то запутался, о чем сам даже не догадывается, не нашелся, что ответить, молча взял коробку и направился к выходу.
Мадден тем временем, казалось, просматривал документы, лежавшие у него на столе.
– Я хочу видеть мистера Мальтрейверса и мисс Дэви здесь, в офисе, и как можно скорее! – отдал он приказ, не отрывая взгляда от бумаг.
Джексон повернулся, чтобы задать было вопрос, но передумал. Он отнес коробку в отдел несчастных случаев и позвонил в Пунт-Ярд из пустого кабинета, где его не могли подслушать.
– Что, черт возьми, вы задумали? – сердито спросил он в трубку.
– Задумали? Что вы имеете в виду? – отозвались на другом конце.
– Мадден хочет видеть вас и мисс Дэви немедленно, а со мной играет в какие-то игры. Он знает что-то, чего не знаю я. Вы были сегодня в Лондоне?
– А, вот в чем дело. Извините. Но мы ездили в Белсвейт.
– В Белсвейт? – Голос Джексона задрожал от еле сдерживаемого неудовольствия. – Сделайте одолжение, приезжайте сюда. Сейчас же. Немедленно. Я делился с вами всеми новостями, своими соображениями, и мне бы хотелось, чтобы вы отвечали мне тем же.
Через десять минут оба прибыли в участок, и Джексон, не произнеся ни слова упрека, провел их прямо к Маддену. Шеф полиции был педантично корректен.
– Мне позвонили, – он заглянул в свой блокнот, – в четырнадцать часов из полиции Белсвейта и сообщили, что двое людей, по описанию похожих на вас и под вашими именами, наводили справки в том районе: расспрашивали об Артуре Пауэле, который, как вам известно, является объектом официального полицейского расследования в связи с исчезновением мисс Дианы Портер. Эти двое были вы?
– Да, – признался Мальтрейверс.
Мадден кивнул, как бы еще раз утверждаясь в собственном предположении.
– Понятно. Полагаю, вы в курсе того, что вмешательство в дела полиции квалифицируется как преступление?
– Мы не вмешивались. Мы наоборот, хотели помочь.
– «Мы хотели помочь», – медленно повторив вслух, Мадден записал каждое слово Мальтрейверса. – Понятно. Мисс Дэви, вы хотите что-нибудь добавить? – Тэсс отрицательно покачала головой, а Мадден откинулся на спинку стула и задумчиво уставился на них. – Несмотря на то, что пишут в сенсационной беллетристике, в реальной жизни расследование серьезного преступления, любого преступления, является делом полиции, – поучал он. – Мы не поощряем любителей, не нуждаемся в них и не одобряем ничьего вмешательства. Артура Пауэла найдет полиция, а если случится так, что ваше желание непременно влезть в дело явится причиной задержки производимой операции, это будет зафиксировано в официальном отчете. Если подобное повторится, последствия окажутся для вас обоих очень серьезными. Это все. – Закончив короткую лекцию, Мадден замолчат, явно ожидая их ухода.
Джексон, чувствуя себя очень неуютно, неуклюже отдал честь и повернулся, чтобы выйти вместе с Мальтрейверсом и Тэсс, но те оставались сидеть на месте.
– Прежде всего, – заговорил Гас, – мне хотелось бы внести ясность. Ни сержант Джексон, ни кто-то другой в вашем управлении не знал о наших намерениях. – Голос Мальтрейверса был холоден. – Я намеренно ввел в заблуждение сержанта Джексона сегодня утром. Во-вторых. Не вижу причин, чтобы этот инцидент истолковывался как вмешательство в дела полиции. Очевидно, вы узнали о нашей поездке после того, как управляющий супермаркетом принес вам сандалии Пауэла?.. Сделать это посоветовал ему я. Узнали ли мы что-нибудь важное, о чем нужно было бы сообщить в полицию? Нет, и до тех пор, пока вы не докажете, что мы намеренно вмешались в дела полиции, будет считаться, что мы закона не нарушали. – Его глаза, прикованные к лицу Маддена, стали жесткими. – Поэтому не нужно третировать нас, как школьников, которых поймали в саду с полными карманами яблок! Хочу, чтобы вы наконец поняли: расследование, которое вы проводите, касается тяжких физических повреждений, а возможно даже, и гибели очень дорогого нашего друга, и, если есть что-нибудь такое, что можем сделать мы, чтобы помочь найти Диану, мы сделаем это, а вы можете… подавиться тут своими инструкциями. И до тех пор, пока я не нарушил закон, я не позволю себя запугивать. Теперь вы можете записать все, что я сказал вам, и пришить к этому чертову делу, которое вы уже, возможно, завели и на меня!
Глаза Джексона были закрыты, будто он молился.
Тэсс сидела очень прямо и спокойно, сжимая в руках сумочку.
Мадден оставался невозмутимым. Тишина сгустилась и словно замерла вокруг них.
– На этот раз все, – холодно повторил Мадден, давая понять, что аудиенция закончена.
Мальтрейверс резко поднялся, а затем отступил, пропуская вперед Тэсс и Джексона, который молчал всю дорогу, пока шли в его кабинет.
– Прошу о единственной любезности, – сказал Джексон, переступив порог. – Не поступайте со мной больше так. Я заслуживаю лучшего отношения.
– Мадден начал, а я закончил, – огрызнулся Мальтрейверс.
– Я не говорю о том, что произошло сейчас. Вы солгали мне и поставили в очень неловкое положение перед человеком, который является моим начальником и с которым мне придется работать, что бы вы о нем ни думали. В сегодняшней ситуации вы действовали правильно: не нарушили законов и не вмешались в то, чем занимаемся мы. Но в интересах дела мне необходимо поддерживать профессиональные, рабочие отношения с Мадденом. Если бы вы сказали мне, что собираетесь в Белсвейт, я бы понял вас и не пытался остановить, даже если бы мог сделать это. Но по крайней мере я был бы в курсе дела и вел себя с Мадденом соответствующим образом.
– Вы бы не удержались и рассказали Маддену.
– Давайте посмотрим с другой стороны: я сумел бы защитить себя. Все, что вы достигли сегодня, это то, что весьма сильно осложнили мою жизнь. Мне безразлично, ненавидите вы и Мадден друг друга или нет, мне нужно думать и о собственной карьере!.. – Джексон был зол и поэтому начал язвить.
– О, я – собака Всевышнего, – взбесился Мальтрейверс. – Но молю, скажите, сэр, а чья собака – вы?
– Если вы оба не прекратите этого немедленно, я начну пронзительно кричать, и от моего крика рухнет дом. – Они разом повернулись к Тэсс. Ее лицо было бледным от напряжения, ее голос срывался, когда она продолжила: – Да поймите же, пока вы тут соревнуетесь, кто из вас остроумнее, Диана продолжает быть неизвестно где. А может быть, она в агонии?.. Гас, ты причиняешь мне боль! – Она заплакала.
Ее горькие слова привели мужчин в чувство, И Джексон первый стал сглаживать ситуацию. Он подошел, сел рядом, взял Тэсс за руку.
– Простите меня, – сказал он. – Простите нас обоих. Это, конечно, убийство, что бы мы официально ни говорили, и мы слишком нервно реагируем на все. Это как неожиданная жестокая смерть, как потеря мужа или жены в автомобильной катастрофе: пока не столкнешься с несчастьем лицом к лицу, не знаешь, что это такое. И чувства начинают преобладать над всем остальным, когда приходится с этим встретиться. Если же получится, что вы начинаете рубить, кромсать все вокруг, так это потому, что думаете: так легче выдержать всё это.
– Но вы-то не можете быть таким чувствительным, – поправила сержанта Тэсс. – Вы – полицейский. И это часть вашей работы.
Джексон грустно улыбнулся.
– Правильно, я – полицейский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22