Оставшийся путь Вулф частично пробежал, частично съехал по перилам, не отставая от Чики ни на шаг. Когда они добежали до задней части дома, в вестибюль ввалились полицейские. Офицер отрывисто скомандовал прочесать помещения. Вулф и Чика в этот момент открывали заднюю дверь, выходящую на маленький грязный дворик, загаженный мусором и всевозможными отбросами, источавшими невероятную вонь. Сквозь дыру в каменной стене они вылезли на улицу и пошли по рассыпанной на лужах щебенке.
Пройдя в боковой переулок, они увидели, что полицейские успели установить там заграждения.
– О боже! – воскликнула Чика.
Вулф оглянулся назад – туда, откуда они только-только пришли, – и увидел, что маленький дворик заполнили полицейские. Еще момент-другой, и они обнаружат дыру, выводящую на улицу. "Ну вот и попались", – с горечью подумал он.
Неожиданно послышался визг тормозов, и обшарпанный желтый фургон, выскочивший в полуквартале из-за угла, направился прямо к ним. Вулф вытащил стилет и уже приготовился было метнуть его, как вдруг услышал знакомый голос:
– Вулф, не бросай! Это я, Бобби!
Да ведь это же и впрямь Бобби Коннор собственной персоной, сидящий за рулем их старенькой автомашины. Вулф остановился как вкопанный.
– Эй, Вулф! Забирайся, черт бы тебя побрал, поскорее! – крикнул Бобби.
Полицейские тем временем уже вылезали через дыру в стене. Часть из них отодвигали заграждения, чтобы пропустить патрульную машину. Мотор ревел, из-под колес из-за резкого торможения шел дым, на размышления времени не оставалось.
Вулф втолкнул Чику на заднее сиденье и плюхнулся рядом с ней, Бобби нажал на газ, и они понеслись по улице, затем быстро свернули на другую. Движение по ней запрещалось – стояли лишь припаркованные машины да в одном месте фургон с прицепом, на который Бобби не стал обращать внимания. Он резко повернул у перекрестка и выскочил на Восемьдесят шестую улицу, ведущую к Центральному парку с западной стороны.
– Вовремя подоспел, – сказал Вулф. – Но как, черт подери, ты нашел меня? И как меня нашел Бризард?
– Этот сукин сын и в самом деле жаждет твоей крови, – ответил Бобби, обгоняя перекосившийся набок автобус, из выхлопной трубы которого вырывались целые клубы густого черного дыма. Громко посигналив, они легко обошли автобус и помчались вперед.
– Мне по секрету сообщили, – продолжал Бобби, – что Бризард поднял в ружье особое подразделение, ну и я, конечно, заинтересовался, по какому случаю. Похоже, что ему откуда-то позвонили и выложили, где ты находишься.
– Нет, это невозможно, – покачал головой Вулф. – Никто этого не знал.
– Однако кто-то все-таки донес Бризарду. – Бобби глянул на Вулфа в зеркало заднего обзора. – Ты же знаешь, что все звонки из других штатов у нас фиксируются. Так вот после звонка с кодом города два-ноль-два Бризард поднял всю эту свору.
– Сворачиваем налево, – сказала Чика, – на улицу Сентрал-Парк-Саут.
Вулф заметил, как Бобби бросил на нее быстрый взгляд в зеркало.
– Едем, как она сказала, – подтвердил он.
"Два-ноль-два – код Вашингтона", – подумал Вулф. Единственный, кто знал, куда он направляется, был Шипли. "Теперь ты один из наших", – вспомнились ему слова Шипли, и тут же "призрак" заложил его. Для чего? Кто, черт побери, отдал ему такой приказ?
Проезжая мимо парка и лавируя среди многочисленных машин, Бобби увеличил скорость.
– Мне пришлось взять этот фургончик, лейтенант, так как не сумел найти другой.
– Да черт с ним, – отмахнулся Вулф и, повернувшись, стал глядеть назад через заднее стекло.
– Погони вроде бы не видно.
– Я тоже ничего не вижу, – подтвердил Бобби. – Похоже, мы оторвались от них.
Он сбавил скорость, и теперь их машина ничем не отличалась от обычных полицейских фургонов, намозоливших глаза стражам порядка, а потом вообще потащился еле-еле, чуть быстрее людей, занимающихся бегом трусцой.
– Как ты и просил, я отправился повидать брата Сквэйра, – начал рассказывать Бобби. – Сперва он не хотел встречаться, а потом согласился. Сквэйр вовсе тебя не обманывал, Вулф. Брат его и в самом деле задолжал этим кусочникам-акулам двадцать пять тысяч. Почти что его годовая зарплата. Так или иначе, но самое интересное, что брат придумал график выплаты долга, и каждые две недели, как по часам, аккуратно отдавал деньги этим шакалам.
Они еще больше замедлили ход, так как дорогу перегородил изящный конный экипаж. Усталые лошади мерно цокали копытами по мостовой, и Бобби, Вулфу и Чике пришлось тащиться вслед, пока они в удобном месте не сумели обойти упряжку.
– А потом, за два дня до твоей стычки со Сквайром, все круто изменилось, – продолжал Бобби. – Двое отпетых головорезов пришли во двор местной школы, где учится дочка брата, и стали угрожать ей – ты понимаешь. Вот гады! А ей ведь еще и восьми нет.
– Да, я знаю, – ответил Вулф. – Он продолжал наблюдать через заднее стекло машины за всем, что творилось на шоссе.
– Ну так вот, это все же необычная операция для акул – запугивать членов семьи, особенно если долг им выплачивается вовремя. Как сказал брат Сквэйра, на тот поступок Ричардса как раз и побудило вымогательство кусочников.
– Ты здорово потрудился, малыш, – одобрил Вулф действия Бобби. – А нет ли у брата каких-нибудь соображений насчет того, кто прихлопнул Сквэйра?
Они доехали почти до юго-восточного угла Центрального парка. Впереди мрачно замаячили высотные дома, стоящие на Сентрал-Парк-Саут.
– Может, и есть, – ответил Бобби. – Он говорил мне, что пошел повидать Сквэйра в день – вернее, утро – убийства. Пошел для того, чтобы успокоить его, – ведь тот считал, что подонки-акулы пристали к нему не беспричинно... Он нашел Сквэйра за пять минут, как он сказал, до приезда туда парней из службы внутренних расследований. Мне он рассказывал, что видел, как сорвалась с места стоявшая неподалеку машина. В ней сидел один человек – мужчина. Он в этом уверен. Кроме того, он помнит, что машиной управлял азиат, похоже, японец.
– Это ничего не значит, – заметил Вулф. – Акулы могли нанять на мокрое дело любых иностранных профессионалов из Чикаго или Детройта.
– Да-а... Но все же это только догадки, – сказал Бобби, сворачивая на Сентрал-Парк-Саут. – А еще брат клянется, что на машине был правительственный номер США.
"Правительство США, – подумал Вулф. – Опять "призраки". Кто же все-таки отдает Шипли такие приказы? Почему он ничего не докладывает об этом начальству?"
– Вулф, ты же видишь, какая напряженна у нас в управлении. Бризард всех черных доводит до бешенства. Брат Сквэйра боялся противиться этой черной волне, боялся, что они все набросятся на него. Да ты и сам будь начеку. Бризард говорит, что ты негодяй, и, похоже, в его окружении нет никого, кто бы дал ему по мозгам. Просто нет таких, – и Бобби с сожалением покачал головой.
Послышался какой-то посторонний гул, Вулф напрягся, стараясь понять, что это такое, потому что в создавшейся ситуации любое новое явление могло оказаться роковым, так что ничего нельзя было пропускать мимо ушей. Вновь послышался тот же гул, но теперь уже ближе, в соседнем квартале; потом звук исчез – его забил шум транспорта на улицах Нижнего Манхэттена. Однако Вулф с напряжением продолжал вслушиваться и вскоре уловил знакомый звук: он явственно пробивался сквозь прочие шумы большого города, когда они проезжали Шестую улицу.
– Дело дрянь, – громко сказал он Бобби, – они нас преследуют на вертолете.
– Вот черт! Что ж я за идиот! – выругался Бобби, вцепившись покрепче в руль обеими руками. – Они нас засекли из-за чувствительного инфракрасного покрытия нашей машины. – Он резко затормозил и крикнул:
– Мотаем отсюда!
Вулф не возражал. Вместе с Чикой он вывалился из кабины, но не побежал, так как Бобби за ними не последовал.
– Выходи скорее и бежим! – поторопил он Коннора. Взглянув вверх, Вулф увидел вертолет, пролетающий уже над отелем "Плаза". – Бобби, ради Христа! Ты не можешь здесь оставаться. Они засекли фургон.
– Да не волнуйся. Мне они вреда не сделают. Они...
– Пойми, это же Бризард, друг ты мой дорогой. У него теперь все козыри на руках, он может вытворять все, что захочет, и вопросов никаких задавать не будет.
– Я с вами не побегу.
Вертолет постепенно приближался.
– Вылезай, к чертовой матери, из этой мишени, Бобби! – настаивал Вулф. – Я знаю, что говорю.
Но тут Чика схватила его за руку и потащила по южной стороне улицы по направлению к ближайшему переулку, чтобы укрыться под густыми кронами растущих там деревьев.
Вулф оглянулся и увидел, что их желтый фургон отъехал от тротуара и помчался прочь от серой каменной стены и ворот Центрального парка. Стрекот вертолета слышался совсем рядом, люди задирали вверх головы, а машины поспешно освобождали дорогу фургону с надрывающейся сигнальной сиреной.
Тень вертолета пересекла асфальтовое покрытие дороги, и Вулф увидел, как желтый фургон резко остановился, а Бобби выскочил и что есть мочи пустился бежать. Между фургоном и другими машинами образовался приличный разрыв. Пешеходы остались далеко позади. Голос из громкоговорителя (может, это орал сам Бризард) перекрывал мощный гул вертолета, накренившегося теперь набок и словно ищущего, где бы приземлиться.
И в этот самый момент – за секунду-другую до того, как вертолет коснулся земли, – Вулф вновь увидел Бобби, и ему стало легче. Коннор с трудом пробивался между остановившимися машинами. Он почти добежал до деревьев, в тени которых прятались Вулф и Чика, и тут из парка вынырнул вишнево-красный мотоцикл "Электра-Глайд-Харлей" и помчался по направлению к нему. Вулф успел рассмотреть, что за рулем сидел Сума.
– Бобби! – только и успел предостерегающе крикнуть Вулф.
Чика резко толкнула его обратно под защиту нависших крон деревьев, а Бобби Коннор в этот момент завертелся на месте, судорожно вздрогнул и вспыхнул ярким голубым пламенем.
* * *
Хэм Конрад пришел на теннисный корт и готовился сыграть с адвокатом Харрисом Паттерсоном. В этот момент он увидел, как какая-то вроде бы знакомая женщина направляется к нему; Он лишь тяжело вздохнул.
– О-о! Привет, миссис Симмонс, – произнес он, изображая на лице лучшую из своих улыбок. Только сейчас он понял, что это и есть та самая особа, которая так хищно уставилась на него с Марион, когда они сидели в ресторане на Коламбиа-роуд.
– Не лучше ли вам называть меня просто Одри, Хэм? – сказала миссис Симмонс. – Смею надеяться, что вы помните меня.
Она вырядилась в самый что ни на есть модный теннисный костюм от Эллесси, который, по прикидке Хэма, влетел сенатору Симмонсу в немалую сумму – никак не меньше трехсот долларов.
Держа ракетку на плече, она провела своими наманикюренными красным лаком ноготками по его волосатым рукам. Теннисный костюм выгодно подчеркивал ее плоский живот, стройную фигуру с длинными ногами. Хэм даже умудрился рассмотреть набухшие соски под тонкой хлопчатобумажной тенниской и сразу понял, что она не носит бюстгальтер. Сомнений не было: она явилась сюда отнюдь не для того, чтобы играть в теннис.
Одри одарила его лучезарной улыбкой и тут же ринулась в наступление:
– Я рада, что вам понравилось то, что вы видите.
– Э-э-э-э, миссис Симмонс... нет, извините, Одри. Я не хочу выглядеть грубым и обидеть вас, но меня ждет партнер, с которым мы договорились...
– Да-да, я знаю, этот симпатичный тугодум Харрис Паттерсон.
– Вы его знаете?
– Знаю кого? – с обезоруживающей улыбкой спросила Одри. – Ах, этого! Да я же имела его.
"Бог ты мой, – подумал Хэм, – на ком же женился Леланд Симмонс?"
Одри запустила накрашенные ноготки под рубашку Хэму.
– Хэм! Если бы ты знал, как я мечтаю побыть с тобой!
– Одри, да я же...
– Я просто мечтаю сделать тебе минетик, почувствовать, как напрягается и твердеет твое естество, как...
– Да не кричи ты так громко! – Перепуганный Хэм схватил ее за руку и повел подальше от ограды теннисного корта, где их могли случайно подслушать. Но он никак не ожидал, что она пустит в ход и вторую руку, ласково поглаживая у него между ног. Глаза ее оживились:
– Ты любишь меня?
– Одри, прекрати! – сердито сказал он, отбрасывая ее руку. – Ведь твой муж направил тебя ко мне для того, чтобы вызволить вашего сына из беды. Я ему помог, и на том все кончилось.
– Нет, не кончилось, – запротестовала Одри. – И ты, и я, оба мы знаем, что, когда придет время, ты призовешь моего супруга и он будет обязан вернуть тебе должок, как это принято делать здесь. Так почему же ты думаешь, что мне на это должно быть наплевать? – Она пристально посмотрела ему в глаза и что-то заметила в них. – А-а, теперь я понимаю. Ты думаешь, что мой муж сможет тебе помочь, а я нет. – Она улыбнулась. – Вот тут-то ты ошибаешься. – Она приложила указательный палец к его губам и многозначительно постучала по ним. – Ну а теперь, позволь мне посмотреть, как ты играешь в теннис с этим великим пронырой и занудой Харрисом Паттерсоном. – Увидев вытянутое лицо Хэма, она усмехнулась и вновь приняла серьезный вид, прежде чем задать неожиданный вопрос. – Любопытно, имеет ли все это хоть какое-нибудь отношение к той бабенке, с которой я видела тебя накануне. Марион Старр Сент-Джеймс – так, кажется, ее зовут?
– Так ты еще знаешь и Марион?
Одри удивленно подняла брови:
– Марион? Разве ее так зовут? Я знаю ее не лично, а лишь со слов Харриса. Но я с ней никогда не встречалась, – и она снова улыбнулась своей многообещающей улыбкой. – Харрис так любит говорить обо всем... но после. Он объясняет, что это помогает ему снять напряжение. Болван да и только! Но иногда бывает почище, чем болван, должна в этом признаться. Вам интересно?
– Одри, миленькая, меня не интересует твоя затея, как похитрее возвратить должок.
Она скорчила недовольную гримаску:
– Неужели я тебе не нравлюсь, ну хоть чуточку? – И опять ее пальчик коснулся его губ. – Не ври, Хэм! Твое тело не позволит тебе лгать.
– Да нет же, я говорю, что ты просто прекрасна, – искренне сказал он.
В ответ она широко улыбнулась:
– Но ведь когда я стала болтать насчет минета и насчет того, что спала с Харрисом, тебе же это понравилось?
– Ну что ж, не я придумал мерки поведения женщины.
Она вся задрожала от гнева и отвесила ему увесистую оплеуху.
– Какое ты имеешь право судить обо мне по тому, как я веду себя с мужчинами. А если бы я была одного с тобою пола, ты тоже судил бы обо мне по тем же меркам? Уверена, что нет! Ты бы лишь ухмыльнулся, подмигнул и стал бы рассказывать скабрезные анекдоты про пенисы и про все такое прочее.
Тут она бросила на него свирепый взгляд и продолжала дальше:
– Ты же сам спал с этой Марион Старр Сент-Джеймс. Имел, кого хотел, а почему бы мне не иметь, кого я хочу?
– Но ведь ты замужем.
– Ой, уморил! Ну стань взрослее, пожалуйста, – ухмыльнулась она, лукаво взглянув на Хэма. – Думаю, что тебе лучше прочитать подобную лекцию твоей жене.
– Но ты же не знаешь мою жену!
– А ты не знаешь Леланда Симмонса.
Хэм ничего не ответил, а оглянувшись назад, помахал Харрису Паттерсону и крикнул:
– Приду через минутку!
Обратившись опять к Одри, он спросил:
– Ну так чего ты от меня хочешь?
– Теперь ничего не хочу, – ответила она. – Вижу, что ошиблась адресом. А насчет Харриса я сказала правду. Только вот когда легла к нему в постель и увидела, какой он занудный, тут же смылась от него. Честно говоря, Хэм, я нахожу тебя довольно интересным, более того, даже человечным. Способ, которым ты помог моему сыну, просто великолепен. Мне бы хотелось тоже подходить к нему таким же образом, но не могу: слишком тяжелый груз давит на нас обоих. Не скрою, твое телосложение и привлекло меня, но я разглядела в тебе и некий огонек. Однако теперь я не уверена, что он горит по-прежнему.
– Одри, да я...
– Все в порядке, Хэм, – улыбнулась она. – Я никогда не собиралась вымогать у тебя что-либо. Просто-напросто разыграла сцену. Мне все это было забавно, а тебе, вижу, не понравилось. Поэтому давай забудем о моей шутке. – Она уже было отошла от него на несколько шагов, но, словно опомнившись, вернулась. – Да, кстати, насчет Харриса и той женщины, Сент-Джеймс. Он заканчивает составлять документ, по которому она исключается из довольно странного договора.
– Что ты имеешь в виду под словом "странный"?
Одри широко открыла глаза:
– Я имею в виду: "очень странный".
– А с кем контракт-то? Кто партнер?
Одри сняла с плеча ракетку и слегка ткнула ею Хэма в живот.
– Вот это-то и есть самое пикантное в договоре. – Она мягко улыбнулась. – Партнер не кто иной, как твой папаша.
* * *
– Я слышу их, – шепнул Вулф. – Они очень близко.
Чика быстро зажала ему рот ладонью.
Где-то поблизости скрипнула половица, чей-то голос, лишь немного приглушенный тонкой перегородкой, произнес:
– Получше проверь всю эту проклятую одежду. От этого негодяя всего можно ожидать.
Вулф с Чикой лежали лицом вниз в крохотной потайной комнатке без окон, которую Вулф в свое время раскопал при осмотре апартаментов Лоуренса Моравиа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Пройдя в боковой переулок, они увидели, что полицейские успели установить там заграждения.
– О боже! – воскликнула Чика.
Вулф оглянулся назад – туда, откуда они только-только пришли, – и увидел, что маленький дворик заполнили полицейские. Еще момент-другой, и они обнаружат дыру, выводящую на улицу. "Ну вот и попались", – с горечью подумал он.
Неожиданно послышался визг тормозов, и обшарпанный желтый фургон, выскочивший в полуквартале из-за угла, направился прямо к ним. Вулф вытащил стилет и уже приготовился было метнуть его, как вдруг услышал знакомый голос:
– Вулф, не бросай! Это я, Бобби!
Да ведь это же и впрямь Бобби Коннор собственной персоной, сидящий за рулем их старенькой автомашины. Вулф остановился как вкопанный.
– Эй, Вулф! Забирайся, черт бы тебя побрал, поскорее! – крикнул Бобби.
Полицейские тем временем уже вылезали через дыру в стене. Часть из них отодвигали заграждения, чтобы пропустить патрульную машину. Мотор ревел, из-под колес из-за резкого торможения шел дым, на размышления времени не оставалось.
Вулф втолкнул Чику на заднее сиденье и плюхнулся рядом с ней, Бобби нажал на газ, и они понеслись по улице, затем быстро свернули на другую. Движение по ней запрещалось – стояли лишь припаркованные машины да в одном месте фургон с прицепом, на который Бобби не стал обращать внимания. Он резко повернул у перекрестка и выскочил на Восемьдесят шестую улицу, ведущую к Центральному парку с западной стороны.
– Вовремя подоспел, – сказал Вулф. – Но как, черт подери, ты нашел меня? И как меня нашел Бризард?
– Этот сукин сын и в самом деле жаждет твоей крови, – ответил Бобби, обгоняя перекосившийся набок автобус, из выхлопной трубы которого вырывались целые клубы густого черного дыма. Громко посигналив, они легко обошли автобус и помчались вперед.
– Мне по секрету сообщили, – продолжал Бобби, – что Бризард поднял в ружье особое подразделение, ну и я, конечно, заинтересовался, по какому случаю. Похоже, что ему откуда-то позвонили и выложили, где ты находишься.
– Нет, это невозможно, – покачал головой Вулф. – Никто этого не знал.
– Однако кто-то все-таки донес Бризарду. – Бобби глянул на Вулфа в зеркало заднего обзора. – Ты же знаешь, что все звонки из других штатов у нас фиксируются. Так вот после звонка с кодом города два-ноль-два Бризард поднял всю эту свору.
– Сворачиваем налево, – сказала Чика, – на улицу Сентрал-Парк-Саут.
Вулф заметил, как Бобби бросил на нее быстрый взгляд в зеркало.
– Едем, как она сказала, – подтвердил он.
"Два-ноль-два – код Вашингтона", – подумал Вулф. Единственный, кто знал, куда он направляется, был Шипли. "Теперь ты один из наших", – вспомнились ему слова Шипли, и тут же "призрак" заложил его. Для чего? Кто, черт побери, отдал ему такой приказ?
Проезжая мимо парка и лавируя среди многочисленных машин, Бобби увеличил скорость.
– Мне пришлось взять этот фургончик, лейтенант, так как не сумел найти другой.
– Да черт с ним, – отмахнулся Вулф и, повернувшись, стал глядеть назад через заднее стекло.
– Погони вроде бы не видно.
– Я тоже ничего не вижу, – подтвердил Бобби. – Похоже, мы оторвались от них.
Он сбавил скорость, и теперь их машина ничем не отличалась от обычных полицейских фургонов, намозоливших глаза стражам порядка, а потом вообще потащился еле-еле, чуть быстрее людей, занимающихся бегом трусцой.
– Как ты и просил, я отправился повидать брата Сквэйра, – начал рассказывать Бобби. – Сперва он не хотел встречаться, а потом согласился. Сквэйр вовсе тебя не обманывал, Вулф. Брат его и в самом деле задолжал этим кусочникам-акулам двадцать пять тысяч. Почти что его годовая зарплата. Так или иначе, но самое интересное, что брат придумал график выплаты долга, и каждые две недели, как по часам, аккуратно отдавал деньги этим шакалам.
Они еще больше замедлили ход, так как дорогу перегородил изящный конный экипаж. Усталые лошади мерно цокали копытами по мостовой, и Бобби, Вулфу и Чике пришлось тащиться вслед, пока они в удобном месте не сумели обойти упряжку.
– А потом, за два дня до твоей стычки со Сквайром, все круто изменилось, – продолжал Бобби. – Двое отпетых головорезов пришли во двор местной школы, где учится дочка брата, и стали угрожать ей – ты понимаешь. Вот гады! А ей ведь еще и восьми нет.
– Да, я знаю, – ответил Вулф. – Он продолжал наблюдать через заднее стекло машины за всем, что творилось на шоссе.
– Ну так вот, это все же необычная операция для акул – запугивать членов семьи, особенно если долг им выплачивается вовремя. Как сказал брат Сквэйра, на тот поступок Ричардса как раз и побудило вымогательство кусочников.
– Ты здорово потрудился, малыш, – одобрил Вулф действия Бобби. – А нет ли у брата каких-нибудь соображений насчет того, кто прихлопнул Сквэйра?
Они доехали почти до юго-восточного угла Центрального парка. Впереди мрачно замаячили высотные дома, стоящие на Сентрал-Парк-Саут.
– Может, и есть, – ответил Бобби. – Он говорил мне, что пошел повидать Сквэйра в день – вернее, утро – убийства. Пошел для того, чтобы успокоить его, – ведь тот считал, что подонки-акулы пристали к нему не беспричинно... Он нашел Сквэйра за пять минут, как он сказал, до приезда туда парней из службы внутренних расследований. Мне он рассказывал, что видел, как сорвалась с места стоявшая неподалеку машина. В ней сидел один человек – мужчина. Он в этом уверен. Кроме того, он помнит, что машиной управлял азиат, похоже, японец.
– Это ничего не значит, – заметил Вулф. – Акулы могли нанять на мокрое дело любых иностранных профессионалов из Чикаго или Детройта.
– Да-а... Но все же это только догадки, – сказал Бобби, сворачивая на Сентрал-Парк-Саут. – А еще брат клянется, что на машине был правительственный номер США.
"Правительство США, – подумал Вулф. – Опять "призраки". Кто же все-таки отдает Шипли такие приказы? Почему он ничего не докладывает об этом начальству?"
– Вулф, ты же видишь, какая напряженна у нас в управлении. Бризард всех черных доводит до бешенства. Брат Сквэйра боялся противиться этой черной волне, боялся, что они все набросятся на него. Да ты и сам будь начеку. Бризард говорит, что ты негодяй, и, похоже, в его окружении нет никого, кто бы дал ему по мозгам. Просто нет таких, – и Бобби с сожалением покачал головой.
Послышался какой-то посторонний гул, Вулф напрягся, стараясь понять, что это такое, потому что в создавшейся ситуации любое новое явление могло оказаться роковым, так что ничего нельзя было пропускать мимо ушей. Вновь послышался тот же гул, но теперь уже ближе, в соседнем квартале; потом звук исчез – его забил шум транспорта на улицах Нижнего Манхэттена. Однако Вулф с напряжением продолжал вслушиваться и вскоре уловил знакомый звук: он явственно пробивался сквозь прочие шумы большого города, когда они проезжали Шестую улицу.
– Дело дрянь, – громко сказал он Бобби, – они нас преследуют на вертолете.
– Вот черт! Что ж я за идиот! – выругался Бобби, вцепившись покрепче в руль обеими руками. – Они нас засекли из-за чувствительного инфракрасного покрытия нашей машины. – Он резко затормозил и крикнул:
– Мотаем отсюда!
Вулф не возражал. Вместе с Чикой он вывалился из кабины, но не побежал, так как Бобби за ними не последовал.
– Выходи скорее и бежим! – поторопил он Коннора. Взглянув вверх, Вулф увидел вертолет, пролетающий уже над отелем "Плаза". – Бобби, ради Христа! Ты не можешь здесь оставаться. Они засекли фургон.
– Да не волнуйся. Мне они вреда не сделают. Они...
– Пойми, это же Бризард, друг ты мой дорогой. У него теперь все козыри на руках, он может вытворять все, что захочет, и вопросов никаких задавать не будет.
– Я с вами не побегу.
Вертолет постепенно приближался.
– Вылезай, к чертовой матери, из этой мишени, Бобби! – настаивал Вулф. – Я знаю, что говорю.
Но тут Чика схватила его за руку и потащила по южной стороне улицы по направлению к ближайшему переулку, чтобы укрыться под густыми кронами растущих там деревьев.
Вулф оглянулся и увидел, что их желтый фургон отъехал от тротуара и помчался прочь от серой каменной стены и ворот Центрального парка. Стрекот вертолета слышался совсем рядом, люди задирали вверх головы, а машины поспешно освобождали дорогу фургону с надрывающейся сигнальной сиреной.
Тень вертолета пересекла асфальтовое покрытие дороги, и Вулф увидел, как желтый фургон резко остановился, а Бобби выскочил и что есть мочи пустился бежать. Между фургоном и другими машинами образовался приличный разрыв. Пешеходы остались далеко позади. Голос из громкоговорителя (может, это орал сам Бризард) перекрывал мощный гул вертолета, накренившегося теперь набок и словно ищущего, где бы приземлиться.
И в этот самый момент – за секунду-другую до того, как вертолет коснулся земли, – Вулф вновь увидел Бобби, и ему стало легче. Коннор с трудом пробивался между остановившимися машинами. Он почти добежал до деревьев, в тени которых прятались Вулф и Чика, и тут из парка вынырнул вишнево-красный мотоцикл "Электра-Глайд-Харлей" и помчался по направлению к нему. Вулф успел рассмотреть, что за рулем сидел Сума.
– Бобби! – только и успел предостерегающе крикнуть Вулф.
Чика резко толкнула его обратно под защиту нависших крон деревьев, а Бобби Коннор в этот момент завертелся на месте, судорожно вздрогнул и вспыхнул ярким голубым пламенем.
* * *
Хэм Конрад пришел на теннисный корт и готовился сыграть с адвокатом Харрисом Паттерсоном. В этот момент он увидел, как какая-то вроде бы знакомая женщина направляется к нему; Он лишь тяжело вздохнул.
– О-о! Привет, миссис Симмонс, – произнес он, изображая на лице лучшую из своих улыбок. Только сейчас он понял, что это и есть та самая особа, которая так хищно уставилась на него с Марион, когда они сидели в ресторане на Коламбиа-роуд.
– Не лучше ли вам называть меня просто Одри, Хэм? – сказала миссис Симмонс. – Смею надеяться, что вы помните меня.
Она вырядилась в самый что ни на есть модный теннисный костюм от Эллесси, который, по прикидке Хэма, влетел сенатору Симмонсу в немалую сумму – никак не меньше трехсот долларов.
Держа ракетку на плече, она провела своими наманикюренными красным лаком ноготками по его волосатым рукам. Теннисный костюм выгодно подчеркивал ее плоский живот, стройную фигуру с длинными ногами. Хэм даже умудрился рассмотреть набухшие соски под тонкой хлопчатобумажной тенниской и сразу понял, что она не носит бюстгальтер. Сомнений не было: она явилась сюда отнюдь не для того, чтобы играть в теннис.
Одри одарила его лучезарной улыбкой и тут же ринулась в наступление:
– Я рада, что вам понравилось то, что вы видите.
– Э-э-э-э, миссис Симмонс... нет, извините, Одри. Я не хочу выглядеть грубым и обидеть вас, но меня ждет партнер, с которым мы договорились...
– Да-да, я знаю, этот симпатичный тугодум Харрис Паттерсон.
– Вы его знаете?
– Знаю кого? – с обезоруживающей улыбкой спросила Одри. – Ах, этого! Да я же имела его.
"Бог ты мой, – подумал Хэм, – на ком же женился Леланд Симмонс?"
Одри запустила накрашенные ноготки под рубашку Хэму.
– Хэм! Если бы ты знал, как я мечтаю побыть с тобой!
– Одри, да я же...
– Я просто мечтаю сделать тебе минетик, почувствовать, как напрягается и твердеет твое естество, как...
– Да не кричи ты так громко! – Перепуганный Хэм схватил ее за руку и повел подальше от ограды теннисного корта, где их могли случайно подслушать. Но он никак не ожидал, что она пустит в ход и вторую руку, ласково поглаживая у него между ног. Глаза ее оживились:
– Ты любишь меня?
– Одри, прекрати! – сердито сказал он, отбрасывая ее руку. – Ведь твой муж направил тебя ко мне для того, чтобы вызволить вашего сына из беды. Я ему помог, и на том все кончилось.
– Нет, не кончилось, – запротестовала Одри. – И ты, и я, оба мы знаем, что, когда придет время, ты призовешь моего супруга и он будет обязан вернуть тебе должок, как это принято делать здесь. Так почему же ты думаешь, что мне на это должно быть наплевать? – Она пристально посмотрела ему в глаза и что-то заметила в них. – А-а, теперь я понимаю. Ты думаешь, что мой муж сможет тебе помочь, а я нет. – Она улыбнулась. – Вот тут-то ты ошибаешься. – Она приложила указательный палец к его губам и многозначительно постучала по ним. – Ну а теперь, позволь мне посмотреть, как ты играешь в теннис с этим великим пронырой и занудой Харрисом Паттерсоном. – Увидев вытянутое лицо Хэма, она усмехнулась и вновь приняла серьезный вид, прежде чем задать неожиданный вопрос. – Любопытно, имеет ли все это хоть какое-нибудь отношение к той бабенке, с которой я видела тебя накануне. Марион Старр Сент-Джеймс – так, кажется, ее зовут?
– Так ты еще знаешь и Марион?
Одри удивленно подняла брови:
– Марион? Разве ее так зовут? Я знаю ее не лично, а лишь со слов Харриса. Но я с ней никогда не встречалась, – и она снова улыбнулась своей многообещающей улыбкой. – Харрис так любит говорить обо всем... но после. Он объясняет, что это помогает ему снять напряжение. Болван да и только! Но иногда бывает почище, чем болван, должна в этом признаться. Вам интересно?
– Одри, миленькая, меня не интересует твоя затея, как похитрее возвратить должок.
Она скорчила недовольную гримаску:
– Неужели я тебе не нравлюсь, ну хоть чуточку? – И опять ее пальчик коснулся его губ. – Не ври, Хэм! Твое тело не позволит тебе лгать.
– Да нет же, я говорю, что ты просто прекрасна, – искренне сказал он.
В ответ она широко улыбнулась:
– Но ведь когда я стала болтать насчет минета и насчет того, что спала с Харрисом, тебе же это понравилось?
– Ну что ж, не я придумал мерки поведения женщины.
Она вся задрожала от гнева и отвесила ему увесистую оплеуху.
– Какое ты имеешь право судить обо мне по тому, как я веду себя с мужчинами. А если бы я была одного с тобою пола, ты тоже судил бы обо мне по тем же меркам? Уверена, что нет! Ты бы лишь ухмыльнулся, подмигнул и стал бы рассказывать скабрезные анекдоты про пенисы и про все такое прочее.
Тут она бросила на него свирепый взгляд и продолжала дальше:
– Ты же сам спал с этой Марион Старр Сент-Джеймс. Имел, кого хотел, а почему бы мне не иметь, кого я хочу?
– Но ведь ты замужем.
– Ой, уморил! Ну стань взрослее, пожалуйста, – ухмыльнулась она, лукаво взглянув на Хэма. – Думаю, что тебе лучше прочитать подобную лекцию твоей жене.
– Но ты же не знаешь мою жену!
– А ты не знаешь Леланда Симмонса.
Хэм ничего не ответил, а оглянувшись назад, помахал Харрису Паттерсону и крикнул:
– Приду через минутку!
Обратившись опять к Одри, он спросил:
– Ну так чего ты от меня хочешь?
– Теперь ничего не хочу, – ответила она. – Вижу, что ошиблась адресом. А насчет Харриса я сказала правду. Только вот когда легла к нему в постель и увидела, какой он занудный, тут же смылась от него. Честно говоря, Хэм, я нахожу тебя довольно интересным, более того, даже человечным. Способ, которым ты помог моему сыну, просто великолепен. Мне бы хотелось тоже подходить к нему таким же образом, но не могу: слишком тяжелый груз давит на нас обоих. Не скрою, твое телосложение и привлекло меня, но я разглядела в тебе и некий огонек. Однако теперь я не уверена, что он горит по-прежнему.
– Одри, да я...
– Все в порядке, Хэм, – улыбнулась она. – Я никогда не собиралась вымогать у тебя что-либо. Просто-напросто разыграла сцену. Мне все это было забавно, а тебе, вижу, не понравилось. Поэтому давай забудем о моей шутке. – Она уже было отошла от него на несколько шагов, но, словно опомнившись, вернулась. – Да, кстати, насчет Харриса и той женщины, Сент-Джеймс. Он заканчивает составлять документ, по которому она исключается из довольно странного договора.
– Что ты имеешь в виду под словом "странный"?
Одри широко открыла глаза:
– Я имею в виду: "очень странный".
– А с кем контракт-то? Кто партнер?
Одри сняла с плеча ракетку и слегка ткнула ею Хэма в живот.
– Вот это-то и есть самое пикантное в договоре. – Она мягко улыбнулась. – Партнер не кто иной, как твой папаша.
* * *
– Я слышу их, – шепнул Вулф. – Они очень близко.
Чика быстро зажала ему рот ладонью.
Где-то поблизости скрипнула половица, чей-то голос, лишь немного приглушенный тонкой перегородкой, произнес:
– Получше проверь всю эту проклятую одежду. От этого негодяя всего можно ожидать.
Вулф с Чикой лежали лицом вниз в крохотной потайной комнатке без окон, которую Вулф в свое время раскопал при осмотре апартаментов Лоуренса Моравиа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74