Люди прыгали с горящего судна в воду, пытались спастись вплавь. Матросы брали детей за руки и за ноги, раскачивали и бросали, стараясь попасть в сети, специально выставленные вдоль борта дрейфующего метрах в пяти-семи теплохода. Одна девочка не долетела и плюхнулась в воду. Другого ребенка бросили слишком сильно, и он ударился головой о борт…
Вцепившись руками в поручень, Саша представил, как он сам летит к спасательной сетке и, не долетев, падает в воду, и решил, что обязательно научится плавать. Но такая возможность представилась ему только через три года.
Опоздав более чем на сутки, их теплоход достиг бухты Провидения, и трехлетний мальчик наконец оказался в объятиях отца, который встречал их на машине, в военной форме аж с четырьмя звездочками на погонах.
Не-гуманоиды. Планета Слипс
Люди. Их много. Они быстро размножаются. Их становится все больше. Людей слишком много.
На их планете им уже тесно. Моя планета тоже не становится больше. Планета не может стать больше.
Им тесно на своей планете. Они уже захватили сорок планет. Они будут захватывать другие планеты.
Мне хорошо на Слипсе. Мне здесь просторно. Мне не надо других планет. Я не буду захватывать другие планеты.
А они будут захватывать другие планеты. Захватят и Слипс.
Люди – враги.
Да, у меня есть враги. Это люди. У меня есть друзья. Это другие не-гуманоиды. Люди – враги всех не-гуманоидов.
Врагов следует уничтожать. Люди – враги. Люди должны быть уничтожены. He –гуманоиды должны уничтожить людей.
Над планетой Слипе всегда стояла низкая облачность. Пространство между облаками и поверхностью планеты постоянно пронизывали молнии. Пятую часть планеты занимали безжизненные гранитные скалы. Остальная поверхность представляла собой однородную густую жижу, над которой постоянно клубились испарения. Основу жижи составлял кремний. Эта жижа была разумной. Вся планета представляла собой один огромный, постоянно работающий компьютер. Он мог получать информацию извне. Атмосфера планеты была разряженной, и многочисленные метеориты не сгорали в ней, а достигали поверхности. Они несли в себе много данных: о своем происхождении, о звездах и планетах, мимо которых они пролетали. Прошло много веков, прежде чем Слипе научился извлекать подобную информацию. Сейчас поверхность жижи представляла собой огромное считывающее устройство, откуда сведения передавались в средний, более густой слой, выполнявший роль процессора в этом грязевом компьютере. Средний слой не только получал информацию и обрабатывал ее, но и делал выводы, которые затем поступали на хранение в нижний, самый плотный слой. Это была память Слипса. Когда свежая информация не поступала, он извлекал имевшееся в памяти и обрабатывал заново. В недрах нижнего слоя хранились, в частности, несколько метеоритов, информацию из которых до конца извлечь не удалось. Подобно Силиконовой долине на планете Земля, Слипс можно было назвать силиконовой планетой.
Потом появились друзья. He-гуманоиды. От них Слипс получил много новых данных. С ними он научился обмениваться информацией. Поверхностный слой выполнял теперь не только роль считывающего устройства, он мог и передавать информацию путем изменения частоты колебаний. Данные от не-гуманоидов поступали в небольших шарах, прилетающих с их планет.
Люди. Планеты. Враги. Врагов следует уничтожать. He –гуманоиды должны уничтожить людей. Слипе поможет им. Процесс закончен. Сохранить в памяти: Слипе поможет не-гуманоидам уничтожить людей.
Еще один шар. Друзья прислали данные. Надо их обработать.
Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег
Появился «кузнечик» и пошел на посадку, возвратив Стратега к действительности. Шаттл был действительно похож на кузнечика. Шесть подвижных опор позволяли совершать посадку где угодно, вне зависимости от рельефа местности, если понадобится, даже на вершине горы.
Стратег на мгновение залюбовался, как грациозно заходил на посадку «кузнечик». Стратег успел загореть, был одет в шорты и выцветшую майку, у него были не по моде длинные волосы, в руках он держал небольшую спортивную сумку (остальной багаж он оставил, надеясь вскоре вернуться). Понятно было, что в таком виде он вызовет у пилота сомнения в легитимности вызова шаттла.
«Кузнечики» были самым быстрым и надежным средством передвижения. Они дежурили на низкой орбите около Земли, и, когда поступал вызов, ближайший шаттл, совершив космический перелет, устремлялся вниз, чтобы совершить посадку в непосредственной близости от клиента. Перелет в любую точку Земли занимал не более часа. Для этого «кузнечик», оборудованный противоперегрузочными креслами, устремлялся вверх, выходя в ближний космос, в котором перемещался до нужной точки орбиты, и снова шел на посадку, доставляя своих пассажиров в пункт назначения. Быстро, удобно, но дорого. Поэтому строго ограниченное число лиц имело доступ к этому виду транспорта, если не считать коммерческих полетов. Стратег мог, конечно, вызвать военный корабль, но это привлекло бы излишнее внимание.
«Кузнечики» были исключительно гражданским транспортным средством, но к управлению ими допускались только опытные военные пилоты. Этим «кузнечиком» управлял молодой сержант. Стратег проигнорировал его предложение занять место в пассажирском салоне. Удивление неожиданным пассажиром достигло предела, когда тот занял место в кабине рядом с пилотом. Чтобы избежать ненужных объяснений, Стратег сам вставил свое удостоверение в бортовой компьютер. Выражение лица пилота менялось по мере того, как на экране высвечивалась надпись: «Стратег Земли и космических Колоний. Полный доступ».
– Извините, не признал. Сержант Петров, – запоздало представился пилот и отдал честь.
– Все в порядке, сержант. Я сам не признаю себя в этом пляжном наряде. Курс на Байконур. Центр космической связи.
– Слушаюсь.
– А ты небось лихачишь, когда один, без пассажиров?
– Ну, не без этого, – замялся сержант, не зная, как вести себя в присутствии самого Стратега.
– Вот и выжми из этой железяки по полной.
Пилот с сомнением окинул взглядом Стратега.
– Забываешься, сержант, – угадав ход его мыслей, с иронией в голосе произнес Стратег. – Я обладатель малинового берета. Выполняй, пока я не занял твое место.
Последние слова потонули в реве двигателя, и Стратега вдавило в кресло. Задетый за живое пилот решил показать все, на что способен. Этого Стратег и добивался. Он мог спокойно вынести такие перегрузки, которые сержанту и не снились. Во время старта, когда перегрузки достигли максимума, он с улыбкой на лице стал настраивать аппаратуру связи, чем окончательно завоевал доверие сержанта Петрова.
Стратег бросил последний взгляд на Землю. Они летели над островком Порту Санту, в сорока километрах к северо-востоку от Мадейры. Одной из достопримечательностей его главного города Вила Балейра является дом, в котором жил Христофор Колумб. Его Стратег не успел посетить. Земля стремительно исчезала. Откуда-то из этого региона уходили в плавание корабли Колумба, чтобы открыть Америку. Куда приведет Стратега это путешествие и чем оно для него закончится?
Америка! Когда-то давно, в детстве, он тоже мечтал открыть ее…
Детство Стратега. Дальний Восток
(продолжение)
Отец рассказывал, что если забраться на вершину сопки, то в хорошую погоду можно через Берингов пролив увидеть Америку.
На фоне сопок дом смотрелся одиноко. Вокруг, куда ни брось взгляд, одна серая галька. Даже карликовые березы здесь не росли. Сашуле, как ласково называла его мама, это не нравилось, однажды он даже принялся упорно швырять камни подальше от дома в надежде обнаружить под ними траву. Камней не убавилось, и трава не появилась.
Вскоре у него появился первый друг – Володька Залевский. Он приходил рано утром, и мальчики вместе исчезали почти на целый день, забывая иногда про обед. Они исследовали окрестности. Первым их открытием оказался ручей, по берегам которого рос щавель. Они собирали его, а мамы варили потом вкуснейший суп. Вскоре они добрались до того места, где ручей впадал, как они считали, в Тихий океан. Сидя на нагретых солнцем камнях, мальчишки любили помечтать. Америка! Это загадочное слово притягивало к себе как магнит. Ах, хоть бы одним глазком взглянуть на нее! Неудивительно, что теперь они путешествовали только в сторону заветных сопок. А однажды наткнулись на учебное стрельбище и вернулись домой с карманами, полными отстрелянных гильз. Сашулиной маме приходилось выливать из сапог сына холодную воду, а она и так всегда боялась, что он простудится и заболеет. При этом она постоянно причитала: «Вот если Бог милует и ребенок не заболеет, пошлю сестре на именины десять рублей», или, когда его не было допоздна: «Если вернется домой живым и невредимым, пошлю к майским праздникам посылку в деревню, на родину мужа». Сын каждый раз возвращался, не болел и вообще рос здоровым и крепким. Надо отметить, что мама все свои обещания всегда исправно выполняла.
Незаметно наступило короткое полярное лето. Солнце отказывалось покидать небосвод, словно цепляясь за него. Мальчик двое суток провел без сна, ждал, когда стемнеет, пока мать не догадалась занавесить окна.
– Сашуля, иди спать, видишь, уже стемнело.
– А вот и светло, – отдергивая занавеску, упрямо отвечал сын, отказываясь идти в постель.
Заставить его что-нибудь сделать было практически невозможно, можно было лишь объяснить. После того как отец рассказал, что стемнеет теперь только через пару месяцев, проблем со сном больше не возникало.
В конце концов неразлучные друзья убедились, что осуществить свою идею – добраться до сопок, взобраться на одну из них, увидеть Америку и вернуться домой – за один день невозможно.
Несмотря на то, что Володька был на целый год старше, выход нашел именно Саша.
– Раз не дойти пешком, надо дотуда доехать! – заявил он.
– На чем? – скептически сощурился Володька. – С вездеходом самим не справиться, с танком тем более.
– Надо, чтобы кто-то подвез…
– Военные к сопкам не повезут. Просто сдадут нас родителям.
– Тут ты прав. А вот чукчи, на оленях…
– Здорово, молодец! А обратно? – приуныл Володька. – Чукчи не станут ждать, пока мы по сопкам лазить будем.
– Ты же сам сказал, военные! Они с радостью сдадут нас родителям.
– С чего это вдруг они окажутся в это время у сопок? – последовал ехидный вопрос.
– Очень даже и окажутся. Подожжем пару тротиловых шашек, вот они и прибегут ловить своих диверсантов.
– Ну, тебе прямо в штабе работать! – восхищенно проговорил старший друг. – Только надо будет руки вверх поднять и громко кричать, что сдаемся, а то пристрелят…
Неделя ушла на поиски ближайшего стойбища. Чукчи приняли детей радушно. В знак уважения пригласили отведать свое любимое лакомство – копальку. Сегодня они как раз вскрывали яму. Рецепт приготовления предельно прост – свежую рыбу бросают в специально вырытую яму и засыпают землей. Рыба начинает гнить и на первой стадии становится несъедобной. Процесс гниения продолжается, и она превращается в изысканный деликатес. Если этот момент прозевать, можно и отравиться, но чукчи хорошо знают, когда приходит срок откапывать яму. Как только верхний слой земли был снят, распространилась такая вонь, что Володька рванул было прочь, но Саша его удержал. Если чукчи обидятся, не видать им Америки. Дети мужественно терпели отвратный запах, по сравнению с которым, наверное, даже газовая атака ничто. Закрыв глаза, они отведали этой самой копальки, и рыба оказалась достаточно вкусной. Итак, их накормили, напоили, но везти к сопкам отказались.
– Не вышло из тебя штабиста, провалился твой план с треском, – с сожалением, но не без доли злорадства подвел итог Володька.
– Это они нас за так везти отказываются, – задумчиво ответил Саша. – Вот только заплатить нам нечем.
Но сдаваться мальчик не собирался, это было не в его характере. Теперь по вечерам он расспрашивал отца о чукчах. Среди прочего тот рассказал, что они не любят мыться, и, чтобы их заставить ходить в баню, придумали на выходе давать по бутылке водки, а за спиртное они готовы на все.
Так был найден выход и восстановлен авторитет штабиста. С чукчами сторговались за две бутылки спирта. В военный паек родителей входила бочка красной кетовой икры и бочка горбуши. Деликатесы быстро приелись, и ими в основном кормили свиней. Но самое главное – бочка спирта, который родители употребляли только по праздникам, когда в доме собиралась большая компания. Две бутылки – пропуск к заветным сопкам – вскоре были надежно спрятаны и дожидались своего часа.
Пока собирались, наступила осень, стало рано темнеть, а впереди была еще и полярная ночь. Америку пришлось отложить до следующего лета. За отцом рано утром заезжал военный «газик». Сестра с сентября начала ходить в школу, до которой было почти десять километров. Детей отвозил большой вездеход. Друзья почти прекратили дальние вылазки. Долго находиться на улице им строго-настрого запретили.
Оставаясь дома с матерью, Саша деловито собирал все табуретки в доме и связывал их кожаными ремнями. Так он мог играть часами, ему никогда не было скучно в одиночестве, но стоило зайти другу, как он бросал все.
– В вездеход играешь? – поинтересовалась мама, не найдя в очередной раз ни одной свободной табуретки.
– Это космический корабль! – чуть ли не с обидой ответил сын.
– Тоже мне Юрий Гагарин!
– Не хочу быть Гагариным. Он всего лишь вокруг Земли облетел. Это неинтересно. Я полечу к звездам.
– Тогда тебе надо хорошо учиться, – машинально, не задумываясь о последствиях, произнесла мать.
На следующий же день он напросился вместе с сестрой в школу. Не учиться, конечно, а просто прокатиться на вездеходе, который все равно возвращался в поселок. Мать решила, что ничего плохого в этом нет, и спокойно отпустила сына, договорившись с водителем. За несколько поездок он не только запомнил дорогу, но и знал расположение классов и расписание занятий. Убедить друга не составило труда.
– До школы прогуляться – это классно! Только нас сразу же по домам отправят.
– Если прийти после того, как вездеход уже уехал, отправить будет не на чем. Других машин у школы не бывает, и нас оставят до окончания уроков!
Через два дня решили совершить пробную вылазку, чтобы проверить, хватит ли сил. Пройдя в направлении школы примерно три километра и убедившись, что все ориентиры на месте, они успешно вернулись домой, разве что замерзли из-за поднявшегося ветра. А через неделю они отправились в школу уже по-настоящему, прихватив с собой горячий чай в термосе и бутерброды. Они одолели уже большую часть пути, сделали два привала для короткого отдыха и еды, когда ветер вдруг резко усилился, поднимая столбы снега. В метели невозможно было что-либо разглядеть.
– Бежим быстрее к школе! – запаниковал Володька. – Заметет…
– Если побежим, то скоро выбьемся из сил и наверняка потеряемся. Дороги-то совсем не видно.
– Что же делать?
– Надо оставаться на дороге. Давай возьмемся за руки и попробуем переждать. В крайнем случае, нас подберет вездеход.
Тогда им просто повезло, ветер вскоре стих. Хорошо, что еще оставалось по глотку спасительно горячего чая. С ног до головы в снегу, как два белых медвежонка, они ввалились в класс прямо посреди урока и заявили, что хотят учиться. Мальчиков попытались было отправить в медпункт, но они закатили такую истерику, что их оставили, посадив на первую парту. Это был урок то ли истории, то ли географии. Молодая учительница взахлеб рассказывала, как Христофор Колумб открыл Америку..
Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег (продолжение)
Стратега не покидало чувство, что, наблюдая за атакой неприятеля на космическую станцию «Пионер-4», он упустил что-то важное. Какая-то деталь ускользнула от его внимания. Может быть, поэтому воспоминания детства овладели им, словно там он надеялся найти ответ? Сделав заметку в памяти, он сосредоточился на работе. Посмотрел на часы. Пять утра по Гринвичу. Немного поколебавшись, решил начать с Бати. В новгородских лесах уже восемь утра, Старик наверняка сидит с удочкой и не сразу откликнется на вызов. Зато Байконур ответил сразу. На экране появилась молодая симпатичная девушка с раскосыми глазами, в летней форменной рубашке с нашивками лейтенанта.
– Лейтенант Каримова, – доложила она. – Я в полном вашем распоряжении, Стратег.
Стратег не обольщался, что его сразу узнали. Просто его удостоверение по-прежнему было вставлено в считыватель, что давало доступ к закрытым каналам связи, и оператор на Байконуре знал, кто его вызывает.
Срочная связь с дежурным по комплексу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Вцепившись руками в поручень, Саша представил, как он сам летит к спасательной сетке и, не долетев, падает в воду, и решил, что обязательно научится плавать. Но такая возможность представилась ему только через три года.
Опоздав более чем на сутки, их теплоход достиг бухты Провидения, и трехлетний мальчик наконец оказался в объятиях отца, который встречал их на машине, в военной форме аж с четырьмя звездочками на погонах.
Не-гуманоиды. Планета Слипс
Люди. Их много. Они быстро размножаются. Их становится все больше. Людей слишком много.
На их планете им уже тесно. Моя планета тоже не становится больше. Планета не может стать больше.
Им тесно на своей планете. Они уже захватили сорок планет. Они будут захватывать другие планеты.
Мне хорошо на Слипсе. Мне здесь просторно. Мне не надо других планет. Я не буду захватывать другие планеты.
А они будут захватывать другие планеты. Захватят и Слипс.
Люди – враги.
Да, у меня есть враги. Это люди. У меня есть друзья. Это другие не-гуманоиды. Люди – враги всех не-гуманоидов.
Врагов следует уничтожать. Люди – враги. Люди должны быть уничтожены. He –гуманоиды должны уничтожить людей.
Над планетой Слипе всегда стояла низкая облачность. Пространство между облаками и поверхностью планеты постоянно пронизывали молнии. Пятую часть планеты занимали безжизненные гранитные скалы. Остальная поверхность представляла собой однородную густую жижу, над которой постоянно клубились испарения. Основу жижи составлял кремний. Эта жижа была разумной. Вся планета представляла собой один огромный, постоянно работающий компьютер. Он мог получать информацию извне. Атмосфера планеты была разряженной, и многочисленные метеориты не сгорали в ней, а достигали поверхности. Они несли в себе много данных: о своем происхождении, о звездах и планетах, мимо которых они пролетали. Прошло много веков, прежде чем Слипе научился извлекать подобную информацию. Сейчас поверхность жижи представляла собой огромное считывающее устройство, откуда сведения передавались в средний, более густой слой, выполнявший роль процессора в этом грязевом компьютере. Средний слой не только получал информацию и обрабатывал ее, но и делал выводы, которые затем поступали на хранение в нижний, самый плотный слой. Это была память Слипса. Когда свежая информация не поступала, он извлекал имевшееся в памяти и обрабатывал заново. В недрах нижнего слоя хранились, в частности, несколько метеоритов, информацию из которых до конца извлечь не удалось. Подобно Силиконовой долине на планете Земля, Слипс можно было назвать силиконовой планетой.
Потом появились друзья. He-гуманоиды. От них Слипс получил много новых данных. С ними он научился обмениваться информацией. Поверхностный слой выполнял теперь не только роль считывающего устройства, он мог и передавать информацию путем изменения частоты колебаний. Данные от не-гуманоидов поступали в небольших шарах, прилетающих с их планет.
Люди. Планеты. Враги. Врагов следует уничтожать. He –гуманоиды должны уничтожить людей. Слипе поможет им. Процесс закончен. Сохранить в памяти: Слипе поможет не-гуманоидам уничтожить людей.
Еще один шар. Друзья прислали данные. Надо их обработать.
Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег
Появился «кузнечик» и пошел на посадку, возвратив Стратега к действительности. Шаттл был действительно похож на кузнечика. Шесть подвижных опор позволяли совершать посадку где угодно, вне зависимости от рельефа местности, если понадобится, даже на вершине горы.
Стратег на мгновение залюбовался, как грациозно заходил на посадку «кузнечик». Стратег успел загореть, был одет в шорты и выцветшую майку, у него были не по моде длинные волосы, в руках он держал небольшую спортивную сумку (остальной багаж он оставил, надеясь вскоре вернуться). Понятно было, что в таком виде он вызовет у пилота сомнения в легитимности вызова шаттла.
«Кузнечики» были самым быстрым и надежным средством передвижения. Они дежурили на низкой орбите около Земли, и, когда поступал вызов, ближайший шаттл, совершив космический перелет, устремлялся вниз, чтобы совершить посадку в непосредственной близости от клиента. Перелет в любую точку Земли занимал не более часа. Для этого «кузнечик», оборудованный противоперегрузочными креслами, устремлялся вверх, выходя в ближний космос, в котором перемещался до нужной точки орбиты, и снова шел на посадку, доставляя своих пассажиров в пункт назначения. Быстро, удобно, но дорого. Поэтому строго ограниченное число лиц имело доступ к этому виду транспорта, если не считать коммерческих полетов. Стратег мог, конечно, вызвать военный корабль, но это привлекло бы излишнее внимание.
«Кузнечики» были исключительно гражданским транспортным средством, но к управлению ими допускались только опытные военные пилоты. Этим «кузнечиком» управлял молодой сержант. Стратег проигнорировал его предложение занять место в пассажирском салоне. Удивление неожиданным пассажиром достигло предела, когда тот занял место в кабине рядом с пилотом. Чтобы избежать ненужных объяснений, Стратег сам вставил свое удостоверение в бортовой компьютер. Выражение лица пилота менялось по мере того, как на экране высвечивалась надпись: «Стратег Земли и космических Колоний. Полный доступ».
– Извините, не признал. Сержант Петров, – запоздало представился пилот и отдал честь.
– Все в порядке, сержант. Я сам не признаю себя в этом пляжном наряде. Курс на Байконур. Центр космической связи.
– Слушаюсь.
– А ты небось лихачишь, когда один, без пассажиров?
– Ну, не без этого, – замялся сержант, не зная, как вести себя в присутствии самого Стратега.
– Вот и выжми из этой железяки по полной.
Пилот с сомнением окинул взглядом Стратега.
– Забываешься, сержант, – угадав ход его мыслей, с иронией в голосе произнес Стратег. – Я обладатель малинового берета. Выполняй, пока я не занял твое место.
Последние слова потонули в реве двигателя, и Стратега вдавило в кресло. Задетый за живое пилот решил показать все, на что способен. Этого Стратег и добивался. Он мог спокойно вынести такие перегрузки, которые сержанту и не снились. Во время старта, когда перегрузки достигли максимума, он с улыбкой на лице стал настраивать аппаратуру связи, чем окончательно завоевал доверие сержанта Петрова.
Стратег бросил последний взгляд на Землю. Они летели над островком Порту Санту, в сорока километрах к северо-востоку от Мадейры. Одной из достопримечательностей его главного города Вила Балейра является дом, в котором жил Христофор Колумб. Его Стратег не успел посетить. Земля стремительно исчезала. Откуда-то из этого региона уходили в плавание корабли Колумба, чтобы открыть Америку. Куда приведет Стратега это путешествие и чем оно для него закончится?
Америка! Когда-то давно, в детстве, он тоже мечтал открыть ее…
Детство Стратега. Дальний Восток
(продолжение)
Отец рассказывал, что если забраться на вершину сопки, то в хорошую погоду можно через Берингов пролив увидеть Америку.
На фоне сопок дом смотрелся одиноко. Вокруг, куда ни брось взгляд, одна серая галька. Даже карликовые березы здесь не росли. Сашуле, как ласково называла его мама, это не нравилось, однажды он даже принялся упорно швырять камни подальше от дома в надежде обнаружить под ними траву. Камней не убавилось, и трава не появилась.
Вскоре у него появился первый друг – Володька Залевский. Он приходил рано утром, и мальчики вместе исчезали почти на целый день, забывая иногда про обед. Они исследовали окрестности. Первым их открытием оказался ручей, по берегам которого рос щавель. Они собирали его, а мамы варили потом вкуснейший суп. Вскоре они добрались до того места, где ручей впадал, как они считали, в Тихий океан. Сидя на нагретых солнцем камнях, мальчишки любили помечтать. Америка! Это загадочное слово притягивало к себе как магнит. Ах, хоть бы одним глазком взглянуть на нее! Неудивительно, что теперь они путешествовали только в сторону заветных сопок. А однажды наткнулись на учебное стрельбище и вернулись домой с карманами, полными отстрелянных гильз. Сашулиной маме приходилось выливать из сапог сына холодную воду, а она и так всегда боялась, что он простудится и заболеет. При этом она постоянно причитала: «Вот если Бог милует и ребенок не заболеет, пошлю сестре на именины десять рублей», или, когда его не было допоздна: «Если вернется домой живым и невредимым, пошлю к майским праздникам посылку в деревню, на родину мужа». Сын каждый раз возвращался, не болел и вообще рос здоровым и крепким. Надо отметить, что мама все свои обещания всегда исправно выполняла.
Незаметно наступило короткое полярное лето. Солнце отказывалось покидать небосвод, словно цепляясь за него. Мальчик двое суток провел без сна, ждал, когда стемнеет, пока мать не догадалась занавесить окна.
– Сашуля, иди спать, видишь, уже стемнело.
– А вот и светло, – отдергивая занавеску, упрямо отвечал сын, отказываясь идти в постель.
Заставить его что-нибудь сделать было практически невозможно, можно было лишь объяснить. После того как отец рассказал, что стемнеет теперь только через пару месяцев, проблем со сном больше не возникало.
В конце концов неразлучные друзья убедились, что осуществить свою идею – добраться до сопок, взобраться на одну из них, увидеть Америку и вернуться домой – за один день невозможно.
Несмотря на то, что Володька был на целый год старше, выход нашел именно Саша.
– Раз не дойти пешком, надо дотуда доехать! – заявил он.
– На чем? – скептически сощурился Володька. – С вездеходом самим не справиться, с танком тем более.
– Надо, чтобы кто-то подвез…
– Военные к сопкам не повезут. Просто сдадут нас родителям.
– Тут ты прав. А вот чукчи, на оленях…
– Здорово, молодец! А обратно? – приуныл Володька. – Чукчи не станут ждать, пока мы по сопкам лазить будем.
– Ты же сам сказал, военные! Они с радостью сдадут нас родителям.
– С чего это вдруг они окажутся в это время у сопок? – последовал ехидный вопрос.
– Очень даже и окажутся. Подожжем пару тротиловых шашек, вот они и прибегут ловить своих диверсантов.
– Ну, тебе прямо в штабе работать! – восхищенно проговорил старший друг. – Только надо будет руки вверх поднять и громко кричать, что сдаемся, а то пристрелят…
Неделя ушла на поиски ближайшего стойбища. Чукчи приняли детей радушно. В знак уважения пригласили отведать свое любимое лакомство – копальку. Сегодня они как раз вскрывали яму. Рецепт приготовления предельно прост – свежую рыбу бросают в специально вырытую яму и засыпают землей. Рыба начинает гнить и на первой стадии становится несъедобной. Процесс гниения продолжается, и она превращается в изысканный деликатес. Если этот момент прозевать, можно и отравиться, но чукчи хорошо знают, когда приходит срок откапывать яму. Как только верхний слой земли был снят, распространилась такая вонь, что Володька рванул было прочь, но Саша его удержал. Если чукчи обидятся, не видать им Америки. Дети мужественно терпели отвратный запах, по сравнению с которым, наверное, даже газовая атака ничто. Закрыв глаза, они отведали этой самой копальки, и рыба оказалась достаточно вкусной. Итак, их накормили, напоили, но везти к сопкам отказались.
– Не вышло из тебя штабиста, провалился твой план с треском, – с сожалением, но не без доли злорадства подвел итог Володька.
– Это они нас за так везти отказываются, – задумчиво ответил Саша. – Вот только заплатить нам нечем.
Но сдаваться мальчик не собирался, это было не в его характере. Теперь по вечерам он расспрашивал отца о чукчах. Среди прочего тот рассказал, что они не любят мыться, и, чтобы их заставить ходить в баню, придумали на выходе давать по бутылке водки, а за спиртное они готовы на все.
Так был найден выход и восстановлен авторитет штабиста. С чукчами сторговались за две бутылки спирта. В военный паек родителей входила бочка красной кетовой икры и бочка горбуши. Деликатесы быстро приелись, и ими в основном кормили свиней. Но самое главное – бочка спирта, который родители употребляли только по праздникам, когда в доме собиралась большая компания. Две бутылки – пропуск к заветным сопкам – вскоре были надежно спрятаны и дожидались своего часа.
Пока собирались, наступила осень, стало рано темнеть, а впереди была еще и полярная ночь. Америку пришлось отложить до следующего лета. За отцом рано утром заезжал военный «газик». Сестра с сентября начала ходить в школу, до которой было почти десять километров. Детей отвозил большой вездеход. Друзья почти прекратили дальние вылазки. Долго находиться на улице им строго-настрого запретили.
Оставаясь дома с матерью, Саша деловито собирал все табуретки в доме и связывал их кожаными ремнями. Так он мог играть часами, ему никогда не было скучно в одиночестве, но стоило зайти другу, как он бросал все.
– В вездеход играешь? – поинтересовалась мама, не найдя в очередной раз ни одной свободной табуретки.
– Это космический корабль! – чуть ли не с обидой ответил сын.
– Тоже мне Юрий Гагарин!
– Не хочу быть Гагариным. Он всего лишь вокруг Земли облетел. Это неинтересно. Я полечу к звездам.
– Тогда тебе надо хорошо учиться, – машинально, не задумываясь о последствиях, произнесла мать.
На следующий же день он напросился вместе с сестрой в школу. Не учиться, конечно, а просто прокатиться на вездеходе, который все равно возвращался в поселок. Мать решила, что ничего плохого в этом нет, и спокойно отпустила сына, договорившись с водителем. За несколько поездок он не только запомнил дорогу, но и знал расположение классов и расписание занятий. Убедить друга не составило труда.
– До школы прогуляться – это классно! Только нас сразу же по домам отправят.
– Если прийти после того, как вездеход уже уехал, отправить будет не на чем. Других машин у школы не бывает, и нас оставят до окончания уроков!
Через два дня решили совершить пробную вылазку, чтобы проверить, хватит ли сил. Пройдя в направлении школы примерно три километра и убедившись, что все ориентиры на месте, они успешно вернулись домой, разве что замерзли из-за поднявшегося ветра. А через неделю они отправились в школу уже по-настоящему, прихватив с собой горячий чай в термосе и бутерброды. Они одолели уже большую часть пути, сделали два привала для короткого отдыха и еды, когда ветер вдруг резко усилился, поднимая столбы снега. В метели невозможно было что-либо разглядеть.
– Бежим быстрее к школе! – запаниковал Володька. – Заметет…
– Если побежим, то скоро выбьемся из сил и наверняка потеряемся. Дороги-то совсем не видно.
– Что же делать?
– Надо оставаться на дороге. Давай возьмемся за руки и попробуем переждать. В крайнем случае, нас подберет вездеход.
Тогда им просто повезло, ветер вскоре стих. Хорошо, что еще оставалось по глотку спасительно горячего чая. С ног до головы в снегу, как два белых медвежонка, они ввалились в класс прямо посреди урока и заявили, что хотят учиться. Мальчиков попытались было отправить в медпункт, но они закатили такую истерику, что их оставили, посадив на первую парту. Это был урок то ли истории, то ли географии. Молодая учительница взахлеб рассказывала, как Христофор Колумб открыл Америку..
Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег (продолжение)
Стратега не покидало чувство, что, наблюдая за атакой неприятеля на космическую станцию «Пионер-4», он упустил что-то важное. Какая-то деталь ускользнула от его внимания. Может быть, поэтому воспоминания детства овладели им, словно там он надеялся найти ответ? Сделав заметку в памяти, он сосредоточился на работе. Посмотрел на часы. Пять утра по Гринвичу. Немного поколебавшись, решил начать с Бати. В новгородских лесах уже восемь утра, Старик наверняка сидит с удочкой и не сразу откликнется на вызов. Зато Байконур ответил сразу. На экране появилась молодая симпатичная девушка с раскосыми глазами, в летней форменной рубашке с нашивками лейтенанта.
– Лейтенант Каримова, – доложила она. – Я в полном вашем распоряжении, Стратег.
Стратег не обольщался, что его сразу узнали. Просто его удостоверение по-прежнему было вставлено в считыватель, что давало доступ к закрытым каналам связи, и оператор на Байконуре знал, кто его вызывает.
Срочная связь с дежурным по комплексу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59