И две пули тринадцатого калибра пробили его насквозь и вышли из огромных дыр на спине.
Лапников был отключен. Да он стоял здесь, смотрел широко раскрытыми глазами на пруд, но душа его была не с ним. Сергей взмахнул у него перед глазами рукой, но те даже не моргнули.
– Это как же? – глупо сказал Сергей почти не сознавая что стоит перед тысячей неподвижных зверей смотрящих на него во все глаза. – Значит я один?
– Есть еще я! – ответили ему со стороны камня и от темной шкуры дракона отделилась почти серная же фигура.
Фигура приблизилась к нему и это оказался Урунгул. Верховный шаман выглядел мрачно но глаза абсолютно ничего не выражали. Да и не человеческие были эти глаза, змеиные. Меховая одежда голема чуть трепалась, хотя ветра в округе не наблюдалось.
– Я ждал что то подобное – сказал Сергей – ты никак во плоти?
– Во плоти – с сильным акцентом подтвердил шаман – теперь я могу убивать.
– А может поговорим? Никогда, знаешь не разговаривал с разодранными пополам шаманами. Как тебе такое предложение.
– Ты слишком далеко зашел. Тебя никто не просил возвращаться из состояния скользящего, теперь ты должен умереть. И хотя душа твоя для нас будет потерянна, на дороге ты у нас стоять не будешь.
– Кто же ты все-таки? – спросил Серега в упор глядя на Урунгула. – тот самый шаман племени Лемех? Тот кого порвали деревьями?
Голем рассмеялся, весьма естественно, затем глянул своими темными беззрачковыми глазами на Серегиных спутников и рассмеялся вновь. Затем произнес:
– Нет конечно, я не шаман Урунгул, и даже не его копия, клон. Шаман Урунгул умер пятьсот лет назад и никогда больше не вернется. Странно что ты этого не знал.
– Но постой, ты же выглядишь как Урунгул, вот даже руки змеиные. У него же руки оторвало.
– Я отражение страхов этой деревни. Так получилось, что память о страшном шамане осталась в веках и все поколения селян в тайне боялись его. Я возник из страхов тысячи Черепиховцев. То что ты видишь в конечном виде не существует. Это некая тень темного сознания множества людей.
– Не понимаю, – сказал Серега, – если ты не шаман, и не хранишь в себе его память, то кто же тогда Сивер?
Голем усмехнулся:
– Я был создан, – сказал он, – совсем недавно, но в общем то я знаю даже больше чем ты, хотя ты жил много больше. Сивер зеркальная копия меня, вернее даже Сивер и я почти одно и тоже, потому что ты видишь две разные стороны одного целого. Мы одно явление, но он воплощение благодетеля а я страхов села. Ты столкнулся с самим мирозданием человек. Кстати настоящий Сивер дожил до восьмидесяти пяти лет и умер в глубоком маразме, а напоследок еще и облысел как коленка.
– А камень? – указал мечом Сергей. – Что это такое?
– Это метеорит, советские ученые были совершенно правы приписывая его к небесам.
– Как же так?
– Просто этот камень обладает возможностью собирать и концентрировать в себе обе стороны царящие в этом мире. Он собирает как зло так и добро, так что в конечном итоге Сивер тоже порождение этого камня. И великий змей, которого на самом деле никогда не существовало.
– Банально – вдруг сказал Сергей – тебе не кажется что то подобное о добре и зле было?
– Было. – Вздохнул голем – но ведь вся наша жизнь состоит в этом. И если было столько сюжетов о добре и зле, так значит что-то в этом есть? Значит и вправду наша жизнь поделена на черные и белые полосы, а не однотонно серые как думают некоторые.
– Наверное, – сказал Сергей и поднял меч, – я убью тебя.
– Я только хотел сказать, – произнес голем, – что вместе со мной ты убьешь и Сивера, и всех этих зверей. Но зло ты не убьешь. Хотя бы потому что без зла не существует добро.
– Я не хочу убивать зло, – произнес приезжий устало, – я лишь хочу пройти к камню. За одно тебе спасибо голем, названный Урунгулом, теперь я знаю, то чрез что я прошел здесь существует в единственном числе. Спасибо голем, теперь у меня не будет кошмаров.
– Теперь у тебя не будет кошмаров, – спокойно согласился голем и неожиданно резво выхватил из-за спины кривой и тяжелый ятаган, – кстати шаман Урунгул таким не пользовался, – сказал он, – это надумки. Кстати ты не испытаешь ничего убив меня, так как убьешь лишь эту оболочку. А я вернусь в камень.
Сергей заорал и кинулся на голема, дернув мечом в исполинском размахе. Голем небрежно выставил ятаган и меч ударился о него с такой силой, что удар отдался болью в кистях. Меч звякнул. А ятаган словно был сделан из камня, лишь издал глухой стук. Псевдо шаман вперился своими пустыми глазами в Сергея и неожиданно рванулся в атаку. На приезжего обрушился град ударов, и вскоре, а именно чрез полторы секунды, понял, что не имеет никакого понятия о том как драться мечом. Часть этих ударов он кое-как отбил, морщась от боли в пальцах, часть скользнула по кольчуги, а один прорвал хилую Серегину и обрушился на плечо.
Сергей откинуло, но кольчуга сдержала удар, хотя в плече что-то щелкнуло. Хорошо еще что ятаган прибыл на излете. Он чуть не упал и это спасло его от другого мощного рубящего удара. Выражение лица голема было безмятежно, но сам он махал кривой саблей (похожей кстати на турецкую, что за маразм) быстро и четко. Одно хорошо, меч у Сергея был почти в полтора раза длиннее.
На секунду голем застыл и усмехнулся, Сергей кинулся на него, ткнул пред собой мечом, но фигура в меховых одеждах отскочила и приезжий получил сильный удар плашмя по спине. Он споткнулся и чуть не упал, но все-таки удержался, и тяжело повернулся, чтобы успеть отразить новый рубящий удар ятагана. Меч жалобно звякнул и получил очередную зазубрину. Псевдо шаман наступал, его удары были мощные и в тоже время быстрые и точны, одни раз он попытался вывернуть меч из рук Сергея, но тот вовремя подался назад.
Неподалеку от них Лапников невозмутимо смотрел мимо дерущихся в пруд. В мозгу он уже утонул.
– Каково? – спросил неожиданно голем и резким стремительным движением воткнул свой ятаган в живот Сергея.
Тот вытаращил глаза и взвыл, уже чувствуя как сталь вспарывает живот. Но кольчуга выдержала и на этот раз, но все равно. То бы как свирепый удар поленом. Сергей всхлипнул и согнулся в три погибели. Он обречено глянул на голема, ожидая удар ятаганом по шее. Но клон Урунгула бить не стал, он поднял ногу и пинком отбросил Сергея на снег. У кромки воды тысяча мелких лесных зверьков неподвижно наблюдали за ними.
Приезжий лежал на снегу и тупо наблюдал как капает на колкий снег кровь из потревоженного носа. Капли падали и тут же расплывались, это было даже красиво. Они падали и расплывались, падали и расплывались. И на Сергея вдруг снизошло некое просветление.
– "Вот она, реальность". – Подумалось ему. – «Все эта чертовщина, все эти шабаши, волки, драконы, это все сон, это кошмар. А реальность вот она. Реальность, это капающие на темный снег капли твоей крови».
И тут над ухом у него раздался голос. Голос бы тихий, но вполне отчетливый и печальный:
– Подвинься! – сказал он.
Это точно был не голем, тому что тот стоял метрах в двух от него и видимо наслаждался победой. Но это нельзя было сказать наверняка потому что лицо у него был непроницаемым. И по невозмутимости с ним мог сравниться только Лапников или мертвец.
– Что… – слабо просипел Сергей. – Кто это?
– Разве ты меня не узнал? – спросил голос. – Я Сивер.
– Но тебя же нет. Ты же с ним одно и тоже?
– Это долго рассказывать а у тебя осталось не слишком много времени, а посему подвинься.
– Как это?
– Что ты там бормочешь? – поинтересовался голем но Сергей его проигнорировал.
– Подвинься. Освободи свой мозг от мыслей и пусти туда меня – сказал Сивер – без моей помощи тебе не справиться с ним.
– Но я не хочу…
– Сейчас не время выбирать, не думай не о чем, а я постараюсь взять контроль над твоим телом.
– Хорошо Сивер, я постараюсь.
Голем Урунгул топал к нему, ятаган он держал чрезвычайно сложным образом, но загнутый острый кончик смотрел Сергею в лицо. Одновременно в этим последовало довольно странное ощущение, что в голову что то просовывают, что то холодное. А затем боль в животе ушла. Ушла и боль в ребрах, наоборот, тело с каждой секундой набирало все больше силы, да такой силы, что бывает лишь у редкого человека.
А затем приезжий вдруг с изумлением увидел, как его правая рука самолично ползет к кинутой на снег рукоятке меча. Рука ползет, а он, совершенно не ощущает ее веса, да и он вообще не чувствовал ее. Словно его затащил в собственном теле и оставили зрителем. Это было страшновато но Сивер сказал ему:
– Спокойно. Я давно не сражался на мечах. – и Серега смирился отчаянно надеясь лишь на то, что Сивер не даст Сергееву телу погибнуть или сильно пораниться.
А затем, когда голем подошел совсем близко Сергеева рука вдруг резко ухватила меч, а следом и он сам перекатился в сторону и вскочил на ноги. Голем встал, но никакого удивления на лице, может он этого и ждал. Но теперь Серегиным телом управлял Сивер и меч в его руках был словно пушинка. Он и держал то его небрежно, всего одной рукой. Урунгул стремительно атаковал, его кривой меч бешено летал, но каждый раз он наталкивался на недавно заточенную сталь старого меча из музея.
Бились мощно и периодически яркие искры разлетались в разные стороны. Поначалу псевдо шаман наступал, делал колющие удары, но потом вдруг сник и Сергей-Сивер теснили его к драгоценному валуну. Мечи сталкивались, звякали, искры разлетались в сторону а самих мечей почти не было видно из за скорости с которой их хозяева обращались. В один момент длинный Сергеев меч изящно крутнувшись выбил ятаган из рук голема но тот с потрясающей скоростью перехватил его в полете другой рукой хвостом и ринулся в бой.
Теперь он рубился как берсерк, похоже уже не заботясь о себе, он насел, а его кривое лезвие, двигалось потрясающей быстро, пару раз он чуть не отхватил Сергею голову, но тот, благодаря чужим рефлексам вовремя приседал. Одни раз Урунгул даже прорвал оборону и его меч разрубил кольчугу на плече, чуть задев и кожу. Было бы и больше но Сивер вовремя отпрянул.
Бились они долго, и столь же долго за ними наблюдали недвижные звери, столь же недвижные Лапников с Леонидом. А на берегу пруда стояла тишина, за исключением резких ударов стали и сталь.
Затем, однажды, когда у Сергея уже рябило в глазах, от бешено носящихся своих же рук, блеска лезвий и мельтешащего впереди шамана, Сивер вдруг двинулся вперед, а затем широкий старый меч со всей сил опустился на ятаган.
Звякнуло жалобно. Так наверное звякает тонкий хрустальный графин, когда бьется о паркет. А затем с воющим звуком ровно половина ятагана голема отлетела в измазанный снег. В воздухе надолго повис тонкий звенящий звук. А затем настали тишина. Голем стоял, и смотрел он на короткий обрубок своего меча, словно не верил, что тот мог сломаться.
Секунду не бил и Сергей, а затем стремительно замахнулся и опустил меч на Урунгула голема – шамана села Черепа. Меч коснулся мехового одеяния, разрубил ее а следом за ней и тело. Замах бы такой, что лезвие разрубило голема почти пополам, от плеча и до пояса.
И тут Сивер выскользнул из тела Сергея.
– Оох. – Произнес тот.
Голем лежал перед ним, а из разрубленных половинок вытекала водянистая, однако вполне человеческая кровь. Лицо же осталось бесстрастным. Големы не живут. Они существуют. Повторный вздох пролетел по рядам зверей, но теперь они стали сдвигаться и потихоньку разбегаться кто куда, стремясь поскорей исчезнут с этого места.
– Вот мы и убили его Сергей. – Сказал Сивер, теперь он в своем собственном обличье стоял у черного бока дракона и слабо светился. – Теперь осталось докончить начатое.
Серега кивнул. Только сейчас он ощутил что тело у него болит даже сильней чем раньше, да еще саднила длинная царапина на плече. Там кольчуга разошлась словно раззявленный голодный рот. Руки и ноги у него тряслись были словно налиты свинцом. Он еще раз посмотрел на распростертого голема, а затем неожиданно плюнул на него, и побрел к камню и к Сиверу, который серьезно, без улыбки смотрел на него.
По пути приезжий ненавидяще глянул на меч.
– Бред. – Сказал он. – Мечи какие то. Деремся как в средневековье, рубим надвое друг друга. Надоело все.
– Но ведь даже сейчас нравы человечества абсолютно такие же. Люди всегда ценили только силу, и ее же уважали. – Сказал Сивер. – Ты не представляешь как некоторым и сейчас бы понравилось разрубить кого ни будь так, чтоб почти пополам. Люди то не меняются. Эта прогресс идет вперед, а человек остается на месте.
Сергей доплелся кое как до валуна, взглянул на Сивера, а затем на камень. А затем на толстую шею черного дракона, что лежал вплотную к этому самому камню.
– Древние ритуалы надо соблюдать, – произнес Сивер – этот дракон еще жив, но чтобы уничтожить камень необходимо убить его. Когда кровь оборотня достигнет камня, змеиное проклятье потеряет силу.
Дракон и правда дышал, и его правое крыло слегка нервически подергивалось. Глаза же были выпуклы и темны. Глаза змеи, болотной жабы. Сергей кивнул Сиверу и приподнял меч. Постоял так, затем опустил.
– Я не могу. – Сказал он – Это Щербинский.
Сивер выжидательно смотрел на него.
– Это же Щербинский! Пусть теперь он дракон, но ведь когда-то он был человеком!!! Я помню как впервые встретил его в баре «Левый берег». И в конечном итоге это он спас меня там, в синеньком домике.
– Это был Щербинский, – произнес воевода, – ты же сам говорил и был абсолютно прав. После обращения в змею теряешь свою личность. Ползать по траве остается только тело, а для человека это означает смерть. Причем совершено такую же как и при уничтожении вот этого вот человеческого тела. То что ты видишь уже давно не Щербинский. Это машина, биологический автомат и он был настроен только на уничтожение вас. Троих оставшихся в живых в этом селе. Щербинский сейчас там где и все остальные Черепиховцы, на том свете если он существует.
Сергей снова посмотрел на дракона. Да он был огромен, уродлив и совершенно черен, да у него был выпуклые змеиные глаза которые никогда не закрывались. И этот мерзкий роговой гребень, идущий по хребту. Но все-таки это был Щербинский, и самое страшно было то что черная квадратная морда была чем-то похожа на него. То есть после обращение он сохранил сходство с лицом человека.
– Да что ты такое вообще, – вдруг крикнул Серега, резко разворачиваясь к Сиверу, – Кто же из вас прав? Ты или Урунгул?
Сивер вздохнул. Он же не должен дышать, если он что-то вроде призрака, и даже если он мудреное отражение всего добра на Земле. К чему все эти эффекты?
– И он и я говорим правду. Только мы ее говорим с различных точек зрения, и тот и другой упускаем важные детали, только потому что ты не сможешь нас понять. Прости Сергей, но есть силы поразумней вас людей. Ты бы просто не понял, ведь даже я понимаю не все, что они мне говорят.
– Кто же они?
– Я не знаю и это чистая правда. Я не буду лгать. В мире так много еще не познанного. Но я устал и хочу отдохнуть.
Посыпался снег, густой, красивый, заигравший теперь в белом свете Сивера, и в красноватом сиянии крови дракона Щербинского. Это был дико, безумно, стоять вот так с мечом на берегу черного пруда и разглагольствовать о добре и зле. Сергею неожиданно показалось что все это бред и он на самом деле какой день лежит в горячке где ни будь в Москве и все это ему видится. Но какое же надо меть воображение чтобы представить все это? Какое!
– Но я не хочу его убивать! – вскричал Сергей. – Я знаю что это уже не Щербинский а только его измененная оболочка. Но я не хочу! Я же не убивал людей до сих пор!
– Я тебе вот что скажу. – Сказал Сивер мирно. – Ничего уже не изменить. Этот дракон. Этот оборотень все равно смертельно ранен. Ты всадил него треть обоймы и сейчас у него брюхо набито свинцом. Если ты его не убьешь сейчас, он все равно умрет, но тогда придется начинать все сначала. Но на это нет сил не у тебя не у меня. Давай, если ты убьешь этого дракона все вернется к норме. Все это исчезнет. Исчезнут оборотни и змеи воющие по ночам, исчезнут трехглазые волки и чучела медведей с каменными костями. Прекратятся ночные шабаши и в пруду больше ничего не сможет светиться кроме гнилушек. Прекратит идти снег, исчезнут Снорунг и я.
Сергей удивленно воззрился на него.
– Да, да, – сказал Сивер, – исчезну и я, кем бы я ни был, ведь у всех живых существ имеется какая то цель. У кого-то жить, у кого-то расправиться с камнем и умереть. Я устал за эти долгие годы, убей дракона и я наконец смогу уйти.
Серега медленно кивнул, и перевел с белого Сивера на черного совершенно дракона. Неуверенно поднял меч и посмотрел на воеводу. Тот кивнул, как вот этот самый Щербинский на этом же самом месте месяц назад. И Сергей в мощном ударе опустил свой клинок на шею дракона. Глаза у него при этом были широко открыты и пусты.
Удар был силен, так силен, что даже превосходил тот, которым Сивер разрубил голема Урунгула, хотя бил Сергей собственными измученными мышцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Лапников был отключен. Да он стоял здесь, смотрел широко раскрытыми глазами на пруд, но душа его была не с ним. Сергей взмахнул у него перед глазами рукой, но те даже не моргнули.
– Это как же? – глупо сказал Сергей почти не сознавая что стоит перед тысячей неподвижных зверей смотрящих на него во все глаза. – Значит я один?
– Есть еще я! – ответили ему со стороны камня и от темной шкуры дракона отделилась почти серная же фигура.
Фигура приблизилась к нему и это оказался Урунгул. Верховный шаман выглядел мрачно но глаза абсолютно ничего не выражали. Да и не человеческие были эти глаза, змеиные. Меховая одежда голема чуть трепалась, хотя ветра в округе не наблюдалось.
– Я ждал что то подобное – сказал Сергей – ты никак во плоти?
– Во плоти – с сильным акцентом подтвердил шаман – теперь я могу убивать.
– А может поговорим? Никогда, знаешь не разговаривал с разодранными пополам шаманами. Как тебе такое предложение.
– Ты слишком далеко зашел. Тебя никто не просил возвращаться из состояния скользящего, теперь ты должен умереть. И хотя душа твоя для нас будет потерянна, на дороге ты у нас стоять не будешь.
– Кто же ты все-таки? – спросил Серега в упор глядя на Урунгула. – тот самый шаман племени Лемех? Тот кого порвали деревьями?
Голем рассмеялся, весьма естественно, затем глянул своими темными беззрачковыми глазами на Серегиных спутников и рассмеялся вновь. Затем произнес:
– Нет конечно, я не шаман Урунгул, и даже не его копия, клон. Шаман Урунгул умер пятьсот лет назад и никогда больше не вернется. Странно что ты этого не знал.
– Но постой, ты же выглядишь как Урунгул, вот даже руки змеиные. У него же руки оторвало.
– Я отражение страхов этой деревни. Так получилось, что память о страшном шамане осталась в веках и все поколения селян в тайне боялись его. Я возник из страхов тысячи Черепиховцев. То что ты видишь в конечном виде не существует. Это некая тень темного сознания множества людей.
– Не понимаю, – сказал Серега, – если ты не шаман, и не хранишь в себе его память, то кто же тогда Сивер?
Голем усмехнулся:
– Я был создан, – сказал он, – совсем недавно, но в общем то я знаю даже больше чем ты, хотя ты жил много больше. Сивер зеркальная копия меня, вернее даже Сивер и я почти одно и тоже, потому что ты видишь две разные стороны одного целого. Мы одно явление, но он воплощение благодетеля а я страхов села. Ты столкнулся с самим мирозданием человек. Кстати настоящий Сивер дожил до восьмидесяти пяти лет и умер в глубоком маразме, а напоследок еще и облысел как коленка.
– А камень? – указал мечом Сергей. – Что это такое?
– Это метеорит, советские ученые были совершенно правы приписывая его к небесам.
– Как же так?
– Просто этот камень обладает возможностью собирать и концентрировать в себе обе стороны царящие в этом мире. Он собирает как зло так и добро, так что в конечном итоге Сивер тоже порождение этого камня. И великий змей, которого на самом деле никогда не существовало.
– Банально – вдруг сказал Сергей – тебе не кажется что то подобное о добре и зле было?
– Было. – Вздохнул голем – но ведь вся наша жизнь состоит в этом. И если было столько сюжетов о добре и зле, так значит что-то в этом есть? Значит и вправду наша жизнь поделена на черные и белые полосы, а не однотонно серые как думают некоторые.
– Наверное, – сказал Сергей и поднял меч, – я убью тебя.
– Я только хотел сказать, – произнес голем, – что вместе со мной ты убьешь и Сивера, и всех этих зверей. Но зло ты не убьешь. Хотя бы потому что без зла не существует добро.
– Я не хочу убивать зло, – произнес приезжий устало, – я лишь хочу пройти к камню. За одно тебе спасибо голем, названный Урунгулом, теперь я знаю, то чрез что я прошел здесь существует в единственном числе. Спасибо голем, теперь у меня не будет кошмаров.
– Теперь у тебя не будет кошмаров, – спокойно согласился голем и неожиданно резво выхватил из-за спины кривой и тяжелый ятаган, – кстати шаман Урунгул таким не пользовался, – сказал он, – это надумки. Кстати ты не испытаешь ничего убив меня, так как убьешь лишь эту оболочку. А я вернусь в камень.
Сергей заорал и кинулся на голема, дернув мечом в исполинском размахе. Голем небрежно выставил ятаган и меч ударился о него с такой силой, что удар отдался болью в кистях. Меч звякнул. А ятаган словно был сделан из камня, лишь издал глухой стук. Псевдо шаман вперился своими пустыми глазами в Сергея и неожиданно рванулся в атаку. На приезжего обрушился град ударов, и вскоре, а именно чрез полторы секунды, понял, что не имеет никакого понятия о том как драться мечом. Часть этих ударов он кое-как отбил, морщась от боли в пальцах, часть скользнула по кольчуги, а один прорвал хилую Серегину и обрушился на плечо.
Сергей откинуло, но кольчуга сдержала удар, хотя в плече что-то щелкнуло. Хорошо еще что ятаган прибыл на излете. Он чуть не упал и это спасло его от другого мощного рубящего удара. Выражение лица голема было безмятежно, но сам он махал кривой саблей (похожей кстати на турецкую, что за маразм) быстро и четко. Одно хорошо, меч у Сергея был почти в полтора раза длиннее.
На секунду голем застыл и усмехнулся, Сергей кинулся на него, ткнул пред собой мечом, но фигура в меховых одеждах отскочила и приезжий получил сильный удар плашмя по спине. Он споткнулся и чуть не упал, но все-таки удержался, и тяжело повернулся, чтобы успеть отразить новый рубящий удар ятагана. Меч жалобно звякнул и получил очередную зазубрину. Псевдо шаман наступал, его удары были мощные и в тоже время быстрые и точны, одни раз он попытался вывернуть меч из рук Сергея, но тот вовремя подался назад.
Неподалеку от них Лапников невозмутимо смотрел мимо дерущихся в пруд. В мозгу он уже утонул.
– Каково? – спросил неожиданно голем и резким стремительным движением воткнул свой ятаган в живот Сергея.
Тот вытаращил глаза и взвыл, уже чувствуя как сталь вспарывает живот. Но кольчуга выдержала и на этот раз, но все равно. То бы как свирепый удар поленом. Сергей всхлипнул и согнулся в три погибели. Он обречено глянул на голема, ожидая удар ятаганом по шее. Но клон Урунгула бить не стал, он поднял ногу и пинком отбросил Сергея на снег. У кромки воды тысяча мелких лесных зверьков неподвижно наблюдали за ними.
Приезжий лежал на снегу и тупо наблюдал как капает на колкий снег кровь из потревоженного носа. Капли падали и тут же расплывались, это было даже красиво. Они падали и расплывались, падали и расплывались. И на Сергея вдруг снизошло некое просветление.
– "Вот она, реальность". – Подумалось ему. – «Все эта чертовщина, все эти шабаши, волки, драконы, это все сон, это кошмар. А реальность вот она. Реальность, это капающие на темный снег капли твоей крови».
И тут над ухом у него раздался голос. Голос бы тихий, но вполне отчетливый и печальный:
– Подвинься! – сказал он.
Это точно был не голем, тому что тот стоял метрах в двух от него и видимо наслаждался победой. Но это нельзя было сказать наверняка потому что лицо у него был непроницаемым. И по невозмутимости с ним мог сравниться только Лапников или мертвец.
– Что… – слабо просипел Сергей. – Кто это?
– Разве ты меня не узнал? – спросил голос. – Я Сивер.
– Но тебя же нет. Ты же с ним одно и тоже?
– Это долго рассказывать а у тебя осталось не слишком много времени, а посему подвинься.
– Как это?
– Что ты там бормочешь? – поинтересовался голем но Сергей его проигнорировал.
– Подвинься. Освободи свой мозг от мыслей и пусти туда меня – сказал Сивер – без моей помощи тебе не справиться с ним.
– Но я не хочу…
– Сейчас не время выбирать, не думай не о чем, а я постараюсь взять контроль над твоим телом.
– Хорошо Сивер, я постараюсь.
Голем Урунгул топал к нему, ятаган он держал чрезвычайно сложным образом, но загнутый острый кончик смотрел Сергею в лицо. Одновременно в этим последовало довольно странное ощущение, что в голову что то просовывают, что то холодное. А затем боль в животе ушла. Ушла и боль в ребрах, наоборот, тело с каждой секундой набирало все больше силы, да такой силы, что бывает лишь у редкого человека.
А затем приезжий вдруг с изумлением увидел, как его правая рука самолично ползет к кинутой на снег рукоятке меча. Рука ползет, а он, совершенно не ощущает ее веса, да и он вообще не чувствовал ее. Словно его затащил в собственном теле и оставили зрителем. Это было страшновато но Сивер сказал ему:
– Спокойно. Я давно не сражался на мечах. – и Серега смирился отчаянно надеясь лишь на то, что Сивер не даст Сергееву телу погибнуть или сильно пораниться.
А затем, когда голем подошел совсем близко Сергеева рука вдруг резко ухватила меч, а следом и он сам перекатился в сторону и вскочил на ноги. Голем встал, но никакого удивления на лице, может он этого и ждал. Но теперь Серегиным телом управлял Сивер и меч в его руках был словно пушинка. Он и держал то его небрежно, всего одной рукой. Урунгул стремительно атаковал, его кривой меч бешено летал, но каждый раз он наталкивался на недавно заточенную сталь старого меча из музея.
Бились мощно и периодически яркие искры разлетались в разные стороны. Поначалу псевдо шаман наступал, делал колющие удары, но потом вдруг сник и Сергей-Сивер теснили его к драгоценному валуну. Мечи сталкивались, звякали, искры разлетались в сторону а самих мечей почти не было видно из за скорости с которой их хозяева обращались. В один момент длинный Сергеев меч изящно крутнувшись выбил ятаган из рук голема но тот с потрясающей скоростью перехватил его в полете другой рукой хвостом и ринулся в бой.
Теперь он рубился как берсерк, похоже уже не заботясь о себе, он насел, а его кривое лезвие, двигалось потрясающей быстро, пару раз он чуть не отхватил Сергею голову, но тот, благодаря чужим рефлексам вовремя приседал. Одни раз Урунгул даже прорвал оборону и его меч разрубил кольчугу на плече, чуть задев и кожу. Было бы и больше но Сивер вовремя отпрянул.
Бились они долго, и столь же долго за ними наблюдали недвижные звери, столь же недвижные Лапников с Леонидом. А на берегу пруда стояла тишина, за исключением резких ударов стали и сталь.
Затем, однажды, когда у Сергея уже рябило в глазах, от бешено носящихся своих же рук, блеска лезвий и мельтешащего впереди шамана, Сивер вдруг двинулся вперед, а затем широкий старый меч со всей сил опустился на ятаган.
Звякнуло жалобно. Так наверное звякает тонкий хрустальный графин, когда бьется о паркет. А затем с воющим звуком ровно половина ятагана голема отлетела в измазанный снег. В воздухе надолго повис тонкий звенящий звук. А затем настали тишина. Голем стоял, и смотрел он на короткий обрубок своего меча, словно не верил, что тот мог сломаться.
Секунду не бил и Сергей, а затем стремительно замахнулся и опустил меч на Урунгула голема – шамана села Черепа. Меч коснулся мехового одеяния, разрубил ее а следом за ней и тело. Замах бы такой, что лезвие разрубило голема почти пополам, от плеча и до пояса.
И тут Сивер выскользнул из тела Сергея.
– Оох. – Произнес тот.
Голем лежал перед ним, а из разрубленных половинок вытекала водянистая, однако вполне человеческая кровь. Лицо же осталось бесстрастным. Големы не живут. Они существуют. Повторный вздох пролетел по рядам зверей, но теперь они стали сдвигаться и потихоньку разбегаться кто куда, стремясь поскорей исчезнут с этого места.
– Вот мы и убили его Сергей. – Сказал Сивер, теперь он в своем собственном обличье стоял у черного бока дракона и слабо светился. – Теперь осталось докончить начатое.
Серега кивнул. Только сейчас он ощутил что тело у него болит даже сильней чем раньше, да еще саднила длинная царапина на плече. Там кольчуга разошлась словно раззявленный голодный рот. Руки и ноги у него тряслись были словно налиты свинцом. Он еще раз посмотрел на распростертого голема, а затем неожиданно плюнул на него, и побрел к камню и к Сиверу, который серьезно, без улыбки смотрел на него.
По пути приезжий ненавидяще глянул на меч.
– Бред. – Сказал он. – Мечи какие то. Деремся как в средневековье, рубим надвое друг друга. Надоело все.
– Но ведь даже сейчас нравы человечества абсолютно такие же. Люди всегда ценили только силу, и ее же уважали. – Сказал Сивер. – Ты не представляешь как некоторым и сейчас бы понравилось разрубить кого ни будь так, чтоб почти пополам. Люди то не меняются. Эта прогресс идет вперед, а человек остается на месте.
Сергей доплелся кое как до валуна, взглянул на Сивера, а затем на камень. А затем на толстую шею черного дракона, что лежал вплотную к этому самому камню.
– Древние ритуалы надо соблюдать, – произнес Сивер – этот дракон еще жив, но чтобы уничтожить камень необходимо убить его. Когда кровь оборотня достигнет камня, змеиное проклятье потеряет силу.
Дракон и правда дышал, и его правое крыло слегка нервически подергивалось. Глаза же были выпуклы и темны. Глаза змеи, болотной жабы. Сергей кивнул Сиверу и приподнял меч. Постоял так, затем опустил.
– Я не могу. – Сказал он – Это Щербинский.
Сивер выжидательно смотрел на него.
– Это же Щербинский! Пусть теперь он дракон, но ведь когда-то он был человеком!!! Я помню как впервые встретил его в баре «Левый берег». И в конечном итоге это он спас меня там, в синеньком домике.
– Это был Щербинский, – произнес воевода, – ты же сам говорил и был абсолютно прав. После обращения в змею теряешь свою личность. Ползать по траве остается только тело, а для человека это означает смерть. Причем совершено такую же как и при уничтожении вот этого вот человеческого тела. То что ты видишь уже давно не Щербинский. Это машина, биологический автомат и он был настроен только на уничтожение вас. Троих оставшихся в живых в этом селе. Щербинский сейчас там где и все остальные Черепиховцы, на том свете если он существует.
Сергей снова посмотрел на дракона. Да он был огромен, уродлив и совершенно черен, да у него был выпуклые змеиные глаза которые никогда не закрывались. И этот мерзкий роговой гребень, идущий по хребту. Но все-таки это был Щербинский, и самое страшно было то что черная квадратная морда была чем-то похожа на него. То есть после обращение он сохранил сходство с лицом человека.
– Да что ты такое вообще, – вдруг крикнул Серега, резко разворачиваясь к Сиверу, – Кто же из вас прав? Ты или Урунгул?
Сивер вздохнул. Он же не должен дышать, если он что-то вроде призрака, и даже если он мудреное отражение всего добра на Земле. К чему все эти эффекты?
– И он и я говорим правду. Только мы ее говорим с различных точек зрения, и тот и другой упускаем важные детали, только потому что ты не сможешь нас понять. Прости Сергей, но есть силы поразумней вас людей. Ты бы просто не понял, ведь даже я понимаю не все, что они мне говорят.
– Кто же они?
– Я не знаю и это чистая правда. Я не буду лгать. В мире так много еще не познанного. Но я устал и хочу отдохнуть.
Посыпался снег, густой, красивый, заигравший теперь в белом свете Сивера, и в красноватом сиянии крови дракона Щербинского. Это был дико, безумно, стоять вот так с мечом на берегу черного пруда и разглагольствовать о добре и зле. Сергею неожиданно показалось что все это бред и он на самом деле какой день лежит в горячке где ни будь в Москве и все это ему видится. Но какое же надо меть воображение чтобы представить все это? Какое!
– Но я не хочу его убивать! – вскричал Сергей. – Я знаю что это уже не Щербинский а только его измененная оболочка. Но я не хочу! Я же не убивал людей до сих пор!
– Я тебе вот что скажу. – Сказал Сивер мирно. – Ничего уже не изменить. Этот дракон. Этот оборотень все равно смертельно ранен. Ты всадил него треть обоймы и сейчас у него брюхо набито свинцом. Если ты его не убьешь сейчас, он все равно умрет, но тогда придется начинать все сначала. Но на это нет сил не у тебя не у меня. Давай, если ты убьешь этого дракона все вернется к норме. Все это исчезнет. Исчезнут оборотни и змеи воющие по ночам, исчезнут трехглазые волки и чучела медведей с каменными костями. Прекратятся ночные шабаши и в пруду больше ничего не сможет светиться кроме гнилушек. Прекратит идти снег, исчезнут Снорунг и я.
Сергей удивленно воззрился на него.
– Да, да, – сказал Сивер, – исчезну и я, кем бы я ни был, ведь у всех живых существ имеется какая то цель. У кого-то жить, у кого-то расправиться с камнем и умереть. Я устал за эти долгие годы, убей дракона и я наконец смогу уйти.
Серега медленно кивнул, и перевел с белого Сивера на черного совершенно дракона. Неуверенно поднял меч и посмотрел на воеводу. Тот кивнул, как вот этот самый Щербинский на этом же самом месте месяц назад. И Сергей в мощном ударе опустил свой клинок на шею дракона. Глаза у него при этом были широко открыты и пусты.
Удар был силен, так силен, что даже превосходил тот, которым Сивер разрубил голема Урунгула, хотя бил Сергей собственными измученными мышцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40