Потом они долго молчали, думая об одном: как будет великолепно, когда в один прекрасный день одну из их дочерей станут называть королевой Англии.
– Это будет Маргарет, – твердо сказала графиня. – Она старшая и должна первой выйти замуж.
– Я с тобой вполне согласен, – сказал граф.
* * *
Изабелла и Мортимер были радостно возбуждены: наконец-то дела пошли на лад! Появился просвет в тучах.
– Какое счастье, – говорила Изабелла, – что у графа Эно целых четыре дочери на выданье! Как было бы ужасно, если бы у него родилось четверо сыновей!..
Брат графа, Джон, тоже был в восторге: он сможет на деле доказать свою преданность прекрасной даме! И он начал с необыкновенным рвением – и с тугим кошельком, полученным от старшего брата, – собирать войско у себя в провинции, чтобы присоединить его к армии сторонников королевы из числа англичан.
Ни молодой Эдуард, ни дочери графа Эно не имели ни малейшего понятия о соглашении, к которому пришли за их спиной взрослые, и продолжали свои дружеские полудетские прогулки и забавы. Но все чаще Эдуард и Филиппа удирали от своих спутников, чтобы остаться наедине друг с другом.
Он много рассказывал ей о своем детстве и отрочестве, о том, как постепенно начал понимать, что не все ладно в отношениях между родителями, и как эти отношения превратились в последнее время почти в открытую вражду. Филиппа слушала его с сочувствием. Она не понимала, как могут родители враждовать между собой, но могла догадываться, насколько это мучительно для детей.
Эдуард говорил, что мечтает показать ей Англию и, когда вернется домой, пригласит ее обязательно в гости и отплатит гостеприимством за гостеприимство.
– Ты ведь когда-нибудь станешь настоящим королем, – говорила она, и ее голубые глаза сверкали от интереса и волнения.
– Да, после смерти отца, – отвечал он ей. – Я хочу быть великим королем, Филиппа. Таким, как мой дед…
Он замолчал, вспомнив, что повторяет то, что часто говорилось вокруг и что звучало, он это понимал, упреком его отцу. Филиппа тоже поняла причину его молчания: последние дни и она, и сестры слышали много разговоров о том, что происходит в Англии, где король давно уже ведет себя не так, как нужно, и вызывает все большее недовольство людей. Но как именно ведет себя король, она не вполне понимала, да особенно и не старалась уяснить.
– Он не такой, как твой отец, – твердо сказала ей как-то мать, и на этом разговор был окончен.
Благодаря безудержной напористости Джона Эно и твердой решимости Изабеллы и Мортимера их совместная армия была собрана и подготовлена удивительно быстро.
И вот пришел день, когда можно было выступить в поход – сначала к берегу моря а оттуда корабли доставят воинов в английские пределы.
Прощание было печальным – особенно для четырех дочерей графа Эно, огорченных расставанием с молодым Эдуардом. Королева заверила гостеприимных хозяев, что никогда в жизни не забудет их помощи, их доброты, которые так скрасили ей томительные часы пребывания на чужбине, когда решалась ее судьба и судьба сына, да и всей Англии.
Взрослые попрощались, наступила очередь детей. Эдуард подошел к четырем краснощеким девушкам, произнес слова прощания и благодарности, увидел, как по щекам Филиппы скатились слезы, которых становилось все больше. Она неудержимо зарыдала.
– Не плачь, маленькая Филиппа, – сказал он совсем как взрослый и положил ей на плечи обе руки.
Но она продолжала, нагнув голову, заливаться слезами.
– Погляди на меня, – велел он ей, и она повиновалась ему. – Обещаю тебе, мы встретимся снова, – произнес он решительно, и она поверила ему.
Королева была растрогана всеобщим проявлением добрых чувств, но ей не терпелось поскорее отбыть туда, куда ее влекла переменчивая судьба. Сейчас у нее была наконец целая армия… две армии – из англичан, которых возглавлял Мортимер, и из жителей провинции Эно под командованием сэра Джона.
Все было готово для завоевания страны и трона.
3. ТРИУМФ КОРОЛЕВЫ
Обе армии прибыли в Дорт на голландском берегу, где погрузились на ожидавшие там корабли.
Королева и Мортимер наблюдали за погрузкой, подбадривая воинов. Ветер трепал густые волосы Изабеллы, на щеках горел румянец торжества – она была прекрасна в своем воодушевлении и вере в победу.
– Мой дорогой, – говорила она Мортимеру, – у меня такое чувство, что Бог на нашей стороне в этот день. То, о чем я так долго мечтала, начинает совершаться. Скоро, очень скоро с Божьей помощью юный Эдуард станет нашим королем. Заранее приношу ему благодарность за это.
– И за то, – добавил Мортимер, – что благодаря его будущему браку с одной из четырех смешливых фламандских девиц у нас появилось целых две настоящие армии.
– Мой дорогой, не забывай, эта смешливая девица тоже будет королевой Англии.
– Ты – ее лучшая королева и лучшая и умнейшая из всех женщин на свете!
– А ты один из умнейших мужчин, потому что присоединился ко мне, а не к другому лагерю. Но не стану тебя отвлекать похвалами от дел. Их у тебя сейчас так много…
Вскоре уже корабли вышли в открытое море, и голландский берег исчез в туманной дымке.
Плавание оказалось не вполне благополучным: разыгрался шторм, несколько судов были сильно повреждены. Изабелла всерьез обеспокоилась, что все их планы рухнут, она истово молилась, чтобы этого не произошло. Шторм крепчал; были моменты, когда она думала, что все уже кончено для всей их армады, и какова же была радость, когда впереди показался берег Англии.
Волнение на море утихало. Изабелла вышла на палубу, огляделась вокруг. Многие корабли находились в жалком состоянии, часть воинов нашла вечное упокоение на дне моря, но, слава Создателю, армия в основном была сохранена, люди уже начинали высаживаться на сушу.
С рассветом следующего дня все они покинули овеваемый ветрами морской берег и вскоре прибыли в город Харидж, где Изабеллу встречал единокровный брат ее мужа, Томас Бразертон, с которым она всегда поддерживала дружеские отношения.
Сейчас для нее было особенно важно, что такие люди, как Эдмунд Кент и Томас Бразертон, сыновья второй жены ее тестя, оказались на ее стороне, предпочли перейти в лагерь королевы. Пускай пока еще не вполне открыто, но все-таки ближе к ней. Их привела, возможно, не столько преданность Изабелле, сколько ненависть к Диспенсерам, однако все равно они были под ее знаменами.
Весть о высадке армии и о прибытии королевы постепенно распространялась по всей стране.
Вернулась отринутая супруга порочного короля, кому угрожала здесь опасность из-за коварных Диспенсеров, которым слабый Эдуард безропотно подчинялся – так же, как до этого подчинялся высокомерному Гавестону; вернулась, чтобы избавить страну от гнусных развратных фаворитов; вернулась не одна, а с огромной, говорят, армией… Так почему же не принять ее сторону? Почему не присоединиться к ней и к ее многочисленным сторонникам?..
И люди присоединялись: простые жители, епископы, бароны. Те, кто надеялся избавить Англию от королевских любимчиков и тогда зажить лучше, спокойней, достойней.
Адам Орлтон, епископ Гирфорда, кто помог не так давно Мортимеру совершить побег из Тауэра, был весьма обрадован возвращению королевы с войском. Все это время он жил в беспокойстве, в ожидании самого худшего и лишь теперь вздохнул с некоторым облегчением. Он поспешил нанести визит королеве и Мортимеру и заверить их в своей преданности, после чего провел в церкви службу, на которую пригласил обоих и которая прошла при огромном стечении народа.
Епископ обрушился на короля, взяв за основу проповеди главу четвертую из второй Книги Царств, где человек жалуется на боли в голове и вскоре после этого умирает.
– …Когда голова страны, – гремел голос епископа под сводами церкви, – до отказа наполнена хворобами, ее бесполезно лечить, нужно ее просто удалить!..
Люди слушали своего пастыря в немом страхе. Королева то и дело поглядывала на Мортимера, который чуть заметно улыбался. Принц Эдуард чувствовал себя неуютно, хотя к этому времени почти полностью уверился, что действия его отца идут во вред Англии. С каждым днем юноша ощущал себя все ближе к трону, все уверенней глядел в недалекое будущее, которое вот-вот может превратиться в настоящее.
Он пришел к выводу: то, что полезно для Англии, надлежит свершить, чего бы это ни стоило. И сейчас сам святейший епископ со своей кафедры подтверждал его уверенность в этом, рожденную в первую очередь словами и действиями матери, а также Мортимера.
«Все это, конечно, прискорбно, – думал он. – Даже, быть может, трагично. Но правильно, а значит, необходимо…»
* * *
Тревожное известие о высадке в Англии двух армий застало короля Эдуарда в его дворце в Тауэре.
Они осмелились выступить против него! Против короля!
Он немедленно послал за обоими Диспенсерами. Никогда еще не видел он своего любимца таким обеспокоенным. Обычно именно молодой Хью утешал короля, уговаривал не предаваться отчаянию, не преувеличивать те или иные беды. Всегда и во всем он умел находить светлые стороны. Эта его черта особенно нравилась Эдуарду. Но сейчас и сын, и отец были предельно взволнованы.
– Они не добьются успеха! – вскричал Диспенсер-сын, хотя выражение его лица никак не соответствовало решительности тона.
– Кто же им помешает? – почти беззвучно спросил у него отец.
– Мы! – отвечал сын. После недолгой, но томительной паузы он продолжал: – Но сначала нужно убраться отсюда. Лондонцы всегда плохо относились к королю и чрезмерно любили королеву. Когда жители города узнают о том, что произошло, наш отъезд может быть затруднен…
Стоял мягкий сентябрь, в Тауэре было, как всегда, прохладно, однако лоб Эдуарда покрылся капельками пота, как при страшной жаре. Испуг овладел всем его существом. Но не за себя.
«Они отнимут у меня Хью, – была первая его мысль. – Моего дорогого, красивого, ласкового Хью тоже заберут у меня, как раньше Гавестона. О, я не выдержу этого! Почему, почему стоит мне только привыкнуть к человеку, полюбить его, отдать ему мои чувства, как его норовят отнять?! Откуда такая злоба? Что мы им сделали? Чем мешаем?.. Наконец, король я или нет?.. Я не разрешу этого! Все что угодно, только не это!..»
Эдуард обратил к молодому Хью умоляющий взгляд.
– Мы должны быть вместе, что бы ни произошло, – произнес он.
– Так и будет, милорд, – ответил тот. – Но необходимо как можно скорее покинуть Лондон.
– А дети… мои дети? – вспомнил король.
Его младший сын, Джон Элтемский, и обе дочери находились сейчас неподалеку, тоже в покоях дворца.
– Сможем мы их взять с собой?
Хью покачал головой.
– Думаю, что нет, милорд. Но моя жена позаботится о них. Нам же надо думать о собственном спасении. Нельзя терять ни минуты!
– А что будет с Лондоном? Кто защитит его от мятежников?
Глаза короля были полны слез – однако не из-за судьбы столицы его страны.
– В Лондоне мы оставим нашего преданного друга, доказавшего свою верность вам, милорд. Я говорю о епископе Степлдоне.
– Прекрасно! – воскликнул король. – Ты в самые трудные минуты находишь единственно верное решение, мой дорогой.
– Я думаю, – заговорил Диспенсер-старший, – нам следует отправиться в Бристоль. Оттуда, если дела примут совсем скверный оборот, мы сможем уплыть в Ирландию.
– Да, – со вздохом сказал Эдуард, – пожалуй, так и сделаем. Кто бы мог подумать, – продолжал он, потрясая руками, – что королева, моя жена, посмеет выступить против меня?
– В ней говорит ревность, милорд, – сказал молодой Хью.
– Она никогда ее не проявляла! Бывала довольна, если я оказывал ей внимание… Никаких сцен, даже намеков…
– Вы поздно поняли, милорд, что пригрели волчицу у себя на груди.
– И мой старший сын с ней! Она его настроила против отца! Я этого не перенесу!
– С ней также Роджер Мортимер, милорд. И еще Джон из Эно.
– Предатель Мортимер! Я назначу награду за его голову! О Боже, почему я раньше не лишил его головы, которая и задумала наверняка все эти действия?! Почему…
– Сейчас неразумно сожалеть о том, чего не было сделано, милорд, – сказал Хью-старший. – У нас мало времени…
В Тауэр прибыли графы Арендел и Гирфорд, тоже узнавшие о происходящем.
– У меня еще есть друзья! – воскликнул король, и снова его глаза наполнились слезами. На этот раз – благодарными.
Все согласились с тем, что нужно немедленно покинуть Лондон и отправиться в Бристоль.
* * *
Не так-то легко было держать в тайне бегство короля из столицы, и вскоре повсюду на улицах судачили уже о том, что король удрал, а королева с войском находится на пути к городу.
Люди высыпали из домов, везде слышались возбужденные крики:
– Долой короля!
– Долой Диспенсеров!
– Да здравствуют королева и принц Эдуард!..
Епископ Степлдон, глубоко обеспокоенный тем, что произошло, и всеобщим возбуждением народа, пробирался по запруженным улицам Лондона из своей резиденции в Тауэр. Он думал, что не лучшим решением было оставить королевских детей под опекой юной жены Диспенсера. Все, кто носит эту фамилию, вызывают сейчас подозрение, если не ненависть. Думал он также и о том, как наладить оборону Тауэра до того, как горячие головы осмелятся пойти на приступ, чтобы захватить замок.
Внезапно он услышал, как кто-то на улице выкрикнул его имя. Епископ содрогнулся: его узнали! Это не сулило ничего хорошего. Он ускорил шаги. Но за ним уже следовали по пятам, его догоняли.
– Это Степлдон! – услыхал он снова. – Королевский епископ. Тот, кто шпионил за королевой… Держите его!
Он уже был среди враждебно настроенной толпы, но каким-то чудом ему удалось углубиться в боковую аллею, свернуть в другую сторону. Нужно добраться до собора святого Павла, там он найдет верное убежище… Не надо оглядываться… Надо идти вперед…
Но было поздно. Кольцо вокруг него сомкнулось. Лица людей пылали злобой, из отверстых ртов неслись оскорбительные выкрики:
– Предатель епископ!
– Королевский блюдолиз!
– Дружок Диспенсеров!
– Эй, разве мы не знаем, как поступать с такими, как он, даже если они носят рясу священника?
– Или скрывают ее под плащом!
Злорадный, издевательский смех. Злые, насмешливые лица. Безжалостная, беспощадная толпа…
Кто-то сорвал с него плащ. Потом рубашку. Он оказался беспомощным и полуголым в кругу враждебных людей – мужчин, женщин, детей.
– Он предал нашу королеву!
– Изменник и шпион!
Епископ ощутил, как острие кинжала вонзилось в его тело. В грудь, в спину, в лицо. Кровь заливала глаза. Он упал. Его били ногами, прыгали по нему…
Уже откуда-то издалека раздавались все те же крики:
– Предатель!
– Иуда!
– Дружок королевских любимчиков!
– Смерть ему! Смерть!..
Ему казалось, он творит про себя молитву, но он не был уверен в этом… Боль… Ужас… Он знал, что уже умирает, что вскоре умрет… Они убьют его… Им это нравится. Для них одно удовольствие… развлечение…
Толпа тащила его тело по мостовой… Нет, у него уже не было тела – только куски. То, что осталось… Что там за крики? Какая разница, ведь его уже нет… Он уходит… Ушел…
– Сдох! – раздался возглас.
– Чего с ним делать? Бросить тут?
– Отрежем голову и пошлем в подарок нашей королеве… От верных жителей Лондона.
– Эх, сюда бы еще головы Диспенсеров!..
Толпа двинулась к Тауэру, кто-то нес отрезанную голову епископа, с нее капала кровь.
Возле дворца люди потребовали, чтобы королевских детей немедленно передали им – они отправят их туда, где находится мать. Вместе с головой епископа Степлдона.
Таковы были подарки лондонцев своей любимой королеве.
* * *
Посланцы из столицы прибыли в замок Глостер, где находилась Изабелла. В руках одного из них была отрубленная человеческая голова.
Королева вгляделась и вспомнила, что тот, кому она раньше принадлежала, отказался некоторое время назад присоединиться к ее партии и, тайно уехав из Парижа, сообщил королю о всех своих подозрениях.
– Он получил по заслугам, – сказала она.
– Это от жителей Лондона с самыми добрыми пожеланиями, – объяснил один из посланцев.
– Возвращайтесь туда и передайте, что я люблю их всех еще больше, чем раньше, если такое вообще возможно, – сказала Изабелла.
Другой посланец сообщил королеве, что все ее дети взяты из Тауэра, отправлены под надежной охраной сюда и уже прибыли в замок Глостер.
– О, благослови их Бог! – воскликнула она. – Приведите их, я хочу обнять моих детей…
Как они подросли – время летит так быстро! Джону уже десять, Элеонор – восемь, а Джоанне – пять.
Все они прильнули к матери: события последних дней напугали их – в Тауэре поднялась суматоха, отец внезапно уехал куда-то, а потом много людей ворвались в замок, схватили их и сказали, что повезут к матери, которая ждет.
– Да, я ждала вас! – сказала Изабелла. – А люди, доставившие вас сюда, – мои и ваши друзья. Теперь все будет хорошо. Мы будем вместе, скоро вы увидите своего старшего брата Эдуарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40