— Вот в Лэндовере много чего изменилось. Семья теперь опять там живет.
— Да, я слышала об этом. А еще что у них изменилось, Джо?
— Дом сейчас новехонький, как с иголочки, вот оно что. Все-то там отремонтировали… и крышу тоже… Рабочие только и знали, что чистили, скребли, стучали… В эндовер Холле теперь все в порядке, не придерешься.
— Вы знаете, верно, что старый джентльмен умер? С тех пор уже год прошел, никак не меньше. Но он успел увидеть, как все наладили, значит, умер не с таким тяжелым сердцем. Так что мистер Поль, он теперь хозяин. Да, скажу я вам, перемены там большие.
— Но к лучшему, правда?
— Это уж точно… Невесело жить в поместье, которое катится под гору, мисс Кэролайн. А там к тому и шло… Долгие годы это тянулось. Теперь они очень стараются. При старом джентльмене такого не было… вовсе не было. Уж очень он любил веселую жизнь… Карточная игра ночи напролет… А еще вино и женщины, как говорят. Ужас, что там делалось. Мой дед много чего мог бы порассказать… Да он и рассказывал. А теперь вот мистер Яго…
— Что мистер Яго? Я хорошо его помню. Когда я здесь гостила в прошлый раз, он был совсем еще мальчиком.
— Сейчас-то он мужчина, — начал Джо и ухмыльнулся. — Болтовня, однако, к добру не приведет…
Я не успела расспросить его получше — мы подъехали к домику у ворот.
Он оставался таким, каким я его запомнила: соломенная крыша, чистенький садик, цветы и, конечно, пчелы.
Вышел Джеми Макджилл в своей клетчатой шапке, клетчатых брюках и отделанной кожей куртке, какие но сят егери.
Когда он увидел меня, его лицо засияло от радости.
— Мисс Кэролайн! — воскликнул он.
— О, Джеми, как мне приятно снова вас видеть! У вас все хорошо?
— Хорошо, мисс Кэролайн. Я слышал, что вы должны приехать и очень обрадовался.
— Сказали вы об этом пчелам?
— Они сами что-то почувствовали и рады не меньше меня.
— Никак не ожидала, что и они будут приветствовать меня.
— Они ведь все понимают. У них свои симпатии и антипатии, а вам они симпатизируют.
— Джеми, я скоро приду навестить вас.
— Буду ждать с нетерпением, мисс Кэролайн.
Двуколка двинулась дальше.
— Странный он парень, этот Джеми Макджилл, — сказал Джо. — Моя миссис говорит, с ним, верно, что-то приключилось. Может, в любви не повезло, вот она что думает.
— На вид он, скорее, человек счастливый, — заметила я, — если что и случилось, так это было давным-давно.
— Все эти пчелы… и животные тоже. Всегда он кого-то подбирает… Разные маленькие твари, которым плохо пришлось, и он старается им помочь.
— Мне Джеми нравится.
— Джеми всем нравится, но вот моя миссис говорит, что ненормально так жить для мужчины. У него должны быть жена и дети.
— Ваша жена сторонница брака и всего, что с ним связано, — сказала я. — А вот и дом… все такой же…
Мы проехали в ворота и загрохотали по двору. Я почувствовала сильное волнение.
Одна из служанок тотчас— открыла дверь. Я помнила ее — это была Бетти.
— Вот вы и приехали, мисс Кэролайн. Мы так ждали вас. Мисс Трессидор сказала, чтобы вас сразу проводили к ней. Отнеси сумку мисс Кэролайн к ней в комнату, Джо, а я провожу вас к мисс Трессидор, мисс Кэролайн.
Я прошла в холл. Кузина Мэри стояла на верхней площадке лестницы.
— Кэролайн, милочка моя! — воскликнула она и стала быстро спускаться.
Я подбежала к ней, и мы обнялись.
— Наконец-то, — произнесла кузина Мэри. — Я уже думала, что ты никогда не приедешь. Как ты себя чувствуешь? Вижу, что хорошо. Как ты выросла, право! Как прошла поездка? Есть хочешь? Ну конечно, хочешь. Наконец ты здесь!
— О, кузина Мэри, как я рада, что приехала к вам.
— Поднимайся же. С чего мы начнем? Хочешь перекусить? До обеда еще добрый час. Правда, можно подать и пораньше. А может быть, все-таки съешь хоть что-нибудь, чтобы спокойно дождаться обеда?
— Нет, спасибо, кузина Мэри, лучше я подожду. К тому же я сейчас слишком взволнована, чтобы думать о еде.
— В таком случае, пойдем и присядем буквально на минутку. А потом я отведу тебя наверх, и ты сможешь умыться. Так будет лучше всего, не правда ли? Как же ты выросла, однако! Но я все равно узнала бы тебя где угодно.
— Вот целых пять лет прошло, кузина Мэри.
— Слишком долго. Слишком долго тебя здесь не было. Пойдем, присядем. Тебя ждет твоя прежняя комната. Я подумала, ты будешь довольна. Как ты проехала всю эту дорогу из Франции?
— Это было долгое путешествие. К счастью, выехала я из Парижа. Если пришлось бы добираться из той деревни на юге, где я жила с мамой, то было бы еще дольше. Когда мы вместе ехали оттуда в Париж, дорога заняла почти целый день.
— А твоя мама снова вышла замуж. Насколько я понимаю, ее новый муж что-то вроде сказочного принца.
— Для принца он немного староват, но это очень славный человек.
— Ее замужество большое счастье для всех нас. Ведь иначе ты до сих пор, вероятно, оставалась бы там.
— Я твердо решила уехать, по это нелегко было бы осуществить, если бы не…
— Знаю. В последний раз она тут же заболела.
— Она в самом деле была больна.
— Гм. Удобное заболевание. Но это неважно. Главное, она счастлива со своим принцем.
— Медовый месяц они проведут в Италии, а потом вернутся во Францию. В Париже у него особняк, а в окрестностях Лиона настоящий замок. Именно то, в чем она нуждалась.
— Теперь она принадлежит к французскому дворянству.
— Это не совсем так. Если он и король, то всего лишь парфюмерный.
— В таком случае, за его состояние можно не опасаться. Но хватит об этом. Предоставим твоей матери наслаждаться своим счастьем и поговорим о наших делах.
— Мне ужасно хочется услышать обо всем.
— Здесь все хорошо. Поместье процветает. Я забочусь об этом. — Она бросила взгляд на часы, пришпиленные к ее блузке. — Тебе, пожалуй, пора, дорогая, умыться и переодеться, а вечером мы сможем разговаривать, сколько душе угодно. Бетти поможет тебе распаковать вещи. Подходит тебе такая программа? Я хотела только взглянуть на тебя и обменяться парой слов. У нас впереди масса времени.
Я поднялась вслед за ней по лестнице, прошла через галерею. Все эти господа больше не мои предки, подумала я с легким сожалением.
Вот и знакомая комната. Я подошла к окну, посмотрела на парк и лежащие за ним далекие холмы. Лэндовер Холл не был отсюда виден, но находился он недалеко, и при этой мысли мое сердце взволнованно забилось.
— Бетти? — позвала кузина Мэри, и Бетти вошла в комнату. — Помоги мисс Кэролайн распаковать вещи. Она покажет тебе, куда все класть. Ты ведь спустишься, как только будешь готова, не так ли, Кэролайн?
Я была очень счастлива. Какое радостное возвращение! Кузина Мэри была точно такой, какой я ее помнила, и моя любовь к ней росла с каждой минутой.
Как чудесно, что я вернулась!
Бетти развешивала мои вещи.
— Как лучше повесить вот это, мисс Кэролайн? — спрашивала она. — А белье можно разложить в этих ящиках? Вот так. Позвольте, я повешу еще и то. Мисс Трессидор сказала, если места будет недостаточно, можно воспользоваться и соседней комнатой, в ней есть большой стенной шкаф.
— Места здесь очень много, спасибо, Бетти.
— Все очень рады, что вы вернулись, мисс Кэролайн.Люди помнят вас, как маленькую девочку.
— Мне было четырнадцать лет, когда я приехала сюда в прошлый раз. Кажется, я не была такой уж маленькой.
— А теперь вы совсем взрослая молодая леди.
Я поблагодарила Бетти, когда все было приведено в порядок, а она напомнила мне, что обед подадут примерно через полчаса.
— Вы помните, где столовая, мисс Кэролайн?
— Помню, Бетти. Когда я вошла в дом, мне показалось, что я и не уезжала.
Кузина Мэри ждала меня в столовой. Стол был торжественно сервирован. Я посмотрела на гобелены, покрывавшие стены, бросила взгляд через окно во двор.
— Входи и садись за стол, дорогая моя, — улыбнулась кузина Мэри. — Сегодня, вечером мы вдоволь наговоримся. Хотя ты, наверное,.захочешь лечь пораньше. Скажи мне, как только почувствуешь, что устала. Нам незачем особенно спешить, времени сколько угодно.
Я сказала ей, как я счастлива, что приехала. Во время еды мы говорили о Франции и о событиях, предшествовавших моему отъезду туда. Я обнаружила, что могу говорить о Джереми Брендоне без особого волнения.
— Мне следовало, вероятно, присутствовать у Оливии на свадьбе, — сказала я. — Я проявила трусость, не поехав в Лондон.
— В некоторых случаях так лучше. Не думаю, что жених обрадовался бы, увидев тебя там. Как и Оливия, впрочем.
— Вы не знаете Оливию. Она абсолютно бесхитростная, характер у нее необыкновенно мягкий, поэтому она считает всех такими же. Она действительно верит, что в поведении Джереми деньги не играли никакой роли, верит просто потому, что он так ей сказал.
— Люди, не задающие слишком много вопросов, иногда счастливее других.
— Так или иначе, но сейчас она уже замужем.
— А он теперь ничего для тебя не значит?
Я поколебалась. Прямота кузины Мэри требовала полной искренности.
— Я так стремилась избавиться от опеки мисс Белл и строгих правил, царивших дома, так страдала, догадываясь о враждебности человека, которого считала своим отцом… Джереми был романтичен, красив, обаятелен… Мне легко было поверить, что он любит меня, и я начала испытывать по отношению к нему такие же чувства. Я не уверена, но мне кажется, я созрела для любви, жаждала ее, вот почему так все случилось.
— Ты была, как говорят, «влюблена в любовь».
— Нечто в этом роде.
А теперь?.. Не могла же я сказать: «Когда я снова встретила Поля Лэндовера, то была рада, что не вышла замуж за Джереми». Были ли мои чувства к Полю в самом деле так сильны, хотелось ли мне избавиться от воспоминания об унижении, которое терзало меня после предательства Джереми, или же я была все еще «влюблена в любовь»? Я думаю, человеческие эмоции всегда нуждаются в анализе, мои же сильнее, чем у большинства людей.
Я рассказала кузине Мэри, как мы встретились с Альфонсом, как он сразу был покорен мамиными чарами. В их взаимоотношениях все ясно. Пока он сможет обеспечивать ей жизнь в роскоши, она будет продолжать восхищаться им. Вопреки правилам морали, именно мама проживет счастливо весь остаток жизни.
После окончания обеда я сказала, что мне еще не хочется ложиться.
— Хорошо. Перейдем в зимнюю гостиную и выпьем немного портвейна. Да, Кэролайн, я настаиваю. Это поможет тебе заснуть.
Выйдя из столовой, мы перешли в небольшую соседнюю комнату, очень уютную, и я вспомнила, что в мой прошлый приезд мы часто проводили там вечера. Кузина Мэри достала портвейн из буфета и налила понемногу в наши бокалы.
— Ну вот, — сказала она. — Теперь можно будет спокойно разговаривать. Слуги сюда не войдут.
— Мне кажется, что здесь почти ничего не изменилось. Старый Джо по-прежнему под началом у своей тиранической миссис, а Джеми Макджилл все такой же со своими пчелами. Будто я и не уезжала.
— Тем не менее у нас произошли большие перемены. Ты сама их обнаружишь.
Мне не хотелось переводить разговор на Лэндоверов.
Я могла выдать свой интерес к тому, что у них происходит, и это не скрылось бы от зорких глаз кузины Мэри.
— Так поместье процветает?
— О да. Это один из тех вопросов, которые я хотела бы обсудить с тобой… но, пожалуй, лучше не сегодня.
— Однако вы пробудили мое любопытство. Так что вы хотели сказать о поместье?
— Я просто подумала, что ты могла бы получше с ним познакомиться и, может быть, помогать мне.
— Вы нуждаетесь в помощи?
— Не отказалась бы от нее. Мне кажется, это могло бы тебя заинтересовать.
— В этом я не сомневаюсь.
— Все это слишком сложно для сегодняшнего вечера.Завтра нам предстоит о многом еще поговорить.
— Когда вы сказали, что здесь произошли большие перемены…
— То имела в виду не столько Трессидор, сколько Лэндовер.
— Да, Джо тоже упомянул об этом. Как поживает… э-э… Яго?
— О, Яго. Ведь ты с ним была очень дружна, верно? Так вот, он теперь слывет главным местным донжуаном. О нем целые легенды ходят.
— Ему, должно быть, исполнился двадцать один год или двадцать два. Он уже женился?
— О нет. Но люди утверждают, что следовало бы. Говорят, он пошел по стопам своего отца. О картах ничего не слыхала, но к женскому полу он явно неравнодушен. Такие вещи становятся ведь широко известны, а я не против того, чтобы немного посплетничать, особенно когда речь идет о моих соседях и давнишних соперниках.
— Значит, вражда еще существует?
— Ах нет, нет. Это не вражда, давно уже нет. Внешне мы добрые друзья, но соперничество осталось. В прежние времена, когда Джонас Лэндовер проигрывал постепенно в карты свое поместье, у нас был значительный перевес. Сейчас, однако, положение изменилось. Яго никогда не удалось бы этого добиться. При нем нынешнее изобилие быстро исчезло бы. По слухам, в Плимуте у него есть любовница, к которой он очень привязан, но жениться не торопится и при этом не прочь поразвлечься и с деревенскими красотками.
— Я хорошо помню его. Он был очень забавный.
— И остался таким. Идет по жизни, можно сказать, с песней на устах, одаривая своим неотразимым обаянием встречающихся на его пути особ женского пола, особенно, если они молоды и красивы. Уверена, что ты не попадешься на его удочку, ты для этого слишком разумна.
— Я получила хороший урок, кузина Мэри.
— Такие уроки являются настоящим благословением для тех, кто способен ими воспользоваться.
— Не думаю, чтобы это неотразимое обаяние произвело на меня впечатление.
— Нет… пожалуй, нет. Одна фермерская дочка, Дженни Грейнджер, получает с Яго деньги на рожденного ею младенца, а он, говорят, возможно, и не от него. У нее, по-видимому, был выбор, и она остановилась на Яго, как на наиболее платежеспособном.
— Джентльменам с его наклонностями приходится идти на риск.
— А вот Поль совершенно иного склада.
— Вероятно, два таких Яго были бы слишком накладны для семейного бюджета, — заметила я, стараясь скрыть за шутливым тоном свой интерес.
— Поль очень серьезный. Я довольно близко с ним познакомилась за последнее время. Мы иногда ветречаемся, по-соседски, конечно, не больше того.
— Вот как, — заметила я, надеясь, что мой голос не звучит слишком неестественно.
— Я должна признаться тебе кое в чем, — продолжала кузина Мэри.
— В самом деле?
— Да. Он собирался на юг Франции… Поль Лэндовер, хочу я сказать. И вот я попросила его разыскать там тебя.
— О!
— Меня беспокоила твоя мать, я хотела выяснить, какая там у вас ситуация — мне казалось, что в действительности она не больна, а просто старается задержать тебя при себе. Эгоистичная женщина способна приковать дочь к своей особе, лишить ее личной жизни. Я поговорила с Полем, и он понял мою точку зрения. «Могли бы вы заехать туда как бы случайно? — спросила я. — Прощупаете почву, а потом, возвратясь, расскажете мне все, как есть».
— О! — снова воскликнула я, — а я-то в самом деле думала, что это случайная встреча.
— Я на это рассчитывала. Мне не хотелось, чтобы ты решила, будто я поднимаю шум по пустякам и пытаюсь шпионить. Но мне нужно было знать правду.
— Ну и что он вам сообщил?
— Как раз то, что я и подозревала. Можешь себе представить поэтому, как я обрадовалась, узнав об этом Альфонсе, похитившем твою мать для романтической любви среди флаконов с духами? Можешь, конечно. Для всех нас месье Альфонс оказался добрым волшебником.
Я почувствовала разочарование. Так он приехал, потому что кузина Мэри попросила его! Он и пробыл там совсем немного. Потом я вспомнила, как он стоял на балконе за дверью моей спальни, видимо, колеблясь.
— Поль Лэндовер очень трезвый человек, — заметила кузина Мэри. — Если бы не он, они потеряли бы Лэндовер Холл. Теперь все встало на свое место. Я уверена, что он всегда к этому стремился.
— Должно быть, теперь он полностью удовлетворен.
— По его словам, вы некоторое время провели вместе.
— Да, мы ездили верхом в горы. К сожалению, я упала с лошади, и нам пришлось заночевать на постоялом дворе.
— Об этом он не говорил! Вы оставались ночью на постоялом дворе?
— Видите ли, я немного разбилась и была в шоке…Пришлось позвать врача. Он сказал, что мне следует воздержаться от верховой езды в тот вечер.
— Понимаю.
— Расскажите мне о Лэндовер Холле. Как Полю удалось так быстро вернуть поместье?
— А он тебе не сказал?
— Он вообще почти не говорил на эту тему.
— Так вот: Аркрайты купили поместье. Об этом ты знала.
— Да. Вы написали мне в свое время. Речь о покупке шла еще до моего отъезда.
— Там произошел несчастный случай, и дочь ушибла спину.
— Кажется, не очень серьезно.
— Во всяком случае, это не помешало ей иметь ребенка. У нее чудный малыш, Джулиан.
— Так она вышла замуж?
— Ну конечно. Это оказалось наилучшим выходом из положения. Старик Аркрайт никогда не сумел бы стать помещиком. Тут нужны не только «деньжата», как сказал бы он сам. У него были средства на восстановление дома, на ремонт коттеджей… но помещика из него не вышло бы. Арендаторы не признали бы его с его северным произношением и всем его обликом, и он оказался достаточно проницательным, чтобы понять это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49