— Да, так оно и было.
— В газетах много писали об этом. Бедная леди, я понимаю, в каком она состоянии.
— Она была в доме, когда все случилось. Я привезла ее с собой на Карибу. А потом мы вместе уедем домой.
— Надеюсь, еще не скоро.
— Полагаю, мы еще немного побудем здесь, хотя я вижу, что узнать, что случилось с моим братом — довольно безнадежная задача.
— Боюсь, что так.
— И, как вы понимаете, я не могу доставлять подруге беспокойство.
— Ну, конечно. Скоро приведут вашего спутника. Вы приедете снова?
— С удовольствием. Я уверена, что после отъезда вспомню много разных вещей, которые хотела сказать.
— И, если можно, я приеду на Карибу.
— Это было бы очень приятно.
— И теперь, когда мы нашли друг друга, это будет началом. Ну, вот, я слышу — они возвращаются.
— Тогда я должна попрощаться.
— Сказать «до встречи», — поправил меня Магнус Перренсен.
Вошел Джон Эвертон, он раскраснелся, и вид у него был очень довольный.
— Остров прекрасен. Как жаль, что вы не можете задержаться и осмотреть его.
— Мисс Мэллори обещала приехать снова, — заметил Магнус Перренсен.
Он спустился с нами на пляж, взял мою руку и поцеловал. У меня по-прежнему слегка кружилась голова.
— Какое странное утро, — сказал Джон Эвертон, когда мы скользили по прозрачной воде. — Кто бы мог подумать, что нас так гостеприимно встретят! И какое странное совпадение, что он знает вашу семью. Вы все обсудили?
— Да. Действительно, очень странно, что наши семьи были знакомы сто лет назад.
— Это просто поразительно. Для меня большая честь, что я свел вас вместе.
— Благодарю вас. Это было чудесно.
Сиди в лодке и наблюдая, как растворяется вдалеке развалившийся лев, я по-прежнему ощущала себя словно во сне.
Я сидела во дворе дома Милтона Хемминга и рассказывала ему о своем утреннем приключении. Я попросила Марию время от времени приглядывать за Фелисити и, случись такая необходимость, немедленно послать за мной. Мария кивнула и захихикала. Должно быть, по поводу моих визитов в дом Милтона ходило много слухов.
Милтон выслушал мой рассказ, и ему явно все это не очень понравилось. Полагаю, его задело то, что в окрестностях живет человек, столь же влиятельный в своей отрасли, как и сам Милтон.
— Вы хотите сказать, что отправились на лодке с этим мужчиной?
— Ну, был ведь и другой случай, когда я плавала на лодке с мужчиной. И поскольку его зовут Милтон Хемминг, в тот раз все было прилично, не так ли?
— Ну, разумеется.
— Видите ли, мне показалось, что это необходимо, ведь я должна использовать каждый шанс?
— И вы отправились на остров и встретились с этим таинственным золотодобытчиком.
— Это было так странно — самое необычайное, что когда-либо со мной случалось. Когда я стояла на пляже, и он сказал, что его зовут Магнус Перренсен — а это, как я говорила, имя человека, за которого собиралась замуж Энн Элис — мне показалось, что я сплю… или что я перенеслась в прошлое. Это было настоящим чудом, а потом я узнала, что он — потомок того человека и знает всю историю — все то, что было описано в дневнике, ибо она передавалась у них в семье из поколения в поколение.
— А что было потом?
— Мы просто сидели и разговаривали… Он хотел, чтобы я осталась на ленч, но я думала о Фелисити. Мне не хотелось ее расстраивать. Так что мы вернулись. Вам не кажется совершенно необычайным, что мы вот так встретились?
— Это даже чересчур необычайно, — заметил Милтон. — И мне это очень не нравится.
— Вам это не нравится, потому что вы там не присутствовали и вас это не касается.
— Касается, если касается вас. Я хочу узнать побольше об этом пришельце из прошлого.
— Он не пришелец из прошлого. Просто потомок. Ох, как все это странно! Никогда бы не подумала, что такое может случиться.
— Вы словно в полусне, и так весь вечер.
— Не могу об этом не думать.
— Он вдруг что-то стал слишком любезным. Я всегда слышал, что он не любит, когда вторгаются на его остров.
— Но ведь здесь были чрезвычайные обстоятельства.
— Постараюсь узнать о нем все, что смогу.
— Что вы имеете в виду?
— Мне не нравятся таинственные личности. Этот ваш Перренсен иногда приезжает сюда… Полагают, что он сказочно богат. Единственные золотые разработки, дающие в наши дни продукцию, принадлежат ему. Он, наверное, какой-то феномен.
— А если уж говорить о феноменах, водящихся в округе, то вы хотите быть единственным.
— Естественно. Надеюсь, у вас не войдет в привычку ездить по разным местам с незнакомцами. Обещайте посоветоваться со мной, прежде чем снова предпримете какую-нибудь рискованную авантюру.
— Предложение рискованной авантюры с тем же успехом может поступить и от вас.
— Это другое дело.
— Понятно, — улыбнулась ему я.
Я была рада видеть его рядом. Я вспоминала, как разволновалась, узнав, что он на дне морском, а по соседству бродят акулы.
— Кстати, — продолжал Милтон. — Магда Мануэль. приглашает вас отобедать с ней и предлагает, чтобы я привез вас.
— Буду ждать этого с нетерпением.
— Вечером послезавтра. Фелисити тоже приглашена, если будет достаточно хорошо себя чувствовать.
Я покачала головой:
— Она по-прежнему отказывается встречаться с людьми. Как вы думаете, она поправляется?
— По-моему, чтобы оправиться после такого потрясения, необходимо много времени.
— Я спрошу ее. Как бы там ни было, я буду рада поехать. Милтон отвез меня назад в отель в своем экипаже.
Прощаясь он добавил:
— Кстати, мне бы хотелось еще раз взглянуть на карту.
— На карту? Но мы же там были. И там ничего нет.
— И все же мне хотелось бы еще раз взглянуть.
— Как хотите. Я дам вам ее в нашу следующую встречу.
Я поднялась в свою комнату. И сразу подумала о карте. Я должна вынуть ее, чтобы не забыть завтра. Я держала карту в глубине ящика, наверное, потому что так поступала Энн Элис.
Я подошла к ящику. Карты не было. Я не могла поверить своим глазам. Я не вынимала ее и никуда не перекладывала. Это было очень странно. Я перевернула весь ящик, но карты не нашла. Как все-таки странно! Должно быть, я положила ее в другое место. Но куда? Утром поищу как следует.
Но заснуть мне не удалось. Я все время возвращалась к той минуте, когда он произнес:
— Я Магнус Перренсен.
Я знала, что этому существует логичное объяснение, но почему-то не могла принять его. Все было так, словно меня привели на остров с какой-то целью, и целью этой была встреча с Магнусом Перренсеном.
Я легко могла поверить в то, что я — Энн Элис, что это она привела меня туда, ибо хотела познакомить со своим возлюбленным, хотела, чтобы я прожила жизнь, какую прожила бы она, если бы не умерла столь трагически в ту ночь, когда сделала последнюю запись в своем дневнике. Нас свели вместе с какой-то целью. Но с какой? Теперь я была более или менее уверена, что влюблена в Милтона Хемминга. Он волновал меня, я любила наши словесные перепалки, я чувствовала, что могу умереть от страха, представляя его на дне моря. Была ли это любовь? Я бы не сомневалась в этом, если бы не Реймонд. Реймонда я тоже любила. Я доверяла Реймонду. А доверяла ли я Милтону? Возможно, не совсем, и все же даже в этом недоверии было что-то волнующее. Реймонд стал бы мне верным мужем. А Милтон? Тень Магды Мануэль уже давала мне повод для раздумий. Я была уверена, что между ними существовали какие-то близкие отношения. Жизнь с Милтоном была бы бурной. С Реймондом она была бы тихой, я жила бы мирно. Чего же я хотела? Я и сама не знала.
А теперь еще Магнус Перренсен. Я видела его всего лишь раз, зато сколько раз я думала о том, другом Магнусе. У меня было такое ощущение, что я его знаю. Я пережила те страницы дневника так, словно они были реальностью. До некоторой степени я действительно была Энн Элис.
Жизнь все больше и больше осложнялась. В эту ночь мне неизбежно должен был присниться сон. Я была в замурованной комнате, сидела за туалетным столиком, записывая в дневнике то, что случилось со мной в тот день. Я была Энн Элис, и я все время прислушивалась к шагам на лестнице.
«Я СЛЫШУ ГОЛОСА… ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ ВНИЗУ… ОНИ ИДУТ.»
И тут я услышала шаги на ступеньках. я бросила взгляд на ключ в двери, и тут он вдруг выпал из скважины. Я услышала дыхание за отворяемой дверью.
Я закричала и проснулась… и обнаружила, что лежу под москитной сеткой. Я была женщиной, умершей сто лет назад и заново возродившейся к жизни. Я была и Энн Элис и Эннэлис одновременно. Это Энн Элис силой своей воли заставила меня приехать сюда… и вот я здесь. Этого она и хотела.
Я уставилась на дверь. Она открывалась. На мгновение я решила, что все еще вижу сон. Я ждала появления зловещей мачехи и ее любовника с пистолетом в руке.
— Фелисити! — воскликнула я.
Фелисити в своей белой ночной рубашке с распущенными волосами была похожа на привидение.
— Я услышала, как ты кричишь, — сказала она. Фелисити подошла к моей кровати, и я прошептала:
— Это был… кошмар.
— Стало быть, у тебя они тоже бывают.
— Наверное, иногда они бывают у всех. Фелисити неожиданно рассмеялась:
— Все наоборот, — произнесла она. — Я прихожу, чтобы успокоить тебя.
Ко мне пришло огромное облегчение. Я уже давно не видела Фелисити такой, как прежде.
Я отвела подругу в ее комнату и села у ее кровати. Мы немного поговорили, а потом она уснула.
Я вернулась в постель. Теперь я окончательно пришла в себя. Фантазии рассеялись. И всему было логическое объяснение.
НОЧЬ НА ПУСТЫННОМ ОСТРОВЕ

Милтон отвез меня на остров, где у Магды была плантация. Фелисити сначала согласилась ехать, что доказывало, насколько лучше она стала себя чувствовать, но в последнюю минуту объявила, что пока не может встречаться с незнакомыми людьми. Я не пыталась ее уговаривать, понимая, что надо оставить девушку в покое, пока она сама не будет готова. Состояние Фелисити немного улучшилось, и мне не хотелось ничего портить.
И вот я была в лодке наедине с Милтоном. Он греб с такой легкостью, что, казалось, совсем не прилагал никаких усилий.
Ветра не было. В этот вечер в воздухе стоял легкий туман, и царила тишина, нарушаемая лишь всплесками весел по воде.
Я была очень заинтригована перспективой увидеть Магду Мануэль в ее собственном доме. Должна признаться, что немного ревновала. Когда Магда приезжала в отель, она показалась мне такой исполненной достоинства, такой красивой.
Я спросила Милтона:
— Магда — ваш большой друг, не так ли?
И он загадочно ответил:
— Очень большой друг.
Расстояние между островами было невелико, и мы покрыли его за короткое время. Милтон закрепил весла, выпрыгнул из лодки и помог мне сойти.
На мне было свободного покроя бледно-сиреневое платье, купленное в Сиднее к свадьбе Фелисити. В нем было не жарко, и оно подходило к местному климату. На шее у меня было ожерелье, подаренное бабулей М к моему семнадцатилетию — аметисты в золотой оправе идеально подходившие к платью. В, этот вечер я уделила большое внимание своей внешности.
Дом Магды был окружен сахарной плантацией. Это был белый дом меньшего размера, чем у Милтона, на в остальном во многом на него похожий.
На крыльцо нас встречала Магда. Вид у нее был необыкновенно элегантный, и она снова была в белом. Может, это у нее такая форма траура по недавно умершему мужу. Я знала, что некоторые люди в таких случаях предпочитают носить белое, а не черное, как это принято у нас дома.
Платье было с глубоким вырезом и подчеркивало тонкую талию и прекрасную фигуру Магды. Ее шею плотно охватывало массивное золотое ожерелье, на руках такие же золотые браслеты. Туалет довершали серьги в креольском стиле.
Рядом с Магдой стоял мужчина, высокий, может, и не признанный красавец, но приятной наружности.
Нас встретили очень тепло.
— Как я рада наконец вас видеть, — приветствовала меня Магда. — Я хотела пригласить вас раньше, но уезжала в Сидней по делам. Нам приходится время от времени туда ездить. Кстати, это Джордж… мистер Кэллерби.
Мистер Кэллерби поклонился.
— Как поживаете?
— Я боялась, что туман помешает вам приехать, — заметила Магда.
— Слабый туман — не помеха для нашей поездки, он должен был быть очень густым.
Магда засмеялась и повела нас в комнату, очень элегантно обставленную. Впрочем, я предполагала, что Магду должны окружать только изящные веши. Окна выходили на лужайку. Солнце уже клонилось к закату. Его огромный красный шар лежал на горизонте. Скоро оно исчезнет из виду, и нас окутает темнота.
Нам подали напиток, к которому я уже привыкла, и Магда осведомилась о впечатлении, которое произвели на меня острова.
Я ответила, что меня они просто заворожили.
— А что вы находите самым интересным? — поинтересовался Джордж Кэллерби.
— Людей, — ответила я. — Бесспорно, людей. Они кажутся такими счастливыми… и довольными.
— Так бывает не всегда, — заметила Магда. — Не правда ли, Милтон?
— У нас бывают свои заботы… иногда.
— Это все солнце. Большую часть времени оно нещадно палит. Кому охота работать, когда светит солнце?
— Но они, похоже, все время смеются, — возразила я.
— Смех не всегда означает, что им весело, — пояснила Магда.
— Это верно, — согласился Милтон. — Этих людей так до конца и не узнаешь, проживи тут хоть весь век.
— Вы очень хорошо управляетесь с ними, Милтон, — заметил Джордж Кэллерби.
— Я нашел способ. Надо, чтобы они чувствовали себя по отношению к тебе немного неуверенно, чтобы побаивались… и одновременно необходимо сохранять хорошие отношения с ними. Этому надо научиться. Я учился у отца.
— А мисс Мэллори совсем недавно приехала на острова, — сказала Магда.
— Как долго вы намерены пробыть здесь, мисс Мэллори? — спросил Джордж Кэллерби.
Я колебалась. Я ощущала на себе весьма ироничный взгляд Милтона. А потом ответила:
— Моя спутница заболела. Я хочу подождать, пока ей станет лучше, прежде чем подвергать ее испытанию долгим путешествием.
— Да. Я слышала, как тяжело она больна. Наши слуги сообщают нам все новости. Они ездят на карибский рынок и там узнают обо всем, что происходит. Так что мы слышали о ней и о том, какой ужас ей пришлось пережить. Я поняла, что про нас уже вообще все известно. Магда пристально наблюдала за мной — и Милтон тоже. Интересно, какие мысли скрывались за ее томным взглядом.
— Не пора ли нам обедать? — предложила Магда. — В кухне целый день обсуждали меню. Я, разумеется, предоставила слугам полную свободу. Стоит вмешаться — и все пропало. Если я стану что-то предлагать, они поднимут меня, на смех, а начни я настаивать, так все испортят — просто, чтобы проучить меня. Так что я оставила их в покое.
Мы отправились в другую комнату. Уже стемнело, и зажгли большие масляные лампы. Окна были затянуты москитной сеткой, и один из слуг опустил шторы. Теперь нельзя было любоваться прекрасным пейзажем, однако я уже пробыла здесь достаточно долго, чтобы знать: лучше забыть о красотах природы, чем страдать от вторжения насекомых.
Подали черепаховый суп. Он был восхитителен. За супом последовала рыба. Я уже начала привыкать к разнообразной островной рыбе, сильно отличавшейся от той, что мы ели дома. Потом были поданы бифштексы из аллигатора с многочисленными приправами.
Однако меня больше интересовало общество, а не пища. Во главе стола восседала Магда, в свете ламп казавшаяся загадочной. Каждый раз, поднимая глаза, я встречала ее оценивающий взгляд. И решила, что она строит догадки о моих отношениях с Милтоном, так же, как я — о ней. В душе я совершенно не сомневалась, что Магда испытывает к Милтону особые чувства, и ей очень любопытно, что я из себя представляю.
Мне задавали много вопросов об Англии. Джордж Кэллерби приехал оттуда лет восемь назад и работал на участке неподалеку от Сиднея. Там он, по-видимому, познакомился с Милтоном, и тот предложил ему приехать сюда управлять плантацией.
— Джордж приехал в самое подходящее время, — заметила Магда. — Мы были так благодарны Милтону за то, что он привез Джорджа.
Она улыбнулась своей соблазнительной улыбкой сначала Милтону, затем Джорджу.
— Для нас это было чудесно, — добавила она.
— Для меня тоже, — отозвался Джордж.
— Видите ли, с моим мужем ведь случилось несчастье.
— Вы вот недавно говорили о довольных рабочих. Ну, а эти были недовольны. Не возражаешь, если я расскажу Эннэлис, Магда? — спросил Милтон.
— Нет, ради Бога, расскажи мисс Мэллори… если ей интересно.
— Очень интересно.
— Могу я заодно предложить, — продолжал Милтон, — до того, как мы пойдем дальше, оставить эти формальности. Зовите друг друга по именам. Мы ведь все друзья. Мисс такая-то и мисс сякая-то — в данных обстоятельствах звучит как-то неуместно.
Магда взглянула на меня.
— Вы согласны?
— О, да, конечно.
— Что ж, хорошо. Рассказывай Милтон.
Милтон повернулся ко мне:
— Один из работников сунул в мельницу камень. Муж Магды, Хосе, не мог понять, что неладно. Он пытался ее отремонтировать. Произошел взрыв, и Хосе был тяжело покалечен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45