— У вас такой цветущий вид, — заметила Фелисити, — словно вы получали от этого удовольствие.
Я улыбнулась и подумала: « По-моему, так оно и есть».
Через два дня погода улучшилась. Однако мисс Картрайт была потрясена. Она страдала больше, чем Фелисити, и, по моему твердому убеждению, тетушка жалела о том, что вообще отправилась в это опасное путешествие. Прошло всего три дня, и весь путь был еще впереди. Теперь мисс Картрайт по-настоящему путала такая перспектива.
К этому времени я уже близко познакомилась с Милтоном Хеммингом, казалось, появлявшимся, как джинн из лампы, где бы я ни находилась.
— Не стану притворяться, будто мне не нравилось то, что меня отыскивают, особенно человек, к которому на корабле все относились с таким уважением. Он оказался другом капитана, его хорошо знали члены экипажа, и мне показалось, что он пользуется особыми привилегиями.
Когда мы прибыли на Мадейру — в первый порт, куда заходил корабль, Милтон Хемминг спросил, сойдем ли мы на берег. Я сказала — да, конечно. Однако мисс Картрайт объявила, что не уверена, прилично ли дамам сходить на берег без сопровождения.
Милтон очень серьезно посмотрел на нее и произнес:
— Право, мадам, как вы мудры! Не подобает дамам идти одним, и я хочу умолять вас позволить мне сопровождать вас.
— О, но, мистер Хемминг, я не могу этого допустить. Наше знакомство такое краткое.
— Но, мадам, мы с вами должны позаботиться о том, чтобы с юными леди не случилось ничего плохого.
Он бросил на меня озорной взгляд.
Однако мисс Картрайт, как я с удивлением заметила, была совершенно очарована им. Это поразило меня. Я полагала, что подобная смелость, такая дерзкая мужественность не могла найти отклика в сердце старой девы. Ничего подобного. Мисс Картрайт считала Милтона тем, что называется «настоящий мужчина», и уважала его за это.
Она немного поколебалась, однако перед Милтоном трудно было устоять.
— Ну, что ж, мистер Хемминг, если мы оба пойдем…
— Предоставьте это мне. Я покажу вам остров. Для первой стоянки это просто идеальное место. Он так красив. И всегда был моим любимым портом. А теперь мое восхищение будет кому разделить.
Это был счастливый день. Милтон взял на себя заботу о нас, был так любезен с мисс Картрайт и следил прежде всего за ее удобствами, что она сдалась и, по-моему, даже радовалась его обществу.
Милтон нанял тележку, запряженную быками, и мы покатались по городу. Мы отправились на рынок полюбоваться выставленными там на продажу прекрасными цветами, исследовали собор из темно-красного камня, проехали мимо дворца губернатора, старой крепости Сан-Лоренсу и дальше — к старому францисканскому монастырю, где цвели прекрасные сады.
Милтон Хемминг хотел взглянуть на сахарный тростник, росший здесь в изобилии. И мы поехали за город.
Он говорил со знанием дела и многое поведал нам о производстве сахара и о том, как сок из растений перерабатывается на мельницах и в бойлерных. Мне даже захотелось из-за его рассказов посмотреть на его остров.
— Тростник был завезен сюда с Сицилии, Кипра и Крита в пятнадцатом веке и стал в это время основной отраслью промышленности острова. Сейчас он знаменит своим вином. Кто не слышал о мадере? Знаете что, мисс Картрайт, я собираюсь позволить себе некоторые вольности. Можно?
— О, мистер Хемминг, — со смехом отозвалась мисс Картрайт. — Если вы настаиваете, как я могу противостоять вам?
— Я, разумеется, буду следовать вашим указаниям. Однако я собирался сообщить, что здесь у меня есть хороший друг. Он держит винные погреба. Он был бы рад показать вам, как делается и хранится вино. И может даже пригласить вас выпить стаканчик.
— О Боже, мистер Хемминг, это же совершенно неприлично.
— У вас ведь есть защитник, мисс Картрайт, так что вам нечего бояться.
Мы оставили тележку рядом с виноградником и отправились в подвал, где были встречены смуглым мужчиной в кожаном переднике, очень быстро говорившим по-португальски. Время от времени он переходил на ломаный английский. И явно был рад видеть Милтона Хемминга.
Обойдя подвалы, мы получили приглашение сесть на стулья в форме бочек. Стулья стояли у круглого стола, куда нам принесли стаканы мадеры.
Вино было восхитительным. Возможно, под его влиянием Фелисити разговорилась. Она явно наслаждалась нашей прогулкой, сказала, что совершенно очарована островом и хотела бы провести здесь некоторое время.
— Ах, но ведь это задержит ваш приезд в Австралию, — заметил Милтон Хемминг. — А я уверен, вы сгораете от нетерпения, желая туда добраться.
Мгновенное замешательство Фелисити сказало мне — и, уверена, Милтону Хеммингу тоже — многое. Теперь я знала тайну Фелисити. Перед нами была очень испуганная молодая женщина, и чем ближе становилась ее новая жизнь, тем больше она сомневалась, не допустила ли ошибки.
— О да… да, конечно, — отозвалась Фелисити, слишком пылко для того, чтобы ее слова звучали убедительно. Однако я не могла забыть затравленного взгляда ее глаз.
— Где находится его плантация? — спросил Милтон Хемминг.
— В нескольких милях от Сиднея.
— А как называется? Возможно, я знаю ее.
— Грэнвилл. Это фамилия моего жениха. И плантация названа в его честь.
— Уильям Грэнвилл? — голос Милтона Хемминга звучал довольно мрачно.
— Да. Я еду к нему.
— Вы с ним знакомы? — спросила я.
— Можно сказать, шапочное знакомство. Я примерно раз в месяц приезжаю в Сидней. А там в отеле встречаешься со скотоводами и людьми из округи. Мне доводилось встречаться с ним.
— Какое странное совпадение, — вставила мисс Картрайт.
— Вовсе нет, — ответил Милтон Хемминг. — Видите ли, у нас все не так, как в Лондоне. И население Австралии намного меньше населения Лондона, Бирмингема и Манчестера, да и любого большого города. Австралия мало заселена. Люди приезжают много миль и все собираются в одном отеле. Не так уже странно, что встречаешься со многими.
— Да, конечно, — согласилась я.
Однако у меня появилось какое-то тревожное чувство.
Мисс Картрайт уговорили попробовать еще стаканчик, и после него она стала много смеяться.
Мы вернулись на корабль.
Тревожное чувство не улеглось. Я была уверена, что Милтону Хеммингу что-то известно об Уильяме Грэнвилле, и что он что-то скрыл, ибо то, что он знал, было не слишком приятным.
Я решила, оставшись с Милтоном наедине, напрямую спросить его. Лучше уж узнать самое худшее сразу. У меня появилось какое-то покровительственное отношение к Фелисити. Из-за ее беспомощности мне хотелось оберегать ее, и я знала, что если уж есть нечто такое, чего мы не ожидали, мы должны узнать об этом.
Подстеречь Милтона было делом нетрудным.
— Мне бы хотелось поговорить с вами… где-нибудь в таком месте, где мы будем одни, — попросила я. Милтон удивленно поднял брови и отозвался:
— Я, разумеется, буду счастлив.
Мы отыскали уединенное местечко и уселись.
— Дело не в том, что вы сказали, а в том, как вы это сказали, — начала я. — Я имею в виду разговор на винодельческой ферме, когда было упомянуто имя Уильяма Грэнвилла. Вы ведь что-то знаете про него, да?
— Я знаю его совсем мало.
— Но что именно вам известно о нем?
— Что у него поместье неподалеку от Сиднея.
— Это мы все знаем. А что особенного вы о нем знаете?
— А что вам угодно знать? Рост? Цвет глаз? Волос?
— Вы легкомысленно себя ведете. Мисс Дерринг собирается за него замуж. Если что-то неладно, по-моему, мы должны быть к этому готовы. Пожалуйста, скажите мне.
— А что вы станете делать с тем, что сочтете неладным?
— Расскажу Фелисити. Мы можем решить…
— Человек должен быть всегда осторожен, высказывая свое мнение о ближних. Он ведь может и ошибаться.
— Тогда почему вы сказали?..
— Дорогая мисс Эннэлис, я ничего не говорил.
— Не говорили. Но намекнули. Вы знаете его, но, похоже, что-то недоговариваете…
— Я лично плохо знаю этого человека. Слышал лишь сплетни… слухи. В маленьких общинах люди всегда много болтают друг о друге, причем не всегда говорят только хорошее.
— Может, хватит ходить вокруг да около? Расскажите мне честно, что это за слухи.
— Да ничего особенного. Он намного старше мисс Дерринг.
— Это ей известно. Иногда брак бывает удачным и при большой разнице в возрасте. Но есть ведь что-то еще, да?
— Как вы упорны. Хорошо, могу вам сообщить, что слышал — он много пьет. Но в тех одиноких краях такое случается.
— Понимаю.
— Мне очень жаль, если я взволновал мисс Дерринг.
— Фелисити ничего не заметила. Однако она и впрямь, кажется, пребывает в некоторой нерешительности. Жаль, что она не хочет довериться мне. Я могла бы помочь ей.
— Она же знала его в Англии.
— Да, он тогда приезжал искать себе жену.
— И она согласилась выйти за него. Никто ее не заставлял.
— Я очень беспокоюсь за нее.
Милтон накрыл мою руку своей.
— Вы очень славная. Я сразу отдернула руку.
— Что вам еще о нем известно?
Он пожал плечами, но больше ничего не прибавил. И все же у меня создалось впечатление, что Милтон Хемминг что-то утаивает.
Я поднялась, и он оказался рядом.
— Хотите прогуляться по палубе или составить мне компанию за аперитивом?
— Нет, благодарю вас. Я возвращаюсь к себе.
Милтон ничего не сделал, чтобы развеять мою тревогу. Скорее, еще усилил ее.
После отъезда с Мадейры мы снова попали в полосу плохой погоды. Фелисити, похоже, справилась с этим лучше, чем в первый раз. Однако мисс Картрайт было очень плохо. Она два дня была прикована к постели, и после этого, когда море успокоилось, была очень слаба и плохо себя чувствовала.
Теперь мы были в теплых водах у побережья Африки, и сидеть на палубе было очень приятно. Мисс Картрайт вышла на палубу и уселась на стул, но вид у нее был совершенно измученный, и Фелисити призналась мне, что сильно беспокоится за тетку.
— Уверена, ничто не заставило бы ее поехать — даже чувство долга по отношению ко мне — знай она, что бурное море так на нее подействует, — сказала девушка. — Если мы снова попадем в полосу скверной погоды, я буду по-настоящему за нее бояться.
Мисс Картрайт недолго оставалась на палубе и пожелала вернуться в каюту. Мы с Фелисити отвели ее вниз и хотели остаться с ней, но мисс Картрайт решила попробовать заснуть, если удастся.
Когда мы вернулись на палубу, подошел Милтон Хемминг и сел рядом с нами.
— У мисс Картрайт вид совсем скверный, — заметил он, и Фелисити призналась, что волнуется за тетку. Она считает, что та серьезно больна, прибавила девушка.
— Мы можем попасть в штормовую полосу рядом с мысом Доброй Надежды, — произнес Милтон. — Его ведь, знаете ли, называют Мысом Бурь.
— О Боже, — воскликнула Фелисити.
— Есть люди, которые не переносят моря, и мисс Картрайт, боюсь, из их числа. И когда она доберется до Австралии… ей ведь еще предстоит путь домой.
— Жаль, что она не может уехать домой, — вздохнула Фелисити.
— Ну, это как раз довольно просто.
— Каким образом?
— Она может вернуться из Кейптауна.
— Одна! — воскликнула Фелисити.
— Разве что мы вернемся вместе с ней, — добавила я, — а это вряд ли возможно.
— Глядя на то, как ей плохо, я задумался, — произнес Милтон Хемминг, — я хорошо знаю Кейптаун. У меня там друзья.
— Похоже, у вас везде друзья, — заметила я.
— Я много путешествую. Заезжаю в эти места. Вот и собираю людей.
— Как сувениры? — упросила я.
— Что ж, можно и так сказать. Я мог бы что-нибудь придумать…
Фелисити смотрела вдаль — в море. Хотела ли она сама вернуться из Кейптауна?
— Я поговорю с мисс Картрайт, — сказал Милтон Хемминг.
— Вы? — вскричала я.
— Да, а что такого? Уверен, она меня послушает.
— А я уверена, она сочтет, что мнение мужчины гораздо ценнее, чем мнение особы одного с ней пола.
— Да. Я всегда считал ее мудрой женщиной, — Милтон, глядя на меня, развеселился. — Жаль, мисс Эннэлис, что вы не разделяете ее мнения.
— Можно посерьезнее?
— Разумеется. Ей необходимо вернуться. Я в этом нисколько не сомневаюсь. И без труда могу это устроить. Могу даже достать ей место на другом корабле. Возможно, я даже буду знать кого-нибудь, кто сможет присмотреть за мисс Картрайт. Людям с ее состоянием здоровья лучше сидеть дома.
Я посмотрела на Фелисити. Та кивнула.
И сказала:
— Она ни за что не согласится отпустить нас дальше одних.
— Я скажу ей, что буду приглядывать за вами.
— Вы! — воскликнула я. — Она сочтет это в высшей степени неприличным. Мы же не были даже знакомы с вами, пока не сели на корабль.
— Дружба быстро крепнет, когда люди живут в непосредственной близости друг от друга. Мисс Картрайт придется, разумеется, пережить обратный путь, но зато она с каждым днем будет находиться все ближе к дому. Не представляете, как это помогает.
— Дома, — сообщила я ему, — согласились отпустить нас только потому, что мисс Картрайт поехала с нами. Там сочли бы в высшей степени непристойным позволить двум молодым женщинам отправиться на другой конец света одним.
— Это только доказывает, насколько люди могут ошибаться. Это вы здесь заботитесь о мисс Картрайт. Предоставьте это мне. В следующий раз, когда я увижусь с ней, я осторожно намекну на это.
Милтон так и сделал.
На следующий день погода была прекрасная, и мисс Картрайт снова вышла на палубу. Фелисити сидела по одну сторону от нее, я — по другую. Вид у мисс Картрайт был определенно нездоровый, а в солнечном свете кожа ее приобрела желтоватый оттенок.
Вскоре мимо прошел Милтон Хемминг и остановился, чтобы поговорить с нами.
— Мисс Картрайт, как приятно видеть вас! — Он пододвинул стул. — Могу я присоединиться к вам?
— Если хотите, — ответила очень довольная мисс Картрайт.
— Мне так грустно было услышать, что вы больны, — продолжал Милтон. — Море иногда проделывает с людьми такие штуки. Некоторым людям вообще не следует выходить в море.
— И я как раз из их числа, — сообщила мисс Картрайт. — Скажу вам вот что, мистер Хемминг: когда это все закончится, я больше ни за что не отправлюсь путешествовать морем.
— Вам и не следует этого делать. Какая жалость, что еще так далеко, а потом вам предстоит долгий путь домой.
— Умоляю, не говорите об этом. Я с ужасом об этом думаю.
— Разумеется, вы можете прервать ваш вояж.
— Прервать? Но как?
— Вернувшись домой из Кейптауна. Я увидела, как блеснули глаза мисс Картрайт, затем блеск потух. — Но, мистер Хемминг, я же должна доставить племянницу к ее будущему мужу. Я несу ответственность за нее и мисс Мэллори.
— И выполняете свой долг блистательно. Однако, мисс Картрайт, если вы заболеете, как вы сможете продолжать это делать?
— Я должна преодолеть мою слабость.
— Даже такая решительная и преданная леди, как вы, не может справиться с морем.
— Что ж, придется постараться.
— Если вы решите вернуться домой из Кейптауна, я могу это легко устроить.
— Что? Что вы хотите этим сказать?
— Я могу достать вам место на корабле, идущем на родину. У меня есть друзья, постоянно совершающие такие путешествия. Я мог бы рекомендовать вас одному из них, чтобы вы не путешествовали в одиночестве.
— Мистер Хемминг, вы очень добры, но я приехала, чтобы опекать мою племянницу.
— Будущий муж станет ждать ее в Сиднее и будет о ней заботиться.
Мисс Картрайт помолчала. Вид у нее уже стал немного лучше. На щеках проступил легкий румянец. Перспектива вскоре снова оказаться на английской земле была приятной.
Мисс Картрайт негромко рассмеялась:
— Как это мило с вашей стороны… однако совершенно невозможно.
— Это потребует некоторых мер, разумеется. Но невозможного нет. Можно все устроить без особых хлопот. На самом деле, без всякого труда.
— Но эти две…
— Они обе очень неглупые юные леди. К тому же я буду здесь и прослежу, чтобы с ними ничего не случилось. Вы можете спокойно оставить их на мое попечение.
Я была поражена настойчивостью этого человека. Он действительно уговаривал мисс Картрайт уехать. Но зачем? У меня многое вызывало в нем недоумение. Во-первых, я была заинтригована тем, как он преследует меня. В Милтоне Хемминге была какая-то сила. Он очень отличался от Реймонда. Он был из тех людей, кто способен на все. Я все отчетливее и яснее понимала, насколько предсказуем и надежен был Реймонд.
— Ах, но, мистер Хемминг, — пробормотала мисс Картрайт.
— Я знаю, вы думаете о том, что мы слишком недавно подружились. Однако за это короткое время мы ежедневно виделись, иногда так часто не видятся и со стародавними друзьями. Время не имеет значения. Главное — мы провели его вместе. Подумайте об этом, мисс Картрайт. Вам еще предстоит пересечь огромные океанские просторы. Разумеется, вам придется отправиться в обратный путь из Кейптауна, но ведь вы прибудете домой, когда мы еще только достигнем Австралии. А потом ваше здоровье быстро восстановится.
— В ваших устах все звучит так просто, мистер Хемминг.
— Что ж, запомните, в этом нет ничего невозможного.
Затем Милтон перевел разговор на другую тему, описывая места, которые посетил во время путешествий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45