Мереуин заметила, что оба они вооружены.Никто из заключенных вроде бы не замечал их присутствия, даже не трудился оглядываться, и в слабом свете факела Мереуин смогла, наконец, разглядеть товарищей по несчастью. Все это были женщины, одни безобразные, неимоверно жирные, даже жирнее Мегги, другие намного моложе и симпатичнее, но все в жалкой одежде с бледными лицами. У одних на исхудавших щеках горел лихорадочный румянец, равнодушные лица других покрывали отвратительные язвы.Мереуин умоляюще протянула руки к торопливо проходившим мимо камеры мужчинам, но они миновали ее, даже не взглянув.– Пожалуйста, сэр, помогите мне! – прокричала она им вслед.– Заткнись ты там, слышишь! – донесся пронзительный голос из камеры дальше по коридору.Ошеломленная грозным приказом, Мереуин смолкла, по-прежнему прижимаясь к решетке, не сводя горящих глаз с задержавшихся перед одной из дверей мужчин. Пока один отпирал замок, второй стоял, уставившись в пространство перед собой, и Мереуин отметила на его лице покорное выражение ко всему привыкшего человека.Через минуту мужчина вышел из камеры, ведя на веревке женщину средних лет, хорошо, насколько могла судить Мереуин, одетую. Платье было из сравнительно дорогого материала, с искусной вышивкой, хоть вся юбка заляпана темными, похоже, винными пятнами. Под глазами припухли мешки, лицо, в грязных потеках, когда-то, наверное, было красивым.– Так и знала, что ты придешь за мной, дорогуша, – выдохнула женщина в лицо ведшему ее мужчине, шлепая мокрыми губами и пьяно улыбаясь из-под рыжих, упавших на желтовато-бледное лицо волос.– Эй, мистер Джим, подберите себе жену непьющую! – донесся откуда-то из темноты глумливый голос.Мужчина ничего не сказал, и лицо его оставалось бесстрастным. Схватив пьяную женщину за руку, он потащил ее вперед.– Эй, больно! – пожаловалась она, пытаясь вывернуться. – Разве так обращаются со своей истинной любовью?Мереуин, даже не подозревавшую о существовании подобных людей, так поразила происходившая перед ней сцена, что ока забыла о своем намерении просить помощи, просто молча смотрела на идущих мимо камеры мужчин, и на секунду широко распахнутые синие глаза встретились с мрачно прищуренными глазами джентльмена в плаще. На его каменном лице появилось изумленное выражение при виде такой красивой девушки. Потом он резко отвернулся и, не сказав ни слова, продолжал путь, крепко держа за руку рыжеволосую женщину.– Постойте! – крикнула Мереуин, вспомнив вдруг о своей судьбе. Руки ее мелькнули между прутьями в тщетной попытке поймать его за рукав, ответом был жгучий удар по молитвенно протянутой ладони, который нанес второй, шедший позади мужчина. Мереуин, не замечавшая короткой деревянной дубинки, пока та ее не ударила, вскрикнула и упала на пол, схватившись за ушибленную руку и заливаясь слезами.– Это тебе урок! – произнес голос из коридора.– Эй, оставьте малютку в покое, – сердито рявкнула в темноту Мегги.– В тот день, когда я послушаюсь твоего приказа, Мегги Макшейн, тебя возведут на английский престол!За этим замечанием последовали взрыв хриплого хохота и недвусмысленные комментарии, но Мегги все это проигнорировала.– Суки драные, – пыхтя, пробормотала она, обращаясь к скорчившейся на полу девушке. – Наплюй на них!Наступила тишина, раздраженные женщины по ту сторону коридора утратили интерес к перебранке, и до позднего вечера ничто не нарушало молчания в сумрачном помещении, пока в соседней камере между двумя женщинами не вспыхнула ссора.Скандал начался со злобных угроз и громких проклятий. Проснувшаяся при первом крике Мегги посоветовала Мереуин по примеру других заключенных не обращать внимания на визжащих женщин, но та только тряслась, напуганная звучными ударами и руганью, недоумевая, как могут женщины быть такими жестокими. Конечно, мужчины бывают склонны подраться, она наблюдала в деревне стычки между вышедшими из пивной задирами, но никогда не видала яростно пинающихся, царапающихся и кусающихся представительниц женского пола.– Скоро устанут и бросят, – предрекла Мегги, уловив неодобрительное бормотание усевшейся на полу рядом с ней Мереуин.– Из-за чего они подрались? – Мегги пожала мощными плечами:– Кто знает? Наверное, и сами забыли. Изабелла и Молл вечно кидаются друг на друга. Знаешь, они ведь сестры.– Сестры? – изумленно откликнулась Мереуин, оглядываясь на молодых женщин, продолжающих наскакивать друг на друга. Старшей, крупной брюнетке с родимым пятном на левой щеке, удалось разорвать лиф поношенного платья младшей сестры, обнажив плоские, непривлекательные груди, а та, не смущаясь беспорядком в своем туалете, молотила ее кулаками.– Никогда, никогда не обошлась бы я так со своей сестрой, будь она у меня, – с чувством заявила Мереуин, демонстративно отворачиваясь.– Ой, да родичи и должны драться, – со знанием дела возразила Мегги. – Мы с Коллом только это и делали, когда я жила дома.Мереуин промолчала. Ни разу в жизни она даже не замахивалась на братьев, а они на нее, по крайней мере, в гневе. О да, они не раз спорили, выходили из себя, сердились друг на друга, но ссоры всегда заканчивались извинениями, примирением и скоро забывались.Девушка подавила горестный всхлип, не желая, чтобы Мегги слышала, и уронила голову на руки. Ничего ей не нужно больше, только оказаться дома с Алексом и Малькольмом, чтобы сказать, как она любит их, как жалеет, что заставила их волноваться. Горячие слезы покатились по грязным щекам, и она молча плакала, терзаемая горем и голодом.Ужин принесли двое усталых стражников. Низенький тащил почерневший котел, из которого гнутым черпаком накладывал в миски какую-то размазню, другой, высокий, торчал позади и внимательно следил за женщинами. Мегги, начавшая трезветь и пришедшая из-за этого в раздраженное состояние, прижалась мясистой физиономией к прутьям решетки и не спускала глаз со своей миски, раскрыв рот и укоризненно покачивая головой.– Не волнуйся, Мегги, любовь моя, – засмеялся раскладывавший еду стражник, тот самый, который раньше ударил Мереуин по руке, – получишь все, что тебе причитается. А джин я из тебя выгоню.Мегги что-то хрюкнула, и стражник снова захохотал.– Смотри, моя красавица, не обкрадывай малютку, – предупредил он ее, протягивая Мереуин миску.Подойдя за своей порцией, она просунула руку между прутьями и в отчаянии ухватила его за рукав.– Прошу вас, сэр, вы не имеете права держать меня здесь!– Эй, а ну пусти! – прокричал он, стараясь высвободиться, не пролив содержимого котла.Мереуин вцепилась еще крепче.– Вы не понимаете! Мой брат Александр Макэйлис, лэрд замка Кернлах!Служитель постарше насторожился и задумчиво прищурился:– Не тот ли Макэйлис, что шерсть поставляет? – Сердце ее радостно забилось.– Да! Да! Тот самый!– Ну конечно, а я принц Уэльский, – парировал другой стражник и резко вырвался из тоненьких пальчиков, вцепившихся в его рукав.Мереуин не сводила глаз со старшего.– Прошу вас, поверьте мне, – умоляла она, уверенная, что сумеет его убедить, если только ей хватит времени.– Поди прочь, грязная шлюха, – велел низенький стражник.Высокий шагнул ближе к решетке.– Нет, постой-ка минутку, Энди. – Он ясно видел разгорающуюся в темно-синих глазах надежду. Худенькое личико; порозовело, мягкие губы раскрылись, Девушка едва смела дышать, боясь, как бы он снова не отвернулся. – Как тебя зовут, крошка?– Мереуин Макэйлис. – Собственный голос звучал в ее ушах слабо, словно откуда-то издалека, и она всеми силами пыталась укротить бешеное биение сердца. – М-мой брат Александр Макэйлис, – повторила она трясущимися губами, заглядывая снизу вверх в глаза стражника, отчаянно желая, чтобы он понял. – На меня напал человек на улице и сказал… сказал, что я собиралась украсть у него перстень. Это неправда!– Хватит выслушивать этот бред! – нетерпеливо воскликнул Энди и двинулся было со своим котлом дальше, но, видя, что его спутник с явной заинтересованностью прислушивается к байкам молоденькой заключенной, метнулся назад и взмахнул кулаком, словно собираясь ударить девушку.– Заткнись, я сказал, черт тебя подери! – проорал он. Мереуин с испуганным криком отпрянула.– Пошли, Дэви, не слушай ее, – раздраженно повторил Энди. – Она морочит тебе голову. Поработаешь тут, поймешь, о чем я толкую. Правда, она чересчур хороша для уличной шлюхи, да знаешь, кого собиралась ограбить? Сына сквайра Джона Роулингса, а тебе хорошо известно, что он не стал бы врать!Синие глаза Мереуин лихорадочно блестели, она чуть не плакала, видя, как выражение лица высокого стражника постепенно менялось от сочувственного к недружелюбному.– Да, твоя правда, Энди, – согласился он и повернулся к ней спиной.– О, пожалуйста, подождите! – в слезах прокричала Мереуин, отчаянно колотя по прутьям.– Еще одно слово, – с ненавистью бросил через плечо Энди, – и я из тебя дурь выбью!Мереуин, всхлипывая, отступила, а оба стражника пошли дальше, раздавая еду женщинам, громко сетовавшим на задержку. Она молча глядела, обливаясь слезами, пока они не закончили работу. Высокий, выходя в дверь, оглянулся, и девушка уловила в его глазах проблеск симпатии.– Завтра утром твой черед встретиться с мировым судьей, крошка, – доброжелательно сообщил он.Тяжелая дверь захлопнулась, в замке повернулся ключ. Мереуин стояла, держа в трясущейся руке миску, прижавшись худеньким телом к решетке и печально опустив плечи. Как пережить еще одну ночь в этой кошмарной камере?– Тебе хочется есть, дорогуша? – возникла рядом с ней Мегги, не сводя жадных глаз с ее миски.Мереуин взглянула на бесцветную жидкость, в которой плавали какие-то серые комки, ощутила, как в ее желудке что-то перевернулось, и чувство голода мигом исчезло.– Возьмите, – устало проговорила она, протягивая миску Мегги, которая тут же схватила ее и поднесла к губам.Мереуин отошла в угол, борясь с тошнотой от хлюпанья толстухи, похожего на чавканье свиньи в хлеву. Она сидела, подобрав ноги под юбки, закрыв лицо руками, вновь чувствуя опасную близость слез, и не пошевелилась, не издала ни звука, когда Мегги, покончив с едой, устроилась поблизости, утирая рукой жирные губы. Их других камер мрачной темницы доносились глухой шепот и кашель, но в маленькой камере, где находились толстая проститутка и стройная юная девушка, царило молчание.Страшная усталость постепенно наваливалась на Мереуин, веки ее тяжелели, но благословенный сон не приходил. Она дрожала, кутаясь в плащ, который промок и не согревал, не в силах поднять голову со спутанными, покрытыми паутиной золотыми волосами, мечтая обрести столь необходимый покой.Откуда-то выскочили две крысы и тут же сцепились, борясь за остатки содержимого мисок. Мереуин какое-то время наблюдала за ними, слишком усталая и бесчувственная, чтобы испытывать страх или отвращение. В конце концов, девушка закрыла глаза и заснула.Ее разбудило звяканье ключей и скрип открывающейся двери. Ни один солнечный луч не пробивался сквозь щели в покрытых плесенью стенах, Мереуин не имела понятия, который теперь час, и неуверенно заморгала от света фонаря, осветившего ее лицо.– Ага, вот это она и есть.Мереуин неловко поднялась на ноги и увидела перед собой невысокого стражника по имени Энди, который вчера был так груб с ней, и незнакомого мужчину с худым, небритым и ничего не выражающим лицом. Она съежилась, чувствуя, как в ее душу закрадывается страх от пристального взгляда этого человека, выражавшего явное удовлетворение увиденным. Потом его взгляд встретился с ее настороженными синими глазами, и он неожиданно улыбнулся:– Я Эдмунд Ансворт, мисс. Пришел, чтобы отвести вас к мировому судье.Мереуин слегка пошатнулась и упала бы, не поддержи он ее под локоть.– О, слава Богу! – выдохнула она.– Только сперва надо подписать бумаги об освобождении. – Энди, вошедший в камеру вслед за Эдмундом Ансвортом, полез в нагрудный карман и вытащил сложенные документы.– Эй, что еще за бумаги об освобождении? – полюбопытствовала Мегги, неожиданно распрямившись и принюхиваясь, как ищейка. – Я никогда раньше таких не подписывала. Дайте-ка поглядеть.Маленький стражник отдернул бумаги от ее протянутой руки.– Ты ж читать не умеешь, любовь моя, – глумливо напомнил он. – Пошла прочь!Мегги покорно ретировалась в свой угол, тряся гривой нечесаных волос и бормоча что-то под нос.– Что это за документы? – спросила Мереуин, когда ей протянули бумаги, едва смея верить, что в самом деле встретится с судьей.– Простая формальность, – заверил мистер Ансворт. – Мы ведем учет каждого помещаемого сюда заключенного, регистрируем день ареста, день освобождения и выдвинутые против него обвинения.– И Мегги их раньше подписывала, – вставил Энди, бросая угрожающий взгляд в сторону толстухи. – Она просто такая дура, что ничего не помнит!– Свинья ты, Энди, – мигом отреагировала та и взвизгнула от боли, получив пинок сапогом.– Заткнись, кляча уличная!– Пожалуйста, дайте мне документы, – взмолилась Мереуин, страстно мечтая положить конец перепалке и ощутив вдруг насущную необходимость глотнуть свежего воздуха и увидеть солнечный свет.Стражник без дальнейших проволочек сунул ей бумаги и вытащил перо, которым она нетвердой рукой нацарапала свое имя в указанном мистером Ансвортом месте. Потом вернула листы обратно, и он с любезной улыбкой спрятал их за отворотом камзола.– Можем идти? – вежливо спросил Ансворт. Усталая, но бодрая улыбка тронула мягкие губы Мереуин, а синие глаза засияли.– Да, – тихо вымолвила она.– Тогда выходи, – приказал Энди, принимая начальствующий вид, но Мереуин отшатнулась от протянутой им руки.– Я способна идти сама, – ледяным тоном уведомила она, предвкушая, как он мигом лишится работы, когда судье станет известно о его безобразном обращении с ней.– Это мне нравится, – проговорил Эдмунд Ансворт, ни к кому конкретно не обращаясь.В проходе, где свет был поярче, Мереуин с любопытством оглядела его, отметив, что он невысок, крепко сбит, руки сильные, мускулистые, длинные черные волосы заплетены в косу, перехваченную шнурком, а с могучих плеч спадает бархатная накидка. Она чуть замешкалась, и Энди, сердито поджав губы, подтолкнул ее в спину, резко прикрикнув:– Давай вперед, не задерживайся!– Счастливо, дорогуша! – донесся сзади веселый голос Мегги, но у Мереуин не было времени ответить: ее уже вели вверх по истертой каменной лестнице в комнату не больше только что покинутой ею камеры.На стоявшем посреди комнаты грубо оструганном столе горел в закопченном подсвечнике огарок свечи, отбрасывая на затянутый паутиной потолок причудливые тени. Воздух был спертым и дымным, но Мереуин, переполненная радостью освобождения, едва обратила на это внимание.– Я здесь встречусь с судьей? – с любопытством спросила она мистера Ансворта, вошедшего следом.Он мило улыбнулся:– Нет, моя дорогая, мы отправимся к нему домой.Гладкий лоб Мереуин прорезала морщинка.– Тогда зачем мы здесь?Он снова улыбнулся, и она заметила полоску белых зубов, блеснувшую на фоне небритой худой физиономии.– Надо ли напоминать, что вы провели ночь в тюрьме? Если желаете произвести хорошее впечатление на мирового судью, лучше не показываться ему в таком виде. – Он деликатно кашлянул. – Простите за столь бестактное замечание.Мереуин невольно схватилась за свои растрепанные волосы, взглянула на грязную ладошку и беспомощно пробормотала:– Я и не знала…– Я подумал, что вы захотите умыться и немного почиститься, – добавил мистер Ансворт, а из открывшейся за спиной двери неспешно вошел угрюмый Энди с кувшином горячей воды, тазом для умывания, полотенцем, маленьким кусочком мыла и гребешком.Мереуин подняла на Ансворта засиявшие синие глаза, оценив, наконец, его доброту.– О, сэр, не могу даже выразить, что это для меня значит после чудовищного обращения, которое я здесь терпела! – При этом она метнула мстительный взгляд на стражника, который удалился без каких-либо комментариев.– Прошу, можете не торопиться, – пригласил Ансворт, отошел к двери, прислонился к косяку и принялся наблюдать, как она намыливает и ополаскивает горячей водой лицо и руки.Энди оставил на столе гребень, небольшое треснувшее зеркальце, и девушка, распустив волосы, начала расчесывать их, игнорируя стоявшего позади невысокого мужчину, хотя в обычных условиях постеснялась бы совершать туалет в присутствии незнакомца.Однако в данный момент Мереуин совершенно не думала о приличиях. Она решила явиться к мировому судье в лучшем виде, убежденная, что он скорее поверит ее истории, если увидит перед собой хоть и слабое подобие леди, но и не замарашку. Тщательно расчесанные частым гребнем длинные волосы блестящим водопадом покрыли ее спину до самой талии. Мереуин быстро подобрала их, огляделась в поисках шпилек и впервые сообразила, что во вчерашней драке с Уильямом Роулингсом потеряла шляпку и чемоданчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46