– А я сказала, что не хочу жить без тебя, – прошептала Рори.
– То же самое сейчас чувствую я, девочка. Я ничего не хочу без тебя. Ты должна бороться. Ты не можешь сдаться.
– Я больше не могу бороться, Гарт. Я устала, больше не могу…
– Нет, ты можешь, милая. Ни в коем случае не сдавайся. Подумай о Денни – ему ты нужна не меньше, чем мне. Девочка, ты сможешь справиться, я знаю, что сможешь! Ты маленькая, но сильная, любовь моя. У тебя твердый характер, ты выдержишь.
– Нам было хорошо вместе, правда? – сказала она так тихо, что он едва ее услышал. – Я не отдала бы и минуты нашей совместной жизни за жизнь без тебя.
– Ты сказала мне эти же слова тогда, в пещере.
– Ты помнишь?
Он поцеловал ее руку.
– Конечно, помню. Помню все, что ты говорила той ночью.
– То же самое я могу сказать и сейчас.
– Тогда мы думали, что умрем оба, малышка. А сейчас – все по-другому. Сейчас ты нужна не только мне. Помни об этом, дорогая. Ты должна жить для Денни. И для нашей маленькой девочки, что вот-вот появится. Ты сильная, и ты должна жить. Ты будешь жить для нас и для наших детей.
– Ты все еще уверен, что родится девочка?
– Абсолютно уверен, любовь моя. У нее будут белокурые волосы и большие синие глаза – совсем как у мамы.
– О, Гарт! – Рори застонала и сжала его руку. – Гарт, я люблю тебя… – Она закрыла глаза.
– Доктор, доктор! – в панике закричал Гарт. Хелена бросилась к двери.
– Доктор, скорее сюда! – прокричала она. Доктор вбежал в комнату и склонился над роженицей. Проверив пульс, сказал:
– Теперь вы должны уйти, Гарт.
Тот по-прежнему держал жену за руку.
– Я не уйду от нее, доктор.
– Миссис Гарсон, мне нужна ваша помощь, – сказал доктор Мичем, повернувшись к Хелене. – Пусть придет одна из женщин. Та, которая могла бы нам помочь.
– Жена Коулта наверняка сумеет помочь. Она всю жизнь на ранчо. Ей приходилось принимать жеребят и телят.
– То, что нужно, – кивнул доктор. – Скажите ей, чтобы помыла руки. И пусть поторопится. На счету каждая минута.
Глава 19
Час проходил за часом, а мужчины по-прежнему не спали. Некоторые из них сидели у костра, другие же курили, стоя у входной двери. И только Говард Гарсон и Том Дэвис удалились в свои палатки. Конечно, они были хорошими друзьями Фрейзеров, но сейчас эти двое почувствовали себя непрошеными гостями, свидетелями чужого горя.
От женщин почти ничего не удавалось узнать – они лишь постоянно требовали горячей воды, да, изредка пробегая мимо входной двери, какая-нибудь из них бросала: «Еще жива».
Мужчины терпеливо ждали, и только время от времени кто-нибудь из них заходил на кухню, чтобы взять сандвич или тарелку салата. Кофейник же, висевший над костром, наполнялся заново так же часто, как и кофейник на кухне.
Женщины почти не разговаривали друг с другом и то и дело прижимали к себе покрепче своих малюток. Мужчины же, проходя мимо, старались ласково прикоснуться к женам или поцеловать их в лоб.
Все они сейчас очень переживали, потому что каждый из них знал, что означает потеря близкого человека, – все они познали глубину отчаяния и скорби. Но вели они себя в эти часы по-разному. Некоторые постоянно задавали себе один и тот же вопрос: почему молодая и полная жизни женщина должна умереть? Других же охватывал ужас при мысли о том, какие страдания придется перенести Рори, прежде чем она уснет навсегда. А кое-кто горевал о младенце, которому, возможно, не дано будет сделать свой первый вдох.
И конечно же, все очень тревожились за Гарта, которому, может быть, предстояло жить только с воспоминаниями о любимой женщине, всегда такой ласковой, веселой и улыбчивой. Рори действительно была очень веселой – она если не смеялась, то обязательно улыбалась, и если не пела громко, то непременно напевала себе под нос какую-нибудь песенку. К тому же она постоянно за всеми ухаживала – кормила не только своих мужа и ребенка, но и всех других детей.
Когда Натан Коллинз и Джетро Брейден направились к Пэдди О'Трейди, уже рассветало и небо окрасилось розоватыми красками. Пэдди все еще спал, и Натан с Джетро не знали, как рассказать другу о происходящем.
Кэролайн же, проснувшись, сразу взглянула на часы. Ах, оказывается, она проспала целых полчаса. Приподнявшись, она осмотрелась. Бекки с Эттой дремали на диване, а Рико – на стоявшем рядом стуле. Кэролайн вышла на кухню и поставила на огонь чайник.
Вернувшись в гостиную, она села за фортепьяно и пробежалась пальцами по клавишам. Потом начала тихонько играть.
Рико тут же открыл глаза и поднявшись со стула, подошел к ней.
– Какая прекрасная мелодия, Кэролайн!
– Ой, Рико, извините! Я разбудила вас?
– Ничего страшного. Пожалуйста, продолжайте. Я слышал эту музыку, но не знаю названия.
– Это одна из моих любимых мелодий. – Она снова стала играть. – Называется «Грезы любви». Ее написал венгерский композитор Ференц Лист.
– Вы очень хорошо играете.
Кэролайн едва заметно улыбнулась:
– Я всегда находила утешение в музыке, когда мне было одиноко или грустно. Знакомая мелодия приносит облегчение.
– А когда вы научились играть?
– В двенадцать лет. Мы тогда жили в Виргинии.
– Там же, где Фрейзеры? Так вы с Джедом с детства неразлучны?
– Вы романтик, Рико. Нет, все было как раз наоборот. Мы действительно жили в одном городке, но я сомневаюсь, что большинство братьев Фрейзер знали, как меня зовут. Я общалась только с Энди, самым младшим из них.
– Его ведь убили на войне?
– Да, убили. И он отец Гаррета.
Странно, что она сейчас так легко произнесла эти слова – раскрыла тайну, тщательно оберегаемую столько лет.
– Ох, простите, я не знал… Джед и Гаррет так похожи друг на друга, что я решил…
Кэролайн улыбнулась:
– Все так думают, когда видят их вместе. На самом деле я совсем недавно познакомилась с Джедом.
Кэролайн начала наигрывать другую мелодию. Рико молча слушал. Когда она закончила, он сказал:
– Эта мелодия не уступает первой. Я никогда не слышал ее прежде.
– Она написана всего несколько лет назад. «Ich Liebe Dich». «Я люблю вас». Композитору Эдварду Григу было всего двадцать два года, когда он написал ее. Слова же принадлежат Гансу Христиану Андерсену.
– Тому самому, который пишет замечательные сказки для детей?
Она кивнула.
– Когда он написал слова для этой песни, ему было шестьдесят лет.
– А сказки действительно замечательные… – Рико улыбнулся. – Моя мама читала их мне, когда я был маленьким. Пожалуйста, сыграйте эту мелодию еще раз.
Кэролайн заиграла. Когда она закончила, Рико сказал:
– Большое вам спасибо. Спасибо за несколько светлых минут в такой день… – Выходя из гостиной, он кивнул Джеду, стоявшему у порога: – Ваша избранница столь же талантлива, сколь и прекрасна. Ее игра – отражение ее души. Вы сделали хороший выбор, кузен.
Джед несколько раз слышал, как Кэролайн играла для Гаррета. Но играла она что-то очень простенькое, какие-то детские песенки. Выходит, она знает и серьезную музыку… А ведь он даже не подозревал об этом.
Его вдруг охватило чувство вины. «Почему ты так мало о ней знаешь?» – спрашивал себя Джед. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Ведь Кэролайн очень замкнутая. Да и кому она могла доверять, кроме отца? Вероятно, она еще с детства привыкла держать свои чувства при себе.
Прислонившись к дверному косяку, он наблюдал за ней. Она всю ночь хлопотала, готовила сандвичи, варила кофе, то и дело ставила на плиту чайники, чтобы нагреть воду для роженицы. Причем ее участие было совершенно искренним. А ведь до этого она проявляли любовь только к отцу и сыну и никогда не выказывала своих чувств к кому-либо еще.
Кэролайн с удивительной легкостью поладила с его родственниками. Он думал, что из-за напряженности их отношений она будет замкнутой, но, к счастью, его опасения не оправдались.
Джед наблюдал за лицом жены, когда она играла, и было совершенно очевидно: на эти несколько минут музыка чудесным образом освободила ее от тягостных мыслей. Он видел, как она улыбалась, когда говорила с Рико, и ему очень хотелось, чтобы и ему она улыбалась точно так же, чтобы и с ним говорила столь же непринужденно. Ну почему у них не складывались такие же добрые отношения? Почему они постоянно ссорились?
Впрочем, он прекрасно знал ответ на этот вопрос, потому что ответ был очевиден. Дело вовсе не в том, что она не сообщила Фрейзерам о рождении Гаррета. Проблема состояла в том, что их с самого начала влекло друг к другу – в этом не могло быть ни малейших сомнений. И точно так же не было сомнений и в другом: пока она будет противиться этому влечению, пока будет отрицать его, их отношения не улучшатся. Более того, любая попытка сближения с его стороны будет только разжигать в ней гнев и еще больше отдалять ее от него.
«Мы не обязаны любить друг друга. Даже нравиться друг другу не обязаны» – кажется, так она сказала. Господи, где она набралась таких идиотских идей?! И как глупо с его стороны, что он с ней согласился!
Даже сейчас, в эти тревожные часы, он чувствовал, что его к ней влечет – хотелось сжимать ее в объятиях, вдыхать запах ее волос, слышать ее стоны в моменты страсти…
Кэролайн вдруг поднялась и взглянула на него вопросительно:
– Ты слышишь?
– Слышу?.. Что именно?
– Мне послышался… крик ребенка.
– В этом доме я постоянно слышу, как плачут дети.
– Но это совсем не такой плач. Он… оттуда. – Она указала в сторону спальни, где лежала Рори.
– Может, Кэсси успокаивает малышку Сэмми?
– Наверное, ты прав. – Явно разочарованная, Кэролайн села, но тут же снова вскочила на ноги. – Слушай! Сейчас опять. Это похоже на крик новорожденного!
Внезапно проснувшись, Бекки спросила:
– Что?.. Родился ребенок?
Кэролайн кивнула:
– Мне кажется, я слышала крик новорожденного! Голосок очень слабенький, но я уверена, что он доносился из той спальни.
Тут проснулась Этта. Поднявшись на ноги, она спросила:
– Может быть, постучать в дверь и узнать?
– Но я ничего не слышу, – пробормотал Джед.
Бекки приоткрыла дверь гостиной и, выглянув в коридор, прислушалась. Потом отрицательно покачала головой:
– Нет, тихо. Я не слышала оттуда ни звука с того момента, как туда вошел доктор.
Женщины вернулись на свои места, а Джед пошел проведать Гаррета. К его удивлению, мальчик не спал.
– Эй, ты почему не спишь? – спросил Джед.
– Потому что все время думал…
– О чем же? Что тебя беспокоит? – Джед присел им край кровати.
– Ну… Я не знаю, как тебя называть.
Ответ мальчика застал Джеда врасплох.
– А как бы тебе хотелось называть меня?
– Мама сказала мне еще до того, как вы поженились, что вы с моим отцом были братьями, поэтому получается, что ты – мой дядя. Значит, мне надо звать тебя «дядя Джед»?
– Да, если тебе так хочется.
– Но мне кажется, что было бы неправильным называть тебя дядей – так же, как других.
– Почему же, Гаррет?
– Потому что ты теперь женат на моей маме.
– Тогда у меня есть идея. Почему бы тебе не называть меня так, как я звал своего отца?
– А как ты его называл.
– Па.
Гаррет ненадолго задумался, потом кивнул:
– Да, это лучше, чем «дядя Джед». А ты теперь все время будешь жить с нами?
– Я, Гаррет, большую часть времени нахожусь в море. Но когда я буду сходить на берег, я буду жить с вами.
– Знаешь, до того как вы с мамой поженились, она боялась, что нам придется уехать обратно в Виргинию, где ты раньше жил. А я ни за что не хочу уезжать от дедушки.
Джед взял мальчика за руку. Ручка оказалась совсем маленькой, даже меньше, чем представлялось раньше.
– Гаррет, я обещаю, что никогда не увезу тебя от дедушки.
– И Баффера?
– И Баффера, – кивнул Джед. Мальчик обнял Джеда за шею.
– Я так рад, что мама вышла за тебя замуж. Я очень люблю тебя, па.
Джед почувствовал, что глаза его увлажнились, и покрепче прижал к себе мальчика.
– А я люблю тебя, сын. Я люблю тебя.
Гаррет снова лег.
– Вот теперь я точно смогу заснуть.
Джед поднялся на ноги.
– Уверен, что сможешь. – Он наклонился и поцеловал мальчика в щеку. – Спокойной ночи, парень.
– Спокойной ночи, па.
Сердце Джеда переполнилось любовью. Он вышел из дома и присоединился к другим мужчинам.
Женщины ужасно устали, но слишком уж нервничали, поэтому не могли сидеть без дела. Они наводили порядок в кухне перед завтраком, когда из комнаты роженицы вышел доктор Мичем. Вышел в одной рубашке с пятнами крови на подвернутых рукавах.
Опасаясь худшего, женщины молча смотрели на него и ждали. Переступив порог кухни, доктор проговорил:
– Что должен сделать мужчина в этом доме, чтобы получить чашечку кофе?
Стараясь угодить ему, все женщины бросились к кофейнику, мешая друг другу. Доктор залпом выпил чашку кофе и жестом дал понять, что хочет еще.
Тут Бекки наконец не выдержала.
– Доктор, скажите… А Рори… она…
– Я сделал для нее все, что мог. Теперь все зависит от нее самой и от Бога.
– Она все еще теряет кровь?
– Кровотечение есть, как и должно быть после операции. Но главное – удалось избежать более обильного кровотечения.
– О какой операции вы говорите, доктор? – спросила Кэролайн.
– Она называется «кесарево сечение». Ребенок рождается через живот, что позволяет спасти жизнь и младенцу, и матери. Я несколько раз наблюдал, как это делается, – в прошлом году, когда был во Франции, – но сам сделал такую операцию в первый раз. Если все будет хорошо, то, возможно, она еще сможет рожать детей, не подвергая опасности свою жизнь.
– Господи! Не могу поверить! – воскликнула Бекки. Она опустилась на стул и, рыдая от радости, закрыла лицо ладонями.
Кэролайн всхлипнула и, взглянув на доктора, прошептала:
– А ребенок?..
– Спит. Как и положено новорожденному. – Доктор едва заметно улыбнулся.
Бекки подняла голову и пробормотала:
– Все-таки не могу понять… Как же вы извлекли ребенка из живота, доктор?
– С помощью моих двух очень толковых помощниц. Уверен, они скоро объяснят вам все подробнейшим образом. Сейчас они приводят Рори в порядок и меняют ей постель. Не хочу обманывать вас, леди, роженица еще очень слаба от потери крови, и некоторое время у нее будут сильные боли. Но если кровотечение не возобновится и не возникнет новых осложнений, то все закончится благополучно. У этой девочки стойкий характер. – Доктор устало улыбнулся. – Крови сейчас совсем немного, а мужества у нее – очень много.
Утирая слезы, Этта выбежала из кухни, чтобы сообщить радостную новость мужчинам.
– А что Гарт? – спросила Бекки.
– В какой-то момент я подумал, что мне придется приводить его в чувство, прежде чем продолжить операцию. Комната роженицы – не место для мужей.
– Можно нам зайти к ней сейчас, доктор? – спросила Кэролайн.
– Дайте время навести там порядок. Как вы, наверное, догадываетесь, в комнате ужасный беспорядок. И нужно срочно сменить там матрас.
– Да, конечно, доктор. Ох, как же отблагодарить вас?
– Должен признаться, я очень доволен собой. – Мичем улыбнулся. – Я даже собираюсь послать описание операции в медицинские журналы. Однако еще раз предупреждаю: Рори не вполне здорова, поэтому ей следует соблюдать строгий постельный режим в течение шести – восьми недель. И пожалуйста, скажите своим мужьям, чтобы они увели Гарта из ее комнаты, иначе она никогда не сможет отдохнуть. Сейчас я должен съездить домой и привести себя в порядок, потому что мне надо навестить и других пациентов. Но часа через четыре я снова к вам заеду. – Допив кофе, доктор продолжал: – Я дал Рори успокоительное, чтобы она заснула. И будет лучше, если вы перенесете младенца в другую комнату. Я самым тщательным образом осмотрел девочку. Судя по всему, малышка хорошо перенесла роды, без всякого ущерба для себя. Но все-таки она тоже нуждается в отдыхе.
– Доктор, если вы снимете рубашку, я дам вам одну из рубашек Клэя. А вашу замочу и попробую отстирать кровь, – сказала Бекки.
Он с улыбкой кивнул:
– Да, мудрое решение. Если Эмили увидит меня в таком виде, она подумает, что в меня стреляли. Но скажите Клэю, что одной рубашкой он не отделается. Я полагаю, что за свою работу я заслужил ящик его лучшего вина. – Когда Бекки вышла из комнаты, доктор Мичем повернулся к Кэролайн: – Я понял, что вчера был день вашей свадьбы, миссис Фрейзер. Желаю вам крепкого здоровья и счастья. По собственному опыту я знаю, что счастья легче добиться с крепким здоровьем.
– Спасибо, доктор. Я запомню ваши слова.
– Если ваш муж похож на своих братьев, я уверен: вас ждет счастливая жизнь. Я очень люблю эту семью.
– Это заметно. – Кэролайн улыбнулась.
– Я на славу потрудился в доме Фрейзеров. Принимал почти всех их детей.
Бекки вернулась с чистой рубашкой, и доктор быстро переоделся.
– Еще раз спасибо, доктор Мичем. Мы ваши вечные должники, – сказала Бекки.
– Не беспокойтесь, я не забуду о вашем долге. – Доктор подмигнул женщинам и вышел.
Глава 20
Следом за доктором уехали и Гарсоны – Хелена ужасно устала, и ей нужно было как следует выспаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26