Раз он сделал эти фотографии, то следующим шагом было найти покупателя. Он знал, что я ненавижу Дики, знал, что я хотел, чтобы его дискредитировали. Кроме того, он знал, что я человек со средствами. Он знал, что я мог заплатить ему, сколько он запросит, какой бы нелепой ни была его цифра.«Человек со средствами». Гарсия вскипел.– Он сказал вам все это? Декер сказал это вам?– Нет, не припоминаю. Вы спросили, как он меня вычислил, а я вам говорю, что это было не слишком трудно.Гарсия спросил:– Как он впервые вступил с вами в контакт?– Позвонил.– И ваша секретарша сразу его соединила с вами?– Конечно, нет, – сказал Голт. – Он оставил сообщение для меня. Оставил примерно семнадцать сообщений, прежде чем, наконец, допек меня и я взял трубку.– Это хорошо, – сказал Гарсия. Из внутреннего кармана своего коричневого костюма он достал маленькую записную книжку и что-то записал.– Семнадцать посланий – ваша секретарша должна была запомнить его имя, вы так не думаете? Вероятно, она записала его номер в своем рабочем календаре. Даже, если это просто клочок бумаги – это было бы большой помощью.– Не знаю, – сказал Голт. – Это было много недель назад. Вероятно, сейчас она это уже выбросила.Гарсия держал свою записную книжку на колене открытой в то время, как Голт повторял свой рассказ о том, что Р. Дж. Декер потребовал сто тысяч долларов за фотографии Дики Локхарта, доказывающие его мошенничество.– Я сказал ему, что он сумасшедший, – продолжал Голт. – Сказал, чтобы он забрал свое дерьмо.– Но вы видели фотографии.– Да, и это был точно Дики, вытаскивающий клетки с рыбой где-то на озере. Все это было совершенно противозаконно.Гарсия сказал:– Тогда почему же вы их не купили?– Причина очевидна. – Голт сделал вид, что он оскорблен.– Показалось слишком дорого? – спросил Гарсия. – Вот самая очевидная причина.– Забудьте о деньгах. Это все было скверно, дурно.– Скверно?– Не смотрите на меня так, – сказал Голт, – Вы на меня смотрите, будто я обычный преступник.«Может, и хуже», подумал Гарсия. Про себя он решил, что Деннис Голт лжет. Вопрос заключался в том, насколько далеко он зайдет.– Эта записка, – сказал детектив, – где он просит сто кусков...– Я отдал ее полицейским в Новом Орлеане.– Да, знаю. – Но мне непонятно, что имел в виду Декер, – я помню, что он употребил слово «гонорар». Так, будто речь шла о состоявшейся сделке. Он написал там: «Теперь гонорар сто тысяч косых». Что-то в этом роде.Голт сказал:– Черт, я точно знал, что он имеет в виду.– Верно, но почему тогда он не употребил слово «цена»? Если он говорил о цене за фотографии. Ведь так было дело?– Неубедительно для меня, – сказал Голт.– Когда он отдал вам записку?– В тот же день, когда показал мне фотографии, седьмого января. Да, кажется, именно седьмого.Голт встал и прошел в ванную. Когда он вернулся, на нем был купальный халат из мохнатой ткани с монограммой, надетый поверх плавок, скудно прикрывающих плоть. В квартире стало холоднее.– После того, как я сказал Декеру, чтобы он убирался, он отправился прямо к Локхарту и выложил все карты. Это был чистый шантаж. Плати мне, или я отдам фотографии своим приятелям в газету. Естественно, Дики заплатил, бедный хлюпик! У него не оставалось выбора.Гарсия спросил:– Как все это стало вам известно?Голт саркастически засмеялся и хлопнул руками по коленям.– От Р. Дж. Декера! – сказал он. – Декер рассказал моей сестре Илэйн. Получилось так, что он с ней путался. Чтобы удовлетворить ваше любопытство, скажу, что это было в Новом Орлеане. Как бы то ни было, он рассказал Илэйн, что выманил у Дики тридцать кусков, прежде чем Дики отшил его. На этом турнире Декер подошел к нему поговорить об этом, а остальное вы знаете.– Выходит, Декер, не блещет умом.– Тогда почему вы его не поймали?– Я хотел сказать, – продолжал Гарсия ровным голосом, – что с его стороны было не очень-то умно выбалтывать все это дерьмо вашей сестре.Деннис Голт пожал плечами и встал.– Знаете, как это бывает – в койке можно сказать что угодно. Кроме того, вы не видели Илэйн. Болтовня ее второе любимое занятие.Голт метнул на Гарсию хитрый сообщнический взгляд. Гарсия подумал, что он показал себя полностью: миллионер, в роли сутенера при своей сестре. С каждой истекающей минутой детектив все больше понимал, что за фрукт Голт. Он сказал:– Может, Декер просто хвастался?– Хвастался или просто тянул время, дожидаясь, пока его штучка снова станет пригодной к употреблению, не знаю. Какой бы ни была причина, но он рассказал Илэйн.Голт взял у Гарсии кофейную чашку.– А как насчет партнера Декера, этого маньяка Скинка?– Мы даже не знаем его настоящего имени, – сказал Гарсия.– Он псих. Я его встречал. Скажите своим ребятам, чтобы были поосторожнее.– Можете быть спокойны, – сказал Гарсия, вставая. – Спасибо за кофе. Вы были очень гостеприимны.Голт крутил пояс своего халата, провожая детектива до двери.– Как вы можете видеть, я не питал любви к Дики Локхарту. Если бы с ним случилось что-нибудь другое – авиакатастрофа, рак предстательной железы, СПИД – вы бы не услышали от меня и писка. Черт, я бы и ухом не повел. Но убийство! Даже такой ублюдский жулик, как Дики, не заслуживал, чтобы его хладнокровно убили. Вот почему я обратился в полицию.– Гражданский долг, что-то вроде этого, – сказал Гарсия.– Точно.Прежде, чем распрощаться, Голта вдруг осенило, что лучше всего было бы закончить разговор на легкой и дружеской ноте. Он сказал Гарсии:– Вы ведь с Кубы, верно?– Уже давно.– Там на юг от Гаваны есть чертовски хорошие места для рыбной ловли. Сам Кастро сходит с ума по большеротому окуню, вы об этом знаете?– Что-то читал.Голт сказал:– Многие годы я пытался нажимать на все кнопки и тянуть за все веревочки, чтобы выторговать себе приглашение, но в моем положении это чертовски трудно. Как вы знаете, я занимаюсь производством сахара. Бородатый не шлет нам любовных посланий.– Ну, вы с ним соперничаете, – сказал Гарсия.– И все-таки я до смерти хочу поохотиться на кубинского окуня. Я слышал, что там бывают шестнадцати – и восемнадцатифунтовые хоги. Как называется это знаменитое озеро?– Забыл, – сказал Гарсия.– А вы много рыбачили, когда там жили? – спросил Голт.– Я тогда был мальчишкой, – сказал Гарсия. – Но мой дядя рыбачил.– Это правда?– Он был любителем лобана.– О!– Он продавал наживку для марлина Хемингуэю.– Вот черт его возьми, – сказал Деннис Голт. Теперь его проняло. – Однажды я видел картину Хемингуэя, – сказал он. – В ней играл этот парень Пэттон.В полицейском участке Эл Гарсия сел за свой стол и вставил кассету в портативный магнитофон. Дата 7-го января была записана карандашом на кассете, она была одной из трех, использованных автоответчиком Р. Дж. Декера. Гарсия взял их из трейлера после того, как получил ордер на обыск.Он закрыл дверь в свое помещение и включил магнитофон на полную громкость, остановившись на цифре 10. Потом закурил сигарету и нажал на кнопку с надписью: проигрывание.В течение нескольких секунд слышалось царапанье чистой пленки, затем послышался звук телефонного звонка. После четвертого сигнала послышался металлический щелчок и голос Р. Дж. Декера:– Сейчас меня нет дома. Оставьте сообщение.Первой позвонила женщина:– Рейдж, это я. Джеймс снова уехал в командировку. У меня есть настроение отведать пасты. Как насчет того, чтобы встретиться в девять у Риты?В своей записной книжке Гарсия записал: бывшая жена. Номером вторым тоже оказалась женщина:– Р. Дж., это Барбара. Жаль, что пришлось отменить вчера встречу. Как насчет того, чтобы пойти выпить сегодня и искупить вчерашнее?Гарсия записал: какая-то девушка.Третьим позвонил мужчина:– Мистер Декер, вы, вероятно, меня не знаете, но я вас знаю. Мне нужен частный детектив, а о вас отзываются очень лестно. Позвоните мне как можно скорее – уверяю вас, что ваше время будет потрачено не зря. Номер – 555-3400. Имя – Деннис Голт.В записной книжке Гарсия написал: плохой парень.Несколько дней Декер и Скинк провели, не выходя из комнаты отеля, ожидая, пока страсти поостынут. Декер сделал все, что можно было сделать по телефону и рвался в путь. Что касалось Скинка, то он впал в молчаливую и летаргическую меланхолию и не выражал желания что-либо делать или куда-либо двигаться.Наконец в тот день, когда приехала Кетрин, Скинк внезапно воспрянул духом. Он вышел из отеля и стоял на пляже, а потом принялся стрелять в реактивные лайнеры при их заходе на посадку в аэропорт Форта Лодердейл-Голливуда.Кетрин появилась со свежим проспектом капиталовложений Спортивной Христианской Телесети, которая была зарегистрирована на Нью-Йоркской бирже. Декер не был специалистом в вопросе о капиталовложениях, поэтому позвонил приятелю-репортеру, занимавшемуся освещением бизнеса в «Майами Сан». Репортер произвел разыскания о СХТ на компьютере в отделе новостей и получил интересные данные, которые Кетрин захватила, уезжая из Майами. Из этих вырезок явствовало, что благодаря быстрому росту СХТ и ее продвижению на рынке кабельного телевидения Солнечного Пояса, она получила огромный неинвестированный капитал, который преподобный Чарльз Уиб и его советчики беспорядочно вкладывали во Флориде в земельную собственность. В проспекте было несколько многообещающих намеков на «потрясающие водные массивы, разработка которых имела своей целью привлечь семьи со средними доходами к строительству домов», но в этих материалах не упоминался длительный и не вполне ясный процесс, в результате которого Озера Ланкеров оказались неподвластными действию всех зональных предписаний, известных человеку. Например, слово «прибыль» не появилось в брошюре ни единого раза. Газетные статьи сосредоточили свое внимание на этом аспекте противоречивого проекта, и оказалось, что только этот аспект заинтересовал Скинка. Он спросил, где расположены эти Озера Ланкеров, потом взял у Декера проспект и вырезки из газет и начал их внимательно читать.После этого он туго натянул цветастую купальную шапочку, так что под ней скрылись его волосы, что-то пробормотал в извинение своего внезапного ухода, и отправился на пляж. Первым реактивным самолетом, заходившим на посадку, оказался «Истерн 727» из аэропорта Ла Гардия, вторым был «Юнайтид ДС-10», направлявшийся из Чикаго в Сент-Луис, третий был челноком Багамской аэрокомпании, перевозившим игроков в азартные игры из Фрипорта. Ни один из воздушных лайнеров не упал и даже не задымился, хотя Скинк был уверен, что задел брюхо у одного или двух из них. Вероятно, шум стрельбы заглушался ревом реактивных двигателей, и воем группы тяжелого металла «Бон Джови», который несся из переносного радиоприемника каких-то подростков. Всего Скинк успел сделать одиннадцать выстрелов из своего девятимиллиметрового браунинга до того, как его засекли спасатели и устремились к нему на джипе по пляжу. Джип находился от него на расстоянии примерно в три четверти мили, что давало Скинку массу времени, чтобы протрусить обратно в отель, нырнуть в туалет в коридоре и поработать над своей внешностью.Когда он вернулся в комнату, его купальная шапочка и солнцезащитные очки находились у него в кармане, оранжевый дождевик был сложен и висел на руке, а длинная косица его волос была заткнута за ворот рубашки. Р. Дж. Декер спросил, что случилось, и Скинк рассказал ему.– Прелестно, – сказал Декер. – Давай-ка разберемся в ситуации: по моим скромным подсчетам, сейчас нас разыскивают полиция округа Дейд, дорожный патруль, морской патруль, а теперь еще патрульная служба Армии и Флота и ФБР. Я ничего не забыл?Скинк апатично сидел на полу.Кетрин сказала:– Р. Дж, ты должен вывезти его из города.– Мой отец, упокой господи его душу, был бы очень горд, если бы узнал, что он вырастил беженца. Не каждый служащий ФБР может этим похвастаться.– Весьма сожалею, – вздохнул Скинк.И это было самое патетическое заявление, которое Декеру довелось услышать от него, и в известном смысле самое лаконичное. Скинк вел себя так, будто он обронил его случайно и нехотя. Декер подался вперед и сказал:– Капитан, почему тебе вздумалось обстреливать самолеты?– Да ты посмотри, кто на них летает, – ответил Скинк. – Они перевозят этих паразитов на Озера Ланкеров. Счастливых переселенцев-леммингов Преподобного Уиба.Он задыхался. Сделал знак Кетрин, чтобы она передала ему проспект СХТ. Заскорузлым коричневым пальцем он стал водить по проспекту, указывая имена директоров.– Вот эти ребята, – сказал он хрипло. – Я некоторых из них знаю.– Откуда? – спросила Кетрин.– Неважно. Важно вот что – двадцать тысяч участков в Эверглейдсе. Христианский Город, черт бы меня побрал! Это преступление нашего проклятого века. Эти парни, как чертовы тараканы, как ни бейся, от них не избавишься.Декер возразил:– Слишком поздно, Капитан. Земельные работы начались год назад.– Иисусе, – сказал Скинк, кусая губу. Он надел солнцезащитные очки и потупил голову. Какое-то время он сидел, не поднимая головы. Декер посмотрел на Кетрин. Она была права: они должны вывезти Скинка обратно в леса.Из коридора послышались приглушенные мужские голоса: говорившие старались производить как можно меньше шума. Потом послышался стук в дверь соседней комнаты, снова стук в комнату напротив.– Служба безопасности отеля, – сказал мужской голос. Р. Дж. Декер сделал знак Скинку скрыться в ванной. Тот кивнул и боком, по-крабьи, проковылял по полу и закрыл за собой дверь. Декер мгновенно сорвал с себя рубашку и задернул, занавески.– Снимай туфли, – шепнул он Кетрин, – и ложись в постель.Она мгновенно поняла, что он задумал. В ту же минуту на ней не осталось ничего, кроме лифчика и трусиков и она оказалась в постели под одеялом, так что Декер и разглядеть ее не успел. В дверь постучали три раза.– Кто это? – завопил Декер. – Уходите.– Служба безопасности отеля, пожалуйста, откройте.– Мы спим!Послышался другой голос:– Полиция!Декер шумно протопал к двери. Он открыл ее так, что образовалась щель, достаточная для того, чтобы мужчины могли мельком увидеть Кетрин в постели.– В чем дело? – спросил Декер.Молодой человек в синем костюме с портативный переговорным устройством стоял рядом с безучастным полицейским в форме. Человек из службы безопасности сказал:– Сэр, тут на пляже произошел инцидент. Там был человек с пистолетом. Правда, никто не пострадал.– Чертовски рад это слышать, – ответил Декер нетерпеливо. Полицейский спросил:– Вы не видели на этаже никакой странной личности?– За последние несколько часов я ничего не видел, – ответил Декер, – кроме звезд. – Он кивнул через плечо на Кетрин.Человек из службы безопасности казался немного смущенным.Полицейский сказал:– Такой высокий парень, неопрятный, в яркой шляпе и с волосами, стянутыми резинкой, как конский хвост. Свидетели видели, что он вбежал в здание этого отеля, поэтому мы и спрашиваем о нем всех постояльцев.– Не беспокойтесь, – сказал Декер.– Это только предварительный сбор сведений, – сказал человек из службы безопасности. – Пока они его не поймают.Когда Декер закрыл дверь, Кетрин села в постели и сказала:– Звезды? Ты видел звезды?– Не смей шевелиться, – приказал Декер, стремительно ныряя под простыни.Томас Керл был несчастливым человеком. За последние несколько недель он заработал больше денег, чем он или три предыдущих поколения Керлов видели в своей жизни, но в его душе не было мира. Прежде всего, погиб его брат Лимус, и некоторое время Томас не знал, что делать с телом. Так как он говорил всем, включая собственного папочку, что Лимус утонул по несчастной случайности во время рыбной ловли во Флориде, у него не оставалось возможности привезти домой тело с пулевым ранением в голову. Люди стали бы задавать слишком много вопросов, а умение отвечать на вопросы не входило в число талантов Керла. Поэтому, обнаружив объеденный черепахами труп Лимуса на веревке в Моргановом Болоте и промучившись с ним два дня, Томас решил, что с него хватит, и похоронил брата в сухой песчаной яме к востоку от шоссе Джилкрайст там, где были пастбища. Все время, пока он орудовал лопатой, у него было такое чувство, будто все сарычи Флориды кружили в небе у него над головой, дожидаясь возможности закусить останками Лимуса. Томас снял свою шапочку окунелова и постоял у могилы, вспоминая молитву. Единственная, которую он мог вспомнить, начиналась словами:– Ныне я погружаюсь в сон...Что-то вроде этого.Почти всю ночь Томас Керл печально размышлял о том, как умер Лимус, как это он позволил ему ринуться в кусты, как отпустил его одного и как вдруг он перестал слышать Руджер Лимуса. Томас запаниковал, прыгнул в зеленый пикап и уехал, почти уверенный, что его брат уже мертв, – и как потом он вернулся с собакой, которую одолжил у негра и нашел только множество следов и кровь, но тела не было. В этот момент он понял, что нет надежды увидеть брата живым, а позже на болоте он почувствовал такой ужас, что его затошнило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41