– Надеюсь, что мне вы чистить зубы и вытирать нос пока не собираетесь, – пробормотал он.
Раздался тихий звонок, и двери лифта с мягким звуком открылись, помешав Молли съязвить в ответ – она обратила сияющую улыбку входящей паре. Сэму достаточно было одного взгляда на жену Ченса, чтобы понять, почему ей удалось похитить его сердце, в то время как многие до нее терпели поражение. Одним словом, она была сногсшибательна. Яркая, утонченно-сексуальная – особенно в этом закрытом платье из мягкой, как котенок, ангоры – и все же… Чем пристальнее Сэм к ней приглядывался, тем больше находил сходства с Хэтти под этим лучившимся обаянием обликом. Всего лишь такие мелочи, как гордая посадка головы, острый взгляд зеленых глаз и эти уверенно расправленные плечи. Как это ни банально звучит, но ее характер, по-видимому, вполне соответствовал огненному цвету волос – попытайся кто-нибудь сесть ей на голову, и она вспыхнет. Дай Бог, чтобы Ченс понимал, что творит.
– Можно мне поцеловать новобрачную? – спросил Сэм после того, как закончились первые представления и приветствия.
– Разумеется, – весело согласилась Флейм.
Сэм бросил на Ченса удивленный взгляд и попытался скрыть охватившее его дурное предчувствие, когда прикоснулся губами к подставленной щеке и вдохнул пряный аромат ее духов. Казалось, Ченсу было все равно, но с точки зрения Сэма это, разумеется, служило предупреждением – мол, перед вами женщина, которая сама в состоянии принимать решения и не позволит другим думать за нее.
– Кофе готов, – предложила Молли. – Хотите по чашечке?
– С удовольствием, у меня в кабинете, – сказал Ченс, вопросительно взглянув на Сэма: – Ты к нам присоединишься?
– Конечно. Да, кстати, – начал он, идя вслед за ними к кабинету Ченса. – Пэгги просила передать вам обоим приглашение к нам на ужин в воскресенье. Она очень хочет с вами встретиться.
– Ужин в воскресенье? – Ченс с нежностью взглянул на Флейм. – К этому времени мы должны вернуться.
– Вернуться? Откуда? – Сэм нахмурился, затем вспомнил. – Ах, да. В среду ты улетаешь на остров Падре.
В подтверждение Ченс рассеянно кивнул – по-видимому, он был настолько увлечен своей молодой женой, что не мог полностью ни на чем и ни на ком сосредоточиться.
– Пока я буду там, Флейм съездит в Сан-Франциско, чтобы разобраться с делами. Это означает, Молли, что вам придется забронировать для нее билет на самолет, на среду, но только в один конец. Я прилечу к ней в пятницу, и обратно мы вернемся вместе.
– Я себе это помечу.
Сэм, не одобрявший план Ченса, вмешался:
– Ченс, мне надо кое-что с тобой обсудить. – Он посмотрел на Флейм с извиняющимся видом. – Вы должны простить меня за то, что так скоро его у вас похищаю. Но дела есть дела. Вы не сердитесь?
– Конечно, нет.
– Обещаю, что долго его не задержу.
– Молли, не провести ли вам Флейм по кабинетам и не представить ее нашим сотрудникам? – предложил Ченс. – Но только обязательно вернитесь к полудню. У нас назначена встреча за ленчем.
– С этим поручением я справлюсь без труда.
Он крепче обнял Флейм за плечи, и в уголках его рта заиграла озорная улыбка.
– Молли убеждена, что я само совершенство. Постарайся ее в этом не разуверять.
– Как же я могу ее разуверять, если я с ней полностью согласна? – отозвалась Флейм тем же шутливым тоном.
– Ченс, она мне уже нравится, – заявила Молли.
– Я в этом не сомневался. – Но его улыбка была адресована Флейм, а в глазах светилась знакомая гордость обладания.
– Ну, пойдем. Пусть они занимаются своими делами.
Сэм заметил, что Ченс провожал глазами Флейм, когда Молли уводила ее прочь, словно не желая выпускать из виду. Впрочем, как и Сэм – руководствовавшийся, правда, другими мотивами.
Когда женщины свернули по коридору, Ченс с усилием повернулся к Сэму.
– Поговорим у меня в кабинете, – сказал он и, не сомневаясь в согласии Сэма, направился к тяжелой ореховой двери.
Сэм вошел в кабинет следом за ним и закрыл за собой дверь. Ченс тут же приблизился к столу и начал перебирать сообщения, накопившиеся в его отсутствие.
– Так что ты хотел со мной обсудить. Сэм?
– Для начала, мне не нравится, что ты отпускаешь ее одну в Сан-Франциско. Что, если Хэтти попытается там с ней связаться?
– Я уже думал об этом. Разыщи, пожалуйста, Сойера, и пусть он ждет ее в среду в аэропорту. Я хочу, чтобы кто-нибудь присматривал за ней двадцать четыре часа в сутки и чтобы на телефоне было установлено подслушивающее устройство. Если кто-то из них, Хэтти, Кэнон или этот детектив Баркер, попытаются с ней связаться, Сойер не должен этого допустить. К пятнице я буду там.
– А как быть до пятницы или после нее? Ты же не можешь дежурить при ней неотлучно, Ченс, – возразил Сэм.
– Когда она будет дома, контролировать все звонки может Эндрюс. А когда будет выходить – за покупками или сыграть партию в теннис, – то, вероятно, в компании Пэгги. Она здесь больше никого не знает. А когда обоснуется, будет встречаться только с теми, с кем я ее познакомлю.
– Как у тебя все элементарно просто! Но в жизни так не получается, Ченс. – Сэм умоляюще поднял руку. – Что, если все сложится по-другому? Если Флейм сама свяжется с Хэтти? А она может, ты это прекрасно знаешь. У нее наверняка есть номер телефона. Ты же не можешь запретить ей позвонить Хэтти, узнать дорогу, сесть в машину и поехать туда?
– Сначала она скажет об этом мне.
– А если не скажет? Если ей это неожиданно придет в голову? – Сэм оперся обеими руками о гранитную столешницу, пытаясь донести до Ченса свою мысль и пробить эту стену отчужденности и упрямства. – Как ты об этом узнаешь?
– Узнаю.
Глядя на Сэма, Ченс бросил на стол стопку сообщений, и листки рассыпались по столешнице – после всех переживаний двух последних дней, когда он пребывал одновременно и в раю, и в аду, у него сдали нервы.
– Узнаю, если напичкаю свой дом подслушивающими устройствами и найму людей, которые будут непрерывно за ней следить. Черт возьми, Сэм, я понимаю, что не могу устранить опасность, но я могу свести ее до минимума. – Он продолжал говорить на той же ноте, однако тембр голоса стал глубже, звучнее. – И именно это я намерен сделать.
– Извини, – неуверенно начал Сэм, чей сдерживаемый гнев постепенно утихал. – Просто я…
– Знаю, – резко оборвал его Ченс и, глубоко вздохнув, отошел к окну, сожалея о том, что сорвался. – За этот уик-энд я понял, какой я жадный, Сэм. – Он смотрел в окно на раскинувшийся внизу город. – Я хочу иметь и Флейм, и эту землю. И сделаю все, от меня зависящее, чтобы не потерять ни то, ни другое.
– Понимаю.
– В самом деле? – Он грустно, с сомнением улыбнулся.
Тут раздался телефонный звонок.
– Я подойду. – Сэм обошел стол и снял трубку – Да, это Сэм Уэтер. – Почти тотчас он опустил трубку, зажав рукой микрофон. – Ченс, это Мэксайн.
Ченс резко повернулся и шагнул к телефону.
– Дай я с ней поговорю. – Он взял трубку. – Да, Мэксайн. – С напряженной неподвижностью он вслушивался в ее торопливое сообщение. – Спасибо за информацию. – Он медленно опустил трубку на рычаг.
– Какую информацию? – спросил Сэм, пристально глядя на Ченса.
Ченс задержал руку на телефоне.
– Хэтти. По словам Мэксайн, она очень плоха. И вряд ли долго протянет.
Сэм медленно выдохнул.
– Боюсь в это поверить. И, стыдно признаться– надеюсь, что это правда.
– А мне не стыдно.
– Похоже, все раскрутится быстрее, чем я предполагал. Дело непростое, Ченс.
– Знаю.
19
Бриллиант играл на солнце, отбрасывая зайчики на щиток управления в машине Флейм. Она рассеянно отвернулась к окну, глядя на все еще незнакомые очертания огромной оживленной Талсы. Флейм еще предстояло освоить этот город, привыкнуть к грандиозному куполу бледно-голубого неба, всегда выглядевшего одинаково, не затянутого ни облачком, ни туманом, набежавшим с океана.
В такие моменты, когда она чувствовала себя чужой в этой новой обстановке, все происходящее представлялось ей нереальным. Она дотронулась до кольца, надетого ей на палец Ченсом. Оно служило физическим доказательством того, что это не сон.
Она была его женой. Флейм Стюарт.
Она радостно улыбнулась.
Несмотря на то, что она уволится из агентства, она продолжит свою карьеру здесь, в Талсе. Не сразу, конечно. Следующие несколько месяцев она постарается как можно больше времени проводить с Ченсом. А позже ей, возможно, удастся устроиться в одно из местных агентств. Или начать работать в компания Ченса – проводить рекламные кампании по его новым проектам. Как бы то ни было, она знала, что ей необходимы чувство уверенности в себе и творческая деятельность. Такое могла предоставить только работа.
Она улыбалась – ну и подходящий же она выбрала момент для таких мыслей! Но все произошло так внезапно – свадебная церемония сразу вслед за тем, как он сделал ей предложение, затем почти двенадцатичасовой перелет сюда, в новый дом, с мужем. Ах, какой восхитительный это был дом, – изящнейший особняк 30-х годов, стилизованный под античность. Она вспомнила, как по приезде Ченс перенес ее через порог, в отделанный мрамором холл с величественной витой лестницей, а потом в ее спальню. Вздохнув, она пробежала пальцами по волосам и убрала их за ухо, только сейчас осознав всю важность сделанного шага.
О Боже, она оставляла дом, работу, друзей – все, чем жила. Но она знала, на что шла, когда выходила замуж за Ченса. Правда, тогда это все не имело никакого значения, потому что он был рядом.
Над головой небо прорезал след от самолета, и Флейм подумала, что Ченс уже на полпути к Техасу. Как бы ей хотелось, чтобы он был здесь, в машине, тогда она могла бы взять его за руку и убедиться, что она не одна. Вместо этого она потрогала кольцо и печально вздохнула.
– Что-нибудь не в порядке?
Вздрогнув от этого неожиданного вопроса, Флейм растерянно посмотрела на человека за рулем. Не могла же она объяснить Сэму Уэтеру, что она находятся в обычном для новобрачной восторженном состоянии, особенно если учесть, что в глубине души у нее не было ни малейших сомнений в правильности сделанного выбора.
– Нет. Просто я думаю о том, сколько дел на меня навалится в Сан-Франциско. – Видя его пристальный взгляд, она сосредоточилась на дороге. – Еще далеко до аэропорта?
– Около десяти минут. А это значит… – Он помолчал и взглянул на часы на щитке управления. – Что мы будем на месте за добрых сорок пять минут до вашего вылета.
– Не знаю, зачем Ченс настоял на том, чтобы вы отвезли меня в аэропорт. Я бы могла взять такси или доехать с Эндрюсом. Не было никакой необходимости вас затруднять. Наверняка у вас есть дела поважнее.
– Вы не дождетесь от меня жалоб, – Сэм оторвался от дороги и посмотрел на Флейм, широко, по-мальчишески, улыбнувшись. – Для меня это приятное разнообразие.
– Ну что ж, рада слышать, Сэм. – Она надеялась, что он не лицемерит.
Временами ей казалось, что Сэм не слишком-то рад женитьбе Ченса. Он ничего такого не говорил. Нет, просто иногда вопросительно на нее смотрел, словно пытаясь отгадать мотивы ее поведения. Вероятно, Сэм думал, что она вышла за Ченса из-за денег. Что, конечно, не соответствовало истине. Богатство Ченса не имело для нее никакого значения, но Сэм об этом не знал.
– Жаль, что Ченсу пришлось уехать сразу после свадьбы, – заметил Сэм, взглянув на нее с искренним сочувствием. – Вам бы отправиться вдвоем в долгое свадебное путешествие.
– Ничего. – Флейм решительно тряхнула головой. – Я с самого начала знала, что его работа требует частых разъездов. Может, оно и к лучшему, что наша семейная жизнь начинается вот так естественно.
– Может быть. Но я все-таки считаю, что молодожены должны какое-то время побыть наедине. Я сказал Ченсу перед тем, как уехал, что мы с Молли постараемся переделать его расписание, чтобы выкроить для вас три-четыре недели. Это не составит особого труда, за исключением, разумеется, неотложных дел.
– Сэм… – начала было Флейм, тронутая его предупредительностью. Видимо, она его недооценила.
Но он не дал ей договорить.
– Вы бы лучше подумали, куда вам хочется поехать, а то за нас все решит Молли, – сказал он, весело поблескивая карими глазами. – Она уже заявила Ченсу, что он должен повезти вас в Венецию.
– Вы с этим согласны? – с улыбкой спросила Флейм, ее забавляла эта закулисная игра.
– Да. – Тут Сэм, похоже, засомневался. – Временами в Молли просыпается диктатор, особенно когда речь заходит о Ченсе. Но она желает только добра. Надеюсь, вы это понимаете.
– Ченс говорил мне то же самое. – При этом воспоминании она разулыбалась шире. – Вообще-то он сказал, что Молли станет мне почти свекровью.
Сэм хихикнул.
– Это недалеко от истины. Для Молли, как говорится, свет клином сошелся на Ченсе. И лучше никому не пытаться осложнять ему жизнь, иначе он будет иметь дело с Молли.
– У меня сложилось точно такое впечатление. И откровенно говоря, мне она нравится.
– Молли не может не нравиться. Замечательная женщина. Вы это поймете, когда узнаете ее ближе. – Он помолчал, искоса посмотрев на Флейм, и по-мальчишески улыбнулся уголком рта. – Хотел бы я в ее годы иметь ту же энергию и бодрость. Знаете, когда она впервые отправилась на охоту и на рыбалку, ей было за сорок. Более того, она принесла в ягдташе добычу. Я сам видел. Я ведь и повел ее на охоту. Невероятная женщина, – заявил он и добавил: – И независимая до мозга костей. Когда она только поступила на работу к Ченсу, то посещала вечерние курсы для автомехаников. Она решила, что в местном гараже ее обводят вокруг пальца, пользуясь тем, что она женщина и ничего не смыслит в машинах. Кстати, о машинах: когда будете у нас с Ченсом в воскресенье, напомните, чтобы я показал вам свой «порше»-ветеран.
– Ченс говорил, что ваше хобби – реставрировать старые спортивные машины.
– Пэгги называет это страстью. – Его улыбка опять стала мальчишеской. – Не знаю, стоит ли об этом говорить, но я люблю возиться с машинами. Всегда любил. Для меня это лучший способ расслабиться, к тому же я могу заниматься этим вместе с сыновьями, как и охотой и рыбалкой. У нас с Пэгги четверо мальчишек. Младшему одиннадцать, а старшему шестнадцать. Как раз сейчас мы ремонтируем «корвет» семьдесят шестого года выпуска, нашу самую древнюю старушку. – На машине, ехавшей перед ними, замигали тормозные огни, и она примкнула к длинной веренице автомобилей на дороге. – Вот те на, – Сэм нахмурился, нажав на тормоза и опустив ручку переключения скоростей. – Неподходящее время для дорожной пробки.
Но это была самая настоящая пробка – машины, проползая какое-то расстояние, останавливались, образуя затор протяженностью в добрые сто ярдов.
Флейм показалось, что она слышит вой сирены.
– Вы думаете, что это результат аварии?
– Не исключено. – Повернув голову, Сэм посмотрел в боковое зеркало. – Ага, вон едет полицейский на мотоцикле. Может, что-нибудь удастся выяснить. – Он опустил окно и помахал полицейскому, медленно прокладывавшему путь среди стоявших машин. – В чем дело, офицер?
– Тягач с прицепом заблокировал переезд, – ответил тот, перекрывая рокот мотоцикла. – Его уже взяли на буксир, так что путь будет расчищен максимум через десять минут.
– Хорошо бы, – Сэм взглянул на часы. – Нам надо успеть к самолету.
Им ничего не оставалось, как пережидать – они были зажаты со всех сторон. Десять минут вылились в пятнадцать, а потом и в двадцать. Наконец, почти через двадцать пять минут они тронулись с места.
Когда Сэм затормозил у здания аэропорта, у Флейм в запасе едва оставалось пятнадцать минут.
– Если повезет, то рейс задержат. Как обычно, – сказал он, вынимая из багажника ее чемоданы. – Но лучше сдадим багаж у выхода на посадку, чтобы его успели погрузить.
Они направились к стеклянным дверям, но тут их остановил дежурный службы безопасности.
– Извините, сэр, но здесь стоянка запрещена. Эта зона предназначена только для разгрузки.
– Я ровно пять минут. Клянусь, – тщетно пытался уговорить его Сэм. Обреченно вздохнув, он повернулся к Флейм:
– Похоже, вам одной придется идти к выходу на посадку, пока я поставлю машину. Ему бесполезно что-либо доказывать. Сможете сами дотащить чемоданы? Он утверждает, что внутри есть тележки.
– Я справлюсь, – заверила его Флейм.
– Хорошо. – Он с неохотой передал ей два чемодана. – Я сразу примчусь к выходу.
– В этом нет нужды, Сэм…
Но он резко ее перебил:
– Я подойду в любом случае – вдруг вы опоздаете или отложат рейс.
Поняв, что спорить бесполезно, Флейм сдалась. Неся в каждой руке по чемодану, она вошла в здание и сразу направилась к электронному табло с расписанием вылетов и номерами выходов.
Флейм искала глазами свой рейс, когда услышала мягкий, протяжный голос:
– Прошу прощения, мэм.
Она рассеянно взглянула на остановившегося рядом с ней человека – пожилого ковбоя в костюме из коричневого полиэстера, какие носили только на американском Западе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47