— Так ты хотел развестись с мамой?
— Да, доченька. Я любил Ранэль, и мы были созданы друг для друга. Я даже представить себе не мог, что она выйдет замуж за другого, родит от него ребенка.
— И этот ребенок — Джейрд?
— Да. Но, даже узнав об этом, я не хотел отступать. Я молил Ранэль бежать со мной, хотел воспитывать ее сына. Но она боялась причинить боль мужу и сыну. Когда я уехал, она не смогла больше жить. Мне не надо было говорить Ранэль, как я ее люблю, тогда разлука была бы для нее не так ужасна. Она никогда не отличалась силой духа, и это испытание стало для нее непосильным.
— Но ведь хватило же у нее духа отказать тебе? — возразила Коринна.
— У какой женщины хватило бы решимости оторвать семилетнего сына от отца, которого он обожал, или, что еще хуже, оставить сына? Разве так легко разбить сердце человека, с которым счастливо прожила восемь лет? Ранэль не смогла этого сделать. Она не согласилась уехать со мной и очень скоро пожалела об этом. Но я снова был вынужден отказаться от нее: твоя мать забеременела, я должен был остаться с ней и написал об этом Ранэль. Это стало последней каплей, переполнившей чашу ее смирения.
— Так, значит, я во всем виновата! — горько усмехнулась Коринна. — Не появись я на свет, все были бы счастливы.
— Нет! Ты здесь совершенно ни при чем, дорогая. Это я, я вел себя как последний идиот. Я захотел повернуть время вспять, вернуть свою первую любовь. Но мы оба уже изменились: слишком много лет прошло… Пойми я это раньше, не стал бы гоняться за призраками и никогда не поехал бы на Гавайи. Мне ясно, в чем винит тебя Джейрд, но он не прав. И моей дочери нечего себя винить. Кто мог предвидеть, что все так закончится! О Господи, он столько лет копил гнев против меня, что покинул Острова и приехал мстить. Я еще не встречал человека, в такой степени охваченного ненавистью.
— Значит, я была для него только орудие мести? — Коринна казалась совершенно спокойной. — Ну, со мной у него ничего не выйдет. Джейрд женился на мне, и я получила то, что хотела. А на развод пусть и не рассчитывает. Некоторое время мы будем скрывать его отъезд, затем скажем, что он уехал по делам, а там видно будет. В конце концов, можно объявить, что он умер.
— Коринна, ты недооценила нашего противника, — вздохнул Сэмюэль. — Он явился мстить. Он не сумел разорить меня, но зато опозорил нас. Вот смотри.
Отец протянул дочери утреннюю газету. В нижнем правом углу на десятой странице красовалось выделенное шрифтом объявление в рамке.
ОБЪЯВЛЕНИЕ О РАСТОРЖЕНИИ
ОТНОШЕНИЙ
Джейрд Бёрк доводит до сведения общества, что Коринна Бэрроуз с Бикон-стрит, с которой он вчера обвенчался, оказалась недостойной женой. По этой причине он ее покидает.
На какое-то мгновение Коринна потеряла дар речи. А опомнившись, вскочила и стала рвать газету на мелкие кусочки и топтать ее ногами.
— Как он осмелился! — кричала она в гневе. — А газета! Как газета такое опубликовала? Я подам на нее в суд!
— От этого скандал будет раздут еще сильнее, Кори, и только усугубит тяжесть нашего положения, — попытался успокоить ее Сэмюэль. — Наша репутация уже испорчена. Но мы переживем это.
— Ему придется заплатить за все. Господи, теперь будут думать, что до него я принадлежала другому. Подлец! Это ложь. Я вовсе не была недостойной! — Слезы бессилия и унижения покатились по ее щекам.
— Коринна, детка, никто не станет думать о тебе плохо. Твои друзья все поймут.
— Ты сам не веришь в то, что говоришь. Он уехал, он бросил меня и сделал так, чтобы все об этом узнали и поверили!
— Послушай, Кори. Не знаю, утешит ли это тебя, но я все-таки скажу. Перед уходом он просил передать, что хотел отомстить только мне и жалеет о том, что ему пришлось нанести удар и тебе. По-моему, он говорил искренне.
— Ах, он еще и сожалеет! — возмутилась Коринна. — А вы подумал, что из-за него я теперь не могу смотреть людям в глаза? Как я выйду из дома, если на меня все пальцем будут показывать!
— Все проходит. Кори. Пройдет и это. Сплетни легко рождаются и быстро умирают. Через год об этом никто и не вспомнит. Лучше тебе уехать на некоторое время, а я начну бракоразводный процесс.
— Развод? Ни за что! Никогда! Это был бы позор для нашей семьи. Никакого развода не будет, пусть и не надеется.
— Кори, послушай…
— Нет, папа! Развод — это именно то, что Джейрду нужно, но он никогда его не получит. Погоди, бесчестный мститель встретит девушку, на которой захочет жениться, и тут он вспомнит о моей мести. Око за око, зуб за зуб!
Глава 16

Гнев Коринны был как летний дождь — бурным, но непродолжительным. Он прошел, но остались тоска и одиночество. Коринна заставила себя забыть о чудесной брачной ночи. Если она и вспоминала о Джейрде, то только для того, чтобы не дать угаснуть своей ненависти к нему.
Из дома Коринна не выходила и никого не принимала. Бледная и тихая, она проводила дни в своей комнате, ни к чему не проявляя интереса. Первой забила тревогу Флоренс, потом и отец всерьез встревожился. Если бы дочь продолжала негодовать и проклинать Бёрка, это было бы естественно. Но она стала смирной и безропотной, не вступала в споры, не участвовала в разговорах за столом, не отвечала на письма. За целый день едва произносила две-три фразы: «Доброе утро, добрый вечер, спасибо, папа». Ничего другого Бэрроуз от дочери не слышал. Казалось, Коринну подменили.
Сэмюэль забыл о собственном горе, посвятив всего себя дочери. Но что бы он ни делал, что бы ни говорил, все было напрасно. Коринна не слышала его. То, что она может так трагически воспринять случившееся, оказалось полной неожиданностью для всех. По совету врачей Бэрроуз хотел отправить Коринну путешествовать, но она решительно отвергла предложение.
— Бегут только трусы, — ответила она отцу и снова погрузилась в печальное одиночество.
Казалось, ничто не могло вывести отчаявшуюся женщину из летаргии. Дни шли за днями унылой чередой, и Бэрроуз молил Бога только об одном: чтобы его дочь вернулась к непоседливой жизни. Когда же Господь наконец услышал эти молитвы, несчастный отец пожалел о том, что его неразумное желание сбылось так быстро.
Гром грянул через месяц после свадьбы. Как-то утром Коринна явилась к завтраку неожиданно бодрая и возбужденная и сообщила, что уезжает на Гавайи. У Сэмюэля мгновенно пропал аппетит.
— Я не позволю тебе!
— Отец, будь благоразумным, ты ведь знаешь, что не сможешь удержать меня силой! К тому же кто, как не ты, настойчиво советовал мне путешествовать?
— Конечно, я. Но при чем тут Гавайи? Зачем ехать именно туда?
— А почему бы и нет?
— Да потому, что там живет Джейрд Бёркетт, человек, который ненавидит нас до глубины души. Мы уже знаем, на что он способен. Неужели ты хочешь снова встретиться с ним?
— Папа, все это чепуха. В конце концов он мой муж, или ты забыл?
— Послушай, Кори, главное, что он забыл об этом и о тебе. И слава Богу! Забудь и ты о нем.
— Нет, папа, я не забуду своего мужа, напротив! Я поеду туда и заставлю Джейрда вспомнить о том, что у него есть жена. Да и путешествие пойдет мне на пользу. Я уже поговорила с Флоренс, и она согласна ехать со мной.
— Зачем тебе это нужно, дочка? — Сэмюэль в недоумении смотрел на повзрослевшую дочь. — Почему ты не хочешь оставить все, как есть? Позволь начать бракоразводный процесс.
— Послушай, отец, для меня еще ничего не кончилось — для меня все только начинается. Джейрд хотел отомстить тебе, использовал для этого меня, и он своего добился. Мы оба — и ты, и я — страдаем. А ведь я не сделала ему ничего дурного. Теперь моя очередь мстить. Джейрд сам научил меня мстить, и я заставлю его раскаяться в содеянном.
— Коринна, ты сама не понимаешь, что говоришь. Разве тебе под силу бороться с таким бессердечным человеком, как Бёркетт? Ты не сможешь победить. Он очень опасный враг.
— Я тоже стану опасным противником. И я не боюсь Бёркетта.
— А напрасно…
— Папа, не волнуйся, — Коринне очень хотелось успокоить отца, — я не собираюсь совершать никаких глупостей.
— А что, собственно, ты собираешься делать? Каким образом ты можешь ему отомстить? У тебя, похоже, уже созрел какой-то план, иначе ты не была бы так уверена в себе.
Горестная улыбка исказила ее лицо. «Где ее прежняя, искрящаяся весельем улыбка? — подумал Бэрроуз с грустью. — Неужели Коринна никогда не будет счастлива?"
— У меня отличный план, папа, — прервала его грустные размышления дочь, — я собираюсь действовать против Бёркетта его же собственными методами. Посмотрим, каково ему станет, когда фамилия Бёркетт будет опозорена, посмотрим, как он развеселится, когда его семья окажется в центре скандала!
— Какого скандала?
— Скандала вокруг его беспутной жены.
— Коринна, что ты говоришь?
— Ах, папа, успокойся! Я вовсе не собираюсь заводить сонмы любовников. Я собираюсь создать только видимость легкомысленного поведения и сделаю так, что обо мне заговорят на его острове, и все друзья Джейрда будут знать, что он рогоносец. Он досыта напьется из той же чаши унижения, из какой заставил испить нас.
— Почему ты думаешь, что он позволит тебе совершить все эти безумства? Джейрд не из тех, кто будет сидеть и ждать. Он быстро остановит тебя, и очень боюсь, ты вскоре пожалеешь о том, что затеяла эту войну.
— Он ничего не сможет сделать, отец. Слова не посмеет сказать. Об этом я позаботилась до свадьбы.
Коринна снова стала жизнерадостной, а когда с очередным безнадежным визитом явился Рассел, приняла его и была достаточно откровенной со своим бывшим женихом. Рассел не скрывал своего возмущения.
— Этот ублюдок заслуживает того, чтобы его высекли на конюшне! Как он посмел так обращаться с тобой?
— Что ж, ты меня и раньше предупреждал, — вздохнула Коринна, — а я не прислушалась.
Она не замедлила поведать Расселу о своих планах и была крайне удивлена его реакцией. Он не только не стал отговаривать, но и выразил готовность сопровождать ее в путешествии.
— Я еду с тобой, — решительно заявил он.
— Зачем тебе это, Рассел? Это вовсе не увеселительная поездка. Я еду на Гавайи с определенной целью.
— Знаю. Но ведь ты не можешь ехать одна. Кто-то должен тебя сопровождать. К тому же тебе с Бёрком не справиться.
— Отец говорит то же самое, — с некоторым беспокойством ответила Коринна, — только напрасно вы оба меня запугиваете. В конце концов я не ребенок и могу сама о себе позаботиться.
— Я вовсе не считаю тебя ребенком, но смогу тебе помочь.
Коринна тут же оценила, насколько полезным может оказаться такой спутник в качестве бывшего жениха.
— Отлично, Рассел. Я очень тебе признательна. Ты уже понял, что я и в мыслях не имею заводить каких-либо любовников, а собираюсь устроить спектакль. И хочу сразу тебя предупредить, что не стоит рассчитывать на перемены в наших отношениях.
— Коринна, я тебя понимаю. Обещаю не быть навязчивым.
— Клянешься?
— Клянусь!
— Хорошо. Но у меня есть еще одно условие. Ты позволишь мне возместить все твои расходы на эту поездку.
— Но это же смешно! — расхохотался Рассел, радуясь в душе этому предложению.
У него не было ни малейшего желания добавлять к своим бесконечным долгам еще один, и тоже не маленький. Тем не менее он принялся энергично спорить с Коринной, отлично зная, что она все равно настоит на своем.
— Давай договоримся, что я нанимаю тебя как сопровождающего, — заявила Коринна, — либо я плачу тебе, либо еду одна. Выбирай. Я не желаю ни у кого быть в долгу.
— Хорошо, хорошо, — вздохнул Рассел, — если это — единственное условие, которое позволит мне тебя сопровождать, я согласен.
— Отлично, — улыбнулась Коринна, даже не подозревая, что Рассел разыграл перед ней целый спектакль, — но только не забудь: ты сам вызвался ехать со мной. Я не просила. Мы едем послезавтра, так что поторопись.
— Почему так скоро?
— А зачем откладывать? Чем скорее я покончу с Беркеттов, тем скорее будет отомщена моя честь.
Глава 17

До самого отъезда дочери Сэмюэль Бэрроуз не оставлял попыток удержать ее от опасного путешествия. Даже на перроне, когда поезд вот-вот готов был тронуться, отец продолжал свои увещевания.
— Обещай, детка, что, если у тебя возникнут трудности, ты немедленно вернешься домой.
— Обещаю, папа.
— Я должен был дать вам согласие, — со вздохом добавил Бэрроуз, обращаясь к Расселу, — и очень сожалею об этом, Дрейтон. Видит Бог, я был не прав.
— Надеюсь, вы не откажетесь от своего намерения, сэр, когда Коринна получит развод, — смиренно ответил Рассел, — уверен, что мне удастся ее переубедить.
— Можете в этом не сомневаться, — вздохнул Бэрроуз, — я очень рад, что дочь едет под вашей охраной. Надеюсь, что вам удастся уберечь ее от неосторожных поступков, — добавил он, обращаясь уже не только к Дрейтон, но и к Флоренс.
— Разумеется, если это только будет в человеческих силах, — ответил Рассел и за себя, и за служанку.
Поездка на вокзал была для Коринны первым выходом в город после устроенного Джейрдом скандала, и она была счастлива, что не встретила никого из знакомых. Она была уверена, что, когда вернется домой, совершив задуманное, мнение окружающих уже не будет волновать ее так сильно.
Путешествие на поезде оказалось на удивление приятным. Дорога заняла неделю, а следующую неделю они провели, ожидая пароход, в Сан-Франциско.
Праздничный, веселый город очаровал всех троих. Здесь жизнь била ключом, и по сравнению с Фриско, как его называли коренные жители. Бостон казался унылым и скучным. Коринна пыталась представить себе, что тут творилось в разгар «золотой лихорадки». Сколько отчаянных искателей приключений мгновенно богатело и столь же стремительно теряло свое богатство! Сколько их погибло в тщетных попытках добраться до несметных сокровищ! То были времена, когда все было возможно.
Во Фриско она с Расселом посетила самый шикарный в городе игорный дом, куда допускались только очень богатые люди. Наконец-то исполнилась заветная мечта Коринны: сыграть в «неограниченную» игру. Она выиграла пять тысяч долларов, но почему-то это ее совсем не обрадовало. Джейрд уничтожил то упоение, которое раньше приносила игра.
Джейрд стал ее проклятием, и куда бы она ни поехала, куда бы ни пошла, казалось, он следовал за нею. Чем ближе были таинственные острова, тем чаще Коринна думала о Джейрде. По ночам, оставшись одна и глядя в потолок, она напрасно гнала от себя воспоминания о его поцелуях и ласках, напрасно давала себе клятвы забыть все и не думать о нем.
Это было мучительно, но очень скоро ее страдания сменились более тяжкими. Как только корабль вышел в море, у Коринны началась морская болезнь, которая приковала ее к постели на все три недели плавания. Она почти ничего не ела, похудела и осунулась. Тошнота мучила ее днем и ночью, и Коринна почти не спала, непрестанно проклиная Джейрда за все свои страдания.
Когда наконец корабль вошел в гавань Гонолулу, Коринна была слишком слаба, чтобы встать с постели без посторонней помощи. Только неистребимое желание поскорее ступить на твердую землю помогло ей, оперевшись на руку Флоренс, покинуть каюту и выйти на палубу.
Коринну ожидал приятный сюрприз. Стоял декабрь — самое холодное и ветреное время в Бостоне, — а здесь, в Гонолулу, небо было безоблачно синим, солнце радостно рассыпало теплые лучи, а с океана дул легкий свежий бриз. Нежный сладкий аромат разливался в воздухе.
— Чувствуете, какой здесь прекрасный воздух? Это цветы, — сообщила Флоренс, — я теперь все знаю о Гавайях. Всю дорогу я читала разные книжки об этих островах. Приезжих тут приветствуют, надевая им на шею гирлянды из цветов. Хорошая традиция, правда, мисс?
Служанка и после свадьбы по привычке называла Коринну «мисс».
— Гирлянды?
— Ну да, такие огромные венки из тропических цветов. Это вам не Бостон, мисс. Здесь все круглый год цветет, — Флоренс продолжала делиться своими познаниями, обмахиваясь платком. — Мы теперь в тропиках, мисс, так что придется привыкать к жаре.
— А мне нравится.
— Сейчас-то, конечно, хорошо. Но ведь это у них зима, а говорят, летом здесь так жарко, что малихинис с трудом это переносят. Хорошо бы до этого вернуться домой.
— Что это за малихинис?
— Так здесь называют новичков. — Флоренс не без некоторой гордости отвечала на расспросы хозяйки.
— Ты столько всего узнала, — улыбнулась Коринна, — и должна мне побольше рассказать о здешних обычаях.
Флоренс почувствовала, что хозяйка ее чуть-чуть поддразнивает, но не обиделась и назидательно добавила:
— Никогда не мешает знать побольше о том месте, куда направляешься. Среди пассажиров почти никто здесь раньше не был, зато капитан — знаток этих мест. От него-то я все и узнала.
— Ты права. Мне бы тоже следовало почитать что-нибудь о Гавайях, пока я валялась в постели, вместо того чтобы стонать и жалеть себя.
— Еще не поздно. Все равно вам потребуется несколько дней, чтобы отлежаться и окрепнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33