На первый взгляд на зеленой равнине внизу не было ничего подозрительного.
«Х-х-а-а-с-с-с» – на этот раз чугунное ядро просвистело мимо лодки и врезалось в шелковый бок золотого «Цветка», проделав в нем дыру. И мне показалось, что я разглядел серый дымок, появившийся на мгновение над одним из зеленых холмов, – выхлоп паровой катапульты. «Х-х-а-а-с-с-с» – точности хиллсдунских канониров можно было позавидовать. Вторая прореха образовалась рядом с первой. Затрещали, расползаясь на глазах, шелковые швы.
– Держитесь! – крикнула Ильяланна. Нас с ее братом не надо было уговаривать. Обстрел продолжился, но после того, как пробитый в двух местах пузырь понесся к земле, гномам удалось поразить нас еще только единожды. Взорвался новым дождем деревянной щепы верхний край корзины, но никого из нас, милостью богов Горы, не задело.
Не распавшаяся на части только благодаря веревочной сети, охватывающей ее по бокам и снизу, люлька продолжила стремительное падение. Мы трое судорожно цеплялись за ставшие податливыми канаты, хотя разницы, врежемся ли мы в землю сами по себе или вместе с люлькой, на мой взгляд, не было никакой.
«Ват так, и печать совершенно ни при чем!» – пронеслось в голове. Но ярдах в тридцати над землей смятая шелковая тряпка вдруг снова распрямилась, наполнившись воздухом, и вспучилась кверху гигантским зонтом. Трос рванулся из рук, сдирая кожу с ладоней, спасло то, что ступня провалилась в какую-то щель в плетении корзины. Благодаря этому, да еще трудовым мозолям, я удержался на лодке, и падение не стало смертельным. Грянувшись о землю, лодка разлетелась вдребезги. Меня таки оторвало от каната и хорошенько протащило боком по траве и кочкам. Взмахнув напоследок краями, как крыльями, шелковый полог накрыл сверху останки корзины с вывалившимися из нее мешками и ящиками. Я не видел, как приземлились эльфы, но, когда выбрался из-под золотой «накидки», Ильяланна и ее брат уже были на ногах. Пострадал лишь кремово-молочный костюм Ярвианна: земля, по которой ему довелось проехаться, оставила на замше широкие грязно-зеленые полосы.
– Бежим! – крикнула фея, и я, хоть и оглушенный падением, сделал пару шагов в сторону от опавшего «Цветка», но потом приостановился.
– Нужно забрать припасы, деньги.
Таскать при себе кучу золотых, может быть, и разумно с точки зрения сохранности, но не слишком удобно. Поэтому мои сбережения, как и деньги эльфов, лежали в специальном сундучке, прикрученном ко дну лодки.
– Плевать на золото! Скоро здесь будут хиллсдунские твари. Бежим!
Напоминание о гномах прибавило мне скорости. Мы побежали по холмистой равнине на восток, если судить по светящему в спину закатному солнцу. Я плохо представлял, на чьи земли мы сверзились, поэтому не знал, как скоро удастся встретить селение и насколько дружелюбны к пришельцам окажутся жители. Сочная трава под ногами прямо-таки просилась под косу, неужели же в этих благостных местах нет ни одной деревеньки? В унисон моим мыслям за очередным холмом мы наткнулись на мирно пасущийся табун в дюжину лошадей.
Эльфийка немедленно остановилась. Встал, сделав несколько шагов, и ее брат, потом и я нагнал моих легконогих спутников.
– Надеюсь, ты умеешь ездить без седла, – бросила мне фея и уверенно направилась в сторону лошадей. – Айе, айе… – негромко позвала она и пару раз причмокнула губами. Две лошади подняли голову от земли. Сначала настороженно прядая ушами, потом все смелее направились к нашей леди, подошли, доверчиво ткнулись мордами в плечо Ильяланне. Она поочередно погладила обеих по длинной лошадиной переносице.
– Ярви.
Понятливый братец подошел, одним плавным движением взлетел на спину первой кобыле. Та фыркнула, шарахнулась было в сторону, но тут же успокоилась, вернулась обратно. Ярвианн поощрительно похлопал ее по шее. Вторая так и осталась рядом с феей – колдовство, да и только!
– Теперь ты, – позвала меня Ильяланна.
Я нерешительно приблизился.
– Не уверен, что у меня получится так же лихо, – заметил, кивая на эльфа. – Потом, это же воровство!
Лошади явно не были дикими, у некоторых я даже заметил на крупе следы от упряжи.
– Однако же тебя не мучила совесть, когда ты собирался сбежать из моего каравана, оставив меня без носильщика и задатка, – напомнила фея.
У меня нашлось бы, что возразить, но место для пререканий было не самое подходящее.
– Садись на лошадь, – поторопила фея. – Или, если хочешь, оставайся. Мы уезжаем.
Решившись, я вскочил на спину второму коню. Он несколько раз переступил с ноги на ногу, но, как и лошадь Ярвианна, даже не попытался сбросить меня на землю.
– Держи, – фея размотала длинный парчовый пояс, повязанный поверх платья на бедрах, обмотала вокруг конской шеи, бросила концы мне, – так будет проще.
Сама она устроилась за спиной брата, и их кобыла немедленно зарысила все в том же восточном направлении Я сдавил бока своему коняге, посылая его следом.
Лошадь эльфов, хотя и несла двух седоков, порядком обогнала меня. Прежде мне не приходилось ездить без седла, и я осторожничал. Ильяланна то и дело оглядывалась, но настороженный взгляд искал вовсе не меня, ведьма все еще опасалась погони. Но вокруг было тихо. И вот, когда я уже решил, что хиллсдунские преследователи, если они были, отстали, поросший льнянкой и аистником холм слева от нас вдруг раскололся. Я успел заметить гладкий срез чернозема толщиной дюйма в три, покрывавший металлическую крышку, потом створки откинулись, сминая траву, и вверх, словно побег волшебного дерева, стал расти отливающий медью ствол.
– Катапульта! – крикнула фея.
Но я уже и сам сообразил. Позабыв об осторожности, принялся колотить пятками своего коня, досадуя, что не додумался по дороге обзавестись каким-нибудь прутом или веткой. Лошадь нехотя перешла в галоп. Паровая катапульта между тем полностью поднялась над холмом. Дурное любопытство заставило меня несколько раз оглянуться, так что я видел, как прочная деревянная площадка утвердилась на вершине и колесный механизм привел цилиндрический ствол в горизонтальное положение. Хищное жерло уставилось прямо нам в спины. Блеснули начищенной сталью штифты парных цилиндров, расположенных по обеим сторонам от ствола.
Я со всей силы всадил каблуки в бока лошади, чтобы еще прибавила ходу. В это время сзади раздалось резкое шипение, а затем и залп. Приглушенное «х-хабах!» придало резвости моему скакуну лучше всяких понуканий. Он сорвался в карьер, так что пришлось вцепиться в лошадиную гриву. Но я и не думал осаживать животное. Далеко впереди чугунное ядро вонзилось в землю, вырвав целый пласт дерна. Паровая пушка была слишком мощным оружием, к тому же не приспособленным для стрельбы по столь мелким и вертким мишеням, как скачущие всадники. Но обольщаться не стоило. Новый залп – и я щекой ощутил движение воздуха: ядро пролетело совсем близко, подгорные мастера и здесь демонстрировали завидное искусство. На этот раз земляной фонтан взметнулся гораздо ближе. Удаляясь от катапульты, мы, сами того не желая, облегчали задачу хиллсдунским канонирам. Еще один глухой хлопок, конь резко вильнул влево, я едва удержался на его спине. Ярвианн впереди меня умело направлял кобылу из стороны на сторону, уводя с траектории выстрела.
– Быстрее! – Порыв ветра донес до меня крик обернувшейся на мгновение Ильяланны. Я бы с удовольствием последовал ее совету, но. моя лошадь не слишком прислушивалась к командам седока, лишенного шпор и поводьев. Оставалось надеяться на ее животное чутье.
Следующее ядро едва не снесло мне голову. Случайно вышло, что я в тот момент отклонился, и оно прошло, что называется, «между ушами» у коня. С опозданием нырнув вниз и прячась за лошадиной шеей, я снова чудом избежал гибели, теперь под копытами. Спас Ильяланнин пояс, за который я продолжал цепляться. Пару минут я болтался на боку у скакуна, судорожно вцепившись одной рукой в гриву, другой в повязанную на конской шее ткань. Потом кое-как выровнялся. Как раз вовремя, чтобы заметить земляной «цветок», взметнувшийся буквально в ярде от нас. Уже миновав вырытую ядром неглубокую ямку с опадающими вокруг комьями земли, сообразил, что мы, кажется, вырвались из зоны обстрела. Еще несколько минут скачки, и я увидел, как эльфы осаживают свою кобылу. Я по мере сил последовал их примеру. Животные перешли на размеренную рысь, и появилась возможность переброситься парой слов с феей.
– Вы больше не опасаетесь погони? – спросил я, тревожно косясь через плечо.
– Нет.
Ярвианн перевел свою лошадь на шаг, давая возможность восстановить силы.
– Вы знаете, где мы?
– Да.
Но никаких подробностей я от феи не услышал.
В темноте мы добрались до какого-то городка. Старый наполовину деревянный тын, окружавший его, даже в темноте выглядел покосившимся и ненадежным. В нескольких полетах стрелы от запертых на ночь ворот мы нашли уж вовсе разъехавшийся участок и без особого труда перебрались за городскую стену. Лошадей Ильяланна еще раньше отпустила, нашептав напоследок каждой заклинание на ухо.
– Можешь успокоить свою совесть, – с насмешкой бросила мне, – теперь они вернутся к хозяину.
Городишко оказался Арангемом – родиной легендарных ткачей и знаменитых тканей.
– Если их парча стоит так дорого, с какого… с какой стати они живут в таких трущобах? – пробираясь по ночным улицам и то и дело вляпываясь сапогом в нечистоты, проворчал я. Мы давно выбрались с окраин к центру, и дома по сторонам от разбитой мостовой стояли явно не бедные, но фонарей в округе не было. А уж более запущенной и грязной дороги я даже во время блужданий по Лоскутному кварталу не видел!
Наконец мы нашли то, что искали – «приличный» трактир. Хозяин этого клоповника, бросив взгляд на нашу разодетую в парчу леди, заломил умопомрачительную цену. Я-то вообще рассчитывал на ночлег где-нибудь в сарае или на конюшне, ведь все мои денежки достались метким хиллсдунам! Так что до поры помалкивал. Но когда жадный засранец назвал сумму, не выдержал:
– Вы, случайно, не императорские покои сдаете? – поинтересовался едко.
– Помолчи, Бурый, – оборвала меня фея. – Возьмите, почтеннейший. – Она безжалостно выдрала из ткани золотую пряжку, поддерживающую высокий ворот платья. – Мне нужны две комнаты до завтрашнего полудня.
И только я открыл рот, чтобы завести разговор о местечке в конюшне, снова перебила: «Идем!»
Комната в итоге оказалась не так и плоха, во всяком случае, простыни были хоть и застиранные, но свежие. К тому же на этот раз спальня досталась мне одному. Ярвианн отправился ночевать в комнату к сестре.
Остаток ночи прошел в боях с насекомыми. (Про клопов я помянул не для красного словца!) Утром я встал с постели, почесывая недавние укусы. Умылся водой из приготовленного кувшина. Следовало определиться с дальнейшими планами.
У меня снова не было с собой ни ахеля. Зато имелся приличный меч и некоторый опыт наемного охранника. Я слышал про какие-то беспорядки в Арангеме, но полагал, что это не мешает обозам с парчой все так же отправляться в Эрихею и соседние земли. Так что, если немного повезет, сумею подрядиться в охрану к какому-нибудь купцу. А нет – значит, придется продать меч и затянуть пояс. Но, как бы там ни было, я собирался уже сегодня продолжить путь в Каннингард.
Незадолго до полудня я стукнул в дверь соседней комнаты, где остановились эльфы. Никто не ответил. Тронул створку – она открылась со скрипом, спальня была пуста. В столовом зале, куда я спустился, давешний трактирщик полировал тряпкой медную пивную кружку.
– Почтеннейший, вы не видели моих спутников-эльфов? – спросил я.
– Съехали, – коротко бросил хозяин.
«Съехали…» Я ненадолго задумался. Что ж, леди Ильяланна исполнила свое обещание, она переправила меня через хребет, как добираться дальше – мои проблемы. Ну а что «Цветок» разбился и деньги пропали – так тут ничьей вины (кроме хиллсдунской) нет. Я совсем собрался выйти на улицу.
– Леди велела вам дождаться ее здесь, – снова проронил хозяин. Я поднял на него глаза, но он больше ничего не добавил. Вздохнув, я сел за стол недалеко от стойки. В животе урчало от голода, но я жестом отослал остановившуюся рядом со столиком служанку. На еде пока тоже следовало экономить.
Ильяланна явилась через час. Я как раз размышлял на тему, сколько времени мне стоит дожидаться неизвестно чего. Села напротив, сложив перед собой руки.
– Ну, Бурый, ты не передумал? Поедешь в Эрихею?
– Да, – кивнул я.
– Что ж, тогда держи свои восемьсот лорров. – Тяжелый кошелек лег на столешницу. Я с опаской покосился на неопрятного трактирщика, продолжавшего неспешно натирать посуду за стойкой. – Можешь не опасаться хозяина, в этой гостинице полно клопов в матрасах, зато здесь не грабят проезжающих – («Это как посмотреть», – припомнил я вчерашнюю торговлю за комнаты.)
– Откуда вы их взяли? – изумился я.
– Не переживай, – усмехнулась леди, – я никого не зарезала за эти золотые. Эдор Элил охотно ссужают деньгами в любом королевстве. Это тебе каждый банкир скажет. Да, еще тебе понадобится это. – Рядом с кошельком лег еще один кожаный мешочек, фея подтолкнула тот и другой в мою сторону. – Пыльца майлинеру и еще кое-что, разводится до густоты тофры. Обезболивающего напитка хватит не меньше чем на год.
Я с удивлением посмотрел на тщательно зашитую кожаную подушечку с пыльцой, потом на хозяйку зелья. По правде сказать, не ждал, что после моего отказа эльфийка одарит меня волшебным настоем, даже как-то растерялся.
– Спасибо…
– Легкой дороги. – Фея встала и направилась к выходу, на пороге задержалась. – Мой тебе совет, возьми лошадей в этом же трактире. Не сори деньгами и не гони день и ночь, а то вместо Каннинга окажешься в придорожной канаве.
На этот раз я даже поблагодарить не успел, Ильяланна скрылась за дверью. Хотел догнать, но передумал. Наши дороги разошлись. Меня ждали дом и родители, эльфов – их запутанные дела. Не мешкая более, я окликнул хозяина заведения и тут же купил у него двух лучших лошадей из имевшихся на конюшне.
* * *
Возвращение домой вышло тягостным. Конечно же я был счастлив снова увидеть отца и мать. А уж они как обрадовались, встретив меня живым и здоровым! Но когда высохли слезы радости и кончились объятия, пришла пора объяснить, что же заставило меня вот так, без предупреждения, исчезнуть из города. Я старался лгать как можно меньше: признался, что спьяну завербовался в караван, идущий в Гномьи Горы. Сложнее было выдумать причину, побудившую меня напиться до такого состояния, чтобы поддаться на уговоры «черного» вербовщика. Отводя от стыда глаза, рассказал, что запил от расстройства по поводу экзамена. Говорил и сам себе был противен – только тупая, эгоистичная скотина способна из-за подобной чепухи доставить столько горя родителям (а они ведь меня уже похоронили!). Но поведать им сейчас о печати было бы еще более жестоко. Хорошо еще, что Хильды в городе не оказалось – отправилась вместе с отцом по каким-то делам в Ольсо. Врать и притворяться при ней было бы уж вовсе невыносимо.
– Ничего, сынок, главное, ты вернулся. Теперь заживем!
Задавив ком в горле, я заставил себя улыбнуться отцу:
– Да, заживем…
Итак, я вернулся. Мать и отец на радостях не склонны были попрекать меня неразумными поступками. Даже мой переход через горы стал восприниматься с неким оттенком героизма. О недавнем трауре никто вспоминать не хотел. Правда, Михал, бывший подмастерье моего отца, держался со мной так, словно я его чем-то обидел. В другое время я непременно вызвал бы его на откровенный разговор, чтобы устранить все недоразумения. Но в нынешних обстоятельствах делать этого не стал: к чему обременять людей привязанностью к себе? Да и, по чести сказать, мне самому с каждым днем становилось все труднее поддерживать прежние дружеские связи. Проклятая эльфийская ведьма оказалась права: среди живых с печатью смерти я чувствовал себя чужаком, хотя еще и не умер.
Неделю спустя после моего счастливого «воскрешения» отец заговорил о новой лавке-мастерской. Подозреваю, он желал поскорее остепенить сынка, пока тот снова что-нибудь не вычудил. Еще день-другой, и всплывут старые планы женитьбы. Я заставил себя выкинуть из головы мысли о скорой кончине – ведь я обещал себе прожить оставшееся мне время так, словно впереди вечность и погрузился в хлопоты по оборудованию лавки в Старом городе.
На следующий же день мы вдвоем отправились на Дворцовую улицу, чтобы еще раз досконально обследовать свое домовладение и поговорить с жильцами о переезде. Однако дело, начатое без души, сразу не заладилось. Арендовавший отель господин Ги-Равсон, едва отец завел речь о необходимости съехать, поднял крик. Голос у него был высокий, визгливый. В гневе этот худощавый дворянин воинственно притопывал длинными тонкими ногами и непрестанно теребил перевязь с мечом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
«Х-х-а-а-с-с-с» – на этот раз чугунное ядро просвистело мимо лодки и врезалось в шелковый бок золотого «Цветка», проделав в нем дыру. И мне показалось, что я разглядел серый дымок, появившийся на мгновение над одним из зеленых холмов, – выхлоп паровой катапульты. «Х-х-а-а-с-с-с» – точности хиллсдунских канониров можно было позавидовать. Вторая прореха образовалась рядом с первой. Затрещали, расползаясь на глазах, шелковые швы.
– Держитесь! – крикнула Ильяланна. Нас с ее братом не надо было уговаривать. Обстрел продолжился, но после того, как пробитый в двух местах пузырь понесся к земле, гномам удалось поразить нас еще только единожды. Взорвался новым дождем деревянной щепы верхний край корзины, но никого из нас, милостью богов Горы, не задело.
Не распавшаяся на части только благодаря веревочной сети, охватывающей ее по бокам и снизу, люлька продолжила стремительное падение. Мы трое судорожно цеплялись за ставшие податливыми канаты, хотя разницы, врежемся ли мы в землю сами по себе или вместе с люлькой, на мой взгляд, не было никакой.
«Ват так, и печать совершенно ни при чем!» – пронеслось в голове. Но ярдах в тридцати над землей смятая шелковая тряпка вдруг снова распрямилась, наполнившись воздухом, и вспучилась кверху гигантским зонтом. Трос рванулся из рук, сдирая кожу с ладоней, спасло то, что ступня провалилась в какую-то щель в плетении корзины. Благодаря этому, да еще трудовым мозолям, я удержался на лодке, и падение не стало смертельным. Грянувшись о землю, лодка разлетелась вдребезги. Меня таки оторвало от каната и хорошенько протащило боком по траве и кочкам. Взмахнув напоследок краями, как крыльями, шелковый полог накрыл сверху останки корзины с вывалившимися из нее мешками и ящиками. Я не видел, как приземлились эльфы, но, когда выбрался из-под золотой «накидки», Ильяланна и ее брат уже были на ногах. Пострадал лишь кремово-молочный костюм Ярвианна: земля, по которой ему довелось проехаться, оставила на замше широкие грязно-зеленые полосы.
– Бежим! – крикнула фея, и я, хоть и оглушенный падением, сделал пару шагов в сторону от опавшего «Цветка», но потом приостановился.
– Нужно забрать припасы, деньги.
Таскать при себе кучу золотых, может быть, и разумно с точки зрения сохранности, но не слишком удобно. Поэтому мои сбережения, как и деньги эльфов, лежали в специальном сундучке, прикрученном ко дну лодки.
– Плевать на золото! Скоро здесь будут хиллсдунские твари. Бежим!
Напоминание о гномах прибавило мне скорости. Мы побежали по холмистой равнине на восток, если судить по светящему в спину закатному солнцу. Я плохо представлял, на чьи земли мы сверзились, поэтому не знал, как скоро удастся встретить селение и насколько дружелюбны к пришельцам окажутся жители. Сочная трава под ногами прямо-таки просилась под косу, неужели же в этих благостных местах нет ни одной деревеньки? В унисон моим мыслям за очередным холмом мы наткнулись на мирно пасущийся табун в дюжину лошадей.
Эльфийка немедленно остановилась. Встал, сделав несколько шагов, и ее брат, потом и я нагнал моих легконогих спутников.
– Надеюсь, ты умеешь ездить без седла, – бросила мне фея и уверенно направилась в сторону лошадей. – Айе, айе… – негромко позвала она и пару раз причмокнула губами. Две лошади подняли голову от земли. Сначала настороженно прядая ушами, потом все смелее направились к нашей леди, подошли, доверчиво ткнулись мордами в плечо Ильяланне. Она поочередно погладила обеих по длинной лошадиной переносице.
– Ярви.
Понятливый братец подошел, одним плавным движением взлетел на спину первой кобыле. Та фыркнула, шарахнулась было в сторону, но тут же успокоилась, вернулась обратно. Ярвианн поощрительно похлопал ее по шее. Вторая так и осталась рядом с феей – колдовство, да и только!
– Теперь ты, – позвала меня Ильяланна.
Я нерешительно приблизился.
– Не уверен, что у меня получится так же лихо, – заметил, кивая на эльфа. – Потом, это же воровство!
Лошади явно не были дикими, у некоторых я даже заметил на крупе следы от упряжи.
– Однако же тебя не мучила совесть, когда ты собирался сбежать из моего каравана, оставив меня без носильщика и задатка, – напомнила фея.
У меня нашлось бы, что возразить, но место для пререканий было не самое подходящее.
– Садись на лошадь, – поторопила фея. – Или, если хочешь, оставайся. Мы уезжаем.
Решившись, я вскочил на спину второму коню. Он несколько раз переступил с ноги на ногу, но, как и лошадь Ярвианна, даже не попытался сбросить меня на землю.
– Держи, – фея размотала длинный парчовый пояс, повязанный поверх платья на бедрах, обмотала вокруг конской шеи, бросила концы мне, – так будет проще.
Сама она устроилась за спиной брата, и их кобыла немедленно зарысила все в том же восточном направлении Я сдавил бока своему коняге, посылая его следом.
Лошадь эльфов, хотя и несла двух седоков, порядком обогнала меня. Прежде мне не приходилось ездить без седла, и я осторожничал. Ильяланна то и дело оглядывалась, но настороженный взгляд искал вовсе не меня, ведьма все еще опасалась погони. Но вокруг было тихо. И вот, когда я уже решил, что хиллсдунские преследователи, если они были, отстали, поросший льнянкой и аистником холм слева от нас вдруг раскололся. Я успел заметить гладкий срез чернозема толщиной дюйма в три, покрывавший металлическую крышку, потом створки откинулись, сминая траву, и вверх, словно побег волшебного дерева, стал расти отливающий медью ствол.
– Катапульта! – крикнула фея.
Но я уже и сам сообразил. Позабыв об осторожности, принялся колотить пятками своего коня, досадуя, что не додумался по дороге обзавестись каким-нибудь прутом или веткой. Лошадь нехотя перешла в галоп. Паровая катапульта между тем полностью поднялась над холмом. Дурное любопытство заставило меня несколько раз оглянуться, так что я видел, как прочная деревянная площадка утвердилась на вершине и колесный механизм привел цилиндрический ствол в горизонтальное положение. Хищное жерло уставилось прямо нам в спины. Блеснули начищенной сталью штифты парных цилиндров, расположенных по обеим сторонам от ствола.
Я со всей силы всадил каблуки в бока лошади, чтобы еще прибавила ходу. В это время сзади раздалось резкое шипение, а затем и залп. Приглушенное «х-хабах!» придало резвости моему скакуну лучше всяких понуканий. Он сорвался в карьер, так что пришлось вцепиться в лошадиную гриву. Но я и не думал осаживать животное. Далеко впереди чугунное ядро вонзилось в землю, вырвав целый пласт дерна. Паровая пушка была слишком мощным оружием, к тому же не приспособленным для стрельбы по столь мелким и вертким мишеням, как скачущие всадники. Но обольщаться не стоило. Новый залп – и я щекой ощутил движение воздуха: ядро пролетело совсем близко, подгорные мастера и здесь демонстрировали завидное искусство. На этот раз земляной фонтан взметнулся гораздо ближе. Удаляясь от катапульты, мы, сами того не желая, облегчали задачу хиллсдунским канонирам. Еще один глухой хлопок, конь резко вильнул влево, я едва удержался на его спине. Ярвианн впереди меня умело направлял кобылу из стороны на сторону, уводя с траектории выстрела.
– Быстрее! – Порыв ветра донес до меня крик обернувшейся на мгновение Ильяланны. Я бы с удовольствием последовал ее совету, но. моя лошадь не слишком прислушивалась к командам седока, лишенного шпор и поводьев. Оставалось надеяться на ее животное чутье.
Следующее ядро едва не снесло мне голову. Случайно вышло, что я в тот момент отклонился, и оно прошло, что называется, «между ушами» у коня. С опозданием нырнув вниз и прячась за лошадиной шеей, я снова чудом избежал гибели, теперь под копытами. Спас Ильяланнин пояс, за который я продолжал цепляться. Пару минут я болтался на боку у скакуна, судорожно вцепившись одной рукой в гриву, другой в повязанную на конской шее ткань. Потом кое-как выровнялся. Как раз вовремя, чтобы заметить земляной «цветок», взметнувшийся буквально в ярде от нас. Уже миновав вырытую ядром неглубокую ямку с опадающими вокруг комьями земли, сообразил, что мы, кажется, вырвались из зоны обстрела. Еще несколько минут скачки, и я увидел, как эльфы осаживают свою кобылу. Я по мере сил последовал их примеру. Животные перешли на размеренную рысь, и появилась возможность переброситься парой слов с феей.
– Вы больше не опасаетесь погони? – спросил я, тревожно косясь через плечо.
– Нет.
Ярвианн перевел свою лошадь на шаг, давая возможность восстановить силы.
– Вы знаете, где мы?
– Да.
Но никаких подробностей я от феи не услышал.
В темноте мы добрались до какого-то городка. Старый наполовину деревянный тын, окружавший его, даже в темноте выглядел покосившимся и ненадежным. В нескольких полетах стрелы от запертых на ночь ворот мы нашли уж вовсе разъехавшийся участок и без особого труда перебрались за городскую стену. Лошадей Ильяланна еще раньше отпустила, нашептав напоследок каждой заклинание на ухо.
– Можешь успокоить свою совесть, – с насмешкой бросила мне, – теперь они вернутся к хозяину.
Городишко оказался Арангемом – родиной легендарных ткачей и знаменитых тканей.
– Если их парча стоит так дорого, с какого… с какой стати они живут в таких трущобах? – пробираясь по ночным улицам и то и дело вляпываясь сапогом в нечистоты, проворчал я. Мы давно выбрались с окраин к центру, и дома по сторонам от разбитой мостовой стояли явно не бедные, но фонарей в округе не было. А уж более запущенной и грязной дороги я даже во время блужданий по Лоскутному кварталу не видел!
Наконец мы нашли то, что искали – «приличный» трактир. Хозяин этого клоповника, бросив взгляд на нашу разодетую в парчу леди, заломил умопомрачительную цену. Я-то вообще рассчитывал на ночлег где-нибудь в сарае или на конюшне, ведь все мои денежки достались метким хиллсдунам! Так что до поры помалкивал. Но когда жадный засранец назвал сумму, не выдержал:
– Вы, случайно, не императорские покои сдаете? – поинтересовался едко.
– Помолчи, Бурый, – оборвала меня фея. – Возьмите, почтеннейший. – Она безжалостно выдрала из ткани золотую пряжку, поддерживающую высокий ворот платья. – Мне нужны две комнаты до завтрашнего полудня.
И только я открыл рот, чтобы завести разговор о местечке в конюшне, снова перебила: «Идем!»
Комната в итоге оказалась не так и плоха, во всяком случае, простыни были хоть и застиранные, но свежие. К тому же на этот раз спальня досталась мне одному. Ярвианн отправился ночевать в комнату к сестре.
Остаток ночи прошел в боях с насекомыми. (Про клопов я помянул не для красного словца!) Утром я встал с постели, почесывая недавние укусы. Умылся водой из приготовленного кувшина. Следовало определиться с дальнейшими планами.
У меня снова не было с собой ни ахеля. Зато имелся приличный меч и некоторый опыт наемного охранника. Я слышал про какие-то беспорядки в Арангеме, но полагал, что это не мешает обозам с парчой все так же отправляться в Эрихею и соседние земли. Так что, если немного повезет, сумею подрядиться в охрану к какому-нибудь купцу. А нет – значит, придется продать меч и затянуть пояс. Но, как бы там ни было, я собирался уже сегодня продолжить путь в Каннингард.
Незадолго до полудня я стукнул в дверь соседней комнаты, где остановились эльфы. Никто не ответил. Тронул створку – она открылась со скрипом, спальня была пуста. В столовом зале, куда я спустился, давешний трактирщик полировал тряпкой медную пивную кружку.
– Почтеннейший, вы не видели моих спутников-эльфов? – спросил я.
– Съехали, – коротко бросил хозяин.
«Съехали…» Я ненадолго задумался. Что ж, леди Ильяланна исполнила свое обещание, она переправила меня через хребет, как добираться дальше – мои проблемы. Ну а что «Цветок» разбился и деньги пропали – так тут ничьей вины (кроме хиллсдунской) нет. Я совсем собрался выйти на улицу.
– Леди велела вам дождаться ее здесь, – снова проронил хозяин. Я поднял на него глаза, но он больше ничего не добавил. Вздохнув, я сел за стол недалеко от стойки. В животе урчало от голода, но я жестом отослал остановившуюся рядом со столиком служанку. На еде пока тоже следовало экономить.
Ильяланна явилась через час. Я как раз размышлял на тему, сколько времени мне стоит дожидаться неизвестно чего. Села напротив, сложив перед собой руки.
– Ну, Бурый, ты не передумал? Поедешь в Эрихею?
– Да, – кивнул я.
– Что ж, тогда держи свои восемьсот лорров. – Тяжелый кошелек лег на столешницу. Я с опаской покосился на неопрятного трактирщика, продолжавшего неспешно натирать посуду за стойкой. – Можешь не опасаться хозяина, в этой гостинице полно клопов в матрасах, зато здесь не грабят проезжающих – («Это как посмотреть», – припомнил я вчерашнюю торговлю за комнаты.)
– Откуда вы их взяли? – изумился я.
– Не переживай, – усмехнулась леди, – я никого не зарезала за эти золотые. Эдор Элил охотно ссужают деньгами в любом королевстве. Это тебе каждый банкир скажет. Да, еще тебе понадобится это. – Рядом с кошельком лег еще один кожаный мешочек, фея подтолкнула тот и другой в мою сторону. – Пыльца майлинеру и еще кое-что, разводится до густоты тофры. Обезболивающего напитка хватит не меньше чем на год.
Я с удивлением посмотрел на тщательно зашитую кожаную подушечку с пыльцой, потом на хозяйку зелья. По правде сказать, не ждал, что после моего отказа эльфийка одарит меня волшебным настоем, даже как-то растерялся.
– Спасибо…
– Легкой дороги. – Фея встала и направилась к выходу, на пороге задержалась. – Мой тебе совет, возьми лошадей в этом же трактире. Не сори деньгами и не гони день и ночь, а то вместо Каннинга окажешься в придорожной канаве.
На этот раз я даже поблагодарить не успел, Ильяланна скрылась за дверью. Хотел догнать, но передумал. Наши дороги разошлись. Меня ждали дом и родители, эльфов – их запутанные дела. Не мешкая более, я окликнул хозяина заведения и тут же купил у него двух лучших лошадей из имевшихся на конюшне.
* * *
Возвращение домой вышло тягостным. Конечно же я был счастлив снова увидеть отца и мать. А уж они как обрадовались, встретив меня живым и здоровым! Но когда высохли слезы радости и кончились объятия, пришла пора объяснить, что же заставило меня вот так, без предупреждения, исчезнуть из города. Я старался лгать как можно меньше: признался, что спьяну завербовался в караван, идущий в Гномьи Горы. Сложнее было выдумать причину, побудившую меня напиться до такого состояния, чтобы поддаться на уговоры «черного» вербовщика. Отводя от стыда глаза, рассказал, что запил от расстройства по поводу экзамена. Говорил и сам себе был противен – только тупая, эгоистичная скотина способна из-за подобной чепухи доставить столько горя родителям (а они ведь меня уже похоронили!). Но поведать им сейчас о печати было бы еще более жестоко. Хорошо еще, что Хильды в городе не оказалось – отправилась вместе с отцом по каким-то делам в Ольсо. Врать и притворяться при ней было бы уж вовсе невыносимо.
– Ничего, сынок, главное, ты вернулся. Теперь заживем!
Задавив ком в горле, я заставил себя улыбнуться отцу:
– Да, заживем…
Итак, я вернулся. Мать и отец на радостях не склонны были попрекать меня неразумными поступками. Даже мой переход через горы стал восприниматься с неким оттенком героизма. О недавнем трауре никто вспоминать не хотел. Правда, Михал, бывший подмастерье моего отца, держался со мной так, словно я его чем-то обидел. В другое время я непременно вызвал бы его на откровенный разговор, чтобы устранить все недоразумения. Но в нынешних обстоятельствах делать этого не стал: к чему обременять людей привязанностью к себе? Да и, по чести сказать, мне самому с каждым днем становилось все труднее поддерживать прежние дружеские связи. Проклятая эльфийская ведьма оказалась права: среди живых с печатью смерти я чувствовал себя чужаком, хотя еще и не умер.
Неделю спустя после моего счастливого «воскрешения» отец заговорил о новой лавке-мастерской. Подозреваю, он желал поскорее остепенить сынка, пока тот снова что-нибудь не вычудил. Еще день-другой, и всплывут старые планы женитьбы. Я заставил себя выкинуть из головы мысли о скорой кончине – ведь я обещал себе прожить оставшееся мне время так, словно впереди вечность и погрузился в хлопоты по оборудованию лавки в Старом городе.
На следующий же день мы вдвоем отправились на Дворцовую улицу, чтобы еще раз досконально обследовать свое домовладение и поговорить с жильцами о переезде. Однако дело, начатое без души, сразу не заладилось. Арендовавший отель господин Ги-Равсон, едва отец завел речь о необходимости съехать, поднял крик. Голос у него был высокий, визгливый. В гневе этот худощавый дворянин воинственно притопывал длинными тонкими ногами и непрестанно теребил перевязь с мечом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45