– Прикажете открыть? – спросил сопровождавший его гвардеец.
– Не нужно. И так все ясно. Другого выхода в ангаре нет – это главное. Значит, мы вполне справимся вдвоем. Вот только внутри может быть темновато.
– Доски в стене пригнаны неплотно, света, пробивающегося сквозь щели, должно хватить. Но понадобится пара минут, чтобы глаза привыкли к полумраку.
– Значит, выдержим паузу. Возвращайся к карете, а я проедусь немного вдоль берега. Встретимся вон на той косе.
Гвардеец по-военному отсалютовал и отправился исполнять поручение. Иринг пешком побрел по песчаному пляжу. Его конь послушно шел сзади, вслед за хозяином брезгливо переступая через спутанные косы выброшенных на берег водорослей, покрытых отталкивающей пузырчатой слизью.
Храм стоял недалеко от того места, где были зарыты низвергнутые с пьедесталов статуи. Мраморные стены древней базилики заляпал грязно-зелеными пятнами лишайник. Вокруг, закрывая строение от взглядов со стороны суши, качали кронами приморские сосны. Святилище возвели давно, еще во времена Великого царства, возможно, даже по приказу самого Морвейда – последующие правители явно поскупились бы везти в забытую богами дыру гвирейский мрамор. Хотя почему «забытую богами»? Именно боги избрали этот тихий уголок местом одного из своих бесчисленных тайных сражений.
Молодой капитан прошел под священные своды, звук шагов гулко отдавался от стен. Центральный зал выглядел обчищенным – такое впечатление произвели на него пустующие возвышения между колоннами с оставшимися на них прямоугольными пятнами – следами стоявших здесь недавно постаментов. Лишь одно место было занято – Благолепный Эрт милостиво улыбался вошедшему со своего пьедестала. Ги-Деону немедленно захотелось подобрать на берегу камень и сбить с каменной рожи лицемерную улыбку. Но он сдержался – кара Прекраснейшей предназначалась предавшим ее людям, а не мраморному истукану. Пройдясь вдоль колонн, капитан покинул базилику и, бросив взгляд на заходящее солнце, поднялся в седло. Близился условленный час.
– Кажется, все в сборе?
Войдя в сарай, Иринг плотно притворил за собой обе створки двери. (Засова изнутри, как он и предполагал, не было.) В лишенном окон помещении стало чуть темнее, но староста заранее озаботился – и по стенам, особенно в дальнем конце, где установили судейский столик, были развешаны разномастные лампы, дававшие достаточно света. Поднявшийся из-за стола Элмунд подслеповато сощурился, силясь разглядеть, почему замешкались у двери капитан и его подчиненный.
– Прошу внимания! – громко провозгласил между тем командир «Ночных». Когда головы двух десятков рассевшихся на перевернутых лодках сельчан повернулись к нему, он в свой черед развернулся к возившемуся за его спиной с каким-то мешком гвардейцу. Когда снова обратился лицом к аудитории – в его руках оказался заряженный армейский арбалет. Щелкнула тетива, отправляя в цель железный болт. Первым с коротким стоном рухнул наземь сидевший рядом с Элмундом жрец. Дернулся в сторону двери сообразительный рыбак, расположившийся недалеко от выхода, и тоже упал, пронзенный дротиком, на этот раз выпущенным из арбалета Ги-Деонова спутника. В ангаре началась неразбериха. Сразу пятеро кинулись к казавшемуся спасительным выходу. Иринг ловко перекинул своему товарищу арбалет и встретил их обнаженным мечом. Минуты не прошло, все пятеро легли у его ног трупами. Перешагнув кровавую баррикаду, капитан рассек спину шестому рыбаку. Успевший за это время перезарядить оружие гвардеец выстрелил с двух рук – и еще двое прекратили свои метания у дальней стенки сарая. Теперь в живых оставалось десятеро, среди них Элмунд и его первенец. Большинство догадалось укрыться под лодками, лишь один субтильный мужичонка скукожился за строем приставленных к стене весел. Дротик нашел и его. – Видишь кого-нибудь? – осведомился Ги-Деон у своего гвардейца. Тот отрицательно покрутил головой. – Значит, придется выкуривать наших друзей из укрытий. Будь наготове.
Гвардеец, кивнув, взвел арбалет. Иринг снял с ближайшей стены масляный фонарь, выдернул фитиль и вылил масло на первую попавшуюся лодку, а потом и на другие. Затем, обмотав обломок весла дранкой, которой рыбаки конопатили швы в прохудившихся посудинах, капитан пропитал маслом и ее, поджег и пошел в повторный обход по ангару. Сухое, свежепросмоленное дерево занималось охотно, а лодки, недавно побывавшие в море, напротив, плохо поддавались огню. Вскоре самому поджигателю и его напарнику нечем было дышать от дыма. Пятясь, они покинули сарай, оставив дверной проем открытым. Ждать пришлось недолго. Первый беглец кубарем выкатился наружу, вероятно надеясь таким образом обмануть стрелка. Но тот дождался, когда рыбак начнет выпрямляться, и вогнал болт ему в живот. Потом один за другим из двери выскочили еще трое. Эти рассчитывали в основном на скорость. Арбалетчик доказал, что они просчитались. Затем последовал перерыв, после которого в дымящейся одежде, кашляя и растирая глаза, на пороге показались Элмунд и его сынок.
– По ногам! – прикрикнул Иринг, и гвардеец пустил стрелу низом. Короткий дрот воткнулся старосте в правое бедро, чуть ниже паха, второй насквозь прошил лодыжку. Иринг, не прибегая к оружию, сбил с ног его отпрыска, прижал к земле коленом. – Проследи, чтобы другие не ушли, – приказал спутнику. Поднял рывком пленника на ноги, заломив за спину увечную руку, подвел к упавшему отцу. – Поговорим, Элмунд? – спросил как ни в чем не бывало.
– Кто вы? Что вам надо? – скрипя зубами от боли, выговорил староста.
– Думаю, ты уже догадался, кто мы. А вот насчет тебя у меня сомнения. Ты тайный жрец? Не похож на простого «возрожденца».
– Не трогайте сына, – прекратив попытки вытащить из ноги дрот, попросил Элмунд. – Он не имеет к этому отношения.
– Не имеет отношения к чему? – тут же ухватился за слово капитан. – Ну же, какой прок теперь скрытничать? Зачем ты все это затеял с храмом? Решил поддержать своих друзей в Гверистане? Отвечай! – Иринг нажал на сломанные пальцы Эриха, и тот заорал, выгибая спину.
– Отпустите его! – тоже сорвался на крик староста.
– Ну если ты просишь… Отпускаю тебя с любовью! – Кривое сарбаканское лезвие легко перерубило шейные позвонки, кровь плотной струей брызнула прямо в лицо замершего на земле отца. Ги-Деон брезгливо отпихнул обезглавленное тело. – Теперь скажешь? – без особой надежды поинтересовался он. Староста молчал, только губы тряслись. – Я так и думал. – Капитан занес меч. И в этот момент Элмунд заговорил.
– Вы поплатитесь! – потрясая в воздухе сжатой в кулак ладонью, провозгласил он. – День Нового Возрождения близок. Он придет раньше, чем вы способны представить, и вы поплатитесь за дела свои против слуг и имени Его! Цепь ваших перерождений прервется, и души канут в холодной Бездне. Я же восстану ещё до исхода этого дня, ибо уверовавший истинно достиг идеального воплощения и…
Закаленная сталь прервала пламенную проповедь.
– Что там у тебя? – вытерев клинок о рубаху убитого, повернулся Иринг к своему напарнику.
– Никого, – не выпуская дверь из прицела, доложил тот.
Трое рыбаков так и не выбрались из подожженного ангара – очевидно, угорели под лодками. Но Иринг на всякий случай обошел сарай со всех сторон, проверил, нет ли каких-нибудь проломов в стене или скрытых лазов. Но огонь за это время успел перекинуться на стены, да и дыма от горящих лодок было куда больше, чем при обычном пожаре, так что выжить внутри было попросту невозможно. Пока пламя не вырвалось наружу, Ги-Деон и его помощник перетащили к двери и забросили внутрь трупы.
– Если это было их идеальное воплощение, трудновато им будет возродиться в собственном теле, – мрачно пошутил гвардеец.
– Подопри чем-нибудь створки, – посоветовал ему командир. Солдат поискал вокруг, не нашел ничего подходящего, потом подобрал кусок топляка, сунул в петли вместо замка, оставшегося, вероятно, внутри.
Иринг отошел подальше от горящего ангара; хорошо, хоть в чаду горящей смолы и дерева паленой человечиной почти не пахло.
На вершине дюны появился запыхавшийся кузнец, дым издали привлек его внимание, так что остаток пути до берега он бежал. Увидев пылающий на месте лодочного сарая костер и идущего к нему навстречу капитана, он уже открыл было рот, собираясь позвать на помощь, но осекся. Взгляд замер на изогнутой сарбаканской сабле. Показалось, клинок по самую рукоять залит кровью, но – нет, это закатное солнце окрасило сталь в алый цвет. Ги-Деон с усмешкой загнал меч в ножны.
– Что-то ты рановато, – пожурил он кузнеца. – Впрочем, все к лучшему.
Стефан напрягся, когда капитан приблизился к нему вплотную. Но тот лишь дружески похлопал мастера по плечу.
– Видишь ли, мой друг, – повел рукой в сторону пожара, – ужасная беда приключилась с вашим старостой и еще десятком односельчан. Молния – не иначе кара разгневанных богов – ударила прямо в этот сарай. Несчастные сгорели все как один! – Иринг заглянул в лицо кузнеца.
– Молния? – недоверчиво переспросил тот. – Но я не слышал грома, да и туч на небе не заметно…
– Твое неверие оскорбительно, – заметил капитан, – я рассказываю тебе о божественном провидении, о чуде, а ты требуешь какого-то грома! Воля богов вершится без лишнего шума. Понятно? – проникновенно произнес он.
– Д-да.
– Когда здесь все прогорит, – удовлетворившись ответом, продолжил командир «Насаждающих», – организуешь похороны. А после, не затягивая, беритесь за восстановление храма. Поскольку Элмунд отошел за Край, придется тебе принять его обязанности. Не переживай, – остановил готового возразить кузнеца, – с минуты на минуту сюда явится маршал с подкреплением, они тебе помогут на случай беспорядков. Убедят несогласных и все такое…
– А как же судилище? – Стефан все не мог прийти в себя от увиденного и услышанного.
– Ну раз нет обвинителей, нет и суда. Кстати, держи. – Иринг кинул в руки ошарашенному кузнецу свиток. Мастер раскатал серый бумажный лист.
– Это жалоба?
– Нет, бумага для растопки. А вот это, – Ги-Деон достал из кармана нечто завернутое в белый, обшитый по краю кружевом платок, – и это, – снял с шеи золотой медальон с изображением лотоса, – отдашь Гнессе… Агнес. Скажешь, Прекраснейшая благодарна за подношения. И еще, думаю, девочка сумеет позаботиться о статуях в храме лучше почившего жреца.
– Он тоже? – охнул Стефан.
– Он особенно! – с нарочитой скорбью вздохнул капитан. – Ну кажется, все… Pax! – Гвардеец, упрятывавший арбалеты в мешок, мигом повернулся к начальнику. – Дождись маршала, устрой здесь все, а я – в столицу.
Но в столицу Иринг попал только спустя десять дней. В дороге ему встретилась эстафета с личным поручением для него от Его Светлости Ги-Васко. Герцог требовал, чтобы капитан ночной стражи немедленно прибыл в Ольсо.

* * *
– Что-то не так, Новис?
Третий за два дня визит богини встревожил бывшую жрицу.
– О нет, все даже лучше, чем я рассчитывала! Кто этот кузнец? Где ты нашла его?
– Он пришел с нами из Каннингарда. Я решила, что лучше вручить заказ постороннему. Мои амбициозные родственнички могут решить, что им выпал шанс возвыситься, и тогда сама Яйнири не знает, куда заведет их алчность!
– Ты сделала удачный выбор, – расцвела богиня довольной улыбкой. – Но не должна отпускать его.
– Я взяла с него клятву, – заметила Ильяланна. – Потом, много ли успеет разболтать смертник, даже если ре-шит нарушить слово, и кто ему поверит?
– Не в том дело. Он – тот, кто способен уравновесить Эррэ. Разве ты не заметила? Твой кузнец носит на плече печать тьмы, изготовленную светлым магом! Осталось лишь разбить ему сердце и лишить имени. Тогда его душа опустится на самое дно Бездны и, заняв место Темного Близнеца, навсегда останется в ней, отняв у Эррэ часть его силы.
– Это означает, что он никогда не сможет переродиться?
– Да.
– Души самых отъявленных злодеев, дожидающиеся нового рождения в Бездне, и те имеют надежду увидеть свет. Ты же предлагаешь мне обречь его на вечное пребывание во Мраке. Бедняга не заслужил такой участи, – хмуря белесые брови, возразила ведьма.
– Ставки слишком высоки. – Богиня перестала улыбаться. – Вспомни о том, что мир стоит на пороге хаоса. Да и о своих желаниях забывать не следует. Сделай так, чтобы парень добровольно отрекся от собственного имени (а в том, что тебе не составит труда разбить ему сердце, я не сомневаюсь), и я исполню то, о чем ты мечтаешь много лет.

* * *
Я ожидал, что поездка будет тайной, но кроме нас троих в Кирнею отправилось еще четверо эльфов. Конный эскорт рысил позади и впереди нас.
– Мне казалось, вы не горели желанием посвящать в свои дела родственников? – негромко спросил я фею, когда наши кони случайно оказались рядом. Жеребца, кстати, мне выдали отменного, редкой мышастой масти, с широкой грудью и длинными ногами. К тому же, в отличие от большинства своих собратьев, обычно устраивающих испытание новому седоку, этот не спешил проявлять норов.
Ильяланна только надменно дернула подбородком на мой вопрос. Ну и Бездна с ней, меня ее семейные дела не касаются. Приедем в город, найдем кузню, выполню работу – и домой. Наконец-то домой!
На второй день, едва впереди показались выглядывающие из-за стены шпили городских храмов, сопровождавшие нас эльфы развернули коней и, отвесив в седле поклон даме, поскакали в обратном направлении.
– Н-да, стоило трястись два дня в седле, чтобы повернуть назад в виду города!
– Зато они уверены, что знают, куда поехала глава их рода. Излишняя скрытность всегда подозрительна. – Ильяланна проводила отъезжающих взглядом.
– А так, бессмысленно помотавшись туда-сюда, они ничего не заподозрят?
– Нет. К тому же путешествовать с нашим грузом без охраны было бы крайне опрометчиво. Но в городе безопасно, и лишние сопровождающие не требуются.
Мне захотелось узнать, каким манером мы вызовем эскорт, когда поедем обратно, но Ильяланна, судя по ее интонации, уже начала раздражаться, так что я решил оставить расспросы на потом.
Я думал, в Кирнее мы договоримся с каким-нибудь кузнецом, чтобы разрешил за плату воспользоваться его горном и наковальней. Но Ильяланна подошла к делу с размахом. Мы не стали останавливаться в гостинице, а направили коней прямиком в ремесленные кварталы. Кузницы традиционно строят на окраине из опасности пожаров, и тут нам не пришлось отъезжать далеко от городских стен.
– Тебе выбирать, – бросила фея, когда мы выехали на дорогу, по обеим сторонам которой стояли приземистые каменные домики. Кузниц на ней было две, обе в самом конце улицы. Я выбрал сооружение с широкой кирпичной трубой, мехи здесь раскачивали не вручную, имелся колесный привод, который вращал ослик. – Сколько хочешь за свою кузню? – обратилась Ильяланна к вышедшему из ограды мужику в закопченном кожаном фартуке, ясно свидетельствовавшем о его профессии. Я чуть из седла не выпал. Да и у кузнеца вид был не менее огорошенный.
– Леди, эта кузница не продается!
Но он изменил решение, когда цена поднялась до тысячи лорров. Лошадей мы оставили во дворе. Дорожные сумки пока остались притороченными к седлам. Я отправился обживать кузню, а эльфы – расплачиваться с хозяевами и договариваться о сроках, когда те съедут из дома, который леди прикупила заодно с мастерской.
Бывший владелец знал толк в своем ремесле. Я одобрительно оглядел богатый набор пробойников, фигурных подкладок, клещей, гладилок и прочего инструмента, отложил в сторону то, что могло мне понадобиться. Потом скинул куртку, надел висевший здесь же на гвозде почти новый фартук и направился к горну. В горниле догорали остатки угля. Видимо, кузнец недавно закончил работу. Я принялся очищать фурму от золы. В это время в кузницу вошли Ильяланна и Ярвианн, последний выложил на стол для кузнечного инструмента обломки жезла.
Ярвианн оказался неплохим учеником, он очень старался и довольно быстро освоил плечевые удары молотом, однако за один день ни кузнецом, ни даже молотобойцем не станешь. Ильяланне, переводившей мои команды, приходилось неотлучно находиться неподалеку от наковальни. Платье ее вскоре покрылось черными крапинами от рассыпавшихся из-под молота искр, и вообще женщине опасно было вертеться в такой близости от раскаленного металла. Необходимость следить за тем, чтобы ненароком не задеть и не обжечь ее, поначалу раздражала до зубовного скрежета. Но вскоре работа захватила меня полностью. Ведь я ковал меч, предназначенный ниспровергать богов, – задача, достойная самого Даго! И поскольку оставить после себя наследника мне вряд ли уже удастся, может, хоть этот меч сохранит память о Раэне Ардесе в потомках.
Когда выкованная из хитроумно переплетенных прутьев железа и золота заготовка легла охлаждаться в чан с водой и я усталый, но довольный вышел из кузни подышать свежим воздухом, на дворе была ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45