Или все же следует подождать и побеседовать с ними в надежде получить дополнительную информацию? Я решил рискнуть, поскольку теперь знал, что у них на уме. Кроме того, у меня возникло предчувствие, что мне удастся выяснить что-нибудь важное. Хорошо, что Домм не понял значения фразы «пусть колокол все время звенит», – спрашивать у Лофтиса самому было бы с моей стороны нетактично.
Кто-то еще вошел в комнату, в которой я только что побывал, через несколько секунд он вернулся и устроился на соседнем со мной стуле. Мы молчали. Никто из посетителей не встречался друг с другом взглядом. Около часа я сидел и пытался придумать подходящую историю, чтобы угостить ею следователей. Время шло, а волнение не проходило.
Когда наконец в коридоре прозвучало имя «Калдор», я даже не сразу сообразил, что вызывают меня. Я говорил тебе, Кайра, что не создан для обмана. Однако молча встал и шаркающей походкой направился в кабинет, стараясь делать большие шаги – должно быть, весьма забавно выглядевшие со стороны. Внутри сидел молодой лиорн, который производил впечатление человека, знающего свое дело. В последнее время мне пришлось видеть немало письменных столов – я даже начал немного скучать по собственному. Уж не знаю почему, но письменный стол придает человеку чувство уверенности. Быть может, все дело в том, что посетитель не знает, что находится внутри стола; а ведь его содержимое может оказаться пострашнее гнезда йенди.
Лиорн жестом предложил мне сесть на очередной деревянный стул – если подумать, то и в стульях есть свой скрытый смысл.
– Меня зовут барон Гнездовор. Вы Калдор?
Гнездовор? Птенец. Однако я даже не улыбнулся.
– Да, милорд.
– Дом номер три по Коатейл-Бэнд?
– Номер шесть, милорд. – Ха! Тут он меня не поймал.
– Верно, извините. Вы пришли сюда по собственной воле?
– Да, милорд.
– Почему?
– Милорд?
– Что вас сюда привело?
– Расследование, милорд. У меня имеется информация.
– Понятно. Вы располагаете сведениями о смерти Файриса?
– Да, милорд.
Он изучающе посмотрел на меня, но ему было далеко до Лофтиса. Конечно, я ему этого не сказал, чтобы не оскорблять его чувства.
– И какую же информацию вы намерены нам сообщить?
– Видите ли, милорд, после работы…
– А кем вы работаете, Калдор?
– Я чиню вещи, милорд. Ну, штопаю одежду, иногда вожусь с кастрюлями и сковородками, вот только у меня украли инструменты, я даже подал заявление в Гвардию. Еще я зашиваю паруса для моряков или…
– Да, я понял. Продолжайте.
– Я знаю, что вы не станете разыскивать мои инструменты, у вас совсем другая должность.
– Именно. Продолжайте.
– Продолжать?
– После работы…
– О, правильно. Так вот, после работы, в те дни, когда она у меня есть, я люблю посидеть в «Риверсенде». Вы знаете, где это?
– Я могу выяснить.
– О, это недалеко. Нужно пройти по Келп, а потом свернуть…
– Да-да. Продолжайте.
– Хорошо, милорд. Итак, я как раз пропустил стаканчик хорошего эля…
– Когда?
– В последний рыночный день, милорд.
– Очень хорошо.
– Ну, я хорошенько выпил, поскольку в тот день начал немного пораньше, и комната принялась раскачиваться у меня перед глазами – знаете, как бывает, когда принимаешь на грудь больше, чем следовало бы?
– Да. Вы напились.
– Вы правы, милорд. Я набрался. Комната вертелась, точно спятила… а потом я заснул.
– Отключились.
– Да, милорд.
– И что же?
– Милорд?
– Продолжайте рассказ.
– О да, милорд. Должно быть, я проспал пять или шесть часов. Проснулся я оттого, что мне захотелось облегчиться – вы меня понимаете? – и был уже совсем не так сильно пьян, как раньше. Оказалось, что я лежу на скамье, у них специально установлено несколько таких скамеек в задней части зала, а в заведении почти пусто – там оставались только Трим, хозяин, который мыл столик у противоположной стены, я и еще два джентльмена, которые негромко беседовали друг с другом. Но я слышал их разговор, понимаете, милорд? Стало уже довольно темно, я лежал неподвижно, наверное, они даже не подозревали о моем присутствии.
– Ну, продолжайте.
– Один из них заявил: «На мой взгляд, они ничего не получат». А другой ответил: «В самом деле? Ну так вот что я тебе скажу – им достанется немало, а на следующей неделе будет рынок», а первый спросил: «И сколько они выручат?», второй сказал: «Много. Если кто-то ограбил Файриса, в особенности после того, как он умер, и взял только бумаги, значит, они очень важные». Первый говорит: «Может быть, его убили из-за них?» Второй отвечает: «Убили? Разве? По-моему, он просто упал и ударился головой». И тогда, милорд, я сообразил, о чем идет речь. Хотя я еще не совсем протрезвел, мне стало ясно, что лучше их беседу дальше не слушать.
Поэтому я застонал, словно только что пришел в себя, и они заметили меня и замолчали. А я, шатаясь, поплелся к двери, делая вид, что едва передвигаю ноги. Я даже с Тримом рассчитался только на следующий день. Но, пока я брел к выходу, сумел бросить взгляд на тех джентльменов. Мне не удалось как следует разглядеть их лица, но одеты они были в цвета джарегов. Клянусь. Вот то, что я хотел вам рассказать, милорд.
– И все?
– Да, милорд.
Лиорн посмотрел на меня гак, словно я превратился в гнилую грушу в тот момент, когда он впился в меня зубами.
– Почему вы пришли к нам только сейчас, а не две недели назад? – после паузы спросил он.
– Ну, я услышал про награду и подумал об инструментах, которые у меня украли, и…
– Какая награда?
– Награда за сведения о смерти Файриса.
– Никакой награды не будет.
– Не будет?
– Именно. С чего вы взяли, что она должна быть?
– Вчера в «Риверсенде» одна леди сказала мне, что слышала…
– Ее ввели в заблуждение, друг мой. Как и вас.
– Милорд?
– Мы вообще не объявляли о награде. Нам нужно просто выяснить, что произошло.
– Понятно. – Я постарался выглядеть разочарованным.
– Кстати, кто научил вас, что нужно прийти сюда, к нам? – спросил лиорн.
– Сюда, милорд?
– Да.
– Ах да – та леди, тсалмот, она мне все и объяснила.
– Понятно. А кто эта леди?
– Ну, я не знаю, милорд. Я никогда ее раньше не видел, но она… – Я наморщил лоб, словно старался вспомнить.
– Лет восемьсот, довольно высокая, с вьющимися волосами, ну и она тсалмот – вы понимаете, милорд?
– Да, – кивнул он. – Должен вас разочаровать, но у нас нет для вас награды.
Я вздохнул, но мужественно сказал:
– Ничего страшного, милорд; в любом случае я рад, что поступил благоразумно.
– Да, разумеется. Теперь мы знаем, как вас найти, если у нас появятся вопросы.
Я встал и поклонился:
– Да, милорд. Благодарю вас.
– Это вам спасибо, – ответил он, и наш разговор закончился.
Я вышел в коридор, где продолжали ждать своей очереди посетители, и начал не торопясь спускаться по лестнице.
– Лойош, – позвал я.
– Я здесь, босс.
– За мной будут следить, так что пока держись от меня на расстоянии.
– Хорошо. А кто будет за тобой следить, босс?
– Точно не знаю, но думаю, что враг.
– О, у нас появились враги?
– Мне так кажется. Может быть.
– Хорошо снова иметь врагов, босс. Куда ты их намерен отвести?
– Хороший вопрос, – заметил я. – Я тебе сообщу, когда прибуду на место.
ГЛАВА 6
Я стоял на улице, возле ратуши. Теперь мне предстояло придумать план дальнейших действий. И не оглядываться по сторонам, чтобы не выйти из образа.
Не так уж часто удается заранее узнать, что за тобой будут следить. Такую удачу упускать нельзя.
– Я их засек, босс. Двое, настоящие профи.
– Что они делают?
– Ждут, пока ты куда-нибудь пойдешь.
– Хорошо. Пусть подождут.
Конечно, я намеревался вести себя именно так, как они предполагали. Мне не составило большого труда восстановить пропущенную часть диалога Лофтиса с Доммом. Они лишь делали вид, будто ведут следствие, выдавая те результаты, которые им были известны заранее. Окончательно я убедился в правильности своих предположений во время беседы с Гнездовором, которого гораздо больше интересовало, как я их нашел и почему я хочу им что-то сообщить, чем сама информация, которой я якобы владел. Но что теперь? Я знаю, что настоящего расследования нет – факт, сам по себе склоняющий чашу весов в пользу того (хотя утверждать с уверенностью я по-прежнему ничего не мог), что Файриса все-таки убили. Но я все еще ни на йоту не приблизился к тем, кто дергает за веревочки или будет за них дергать в ближайшие несколько месяцев или лет.
Кроме того, Кайра, меня, как и тебя, беспокоила еще одна вещь. Зачем Империи организовывать такую операцию? Я никогда не слышал ни о чем подобном. Для осуществления такой аферы нужны высокопоставленные чиновники и очень серьезные причины. Главным становился вопрос – кто? Кто в Империи и кто в мире Файриса? А я совсем не знаю людей из этих сфер.
Я мысленно пробежал по тем выпискам, которые сделал из бумаг, позаимствованных тобой в особняке Файриса. На основании этих документов и того, что заявил твой дружок Безжалостный, я пришел к выводу, что дети Файриса должны оказаться в самом центре клубка интриг. Если, конечно, он намеревался передать все свои дела в их руки, разделив между ними полномочия в соответствии с их способностями. У него были жена, сын и две дочери, а также другие родственники.
Его супруга, как я слышал от кого-то, в прошлом служила третьим помощником на военном корабле, что говорит о ее лидерских качествах, но из бумаг следует, что Файрис ей никогда не верил, и поэтому она не имела никакого отношения к его бизнесу. О его сыне ходит достаточно слухов: все, к чему он прикасается, превращается в прах; с каждым годом Файрис доверял ему все меньше и меньше. Если бы мне предложили угадать содержание завещания Файриса, то я бы предположил, что сыну он оставил дом, от силы два, некоторую сумму наличными и больше ничего.
Есть еще дочери: младшая, баронесса Риига, и старшая, графиня Эндра. Из записок Файриса становится ясно, что в последнее время он поручал им все более и более ответственные дела и они активно работали в его бизнесе. Именно в этот момент, Кайра, я очень пожалел, что со мной нет моей прежней команды, потому что достаточно было бы только намекнуть Крейгару – кстати, как он поживает? – и через пару дней я знал бы о них все необходимое. Я ненавижу работу, требующую беготни, не говоря уже о том, что у меня просто не хватает на нее времени.
Ну, если ничего не остается, кроме как вслепую болтаться по городу, то так тому и быть, подумал я и решительно зашагал обратно в ратушу.
Симпатичные лиорны не узнали меня и отнеслись к Калдору-креоте гораздо внимательнее, чем к Падрейку, человеку с Востока, – о том, как они обошлись бы с джарегом Владом, я даже и думать не хочу. Кстати, далеко не все из них были лиорнами – но старались на них походить. И хватит об этом.
Через две минуты я уже разглядывал карты города, а еще через полчаса выяснил, что на них не обозначены ни баронство Риига, ни графство Эндра. Поэтому я потратил еще немного времени на поиски и расспросы и выяснил, что земель с такими названиями попросту не существует – это лишь титулы без владений. Впрочем, чего еще следует ожидать от орки? Затем в течение нескольких часов я изучал списки жителей Норпорта. Обратившись к кому-нибудь за помощью, я, возможно, справился бы гораздо быстрее, но тогда мои тени узнали бы, что я ищу, а это совсем не входило в мои планы.
Эндра – человек, а не земельное владение – живет высоко в Вантейдж-Хилл, над маленьким городком, который называется Харпер, неподалеку от окраин Норпорта. Я прикинул расстояние до него – не больше часа ходьбы, и от мысли, что Домм и Тиммер натрут себе мозоли, настроение у меня заметно улучшилось. Кроме того, ты знаешь, как я отношусь к лошадям. Поэтому я без промедления отправился в путь.
День выдался отличным, с моря дул легкий бриз. По дороге я внес несколько мелких, но существенных изменений в свой облик – ты ведь знаешь, как это делается, – поднял воротник, причесал волосы, по-другому застегнул пуговицы. В результате я стал выглядеть вполне респектабельно – в противном случае Эндра или ее слуга могли бы принять меня за представителя чересчур низкого социального слоя и отказать в аудиенции.
Только одну вещь я упустил из виду, когда решительно отправлялся в путь: сапоги с толстой подошвой. Довольно скоро я начал проклинать себя за страсть к переодеваниям, а Лойош, следовавший на почтительном расстоянии, принялся открыто надо мной потешаться. Кроме того, меня беспокоил тот факт, что я остался без шпаги. Да и те двое, что следили за мной, внушали вполне понятные чувства опасения и тревоги. Иными словами, когда я подходил к Вантейдж-Хилл, настроение у меня окончательно испортилось.
Оказалось, что Эндра живет в весьма скромном особняке. Самый обычный дом, на небольшом холме, однако грамотно выстроенный, и я сразу понял, что внутри очень уютно. За газонами тщательно ухаживают, повсюду аккуратно подстриженные деревья, конечно, не так идеально, как в Императорском дворце или у Дьявола, если ты там была, – ах да, конечно, ты часто бывала у него, извини.
Не знаю. Когда я подходил к дому, то думал, что, возможно, меня испортили Черный Замок и гора Тсер, но я ожидал большего – чего-то поражающего взгляд, наверное. Но потом вспомнил твое описание дома Файриса – того, где он действительно жил, а не пускал, по обыкновению, людям пыль в глаза, – он ведь тоже не слишком впечатляющий, не правда ли? Такие привычки, решил я, вполне могут передаваться по наследству. Мне также бросилось в глаза отсутствие охраны. Дом Файриса хорошо охранялся – неужели следующее поколение отказалось от стремления к безопасности? Меня бесит, когда я сталкиваюсь с вещами, которых не понимаю.
Я постучался в дверь и стал ждать. Вскоре она отворилась. Я поклонился, представился как Калдор и попросил хозяйку дома уделить мне несколько минут.
Человек, неподвижно стоявший в дверном проеме, некоторое время смотрел на меня, словно сомневался, правильно ли он понял мою просьбу.
– Могу узнать, что привело вас к графине? – наконец спросил он.
– Боюсь, у меня к ней личное дело, – ответил я.
На его лице появилось сомнение. Я попытался сделать вид, что абсолютно уверен в себе – что не так-то просто как в моем обычном виде, так и в личине креоты, да и вел он себя как-то уж слишком холодно. Наверное, стоило переодеться драконлордом, но тогда мне вряд ли удалось бы что-нибудь узнать у императорских следователей.
И все же слуга впустил меня и предложил немного подождать, пока он выяснит, сможет ли графиня меня принять. Я поступил так, как сделал бы любой человек, окажись он на моем месте, – огляделся по сторонам. Широкая лестница из белого мрамора по изящной дуге уходила наверх, сверкающие белизной стены лишь подчеркивали ее элегантность – о, Кайра, моя дорогая, тебе бы там понравилось. Я никогда не был расположен к воровству, но мной овладело искушение. Стены особняка украшают золотые блюда, а повсюду мраморные бюсты, хрустальные фигурки, расшитые жемчугом гобелены – ты бы прослезилась. Великолепные зеркала в изысканных рамах, инкрустированных самоцветами. Там все кричит о богатстве. То показное, что я искал снаружи, оказалось внутри, начисто опровергая мою версию, что члены семьи Файриса предпочитают скромный образ жизни. Это меня так поразило, Кайра, что я сразу заинтересовался психологией обитателей необычного дома.
А потом я сообразил, что есть нечто общее между внешним видом дома и внутренним – они практически ничего не открывают стороннему наблюдателю. Да, ты сразу видишь, что его обитатели невероятно богаты, но что еще? Можно многое сказать о человеке, взглянув на обстановку и убранство его дома, – ведь так? Но только не здесь. Тут первым делом в глаза бросается фантастическая роскошь. Ничего более. Возможно, так получилось из-за того, что сама графиня человек поверхностный – или же просто не хочет, чтобы о ней хоть что-нибудь узнали?
Пока я размышлял, появился слуга и доложил:
– Графиня уделит вам несколько минут. Она примет вас в библиотеке. Пожалуйста, следуйте за мной.
Я повиновался.
Библиотека. Ага. Помнишь ловушки у Маролана в библиотеке? О, конечно, помнишь. Ты когда-нибудь в них попадалась? Нет, я снимаю вопрос, извини. Но, видишь ли, в библиотеке графини все напоминало о ловушках Маролана – огромные тома с инкрустированными драгоценными камнями переплетами прикованы цепями к пюпитрам. Возможно, я слегка преувеличиваю. Но библиотека производит именно такое впечатление – все выглядит великолепно, но у меня не возникло желания присесть и что-нибудь почитать. Библиотека не предназначена для чтения, здесь встречаются с посетителями или гостями в атмосфере, претендующей на интеллектуальность. Во всяком случае, мне так показалось. Может быть, у богатых имеются свои правила хорошего тона или же они стараются наверстать упущенное, ведь деньги появились у них далеко не сразу;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Кто-то еще вошел в комнату, в которой я только что побывал, через несколько секунд он вернулся и устроился на соседнем со мной стуле. Мы молчали. Никто из посетителей не встречался друг с другом взглядом. Около часа я сидел и пытался придумать подходящую историю, чтобы угостить ею следователей. Время шло, а волнение не проходило.
Когда наконец в коридоре прозвучало имя «Калдор», я даже не сразу сообразил, что вызывают меня. Я говорил тебе, Кайра, что не создан для обмана. Однако молча встал и шаркающей походкой направился в кабинет, стараясь делать большие шаги – должно быть, весьма забавно выглядевшие со стороны. Внутри сидел молодой лиорн, который производил впечатление человека, знающего свое дело. В последнее время мне пришлось видеть немало письменных столов – я даже начал немного скучать по собственному. Уж не знаю почему, но письменный стол придает человеку чувство уверенности. Быть может, все дело в том, что посетитель не знает, что находится внутри стола; а ведь его содержимое может оказаться пострашнее гнезда йенди.
Лиорн жестом предложил мне сесть на очередной деревянный стул – если подумать, то и в стульях есть свой скрытый смысл.
– Меня зовут барон Гнездовор. Вы Калдор?
Гнездовор? Птенец. Однако я даже не улыбнулся.
– Да, милорд.
– Дом номер три по Коатейл-Бэнд?
– Номер шесть, милорд. – Ха! Тут он меня не поймал.
– Верно, извините. Вы пришли сюда по собственной воле?
– Да, милорд.
– Почему?
– Милорд?
– Что вас сюда привело?
– Расследование, милорд. У меня имеется информация.
– Понятно. Вы располагаете сведениями о смерти Файриса?
– Да, милорд.
Он изучающе посмотрел на меня, но ему было далеко до Лофтиса. Конечно, я ему этого не сказал, чтобы не оскорблять его чувства.
– И какую же информацию вы намерены нам сообщить?
– Видите ли, милорд, после работы…
– А кем вы работаете, Калдор?
– Я чиню вещи, милорд. Ну, штопаю одежду, иногда вожусь с кастрюлями и сковородками, вот только у меня украли инструменты, я даже подал заявление в Гвардию. Еще я зашиваю паруса для моряков или…
– Да, я понял. Продолжайте.
– Я знаю, что вы не станете разыскивать мои инструменты, у вас совсем другая должность.
– Именно. Продолжайте.
– Продолжать?
– После работы…
– О, правильно. Так вот, после работы, в те дни, когда она у меня есть, я люблю посидеть в «Риверсенде». Вы знаете, где это?
– Я могу выяснить.
– О, это недалеко. Нужно пройти по Келп, а потом свернуть…
– Да-да. Продолжайте.
– Хорошо, милорд. Итак, я как раз пропустил стаканчик хорошего эля…
– Когда?
– В последний рыночный день, милорд.
– Очень хорошо.
– Ну, я хорошенько выпил, поскольку в тот день начал немного пораньше, и комната принялась раскачиваться у меня перед глазами – знаете, как бывает, когда принимаешь на грудь больше, чем следовало бы?
– Да. Вы напились.
– Вы правы, милорд. Я набрался. Комната вертелась, точно спятила… а потом я заснул.
– Отключились.
– Да, милорд.
– И что же?
– Милорд?
– Продолжайте рассказ.
– О да, милорд. Должно быть, я проспал пять или шесть часов. Проснулся я оттого, что мне захотелось облегчиться – вы меня понимаете? – и был уже совсем не так сильно пьян, как раньше. Оказалось, что я лежу на скамье, у них специально установлено несколько таких скамеек в задней части зала, а в заведении почти пусто – там оставались только Трим, хозяин, который мыл столик у противоположной стены, я и еще два джентльмена, которые негромко беседовали друг с другом. Но я слышал их разговор, понимаете, милорд? Стало уже довольно темно, я лежал неподвижно, наверное, они даже не подозревали о моем присутствии.
– Ну, продолжайте.
– Один из них заявил: «На мой взгляд, они ничего не получат». А другой ответил: «В самом деле? Ну так вот что я тебе скажу – им достанется немало, а на следующей неделе будет рынок», а первый спросил: «И сколько они выручат?», второй сказал: «Много. Если кто-то ограбил Файриса, в особенности после того, как он умер, и взял только бумаги, значит, они очень важные». Первый говорит: «Может быть, его убили из-за них?» Второй отвечает: «Убили? Разве? По-моему, он просто упал и ударился головой». И тогда, милорд, я сообразил, о чем идет речь. Хотя я еще не совсем протрезвел, мне стало ясно, что лучше их беседу дальше не слушать.
Поэтому я застонал, словно только что пришел в себя, и они заметили меня и замолчали. А я, шатаясь, поплелся к двери, делая вид, что едва передвигаю ноги. Я даже с Тримом рассчитался только на следующий день. Но, пока я брел к выходу, сумел бросить взгляд на тех джентльменов. Мне не удалось как следует разглядеть их лица, но одеты они были в цвета джарегов. Клянусь. Вот то, что я хотел вам рассказать, милорд.
– И все?
– Да, милорд.
Лиорн посмотрел на меня гак, словно я превратился в гнилую грушу в тот момент, когда он впился в меня зубами.
– Почему вы пришли к нам только сейчас, а не две недели назад? – после паузы спросил он.
– Ну, я услышал про награду и подумал об инструментах, которые у меня украли, и…
– Какая награда?
– Награда за сведения о смерти Файриса.
– Никакой награды не будет.
– Не будет?
– Именно. С чего вы взяли, что она должна быть?
– Вчера в «Риверсенде» одна леди сказала мне, что слышала…
– Ее ввели в заблуждение, друг мой. Как и вас.
– Милорд?
– Мы вообще не объявляли о награде. Нам нужно просто выяснить, что произошло.
– Понятно. – Я постарался выглядеть разочарованным.
– Кстати, кто научил вас, что нужно прийти сюда, к нам? – спросил лиорн.
– Сюда, милорд?
– Да.
– Ах да – та леди, тсалмот, она мне все и объяснила.
– Понятно. А кто эта леди?
– Ну, я не знаю, милорд. Я никогда ее раньше не видел, но она… – Я наморщил лоб, словно старался вспомнить.
– Лет восемьсот, довольно высокая, с вьющимися волосами, ну и она тсалмот – вы понимаете, милорд?
– Да, – кивнул он. – Должен вас разочаровать, но у нас нет для вас награды.
Я вздохнул, но мужественно сказал:
– Ничего страшного, милорд; в любом случае я рад, что поступил благоразумно.
– Да, разумеется. Теперь мы знаем, как вас найти, если у нас появятся вопросы.
Я встал и поклонился:
– Да, милорд. Благодарю вас.
– Это вам спасибо, – ответил он, и наш разговор закончился.
Я вышел в коридор, где продолжали ждать своей очереди посетители, и начал не торопясь спускаться по лестнице.
– Лойош, – позвал я.
– Я здесь, босс.
– За мной будут следить, так что пока держись от меня на расстоянии.
– Хорошо. А кто будет за тобой следить, босс?
– Точно не знаю, но думаю, что враг.
– О, у нас появились враги?
– Мне так кажется. Может быть.
– Хорошо снова иметь врагов, босс. Куда ты их намерен отвести?
– Хороший вопрос, – заметил я. – Я тебе сообщу, когда прибуду на место.
ГЛАВА 6
Я стоял на улице, возле ратуши. Теперь мне предстояло придумать план дальнейших действий. И не оглядываться по сторонам, чтобы не выйти из образа.
Не так уж часто удается заранее узнать, что за тобой будут следить. Такую удачу упускать нельзя.
– Я их засек, босс. Двое, настоящие профи.
– Что они делают?
– Ждут, пока ты куда-нибудь пойдешь.
– Хорошо. Пусть подождут.
Конечно, я намеревался вести себя именно так, как они предполагали. Мне не составило большого труда восстановить пропущенную часть диалога Лофтиса с Доммом. Они лишь делали вид, будто ведут следствие, выдавая те результаты, которые им были известны заранее. Окончательно я убедился в правильности своих предположений во время беседы с Гнездовором, которого гораздо больше интересовало, как я их нашел и почему я хочу им что-то сообщить, чем сама информация, которой я якобы владел. Но что теперь? Я знаю, что настоящего расследования нет – факт, сам по себе склоняющий чашу весов в пользу того (хотя утверждать с уверенностью я по-прежнему ничего не мог), что Файриса все-таки убили. Но я все еще ни на йоту не приблизился к тем, кто дергает за веревочки или будет за них дергать в ближайшие несколько месяцев или лет.
Кроме того, Кайра, меня, как и тебя, беспокоила еще одна вещь. Зачем Империи организовывать такую операцию? Я никогда не слышал ни о чем подобном. Для осуществления такой аферы нужны высокопоставленные чиновники и очень серьезные причины. Главным становился вопрос – кто? Кто в Империи и кто в мире Файриса? А я совсем не знаю людей из этих сфер.
Я мысленно пробежал по тем выпискам, которые сделал из бумаг, позаимствованных тобой в особняке Файриса. На основании этих документов и того, что заявил твой дружок Безжалостный, я пришел к выводу, что дети Файриса должны оказаться в самом центре клубка интриг. Если, конечно, он намеревался передать все свои дела в их руки, разделив между ними полномочия в соответствии с их способностями. У него были жена, сын и две дочери, а также другие родственники.
Его супруга, как я слышал от кого-то, в прошлом служила третьим помощником на военном корабле, что говорит о ее лидерских качествах, но из бумаг следует, что Файрис ей никогда не верил, и поэтому она не имела никакого отношения к его бизнесу. О его сыне ходит достаточно слухов: все, к чему он прикасается, превращается в прах; с каждым годом Файрис доверял ему все меньше и меньше. Если бы мне предложили угадать содержание завещания Файриса, то я бы предположил, что сыну он оставил дом, от силы два, некоторую сумму наличными и больше ничего.
Есть еще дочери: младшая, баронесса Риига, и старшая, графиня Эндра. Из записок Файриса становится ясно, что в последнее время он поручал им все более и более ответственные дела и они активно работали в его бизнесе. Именно в этот момент, Кайра, я очень пожалел, что со мной нет моей прежней команды, потому что достаточно было бы только намекнуть Крейгару – кстати, как он поживает? – и через пару дней я знал бы о них все необходимое. Я ненавижу работу, требующую беготни, не говоря уже о том, что у меня просто не хватает на нее времени.
Ну, если ничего не остается, кроме как вслепую болтаться по городу, то так тому и быть, подумал я и решительно зашагал обратно в ратушу.
Симпатичные лиорны не узнали меня и отнеслись к Калдору-креоте гораздо внимательнее, чем к Падрейку, человеку с Востока, – о том, как они обошлись бы с джарегом Владом, я даже и думать не хочу. Кстати, далеко не все из них были лиорнами – но старались на них походить. И хватит об этом.
Через две минуты я уже разглядывал карты города, а еще через полчаса выяснил, что на них не обозначены ни баронство Риига, ни графство Эндра. Поэтому я потратил еще немного времени на поиски и расспросы и выяснил, что земель с такими названиями попросту не существует – это лишь титулы без владений. Впрочем, чего еще следует ожидать от орки? Затем в течение нескольких часов я изучал списки жителей Норпорта. Обратившись к кому-нибудь за помощью, я, возможно, справился бы гораздо быстрее, но тогда мои тени узнали бы, что я ищу, а это совсем не входило в мои планы.
Эндра – человек, а не земельное владение – живет высоко в Вантейдж-Хилл, над маленьким городком, который называется Харпер, неподалеку от окраин Норпорта. Я прикинул расстояние до него – не больше часа ходьбы, и от мысли, что Домм и Тиммер натрут себе мозоли, настроение у меня заметно улучшилось. Кроме того, ты знаешь, как я отношусь к лошадям. Поэтому я без промедления отправился в путь.
День выдался отличным, с моря дул легкий бриз. По дороге я внес несколько мелких, но существенных изменений в свой облик – ты ведь знаешь, как это делается, – поднял воротник, причесал волосы, по-другому застегнул пуговицы. В результате я стал выглядеть вполне респектабельно – в противном случае Эндра или ее слуга могли бы принять меня за представителя чересчур низкого социального слоя и отказать в аудиенции.
Только одну вещь я упустил из виду, когда решительно отправлялся в путь: сапоги с толстой подошвой. Довольно скоро я начал проклинать себя за страсть к переодеваниям, а Лойош, следовавший на почтительном расстоянии, принялся открыто надо мной потешаться. Кроме того, меня беспокоил тот факт, что я остался без шпаги. Да и те двое, что следили за мной, внушали вполне понятные чувства опасения и тревоги. Иными словами, когда я подходил к Вантейдж-Хилл, настроение у меня окончательно испортилось.
Оказалось, что Эндра живет в весьма скромном особняке. Самый обычный дом, на небольшом холме, однако грамотно выстроенный, и я сразу понял, что внутри очень уютно. За газонами тщательно ухаживают, повсюду аккуратно подстриженные деревья, конечно, не так идеально, как в Императорском дворце или у Дьявола, если ты там была, – ах да, конечно, ты часто бывала у него, извини.
Не знаю. Когда я подходил к дому, то думал, что, возможно, меня испортили Черный Замок и гора Тсер, но я ожидал большего – чего-то поражающего взгляд, наверное. Но потом вспомнил твое описание дома Файриса – того, где он действительно жил, а не пускал, по обыкновению, людям пыль в глаза, – он ведь тоже не слишком впечатляющий, не правда ли? Такие привычки, решил я, вполне могут передаваться по наследству. Мне также бросилось в глаза отсутствие охраны. Дом Файриса хорошо охранялся – неужели следующее поколение отказалось от стремления к безопасности? Меня бесит, когда я сталкиваюсь с вещами, которых не понимаю.
Я постучался в дверь и стал ждать. Вскоре она отворилась. Я поклонился, представился как Калдор и попросил хозяйку дома уделить мне несколько минут.
Человек, неподвижно стоявший в дверном проеме, некоторое время смотрел на меня, словно сомневался, правильно ли он понял мою просьбу.
– Могу узнать, что привело вас к графине? – наконец спросил он.
– Боюсь, у меня к ней личное дело, – ответил я.
На его лице появилось сомнение. Я попытался сделать вид, что абсолютно уверен в себе – что не так-то просто как в моем обычном виде, так и в личине креоты, да и вел он себя как-то уж слишком холодно. Наверное, стоило переодеться драконлордом, но тогда мне вряд ли удалось бы что-нибудь узнать у императорских следователей.
И все же слуга впустил меня и предложил немного подождать, пока он выяснит, сможет ли графиня меня принять. Я поступил так, как сделал бы любой человек, окажись он на моем месте, – огляделся по сторонам. Широкая лестница из белого мрамора по изящной дуге уходила наверх, сверкающие белизной стены лишь подчеркивали ее элегантность – о, Кайра, моя дорогая, тебе бы там понравилось. Я никогда не был расположен к воровству, но мной овладело искушение. Стены особняка украшают золотые блюда, а повсюду мраморные бюсты, хрустальные фигурки, расшитые жемчугом гобелены – ты бы прослезилась. Великолепные зеркала в изысканных рамах, инкрустированных самоцветами. Там все кричит о богатстве. То показное, что я искал снаружи, оказалось внутри, начисто опровергая мою версию, что члены семьи Файриса предпочитают скромный образ жизни. Это меня так поразило, Кайра, что я сразу заинтересовался психологией обитателей необычного дома.
А потом я сообразил, что есть нечто общее между внешним видом дома и внутренним – они практически ничего не открывают стороннему наблюдателю. Да, ты сразу видишь, что его обитатели невероятно богаты, но что еще? Можно многое сказать о человеке, взглянув на обстановку и убранство его дома, – ведь так? Но только не здесь. Тут первым делом в глаза бросается фантастическая роскошь. Ничего более. Возможно, так получилось из-за того, что сама графиня человек поверхностный – или же просто не хочет, чтобы о ней хоть что-нибудь узнали?
Пока я размышлял, появился слуга и доложил:
– Графиня уделит вам несколько минут. Она примет вас в библиотеке. Пожалуйста, следуйте за мной.
Я повиновался.
Библиотека. Ага. Помнишь ловушки у Маролана в библиотеке? О, конечно, помнишь. Ты когда-нибудь в них попадалась? Нет, я снимаю вопрос, извини. Но, видишь ли, в библиотеке графини все напоминало о ловушках Маролана – огромные тома с инкрустированными драгоценными камнями переплетами прикованы цепями к пюпитрам. Возможно, я слегка преувеличиваю. Но библиотека производит именно такое впечатление – все выглядит великолепно, но у меня не возникло желания присесть и что-нибудь почитать. Библиотека не предназначена для чтения, здесь встречаются с посетителями или гостями в атмосфере, претендующей на интеллектуальность. Во всяком случае, мне так показалось. Может быть, у богатых имеются свои правила хорошего тона или же они стараются наверстать упущенное, ведь деньги появились у них далеко не сразу;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27