Затем из сумки вытащила полую кость стерха и начала высасывать через нее. Вышло много почерневшей крови и гноя. Все вычистив спиртом, она сказала Акулине: «Вот кость я оставляю тебе на память. Теперь все определит твоя судьба свыше. В течение семи дней понемножку будешь пить чистое топленое масло. Затем, если пойдешь на улучшение, будешь пить в течение семи дней еще кипяченое молоко. Но и масло, и молоко должны быть только теплые, а не горячие. Если не пойдет нагноение, перейдешь на кашу дальше через десять дней постепенно перейдешь на негустые свежие сливки. На более грубую пищу перейдешь только через девяносто девять дней или, точнее, через сто двадцать три дня после лечения, но мясо, рыбу, горячие и холодные блюда будешь есть только через год».
Анна оставалась с Акулиной, пока она соблюдала очень тонкую диету, и уехала домой только тогда, когда убедилась, что больная выздоравливает. Акулина дожила до глубокой старости и всегда была благодарна своей тетушке Анне.
Однажды случилось несчастье с ревкомовцем Каратаевым. Половина берцовой кости зайца застряла у него в пищеводе. Сразу вызвали Анну, уже пожилую женщину. Она, покамлав, высосала через грудь пациента большую кость и, объяснив диету, сказала: «Какой ты бедовый, разве человек может глотать такую кость! Ты ведь не медведь или волк, как я вижу», – и дала ему высосанную кость на память.
Вот яркие примеры бесследных операций, которые как редкие, яркие явления, имели место в практике великих шаманов. Мне лично не нравится, когда неосведомленные люди пишут о том, как шаман лизнул языком докрасна горячий металл или принесенный с улицы зимой мерзлой пешней проткнул свой живот и потом лизнул сало, которое прилипло к пешне и т, д. Это все фокусы, и ничто иное. Такие фокусы сможет сделать любой фокусник, лишь бы была творческая выдумка. Если вы думаете, что это делают по-настоящему, или вы думаете, что у шамана особое неуязвимое тело, то вы глубоко ошибаетесь. Такие вещи делаются только для публики, и они нисколько не возвышают шамана. Такие описания вредны, они отвлекают исследователей от основных вопросов шаманизма.
А вот высасывание болезней, бесследные операции шаманов – действительно явления, достойные исследования. Возникают раз личные вопросы. Почему шаманы различных культур, материков и народов, которые не знакомы друг с другом, пришли к таким достижениям? Например, якутские шаманы-суллэрдьиты, шаманы индейских племен, филиппинские хилеры и т, д. При высасывании болезней и инородных тел фокусами не обманешь людей. А такое явление действительно существует в природе.
Я лично, как целитель, тоже знаком с этим явлением, хотя до уровня Анны Павловой нам, современным целителям, очень далеко. Вот один из сильнейших методов лечения якутских шаманов суллэрдэссин – бесследные операции и высасывание болезней, заслуживают глубокого изучения.
Близкими соседями Анны Павловой и Николая Сыгынньах были Семен Имэнниээх, Прокопий Бырдавасыт и Михаил Борисов. Жили все в дружбе и согласии. Идейным руководителем всех была, конечно, Анна. Она занималась лечением, усовершенствованием своего мастерства. Много бывала и в Якутске, была знакома со многими знаменитыми и богатыми жителями города. Хозяйство вели наемные работники и близкие родственники. А хозяйство было большое и доходное.
Анна одевалась очень богато и красиво. Одевалась в меха и в дорогую шелковую и шерстяную одежду. Она любила носить совершенно белое длинное платье с национальными серебряными украшениями. В 1883 году, во время приезда графа Игнатьева, якутский губернатор организовал праздник, где с дорогими винами и европейскими деликатесами подавались и вкусные местные блюда. Рядом с высокими гостями сидели семь отборных якутских красавиц, одетых в очень красивую и богатую национальную одежду. Одной из них была шаманка Анна Ивановна Павлова. Губернатора нисколько не смутило то, что с высокими гостями рядом сидела знаменитая якутская шаманка-красавица, наоборот, он был очень горд ее присутствием.
Через 3-4 года после рождения первого «ребенка», Анна опять забеременела. Когда подошло время родить, Анна исчезла. Начали искать, но Николай Сыгынньах сказал:
«Не ищите ее. Все равно она родит что-то несуразное, необъяснимое… Зачем искать…»
Однажды утром жена Семена Имэнниээх Фекла в двух верстах от очерка Идэр увидела, как Анна сунула в полый пень живого окуня. С испугу Фекла со всех ног бросилась бежать и забежала к Анне. Людей было много. К удивлению всех, Анна вышла из хотона, зашла в дом и, глядя на Феклу яростными глазами, накричала на нее: «Что ты, Фекла, за мной по пятам ходишь!» А Фекла бедная сидела, вся дрожа. С тех пор при камлании Анна стала призывать «Дочка моя, Окунь, помоги…»
Прошло 3-4 года, Анна забеременела в третий раз. Когда подошло время Анне родить, пригласили шаманку Марию Хойбочох, которая жила в пяти километрах от нее. На этот раз Анна родила птичку. Вскоре она сказала: «Дайте мне мое дитя», – и велела открыть дверь. На дворе стояла июньская жара. Роженица, посадив птичку на ладонь, сказала: «Ты, оказывается, не нуждаешься в моем воспитании. Когда нужна будешь, я буду вызывать тебя со словами: „Приди, моя Кэкэ-Бука“, а ты прилетай». И птичка вылетела из дома.
Муж Анны, Николай Сыгынньах, умер рано, его похоронили возле озера Дьэнкэ. Затем возле местности Окучу нашли мертвым брата Анны Николая Холохоно. Анна, посмотрев на покойника, сказала: «Брат, как и муж, умер от копья шаманов. Они всегда были неосторожными людьми».
К власти пришли коммунисты. Начались большие изменения в общественной жизни. Анна постарела, начала лечить только знакомых людей. Как и раньше, она лето проводила в местности Нээтийэ, а зимовала на берегу озера Кучан, где раньше жил ее предок Дуора Боотур.
Великая шаманка последний раз камлала в 1918 году. Из людей, которые присутствовали на данном камлании, жив только Иосиф Мальцев. В этот день сын Хатырыка, уроженец Тасагарского наслега, Антон Поскачин провел собрание, где объяснил политику советской власти о разделе земли. Вечером заболел А. Каратаев, и лечила его Анна.
Однажды, еще до этого случая, у одного зажиточного человека, взломали амбар и украли дорогие вещи. Пострадавшие попросили Анну, чтобы она помогла своими способностями вернуть украденные вещи. Анна камлала и просила «сына Ворона» вернуть эти вещи. «Сын Ворон» принес, держа в клюве, женские трусы с бисером и серебряными украшениями и сказал Анне такие слова: «Зачем ты заставила меня принести такую грязную, гадкую вещь. Я больше никуда не прилечу к тебе», – и улетел к своему Южному Небу.
Приемная дочь вышла замуж и начала вести с мужем хозяйство матери. По новой политике из-за нехватки сенокосных угодий уменьшили и количество своего скота. Число приезжающих лечиться тоже уменьшилось. А из-за старости лет и в связи с гражданской войной великая шаманка перестала ездить в другие места.
В середине 1920-х годов на Унаардаах приехали работники органов советской власти Петр Бубякин, человек с именем Политбюро, начальник милиции Колодезников, милиционер Чомуохаан, сын Урунэя Никифоров, Алексей Кулуччу. Они остановились у зажиточного" хозяина Иннокентия Егоровича Кычкина. На следующий день они вызвали Анну. Почтенная старая великая шаманка приехала в сопровождении своего зятя, сына Сэрбэннээх, Прокопия Кылаана. Войдя в дом, она сняла свою верхнюю одежду, а затем поздоровалась со всеми за руку. Ходила она медленно, опираясь на большую трость. Сидя спиной к камельку, сказала все еще звучным и низким голосом: «Наступили страшные январские морозы, оказывается. Расскажите, приезжие молодые люди, какие новости у вас, что слышно, что видно в ваших дальних краях?» За всех ответил словоохотливый и быстрый Алексей Кулуччу. Хозяева накрыли стол и всех угостили. После угощения Анна спросила: "Зачем меня, восьмидесятилетнюю старую каргу, вызвали, молодые люди?
Сидевший до этого в глубоком молчании П. Бубякин ответил: «Говорят-рассказывают, что вы лечите людей. Советская власть запретила деятельность и попов, и шаманов. Мы были в Тогуйском и Тасагарском наслегах. Каково ваше мнение? Рассказывайте». Анна, помолчав, ответила: «Когда я была молодой, у меня были духи-помощники. А по натуре я была очень чувствительной и сострадательной к людям. Не могла выдержать, когда люди просили, и действительно лечила людей. А теперь все мои помощники ушли. Ушел Сын-Ворон, ушли Птичка Кэкэ-Бука и Дочка-Окунь. Осталась совсем одна. Кроме того, постарела и сейчас уже не могу камлать, произносить алгысы-заклинания, проводить большие обряды. Все бросила давно».
П. Бубякин спросил: «Значит, вы согласны отказаться от своей бывшей профессии?» На что Анна степенно ответила: «Раз у меня моих духов-помощников нет, что я буду обманывать людей-то зря?!» Из жалости приезжие дали шаманке денег, и она, поблагодарив их, вышла со своим зятем.
Но впоследствии, перед смертью, Анна в последний раз вылечила одну знакомую. Сын Буолкалааха Прокопий Прокопьев с матерью приехали весной к Анне, в местность Кучан Эбэтэ. Мать Прокопия страдала панарицием, не могла ни сидеть, ни спать. Кричала и стонала беспрестанно. Анна, сильно постаревшая, больная, лежала на кровати и слабо приветствовала своих гостей, с которыми раньше была в очень хороших отношениях. Услышав просьбу гостей, она сказала своей приемной дочери: «Иди, доченька, в амбар, поищи и найди полую кость стерха. Давным-давно я никого не лечила. Не знаю, получится ли у меня лечение. Это будет мое последнее и прощальное лечение». Дочь нашла инструмент и дала матери, Анна с большим трудом встала с постели и вытащила из своего ящика спирт. Спирт налила в блюдечко и поставила на стол, а потом начала через полую кость стерха высасывать болезнь из больного пальца женщины. Высосанное она выплевывала в блюдечко со спиртом. Завершив дело, она ополоснула свой рот и горло спиртом, затем велела дочери вынести блюдечко и вылить содержимое далеко от дома. Больная совсем успокоилась, боли у нее прошли. Они вместе попили чаю. Когда Прокопий с матерью уходили, Анна сказала: «Это было мое последнее лечение. Через три дня я умру. Как бы я хотела умереть в своем зимнем доме!»
Действительно, Анна до этого всегда говорила, что хочет умереть в зимнике. Ей не хотелось умирать летом в Унаардаахе, потому что она видела, что в данной местности в будущем будет жить множество людей и не хотела волной своей смерти смести счастье данной местности. Когда Анна умерла, ее похоронили между Николаем Сыгынньах и Николаем Холохоно. Так завершила свою жизнь одна из самых талантливых женщин нашего народа.
При жизни Анны были созданы и передавались из уст в уста различные легенды о ней. Из них я выбрал наиболее интересные.
1. Анна в молодости гостила в одном большом богатом доме в городе Якутске. Стол был богато и красиво сервирован. Золотые вилки, ложки, серебряная и хрустальная посуда, красивые вазы с цветами, роскошные блюда дополняли сервировку стола. Красиво и богато одетых гостей хозяева рассаживали на венские стулья. Высокую, очень красивую Анну в длинном белом платье с национальными украшениями усадили напротив молодого и красивого парня, сына известного богача. Увидев девушку, парень подумал: «А вот какая, оказывается, великая шаманка?! Неужели такая красивая девушка занимается таким грязным делом – шаманскими методами лечения?» Анна покраснела и, положив золотую вилку на стол, сказала парню: «Оказывается, сидя за столом, мысленно друг другу говорим всякие нехорошие слова». Парень опешил, у него волосы на голове стали дыбом, по спине побежали мурашки. Хозяева очень культурно и мягко уладили спор.
Прошло некоторое время. Богатый купец по каким-то делам заехал в далекий II Лючинский наслег. Он зашел в дом Анны. Хозяйка хорошо угостила своего гостя, она-то сразу узнала в богатом купце того молодого парня, который когда-то ее оскорбил на празднике. А купец не знал, что Анна живет в такой глуши. Он всегда думал, что девушка-шаманка жила где-то в центральном улусе. Купец подумал: «Как похожа хозяйка на ту девушку шаманку, с которой когда-то мы поссорились!»
Утром гость, отблагодарив хозяев, уехал. Но вечером приехал обратно к тому же дому. Пришлось зайти и остаться па ночь. Хозяйка с таким же радушным гостеприимством приняла и угостила купца. На следующий день вечером он опять возвратился. И был такой же прием. Но утром купец осмелился спросить: "Это почему я не могу выехать? Кто мне так мешает? Раньше я такого не знал ". Анна ответила ему: «Вы когда-то очень сильно оскорбили меня, но не извинились за это. Я, от того что вы были очень молодым и красивым парнем, не отомстила за это. А теперь извините!» Глаза купца округлились, он извинился и подарил Анне дорогие вещи. Она сказала ему:
Вот теперь-то вам всегда будет сопутствовать удача и будь всегда счастливы да удачливы!" – и поцеловала купца.
2. В молодые годы у Анны была подруга Вера Бэдэрдээх, тоже шаманка. Летом обе они, одевшись во все белое, переходили через озеро и, достигнув сухого берега, Анна сказала Вере: «А ну-ка, подружка моя, покажи свои подошвы!» При этом подошвы у Веры были чуть мокрые, а у Анны они всегда сухие. И Анна сказала:
«Хоть ты, Вера, моя подруга, великая шаманка, оказывается, все же уступаешь мне». Так вот в молодые годы шутили две шаманки.
3. Рассказывает знаменитый гипнотерапевт, большой педагог В. Л. Сенькин.
С нами в школе учился уже взрослый человек Иван Иванович Иванов. Оказывается, этот Иванов, когда учился в Мукучинской школе, однажды заблудился в лесу и долго скитался в нем. Его искали и не нашли. Затем обратились к Анне Павловой, которая была, по словам Ивана, очень старой. Старая шаманка сказала: «Мальчик ходит возле одного озера, но я его приведу к поселку. Не беспокойтесь, он придет». А Иван рассказал следующее: «Когда я находился на берегу одного озера, прилетел ворон и сел почти у моих ног. Хотел поймать его, но не смог. И вот, гоняясь за птицей, пришел к деревне».
Известный учитель И. А. Борисов рассказал В. Л. Сенькину следующее. Когда Анна умирала, ее спросили: «А вы еще вернетесь на землю?» Она ответила: «Не знаю. Но думаю, что больше не вернусь на землю. С того света не возвращаются. Я так полагаю». Об этом И. А. Борисову рассказал человек, который был свидетелем последних минут жизни А. Павловой.
4. Однажды в Лючинском Семен Качкин организовал большой ысыах. Были приглашены высокие гости: сам улусный голова, князья и богачи Мукучинского, Лючинского, Орготского (ныне Хам-пинского), Тасагарского, Жемконского, Тогуйского, Муосайского, Борогонского наслегов. Кроме того, собралось много народу из местного населения. Было приготовлено много кумыса, забили двенадцать крупных, откормленных в течение нескольких лет, рогатого и конного скота. В изобилии были приготовлены и мучные блюда, было в меру и вино. Ысыах прошел очень хорошо. Но на следующий день распространился скорбный слух: исчезли двое, первый – человек из рода Мае, живший на восточной стороне озера Уыаардаах, Никифор Иванов и семнадцатилетний сын Кычкина Семена-Второго, Петр. Кычкин Семен-Первый, который провел большой праздник, организовал поиск, но поиск был безуспешным. Искали в течение недели, но никаких результатов не было.
Тогда обратились к Анне с большой просьбой. Она, покамлав короткое время, сообщила присутствующим: "Никифор лежит в воде чуть южнее от середины озера по направлению к лиственнице с наростами. Завтра утром во время восхода солнца соберитесь у этой лиственницы и понаблюдайте. Вода начнет бурлить в том месте, где лежит Никифор. Это значит: моя Дочка-Окунь подает знак. Тогда быстро на лодках подплывите и опустите длинные веревки с грузилами. Так вы вытащите Никифора.
А второй парень близко, примерно за версту от дома, он лежит в густых зарослях молодых лиственниц. Оказывается, он очень много выпил кумыса, лег там отдохнуть и крепко заснул. Парень умер от чрезмерно много выпитого кумыса в лежит на спине, а Никифор лежит в воде ничком".
Так и сделали и нашли обоих в точно указанных местах и со скорбью похоронили их.
5. Иосиф Мальцев подрос и начал косить и выполнять более тяжелую физическую работу. Однажды произошел большой пожар. Вокруг озера Харбалаах жили семь хозяйств, из которых пять находились на южной стороне озера. Близко от южного берега Харбалаах находилось озеро Тыыраахылаах. Начавшийся с берегов последнего озера пожар был очень сильным и страшным. Родной дядя Иосифа Кирилл Иванович Мальцев прискакал на коне к наследному князю Софрону Трофимову. Собралось много народу, но все попытки утихомирить стихию остались безуспешными. Род Мегинцев – Мальцевы не знали, что делать. Князь Софрон Трофимов обратился к самому старшему в роде Мегинцев – Ивану Мальцеву, ехать и просить помощи у Анны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Анна оставалась с Акулиной, пока она соблюдала очень тонкую диету, и уехала домой только тогда, когда убедилась, что больная выздоравливает. Акулина дожила до глубокой старости и всегда была благодарна своей тетушке Анне.
Однажды случилось несчастье с ревкомовцем Каратаевым. Половина берцовой кости зайца застряла у него в пищеводе. Сразу вызвали Анну, уже пожилую женщину. Она, покамлав, высосала через грудь пациента большую кость и, объяснив диету, сказала: «Какой ты бедовый, разве человек может глотать такую кость! Ты ведь не медведь или волк, как я вижу», – и дала ему высосанную кость на память.
Вот яркие примеры бесследных операций, которые как редкие, яркие явления, имели место в практике великих шаманов. Мне лично не нравится, когда неосведомленные люди пишут о том, как шаман лизнул языком докрасна горячий металл или принесенный с улицы зимой мерзлой пешней проткнул свой живот и потом лизнул сало, которое прилипло к пешне и т, д. Это все фокусы, и ничто иное. Такие фокусы сможет сделать любой фокусник, лишь бы была творческая выдумка. Если вы думаете, что это делают по-настоящему, или вы думаете, что у шамана особое неуязвимое тело, то вы глубоко ошибаетесь. Такие вещи делаются только для публики, и они нисколько не возвышают шамана. Такие описания вредны, они отвлекают исследователей от основных вопросов шаманизма.
А вот высасывание болезней, бесследные операции шаманов – действительно явления, достойные исследования. Возникают раз личные вопросы. Почему шаманы различных культур, материков и народов, которые не знакомы друг с другом, пришли к таким достижениям? Например, якутские шаманы-суллэрдьиты, шаманы индейских племен, филиппинские хилеры и т, д. При высасывании болезней и инородных тел фокусами не обманешь людей. А такое явление действительно существует в природе.
Я лично, как целитель, тоже знаком с этим явлением, хотя до уровня Анны Павловой нам, современным целителям, очень далеко. Вот один из сильнейших методов лечения якутских шаманов суллэрдэссин – бесследные операции и высасывание болезней, заслуживают глубокого изучения.
Близкими соседями Анны Павловой и Николая Сыгынньах были Семен Имэнниээх, Прокопий Бырдавасыт и Михаил Борисов. Жили все в дружбе и согласии. Идейным руководителем всех была, конечно, Анна. Она занималась лечением, усовершенствованием своего мастерства. Много бывала и в Якутске, была знакома со многими знаменитыми и богатыми жителями города. Хозяйство вели наемные работники и близкие родственники. А хозяйство было большое и доходное.
Анна одевалась очень богато и красиво. Одевалась в меха и в дорогую шелковую и шерстяную одежду. Она любила носить совершенно белое длинное платье с национальными серебряными украшениями. В 1883 году, во время приезда графа Игнатьева, якутский губернатор организовал праздник, где с дорогими винами и европейскими деликатесами подавались и вкусные местные блюда. Рядом с высокими гостями сидели семь отборных якутских красавиц, одетых в очень красивую и богатую национальную одежду. Одной из них была шаманка Анна Ивановна Павлова. Губернатора нисколько не смутило то, что с высокими гостями рядом сидела знаменитая якутская шаманка-красавица, наоборот, он был очень горд ее присутствием.
Через 3-4 года после рождения первого «ребенка», Анна опять забеременела. Когда подошло время родить, Анна исчезла. Начали искать, но Николай Сыгынньах сказал:
«Не ищите ее. Все равно она родит что-то несуразное, необъяснимое… Зачем искать…»
Однажды утром жена Семена Имэнниээх Фекла в двух верстах от очерка Идэр увидела, как Анна сунула в полый пень живого окуня. С испугу Фекла со всех ног бросилась бежать и забежала к Анне. Людей было много. К удивлению всех, Анна вышла из хотона, зашла в дом и, глядя на Феклу яростными глазами, накричала на нее: «Что ты, Фекла, за мной по пятам ходишь!» А Фекла бедная сидела, вся дрожа. С тех пор при камлании Анна стала призывать «Дочка моя, Окунь, помоги…»
Прошло 3-4 года, Анна забеременела в третий раз. Когда подошло время Анне родить, пригласили шаманку Марию Хойбочох, которая жила в пяти километрах от нее. На этот раз Анна родила птичку. Вскоре она сказала: «Дайте мне мое дитя», – и велела открыть дверь. На дворе стояла июньская жара. Роженица, посадив птичку на ладонь, сказала: «Ты, оказывается, не нуждаешься в моем воспитании. Когда нужна будешь, я буду вызывать тебя со словами: „Приди, моя Кэкэ-Бука“, а ты прилетай». И птичка вылетела из дома.
Муж Анны, Николай Сыгынньах, умер рано, его похоронили возле озера Дьэнкэ. Затем возле местности Окучу нашли мертвым брата Анны Николая Холохоно. Анна, посмотрев на покойника, сказала: «Брат, как и муж, умер от копья шаманов. Они всегда были неосторожными людьми».
К власти пришли коммунисты. Начались большие изменения в общественной жизни. Анна постарела, начала лечить только знакомых людей. Как и раньше, она лето проводила в местности Нээтийэ, а зимовала на берегу озера Кучан, где раньше жил ее предок Дуора Боотур.
Великая шаманка последний раз камлала в 1918 году. Из людей, которые присутствовали на данном камлании, жив только Иосиф Мальцев. В этот день сын Хатырыка, уроженец Тасагарского наслега, Антон Поскачин провел собрание, где объяснил политику советской власти о разделе земли. Вечером заболел А. Каратаев, и лечила его Анна.
Однажды, еще до этого случая, у одного зажиточного человека, взломали амбар и украли дорогие вещи. Пострадавшие попросили Анну, чтобы она помогла своими способностями вернуть украденные вещи. Анна камлала и просила «сына Ворона» вернуть эти вещи. «Сын Ворон» принес, держа в клюве, женские трусы с бисером и серебряными украшениями и сказал Анне такие слова: «Зачем ты заставила меня принести такую грязную, гадкую вещь. Я больше никуда не прилечу к тебе», – и улетел к своему Южному Небу.
Приемная дочь вышла замуж и начала вести с мужем хозяйство матери. По новой политике из-за нехватки сенокосных угодий уменьшили и количество своего скота. Число приезжающих лечиться тоже уменьшилось. А из-за старости лет и в связи с гражданской войной великая шаманка перестала ездить в другие места.
В середине 1920-х годов на Унаардаах приехали работники органов советской власти Петр Бубякин, человек с именем Политбюро, начальник милиции Колодезников, милиционер Чомуохаан, сын Урунэя Никифоров, Алексей Кулуччу. Они остановились у зажиточного" хозяина Иннокентия Егоровича Кычкина. На следующий день они вызвали Анну. Почтенная старая великая шаманка приехала в сопровождении своего зятя, сына Сэрбэннээх, Прокопия Кылаана. Войдя в дом, она сняла свою верхнюю одежду, а затем поздоровалась со всеми за руку. Ходила она медленно, опираясь на большую трость. Сидя спиной к камельку, сказала все еще звучным и низким голосом: «Наступили страшные январские морозы, оказывается. Расскажите, приезжие молодые люди, какие новости у вас, что слышно, что видно в ваших дальних краях?» За всех ответил словоохотливый и быстрый Алексей Кулуччу. Хозяева накрыли стол и всех угостили. После угощения Анна спросила: "Зачем меня, восьмидесятилетнюю старую каргу, вызвали, молодые люди?
Сидевший до этого в глубоком молчании П. Бубякин ответил: «Говорят-рассказывают, что вы лечите людей. Советская власть запретила деятельность и попов, и шаманов. Мы были в Тогуйском и Тасагарском наслегах. Каково ваше мнение? Рассказывайте». Анна, помолчав, ответила: «Когда я была молодой, у меня были духи-помощники. А по натуре я была очень чувствительной и сострадательной к людям. Не могла выдержать, когда люди просили, и действительно лечила людей. А теперь все мои помощники ушли. Ушел Сын-Ворон, ушли Птичка Кэкэ-Бука и Дочка-Окунь. Осталась совсем одна. Кроме того, постарела и сейчас уже не могу камлать, произносить алгысы-заклинания, проводить большие обряды. Все бросила давно».
П. Бубякин спросил: «Значит, вы согласны отказаться от своей бывшей профессии?» На что Анна степенно ответила: «Раз у меня моих духов-помощников нет, что я буду обманывать людей-то зря?!» Из жалости приезжие дали шаманке денег, и она, поблагодарив их, вышла со своим зятем.
Но впоследствии, перед смертью, Анна в последний раз вылечила одну знакомую. Сын Буолкалааха Прокопий Прокопьев с матерью приехали весной к Анне, в местность Кучан Эбэтэ. Мать Прокопия страдала панарицием, не могла ни сидеть, ни спать. Кричала и стонала беспрестанно. Анна, сильно постаревшая, больная, лежала на кровати и слабо приветствовала своих гостей, с которыми раньше была в очень хороших отношениях. Услышав просьбу гостей, она сказала своей приемной дочери: «Иди, доченька, в амбар, поищи и найди полую кость стерха. Давным-давно я никого не лечила. Не знаю, получится ли у меня лечение. Это будет мое последнее и прощальное лечение». Дочь нашла инструмент и дала матери, Анна с большим трудом встала с постели и вытащила из своего ящика спирт. Спирт налила в блюдечко и поставила на стол, а потом начала через полую кость стерха высасывать болезнь из больного пальца женщины. Высосанное она выплевывала в блюдечко со спиртом. Завершив дело, она ополоснула свой рот и горло спиртом, затем велела дочери вынести блюдечко и вылить содержимое далеко от дома. Больная совсем успокоилась, боли у нее прошли. Они вместе попили чаю. Когда Прокопий с матерью уходили, Анна сказала: «Это было мое последнее лечение. Через три дня я умру. Как бы я хотела умереть в своем зимнем доме!»
Действительно, Анна до этого всегда говорила, что хочет умереть в зимнике. Ей не хотелось умирать летом в Унаардаахе, потому что она видела, что в данной местности в будущем будет жить множество людей и не хотела волной своей смерти смести счастье данной местности. Когда Анна умерла, ее похоронили между Николаем Сыгынньах и Николаем Холохоно. Так завершила свою жизнь одна из самых талантливых женщин нашего народа.
При жизни Анны были созданы и передавались из уст в уста различные легенды о ней. Из них я выбрал наиболее интересные.
1. Анна в молодости гостила в одном большом богатом доме в городе Якутске. Стол был богато и красиво сервирован. Золотые вилки, ложки, серебряная и хрустальная посуда, красивые вазы с цветами, роскошные блюда дополняли сервировку стола. Красиво и богато одетых гостей хозяева рассаживали на венские стулья. Высокую, очень красивую Анну в длинном белом платье с национальными украшениями усадили напротив молодого и красивого парня, сына известного богача. Увидев девушку, парень подумал: «А вот какая, оказывается, великая шаманка?! Неужели такая красивая девушка занимается таким грязным делом – шаманскими методами лечения?» Анна покраснела и, положив золотую вилку на стол, сказала парню: «Оказывается, сидя за столом, мысленно друг другу говорим всякие нехорошие слова». Парень опешил, у него волосы на голове стали дыбом, по спине побежали мурашки. Хозяева очень культурно и мягко уладили спор.
Прошло некоторое время. Богатый купец по каким-то делам заехал в далекий II Лючинский наслег. Он зашел в дом Анны. Хозяйка хорошо угостила своего гостя, она-то сразу узнала в богатом купце того молодого парня, который когда-то ее оскорбил на празднике. А купец не знал, что Анна живет в такой глуши. Он всегда думал, что девушка-шаманка жила где-то в центральном улусе. Купец подумал: «Как похожа хозяйка на ту девушку шаманку, с которой когда-то мы поссорились!»
Утром гость, отблагодарив хозяев, уехал. Но вечером приехал обратно к тому же дому. Пришлось зайти и остаться па ночь. Хозяйка с таким же радушным гостеприимством приняла и угостила купца. На следующий день вечером он опять возвратился. И был такой же прием. Но утром купец осмелился спросить: "Это почему я не могу выехать? Кто мне так мешает? Раньше я такого не знал ". Анна ответила ему: «Вы когда-то очень сильно оскорбили меня, но не извинились за это. Я, от того что вы были очень молодым и красивым парнем, не отомстила за это. А теперь извините!» Глаза купца округлились, он извинился и подарил Анне дорогие вещи. Она сказала ему:
Вот теперь-то вам всегда будет сопутствовать удача и будь всегда счастливы да удачливы!" – и поцеловала купца.
2. В молодые годы у Анны была подруга Вера Бэдэрдээх, тоже шаманка. Летом обе они, одевшись во все белое, переходили через озеро и, достигнув сухого берега, Анна сказала Вере: «А ну-ка, подружка моя, покажи свои подошвы!» При этом подошвы у Веры были чуть мокрые, а у Анны они всегда сухие. И Анна сказала:
«Хоть ты, Вера, моя подруга, великая шаманка, оказывается, все же уступаешь мне». Так вот в молодые годы шутили две шаманки.
3. Рассказывает знаменитый гипнотерапевт, большой педагог В. Л. Сенькин.
С нами в школе учился уже взрослый человек Иван Иванович Иванов. Оказывается, этот Иванов, когда учился в Мукучинской школе, однажды заблудился в лесу и долго скитался в нем. Его искали и не нашли. Затем обратились к Анне Павловой, которая была, по словам Ивана, очень старой. Старая шаманка сказала: «Мальчик ходит возле одного озера, но я его приведу к поселку. Не беспокойтесь, он придет». А Иван рассказал следующее: «Когда я находился на берегу одного озера, прилетел ворон и сел почти у моих ног. Хотел поймать его, но не смог. И вот, гоняясь за птицей, пришел к деревне».
Известный учитель И. А. Борисов рассказал В. Л. Сенькину следующее. Когда Анна умирала, ее спросили: «А вы еще вернетесь на землю?» Она ответила: «Не знаю. Но думаю, что больше не вернусь на землю. С того света не возвращаются. Я так полагаю». Об этом И. А. Борисову рассказал человек, который был свидетелем последних минут жизни А. Павловой.
4. Однажды в Лючинском Семен Качкин организовал большой ысыах. Были приглашены высокие гости: сам улусный голова, князья и богачи Мукучинского, Лючинского, Орготского (ныне Хам-пинского), Тасагарского, Жемконского, Тогуйского, Муосайского, Борогонского наслегов. Кроме того, собралось много народу из местного населения. Было приготовлено много кумыса, забили двенадцать крупных, откормленных в течение нескольких лет, рогатого и конного скота. В изобилии были приготовлены и мучные блюда, было в меру и вино. Ысыах прошел очень хорошо. Но на следующий день распространился скорбный слух: исчезли двое, первый – человек из рода Мае, живший на восточной стороне озера Уыаардаах, Никифор Иванов и семнадцатилетний сын Кычкина Семена-Второго, Петр. Кычкин Семен-Первый, который провел большой праздник, организовал поиск, но поиск был безуспешным. Искали в течение недели, но никаких результатов не было.
Тогда обратились к Анне с большой просьбой. Она, покамлав короткое время, сообщила присутствующим: "Никифор лежит в воде чуть южнее от середины озера по направлению к лиственнице с наростами. Завтра утром во время восхода солнца соберитесь у этой лиственницы и понаблюдайте. Вода начнет бурлить в том месте, где лежит Никифор. Это значит: моя Дочка-Окунь подает знак. Тогда быстро на лодках подплывите и опустите длинные веревки с грузилами. Так вы вытащите Никифора.
А второй парень близко, примерно за версту от дома, он лежит в густых зарослях молодых лиственниц. Оказывается, он очень много выпил кумыса, лег там отдохнуть и крепко заснул. Парень умер от чрезмерно много выпитого кумыса в лежит на спине, а Никифор лежит в воде ничком".
Так и сделали и нашли обоих в точно указанных местах и со скорбью похоронили их.
5. Иосиф Мальцев подрос и начал косить и выполнять более тяжелую физическую работу. Однажды произошел большой пожар. Вокруг озера Харбалаах жили семь хозяйств, из которых пять находились на южной стороне озера. Близко от южного берега Харбалаах находилось озеро Тыыраахылаах. Начавшийся с берегов последнего озера пожар был очень сильным и страшным. Родной дядя Иосифа Кирилл Иванович Мальцев прискакал на коне к наследному князю Софрону Трофимову. Собралось много народу, но все попытки утихомирить стихию остались безуспешными. Род Мегинцев – Мальцевы не знали, что делать. Князь Софрон Трофимов обратился к самому старшему в роде Мегинцев – Ивану Мальцеву, ехать и просить помощи у Анны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73