Точно так же, будь мы в лодке, а нам бросили бы для спасения веревки, привязанные другим концом к скале, мы не тянули бы скалу к себе, а скорее тянули бы себя и лодку к скале» («Божественные имена», 3,1).
Заметим, что равно как индийское философское размышление постоянно пользовалось архаическими образами веревки, нити и ткани, так теософы и греческие мыслители издавна толковали древний миф о Гомеровой золотой цепи подобным же образом. Как в Индии, хотя в другой перспективе, образ золотой веревки служил отправным пунктом и для космологических теорий, и для описания человеческого состояния. Добавим, что aurea catena Homeri продолжала питать философское размышление уже в XVIII столетии. Маленькая книжка в духе розенкрейцеров, «Aurea catena Homeri, или описание происхождения природы и природных вещей», сыграла важную роль в формировании мышления юного Гете.
Образ веревки иногда применяется для обозначения связи между духом (nous) и душой (psyche). В своем сочинении «О демоне Сократа» (22) Плутарх заявляет, что часть, «погруженная в тело, называется psyche, а неиспорченная часть называется помз»; и продолжает: nоus качается над головой, касаясь верхушки черепа; она подобна веревке, которую нужно держать и с помощью которой следует направлять низшую часть духа до тех пор, пока она повинуется и не преодолевается страстями плоти". Весьма вероятно, концепция nоus в форме веревки была развита неоплатониками из платонова описания людей как кукол богов и веревки разума. Но даже если так, то этот образ может также представлять некоторую парапсихологическую практику. В самом деле, согласно опытам д-ра X. Каррингтона и Силвана Дж. Малдуна, обсуждавшимся недавно Рэйнором С. Джонсоном, казалось бы, что некоторые человеческие существа способны чувствовать и в то же время видеть что-то вроде веревки или нити, привязывающей физическое тело к таинственному телу (называемому на псевдо-оккультном жаргоне «астральным телом»). Как излагает Рэйнор Джонсон, «Он (С. Дж. Малдун) говорит, что существует астральный кабель или веревка, связывающая головы физического и астрального тела – очень эластичная… Она осуществляет значительное натяжение или контроль до предела, колеблющегося примерно от восьми до пятнадцати футов. За этим пределом наступает чувство свободы, но веревка всегда присутствует, хотя и очень тонкая, но при этом сохраняющая прочность… Как только астральное тело сдвинулось за пределы действенности веревки.., кабель уменьшается до тонкой, нитеобразной структуры и, как можно было ожидать, поток энергии от астрального к физическому телу сильно уменьшается… Смерть физического тела, вероятно, причиняется разрывом астральной веревки». Нам нет надобности обсуждать достоверность подобных опытов. Заметим только, что, по утверждениям некоторых из наших западных современников, они чувствуют и видят эту тонкую веревку. Мир воображения и промежуточный мир сверхчувственных ощущений не менее реален, чем физический мир. Можно, конечно, возразить, что авторы, которых мы только что приводили, сознательно или бессознательно «вообразили» свои ощущения в результате чтения Плутарха или других подобных трудов.
Но это не обесценивает достоверность таких парапсихологических опытов. Ибо австралийские целители тоже говорят о веревке, чудесным образом привязанной к их телам. Со времен работ Хоуитта известно, что целители обладают волшебной веревкой, с помощью которой они, по их утверждениям, взбираются на Небо. Недавние исследования Роналда Берндта и профессора А. П. Элкина открыли сенсационные детали относительно этой волшебной веревки. Вот описание Элкина: «Во время инициации целителей в Юго-Восточной Австралии посредством заклинаний извлекают веревку из целителя. Эта веревка дает ему возможность совершать удивительные подвиги, например, испускать огонь из желудка, словно по электрической проволоке. А еще интереснее использование веревки, чтобы подниматься к небу, или на вершины деревьев, или в пространство. Во время инициационного парада, в момент подъема церемониального энтузиазма, волшебник ложится на спину под деревом, поднимает свою веревку и взбирается по ней наверх до гнезда на верхушке дерева; затем он передвигается на другие деревья и на закате солнца слезает вниз по стволу. Только мужчины видят этот подвиг, которому предшествуют и за которым следуют вращение трещотки и другие выражения эмоционального возбуждения. В описаниях этих подвигов, отмеченных Бердтом и мною, можно найти имена целителей и подробности вроде следующих: Джо Дейган, вонгейбонский волшебник, лежа на спине у подножия дерева, заставил свою веревку подняться и взобрался по ней, причем голова его была откинута назад, тело двигалось свободно, ноги были расставлены, а руки – по бокам. Достигнув цели, сорока футов вверх, он помахал руками стоявшим внизу. Вниз он спустился таким же образом, и, когда он спокойно лежал на спине, веревка вернулась в его тело».
Профессор Элкин полагает, что объяснение этого магического события следует искать в силах коллективного подсознательного. Но даже если мы занимаемся коллективным подсознательным, было бы интересно узнать, почему целители избирали традиционный образ подъема посредством веревки, которую можно было извлечь из тела и вернуть по желанию. Как мы уже упоминали, существуют другие примеры, тоже австралийских целителей, утверждавших, что могут подняться на небо по веревке. Еще интереснее то, что шаман она, одного из племен Огненной Земли, тоже владеет «волшебной веревкой», почти в три метра длиной, которую он извлекает изо рта и потом глотает, причем она исчезает мгновенно. Подобные волшебные подвиги следует сопоставить с «трюками с веревкой» факиров.
Замечательно, что и в Австралии волшебная веревка – собственность целителя, т, е, человека, владеющего тайным знанием. Мы находим на австралийском уровне культуры ту же последовательность, о которой сообщалось из Индии и в средневековом европейском фольклоре: знание, волшебство, волшебная веревка, подъем на дерево, голос с неба. Более того, мы знаем, что инициации австралийских целителей – шаманские по структуре, ибо они включают ритуальное обезглавливание и расчленение на куски соискателя. Короче, оба элемента – трюк с веревкой и подъем по ней на небо, а также расчленение юноши – обнаруживаются вместе в традициях австралийской магии. Значит ли это, что трюк с веревкой имел австралийское происхождение? Нет, но он, бесспорно, относится к древнейшим мистическим приемам и зрелищам и, собственно говоря, не является индийским изобретением. Индия только разработала и популяризовала это чудо, совершенно так же, как индийское умозрение выстроило космофизиологическую мистику вокруг символики космических веревок и сутратмана.
Теперь мы возвращаемся к исходному пункту нашего исследования: значению и функции трюка с веревкой. Но важнее всего представляется нам культурная функция трюка с веревкой – или, точнее, тех архаических сценариев, которые сделали его возможным. Мы только что видел и, что эти сценарии и подразумеваемая ими идеология принадлежат к магической среде. Цель этого показа – открыть зрителям неизвестный и тайный мир: священный мир магии и религии, доступный только посвященным. Используемые образы и драматические темы, а именно: подъем на небо посредством веревки, исчезновение и посвятительное расчленение соискателя – не только иллюстрируют оккультные силы магов, но открывают также более глубокий уровень реальности, недоступный профану; они фактически иллюстрируют инициаци-онную смерть и воскрешение, возможность превзойти «этот мир» и скрыться на «трансцендентальном» уровне. Образы, освобожденные трюком с веревкой, способны вызвать и привязанность к невидимой, тайной и «трансцендентальной» реальности, и сомнения в реальности знакомого и «непосредственного» мира. С этой точки зрения, трюк с веревкой – подобно всем другим волшебным зрелищам – имеет положительную культурную ценность, ибо стимулирует воображение и размышление, причем одного действует на другое – вопросами и проблемами, которые он поднимает, и в конечном счете ставя проблему «истинной» реальности мира. Не случайно Шанкара пользуется примером трюка с веревкой, чтобы иллюстрировать тайну космической иллюзии; с начала индийского философского умозрения майя была высшей магией, а боги, будучи «создателями», являлись майин или магами.
Наконец, мы должны взять в расчет «драматическую» функцию трюка с веревкой (и подобных подвигов). Волшебник, по определению, – постановщик. Благодаря его тайной науке зрители наблюдают «драматическое действие», в котором не участвуют активно в смысле «работы» (как случается в других коллективных драматических церемониях). Во время трюка волшебника зрители пассивны: они наблюдают. Это повод вообразить, как можно делать вещи, не «работая», просто «волшебством», тайной силой мысли и воли. Это также повод вообразить творческую силу Богов, которые создают не работая руками, а силой своих слов или мыслей. Короче, выстраивается этическая система: духовная наука всемогуща, человек свободен, и для него возможно переступить пределы знакомой ему Вселенной. Все эти мысли возникают от созерцания «спектакля», тем фактом, что человек открывает функцию «созерцателя».
Это немногие наблюдения над трюками с веревкой касаются только одного аспекта занимающего нас символического комплекса. Каждый из других аспектов заслуживал бы столь же долгого сравнительного изучения. Но обсужденные только что примеры четко осветили следующий факт: является ли он паранормальным опытом, ограниченным немногими избранными личностями, или продуктом человеческой фантазии; образ невидимой веревки или нити, привязывающей человека к высшим областям, служит для выражения парадигматических человеческих ситуаций: например, возможности находиться в общении с Небом и Богами и, следовательно, быть избранным Богами и призванным к религиозной деятельности. В индийской умозрительной философии образ невидимой веревки применяется и для описания отношений между Богом и его созданиями, и для характеристики сущности атмана. Но в Индии, а также в Греции и древней Европе он символизировал человеческое состояние вообще, судьбу («нить жизни»; Богини, прядущие судьбу); ткань мирского существования (karma) и, следовательно, «рабство». Целая категория родственных образов выражает «вовлеченность» в волшебство или в смерть. Что касается символики ткачества, хотя она зависит от символики нити, то она идет дальше и продлевает ее.
Как мы неоднократно замечали, эти образы выражают идеи, близкие, но различные. В разных контекстах нить или веревка может приобретать разные оттенки значения. Конечно, главная функция назидательных образов – в том, что они приглашают, помогают и даже заставляют человека думать, определять свои мысли, постоянно открывать новые значения, углублять и развивать их. Весьма значимо, что образ веревки или нити играет главную роль в воображаемой вселенной первобытных целителей и в сверхчувственных восприятиях современных людей, а также в мистическом опыте архаических обществ, в индоевропейских мифах и ритуалах, в индийской космологии и философии, в греческой философии и т, д. Это показывает, что образы нити и веревки постоянно встречаются в воображении и размышлениях человека, – что свидетельствует об их соответствии чрезвычайно глубокому опыту, и в конце концов раскрывают человеческую ситуацию, которая кажется непередаваемой другими символами или понятиями.
ЗАГАДКИ СВЕРХВОЗМОЖНОСТЕЙ БУДУ
Колдовство – одна из древнейших на земле профессий. Африка, по всей вероятности, стояла у истоков этого мрачного и жестокого культа, Африка же и по сей день остается его оплотом. Дьяволы и оборотни, амулеты и заклинания средневековой Европы, суеверия и «сглаз», бытующие по сию пору, пришли с Черного континента тысячи лет назад. Колдовство никогда не теряло своей власти над африканцем. Куда бы вы ни направились – из Алжира в Кейптаун или из Дакара в Занзибар, – везде можно встретить чернокожих, которыми до сих пор владеет страх перед джиннами и демонами, колдунами и, заклинателями, «нгогве» и «токолоше». Во многих племенах смерть почти всегда считают результатом магических заклинаний врага. Миллионы людей до сих пор верят, что мать во время родов может произвести на свет божий только одно дитя, одну живую душу. Близнецы считаются душой, расколотой пополам. Они околдованы, и демон может легко вселиться в каждого из них, поскольку каждый – это Вместилище без души ". Еще совсем недавно умерщвление близнецов было распространено в Африке повсеместно. Нельзя с уверенностью сказать, что эта традиция не существует и сегодня. Черная магия в Африке доминирует в каждой фазе жизни, и лишь немногие африканцы (вне зависимости от уровня образованности) перестают в это верить. Да и как может быть иначе, если многие вполне цивилизованные жители Западной Европы находятся во власти самых странных суеверий без малейшего на то основания.
Сегодня Африка живо напоминает нам об идеях и характере мышления наших предков, господствовавших во времена, когда в Англии и Западной Европе тысячи людей сжигали на кострах или отправляли на виселицу по обвинению в колдовстве.
Африканцы существуют в мире, населенном духами. И днем и ночью духи ревниво следят за ними, и африканец, нарушивший традиции своего племени, немедленно подвергается наказанию со стороны целой орды духов. Это и есть суть великой африканской религии, религии, разделяемой миллионами, вне зависимости от того, числятся ли они католиками, мусульманами или язычниками. Новообращенный использует свою новую религию, чтобы защититься от колдовства, зачастую стихотворные строки Корана применяются ими как заклинания. Христианские миссионеры сочиняют специальные молитвы и проповеди для тех, кто считает себя околдованным.
Белые, с долгим опытом жизни в наводненной колдунами Тропической Африке, часто говорят: «В колдовстве все же есть нечто большее, чем заметно глазу». Иными словами, они, хоть и нехотя, признают наличие черной магии. Если бы они проанализировали каждое таинственное явление или случай с научной точки зрения, то наверняка обнаружили бы немало жестокостей, однако большая часть загадочного исчезла бы. Я помню, как описывал одного западноафриканского вождя белый чиновник, не лишенный наблюдательности: «У него сердце леопарда и нрав крокодила». Таково колдовство. Оно возвращает нас в примитивный и безжалостный мир.
Время от времени вы неизбежно сталкиваетесь с чем-то необъяснимым в африканском колдовстве, с неким событием или случаем, с трудом поддающимся строгому научному исследованию, особенно в отдаленных от цивилизации уголках. Для решения такого рода задач зачастую приглашают самых заурядных врачей, когда на деле они должны были бы соединять в себе знания и талант как минимум целой группы ученых типа Фрейда. Обо всех подобных неудачах судачат на каждом углу, и оккультное объяснение охотно принимается небольшой группой оторванных от родины белых просто потому, что они не в состоянии установить истину. Эти всякого рода таинственные истории в сильно приукрашенном виде попадают в Европу. Наиболее сенсационные из них рассказывают перед восхищенной и умирающей от любопытства публикой, не имеющей ни малейшего представления о том, что же такое африканский буш.
Примитивные племена безусловно знали способы убийства и самоубийства, до сих пор толком неизвестные белой науке. У австралийских аборигенов существует тайна «указующей кости». По всей вероятности, уже довольно давно люди обнаружили, что человек может умереть от простой царапины костью. Они, конечно, ничего не знали о бактериальной инфекции, и их колдуны решили, что неугодных людей можно убрать, уколов костью. И такова власть этого гипноза, что «указующая кость» неизменно достигала своей цели. Когда люди убеждены, что это непременно произойдет, задача гипнотизера намного упрощается.
Такой степени совершенства белые гипнотизеры еще не достигли. Африканские колдуны понимают это очень хорошо – только так можно объяснить многие загадочные смерти, где следует исключить отравление и вскрытие не позволяет обнаружить истинную причину.
Одну из таких смертей зафиксировал сэр X. Р. Палмер, исполняющий обязанности губернатора провинций Бенуэ в Нигерии. Объезжая один из подопечных ему районов, он услышал, что молодому туземцу из племени джукун, претендующему на роль вождя, грозит смерть. Палмер взял молодого человека в слуги. Прошло два года, к этому времени Палмер перебрался на север страны, в Майдугури. И вот слуга сообщил ему, что мать его тяжело заболела и что он должен непременно вернуться домой, в Иби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Заметим, что равно как индийское философское размышление постоянно пользовалось архаическими образами веревки, нити и ткани, так теософы и греческие мыслители издавна толковали древний миф о Гомеровой золотой цепи подобным же образом. Как в Индии, хотя в другой перспективе, образ золотой веревки служил отправным пунктом и для космологических теорий, и для описания человеческого состояния. Добавим, что aurea catena Homeri продолжала питать философское размышление уже в XVIII столетии. Маленькая книжка в духе розенкрейцеров, «Aurea catena Homeri, или описание происхождения природы и природных вещей», сыграла важную роль в формировании мышления юного Гете.
Образ веревки иногда применяется для обозначения связи между духом (nous) и душой (psyche). В своем сочинении «О демоне Сократа» (22) Плутарх заявляет, что часть, «погруженная в тело, называется psyche, а неиспорченная часть называется помз»; и продолжает: nоus качается над головой, касаясь верхушки черепа; она подобна веревке, которую нужно держать и с помощью которой следует направлять низшую часть духа до тех пор, пока она повинуется и не преодолевается страстями плоти". Весьма вероятно, концепция nоus в форме веревки была развита неоплатониками из платонова описания людей как кукол богов и веревки разума. Но даже если так, то этот образ может также представлять некоторую парапсихологическую практику. В самом деле, согласно опытам д-ра X. Каррингтона и Силвана Дж. Малдуна, обсуждавшимся недавно Рэйнором С. Джонсоном, казалось бы, что некоторые человеческие существа способны чувствовать и в то же время видеть что-то вроде веревки или нити, привязывающей физическое тело к таинственному телу (называемому на псевдо-оккультном жаргоне «астральным телом»). Как излагает Рэйнор Джонсон, «Он (С. Дж. Малдун) говорит, что существует астральный кабель или веревка, связывающая головы физического и астрального тела – очень эластичная… Она осуществляет значительное натяжение или контроль до предела, колеблющегося примерно от восьми до пятнадцати футов. За этим пределом наступает чувство свободы, но веревка всегда присутствует, хотя и очень тонкая, но при этом сохраняющая прочность… Как только астральное тело сдвинулось за пределы действенности веревки.., кабель уменьшается до тонкой, нитеобразной структуры и, как можно было ожидать, поток энергии от астрального к физическому телу сильно уменьшается… Смерть физического тела, вероятно, причиняется разрывом астральной веревки». Нам нет надобности обсуждать достоверность подобных опытов. Заметим только, что, по утверждениям некоторых из наших западных современников, они чувствуют и видят эту тонкую веревку. Мир воображения и промежуточный мир сверхчувственных ощущений не менее реален, чем физический мир. Можно, конечно, возразить, что авторы, которых мы только что приводили, сознательно или бессознательно «вообразили» свои ощущения в результате чтения Плутарха или других подобных трудов.
Но это не обесценивает достоверность таких парапсихологических опытов. Ибо австралийские целители тоже говорят о веревке, чудесным образом привязанной к их телам. Со времен работ Хоуитта известно, что целители обладают волшебной веревкой, с помощью которой они, по их утверждениям, взбираются на Небо. Недавние исследования Роналда Берндта и профессора А. П. Элкина открыли сенсационные детали относительно этой волшебной веревки. Вот описание Элкина: «Во время инициации целителей в Юго-Восточной Австралии посредством заклинаний извлекают веревку из целителя. Эта веревка дает ему возможность совершать удивительные подвиги, например, испускать огонь из желудка, словно по электрической проволоке. А еще интереснее использование веревки, чтобы подниматься к небу, или на вершины деревьев, или в пространство. Во время инициационного парада, в момент подъема церемониального энтузиазма, волшебник ложится на спину под деревом, поднимает свою веревку и взбирается по ней наверх до гнезда на верхушке дерева; затем он передвигается на другие деревья и на закате солнца слезает вниз по стволу. Только мужчины видят этот подвиг, которому предшествуют и за которым следуют вращение трещотки и другие выражения эмоционального возбуждения. В описаниях этих подвигов, отмеченных Бердтом и мною, можно найти имена целителей и подробности вроде следующих: Джо Дейган, вонгейбонский волшебник, лежа на спине у подножия дерева, заставил свою веревку подняться и взобрался по ней, причем голова его была откинута назад, тело двигалось свободно, ноги были расставлены, а руки – по бокам. Достигнув цели, сорока футов вверх, он помахал руками стоявшим внизу. Вниз он спустился таким же образом, и, когда он спокойно лежал на спине, веревка вернулась в его тело».
Профессор Элкин полагает, что объяснение этого магического события следует искать в силах коллективного подсознательного. Но даже если мы занимаемся коллективным подсознательным, было бы интересно узнать, почему целители избирали традиционный образ подъема посредством веревки, которую можно было извлечь из тела и вернуть по желанию. Как мы уже упоминали, существуют другие примеры, тоже австралийских целителей, утверждавших, что могут подняться на небо по веревке. Еще интереснее то, что шаман она, одного из племен Огненной Земли, тоже владеет «волшебной веревкой», почти в три метра длиной, которую он извлекает изо рта и потом глотает, причем она исчезает мгновенно. Подобные волшебные подвиги следует сопоставить с «трюками с веревкой» факиров.
Замечательно, что и в Австралии волшебная веревка – собственность целителя, т, е, человека, владеющего тайным знанием. Мы находим на австралийском уровне культуры ту же последовательность, о которой сообщалось из Индии и в средневековом европейском фольклоре: знание, волшебство, волшебная веревка, подъем на дерево, голос с неба. Более того, мы знаем, что инициации австралийских целителей – шаманские по структуре, ибо они включают ритуальное обезглавливание и расчленение на куски соискателя. Короче, оба элемента – трюк с веревкой и подъем по ней на небо, а также расчленение юноши – обнаруживаются вместе в традициях австралийской магии. Значит ли это, что трюк с веревкой имел австралийское происхождение? Нет, но он, бесспорно, относится к древнейшим мистическим приемам и зрелищам и, собственно говоря, не является индийским изобретением. Индия только разработала и популяризовала это чудо, совершенно так же, как индийское умозрение выстроило космофизиологическую мистику вокруг символики космических веревок и сутратмана.
Теперь мы возвращаемся к исходному пункту нашего исследования: значению и функции трюка с веревкой. Но важнее всего представляется нам культурная функция трюка с веревкой – или, точнее, тех архаических сценариев, которые сделали его возможным. Мы только что видел и, что эти сценарии и подразумеваемая ими идеология принадлежат к магической среде. Цель этого показа – открыть зрителям неизвестный и тайный мир: священный мир магии и религии, доступный только посвященным. Используемые образы и драматические темы, а именно: подъем на небо посредством веревки, исчезновение и посвятительное расчленение соискателя – не только иллюстрируют оккультные силы магов, но открывают также более глубокий уровень реальности, недоступный профану; они фактически иллюстрируют инициаци-онную смерть и воскрешение, возможность превзойти «этот мир» и скрыться на «трансцендентальном» уровне. Образы, освобожденные трюком с веревкой, способны вызвать и привязанность к невидимой, тайной и «трансцендентальной» реальности, и сомнения в реальности знакомого и «непосредственного» мира. С этой точки зрения, трюк с веревкой – подобно всем другим волшебным зрелищам – имеет положительную культурную ценность, ибо стимулирует воображение и размышление, причем одного действует на другое – вопросами и проблемами, которые он поднимает, и в конечном счете ставя проблему «истинной» реальности мира. Не случайно Шанкара пользуется примером трюка с веревкой, чтобы иллюстрировать тайну космической иллюзии; с начала индийского философского умозрения майя была высшей магией, а боги, будучи «создателями», являлись майин или магами.
Наконец, мы должны взять в расчет «драматическую» функцию трюка с веревкой (и подобных подвигов). Волшебник, по определению, – постановщик. Благодаря его тайной науке зрители наблюдают «драматическое действие», в котором не участвуют активно в смысле «работы» (как случается в других коллективных драматических церемониях). Во время трюка волшебника зрители пассивны: они наблюдают. Это повод вообразить, как можно делать вещи, не «работая», просто «волшебством», тайной силой мысли и воли. Это также повод вообразить творческую силу Богов, которые создают не работая руками, а силой своих слов или мыслей. Короче, выстраивается этическая система: духовная наука всемогуща, человек свободен, и для него возможно переступить пределы знакомой ему Вселенной. Все эти мысли возникают от созерцания «спектакля», тем фактом, что человек открывает функцию «созерцателя».
Это немногие наблюдения над трюками с веревкой касаются только одного аспекта занимающего нас символического комплекса. Каждый из других аспектов заслуживал бы столь же долгого сравнительного изучения. Но обсужденные только что примеры четко осветили следующий факт: является ли он паранормальным опытом, ограниченным немногими избранными личностями, или продуктом человеческой фантазии; образ невидимой веревки или нити, привязывающей человека к высшим областям, служит для выражения парадигматических человеческих ситуаций: например, возможности находиться в общении с Небом и Богами и, следовательно, быть избранным Богами и призванным к религиозной деятельности. В индийской умозрительной философии образ невидимой веревки применяется и для описания отношений между Богом и его созданиями, и для характеристики сущности атмана. Но в Индии, а также в Греции и древней Европе он символизировал человеческое состояние вообще, судьбу («нить жизни»; Богини, прядущие судьбу); ткань мирского существования (karma) и, следовательно, «рабство». Целая категория родственных образов выражает «вовлеченность» в волшебство или в смерть. Что касается символики ткачества, хотя она зависит от символики нити, то она идет дальше и продлевает ее.
Как мы неоднократно замечали, эти образы выражают идеи, близкие, но различные. В разных контекстах нить или веревка может приобретать разные оттенки значения. Конечно, главная функция назидательных образов – в том, что они приглашают, помогают и даже заставляют человека думать, определять свои мысли, постоянно открывать новые значения, углублять и развивать их. Весьма значимо, что образ веревки или нити играет главную роль в воображаемой вселенной первобытных целителей и в сверхчувственных восприятиях современных людей, а также в мистическом опыте архаических обществ, в индоевропейских мифах и ритуалах, в индийской космологии и философии, в греческой философии и т, д. Это показывает, что образы нити и веревки постоянно встречаются в воображении и размышлениях человека, – что свидетельствует об их соответствии чрезвычайно глубокому опыту, и в конце концов раскрывают человеческую ситуацию, которая кажется непередаваемой другими символами или понятиями.
ЗАГАДКИ СВЕРХВОЗМОЖНОСТЕЙ БУДУ
Колдовство – одна из древнейших на земле профессий. Африка, по всей вероятности, стояла у истоков этого мрачного и жестокого культа, Африка же и по сей день остается его оплотом. Дьяволы и оборотни, амулеты и заклинания средневековой Европы, суеверия и «сглаз», бытующие по сию пору, пришли с Черного континента тысячи лет назад. Колдовство никогда не теряло своей власти над африканцем. Куда бы вы ни направились – из Алжира в Кейптаун или из Дакара в Занзибар, – везде можно встретить чернокожих, которыми до сих пор владеет страх перед джиннами и демонами, колдунами и, заклинателями, «нгогве» и «токолоше». Во многих племенах смерть почти всегда считают результатом магических заклинаний врага. Миллионы людей до сих пор верят, что мать во время родов может произвести на свет божий только одно дитя, одну живую душу. Близнецы считаются душой, расколотой пополам. Они околдованы, и демон может легко вселиться в каждого из них, поскольку каждый – это Вместилище без души ". Еще совсем недавно умерщвление близнецов было распространено в Африке повсеместно. Нельзя с уверенностью сказать, что эта традиция не существует и сегодня. Черная магия в Африке доминирует в каждой фазе жизни, и лишь немногие африканцы (вне зависимости от уровня образованности) перестают в это верить. Да и как может быть иначе, если многие вполне цивилизованные жители Западной Европы находятся во власти самых странных суеверий без малейшего на то основания.
Сегодня Африка живо напоминает нам об идеях и характере мышления наших предков, господствовавших во времена, когда в Англии и Западной Европе тысячи людей сжигали на кострах или отправляли на виселицу по обвинению в колдовстве.
Африканцы существуют в мире, населенном духами. И днем и ночью духи ревниво следят за ними, и африканец, нарушивший традиции своего племени, немедленно подвергается наказанию со стороны целой орды духов. Это и есть суть великой африканской религии, религии, разделяемой миллионами, вне зависимости от того, числятся ли они католиками, мусульманами или язычниками. Новообращенный использует свою новую религию, чтобы защититься от колдовства, зачастую стихотворные строки Корана применяются ими как заклинания. Христианские миссионеры сочиняют специальные молитвы и проповеди для тех, кто считает себя околдованным.
Белые, с долгим опытом жизни в наводненной колдунами Тропической Африке, часто говорят: «В колдовстве все же есть нечто большее, чем заметно глазу». Иными словами, они, хоть и нехотя, признают наличие черной магии. Если бы они проанализировали каждое таинственное явление или случай с научной точки зрения, то наверняка обнаружили бы немало жестокостей, однако большая часть загадочного исчезла бы. Я помню, как описывал одного западноафриканского вождя белый чиновник, не лишенный наблюдательности: «У него сердце леопарда и нрав крокодила». Таково колдовство. Оно возвращает нас в примитивный и безжалостный мир.
Время от времени вы неизбежно сталкиваетесь с чем-то необъяснимым в африканском колдовстве, с неким событием или случаем, с трудом поддающимся строгому научному исследованию, особенно в отдаленных от цивилизации уголках. Для решения такого рода задач зачастую приглашают самых заурядных врачей, когда на деле они должны были бы соединять в себе знания и талант как минимум целой группы ученых типа Фрейда. Обо всех подобных неудачах судачат на каждом углу, и оккультное объяснение охотно принимается небольшой группой оторванных от родины белых просто потому, что они не в состоянии установить истину. Эти всякого рода таинственные истории в сильно приукрашенном виде попадают в Европу. Наиболее сенсационные из них рассказывают перед восхищенной и умирающей от любопытства публикой, не имеющей ни малейшего представления о том, что же такое африканский буш.
Примитивные племена безусловно знали способы убийства и самоубийства, до сих пор толком неизвестные белой науке. У австралийских аборигенов существует тайна «указующей кости». По всей вероятности, уже довольно давно люди обнаружили, что человек может умереть от простой царапины костью. Они, конечно, ничего не знали о бактериальной инфекции, и их колдуны решили, что неугодных людей можно убрать, уколов костью. И такова власть этого гипноза, что «указующая кость» неизменно достигала своей цели. Когда люди убеждены, что это непременно произойдет, задача гипнотизера намного упрощается.
Такой степени совершенства белые гипнотизеры еще не достигли. Африканские колдуны понимают это очень хорошо – только так можно объяснить многие загадочные смерти, где следует исключить отравление и вскрытие не позволяет обнаружить истинную причину.
Одну из таких смертей зафиксировал сэр X. Р. Палмер, исполняющий обязанности губернатора провинций Бенуэ в Нигерии. Объезжая один из подопечных ему районов, он услышал, что молодому туземцу из племени джукун, претендующему на роль вождя, грозит смерть. Палмер взял молодого человека в слуги. Прошло два года, к этому времени Палмер перебрался на север страны, в Майдугури. И вот слуга сообщил ему, что мать его тяжело заболела и что он должен непременно вернуться домой, в Иби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73