Например, слегка напугать лошадей, чтобы те разбежались. Глядишь, солдатне найдется занятие.
Искушение было велико, но Паймер его поборол. Сефид – вещь коварная, этак недолго испугать лошадей, запряженных в его собственную карету. В голове у герцога тотчас возникла малоприятная картина: обезумевшие кони пускаются в галоп, он сам вылетает из кареты, взбешенные ривальдийские кавалеристы устремляются к нему и, завидев в его руках фамильную цепь – о ужас! – тут же на месте отсекают ему голову.
Нет, уж лучше убрать ее подальше от посторонних глаз. Вернее, держать ее в кармане от греха подальше все то время, пока он будет в Ривальде, хотя Лерена и настаивала на том, чтобы Паймер использовал Сефид для поиска их ривальдийских родственников.
Спустя какое-то время ривальдийский пограничник вернул герцогу его бумаги и пропустил карету. К раздражению старика, чужие кавалеристы восприняли это как сигнал к действию: часть их последовала за каретой.
– Это просто возмутительно! – воскликнул Паймер, обращаясь к Идальго.
– Это наш эскорт, ваша светлость. Или вы думали, что Комитет Безопасности позволит Кевлерену разъезжать по Ривальду без всякого сопровождения? Тем более что этот Кевлерен доводится родным дядей самой императрице Хамилая. На вашем месте я бы попытался воспринимать их как нечто само собой разумеющееся. Скорее всего кавалеристы будут сопровождать нас до самого Беферена.
Они достигли Геймвальда еще до наступления темноты. Воздух сделался заметно холоднее. Чтобы согреться, Паймер с Идальго вытащили из-под сидений теплые накидки и завернулись в них.
Сначала путь хамилайского посланника лежал мимо беспорядочно разбросанных крестьянских домов, конюшен и сараев. Людей попадалось немного: те, кто встречался им на пути, выглядели не слишком довольными жизнью.
– Может, им просто холодно, как и нам, – высказал свое предположение Идальго.
– Или же революция не столь здесь популярна, как в Хамилае, – возразил ему Паймер.
Он сказал это шепотом, словно вместе с ними в карете ехал представитель Комитета Безопасности.
Дорога постепенно изменилась – изъезженную горную тропу сменил выложенный камнем тракт. Деревянные колеса неприятно громыхали по твердому покрытию, но ехать стало удобнее.
Вскоре путешественникам стали попадаться городские дома, некоторые весьма внушительного вида, а также рынки и площади. Народа на улице заметно прибавилось, и вообще стало как-то веселее. В большинстве домов горел свет. Серый дымок, поднимавшийся вверх из тысяч печных труб, висел в небе.
– И куда, по-вашему, они нас отвезут? – спросил Идальго.
– На какой-нибудь вшивый постоялый двор.
– Я бы не отказался от горячей пищи и камина, перед которым можно погреть косточки.
Карета сбавила ход. Кавалеристы эскорта, которые до этого момента держались сзади, теперь поравнялись с экипажем. Копыта лошадей громко цокали по каменной мостовой. Когда же карета окончательно остановилась, один из всадников подъехал к ее дверце еще до того, как оттуда вышли Паймер и Идальго.
– Ваша светлость, – произнес он, причем довольно учтиво, и Паймер был вынужден ответить ему кивком, – сегодня вы ночуете здесь.
С этими словами всадник спешился, распахнул дверцу кареты, а сам сделал шаг в сторону.
Первым вышел Идальго, как это всегда бывало в неизвестном месте. Паймер поправил парик и последовал за ним.
Перед ними высился внушительный трехэтажный особняк, сложенный из камня. В темноте он производил довольно угрюмое впечатление.
– Это постоялый двор? – надменно поинтересовался Паймер.
Всадник рассмеялся.
– Отнюдь нет, ваша светлость, – возразил он и махнул рукой в сторону здания. – Это резиденция губернатора.
И кавалерист снова едва не прыснул со смеху.
Встречать гостей вышла прислуга. Из распахнутых дверей лился теплый свет. Паймер тотчас взбодрился.
Слуги поклонились герцогу и его Избранному, после чего забрали из кареты весь их багаж, а самих проводили ко входу в особняк, а оттуда – в просторную гостиную, где в камине приветливо пылал огонь. Оба хамилайца подошли поближе, чтобы согреться. Слуги поинтересовались, не хотят ли гости чего-нибудь выпить, и оба заказали вина. В следующий момент двери закрылись, и герцог со своим Акскевлереном остались одни.
Они настороженно переглянулись.
– Как ты думаешь, нас заперли снаружи? – спросил Паймер с печальной улыбкой.
– Разве что с той стороны дверь забаррикадировали, ваша светлость, – хмыкнул Идальго. – Тут нет замка.
– Верно подмечено, – вздохнул Паймер. – Если горит камин, значит, мы здесь гости. И мои старые косточки вновь возвращаются к жизни. Я едва не превратился в ледышку, пока ехал.
Двери распахнулись, и в комнату вошли две женщины-служанки. В одной руке у каждой из них была золотая тарелка, в другой – хрустальный бокал, наполненный красным вином. Вслед за ними появился высокий мужчина в белом парике.
Когда служанки поставили все на стол, он поклонился – вернее сказать, учтиво кивнул.
– Ваша светлость, – произнес мужчина с улыбкой, – для меня высокая честь принимать вас. Мое имя Чиерма. Я – здешний мажордом. Когда вы отдохнете, будет подан обед, после которого вы можете удалиться в свои апартаменты. Если вам что-то понадобится во время пребывания здесь, без всяких колебаний обращайтесь ко мне или любому из слуг.
Чиерма выжидающе посмотрел на герцога. У него был длинный заостренный нос, кончик которого, казалось, двигается во все стороны, как у мыши, и водянистые голубые глаза, в которых читалось плохо скрываемое презрение к гостям.
– Отлично, – сухо произнес Паймер. – Надеюсь, это будет полный обед. Потому что мы проголодались.
Улыбка Чиермы заметно поблекла.
– Именно так и никак иначе, ваша светлость, – ответил он столь же сухо, после чего отвесил церемонный поклон и удалился, закрыв за собой двери.
– Что-то он мне не нравится, – произнес Идальго, как только они остались одни.
– Парик у него просто ужасен, – заметил как бы невзначай Паймер. – С первого взгляда видно, что за ним плохо ухаживают, и сидит он на голове как куча дерьма.
– По-моему, этот Чиерма опасен.
– Ты считаешь, он нам может чем-то угрожать? – удивленно спросил Паймер.
– Не знаю. Повторю: лично на меня он произвел впечатление весьма опасного человека.
Герцог надул губы.
– В таком случае я воздержусь от комментариев в адрес его парика в присутствии более многочисленной аудитории.
Паймер собрался пригубить вино, но Идальго остановил его, выхватил у старика бокал из рук и сделал первый глоток. Выждав секунду-другую, он отдал бокал герцогу.
– Поверь мне, мой дорогой Идальго, – серьезно произнес герцог, – единственное, чего Комитет Безопасности не посмеет со мной сделать, так это отравить.
– Но ведь они ненавидят вас, ваша светлость, – возразил Идальго.
– Знаю, что ненавидят, и наверняка бы предпочли, чтобы в качестве посланника Лерена отправила сюда кого-то другого. Однако мятежники никогда не рискнут начать войну против империи – по крайней мере сейчас. К тому же, даже если бы они и решили использовать мою смерть как предлог для начала военных действий, им пришлось бы изобрести нечто более зловещее и кровавое, нежели банальное отравление.
Паймер с Идальго допили вино, и в этот момент, сияя улыбкой, в гостиную вернулся Чиерма. Правда, взгляд его водянистых глаз по-прежнему оставался ледяным.
– Если вы все еще голодны, то обед ждет.
– Ведите нас, – распорядился Паймер, и они проследовали за мажордомом в более просторный зал с узкими стрельчатыми окнами под сводчатым потолком, что напомнило герцогу старую архитектуру Омеральта.
Пылал камин, отбрасывая по всему помещению пляшущие тени. Большую часть пространства занимал длинный стол, накрытый на пять персон. Кроме камина, зал освещался свечами в двух тяжелых подсвечниках. Чиерма подвел Паймера и Идальго к двум приборам на одной стороне стола.
– В отсутствие императрицы Лерены и ее сестры мой герцог привык сидеть во главе стола! – возмутился Идальго.
– Ничуть не сомневаюсь, что в Хамилае так оно и есть, – пожал плечами Чиерма. Хотя его тон нельзя было назвать язвительным в полном смысле этого слова, было видно, что он доволен тем, что сумел-таки нанести гостям оскорбление.
– Я с удовольствием познакомлюсь с теми, с кем разделю трапезу, – поспешил ответить Паймер, прежде чем Идальго успел ответить колкостью на колкость. Старику меньше всего хотелось, чтобы первая ночь их пребывания в Ривальде была омрачена стычкой с дворецким.
– Я – один из них, ваша светлость. – Чиерма склонил голову в поклоне. – Другие двое будут здесь с минуту на минуту.
– Понятно, – сухо ответил Паймер. Вот сейчас он по-настоящему оскорбился и счел нужным это показать. Ни при каких обстоятельствах герцог не сел бы есть за одним столом с челядью, за исключением разве что Избранных.
Однако все-таки Паймер промолчал. Какое-то время все трое просто стояли у своих стульев, причем хамилайцы демонстративно избегали смотреть в глаза дворецкому. К счастью, тот не встал позади стула во главе стола. Случись такое, дело наверняка кончилось бы скандалом и дипломатической нотой.
Послышались шаги. Двери распахнулись: в зал вошли несколько мужчин и одна женщина.
В первую минуту Паймер решил, что наступил тот самый кровавый конец, о котором он упомянул в разговоре с Идальго: все мужчины оказались затянутыми в кожу кавалеристами. Их грозный вид слегка портили, как ни странно, только палаши, довольно комично болтавшиеся ниже колен. Герцог узнал в них свой почетный эскорт.
Кавалеристов вел офицер. Выглядел он так надменно, что даже Паймеру при всем желании было до него далеко. Впрочем, остальные кавалеристы тоже не пытались скрывать презрительных ухмылок.
«Вот и все, – подумал про себя герцог. – Сейчас меня выведут во двор и отрубят голову или сделают что-то подобное. Правда, мой рыжий парик пока на мне…»
Затем старик перевел взгляд на женщину и тотчас выбросил из головы мысли о скорой кончине. Нет, раньше он ее никогда не встречал, но все-таки с первого взгляда определил, что это его родственница. При желании она вполне могла бы выдать себя за одну из племянниц герцога.
Ага, оказывается, ему предстоит отобедать с представительницей ривальдийских Кевлеренов – тех самых, с которыми императрица поручила вступить в контракт. Но каково место этой женщины в королевской семье? По выражению лица Идальго Паймер догадался, что тот тоже понял, кто перед ними.
В следующее мгновение герцог увидел, что его Избранный недоуменно поднял брови. В чем дело, подумал Паймер, бросив взгляд в сторону тех, что приближался к нему. Одна представительница Кевлеренов и несколько недружелюбного вида солдат… и что?
И тут до Паймера дошло.
Женщина была одна! Где же ее Избранная?..
Кавалеристы заняли места по периметру зала, вытянулись в струнку и положили руки на сабли. Офицер и женщина-Кевлерен подошли к столу. Каково же было изумление обоих хамилайцев, когда место во главе стола заняла не женщина, а сопровождавший ее офицер.
Командир кавалеристов был средних лет, высок ростом и широкоплеч. И хотя он уже довольно заметно раздался в талии, а черты лица слегка оплыли, бравая выправка по-прежнему выдавала в нем настоящего военного.
– Я тысяцкий Маркелла Монтранто, – произнес офицер. Голос его звучал глухо, как будто дыхание давалось ему с трудом. – Ваша светлость, от имени Комитета Безопасности Ривальдийской республики я приветствую вас в нашей недавно освободившейся стране. Надеюсь, что пребывание здесь доставит вам немалое удовольствие, а также окажется полезным с точки зрения укрепления дружбы между двумя нашими странами.
Паймер демонстративно посмотрел сначала на женщину, потом на Монтранто.
– Благодарю за теплые слова. Я целиком и полностью разделяю ваше мнение, – произнес он.
Наступила пауза. Офицер смотрел на герцога с таким видом, будто ждал, что Паймер добавит к сказанному что-то еще, но тот молчал.
– Что ж, в таком случае, – промолвил Монтранто, – прошу к столу.
Он хлопнул в ладоши, и тотчас появились слуги.
Паймеру показалось, что прислуга демонстрировала неподобающую спешку. Быстро поставив на стол тарелки для каждого гостя и отодвинув от стола стулья, слуги столь же быстро удалились.
Для герцога явилось неожиданностью, что Идальго выждал несколько секунд, позволив ему сесть первым. Он даже покраснел, словно его застали врасплох за чем-то постыдным, однако медленно опустился на стул. Когда Идальго тоже занял свое место, снова появились слуги: они принесли супницу и глубокие тарелки, которые поставили на мелкие, разлили в них густой овощной суп и покинули зал.
Все это ори проделали стремительно, едва ли не бегом.
– Полагаю, мадам, мы незнакомы друг с другом, – произнес Паймер, откашлявшись. – Я…
– Ей известно, кто вы такой, – не дал договорить ему Чиерма.
Герцог умолк, сраженный столь вопиющей бестактностью. Никто за всю его жизнь не разговаривал с ним так непочтительно, разве что Юнара. Паймер заметил, что Идальго попытался встать, и поспешил положить руку на колено Избранному, чтобы тот успокоился.
– Однако официально их не представили друг другу, – вмешался в разговор Монтранто.
Чиерма посмотрел на офицера с тем же нескрываемым презрением, с каким он смотрел на Паймера и Идальго. Монтранто отвернулся первым: неожиданно герцог понял, кто на самом деле сегодня здесь хозяин.
Кстати, а кто он вообще такой, этот Чиерма? Член Комитета Безопасности? И с какой стати он наделен властью над этим офицером и этой женщиной?..
– Я – леди Энглей Кевлерен, – ответила женщина, причем едва ли не скороговоркой, словно боялась, что ей не дадут договорить.
Чиерма посмотрел в ее сторону с нескрываемой злобой. Паймер даже испугался, что дворецкий ударит женщину, несмотря на ее высокое происхождение. Испугался не потому, что она приходилась ему родственницей, а просто потому, что, случись такое, Идальго наверняка бы вмешался, и он не смог бы остановить своего Избранного. Хотя Идальго был воспитан для того, чтобы защищать в первую очередь его, Паймера, любой Акскевлерен автоматически встанет на защиту любого Кевлерена.
Но Чиерма не стал устраивать сцен, а только произнес с нескрываемым сарказмом:
– Уже не леди. Теперь вы просто Энглей Кевлерен. Наступила томительная пауза, которую первым нарушил Паймер.
– Рад познакомиться с вами, леди Энглей Кевлерен, – произнес он, обращаясь к женщине.
– Вы, наверно, еще не слышали, ваша светлость, – сказал Чиерма, – но в Ривальде аристократов отстранили от власти. Мы теперь республика, и у нас нет никаких лордов и никаких леди, никаких королев и герцогов. Мы – свободные люди.
– Не стану спорить, – спокойно отвечал ему Паймер. – Однако каждая женщина-Кевлерен для меня была, есть и будет леди.
Энглей слушала его со смешанными чувствами: ей было и смешно, и немного страшно. Неожиданно герцог понял, что своими речами только усложняет ее и без того двусмысленное положение. Ведь утром он отсюда уедет, а леди останется наедине с этим злобным Чиермой.
– Впрочем, я вовсе не собирался наносить оскорбление вашей республике, – поспешил добавить Паймер.
– Уверяю вас, никто в этом не сомневается, – откликнулся Монтранто и сменил тему разговора: – Кстати, я буду командиром вашего эскорта отсюда и до Беферена, где прибытия хамилайского посланника уже с нетерпением ждет Комитет Безопасности.
– Сочту за честь, – ответил Паймер без всякого сарказма.
Судя по всему, Монтранто остался доволен.
– А теперь – за еду, – предложил он.
Пока все ели суп, никто не проронил ни слова. Но как только пустые тарелки унесли, разговор возобновился как ни в чем не бывало.
– В нашем винном подвале есть недурной запас вина из Оффры, – произнес Чиерма. – Кстати, вы его уже попробовали, как только прибыли сюда.
– Вино было превосходным, – подтвердил Паймер.
– Кстати, оно входит в список товаров, которыми Ривальд хотел бы торговать с империей, когда наши отношения… э-э… нормализуются.
Подали второе блюдо – ласточек в густом лимонном соусе. Как бы ни отразилась на Ривальде и судьбе местных Кевлеренов революция, она, судя по всему, абсолютно не изменила привычек тех, кто повелевал народом. И пусть лордов и леди сменили солдаты и дворецкие, они не отказывали себе в удовольствиях.
– Мне сказали, что это бывшая резиденция губернатора, – как бы между прочим заметил Паймер. – А кто сейчас стоит во главе Геймвальда?
Вопрос явно обескуражил Монтранто и леди Энглей. Чиерма же ехидно улыбнулся и счел нужным пояснить:
– Ваш источник информации немного ошибся. Этот особняк был и остается резиденцией губернатора. Сменился лишь сам губернатор.
– А разве он не разделит с нами трапезу?
– Он ее разделяет, – ответил Чиерма, улыбаясь шире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48