Он заслужил, чтобы его встречали цветами, как героя, а не сажали в тюремную камеру.
Просунув руку через прутья решетки, я закрыл ему рот.
– Ты идешь или нет, Брамби?
Коп, с которым я говорил перед этим, был единственным человеком в здании. Моя казенная машина стояла снаружи, метрах в двадцати от входа в здание.
Под формой я носил нижнее белье, прилагающееся к скафандру. Отличный изолятор. Даже если коп успеет вытащить парализатор и выстрелить, заряд лишь ужалит меня, подобно тычку пальца, но я по прежнему смогу двигаться. Как и любого солдата пехоты, в меня не раз попадали из парализатора во время учений, поэтому я доверял своей «броне».
Если бы я смог восстановить Брамби в армии, до того как копы отследят и задержат нас, форма защитила бы моего протеже. Тогда бюрократия оказалась бы на нашей стороне. Военные и полицейские долго решали бы какому из ведомств разбираться с Брамби. Но пока Брамби находился за решеткой, система работала против нас. Если бы я вытащил его из тюрьмы, не важно, каким способом, системе потребовалось бы много дней, чтобы вновь засадить его. А через несколько дней станет неважно ни то, ни другое.
Я был уверен, что смогу вырубить полицейского, двинув ребром ладони по трахее. Вырубить, а не убить. Однако на тренировке только инструктора вроде Орда могли продемонстрировать такой удар, потому что курсанты, отрабатывая такой удар, поубивали бы друг друга. Убивать я, конечно, никого не хотел, но в случае чего, это меня не остановило бы.
Я сжал зубы, споря с самим собой.
Поддержка законности, установленной конституцией. Я присягнул о том, что стану ее защищать. Но сейчас ради спасения рода человеческого нужно нарушить закон. Брэйс бы никогда не сделал бы ничего подобного.
Я посмотрел на Брамби и поднес палец к губам.
Он кивнул.
Я показал вконец коридора, проходящего мимо двери камеры Брамби.
– Охранник меня не заметит. Когда он будет проходить мимо тебя, привлеки его внимание. Сделай что-нибудь такое, чтобы он подошел к тебе.
Брамби кивнул, наморщив лоб.
– Сэр, вы уверены, что это – хорошая идея?
Стань я организатором неудавшегося побега, я очутился бы за решеткой, по соседству с Брамби. Если меня осудят, это ничуть не улучшит мое личное дело. Но скоро все это перестанет кого бы то ни было интересовать. Причина, по которой я и Брамби выжили на Ганимеде, теперь стала мне совершенно ясна. Мы готовы были защитить Землю ценой собственной жизни. А теперь мы должны сделать все, что угодно, только чтобы Брамби выше из тюрьмы.
Я прижался спиной к противоположной, холодной тюремной стене. Затаив дыхание, я занес для удара правую руку. Инструктора называли такую позу «смертоносной рукой».
– Эй! Помогите! – позвал Брамби. – Я хочу в сортир!
Я заглянул в камеру и скривился. Сортир и раковина были вделаны в дальнюю стену камеры. Брамби был хорошим солдатом, но не умел врать.
В соседней комнате царила тишина.
Брамби засунул два пальца в рот и начал свистеть, брызгая во все стороны слюной. Схватив стул из пластстали , он начал бить им по прутьям камеры.
Моя правая рука повисла вдоль тела. Почти тоже самое я ощущал, наведя ружье на псевдоголовоного и еще не спустив курок. Хотя убийство… «Нет, – уговаривал я себя. – Я не должен его убить». Хладнокровное убийство невинного полицейского совсем другое дело. Но если я не сделаю этого, мир может погибнуть.
Я выглянул за угол, и сердце мое затрепетало.
Ручка на двери в конце коридора медленно поворачивалась.
Глава тридцать первая.
Я наблюдал за полицейским, или скорее за его тусклым отражением в полированном металлическом зеркале над раковиной в камере Брамби.
Резиновые подошвы ботинок копа поскрипывали на полу, отделанном плиткой. Я напрягся…
А потом я расслабился. Я не мог хладнокровно убить полицейского. Вот таким солдатом я был. А ведь миссия должна стоять у меня на первом месте. Убийство должно стать моей работой.
Я плотнее прижался к стене. Похоже, я потерпел поражение.
– Мистер Брамби, мы поговорим об этом позже, а пока сделаем вид, что обо всем забыли.
Как? Коп шагнул мимо меня, провел карточкой доступа вдоль замка камеры Брамби, и дверь с шипением отворилась.
Потом коп повернулся ко мне и покачал головой.
– Генерал, я не знаю, почему вы решили, что этот парень так важен. Думаю у всех нас проблемы. Вы ведь не явились бы сюда, если бы это не было так важно. А в таком случае, как я полагаю, я должен действовать по собственному усмотрению.
У меня челюсть отвалилась. Я заморгал, словно ослепленная сова, а потом спросил:
– Он свободен.
– Если бы это был кто-то другой, вы могли бы освободить его, внеся выкуп. И не было бы никаких проблем. Каждую неделю я выпускаю под залог настоящих отбросов. Поэтому мне кажется, что не стоит держать мистера Брамби в тюрьме, если он собирается отправиться на войну вместе со всеми нами.
Брамби собрал одежду, постельный комплект и вышел в коридор.
Коп показал на голо на столе в своем кабинете. Ведущая, говоря о чем-то, стояла перед голо, изображающим Землю. Луну и далекую пульсирующую точку, которая быстро двигалась в сторону Земли.
– В форме я укажу, что компьютер не смог идентифицировать мистера Брамби. Мы автоматически отпускаем человека, если подобное происходит. Вы же знаете, как тут все работает. Мы действуем строго по букве Закона.
Офицер открыл стенной ящик, порылся в нем, а потом вытащил и вручил Брамби пакет с личными вещами.
– Но иногда мы обходим Закон.
Я едва удержался от того, чтобы не расцеловать копа, освободившего Брамби. Если бы коп знал, как далеко собирается заступить за черту закона Говард, он бы тут же схватил меня.
Глава тридцать вторая.
В одиннадцать утра две недели спустя, я собрал все, что у меня было, включая Джиба, и потребовал «счет» через компьютер моей спальни в отеле Риц.
Виртуальный дежурный портье с британским акцентом сообщил мне, что отель Риц всегда с радостью приютит меня.
– Призрачный шанс! – фыркнул я.
А через две секунды компьютер принес мне извинения, сообщив, что вскоре «приветствие модернизируют».
– Едва ли я услышу новый вариант, – возразил я.
Хорошо, провести последнюю ночь на Земле в отеле Риц. Я подозревал, что он как раз самое подходящее место для этого. По расчетам Космических сил флот вторжения слизней через восемь дней пересечет орбиту Луны.
От рецепшена я проследовал к голокабинкам, запросил контактную информацию и заплатил за линю максимального качества.
Изображение Пигалицы оказалось таким же четким, как отражение в весенней воде. За ее спиной в очаге потрескивал огонь. Мне даже показалось, что в кабинке запахло древесным дымом. Она была в длинных одеждах. У нее на колене сидел Уди, и она ерошила ему волосы. Потом она повязала ему на голову полотенце.
– Пусть он будет в тюрбане. Что случилось?
– Ты имеешь в виду, кроме слизней ? Ничего, – мне противно было лгать ей, но теперь-то она гражданская. – Мы будем в разъездах пару дней, поэтому я пока все мои сбережения перевел вам.
Мать или нет, но Пигалица в достаточной мере оставалась солдатом, чтобы понять, что это мой последний звонок.
Я видел навернувшиеся у нее на глазах слезы. Уди коснулся ее щеки.
– Мамочка, ты плачешь?
А через мгновение Пигалица зарыдала.
Мне стало жаль, что я заплатил за линию максимального качества.
Потом она встала, шагнула вперед и поцеловала меня, точнее мое изображение, и я, естественно, ничего не почувствовал. Мыло и вода – запах, который я ощущал, не был ее запахом, а всего лишь сгенерированной подделкой.
Я оборвал связь до того, как Пигалица увидела мои слезы.
* * *
Неподалеку от тусклых огней гостиницы меня ожидал автомобиль. Когда я вышел из здания, он подъехал мне навстречу, и водитель отворил дверцу. Я вдохнул холодный сырой воздух, который принес ветер с Потомака, улыбнулся и закрыл глаза. Простые ощущения восхищают, когда вы знаете, что ваша жизнь скоро оборвется.
Водитель коснулся рукава моей шинели.
– Сядете назад, сэр?
Для обычного водителя голос звучал слишком уверенно, к тому же в нем слышались командные нотки. Слишком знакомый голос. Я открыл глаза, и сердце мое сжалось.
– Сержант Орд! – он отдал мне честь, и я вернул ему приветствие. – Что вы..?
– Я закончил все свои дела в Пентагоне, сэр. Рад был узнать, что вам понадобился новый водитель.
Пришлось использовать командную службу младшего офицерского состава, кое-что подчистить с помощью компьютера в паре миллионов секретных записей, и Орд получил правильное назначение. Я улыбнулся.
– Судьба свела нас снова, сержант.
– В самом деле, сэр?
Я залез на пассажирское сидение пентагоновской машины, и наблюдал как Орд обходит ее. Вот он скользнул за руль.
– Этот автомобиль был слегка поврежден, и сейчас у него не работают системы наблюдения. У нас есть несколько минут. Если конечно вам есть, что мне сказать.
– Что вам известно?
– Я знаю, что приказы и документы говорят о том, что майор Гиббл собирает научно-исследовательскую команду, которая должна подняться на борт любого судна слизней , если такое будет захвачено в битве.
– Какой битве? – улыбнулся я.
– Да, сэр. Но ведь не может быть никакой битвы. Потому что у нас нет судов. Я, как и все, смотрю новости по голо, – не смотря на полутьму, я мог бы поклясться, что Орд улыбается. – Однако, сэр, я так же видел записи о том, что команда майора Гиббла недавно получила поставку – две тонны Симтекс-51. Зачем лаборатории в таком количестве самое сильное из простых взрывчатых веществ в истории? Даже четверти этого количества вполне хватит, чтобы разнести небольшой город. Все это выглядит проблематично, сэр. Лаборатория также реквизировала колесную тележку, достаточно большую, чтобы провести две тонны Си-51. И такое количество термита, что можно прожечь туннель через несколько боевых кораблей. Очень необычные приобретения для исследовательской лаборатории. Странный подбор оборудования для осмотра места сражения.
Я сглотнул и покрепче смежил веки. Говард был мозгом Военной разведки. Он, как предполагалось, был шпионом, поэтому мог проделывать многие финты. Но Орд, который родился в те времена, когда Интернета и в помине не было, почти раскусил говардовский план. Мы собирались использовать выпавший нам крошечный шанс и спасти Землю, потому что я понадеялся на искусство обмана Говарда.
Мое сердце учащенно забилось. Орд, мой любитель уставов, был с нами. Он никогда не простил бы нас, если бы не сказали ему.
Потом Орд полез во внутренний карман своей форменной куртки и вытащил автоматический пистолет.
Я почувствовал как мои глаза вылезают из орбит, а потом чисто машинально поднял руки.
– Сержант..?
Орд покачал головой.
– Все в порядке, сэр. Внутренняя служба безопасности должна была бы заметить ваши приобретения в течении сорока восьми часов, но…
У меня защемило сердце. Неужели Орд собирался сдать нас.
– Однако, Внутренняя служба безопасности, согласно существующей процедуре, также требует, чтобы персонал лично ежедневно проверял все приходящие данные сомнительного содержания. Я выбрал наугад и переместил некоторые файлы и папки в доверенном мне материале.
– И Внутренняя служба безопасности…
– Найдет их в конечном счете, – кивнул Орд. – Но в последующие семь дней ни для службы безопасности, ни для кого бы ни было еще эти поставки не будут существовать. А всему виной случайное совпадение, сэр.
Неожиданно я осознал, что моя рука крепко сжимает ручку двери. Я выпустил ее. Случайное совпадение и потеря документов, вот что могло прикрыть нашу попытку спасти этот мир. Орд спас мою задницу, и теперь, в течение многих лет это будут называть случайным совпадением.
– Благодарю вас, сержант, – я наморщил лоб и указал на оружие. – А к чему этот ручной пугач?
Орд повернулся на водительском сидении ко мне лицом, и поднял пистолет. Скользящая часть механизма у него была черной. Это был револьвер сорок пятого калибра. Я видел, как Орд тренировался с ним два года назад по пути домой на борту «Эскалибура ».
– Это нестандартный пистолет сорок пятого калибра. Некоторые могли бы назвать его устаревшим. Но я использовал его в бою, и он всегда хорошо служил мне, – Орд показал на царапину на отражателе. – Обычно я ношу его в плечевой кобуре. В дни, когда еще не было боевых скафандров, в этот пистолет попала пуля, нацеленная точно мне в грудь. Так что можно сказать, что он приносит удачу.
Он протянул мне пистолет, и я принял его.
– Он не выглядит устаревшим.
– Ни в коем случае, сэр, – Орд улыбнулся, а потом пояснил. – Они хотят, чтобы я сидел за столом, орудовал курсорами… Эта старая дева может быть очень эффективна в схватках на близком расстоянии в ограниченном пространстве. Например, на борту корабля слизней . Если конечно, такая битва произойдет, хотя мы оба отлично знаем, что ничего похожего не случиться.
Я сглотнул.
Голос Орда дрогнул и неожиданно стал более хриплым.
– Если генерал взял бы этот пистолет с собой, он бы оказал мне большую честь. На удачу, а?
У меня ком подкатил к горлу. Орд хотел сделать хоть что-то, чтобы защитить меня. Оружие всегда приносило солдатам удачу. Орд хотел прибавить что-то от себя для битвы во имя спасения человеческой расы, хотя он уже итак выполнил свой долг, перепутав бумаги Пентагона.
Я опустил голову, так чтобы сержант не видел слез, навернувшихся у меня на глаза. Пистолет в кобуре я спрятал за пазуху шинели. Потом с трудом перевел дыхание:
– Я горжусь этим подарком, сержант. Есть что-то, что я еще должен узнать?
Он покачал головой.
– Теперь, мне кажется, адмирал Бэйтс и вы должны лучше понимать друг друга. Битва сделает из нас единую семью. В мирное время адмирал все будет делать по уставу. А вот во время битвы устава под рукой нет.
Орд высадил меня в полночь. Говард, Брамби и я – все были одеты в старые гражданские куртки и кепки. Мы прошли в темноте вниз по Капитолийской Эспланаде, толкая перед собой проволочные тележки, какими пользуются в супермаркетах, наполненные полиэтиленовые мешками с хламом. Для обычного прохожего мы были тремя бездомными изгоями. Хотя это не так уж далеко от правды.
Если бы в этом месте не было запрещено передвижение на наземном транспорте, случайный водитель мог бы заметить, что много больше, чем обычно, грузовиков и грузовых трейлеров припарковано в эту ночь на Эспланаде. Все они находились достаточно далеко от «Отважной звезды », возвышающейся перед Смитсоновским институтом. Она стояла так, чтобы при запуске не повредить здания. Мертвая трава на сотню метров вокруг воняла какой-то кислотой.
В то время как грузовики со стеклами парковались у монумента Вашингтона, история в завтрашнем «Вашингтон пост» расскажет всем о вандале, который выбил все окна вдоль Эспланады и устроил взрыв газопровода в самом центре Вашингтона, так что необычный огненный шар видели аж в Вифезде.
Это была типично военная операция по обеспечению секретности – мероприятие, сокрытое с точки зрения безопасности, и совершенно невероятное, если данные о нем просочатся. Но, как и в большинстве секретных операций, только дураки и слизни не знали о ней еще пару дней назад.
Один за другим, Говард, Брамби и я прошли вдоль Эспланады, а потом метнулись к трейлеру бакалеи, припаркованному перед Национальным воздушным и космическим музеем.
Внутри трейлера и в самом деле пахло бананами, потому что это и в самом деле был трейлер бакалеи, если не считать того, что лампа на потолке была заменена красной лампой, более подходившей для ночного времени.
Говард и Брамси быстро разделись, а потом нацепили ярко-красные скафандры пехоты. Оружие и рюкзаки с оборудованием вынули из полиэтиленовых мешков.
Мое облачение заняло времени больше, чем обычно, потому что у меня на одной руке было всего три пальца, и я все время пытался подхватить что-то своими обрубками. Джиб высунул голову из моего рюкзака, извиваясь, освободился, а потом упокоился на моем плече поверх скафандра. Он цинично жужжал словно комар, залетевший внутрь шлема, в то же время раз за разом проводя внутреннюю диагностику своих систем.
К тому времени как я облачился, я едва мог двигаться в трейлере. Еще сорок семь задниц, «ночные сторожа» и «дворники» по одному и группами присоединялись к нашему костюмированному шоу. Стоило им забраться в трейлер, как их внешность менялась. Одни одевали летные костюмы пилотов «Звезды », другие – форму орбитальных служащих Космических сил.
– Озейва на борту? – прошептал я, обращаясь к Говарду.
– Она уже давно на «Звезде ».
– Я имел в виду…
– Это тоже. Я говорил с ней десять дней назад.
Одна фигура в форме орбитального служащего отступила, давая нам дорогу, но этот место тут же занял другой человек в такой же форме.
Брэйс с удивлением уставился на нашу троицу.
– Гиббл, я не понимаю, почему Пентагон приказал мне взять на борт вас троих и этот механизм, во время выполнения этой миссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Просунув руку через прутья решетки, я закрыл ему рот.
– Ты идешь или нет, Брамби?
Коп, с которым я говорил перед этим, был единственным человеком в здании. Моя казенная машина стояла снаружи, метрах в двадцати от входа в здание.
Под формой я носил нижнее белье, прилагающееся к скафандру. Отличный изолятор. Даже если коп успеет вытащить парализатор и выстрелить, заряд лишь ужалит меня, подобно тычку пальца, но я по прежнему смогу двигаться. Как и любого солдата пехоты, в меня не раз попадали из парализатора во время учений, поэтому я доверял своей «броне».
Если бы я смог восстановить Брамби в армии, до того как копы отследят и задержат нас, форма защитила бы моего протеже. Тогда бюрократия оказалась бы на нашей стороне. Военные и полицейские долго решали бы какому из ведомств разбираться с Брамби. Но пока Брамби находился за решеткой, система работала против нас. Если бы я вытащил его из тюрьмы, не важно, каким способом, системе потребовалось бы много дней, чтобы вновь засадить его. А через несколько дней станет неважно ни то, ни другое.
Я был уверен, что смогу вырубить полицейского, двинув ребром ладони по трахее. Вырубить, а не убить. Однако на тренировке только инструктора вроде Орда могли продемонстрировать такой удар, потому что курсанты, отрабатывая такой удар, поубивали бы друг друга. Убивать я, конечно, никого не хотел, но в случае чего, это меня не остановило бы.
Я сжал зубы, споря с самим собой.
Поддержка законности, установленной конституцией. Я присягнул о том, что стану ее защищать. Но сейчас ради спасения рода человеческого нужно нарушить закон. Брэйс бы никогда не сделал бы ничего подобного.
Я посмотрел на Брамби и поднес палец к губам.
Он кивнул.
Я показал вконец коридора, проходящего мимо двери камеры Брамби.
– Охранник меня не заметит. Когда он будет проходить мимо тебя, привлеки его внимание. Сделай что-нибудь такое, чтобы он подошел к тебе.
Брамби кивнул, наморщив лоб.
– Сэр, вы уверены, что это – хорошая идея?
Стань я организатором неудавшегося побега, я очутился бы за решеткой, по соседству с Брамби. Если меня осудят, это ничуть не улучшит мое личное дело. Но скоро все это перестанет кого бы то ни было интересовать. Причина, по которой я и Брамби выжили на Ганимеде, теперь стала мне совершенно ясна. Мы готовы были защитить Землю ценой собственной жизни. А теперь мы должны сделать все, что угодно, только чтобы Брамби выше из тюрьмы.
Я прижался спиной к противоположной, холодной тюремной стене. Затаив дыхание, я занес для удара правую руку. Инструктора называли такую позу «смертоносной рукой».
– Эй! Помогите! – позвал Брамби. – Я хочу в сортир!
Я заглянул в камеру и скривился. Сортир и раковина были вделаны в дальнюю стену камеры. Брамби был хорошим солдатом, но не умел врать.
В соседней комнате царила тишина.
Брамби засунул два пальца в рот и начал свистеть, брызгая во все стороны слюной. Схватив стул из пластстали , он начал бить им по прутьям камеры.
Моя правая рука повисла вдоль тела. Почти тоже самое я ощущал, наведя ружье на псевдоголовоного и еще не спустив курок. Хотя убийство… «Нет, – уговаривал я себя. – Я не должен его убить». Хладнокровное убийство невинного полицейского совсем другое дело. Но если я не сделаю этого, мир может погибнуть.
Я выглянул за угол, и сердце мое затрепетало.
Ручка на двери в конце коридора медленно поворачивалась.
Глава тридцать первая.
Я наблюдал за полицейским, или скорее за его тусклым отражением в полированном металлическом зеркале над раковиной в камере Брамби.
Резиновые подошвы ботинок копа поскрипывали на полу, отделанном плиткой. Я напрягся…
А потом я расслабился. Я не мог хладнокровно убить полицейского. Вот таким солдатом я был. А ведь миссия должна стоять у меня на первом месте. Убийство должно стать моей работой.
Я плотнее прижался к стене. Похоже, я потерпел поражение.
– Мистер Брамби, мы поговорим об этом позже, а пока сделаем вид, что обо всем забыли.
Как? Коп шагнул мимо меня, провел карточкой доступа вдоль замка камеры Брамби, и дверь с шипением отворилась.
Потом коп повернулся ко мне и покачал головой.
– Генерал, я не знаю, почему вы решили, что этот парень так важен. Думаю у всех нас проблемы. Вы ведь не явились бы сюда, если бы это не было так важно. А в таком случае, как я полагаю, я должен действовать по собственному усмотрению.
У меня челюсть отвалилась. Я заморгал, словно ослепленная сова, а потом спросил:
– Он свободен.
– Если бы это был кто-то другой, вы могли бы освободить его, внеся выкуп. И не было бы никаких проблем. Каждую неделю я выпускаю под залог настоящих отбросов. Поэтому мне кажется, что не стоит держать мистера Брамби в тюрьме, если он собирается отправиться на войну вместе со всеми нами.
Брамби собрал одежду, постельный комплект и вышел в коридор.
Коп показал на голо на столе в своем кабинете. Ведущая, говоря о чем-то, стояла перед голо, изображающим Землю. Луну и далекую пульсирующую точку, которая быстро двигалась в сторону Земли.
– В форме я укажу, что компьютер не смог идентифицировать мистера Брамби. Мы автоматически отпускаем человека, если подобное происходит. Вы же знаете, как тут все работает. Мы действуем строго по букве Закона.
Офицер открыл стенной ящик, порылся в нем, а потом вытащил и вручил Брамби пакет с личными вещами.
– Но иногда мы обходим Закон.
Я едва удержался от того, чтобы не расцеловать копа, освободившего Брамби. Если бы коп знал, как далеко собирается заступить за черту закона Говард, он бы тут же схватил меня.
Глава тридцать вторая.
В одиннадцать утра две недели спустя, я собрал все, что у меня было, включая Джиба, и потребовал «счет» через компьютер моей спальни в отеле Риц.
Виртуальный дежурный портье с британским акцентом сообщил мне, что отель Риц всегда с радостью приютит меня.
– Призрачный шанс! – фыркнул я.
А через две секунды компьютер принес мне извинения, сообщив, что вскоре «приветствие модернизируют».
– Едва ли я услышу новый вариант, – возразил я.
Хорошо, провести последнюю ночь на Земле в отеле Риц. Я подозревал, что он как раз самое подходящее место для этого. По расчетам Космических сил флот вторжения слизней через восемь дней пересечет орбиту Луны.
От рецепшена я проследовал к голокабинкам, запросил контактную информацию и заплатил за линю максимального качества.
Изображение Пигалицы оказалось таким же четким, как отражение в весенней воде. За ее спиной в очаге потрескивал огонь. Мне даже показалось, что в кабинке запахло древесным дымом. Она была в длинных одеждах. У нее на колене сидел Уди, и она ерошила ему волосы. Потом она повязала ему на голову полотенце.
– Пусть он будет в тюрбане. Что случилось?
– Ты имеешь в виду, кроме слизней ? Ничего, – мне противно было лгать ей, но теперь-то она гражданская. – Мы будем в разъездах пару дней, поэтому я пока все мои сбережения перевел вам.
Мать или нет, но Пигалица в достаточной мере оставалась солдатом, чтобы понять, что это мой последний звонок.
Я видел навернувшиеся у нее на глазах слезы. Уди коснулся ее щеки.
– Мамочка, ты плачешь?
А через мгновение Пигалица зарыдала.
Мне стало жаль, что я заплатил за линию максимального качества.
Потом она встала, шагнула вперед и поцеловала меня, точнее мое изображение, и я, естественно, ничего не почувствовал. Мыло и вода – запах, который я ощущал, не был ее запахом, а всего лишь сгенерированной подделкой.
Я оборвал связь до того, как Пигалица увидела мои слезы.
* * *
Неподалеку от тусклых огней гостиницы меня ожидал автомобиль. Когда я вышел из здания, он подъехал мне навстречу, и водитель отворил дверцу. Я вдохнул холодный сырой воздух, который принес ветер с Потомака, улыбнулся и закрыл глаза. Простые ощущения восхищают, когда вы знаете, что ваша жизнь скоро оборвется.
Водитель коснулся рукава моей шинели.
– Сядете назад, сэр?
Для обычного водителя голос звучал слишком уверенно, к тому же в нем слышались командные нотки. Слишком знакомый голос. Я открыл глаза, и сердце мое сжалось.
– Сержант Орд! – он отдал мне честь, и я вернул ему приветствие. – Что вы..?
– Я закончил все свои дела в Пентагоне, сэр. Рад был узнать, что вам понадобился новый водитель.
Пришлось использовать командную службу младшего офицерского состава, кое-что подчистить с помощью компьютера в паре миллионов секретных записей, и Орд получил правильное назначение. Я улыбнулся.
– Судьба свела нас снова, сержант.
– В самом деле, сэр?
Я залез на пассажирское сидение пентагоновской машины, и наблюдал как Орд обходит ее. Вот он скользнул за руль.
– Этот автомобиль был слегка поврежден, и сейчас у него не работают системы наблюдения. У нас есть несколько минут. Если конечно вам есть, что мне сказать.
– Что вам известно?
– Я знаю, что приказы и документы говорят о том, что майор Гиббл собирает научно-исследовательскую команду, которая должна подняться на борт любого судна слизней , если такое будет захвачено в битве.
– Какой битве? – улыбнулся я.
– Да, сэр. Но ведь не может быть никакой битвы. Потому что у нас нет судов. Я, как и все, смотрю новости по голо, – не смотря на полутьму, я мог бы поклясться, что Орд улыбается. – Однако, сэр, я так же видел записи о том, что команда майора Гиббла недавно получила поставку – две тонны Симтекс-51. Зачем лаборатории в таком количестве самое сильное из простых взрывчатых веществ в истории? Даже четверти этого количества вполне хватит, чтобы разнести небольшой город. Все это выглядит проблематично, сэр. Лаборатория также реквизировала колесную тележку, достаточно большую, чтобы провести две тонны Си-51. И такое количество термита, что можно прожечь туннель через несколько боевых кораблей. Очень необычные приобретения для исследовательской лаборатории. Странный подбор оборудования для осмотра места сражения.
Я сглотнул и покрепче смежил веки. Говард был мозгом Военной разведки. Он, как предполагалось, был шпионом, поэтому мог проделывать многие финты. Но Орд, который родился в те времена, когда Интернета и в помине не было, почти раскусил говардовский план. Мы собирались использовать выпавший нам крошечный шанс и спасти Землю, потому что я понадеялся на искусство обмана Говарда.
Мое сердце учащенно забилось. Орд, мой любитель уставов, был с нами. Он никогда не простил бы нас, если бы не сказали ему.
Потом Орд полез во внутренний карман своей форменной куртки и вытащил автоматический пистолет.
Я почувствовал как мои глаза вылезают из орбит, а потом чисто машинально поднял руки.
– Сержант..?
Орд покачал головой.
– Все в порядке, сэр. Внутренняя служба безопасности должна была бы заметить ваши приобретения в течении сорока восьми часов, но…
У меня защемило сердце. Неужели Орд собирался сдать нас.
– Однако, Внутренняя служба безопасности, согласно существующей процедуре, также требует, чтобы персонал лично ежедневно проверял все приходящие данные сомнительного содержания. Я выбрал наугад и переместил некоторые файлы и папки в доверенном мне материале.
– И Внутренняя служба безопасности…
– Найдет их в конечном счете, – кивнул Орд. – Но в последующие семь дней ни для службы безопасности, ни для кого бы ни было еще эти поставки не будут существовать. А всему виной случайное совпадение, сэр.
Неожиданно я осознал, что моя рука крепко сжимает ручку двери. Я выпустил ее. Случайное совпадение и потеря документов, вот что могло прикрыть нашу попытку спасти этот мир. Орд спас мою задницу, и теперь, в течение многих лет это будут называть случайным совпадением.
– Благодарю вас, сержант, – я наморщил лоб и указал на оружие. – А к чему этот ручной пугач?
Орд повернулся на водительском сидении ко мне лицом, и поднял пистолет. Скользящая часть механизма у него была черной. Это был револьвер сорок пятого калибра. Я видел, как Орд тренировался с ним два года назад по пути домой на борту «Эскалибура ».
– Это нестандартный пистолет сорок пятого калибра. Некоторые могли бы назвать его устаревшим. Но я использовал его в бою, и он всегда хорошо служил мне, – Орд показал на царапину на отражателе. – Обычно я ношу его в плечевой кобуре. В дни, когда еще не было боевых скафандров, в этот пистолет попала пуля, нацеленная точно мне в грудь. Так что можно сказать, что он приносит удачу.
Он протянул мне пистолет, и я принял его.
– Он не выглядит устаревшим.
– Ни в коем случае, сэр, – Орд улыбнулся, а потом пояснил. – Они хотят, чтобы я сидел за столом, орудовал курсорами… Эта старая дева может быть очень эффективна в схватках на близком расстоянии в ограниченном пространстве. Например, на борту корабля слизней . Если конечно, такая битва произойдет, хотя мы оба отлично знаем, что ничего похожего не случиться.
Я сглотнул.
Голос Орда дрогнул и неожиданно стал более хриплым.
– Если генерал взял бы этот пистолет с собой, он бы оказал мне большую честь. На удачу, а?
У меня ком подкатил к горлу. Орд хотел сделать хоть что-то, чтобы защитить меня. Оружие всегда приносило солдатам удачу. Орд хотел прибавить что-то от себя для битвы во имя спасения человеческой расы, хотя он уже итак выполнил свой долг, перепутав бумаги Пентагона.
Я опустил голову, так чтобы сержант не видел слез, навернувшихся у меня на глаза. Пистолет в кобуре я спрятал за пазуху шинели. Потом с трудом перевел дыхание:
– Я горжусь этим подарком, сержант. Есть что-то, что я еще должен узнать?
Он покачал головой.
– Теперь, мне кажется, адмирал Бэйтс и вы должны лучше понимать друг друга. Битва сделает из нас единую семью. В мирное время адмирал все будет делать по уставу. А вот во время битвы устава под рукой нет.
Орд высадил меня в полночь. Говард, Брамби и я – все были одеты в старые гражданские куртки и кепки. Мы прошли в темноте вниз по Капитолийской Эспланаде, толкая перед собой проволочные тележки, какими пользуются в супермаркетах, наполненные полиэтиленовые мешками с хламом. Для обычного прохожего мы были тремя бездомными изгоями. Хотя это не так уж далеко от правды.
Если бы в этом месте не было запрещено передвижение на наземном транспорте, случайный водитель мог бы заметить, что много больше, чем обычно, грузовиков и грузовых трейлеров припарковано в эту ночь на Эспланаде. Все они находились достаточно далеко от «Отважной звезды », возвышающейся перед Смитсоновским институтом. Она стояла так, чтобы при запуске не повредить здания. Мертвая трава на сотню метров вокруг воняла какой-то кислотой.
В то время как грузовики со стеклами парковались у монумента Вашингтона, история в завтрашнем «Вашингтон пост» расскажет всем о вандале, который выбил все окна вдоль Эспланады и устроил взрыв газопровода в самом центре Вашингтона, так что необычный огненный шар видели аж в Вифезде.
Это была типично военная операция по обеспечению секретности – мероприятие, сокрытое с точки зрения безопасности, и совершенно невероятное, если данные о нем просочатся. Но, как и в большинстве секретных операций, только дураки и слизни не знали о ней еще пару дней назад.
Один за другим, Говард, Брамби и я прошли вдоль Эспланады, а потом метнулись к трейлеру бакалеи, припаркованному перед Национальным воздушным и космическим музеем.
Внутри трейлера и в самом деле пахло бананами, потому что это и в самом деле был трейлер бакалеи, если не считать того, что лампа на потолке была заменена красной лампой, более подходившей для ночного времени.
Говард и Брамси быстро разделись, а потом нацепили ярко-красные скафандры пехоты. Оружие и рюкзаки с оборудованием вынули из полиэтиленовых мешков.
Мое облачение заняло времени больше, чем обычно, потому что у меня на одной руке было всего три пальца, и я все время пытался подхватить что-то своими обрубками. Джиб высунул голову из моего рюкзака, извиваясь, освободился, а потом упокоился на моем плече поверх скафандра. Он цинично жужжал словно комар, залетевший внутрь шлема, в то же время раз за разом проводя внутреннюю диагностику своих систем.
К тому времени как я облачился, я едва мог двигаться в трейлере. Еще сорок семь задниц, «ночные сторожа» и «дворники» по одному и группами присоединялись к нашему костюмированному шоу. Стоило им забраться в трейлер, как их внешность менялась. Одни одевали летные костюмы пилотов «Звезды », другие – форму орбитальных служащих Космических сил.
– Озейва на борту? – прошептал я, обращаясь к Говарду.
– Она уже давно на «Звезде ».
– Я имел в виду…
– Это тоже. Я говорил с ней десять дней назад.
Одна фигура в форме орбитального служащего отступила, давая нам дорогу, но этот место тут же занял другой человек в такой же форме.
Брэйс с удивлением уставился на нашу троицу.
– Гиббл, я не понимаю, почему Пентагон приказал мне взять на борт вас троих и этот механизм, во время выполнения этой миссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28