Много позже неведомые американцы с помощью каких-то сверсовременных приборов докажут, что это именно так… Ну а пока Пифия разбиралась с энергетическими системами своими способами – запредельными, мистическими.
Молодой полководец бурными военными деяниями оправдывал прогнозы жрицы и предвосхитил возню с физическими приборами американцев. Но, как водится, всем подговняли историки – они до сих пор раскапывают «пакости» бытового плана и перевешивают факты на «точных весах истории». Оказалось, что отец гениального Александра – царь Филипп создал неустанным трудом, мастерской дипломатией и хорошо подготовленными сражениями прочные основы великой державы – Македонии. Ему удалось воспитать в многочисленных походах лучшую армию на Востоке. Многие считали, что новое государство создавалось не только усилиями Филиппа, но намного раньше – победами Кира. Отсюда и вывод: империю будущего ее властелина – Александра должно считать не расширившейся Македонией, а выросшим Персидским государством. Вот от чего у Александра были свои вопросы, немые терзания, с которыми и приходилось обращаться к жрецам. Александр очень спешил, поскольку чувствовал, что все «великие дела» уже практически осуществлены и ему ничего не остается.
Заговор против Филиппа был сплетен просто: царя убил Павсаний, оскорбленный охлаждением своего именитого любовника. Опять гомосексуальное партнерство из малого греха переросло в большой грех. Подтолкнуть молодого человека к вспышке агрессии, содержащей больше невротического, чем обдуманно политического разумения, имели возможность заинтересованные в устранении Филиппа от власти лица.
Перед глазами толпы раскрылось кровавое представление: тут же, на месте покушения, злоумышленник был убит без суда и следствия. Его труп терзали многочисленными ударами коротких мечей все, кто считал необходимым продемонстрировать показную ярость, негодование, горе по нелепо погибшему царю Филиппу.
Но наибольшую жестокость, конечно, выкажет якобы потрясенный коварным убийством отца сам Александр. В его мести приближенные из числа заговорщиков видели не только жестокость монарха, а, скорее, желание освободиться от некоторых «причастных» и «посвященных», от лишних соучастников акта отцеубийства.
Мать Александра – Олимпиада, скоре всего, была душой заговора. У нее был серьезный повод для мести своему мужу – царю Филиппу, поменявшему женщину на мужчину. Но мать, особенно если она остается царицей, прокладывает дорогу к трону своей надежде – сыну. Необузданной кровожадности все же в ней было с огромным перебором. Олимпиада дала волю патологической мстительности и после неожиданной смерти сына – Александра: жестоко расправилась с конкурентами своей власти, чем восстановила против себя слишком многих и лишь ускорила крах империи. Позже Македония была завоевана Кассандром. Он казнил сперва Олимпиаду, затем прикончил жену Александра – Роксану и законного наследника престола – маленького Александра. Новый сатрап постарался выбить из памяти народов легенды об Александре и его отце Филиппе. В значительной мере в том была вина неуемной жестокости и изощренного коварства Олимпиады, за которые пришло и возмездие. Бог всегда наказывает отступников от главных заповедей, часто выбирая для них те же методы, что использовали и они сами"…
Панорама событий перед моими глазами клубилась, словно гейзер под треножником Пифии… Тумана было предостаточно – может быть, что-то случилось с моим зрением, или в комнату забросили самодельную «зажигалку»?.. Мой сон поперхнулся на Александре Македонском, его отце Филиппе и матери Олимпиаде. Жевание древнеисторического мочала прекратилось не сразу, и картины былого перешли в другую полосу времени… Я увидел все то, что творили большевики, придя к власти. Картины сменялись одна страшнее другой, но в завершении «фильмы» появилось что-то, очень похожее на лекцию заезжего лектора общества «Знание».
"Интрига общественная опять взошла на пьедестал, перескочив через голову принцессы «Идеологии» коммунальной партии. Германский генеральный штаб по существу нанял за большие деньги компанию террористов, понимая, что они подарят Германии искомую победу. Немцев не волновало то, что будет разрушена Россия. А уж у большевиков-интернационалистов по отношению к Родине никогда не было ничего святого…
В основе той интриги, наблюдаемой в течение восьми десятков лет, лежала обычная житейская блажь, легко перерастающая в неудержимую страсть, называемую бунтом. Используя щит «Идеологии» корыстолюбцы стали получать продвижение по службе, завладевали чужими женами, квартирами, дачами, правом на сладкую жизнь. Интрига развернулась до масштабов классовой борьбы, вышла за пределы одного этноса, превратилась в глобальную вакханалию. Наше государство пришло к тому, к чему вела его дьявольская сущность: к партийному бандитизму, к стагнации общественных отношений, к экономическому краху. Было напрочь забыто: «Уклоняйся от зла, и делай добро, и будешь жить вовек; ибо Господь любит правду, и не оставляет святых Своих; вовек сохранятся они; и потомство нечестивых истребится» (Псалом 36: 27-28)"…
Опять вильнул недомыслием и голыми ягодицами, дьяволенок-извращенец, быстро принявший образ сна шизофреника… «Наши современники вынуждены переориентировать практически все, связанное с памятью об Александре Македонском: осторожно муссировалось даже мнение о том, что к смерти великого полководца причастен его бывший воспитатель – философ Аристотель. Начало такой версии положено намного раньше: считалось, что Аристотель обладал врачебными знаниями; только он один (тоже великий) мог оценить масштабы урона цивилизации, связанного с походами необузданного Александра. Все это повышает вероятность принятия экстраординарных решений: наметилась дуэль Великого Аристотеля с Великим Александром. Но дуэль была не на шпагах, а велась с помощью исторического провидения. До конца не исключено предположение: будто бы учитель приготовил особый яд для умерщвления ученика. Если такая тема вообще возможна, то невольно задаешься вопросом о причинах столь жестоких действий»…
Я давно заметил, что занятия наукой развили у меня способность мыслить даже во сне. Может быть, как раз самые интересные мысли и появлялись на какой-то фазе ночного сна. Это только лишний раз доказывало, что нейроны человеческого мозга – всего лишь специфические антенны, настраивающиеся на Вселенское Информационное Поле. Кора головного мозга отдохнула, очистилась и получила способность «подключиться» к потоку вещей информации.
"Понятно, что только философ такого уровня, как Аристотель, мог взвалить на себя бремя бесстрастного эксперта поступков Александра и принять решение о его преждевременном уходе из жизни. Однако и здесь, скорее всего, спрятана лишь политическая интрига, приправленная мистикой и чертовщиной. Не будет философ пачкать руки предательством и примитивным криминалом, – не станет сам себя втаптывать в грязь. В том убеждаешься, прослеживая жизненный путь Аристотеля. Но политикам, сменившим Александра Македонского, было выгодно притащить за уши пикантную версию.
Аристотель был первым основательным учителем Александра с возраста 13 лет. Он преподал ему не только передовые философские, религиозные знания, но и медицину. Ибо сам был потомственным эскулапом, а философия в те времена прочно переплеталась с медициной. Говорят, что Аристотель посвятил своего ученика и в тайные знания ведического уровня. Он как бы ввел его в Храм мудрецов-оракулов Египта. Он приобщил его к той идеологии, имя которой будет много позже написано на скрижалях всего тайного – «Масонства».
Плутарх пишет о том, что Александра уже в юношеские годы огорчали победы отца. Он опасался, что для него не останется великих дел. А сам Александр был рыцарем до мозга костей. Теперь, придя к власти в возрасте 20 лет, он принялся за последовательную реализацию мечты о завоевании всего мира. Черный покров оградил тайну смерти отца Александра – царя Филиппа от последующих поколений. То были признаки особого рода «Масонства» – коварного, жестокого, несправедливого, потому что основой его будет жажда Неограниченной Власти. А это уже – «Черное Масонство». Нам не дано разобраться в тех страшных тайнах, о них лишь кое-что можно увидеть во сне… «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его» (От Иоанна 13: 16)"…
Сейчас на меня как раз и снизошел вещий сон. Опять я вынырнул из патологического фантазирования: было муторно на душе, хотелось пить и писать. Подумал: уже наверняка происходит старческое сокращение объемов мочевого пузыря, сбавляется темп работы выделительной системы. Начали спотыкаться почки, лукавит печень, борясь с последствиями хронического алкоголизма. Решил пойти сперва отлить, а затем – на кухню, чтобы утолить жажду. Согрею кипяток, заварю чайку, посижу, подумаю, помечтаю, пофантазирую…
На кухне меня уже ждал Владимир: когда он успел сюда явиться?..
– Александр Георгиевич, – начал он задушевно, – не возражаете, если и я попью с вами чайку. Обязуюсь молчать, не приставать с вопросами, не мешать думать «великому писателю»…
«Сука пушистая!» – подумал я. «Еще и подтрунивает, а сам-то появился на кухне не зря. Вот чуткий сон у человека! – профессия накладывает отпечаток. Наверное все же что-то серьезное происходит вокруг нас с Олегом, если Владимир так настойчиво нас опекает, охрану выставил».
А жалюзи на окнах кухни были уже плотно сомкнуты, однако, и тогда электрическое освещение Владимир не стал включать. Хорошо, что ночи уже почти белые, и мы чаевничали, пользуясь только природным освещением – луною. И было это очень даже здорово!..
Владимир действительно не приставал с вопросами, назидательными разговорами. Он спокойно пил чай, правда порой скрытно, из-за жалюзи всматривался в какие-то интересные объекты во дворе. Но чаще его взгляд скользил по верхним этажам, да чердачным слуховым окнам.
Я же думал о странностях поворотов судьбы: известно, что природа отдыхает на детях великих людей. И история Англии – подтверждение правильности этого тезиса. Английский король Эдуард I (1272-1307), по прозвищу Длинноногий, завещал своему сыну Эдуарду II довершить завоевание непокорной Шотландии, доставлявшей массу хлопот крепнувшему королевству. Но умирая великий король дал категоричный наказ своему порочному сыну: «Никогда не разрешать возвращение в Англию Пирса Гавестона». Лихой гасконский дворянин к тому времени сумел обаять молодого короля «гомосексуальной страстью». К сожалению, Эдуард II, как только вступил в законную власть, тут же забыл заветы отца. Милости, а не кара посыпались на голову Гавестона, срочно вызванного к английскому двору. «Красавчик» превратился в самого могучего фаворита короля. В 1307 году он был удостоин, на злобу всей придворной знати, титула графа Корнуольского. Мало того, когда несколько позже Эдуард II отправился во Францию для того, чтобы жениться на неотразимой французской принцессе Изабелле, то своим наместником в Англии он оставил именно своего любовника Гавестона. Тогда-то новоявленный граф Корнуольский и сумел за короткое время перессориться с представителями всех знатных родов Англии.
Гомосексуальная любовь не знает границ в пошлости и глупости. Чтобы сравнить ее с патологической женской любовью надо очень постараться: необходимо откопать на помойке уникальную истеричку или психопатку. Однако живут на свете уникумы – я такие парочки встречал даже в том смешном Фонде, где довелось ни так давно работать: они слепнут от «любовного пара», как новорожденные котята, и их становится жалко до сквозящей боли в сердце.
Напрасно английские бароны надеялись на то, что молодая, красивая жена сумеет восторгами чистой «французской любви» отвлечь короля от связи с «потным мужчиной». Но, к сожалению, Гавестон, то есть граф Корнуольский, тоже был выходцем из Франции, а потому, видимо, успешно конкурировал в вопросах любовной техники с французской женщиной…
Я опять заблудился в лабиринтах экзистенциальной психологии, феноменологии Гуссерля, Сартра: мои «скакуны» взбрыкивали, подбрасывали задом, переходили на иноходь, потом все разом скользи четырьмя ногами, и мы рушились сообща в отчаянную грязь патологической фантазии… Видение «Святой Женщины» надорвало мое спокойствие и слаженную работу разума, вздыбленного историческими исследованиями. Я укатил в личные воспоминания… Не скрою, жизнь сводила меня с представительницами некоторых высококультурных наций. Но я не скажу, чтобы они выбили из меня тягу ко всему остальному, родному – русскому. Правда, мне везло и с обрусевшими еврейками настолько сильно, что о переезде во Францию я никогда и не помышлял. Так что Великая Франция, Англия, Германия, Голландия пусть дремлет спокойно…
Я же, напившись чаю, отправился дремать на свое временной ложе. Однако все в чужом доме не столь ласково как в собственной берлоге. Провалился в сон я как-то уж очень быстро и неуклюже, словно мне в чай подлили заметную дозу отменного армянского коньяку…
«Высокий, самодовольный француз Гавестон вышел из королевских апартаментов, куда сегодня ночью, как и многие уже ночи подряд, не была допущена законная супруга – молодая королева Англии. Гавестон год тому назад был назначен правителем Ирландии, но вот теперь вдруг неожиданно возвратился в Лондон, смутив и сломав заведенный порядок при дворе. Начинавший было способствовать укреплению отношений между королем и баронами: былой конфликт, начавший было притухать, вспыхнул с новой силой. Бароны, входившие в состав Парламента, отказались приезжать на назначенные королем заседания, если на парадных сборищах будет присутствовать ненавистный фаворит. Был случай, когда Гавестон позволил себе оскорбить графа Уорика, и тот поклялся отомстить обидчику. Теперь события разворачивались стремительно: против короля восстало большинство баронов, а Гавестона изловили, арестовали и увезли в замок Уорика»…
Летаргия моего сна рисовала мрачные картины: пустынные, дождливые просторы вотчин баронов, сырость сводчатых каменных залов замков, хмурые лица заговорщиков… «Сейчас шел суд баронов над „гасконским выскочкой“. Я тоже присутствовал на суде и сидел справа, очень близко к импровизированному „лобному месту“. Я мог все видеть и слышать, но говорить почему-то не имел возможности. Может быть, то спазм возмущения сковал мои голосовые связки, либо Бог запер мои уста, чтобы меня не выдал мой плохой английский. Но, скорее всего, придется признать, что мое присутствие на судилище было явлением виртуальным»…
Я перекочевал незаметно в другую эпоху, не выходя из сна, и вспомнил, как уже в наше время оказался по делам в Гуле – старинном английском порту и былом центре китобойного промысла. Я наслаждался там посещением местного музея, где слушал записанные на магнитную ленту голоса китов различных пород. Тогда мне казалось, что я их понимаю. Во всяком случае, я вычленял голос китов, ожидавших спаривания. Прекрасные китихи взбадривали самцов ласковыми песнями. И вот процесс пошел: любовные пары стоят вертикально в воде атлантического океана, выставив хвосты над поверхностью воды. Они ловят первичный кайф – это всего лишь петтинг. Но наступает момент полной активности «желания»: обе громадины, набирая скорость, устремляются вертикально в глубину. Там в состоянии гипоксии, повышенного давления происходит страшный по силе ощущения «китовый оргазм». Вот от чего рождаются дети, и жизнь превращается в сплошное счастье. Видимо, и животные стремятся к «допингу», только у них это приобретает иные формы, чем у глупого человечества. Я слышал голос кита, почувствовавшего становым хребтом приближающуюся опасность, несущуюся навстречу в виде китобойного судна, готовящего злые гарпуны с заправленными в них взрывными пакетами. Это уже ответ «добропорядочного человечества» на ласковый зов Матери Природы"…
Нейроны переключались, распространяя интеллектуальное возбуждение по различным отделам коры головного мозга. А та в свою очередь замыкалась на специфических участках Вселенского Информационного Поля… Я много еще чего слышал в том музее. Но когда попробовал завести знакомство с англичанкой, то она принялась так пристально рассматривать шевеление моих плотоядных губ, что отбила всю охоту к продолжению знакомства. Женщина пыталась компенсировать издержки звучания моего голоса, она никак не могла связать артикуляцию с произносимыми мною словами. Я тут же перестал уважать себя и моих учителей английского языка. Значит, даже в передаче своих естественных похотливых намерений, я преуспел в меньшей мере, чем это удавалось китам… Но в моем случае речь шла о разнополой любви, оказавшейся не совсем понятой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Молодой полководец бурными военными деяниями оправдывал прогнозы жрицы и предвосхитил возню с физическими приборами американцев. Но, как водится, всем подговняли историки – они до сих пор раскапывают «пакости» бытового плана и перевешивают факты на «точных весах истории». Оказалось, что отец гениального Александра – царь Филипп создал неустанным трудом, мастерской дипломатией и хорошо подготовленными сражениями прочные основы великой державы – Македонии. Ему удалось воспитать в многочисленных походах лучшую армию на Востоке. Многие считали, что новое государство создавалось не только усилиями Филиппа, но намного раньше – победами Кира. Отсюда и вывод: империю будущего ее властелина – Александра должно считать не расширившейся Македонией, а выросшим Персидским государством. Вот от чего у Александра были свои вопросы, немые терзания, с которыми и приходилось обращаться к жрецам. Александр очень спешил, поскольку чувствовал, что все «великие дела» уже практически осуществлены и ему ничего не остается.
Заговор против Филиппа был сплетен просто: царя убил Павсаний, оскорбленный охлаждением своего именитого любовника. Опять гомосексуальное партнерство из малого греха переросло в большой грех. Подтолкнуть молодого человека к вспышке агрессии, содержащей больше невротического, чем обдуманно политического разумения, имели возможность заинтересованные в устранении Филиппа от власти лица.
Перед глазами толпы раскрылось кровавое представление: тут же, на месте покушения, злоумышленник был убит без суда и следствия. Его труп терзали многочисленными ударами коротких мечей все, кто считал необходимым продемонстрировать показную ярость, негодование, горе по нелепо погибшему царю Филиппу.
Но наибольшую жестокость, конечно, выкажет якобы потрясенный коварным убийством отца сам Александр. В его мести приближенные из числа заговорщиков видели не только жестокость монарха, а, скорее, желание освободиться от некоторых «причастных» и «посвященных», от лишних соучастников акта отцеубийства.
Мать Александра – Олимпиада, скоре всего, была душой заговора. У нее был серьезный повод для мести своему мужу – царю Филиппу, поменявшему женщину на мужчину. Но мать, особенно если она остается царицей, прокладывает дорогу к трону своей надежде – сыну. Необузданной кровожадности все же в ней было с огромным перебором. Олимпиада дала волю патологической мстительности и после неожиданной смерти сына – Александра: жестоко расправилась с конкурентами своей власти, чем восстановила против себя слишком многих и лишь ускорила крах империи. Позже Македония была завоевана Кассандром. Он казнил сперва Олимпиаду, затем прикончил жену Александра – Роксану и законного наследника престола – маленького Александра. Новый сатрап постарался выбить из памяти народов легенды об Александре и его отце Филиппе. В значительной мере в том была вина неуемной жестокости и изощренного коварства Олимпиады, за которые пришло и возмездие. Бог всегда наказывает отступников от главных заповедей, часто выбирая для них те же методы, что использовали и они сами"…
Панорама событий перед моими глазами клубилась, словно гейзер под треножником Пифии… Тумана было предостаточно – может быть, что-то случилось с моим зрением, или в комнату забросили самодельную «зажигалку»?.. Мой сон поперхнулся на Александре Македонском, его отце Филиппе и матери Олимпиаде. Жевание древнеисторического мочала прекратилось не сразу, и картины былого перешли в другую полосу времени… Я увидел все то, что творили большевики, придя к власти. Картины сменялись одна страшнее другой, но в завершении «фильмы» появилось что-то, очень похожее на лекцию заезжего лектора общества «Знание».
"Интрига общественная опять взошла на пьедестал, перескочив через голову принцессы «Идеологии» коммунальной партии. Германский генеральный штаб по существу нанял за большие деньги компанию террористов, понимая, что они подарят Германии искомую победу. Немцев не волновало то, что будет разрушена Россия. А уж у большевиков-интернационалистов по отношению к Родине никогда не было ничего святого…
В основе той интриги, наблюдаемой в течение восьми десятков лет, лежала обычная житейская блажь, легко перерастающая в неудержимую страсть, называемую бунтом. Используя щит «Идеологии» корыстолюбцы стали получать продвижение по службе, завладевали чужими женами, квартирами, дачами, правом на сладкую жизнь. Интрига развернулась до масштабов классовой борьбы, вышла за пределы одного этноса, превратилась в глобальную вакханалию. Наше государство пришло к тому, к чему вела его дьявольская сущность: к партийному бандитизму, к стагнации общественных отношений, к экономическому краху. Было напрочь забыто: «Уклоняйся от зла, и делай добро, и будешь жить вовек; ибо Господь любит правду, и не оставляет святых Своих; вовек сохранятся они; и потомство нечестивых истребится» (Псалом 36: 27-28)"…
Опять вильнул недомыслием и голыми ягодицами, дьяволенок-извращенец, быстро принявший образ сна шизофреника… «Наши современники вынуждены переориентировать практически все, связанное с памятью об Александре Македонском: осторожно муссировалось даже мнение о том, что к смерти великого полководца причастен его бывший воспитатель – философ Аристотель. Начало такой версии положено намного раньше: считалось, что Аристотель обладал врачебными знаниями; только он один (тоже великий) мог оценить масштабы урона цивилизации, связанного с походами необузданного Александра. Все это повышает вероятность принятия экстраординарных решений: наметилась дуэль Великого Аристотеля с Великим Александром. Но дуэль была не на шпагах, а велась с помощью исторического провидения. До конца не исключено предположение: будто бы учитель приготовил особый яд для умерщвления ученика. Если такая тема вообще возможна, то невольно задаешься вопросом о причинах столь жестоких действий»…
Я давно заметил, что занятия наукой развили у меня способность мыслить даже во сне. Может быть, как раз самые интересные мысли и появлялись на какой-то фазе ночного сна. Это только лишний раз доказывало, что нейроны человеческого мозга – всего лишь специфические антенны, настраивающиеся на Вселенское Информационное Поле. Кора головного мозга отдохнула, очистилась и получила способность «подключиться» к потоку вещей информации.
"Понятно, что только философ такого уровня, как Аристотель, мог взвалить на себя бремя бесстрастного эксперта поступков Александра и принять решение о его преждевременном уходе из жизни. Однако и здесь, скорее всего, спрятана лишь политическая интрига, приправленная мистикой и чертовщиной. Не будет философ пачкать руки предательством и примитивным криминалом, – не станет сам себя втаптывать в грязь. В том убеждаешься, прослеживая жизненный путь Аристотеля. Но политикам, сменившим Александра Македонского, было выгодно притащить за уши пикантную версию.
Аристотель был первым основательным учителем Александра с возраста 13 лет. Он преподал ему не только передовые философские, религиозные знания, но и медицину. Ибо сам был потомственным эскулапом, а философия в те времена прочно переплеталась с медициной. Говорят, что Аристотель посвятил своего ученика и в тайные знания ведического уровня. Он как бы ввел его в Храм мудрецов-оракулов Египта. Он приобщил его к той идеологии, имя которой будет много позже написано на скрижалях всего тайного – «Масонства».
Плутарх пишет о том, что Александра уже в юношеские годы огорчали победы отца. Он опасался, что для него не останется великих дел. А сам Александр был рыцарем до мозга костей. Теперь, придя к власти в возрасте 20 лет, он принялся за последовательную реализацию мечты о завоевании всего мира. Черный покров оградил тайну смерти отца Александра – царя Филиппа от последующих поколений. То были признаки особого рода «Масонства» – коварного, жестокого, несправедливого, потому что основой его будет жажда Неограниченной Власти. А это уже – «Черное Масонство». Нам не дано разобраться в тех страшных тайнах, о них лишь кое-что можно увидеть во сне… «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его» (От Иоанна 13: 16)"…
Сейчас на меня как раз и снизошел вещий сон. Опять я вынырнул из патологического фантазирования: было муторно на душе, хотелось пить и писать. Подумал: уже наверняка происходит старческое сокращение объемов мочевого пузыря, сбавляется темп работы выделительной системы. Начали спотыкаться почки, лукавит печень, борясь с последствиями хронического алкоголизма. Решил пойти сперва отлить, а затем – на кухню, чтобы утолить жажду. Согрею кипяток, заварю чайку, посижу, подумаю, помечтаю, пофантазирую…
На кухне меня уже ждал Владимир: когда он успел сюда явиться?..
– Александр Георгиевич, – начал он задушевно, – не возражаете, если и я попью с вами чайку. Обязуюсь молчать, не приставать с вопросами, не мешать думать «великому писателю»…
«Сука пушистая!» – подумал я. «Еще и подтрунивает, а сам-то появился на кухне не зря. Вот чуткий сон у человека! – профессия накладывает отпечаток. Наверное все же что-то серьезное происходит вокруг нас с Олегом, если Владимир так настойчиво нас опекает, охрану выставил».
А жалюзи на окнах кухни были уже плотно сомкнуты, однако, и тогда электрическое освещение Владимир не стал включать. Хорошо, что ночи уже почти белые, и мы чаевничали, пользуясь только природным освещением – луною. И было это очень даже здорово!..
Владимир действительно не приставал с вопросами, назидательными разговорами. Он спокойно пил чай, правда порой скрытно, из-за жалюзи всматривался в какие-то интересные объекты во дворе. Но чаще его взгляд скользил по верхним этажам, да чердачным слуховым окнам.
Я же думал о странностях поворотов судьбы: известно, что природа отдыхает на детях великих людей. И история Англии – подтверждение правильности этого тезиса. Английский король Эдуард I (1272-1307), по прозвищу Длинноногий, завещал своему сыну Эдуарду II довершить завоевание непокорной Шотландии, доставлявшей массу хлопот крепнувшему королевству. Но умирая великий король дал категоричный наказ своему порочному сыну: «Никогда не разрешать возвращение в Англию Пирса Гавестона». Лихой гасконский дворянин к тому времени сумел обаять молодого короля «гомосексуальной страстью». К сожалению, Эдуард II, как только вступил в законную власть, тут же забыл заветы отца. Милости, а не кара посыпались на голову Гавестона, срочно вызванного к английскому двору. «Красавчик» превратился в самого могучего фаворита короля. В 1307 году он был удостоин, на злобу всей придворной знати, титула графа Корнуольского. Мало того, когда несколько позже Эдуард II отправился во Францию для того, чтобы жениться на неотразимой французской принцессе Изабелле, то своим наместником в Англии он оставил именно своего любовника Гавестона. Тогда-то новоявленный граф Корнуольский и сумел за короткое время перессориться с представителями всех знатных родов Англии.
Гомосексуальная любовь не знает границ в пошлости и глупости. Чтобы сравнить ее с патологической женской любовью надо очень постараться: необходимо откопать на помойке уникальную истеричку или психопатку. Однако живут на свете уникумы – я такие парочки встречал даже в том смешном Фонде, где довелось ни так давно работать: они слепнут от «любовного пара», как новорожденные котята, и их становится жалко до сквозящей боли в сердце.
Напрасно английские бароны надеялись на то, что молодая, красивая жена сумеет восторгами чистой «французской любви» отвлечь короля от связи с «потным мужчиной». Но, к сожалению, Гавестон, то есть граф Корнуольский, тоже был выходцем из Франции, а потому, видимо, успешно конкурировал в вопросах любовной техники с французской женщиной…
Я опять заблудился в лабиринтах экзистенциальной психологии, феноменологии Гуссерля, Сартра: мои «скакуны» взбрыкивали, подбрасывали задом, переходили на иноходь, потом все разом скользи четырьмя ногами, и мы рушились сообща в отчаянную грязь патологической фантазии… Видение «Святой Женщины» надорвало мое спокойствие и слаженную работу разума, вздыбленного историческими исследованиями. Я укатил в личные воспоминания… Не скрою, жизнь сводила меня с представительницами некоторых высококультурных наций. Но я не скажу, чтобы они выбили из меня тягу ко всему остальному, родному – русскому. Правда, мне везло и с обрусевшими еврейками настолько сильно, что о переезде во Францию я никогда и не помышлял. Так что Великая Франция, Англия, Германия, Голландия пусть дремлет спокойно…
Я же, напившись чаю, отправился дремать на свое временной ложе. Однако все в чужом доме не столь ласково как в собственной берлоге. Провалился в сон я как-то уж очень быстро и неуклюже, словно мне в чай подлили заметную дозу отменного армянского коньяку…
«Высокий, самодовольный француз Гавестон вышел из королевских апартаментов, куда сегодня ночью, как и многие уже ночи подряд, не была допущена законная супруга – молодая королева Англии. Гавестон год тому назад был назначен правителем Ирландии, но вот теперь вдруг неожиданно возвратился в Лондон, смутив и сломав заведенный порядок при дворе. Начинавший было способствовать укреплению отношений между королем и баронами: былой конфликт, начавший было притухать, вспыхнул с новой силой. Бароны, входившие в состав Парламента, отказались приезжать на назначенные королем заседания, если на парадных сборищах будет присутствовать ненавистный фаворит. Был случай, когда Гавестон позволил себе оскорбить графа Уорика, и тот поклялся отомстить обидчику. Теперь события разворачивались стремительно: против короля восстало большинство баронов, а Гавестона изловили, арестовали и увезли в замок Уорика»…
Летаргия моего сна рисовала мрачные картины: пустынные, дождливые просторы вотчин баронов, сырость сводчатых каменных залов замков, хмурые лица заговорщиков… «Сейчас шел суд баронов над „гасконским выскочкой“. Я тоже присутствовал на суде и сидел справа, очень близко к импровизированному „лобному месту“. Я мог все видеть и слышать, но говорить почему-то не имел возможности. Может быть, то спазм возмущения сковал мои голосовые связки, либо Бог запер мои уста, чтобы меня не выдал мой плохой английский. Но, скорее всего, придется признать, что мое присутствие на судилище было явлением виртуальным»…
Я перекочевал незаметно в другую эпоху, не выходя из сна, и вспомнил, как уже в наше время оказался по делам в Гуле – старинном английском порту и былом центре китобойного промысла. Я наслаждался там посещением местного музея, где слушал записанные на магнитную ленту голоса китов различных пород. Тогда мне казалось, что я их понимаю. Во всяком случае, я вычленял голос китов, ожидавших спаривания. Прекрасные китихи взбадривали самцов ласковыми песнями. И вот процесс пошел: любовные пары стоят вертикально в воде атлантического океана, выставив хвосты над поверхностью воды. Они ловят первичный кайф – это всего лишь петтинг. Но наступает момент полной активности «желания»: обе громадины, набирая скорость, устремляются вертикально в глубину. Там в состоянии гипоксии, повышенного давления происходит страшный по силе ощущения «китовый оргазм». Вот от чего рождаются дети, и жизнь превращается в сплошное счастье. Видимо, и животные стремятся к «допингу», только у них это приобретает иные формы, чем у глупого человечества. Я слышал голос кита, почувствовавшего становым хребтом приближающуюся опасность, несущуюся навстречу в виде китобойного судна, готовящего злые гарпуны с заправленными в них взрывными пакетами. Это уже ответ «добропорядочного человечества» на ласковый зов Матери Природы"…
Нейроны переключались, распространяя интеллектуальное возбуждение по различным отделам коры головного мозга. А та в свою очередь замыкалась на специфических участках Вселенского Информационного Поля… Я много еще чего слышал в том музее. Но когда попробовал завести знакомство с англичанкой, то она принялась так пристально рассматривать шевеление моих плотоядных губ, что отбила всю охоту к продолжению знакомства. Женщина пыталась компенсировать издержки звучания моего голоса, она никак не могла связать артикуляцию с произносимыми мною словами. Я тут же перестал уважать себя и моих учителей английского языка. Значит, даже в передаче своих естественных похотливых намерений, я преуспел в меньшей мере, чем это удавалось китам… Но в моем случае речь шла о разнополой любви, оказавшейся не совсем понятой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64