Таким образом, английская история не прояснится до тех пор, пока она не будет рассмотрена в сопоставлении с историями других национальных государств, входивших в более широкое сообщество, каждый из членов которого реагировал специфическим образом на происходящее. В каждом случае мы должны мыслить в терминах целого, а не части, видеть главы повести как события жизни общества, а не отдельного его члена, следить за судьбами его представителей – не за каждым в отдельности, а в общем потоке – воспринимать их как голоса единого хора, которые имеют значение и смысл в общем строе гармонии, но теряют их, как только становятся набором отдельно звучащих нот. Вглядываясь в историю с этой точки зрения, мы в мутном хаосе событий обнаружим строй и порядок и начнем понимать то, что прежде казалось непонятным. Этот метод интерпретации исторических фактов можно пояснить на примере из истории городов-государств Древней Греции в период с 725 по 325 г. до н.э.
Города-государства столкнулись тогда с проблемой нехватки продовольствия, которого у эллинских народов, как правило, хватало, ибо сельскохозяйственное производство было достаточно интенсивным, чтобы обеспечить нужды внутреннего рынка. Когда возник продовольственный кризис, различные государства стали по-разному искать пути его разрешения. Так, например, Коринф и Халкида Массовое переселение греков в основываемые ими колонии, т.н. Великая колонизация. происходило в VIII–VII вв. до н.э. Разные полисы выбирали разное направление колонизации. Выходцы из расположенного на о. Эвбея г. Халкида устремились в Италию, основали ок. сер.VIII в. до н.э. г. Кумы (позднее переселенцы из Кум поставили «Новый город»- Неаполь) на Апеннинском полуострове и на ближайшей к нему точке о. Сицилии – г. Занклу, позднее переименованный в Мессану (совр. Мессина). Халкидийцы же колонизовали расположенный на северном побережье Эгейского моря полуостров Халкидику. потеснив местные фракийские племена. Активно участвовали в колонизации и полисы, расположенные на Истмийском перешейке. Коринф и Мегара. В 734 г. коринфийцы основали в Сицилии Сиракузы, которым было суждено стать самым мощным греческим полисом Западного Средиземноморья. Заселенные эллинами области Италии и Сицилии получили название Graecia Magna (Великая Греция) – откуда и современное слово «Греция», перенесенное на прародину.

использовали свое избыточное население для колонизации заморских территорий – в Сицилии, Южной Италии, Фракии и других местах, – где местное население было либо слишком малочисленным, либо слишком темным, чтобы оказать сопротивление вторжению. Таким образом, географические владения греческого общества просто расширялись за счет колоний, без существенных изменений в его структуре. Сельское хозяйство, которым занимались колонисты, институты, под началом которых они жили, представляли собой точную копию условий, к которым они привыкли у себя на родине.
Другие города-государства искали решения, предполагавшие изменение образа жизни. Так, Спарта, например, удовлетворяла свой земельный голод не колонизацией заморских территорий за пределами эллинского мира, а захватывая близлежащие греческие земли в Мессении Мессения, область в юго-западной части Пелопоннеса населенная дорийцами – ветвью греческого народа, к которой принадлежали и спартанцы. В результате Первой (734-724 до н.э., даты ориентировочные) и Второй (2-я пол. VII в. до н.э.) Мессенских войск Мессения была покорена Спартой.

. В результате Спарта ценой упорных и продолжительных войн покорила своих отнюдь не слабых соседей и присоединила территории, удержание которых потребовало создания регулярной военной силы. В сложившейся ситуации Спарта вынуждена была милитаризировать свою жизнь снизу доверху, что она и сделала, укрепив и реорганизовав некоторые примитивные социальные институты, существовавшие и в ряде других греческих общин, но уже отмиравшие и неэффективные.
Афины реагировали на проблему переселения несколько иным образом. Сначала они попросту игнорировали ее. Однако кризис угрожал вылиться в социальную революцию. Но и тогда Афины не стали на путь захвата и присвоения чужих земель. Они выработали свое собственное, оригинальное решение. Сельскохозяйственное производство было переориентировано на экспорт, начали интенсивно развиваться ремесла и торговля, что привело к перестройке политических учреждений, вынужденных разделить власть с новыми классами, вызванными к жизни экономическими изменениями. Другими словами, афинские государственные деятели предотвратили социальную революцию с помощью успешного проведения экономической и политической революции, открыв тем самым новый путь для развития эллинского общества. Именно это имел в виду Перикл, назвав этот кризис школой для Эллады В переданной (или сочиненной) знаменитым греческим историком Фукидидом (ок. 460-400 до н.э.) речи виднейшего афинскою государственного деятеля. стратега Перикла (ок. 490-419 до н.э.) сказано: «…все наше государство есть школа Эллады».

. В той степени, в какой Афины жили для себя, их постигло горе еще до того, как эллинское общество подошло к своему закату Мощь и богатство Афинского государства, позволявшие проводить политику, направленную на смягчение внутренних социальных противоречий за счет государственной благотворительности, а также на развитие культуры, основывались среди прочего на беззастенчивой эксплуатации союзных и подчиненных полисов. Это стало одной из причин Пелопоннесской войны 431-404 гг. до н.э., закончившейся полным поражением Афин.

. В той же мере, в какой они жили для Эллады, утверждение Перикла оказалось совершенно справедливым, ибо в следующую эпоху эллинистической истории, начавшуюся приблизительно в 325 г. до н. э., новые идеи и институты, выработанные в Афинах, как частное решение общей проблемы, были восприняты остальным эллинистическим обществом (которое к тому времени распространилось далеко за границы узкой области грекоязычных народов) в качестве их общего социального наследия. Эта фаза греческой истории обычно называется «эллинистическим веком», но было бы правильнее назвать ее «аттическим веком» В 30-е годы XIX в. немецкий историк И. Г. Дройзен ( 1808 – 1884) ввел понятие «эллинизм» для обозначения античного общества с 323 г. до н.э. (смерть Александра Македонского) до 30 г. до н.э. (завоевание Римом Египта, где правили Птолемеи, потомки одного из полководцев Александра). Позднейшие историки иногда включили н эллинистическую эпоху и историю Рима. особенно до III в. н.э. Результатом завоеваний Александра стало распространение эллинский цивилизации на чрезвычайно обширной территории Ближнего и Среднею Востока. Возник определенный греко-восточный синкретизм: политический (сочетание восточной монархии и полисного строя), экономический (сосуществование классического рабства и эксплуатации сельской общины) и культурный (смешение греческой и автохтонных культур). Но одновременно с самым широким культурным взаимодействием, с распространением от Массилии (совр. Марсель) до Мессопотамии койнэ (т.е. «общего» разговорного греческого языка, сильно отличающегося от языка классического периода) была и иная тенденция. Эта тенденция, проявлявшаяся в тех кругах, которые, с неизбежной долей модернизации, можно назвать интеллигенцией, выражалась в сильном архаизаторском и стилизаторском стремлении сохранить высшие достижения классической эллинской культуры, в первую очередь – словесности. В писаниях представителей этих кругов культивировался литературный язык классической эпохи, основанный на аттическом диалекте. Вообще в античном словоупотреблении «аттическая речь» – это не столько язык Софокла или Аристофана, сколько речь образованного человека.

.
Под тем углом зрения, который охватывает не отдельные города – Афины, Коринф, Спарту или Халкиду, – а все эллинское общество как поле, мы можем понять не только историю развития этих нескольких общин в течение 725-325 гг. до н.э., но и значение перехода от этого периода к последующему. Тогда нетрудно заметить, что история Халкиды или Коринфа протекала, если можно так выразиться, нормально, в то время как Спарта или Афины искали свои оригинальные пути. Различие это бросалось в глаза, и историки предположили, что спартанцы и афиняне уже на заре эллинской истории отличались какими-то специфическими, исконно им присущими особенностями. Подобное объяснение развития эквивалентно постулированию того, что на самом деле вовсе не было никакого развития и что эти два греческих народа изначально обладали качесчтвами, поставившими их особняком. Однако такая гипотеза находится в противоречии с установленными историческими фактами. Что касается Спарты, например, то раскопки, проводимые Британской археологической школой в Афинах, показали, что приблизительно в середине VI в. до н.э. спартанская жизнь вовсе не была аномальной и вполне соответствовала нормам образа жизни других греческих народов. Во второй половине VI в. до н.э. происходит революционный сдвиг, который следует каким-то образом объяснить. Приемлемое объяснение можно найти, если посмотреть на спартанскую историю того периода как на местный ответ испытанию, выпавшему на долю всего эллинского мира. Специфические черты Афин, распространившиеся в так называемый эллинистический век на весь эллинский мир (в отличие от Спарты, путь которой оказался тупиковым), могут быть поняты только при широком поле исторического исследования.
Итак, чтобы понять часть, мы должны прежде всею сосредоточить внимание на целом, потому что это целое есть поле исследования, умопостигаемое само по себе.
Пространственное расширение поля нашего исследования. Однако практическая польза от умозаключения, что умопостигаемое поле исследования существует, невелика, поскольку мы определили искомое поле как целое, исходя из частей, составляющих это целое. Части целого сами по себе могут быть непонятны, но они, по крайней мере, явны. Например, у Великобритании есть точное географическое положение и пространственная протяженность; английская нация сложилась в определенную эпоху. Мы не можем чувствовать себя удовлетворенными до тех нор, пока не определим в подобных же положительных и конкретных понятиях то более широкое общество, по отношению к которому Великобритания является частью. Итак, исследуем ею протяженность сначала в Пространстве, а затем во Времени.
Исследование пространственной протяженности общества, в которое включается Великобритания, лучше всего начать с обзора глав, уже привлекших наше внимание при общем ретроспективном взгляде на английскую историю. При первоначальном рассмотрении глав истории мы обнаружили, что это лишь перечень событий в жизни общества, по отношению к которому Великобритания и другие «смежные» страны были лишь частями. Таким образом мы установили тот факт, что умопостигаемое поле исторического исследования шире, чем любое национальное государство. Рассмотрим снова эти главы, для того чтобы установить, где находятся внешние пространственные границы интересующего нас умопостигаемого ноля исследования.
Если мы начнем с последней главы – установление индустриальной системы, то обнаружим, что географическая протяженность умопостигаемого поля исследования, которое она предполагает, охватывает весь мир. Чтобы объяснить промышленную революцию в Англии, мы должны принять во внимание экономические условия не только западноевропейских стран, но и Тропической Африки, Америки, России, Леванта Левант – название стран Восточного Средиземноморья от Греции до Палестины, включая Кипр (это здесь и имеется в виду), в узком смысле – Сирия и Ливан.

, Индии и Дальнего Востока. Однако когда мы обратимся к парламентарной системе и перейдем от экономического к политическому плану, наш горизонт сузится. Закон, «которому Бурбоны и Стюарты подчинялись», не распространяется на Романовых в России, османов в Турции, Тимуридов в Индостане, маньчжуров в Китае, современных им сёгунов в Японии А. Тойнби полагает, что политическое, социально-экономическое и культурное развитие (в данном случае в XVI–XVII вв.) стран, лежащих вне пределов Западной Европы и ее колоний, подчинялось иным законам, нежели в вышеуказанном регионе. Английский историк считает, что укрепление центральной власти, создание мощного централизованного государства, развитие бюрократического управления нельзя считать аналогами западноевропейского абсолютизма ни в допетровской России, ни в Турецкой империи с правящим родом Османов (Оттоманов) во главе, которая в период наивысшего могущества именно в указанное время простиралась от Алжира до Азербайджана и от Адена до Буды; ни в империи Великих Моголов, основанной в Северной Индии потомком Тимура Бабуром (1483- 1530) в 1526 г.; ни в Китае, захваченном кочевниками маньчжурами в 1618-1644 г., основавшими правящую династию Цин; ни в Японии, где после гражданской войны сёгуны (с 1192 – наследственные военные правители страны, лишившие императоров всякой реальной власти) из дома Токугава в 1603-1615 гг. довершили объединение страны. Во всех этих странах не было ни сильной аристократии (кроме Японии и до некоторой степени, России), ни крепкой буржуазии. А. Тойнби отрицал какое-либо самостоятельное развитие капиталистических отношений в указанных странах и полагал их достаточно позднюю политическую, социально-экономическую и культурную вестернизацию результатом исключительно внешнего воздействия со стороны западного мира.

. Политическая история этих стран не может быть объяснена в принятых нами терминах. Если мы начнем их анализировать, то обнаружим, что главы, на которые распадается их история, и умопостигаемые поля исследования, которые они предполагают, совершенно другие. Закон, движущий историю Англии или Франции, не действует там, и, наоборот, законы, которым подчиняется политическая история каждой из этих стран, не проливают света на политические события в Англии или во Франции. Здесь проходит граница более глубокая и резкая, чем физические границы Великобритании. Однако действие закона, «которому Бурбоны и Стюарты подчинялись» во Франции и в Англии, распространялось на другие страны Западной Европы и на новые общины западноевропейских заокеанских колоний Политическое развитие Европы в XVI–XVII вв. протекало в одном направлении, но в двух вариантах, условно называемых «французским» и «английским». Под первым понимается укрепление абсолютизма (например, в Испании), под вторым-укрепление представительного правления (в Республике Соединенных провинций, называемой часто по крупнейшей из них Голландией, в Швейцарии). Что же касается испанских, португальских, французских, даже английских (кроме Северной Америки) колоний, то протекавшие в них процессы до XIX в., а кое-где и до XX в. почти полностью определялись метрополией. Особый путь – отсутствие феодальных отношений, широкое самоуправление, религиозные и политические свободы (но все это как бы в рамках «английского» варианта) – был присущ колониям, объединившимся позднее в Соединенные Штаты Америки.

. В то же время на Европейском континенте действие этого закона прекращалось на западных границах России и Турции. Дальше действовали другие законы, другие они вызывали и последствия.
Для третьей четверти XVI в. характерна широкая заокеанская экспансия многих западноевропейских стран, включая и Англию. Заметную активность на морях проявляли датчане, шведы и курляндцы, тогда как Германия и Италия почти не принимали в этом процессе участия Германские и итальянские государства (единых Германии и Италии не существовало до XIX в.) не выдержали конкуренции в заморской торговле с Испанией, Португалией, Англией, Францией, Голландией, ибо они слишком держались за привычные регионы коммерции Балтику (Германия) и Средиземноморье (Италия). Все перечисленное относится именно к государствам, так как среди английских и испанских мореплавателей в XV–XVI вв. было немало итальянцев; в завоевании и освоении Америки принимали участие немецкие подданные императора Карла V (он же испанский король Карл I). Что же касается датчан, шведов и курляндцев, то их участие в заокеанской торговле и колонизации было куда менее значительным и более поздним, чем перечисленных государств. Курляндцы пытались основать в XVII в. колонию в устье р. Гамбия на западном побережье Африки, а в нач. XVIII в. некоторое время владели о. Тобаго в Вест-Индии. Швеция в 1784 г. приобрела у Франции о. Сен-Бартелеми в Карибском море, но в 1878 г. продала его обратно Франции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139