Хотите или нет, но в первом ряду «победителей» оказались и Вы, Михаил Серг
еевич.
Я не боюсь прослыть консерватором и твердо стою на том, что не надо было та
к опрометчиво жадно заглатывать блесну, брошенную с того берега, и конву
льсивно, суетливо-поспешно рвать жилы и артерии экономических связей, ч
тобы теперь, обессиленными, почти вслепую искать друг друга, косо-криво, н
а скорую руку возобновляя их.
Ныне радикалы голосят: мы, мол, не знали, что, нас так подведет заокеанский
хозяин и его споспешники в богатой Европе, вовремя не предоставив нам об
ещанных субсидий.
Да ложь все это! Конечно, профаны, наивные и романтически возбужденные (в и
х числе и я, грешный), по крайней мере, на первых порах не ведали… Но посвяще
нная верхушка со счетами в загранбанках ведала, что творит. Она прекрасн
о знала и знает, что Запад никогда не будет субсидировать полную независ
имость новых государств, ибо это не входит в стратегию их национальных и
нтересов. Да и резон ли им, истратившим триллионы на «победу», усиливать п
обежденных?
Так что не ностальгия по перерожденским 0,3%, взявшим себе псевдоним «КПСС»
, и не тоска по развалившемуся унитарному образованию обязывают меня наз
ывать вещи своими именами. Мы ведь с Вами, Михаил Сергеевич, вроде бы стрем
ились к одному и тому же Ц к Содружеству Независимых Государств. Правда,
с той существенной разницей, что, скажем, я Ц в числе подавляющего больши
нства Ц в меру своих скромных сил и возможностей стремился это сделать
естественно и по закону; Вы же с Вашими Ц обвально и по… Даллесу. Что ж, на с
ей раз вышло по-Вашему, точнее Ц по Даллесу.
Осознаю, что подобные утверждения многим Ц по причине снятия «образа вр
ага» Ц покажутся по меньшей мере старомодными. Но меня это меньше всего
волнует: правда ведь никогда не была модной.
Потому что Ц Правда.

ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Оно вызвано разнобоем в понятийно-категориальном аппарате, который бой
ко используют мелкие политторговцы. Выпячивая себя чуть ли не «борцами п
ротив бывшей соцсистемы», они всего-навсего занимаются мистификацией. И
бо то, что на протяжении семи с половиной десятилетий у нас называлось со
циализмом, весьма отдалилось от его первородства. Не во всем, конечно, но в
значительной степени. И не столько в «чистой» теории, сколько и прежде вс
его Ц в народном понимании.
В народном восприятии социализм Ц это социальная справедливость в ее у
ниверсальной трактовке: «каждому да воздастся по делам его». Поэтому и р
авенство в народном понимании Ц ни в коем случае не уравниловка. (Уравни
ловку нам как раз навязали «чистые» теоретики, холеные руки которых, кро
ме гусиного пера или шариковой ручки, не касались ни единого средства до
бывания хлеба насущного.) В разумении непосредственного производителя
материальных благ равенство Ц это опять же: каждому да воздастся… Честн
ый труженик никогда никому не завидует, он глубоко уважает талант, ибо си
е Ц от Бога. Если ты умеешь оборотистее меня за счет своего ума и труда до
быть больше моего благ Ц честь тебе и слава. Однако ж и я, пусть и беднее те
бя, зато гордый. То есть независимый от тебя, богатого.
Вот же в чем смысл и ядро народного понимания социализма как социальной
справедливости Ц в категорическом неприятии, моральном и физическом, э
ксплуатации себе подобного, то есть неприятии любого ущемления человеч
еского достоинства.
Наиболее близко к этому ядру продвинулся Хемингуэй, утверждавший: челов
ека можно даже убить, но победить Ц невозможно. Писатель, понятно, имел в
виду не просто физическое уничтожение, а моральное и физическое уничиже
ние человека, его достоинства, его гордости как рожденного свободным.
И в этом смысле идея социализма как социальной справедливости Ц вечная
. Иное дело, что в нашем исполнении этот первоначальный благородный прое
кт деформировался почти до неузнаваемости. Так с чем воюете, господа? Есл
и с тем, что мы (и вы, кстати) понастроили, то извините, но именно те, кто высту
пает за социалистический выбор, и начали борьбу с деформациями. Коль сра
жаетесь с социализмом как с идеей социальной справедливости, то это равн
означно тому, если бы верующие обвиняли Бога за то, что инквизиторы имене
м Его сжигали на кострах еретиков.
Однако Достоевский предупреждал: никогда нельзя сбрасывать со счетов т
акой фактор, как натура человека. Вот в этом смысле равенства никогда не б
удет, как бы радикалы, под видом борьбы с догматами социализма, стесняющи
ми, мол, инициативу, ни старались уравнять спекулянта и честного работни
ка.
Идеально добрых и праведных Ц кроме Бога, Ц не суть. Но стремиться к иде
алу Ц в природе человека. И в процессе эволюции, то есть в стремлении к ид
еалу, человек совершенствовался, шар за шаром наращивая чернозем цивили
зованности. Но где-то в его потаенном естестве Ц у кого на самом нижнем э
таже, а у кого и поближе Ц дремлет тот самый «хватательный рефлекс», кото
рый на исходных жестокого естественного отбора помог ему выжить как вид
у…
Стоит ли убеждать, что при таких общественных землетрясениях, как наш пе
рестрой, порода полегче устремляется вверх? И чем ближе она залегала, тем
сподручнее ей выброситься на поверхность порушенного морально-этичес
кого гумуса.
В любой кутерьме, подобной нашей, зло Ц должен заметить Ц ориентируетс
я «талантливее» добра. Ибо пока добро мучительно раздумывает, хорошо ли
альбо нехорошо я поступаю, как на это «посмотрят люди», как это мое деяние
соответствует совести или там законам предков и прочей толстовщине, Ц
зло действует напористо и нагло. Уже хотя бы потому, что у определенных ос
обей Ц в силу разных обстоятельств и мутаций Ц даже в спокойные период
ы пустая порода была лишь слегка припорошена черноземом. А у иных и этот «
легкий шарм» отсутствовал, замененный для вида показной благопристойн
остью. Если к этой когорте присовокупить и просто мутантов, у которых на у
хабах эволюции выпал из телеги и потерялся ген совести, то Ц «кому на Рус
и жить хорошо» при общественной заварухе? Правильно: особям с откровенны
м хватательным рефлексом и при блестящем отсутствии элементарной сове
сти, которая вас, добрых, мучит, сдерживает и казнит.
Давайте вспомним, что мы имели накануне горбачевского «обновления»? Выс
шая прослойка КПСС (по данным, она составляла где-то 0,3% от всей партии), пере
родившаяся за 70 лет в закрытый орден, превратилась в «верхние десять тыся
ч», то есть в новый класс Ц по Джи-ласу, в партбуржуазию Ц по-народному.
А что же остальные свыше 90%? А они верили в светлое будущее (только без ирони
и: человеку Ц нормальному, естественно, Ц присуще верить в лучшее). Вери
ли и страстно стремились приблизить его. Как писал великий Иван Франко: «
Хоть синам, як не co6i Ц крашу долю в боротьбі»
«…Пусть сынам, коль не себе,
Ц долю лучшую в борьбе».
.
И совершали беспримерные подвиги во имя этого светлого будущего. И гибли
в застенках, энкаведистских и гестаповских, и падали на полях сражений В
еликой Отечественной, и надрывались, восстанавливая Отечество, и все во
имя той же социальной справедливости.
И не вина их, что эту веру предали «вожди».
«И что Ц они не знали о том, что мы ныне знаем?!» Ц ханжески воздевают руки
к небу яростные радикалы, почти сплошь состоящие из вчерашних… партокра
тов.
Почти уверен, что нынешние мутанты Ц из самого партордена или отиравшие
ся возле него Ц знали. Но то, что остальные рядовые партийцы не ведали Ц
тоже нет сомнений. Ведь корпоративный партотряд монтировался не один де
нь, а десятилетиями, прибирая к рукам и правоохранительные органы, и все б
ез исключения средства информации, то есть, по-нынешнему, четвертую влас
ть. Стоит ли объяснять, что можно сделать с общественным мнением, если в тв
оих руках, кроме первых трех, еще и четвертая власть, то есть пресса, радио
и телевидение? Ответ однозначный Ц все можно: скажем, Сталина освятить «
отцом всех народов». Закрытую артель партперерожденцев объявить «умом,
честью и совестью эпохи», Горбачева Ц «отцом перестройки и гласности»,
а Гавриила Попова вкупе с Аркадием Мурашовым Ц чуть ли не «совестью и че
стью современной демократии». И верили. И ныне еще многие верят.
Итак, что мы имели накануне перестроя Ц в контурах и вчерне ясно. А теперь
поразмышляем на досуге (благо безработица стала уже реальностью), что же
у нас получилось в результате градобоя, громко именуемого «перестройка
»?
В очередной раз поверив Ц теперь уже Михаилу Сергеевичу Ц в искренност
ь его желания обновить, цивилизовать общество, превратить авторитарный
режим в правовое государство, дать возможность нациям обрести настоящу
ю независимость, учредить многопартийность и милый его и нашему сердцу п
люрализм, заиметь «побольше демократии» и согласно сему реформировать
с ног до головы компартию до уровня нормальной, парламентской, Ц мы всем
миром бросились помогать ему разрушать «эту прогнившую систему». Некот
орые, "правда, скромно поинтересовались: коль и не план, то есть ли хотя бы т
е, у кого можно взять наряд на предстоящую работу? Но Горбачев твердо заве
рил: «Есть такой план! За работу, товарищи!»
И мы взялись… Но пока в поте чела подкапывались под фундамент «этой прог
нившей системы», дружно напевая старую революционную (а перестройка, как
нас убеждали, Ц это и есть революция) «мир Ц хижинам, война Ц дворцам», о
соби, в коих хватательный рефлекс не отягчен черноземом цивилизованнос
ти, действовали. И однажды, когда мы уже изрядно углубились под фундамент
самого главного дворца, сверху вдруг послышался окрик: «Эй там, внизу, Ц
кончайте!».
Мы подняли вежды, и… батеньки, а во дворце уже сидят те, кто еще лишь вчера п
ризывал: «война дворцам»! Но больше всего поразило то, что особенно суров
о и осуждающе на нас смотрели… вчерашние хозяева дворца. Правда, слегка з
амаскированные модными ныне окладистыми бородами или усами.
Так что же изменилось? А ничегошеньки Ц просто место изгнанных 0,3% заняли
… изгонявшие их. Остальные же вкупе со всем православным и народами друг
их вероисповеданий как были, так и остались внизу. Вот и вся «перестройка
», т. е. пересменка. (А как же с планом, Ц спросите? А его Ц в том, элементарно
м, смысле Ц не было в природе. Вернее, был, но в смысле «пересменки».)
Паче того, количество новых хозяев жизни настолько увеличилось, что им у
же стало тесно в апартаментах бывших. Тесно им и в спецраспределителях и
спецсанаториях. Не подходят им и старые «Волги» Ц подавай «вольво» и «м
ерседесы». Словом, ничего не изменилось, кроме, пожалуй, того, что бывшие х
оть прятали эти самые «спец» от простых и сирых, хоть и крали, но боялись п
рокрасться, «высветившихся» карали беспощадно, дабы не компрометирова
ли остальных. Нынешние же в открытую разворачивают «белые рынки» в гости
ницах, где их родные и близкие оптом закупают заграничное барахло по дре
муче консервативным ценам. Народные избранники требуют (и получают!) вне
очереди престижные автомобили и квартиры. Мафиози крадут не тысячами, а
миллионами. Открыто воруют, да еще и бахвалятся, продавая целые столичны
е районы зарубежным бизнесменам.
Причем чинят все это, удобно усевшись на шее обнищавшего родного народа,
который, истерзанный в очередях, тащит в замызганной авоське купленную н
а последние рубли полбуханки.
Словом, вопрос «кому на Руси жить хорошо?» сам собой отпадает. Но аппетит п
риходит во время еды, и новым хозяевам хочется, чтобы «жить стало (еще) кра
ше, жить стало (еще) веселей». А тут Ц черт бы ее взял Ц эта самая КПСС (вспо
мним участившиеся сетования жертв перестроя: «раньше хоть в партком пож
алуешься…»). Словом, лишний глаз, а то и бельмо в глазу. Посему его надо убра
ть, а то Ц чего доброго Ц бывшая руководящая и вправду реформируется в П
артию социальной справедливости, Ц тогда уж не разгуляешься и не пожив
ешь! А если Ц не дай Бог! Ц еще позволят вступать в ее ряды и верующим, тог
да и в церкви не спрячешься!
Во всех событиях есть побудительное магнето, первопричина то есть. Иногд
а к ней действительно трудно пробиться сквозь напластования, историчес
кие и общественно-политические. Это если искать объективный причинно-с
ледственный механизм. Но часто над всеми этими «академическими» наслое
ниями почти на поверхности лежит элементарный личностный, если не шкурн
ый, интерес.
Сейчас я вам сообщу нечто, на первый взгляд, невероятное: партию в спешном
порядке ликвидировали не настоящие радикалы и демократы, не истые и исти
нные антикоммунисты (а таковые есть, и, не разделяя взглядов, я их уважаю з
а позицию), а те из 0,3%, которые ее… возглавляли.
Невероятно? Почему же: под напором низов дело неотвратимо шло к тому, что у
помянутые 0,3% должны были предстать перед судом, партийным и мирским, за вс
е извращения досталинского, сталинского и постсталинского периода. Но в
едь в эту артель органической частью входят и члены ПБ во главе с Горбаче
вым! (Пусть не смущает генетическая связь нынешних с делами их предтеч Ц
именно ядро партордена, то есть ПБ, есть носитель наследственного кода.)

Вот что и кого подвигло ускорить осуществление августовского переворо
та, стратегической целью которого, помимо изменения существующего стро
я, было ликвидировать партию, то есть: убрать свидетеля обвинения. Как гов
аривал Иосиф Виссарионович: нет человека Ц нет проблемы. И не надо тужит
ься весь этот фарс облечь в одеяние «исторической неотвратимости» и «по
беды демократии»! За всем этим стоял животный личностный интерес: убрать
свидетеля обвинения. И под шумок подкорректировать библейское: из Ц «Н
е судите, и судимы не будете» на Ц «Судите Ц и судимы не будете». То есть о
дним махом из подсудимых обернуться в судей.
Извините, но эти кульбиты слишком уж смахивают на следующую гипотетичес
кую мизансцену. Артель медвежатников удачно «взяла кассу». По-братски р
азделила экспроприированное. Но один из братчиков, предварительно пере
ведя свою долю в швейцарский банк, вдруг затужил и воспылал чувством пок
аяния. И Ц к прокурору: мол, эти сукины сыны (называет их поименно) мало тог
о что «взяли кассу», так еще и меня, наивного, повязали! Берите их, пока не см
ылись за кордон. Судите их, подлецов, по всей строгости правового государ
ства! Фу-ты, аж полегчало: снял камень с души. Ну, так я пошел. До свидания…
Ц Одну минуточку, Ц почему-то заволновался прокурор, Ц если можно, ска
жите хотя бы, а где же ваша… доля?
Ц ?!
Ц Я так и предполагал: забыли… Так вы вот здесь распишитесь о невыезде. П
одумайте, может, и вспомните. А на суде все и доложите…
Что ж (обращаюсь к Ельцину как главному воителю «коммунистического идол
а» и адепту суда над партией), что ж, Борис Николаевич, я согласен с Вами: над
о судить. Судить тех, из 0,3%. Правда, в отличие от Вас, призывающего под кримин
ал всю партию, я даже из этих Ц не всех бы сплошняком… Скажем, Алексея Ник
олаевича Косыгина, Николая Ивановича Рыжкова, Егора Кузьмича Лигачева, м
аршала Ахромеева, да и еще наберется порядочных людей Ц я бы их все-таки
отделил от козлищ, хотя и они не все агнцы, как, впрочем, и мы с Вами. То есть я
за то, чтобы карать за доказанные судом прегрешения. Тем более что объект
ивными свидетелями обвинения будут те свыше 90% коммунистов Ц живых и мер
твых, Ц которые в той страшной войне сражались и гибли за нашу и Вашу (и ли
чно за Вашу, кстати) свободу, а оставшиеся в живых отстраивали, строили и, м
ежду прочим, первыми затевали «перестройку». Правда, многие едва ли дойд
ут до храма правосудия, ковыляя на костылях и протезах, вдобавок моральн
о искалеченные перевертышами и доведенные до того, что ныне в поисках пр
опитания приглядываются… к ящикам с отбросами.


***

…Ну что ж, можно и начинать. Подиум для вершителей приговора приготовлен.
Уготовлены и жесткие скамейки для подсудимых.
Ну-с, а судьи кто Ц интересно? Ах да, они уже шествуют! Но почему-то все… в че
рном. Наверное, так убедительнее, да и ближе к праведникам Игнатия Лойолы.

Приближаются. Поворачивают к подиуму. Постой-постой! А вы куда, господин б
ывший мой «товарищ по партии» Яковлев?! Э, нет, Александр Николаевич, сюда,
причем на первую скамеечку. Как-никак член Политбюро ЦК КПСС, главный иде
олог партии, учивший нас «жить по Ленину»… Да полноте! То, что вы вышли из р
ядов, Ц это, простите, напоминает эпизод со «взятием кассы». Так что прис
аживайтесь…
Ба-атеньки-и-и… Борис Николаевич?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18