— Да.— И без проблем?— Абсолютно. Что ты сейчас делаешь?— Смотрю телевизор.— Ты один?— Нет, со мной три молодых китаянки.— Башку откручу.— Что на тебе надето?— О, я выгляжу очень сексуально — вся синяя от холода.— А в среду что наденешь?— То, в чем хожу на работу.— Значит, мы с тобой поработаем?— Весьма вероятно. Ну, мне пора забирать Молли.— В среду, — напомнил он. — Билли будет тебя ждать.— Около кинотеатра на углу Третьей и Пятьдесят девятой. В четыре часа.— Я тебя люблю, — повторил он.— До среды, — бросила она и тотчас повесила трубку, пока он не вынудил ее ответить теми же словами.Молли красиво затормозила около самого забора, подняв в воздух целый фейерверк ледяной крошки.— С кем ты говорила? — спросила она.— С папой. * * * В спальне дома на Грейт-Нек Эндрю положил трубку и повернулся в сторону ванной комнаты. На пороге стояла рыжеволосая Уна Халлиган в туфлях на высоких каблуках и в его пижамной куртке, расстегнутой на груди.— С кем ты говорил? — спросила она.— С матерью, — ответил он и открыл ей свои объятия. * * * В восемь часов того же самого вечера, в тот момент, когда Сара, Майкл и Молли выходили из китайского ресторанчика, а Эндрю на самом деле разговаривал по телефону со своей матерью, полицейский в форме прошелся по Брум-стрит. По пути он проверял, не забыли ли хозяева запереть свои магазины на ночь. Подергав одну ручку, вторую, третью, он наконец добрался до лавки портного на углу Мотт-стрит. Тут он перешел на другую сторону, обошел ее, и опять вернулся к лавке. На сей раз в его руке была зажата кредитная карточка.Он взялся за ручку, быстро просунул в зазор между дверью и косяком пластиковую карточку и ровно за три секунды открыл дверь. Еще через две секунды он оказался внутри и запер за собой. Еще через две секунды со стороны Мотт-стрит показались двое. Они, не задерживаясь, прошли мимо лавки. К тому времени Фредди уже проник за занавеску, разделявшую помещение пополам. Мужчины остановились в темном подъезде на противоположной стороне улицы. Они страховали Фредди.Он посветил фонариком ровно столько, сколько потребовалось, чтобы найти розетку. Затем он подключил к ней ночник и выждал, пока глаза не привыкли к сумеречному освещению. Движущийся луч света слишком заметен с улицы. Местная полиция получила соответствующие инструкции, но он вовсе не хотел, чтобы кто-нибудь из местных жителей, проходя мимо, поднял тревогу. А теперь сторонний наблюдатель мог бы только предположить, что владельцы лавки намеренно оставили ночное освещение. Ничего необычного. Ему же такого света достаточно: Фредди хорошо знал свои инструменты.Задняя комната оказалась узкой и длинной.Сразу за занавеской, по правую руку, вдоль короткой стены, стояла гладильная машина. Около длинной стены напротив занавески располагался стол. На нем-то Култер и установил ночник. Там же лежали огромные портняжные ножницы, несколько картонных лекал, кусок голубой ткани и тяжелый утюг. На стене за столом висел календарь с изображением улыбающейся крестьянки в блузке с овальным вырезом и с корзиной, полной спелых желтых виноградных гроздьев, в руках. Все дни января были аккуратно перечеркнуты крест-накрест, за исключением сегодняшнего, тридцать первого.Слева от стола находилась дверь. Ручка, чуть выше — засов, правее — домофон с кнопкой вызова. Култер подошел к двери, осторожно постучал костяшками пальцев. Судя по звуку, за ней другой комнаты не было. Скорее всего, она вела на лестницу. Из домофона проводов не тянулось, очевидно, все они подсоединялись с обратной стороны.Вокруг длинного стола стояло несколько стульев. Култер предположил, что стол служил сразу для нескольких целей. Надо раскроить материю — пожалуйста, только отодвинь стулья. Надо поговорить или поесть — стулья придвигаются. На короткой стене, напротив гладильной машины и под прямым углом к длинной стене с дверью, висел телефон-автомат. Култер приступил к делу.Когда батарейки передатчика выходят из строя, их приходится менять, что означает повторение всей процедуры с начала до конца, тем самым удваивая, утраивая и даже, в зависимости от длительности прослушивания, учетверяя риск засветиться. Следовательно, передатчик, работающий от батареек, можно использовать, устанавливая аппаратуру на человеке. В комнате же для «жучка» приходится искать источник электроэнергии. Телефонный аппарат любого типа идеально подходит для этой цели.Култер предположил, что единственным местом для встреч здесь может быть только длинный стол у стены. Именно там стояли стулья. Еще он предположил, что все деловые переговоры ведутся исключительно по телефону-автомату. Согласно полученному ордеру, он не имел права врезаться в телефонную сеть, но, подключившись к источнику питания телефона, Култер получал возможность установить «жучок», благодаря которому полицейским удастся услышать все, что говорится в этой комнате, в том числе и по телефону.Итак Култер приступил к делу.Ему доводилось устанавливать «жучки» прямо на виду, и они не вызывали никаких подозрений. В привычной обстановке люди не выискивают ничего специально. Подключайтесь к телефонной линии, проводите проводку прямо поверх плинтуса, где всякий может ее заметить, прямо к «жучку» в блоке, куда приходит телефонный разъем. Такие блоки продаются на каждом углу и представляют собой некий прямоугольник цвета слоновой кости, размерами два на три дюйма, внутри которого находится одна или две розетки. «Жучок» помещается там без всяких хлопот. И вот такой блок ты устанавливаешь на виду у всех, и никто не обращает никакого внимания ни на него, ни на тянущиеся к нему провода. Однако, по словам Уэллеса, здесь собирается весьма серьезная публика, и не исключено, что они немного поумнее, чем обыкновенный бандюга.Култер отодрал плинтус, спрятал за ним провод, затем обвел проводку вокруг дверного косяка в центре комнаты и снова скрыл ее за плинтусом. Теперь провод выходил на поверхность только под столом, где Култер установил блок. Он подключил блок в полученную сеть, поставил на место плинтус, собрал инструменты и ночник, внимательно оглядел улицу, прежде чем выйти, и захлопнул за собой дверь. Перед уходом он еще раз убедился, что защелка замка захлопнулась.Потом он отправился прикреплять «раба» к линии доступа в телефонном распределительном щите позади дома, а прикрывавшие его полицейские, дрожа от холода и страха, проклинали его медлительность. * * * Молли собиралась ложиться спать. Детектив только что закончился, и Сара выключила телевизор. В углу комнаты Майкл читал материалы дела Энтони Фавиолы, предоставленные по его просьбе адвокатами осужденного. Майкл позвонил своему знакомому в Коллегии адвокатов...— Откуда такой интерес к Фавиоле? Сначала записи...— Один наш сотрудник собирается засесть за книгу....Потому что он хотел быть полностью уверенным, что не сделает ошибок в следствии по делу младшего Фавиолы. Когда начнется обработка результатов прослушивания, ему пригодится анализ всех тех зацепок, за которые хватались защитники старого бандита. Он не собирался допускать никаких технических ошибок. Скоро папаша и сынок будут гулять рука об руку в тюремном дворике по часу после обеда до конца дней своих. По крайней мере, он очень рассчитывал на такой финал. «Фавиоле вменяется в вину подстрекательство к убийству Джордже Антонини, Кармине Джалителли, Джона Панатонни и Питера Муньоли, совершенному в ресторане 17 августа 1991 года. Согласно прецеденту (смотри дело США ПРОТИВ ИАНЕЛЛО), Фавиола просит пересмотреть срок своего заключения на том основании, что совершение, оказание помощи в совершении убийства, а также подстрекательство к убийству четырех человек не могут рассматриваться отдельно, если убийства были совершены в одно время и в одном месте. Фавиола также оспаривает решение суда в той его части...» — Майкл!Он поднял голову.— Ты не собираешься заканчивать? — спросила Сара. — Ты и так сегодня целый день работал...— Извини, дорогая, — сказал он и тут же закрыл папку, снял очки и крепко обнял жену. — Что бы ты хотела? — спросил он. — Давай сбегаем в кофейню за углом? Оставим Молли одну, рискуя тем, что нам предъявят обвинение в...— Я думала...— Или мне сходить взять новое видео?— Майкл, мы только что посмотрели фильм. Разве мы не можем просто посидеть и поговорить? У нас у обоих последнее время было столько работы.«Предательство, — подумала она. — Попытка разделить свою вину с другим? У нас у обоих...»— Отличная мысль, — согласился он. — Пошли пожелаем Молли спокойной ночи.Предательство. Попытка взять инициативу в свои руки. Вместо того чтобы обманутому мужу спросить: «Что с тобой?», неверная жена начинает жаловаться на то, что он ее забросил, в то время как сама мечтает только об объятиях любовника, и сегодня, и завтра, и всегда. Любовник. Это слово вызвало в ее подсознании эмоции, вовсе не совместимые с образом примерной матери, целующей на ночь свою дочь.— Мама, — сказала Молли.— Да, киска?— Помнишь, у нас были танцы? Ну, в пятницу? Когда еще пришли большие мальчики из Локсли. И там был один мальчик, который мне вроде бы понравился. И он все время на меня смотрел. Я рассказывала тебе — мы еще в спортивном зале танцевали, помнишь?— Помню, детка.— И я тоже на него смотрела. Ну, потому что он такой классный. Волосы светлые, как у меня, а глаза темные-темные. И я чувствовала, что я ему нравлюсь.— У-гу.— Ну вот... И он подошел ко мне. Он шел через весь спортзал, оттуда, где он стоял вместе со своими друзьями, — все в синих форменных куртках, — и остановился прямо напротив нас с Вайноной и пригласил меня на танец.— Так.— А я ему отказала.В комнате на миг повисла тишина.— Не знаю, что на меня нашло, — продолжила Молли. — Я очень хотела с ним потанцевать, и он такой классный, и все такое, и он шел ко мне через весь зал, а я сказала: «Нет». Иногда я думаю, что со мной что-то не так.— С тобой все нормально, дорогая.— Надеюсь. Он так смутился. А мне хотелось провалиться сквозь землю.— Может, ты не знала, как тебе следует себя вести? Все-таки танцевать с незнакомым мальчиком, к тому же старше тебя.— Возможно, — ответила Молли и снова надолго замолчала. — На прошлой неделе у Вайноны началась менструация, — вдруг сообщила она.— Правда?— Да. Как ты думаешь, а у меня когда?— Уже скоро.— Вайнона говорит, это неприятно.— В общем-то она права.— Но мне все равно хочется поскорее.— Все будет нормально, дорогая, — улыбнулась Сара.— Вайнона — моя самая лучшая подруга на всем свете.— Очень хорошо.— Кроме тебя, мамочка.Сара поспешно отвернулась.— Мама!— Что, детка?— Почему ты плачешь?— Потому что я очень тебя люблю, — ответила Сара. Она подоткнула одеяло и наклонилась поцеловать дочь. — Спокойной ночи, лапуля, — прошептала она.— Я тоже тебя люблю, — улыбнулась Молли.— Я знаю.— Хотелось бы мне поскорее вырасти, — глубоко вздохнула девочка и закрыла глаза.Сара вернулась в гостиную, где ее ждал Майкл.Предательство.Образцовая жена, образцовая мать принялась рассказывать мужу, что они в школе решили проводить встречи учителей каждую среду по вечерам...— Надеюсь, ты не возражаешь? Мы просто считаем...— Не говори глупости, — перебил ее он.«Как легко его обмануть», — мелькнуло у нее в голове.И как естественно у нее все получается.Слегка надув губки, она принялась жаловаться, что его работа стала для него важнее родной жены. Кстати, над чем он сейчас работает?— Не могу сказать, — ответил он.— По-прежнему — страшный секрет, да?— Страшнее не придумаешь.— А когда расскажешь?— Когда закончу.— А пока так и будешь уходить каждый день с рассветом...— Протестую, Ваша Честь.— Ну, в полседьмого.— За всю прошедшую неделю только один раз я ушел так рано.— А сегодня кто ездил на работу?— Важное совещание, что поделаешь.— О чем?— О том, как установить подслушивающее устройство.— Где?— Секрет.— Почему?— Секрет.— Нет расскажи.— Обязательно, когда это перестанет быть секретом.«Ох уж эти секреты», — подумала она.— Хочешь заняться любовью? — спросила Сара.— Да, — ответил он.«Шлюха», — подумала она. * * * — Хотя вы оба и являетесь опытными детективами, — начал Майкл. («Один из нас — точно», — подумал Реган.) — ...И провели множество дел, связанных с прослушиванием, по закону я обязан проинструктировать вас относительно правил прослушивания разговоров в лавке портного.Они сидели в его кабинете ранним утром в понедельник, первого февраля. Детективам скоро предстояло отправиться на квартиру, откуда будет вестись прослушивание. Майкл зачитал им ордер и теперь собирался перейти к лекции по минимизации, которую каждый из них слышал уже не меньше тысячи раз.«Я-то уж точно не меньше», — подумал Реган.Сперва он сообщил им, что суды, как правило, воспринимают ордер на прослушивание точно так же, как любой другой ордер, допускающий только ограниченный сбор информации и свидетельств. Закон не делает различий между прослушиванием и записью разговора.— Юридически нет никакой разницы, был ли разговор просто подслушан или записан на пленку, — продолжал Майкл. — В любом случае разговор считается перехваченным.Далее он сообщил, что, согласно ордеру, они получили право перехватывать сказанное определенным лицом — Эндрю Фавиолой — и прочими подозреваемыми и возможными соучастниками, также перечисленными в ордере...— Тех самых бандюг, которых вы видели входящими и выходящими из лавки, — от себя добавил он....Постольку, поскольку сказанное ими относится к незаконной ростовщической деятельности, торговле наркотиками и — учитывая то, что печальной памяти Доминик Ди Нобили был найден с двумя пулями в затылке в багажнике машины в аэропорту Лагардия — убийствам.— Короче, вам разрешается слушать любые разговоры, относящиеся к перечисленным преступлениям, либо к любым другим преступлениям, что, возможно, выяснится в ходе операции. Однако вам нельзя слушать привилегированные разговоры.К категории «привилегированных» относились любые беседы между подозреваемым и его адвокатом, подозреваемым и его доктором или между подозреваемым и его супругой. Если Реган и Лаундес поймут, что Фавиола говорит с одним из перечисленных людей, они должны немедленно отключить записывающее оборудование и прекратить прослушивание.«Охо-хо», — вздохнул про себя Реган.— Разговор между подозреваемым и его подружкой не считается привилегированным, — продолжал Майкл, — но как только они перейдут на темы, не имеющие отношения к тем видам преступной деятельности, что перечислены в ордере, вы тоже должны прервать прослушивание.Однако они имели право делать выборочные проверки. Например, подозреваемый мог обсуждать с адвокатом методы защиты на своем процессе; такой разговор являлся привилегированным. Но через пять минут он мог спросить, не желает ли адвокат поприсутствовать на встрече в Бронксе, посвященной новым методам распространения наркотиков в секторе четыре — один. Торговля наркотиками указана в ордере, следовательно, тут речь может идти о преступном сговоре.Следовательно, разрешается с интервалом в одну-две минуты включаться на несколько секунд даже в привилегированный разговор. Если за этот короткий промежуток времени становится ясно, что речь идет о преступлении, указанном в ордере, можно продолжать слушать и записывать. Но в наказание за прослушивание и запись чего-либо, не имеющего отношения к делу, суд мог не признать в качестве свидетельства вообще все записи.— Будьте очень внимательны, — напутствовал Майкл. — Если вы сомневаетесь, лучше отключитесь.В довершение ко всему Майкл сообщил, что ордер на прослушивание выдан прокурором штата Нью-Йорк, а сам он отвечает за правильность и законность процесса расследования. Член Верховного суда, подписавший ордер, имеет право требовать периодических отчетов по следствию и по тому, насколько законно оно осуществляется...— И когда он потребует такой отчет, — сказал Майкл, — обратится именно ко мне. К тому же не исключено, что нам потребуется ордер на обыск или на прослушивание телефонных переговоров, или другое какое-нибудь разрешение, или справка. Обращаться за ними придется мне. И поэтому я должен твердо знать, что происходит. Пожалуйста, держите меня в курсе событий, хорошо? Проследите, чтобы я всегда получал копии всех пленок, отчетов и так далее. Я хочу прослушивать каждую — подчеркиваю, каждую — пленку, как только с нее снимут копию. Если случится что-то непредвиденное — звоните мне. Вот номера моих телефонов, рабочего и домашнего. Повесьте их на самом видном месте. Ну, вот и все. Удачи.Номера его телефонов украсили собой стену в квартире на Гранд-стрит, в одном квартале от лавки портного. Реган и Лаундес набрали номер линии доступа, тем самым включив «жучок», и операция началась. Теперь они слышали все разговоры в задней комнате лавки так же отчетливо, как если бы они сами сидели среди гангстеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36