– Ты сам во всем виноват! Если бы…
– Вот именно. Так неужели я могу допустить, чтобы моя жена пошла по делу как организатор?.. – Ты серьезно? – недоверчиво спросила она.
– Я никогда не был так серьезен.
– Но что делать?
– Главное, чтобы ты ничего больше не наделала, – буркнул Арсентий.
Екатерина, не отрывая от него взгляда, покачала головой.
– Я убью любую, кто…
– Прекрати. Хватит того, что ты наделала в Туле. Мадлен ты убила из-за Руслана или просто по пьяному делу?
Екатерина, отступив на шаг, с удивлением уставилась на него. Потом в ее глазах появился страх.
– Так что мы квиты, – усмехнулся Арсентий. – Хотя я не понимаю, как ты могла…
– Ты сошел с ума! – гневно воскликнула Екатерина. – Как ты мог подумать такое?!
– Извини. Но из-за чего еще Мадлен могла начать с тобой войну? Скажи мне, – по-прежнему с улыбкой спросил он, – как и где убит Горбун?
– Ты знаешь.
– Почему ты не сообщила мне?
– Я знала, что ты…
– Ты дура! Ты подставила меня. Из-за тебя я влез в разбор с туляками! Я думал, Горбуна убили они! Почему ты молчала?! – Арсентий схватил жену за плечи и, тряхнув, уставился ей в глаза.
– Ты спал с Танькой! – закричала она. – И хотел, чтобы я молчала? Ты стал Арсеном благодаря мне! – Вырвавшись, с размаху ударила его по щеке. Он сбил ее на пол, она закрыла лицо руками. Арсентий пнул жену в живот. Сдавленно охнув, она скрючилась.
– Сучка, – процедил он и стремительно вышел. – Никуда ее не выпускай, – хмуро бросил он сидевшему в кресле перед телевизором охраннику. – Я буду через час.
* * *
Губа вздохнул и посмотрел на Зубастика.
– Он ногой, – начал тот. – Я…
– Не повторяйся, – поморщился Губа. Дотронувшись указательным пальцем до верхней губы, кашлянул. Затем перевел взгляд на стоявшего у двери Штыка. – Он труп? – коротко спросил Губа.
– Думаю, что да. Я всадил в него две пули. Попал, точно.
– Ты забыл одну маленькую деталь, такой пустячок, как контрольный выстрел.
– Но я не думал, что это Доцент.
– Вас послали выполнить заказ. Вы исполняете его наполовину. Доцент жив! – крикнул он.
Сглотнув слюну. Штык бросил быстрый взгляд на Зубастика. Тот, судорожно вздохнув, испуганно смотрел на Губу.
– Вы отличные парни, – усмехнулся Губа. – И до этого к вам не было никаких претензий. Но сейчас вы здорово проколо-лись. Доцент скоро станет легендой. Живой легендой. Потому что два раза ушел от Губы. – Он похлопал себя по колену.
– Мы уберем его, – сипло проговорил Зубастик. – Я сам…
Штык услышал знакомый хлопок выстрела пистолета с глушителем. Не договорив, Зубастик с выступившей на губах кровью упал. Штык шагнул назад и уперся спиной в стену.
– Он был хороший парень, – сказал Губа. – Я бы дал ему шанс. Но его узнал Доцент и наверняка сможет описать. Сейчас он разговаривает с милицией.
Тебя он, может, и видел, но вряд ли запомнил. Ты поедешь завтра и доведешь дело до конца, понял?
Штык бросил взгляд на тело Зубастика и повернулся к Губе.
– Да, – кивнул он. – Я убью его. Но сначала… – Рванувшись вперед, выхватил пистолет. Губа нажал на спусковой крючок. Штык остановился, пальцы разжались, и он выронил «ТТ» с глушителем. Постояв долю секунды, упал на спину.
– Хорошие были парни, – пробормотал Губа, – но заказ не выполнили. Ты молодец. – Он подошел к Штыку. – Из-за друга на смерть пошел. Молодец, – с уважением повторил он. – Таких сейчас единицы. Особенно в нашем деле. Но намного лучше, пусть без друзей, просто жить. – Наклонился и поднял «ТТ» Штыка.
Затем подошел к Зубастику и, нащупав у него за поясом пистолет, вытащил. Потом прохлопал карманы мертвых парней. Нашел четыре запасные обоймы. – Жалко. Бойцы вы отличные были. Таких, наверное, больше не найти.
Губа уже два года работал с этими двумя сбежавшими из воинской части парнями. Нашел он их на своей даче, куда они залезли, спасаясь от холода и разыскивающей их милиции. Под стволом пистолета заставив их застегнуть на своих руках наручники, усадил на пол и дал им веревку. Парни по его приказу связали себе ноги. Он расспросил их и узнал, что оба раньше жили в Саратовской области.
Оба рано потеряли родителей. Познакомились в армии, в мотострелковой роте.
Прослужив год, убили разводящего и с двумя автоматами и пистолетом вскочили на товарный поезд, который шел в Москву. Окоченевшие от холода и ослабевшие от голода – поезд шел четверо суток, – парни спрыгнули в Московской области. Они решили взять штурмом первое попавшееся жилье.
У Губы в Подмосковье была небольшая дача. В этот день он отправил охранявшего дачу сторожа с собакой домой, тот жил недалеко, а сам, пробыв с женщиной до утра, не запирая дачи, повез ее до шоссе, где быстро посадил на попутную машину.
Когда вернулся, то застал разомлевших от тепла, обильной выпивки и закуски парней. Узнав, что за ними убийство, Губа посадил парней под замок в специально устроенную для таких случаев комнату и отправился в столицу. Там навел справки, узнал, что они сказали правду, решил оставить их для работы.
Парни согласились сразу. Губа поручил парням убрать одного коммерсанта. Они перестарались и завалили заодно его жену и пришедшую в гости подругу.
Помощниками Зубастик и Штык – так прозвал их Губа – оказались прекрасными. И вот прокол с Доцентом.
Поморщившись, Губа покачал головой: «Он мой злой рок. И должен, обязан сдохнуть».
Подойдя к окну, увидел у ворот «мерседес-бенц». Его глаза зло сощурились. Из машины вышел Арсентий и в сопровождении двух парней неторопливо направился к двери. Дотронувшись указательным пальцем до раздвоенной шрамом губы, взяв сотовый телефон, Губа набрал номер.
– Что за черт? – недовольно буркнул Арсентий. – Где он?
– Не знаю, виновато ответил парень с длинными рыжими волосами Мы все обошли. Никого.
В холл вошел второй.
– Гараж закрыт, – отвечая на раздраженный взгляд Ар-сентия, сказал он, – машина…
Услышав вызов сотового телефона, Арсентий вытащил его из кармана.
– Я скоро буду, – узнал он голос Губы. – Подожди в кабинете. Ключ под самоваром в приемной.
– Как скоро ты приедешь? – недовольно спросил Арсентий.
– Очень скоро, – ответил Губа.
Убрав сотовый телефон в боковой карман, Губа поднес к глазам бинокль и навел на окна кабинета. Ждал недолго. Увидев вошедшего Арсена, коротко улыбнулся и мягко спрыгнул с растущей в пяти метрах от окружавшего дачу забора березы.
– Хрен его знает, что там, – пожал плечами старший лейтенант милиции, сидевший за рулем «шестерки», – мужик какой-то позвонил, что на даче малолетки шныряют.
– У Губы? – усмехнулся сидевший рядом старший сержант.
– В том-то и дело. Мужик тот денежный, отваливает хорошо, не жмот.
Сколько раз ключ от дачи давал, – подмигнул он старшему сержанту, – так что…
– Но разговор идет, что Губа вроде как киллер.
– Брали его пару раз. Я еще участковым здесь не был. Но отпускали.
Может, и правда. А там хрен его знает. Нам без разницы. Мы свое дело делаем.
Сигнал получили – и едем. Тебе повезло крупно, – подмигнул он старшему сержанту, – быть стажером у меня. Раньше вроде не было таких. А участковому здесь прямо благодать. Можно сказать, всеми уважаемый и нужный человек. Если, конечно, с умом ко всему подходить. Начнешь свирепствовать – самогон отнимать или еще что, – глядишь, и дом спалят, а то и пришибут. Здесь ведь сейчас дач новые русские, мать их, понастроили. Деревни, считай, пережиток прошлого.
Видал, какой дворец? – Он мотнул головой налево. – Это какой-то банкир. Недавно строиться закончил. Я еще не знаю его. Но чувствую – мужик отличный. А вот и Губы хоромы, – притормаживая, кивнул он на небольшой двухэтажный коттедж. – Вроде так себе, а внутри чего только нет.
– Вот, значит, какой у тебя инструмент. – Арсентий взял лежавший на письменном столе пистолет с глушителем. Вскинув, прицелился. – Паф, – произнес он, со смехом подкинул пистолет и поймал за рукоятку. Положил обратно, сел в кресло, закурил. Повернувшись влево, вскочил. – Ко мне! – приглушенно позвал он.
В кабинет с пистолетами в руках ворвались парни.
– Открой занавеску, – кивнул Астахов на закрывавшую угол пеструю занавеску. Один из парней, держа пистолет наготове, рывком сорвал занавеску. И, округлив глаза, обернулся. Арсентий замер. В углу лежали двое. Шеи обоих были пробиты пулями, из маленьких ран еще сочилась кровь.
– Машину далеко оставили, – недовольно проговорил стажер.
– Ближе нельзя. Услышали бы. Похоже, малолетки с богатенькими родичами, – кивнул участковый на стоявший перед воротами «мерседес».
Пригнувшись, милиционеры бросились к дому. Подбежав к задней двери, остановились. Стажер взялся за ручку двери и слегка дернул. Дверь открылась.
– Вперед, – шепнул участковый и, вытащив из кобуры пистолет, взвел курок. Стажер сделал то же.
– Может, оперативку вызовем? – несмело предложил он.
– Справимся, – буркнул участковый и быстро взбежал наверх.
Стажер с напряженным лицом последовал за ним.
– Там, – услышав за одной из дверей голоса, шепнул участковый. – Сейчас мы их… – Улыбнувшись шагнул к двери.
– А если у них пушки? – чуть слышно спросил стажер.
– Бей на поражение, – так же тихо отозвался участковый и, выставив перед собой руку с пистолетом, толкнув дверь ногой, вбежал в кабинет. – Руки! – рявкнул он.
Арсентий инстинктивно выстрелил из пистолета с глушителем. Участковый упал. Пальнув наугад в открытую дверь, стажер рванулся к лестнице. Арсентий прыгнул к окну.
– Не выпускайте его! – закричал он.
Двое с пистолетами в руках, перепрыгнув через труп участкового, выскочили из кабинета. Один рванулся по лестнице вниз. Другой бросился к открытому окну. Стажер, услышав сзади шаги, уже вбегая в открытую дверь черного хода, выстрелил. Выскочил на улицу, бросился к забору. Из окна сверху трижды ударил пистолет. Две последние пули попали стажеру в спину. Одна – в поясницу, другая – под правую лопатку. Выскочивший из двери парень со всего маху упал лицом вперед. Под затылком, в шее, торчал небольшой нож.
Губа, выскользнув из-за распахнутой двери, вошел в дом. Его увидел перегнувшийся через подоконник рыжеволосый, который пытался понять причину падения своего напарника.
– Здесь менты! – посчитав, что увидел одного из оперативников, крикнул он. Арсентий не раздумывая спрыгнул со второго этажа на цветочную клумбу, вскочил и, пригибаясь, побежал к воротам. В его руке был пистолет с глушителем.
Губа, подбежав к дверям парадного входа, увидел бегущего Астахова, усмехнулся и вытащил из стоявшего в кадке пышного букета карабин с оптическим прицелом и навел на бегущего Арсентия. Чуть опустил ствол и выстрелил. Пуля, вспоров кожу на правой руке Арсентия, ушла дальше. Вскрикнув от боли, он выронил пистолет, петляя, бросился к машине и мгновенно умчался.
Губа увидел спрыгнувшего со второго этажа рыжего, вытащил из-за ремня один из пистолетов, взятых у убитых парней, нажал на курок. Рыжеволосый с криком упал. Перевернувшись на спину, поднял руку с пистолетом и выпустил всю обойму. Достал другую, но заменить не успел. Губа выстрелил, рыжеволосый застыл. Губа достал сотовый телефон. Набрал номер. Услышав женский голос, быстро сказал:
– Дача сейчас загорится. Ты на ней не была с неделю. – Отключив телефон, вытащил из стоявшего в углу большого сейфа черный чемоданчик. Потом достал пачки долларов. Из нижнего отделения взял небольшую пластмассовую коробку с циферблатом. Посмотрел на наручные часы и перевел стрелки на циферблате на три ноль пять. Нажав кнопку в левом углу, поставил затикавшую коробку под газовый обогреватель и зажег газ. Осмотрелся и с чемоданчиком в одной руке и карабином в другой неторопливо вышел.
– Подставил, сука! – зло проговорил Арсентий. – Ну, я тебя, падла, урою! – Перед выездом на шоссе сбавил скорость, потом включил поворотник и остановил машину.
– Мне нужно! – зло повторила Екатерина.
– Извините, – с сожалением проговорил стоявший перед дверью парень, – не могу отпустить вас. Арсен сказал…
– Ты думаешь, что говоришь? – разозлилась она. – Я тебя…
– Успокойтесь, – негромко сказал вышедший из туалета рослый охранник. – Вы никуда не пойдете, пока Арсен не даст «добро». И не надо истерик, – улыбнулся он. – Вам это все равно не поможет.
– Сволочи! – крикнула Екатерина и, войдя в свою комнату, громко хлопнула дверью.
Остановив «семерку», Губа посмотрел на часы. Услышав грохот взрыва, повернулся назад. Увидел поднимавшийся густой черный дым и тронул машину.
– Значит, ничего сказать вы не можете? – спросил лежавшего на кровати Доцента оперативник.
– Мне нечего сказать. Я и не помню ничего. На площадке второго этажа меня что-то ударило в плечо. – Он дотронулся до повязки. – Я начал падать и почувствовал сильную боль здесь. – Он коснулся накрытого простыней правого бедра. – Наверное, потерял сознание. Потом почувствовал, что меня несут. Сын и Тамара, моя родственница, подняли меня в квартиру. Да… – Оперативник чуть дернулся вперед. – Наверху кто-то кричал. По-моему, звали на помощь. – В глазах оперативника появилось разочарование. Стоявший у кровати Игорь улыбнулся, посмотрел на часы.
– Больше ничего не хотите сказать?
– Все, что мог, – посмотрел на него Иван, – я сказал. Большего, увы, – он вздохнул, – не знаю. А придумывать ни к чему. Я считаю, что в вашей работе точность нужна, как нигде. Только если разве в медицине.
– Вы судимы? – спросил оперативник.
– Бог миловал.
– Странно, – покачал головой Игорь. – Это, наверное, от ранения, – усмехнулся он.
– Что вы имеете в виду? – насторожился Доцент.
– В вас стреляли четыре раза, – сказал капитан. – Из разных пистолетов.
Пули от одного нашли в двери квартиры. Вторая оставила след на стене и отрикошетила на ступеньки. Неужели вы и этого не помните? – насмешливо спросил он.
– Может, это не в меня? – удивленно посмотрел на него Доцент. – Я бы такое наверняка запомнил.
Капитан, вздохнув, снова посмотрел на часы.
– Распишитесь, – протянул Доценту лист бумаги и ручку.
– Извините, – взглянул на него Доцент, – но подписывать я ничего не буду. Время, сами знаете, какое. Так что увольте.
– Но ведь вас ранили, – немного раздраженно проговорил оперативник.
– Я это понял, – насмешливо согласился Иван. – И именно поэтому не буду подписывать. А то вдруг не повезет и попадут в голову или в сердце.
– Пойдем, – позвал вспыхнувшего оперативника Игорь.
– Вот из-за таких, – сдерживая себя, сказал оперативник, – преступники остаются безнаказанными. «Не видел, не помню. А разве в меня стреляли?» – передразнил он Ивана. – Вы не понимаете…
– Это вы не понимаете, – перебил его Доцент, – что подставлять свою голову под бандитские пули – ваша профессия. Это опасно, но вы сами выбрали такую работу. Я же обыкновенный обыватель. Хочу жить спокойно. Не боясь, что этот бандюга, узнав о моих показаниях, будет охотиться за мной. Я вышел из того возраста, когда играют в сыщиков-разбойников. Я хочу жить. – Увидев, что оперативник хочет что-то сказать, заговорил снова:
– Пусть, по-вашему, я трус.
И я, черт возьми, – не выдержал Иван спокойного тона, – имею право бояться за свою жизнь. Хотя бы потому, что она у меня одна.
– А на другие жизни, – сказал Игорь, – вам, значит, наплевать.
– Почему же? Если человек будет тонуть или, не дай Бог, загорится квартира, я постараюсь помочь. Даже зная, что мне угрожает опасность. Утопающий может увлечь под воду, я не очень хорошо плаваю. Про пожар и говорить нечего. В огне всякое может случиться. Но я попробую помочь. В этом же случае помочь просто не могу. А если говорить честно – боюсь.
– С этого бы и начинал, – недовольно буркнул оперативник.
Игорь, сказав «До свидания», дернул оперативника за рукав и направился к выходу.
– Будьте здоровы, – подчеркнуто вежливо попрощался тот и вышел следом за капитаном.
– Почему ты не сказал им, – взволнованно спросила Тамара, – что…
– Давай не будем об этом, – прервал ее Доцент. Удивившись – он' никогда ранее не был резок, – Тамара ушла на кухню.
– Папа, – подошел к кровати Андрей. – Это были те?..
– Сынок, – вздохнул Иван, – я просил тебя и повторяю: забудь о том, что произошло. Надеюсь, что ты поймешь меня правильно.
– Ладно, – кивнул сын. – Я никогда больше не буду говорить об этом.
– Ты у меня молодец, – улыбнулся Доцент.
– Папа, – несмело взглянул на него сын, – ты научишь меня… – Не договорив, вздохнул.
– Чему?
– Приемам.
– Чуть позже, – кивнул Доцент. – Сейчас, сам понимаешь…
– Судя по всему, – проговорил худощавый полковник милиции, – трое подъехали на «мерседесе», отпечатки шин у ворот, и есть свидетели, которые утверждают, что машина была «мерседес». На даче их ждали двое. Не знаю, что произошло в доме, но двое убиты. Кто они, установить не удалось: сильно обгорели. Оружия рядом с ними не обнаружено. У черного хода найден обожженный труп молодого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Вот именно. Так неужели я могу допустить, чтобы моя жена пошла по делу как организатор?.. – Ты серьезно? – недоверчиво спросила она.
– Я никогда не был так серьезен.
– Но что делать?
– Главное, чтобы ты ничего больше не наделала, – буркнул Арсентий.
Екатерина, не отрывая от него взгляда, покачала головой.
– Я убью любую, кто…
– Прекрати. Хватит того, что ты наделала в Туле. Мадлен ты убила из-за Руслана или просто по пьяному делу?
Екатерина, отступив на шаг, с удивлением уставилась на него. Потом в ее глазах появился страх.
– Так что мы квиты, – усмехнулся Арсентий. – Хотя я не понимаю, как ты могла…
– Ты сошел с ума! – гневно воскликнула Екатерина. – Как ты мог подумать такое?!
– Извини. Но из-за чего еще Мадлен могла начать с тобой войну? Скажи мне, – по-прежнему с улыбкой спросил он, – как и где убит Горбун?
– Ты знаешь.
– Почему ты не сообщила мне?
– Я знала, что ты…
– Ты дура! Ты подставила меня. Из-за тебя я влез в разбор с туляками! Я думал, Горбуна убили они! Почему ты молчала?! – Арсентий схватил жену за плечи и, тряхнув, уставился ей в глаза.
– Ты спал с Танькой! – закричала она. – И хотел, чтобы я молчала? Ты стал Арсеном благодаря мне! – Вырвавшись, с размаху ударила его по щеке. Он сбил ее на пол, она закрыла лицо руками. Арсентий пнул жену в живот. Сдавленно охнув, она скрючилась.
– Сучка, – процедил он и стремительно вышел. – Никуда ее не выпускай, – хмуро бросил он сидевшему в кресле перед телевизором охраннику. – Я буду через час.
* * *
Губа вздохнул и посмотрел на Зубастика.
– Он ногой, – начал тот. – Я…
– Не повторяйся, – поморщился Губа. Дотронувшись указательным пальцем до верхней губы, кашлянул. Затем перевел взгляд на стоявшего у двери Штыка. – Он труп? – коротко спросил Губа.
– Думаю, что да. Я всадил в него две пули. Попал, точно.
– Ты забыл одну маленькую деталь, такой пустячок, как контрольный выстрел.
– Но я не думал, что это Доцент.
– Вас послали выполнить заказ. Вы исполняете его наполовину. Доцент жив! – крикнул он.
Сглотнув слюну. Штык бросил быстрый взгляд на Зубастика. Тот, судорожно вздохнув, испуганно смотрел на Губу.
– Вы отличные парни, – усмехнулся Губа. – И до этого к вам не было никаких претензий. Но сейчас вы здорово проколо-лись. Доцент скоро станет легендой. Живой легендой. Потому что два раза ушел от Губы. – Он похлопал себя по колену.
– Мы уберем его, – сипло проговорил Зубастик. – Я сам…
Штык услышал знакомый хлопок выстрела пистолета с глушителем. Не договорив, Зубастик с выступившей на губах кровью упал. Штык шагнул назад и уперся спиной в стену.
– Он был хороший парень, – сказал Губа. – Я бы дал ему шанс. Но его узнал Доцент и наверняка сможет описать. Сейчас он разговаривает с милицией.
Тебя он, может, и видел, но вряд ли запомнил. Ты поедешь завтра и доведешь дело до конца, понял?
Штык бросил взгляд на тело Зубастика и повернулся к Губе.
– Да, – кивнул он. – Я убью его. Но сначала… – Рванувшись вперед, выхватил пистолет. Губа нажал на спусковой крючок. Штык остановился, пальцы разжались, и он выронил «ТТ» с глушителем. Постояв долю секунды, упал на спину.
– Хорошие были парни, – пробормотал Губа, – но заказ не выполнили. Ты молодец. – Он подошел к Штыку. – Из-за друга на смерть пошел. Молодец, – с уважением повторил он. – Таких сейчас единицы. Особенно в нашем деле. Но намного лучше, пусть без друзей, просто жить. – Наклонился и поднял «ТТ» Штыка.
Затем подошел к Зубастику и, нащупав у него за поясом пистолет, вытащил. Потом прохлопал карманы мертвых парней. Нашел четыре запасные обоймы. – Жалко. Бойцы вы отличные были. Таких, наверное, больше не найти.
Губа уже два года работал с этими двумя сбежавшими из воинской части парнями. Нашел он их на своей даче, куда они залезли, спасаясь от холода и разыскивающей их милиции. Под стволом пистолета заставив их застегнуть на своих руках наручники, усадил на пол и дал им веревку. Парни по его приказу связали себе ноги. Он расспросил их и узнал, что оба раньше жили в Саратовской области.
Оба рано потеряли родителей. Познакомились в армии, в мотострелковой роте.
Прослужив год, убили разводящего и с двумя автоматами и пистолетом вскочили на товарный поезд, который шел в Москву. Окоченевшие от холода и ослабевшие от голода – поезд шел четверо суток, – парни спрыгнули в Московской области. Они решили взять штурмом первое попавшееся жилье.
У Губы в Подмосковье была небольшая дача. В этот день он отправил охранявшего дачу сторожа с собакой домой, тот жил недалеко, а сам, пробыв с женщиной до утра, не запирая дачи, повез ее до шоссе, где быстро посадил на попутную машину.
Когда вернулся, то застал разомлевших от тепла, обильной выпивки и закуски парней. Узнав, что за ними убийство, Губа посадил парней под замок в специально устроенную для таких случаев комнату и отправился в столицу. Там навел справки, узнал, что они сказали правду, решил оставить их для работы.
Парни согласились сразу. Губа поручил парням убрать одного коммерсанта. Они перестарались и завалили заодно его жену и пришедшую в гости подругу.
Помощниками Зубастик и Штык – так прозвал их Губа – оказались прекрасными. И вот прокол с Доцентом.
Поморщившись, Губа покачал головой: «Он мой злой рок. И должен, обязан сдохнуть».
Подойдя к окну, увидел у ворот «мерседес-бенц». Его глаза зло сощурились. Из машины вышел Арсентий и в сопровождении двух парней неторопливо направился к двери. Дотронувшись указательным пальцем до раздвоенной шрамом губы, взяв сотовый телефон, Губа набрал номер.
– Что за черт? – недовольно буркнул Арсентий. – Где он?
– Не знаю, виновато ответил парень с длинными рыжими волосами Мы все обошли. Никого.
В холл вошел второй.
– Гараж закрыт, – отвечая на раздраженный взгляд Ар-сентия, сказал он, – машина…
Услышав вызов сотового телефона, Арсентий вытащил его из кармана.
– Я скоро буду, – узнал он голос Губы. – Подожди в кабинете. Ключ под самоваром в приемной.
– Как скоро ты приедешь? – недовольно спросил Арсентий.
– Очень скоро, – ответил Губа.
Убрав сотовый телефон в боковой карман, Губа поднес к глазам бинокль и навел на окна кабинета. Ждал недолго. Увидев вошедшего Арсена, коротко улыбнулся и мягко спрыгнул с растущей в пяти метрах от окружавшего дачу забора березы.
– Хрен его знает, что там, – пожал плечами старший лейтенант милиции, сидевший за рулем «шестерки», – мужик какой-то позвонил, что на даче малолетки шныряют.
– У Губы? – усмехнулся сидевший рядом старший сержант.
– В том-то и дело. Мужик тот денежный, отваливает хорошо, не жмот.
Сколько раз ключ от дачи давал, – подмигнул он старшему сержанту, – так что…
– Но разговор идет, что Губа вроде как киллер.
– Брали его пару раз. Я еще участковым здесь не был. Но отпускали.
Может, и правда. А там хрен его знает. Нам без разницы. Мы свое дело делаем.
Сигнал получили – и едем. Тебе повезло крупно, – подмигнул он старшему сержанту, – быть стажером у меня. Раньше вроде не было таких. А участковому здесь прямо благодать. Можно сказать, всеми уважаемый и нужный человек. Если, конечно, с умом ко всему подходить. Начнешь свирепствовать – самогон отнимать или еще что, – глядишь, и дом спалят, а то и пришибут. Здесь ведь сейчас дач новые русские, мать их, понастроили. Деревни, считай, пережиток прошлого.
Видал, какой дворец? – Он мотнул головой налево. – Это какой-то банкир. Недавно строиться закончил. Я еще не знаю его. Но чувствую – мужик отличный. А вот и Губы хоромы, – притормаживая, кивнул он на небольшой двухэтажный коттедж. – Вроде так себе, а внутри чего только нет.
– Вот, значит, какой у тебя инструмент. – Арсентий взял лежавший на письменном столе пистолет с глушителем. Вскинув, прицелился. – Паф, – произнес он, со смехом подкинул пистолет и поймал за рукоятку. Положил обратно, сел в кресло, закурил. Повернувшись влево, вскочил. – Ко мне! – приглушенно позвал он.
В кабинет с пистолетами в руках ворвались парни.
– Открой занавеску, – кивнул Астахов на закрывавшую угол пеструю занавеску. Один из парней, держа пистолет наготове, рывком сорвал занавеску. И, округлив глаза, обернулся. Арсентий замер. В углу лежали двое. Шеи обоих были пробиты пулями, из маленьких ран еще сочилась кровь.
– Машину далеко оставили, – недовольно проговорил стажер.
– Ближе нельзя. Услышали бы. Похоже, малолетки с богатенькими родичами, – кивнул участковый на стоявший перед воротами «мерседес».
Пригнувшись, милиционеры бросились к дому. Подбежав к задней двери, остановились. Стажер взялся за ручку двери и слегка дернул. Дверь открылась.
– Вперед, – шепнул участковый и, вытащив из кобуры пистолет, взвел курок. Стажер сделал то же.
– Может, оперативку вызовем? – несмело предложил он.
– Справимся, – буркнул участковый и быстро взбежал наверх.
Стажер с напряженным лицом последовал за ним.
– Там, – услышав за одной из дверей голоса, шепнул участковый. – Сейчас мы их… – Улыбнувшись шагнул к двери.
– А если у них пушки? – чуть слышно спросил стажер.
– Бей на поражение, – так же тихо отозвался участковый и, выставив перед собой руку с пистолетом, толкнув дверь ногой, вбежал в кабинет. – Руки! – рявкнул он.
Арсентий инстинктивно выстрелил из пистолета с глушителем. Участковый упал. Пальнув наугад в открытую дверь, стажер рванулся к лестнице. Арсентий прыгнул к окну.
– Не выпускайте его! – закричал он.
Двое с пистолетами в руках, перепрыгнув через труп участкового, выскочили из кабинета. Один рванулся по лестнице вниз. Другой бросился к открытому окну. Стажер, услышав сзади шаги, уже вбегая в открытую дверь черного хода, выстрелил. Выскочил на улицу, бросился к забору. Из окна сверху трижды ударил пистолет. Две последние пули попали стажеру в спину. Одна – в поясницу, другая – под правую лопатку. Выскочивший из двери парень со всего маху упал лицом вперед. Под затылком, в шее, торчал небольшой нож.
Губа, выскользнув из-за распахнутой двери, вошел в дом. Его увидел перегнувшийся через подоконник рыжеволосый, который пытался понять причину падения своего напарника.
– Здесь менты! – посчитав, что увидел одного из оперативников, крикнул он. Арсентий не раздумывая спрыгнул со второго этажа на цветочную клумбу, вскочил и, пригибаясь, побежал к воротам. В его руке был пистолет с глушителем.
Губа, подбежав к дверям парадного входа, увидел бегущего Астахова, усмехнулся и вытащил из стоявшего в кадке пышного букета карабин с оптическим прицелом и навел на бегущего Арсентия. Чуть опустил ствол и выстрелил. Пуля, вспоров кожу на правой руке Арсентия, ушла дальше. Вскрикнув от боли, он выронил пистолет, петляя, бросился к машине и мгновенно умчался.
Губа увидел спрыгнувшего со второго этажа рыжего, вытащил из-за ремня один из пистолетов, взятых у убитых парней, нажал на курок. Рыжеволосый с криком упал. Перевернувшись на спину, поднял руку с пистолетом и выпустил всю обойму. Достал другую, но заменить не успел. Губа выстрелил, рыжеволосый застыл. Губа достал сотовый телефон. Набрал номер. Услышав женский голос, быстро сказал:
– Дача сейчас загорится. Ты на ней не была с неделю. – Отключив телефон, вытащил из стоявшего в углу большого сейфа черный чемоданчик. Потом достал пачки долларов. Из нижнего отделения взял небольшую пластмассовую коробку с циферблатом. Посмотрел на наручные часы и перевел стрелки на циферблате на три ноль пять. Нажав кнопку в левом углу, поставил затикавшую коробку под газовый обогреватель и зажег газ. Осмотрелся и с чемоданчиком в одной руке и карабином в другой неторопливо вышел.
– Подставил, сука! – зло проговорил Арсентий. – Ну, я тебя, падла, урою! – Перед выездом на шоссе сбавил скорость, потом включил поворотник и остановил машину.
– Мне нужно! – зло повторила Екатерина.
– Извините, – с сожалением проговорил стоявший перед дверью парень, – не могу отпустить вас. Арсен сказал…
– Ты думаешь, что говоришь? – разозлилась она. – Я тебя…
– Успокойтесь, – негромко сказал вышедший из туалета рослый охранник. – Вы никуда не пойдете, пока Арсен не даст «добро». И не надо истерик, – улыбнулся он. – Вам это все равно не поможет.
– Сволочи! – крикнула Екатерина и, войдя в свою комнату, громко хлопнула дверью.
Остановив «семерку», Губа посмотрел на часы. Услышав грохот взрыва, повернулся назад. Увидел поднимавшийся густой черный дым и тронул машину.
– Значит, ничего сказать вы не можете? – спросил лежавшего на кровати Доцента оперативник.
– Мне нечего сказать. Я и не помню ничего. На площадке второго этажа меня что-то ударило в плечо. – Он дотронулся до повязки. – Я начал падать и почувствовал сильную боль здесь. – Он коснулся накрытого простыней правого бедра. – Наверное, потерял сознание. Потом почувствовал, что меня несут. Сын и Тамара, моя родственница, подняли меня в квартиру. Да… – Оперативник чуть дернулся вперед. – Наверху кто-то кричал. По-моему, звали на помощь. – В глазах оперативника появилось разочарование. Стоявший у кровати Игорь улыбнулся, посмотрел на часы.
– Больше ничего не хотите сказать?
– Все, что мог, – посмотрел на него Иван, – я сказал. Большего, увы, – он вздохнул, – не знаю. А придумывать ни к чему. Я считаю, что в вашей работе точность нужна, как нигде. Только если разве в медицине.
– Вы судимы? – спросил оперативник.
– Бог миловал.
– Странно, – покачал головой Игорь. – Это, наверное, от ранения, – усмехнулся он.
– Что вы имеете в виду? – насторожился Доцент.
– В вас стреляли четыре раза, – сказал капитан. – Из разных пистолетов.
Пули от одного нашли в двери квартиры. Вторая оставила след на стене и отрикошетила на ступеньки. Неужели вы и этого не помните? – насмешливо спросил он.
– Может, это не в меня? – удивленно посмотрел на него Доцент. – Я бы такое наверняка запомнил.
Капитан, вздохнув, снова посмотрел на часы.
– Распишитесь, – протянул Доценту лист бумаги и ручку.
– Извините, – взглянул на него Доцент, – но подписывать я ничего не буду. Время, сами знаете, какое. Так что увольте.
– Но ведь вас ранили, – немного раздраженно проговорил оперативник.
– Я это понял, – насмешливо согласился Иван. – И именно поэтому не буду подписывать. А то вдруг не повезет и попадут в голову или в сердце.
– Пойдем, – позвал вспыхнувшего оперативника Игорь.
– Вот из-за таких, – сдерживая себя, сказал оперативник, – преступники остаются безнаказанными. «Не видел, не помню. А разве в меня стреляли?» – передразнил он Ивана. – Вы не понимаете…
– Это вы не понимаете, – перебил его Доцент, – что подставлять свою голову под бандитские пули – ваша профессия. Это опасно, но вы сами выбрали такую работу. Я же обыкновенный обыватель. Хочу жить спокойно. Не боясь, что этот бандюга, узнав о моих показаниях, будет охотиться за мной. Я вышел из того возраста, когда играют в сыщиков-разбойников. Я хочу жить. – Увидев, что оперативник хочет что-то сказать, заговорил снова:
– Пусть, по-вашему, я трус.
И я, черт возьми, – не выдержал Иван спокойного тона, – имею право бояться за свою жизнь. Хотя бы потому, что она у меня одна.
– А на другие жизни, – сказал Игорь, – вам, значит, наплевать.
– Почему же? Если человек будет тонуть или, не дай Бог, загорится квартира, я постараюсь помочь. Даже зная, что мне угрожает опасность. Утопающий может увлечь под воду, я не очень хорошо плаваю. Про пожар и говорить нечего. В огне всякое может случиться. Но я попробую помочь. В этом же случае помочь просто не могу. А если говорить честно – боюсь.
– С этого бы и начинал, – недовольно буркнул оперативник.
Игорь, сказав «До свидания», дернул оперативника за рукав и направился к выходу.
– Будьте здоровы, – подчеркнуто вежливо попрощался тот и вышел следом за капитаном.
– Почему ты не сказал им, – взволнованно спросила Тамара, – что…
– Давай не будем об этом, – прервал ее Доцент. Удивившись – он' никогда ранее не был резок, – Тамара ушла на кухню.
– Папа, – подошел к кровати Андрей. – Это были те?..
– Сынок, – вздохнул Иван, – я просил тебя и повторяю: забудь о том, что произошло. Надеюсь, что ты поймешь меня правильно.
– Ладно, – кивнул сын. – Я никогда больше не буду говорить об этом.
– Ты у меня молодец, – улыбнулся Доцент.
– Папа, – несмело взглянул на него сын, – ты научишь меня… – Не договорив, вздохнул.
– Чему?
– Приемам.
– Чуть позже, – кивнул Доцент. – Сейчас, сам понимаешь…
– Судя по всему, – проговорил худощавый полковник милиции, – трое подъехали на «мерседесе», отпечатки шин у ворот, и есть свидетели, которые утверждают, что машина была «мерседес». На даче их ждали двое. Не знаю, что произошло в доме, но двое убиты. Кто они, установить не удалось: сильно обгорели. Оружия рядом с ними не обнаружено. У черного хода найден обожженный труп молодого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58