– Да я только что подумал об этом, – пожал плечами Арсентий.
Он молча смотрел, как Лариса варит кофе. Покосившись на него, она тяжело вздохнула.
– Что с тобой? – спросил Астахов.
– Просто подумала, – ответила она, – что давно мечтала о такой мелочи, как варить для тебя кофе. И только сейчас поняла, как я ненавижу Катьку. – Она снова вздохнула.
– За что? – спросил Астахов.
– За то, – резко бросила она, – что Катька твоя жена, а не я!
– Ну, – усмехнулся он, – за это тебя ненавидеть должен я. Ведь ты выбирала между мной и Чуркиным. Так что…
– Не надо, Арсентий, – попросила Лара, – ты первый ушел от меня. Катька увела тебя. Она…
– Если у тебя есть человек, – прервал ее Арсентий, – который работает в клинике, где лежит Танька, – там, кстати, находится и Кешка, – усмехнулся он, – я определил их туда, – то почему он не может переговорить с Танькой и узнать…
– Там милиция, – перебила Лариса. – К тому же Танька перепугана и ни с кем не хочет говорить о случившемся.
– Я в этом не уверен, – покачал головой Арсентий. – У нее была одна женщина, какая-то близкая подруга, Зоя Барсукова. Ты ее не знаешь? – Как-то странно посмотрев на него, Лариса вздохнула. – Так ты знаешь Барсукову? – вновь спросил он. – Или нет? Я что-то не понимаю…
– Мы учились вместе, – негромко сказала Лариса. – Неужели ты забыл, как Таньку забирала милиция, когда у нее нашли иконы?
– И что? – удивился он. – При чем здесь Барсукова?
– Да при том, что благодаря Зойкиному отцу Танька сумела выкрутиться и убедить милицию, что иконы ей подсунули в аэропорту.
– Стоп! – остановил ее Арсентий. – Полковник Барсуков Николай Васильевич, отдел борьбы с бандитизмом.
– Вспомнил, – рассмеялась Лариса.
– Так вот почему эту Зою пустили в палату к Таньке, – хмыкнул Арсентий.
– Папа позвонил…
– Скорее всего, – возразила Лариса, – Зойка сама сумела добиться, чтобы ее пропустили. Она никогда не прибегала к помощи отца. Особенно после того, как с его ведома…
– Ты говоришь так уверенно, – усмехнулся Арсентий, – будто очень хорошо знаешь эту Зойку.
– Я ее знаю очень хорошо. Сейчас она работает в аэропорту, вернее, работала. Не знаю, чем она сейчас занимается.
– Ты Танькину мать давно видела? – спросил Арсентий.
– Очень давно, – вдруг рассердилась Лариса. – Не видела с тех пор, как узнала, что Танька – твоя любовница!
– Знаешь, – сказал Арсентий, – сейчас у меня вдруг мелькнула мысль о том, что заказ на убийство Таньки вполне могла сделать ты.
– Я? – удивленно вскинула голову Лариса и рассмеялась.
– А что? – усмехнулся он. – Именно для этого ты вызываешь Катьку к себе и заводишь с ней разговор о моей измене. Тебе нужно, чтобы Катькины слова о возможной скорой расплате с Танькой слышал Рыбак. По-другому Катька отреагировать просто не могла. Ты, зная о том, что Танька поедет с Тараканом, сумела уговорить Кешку заступиться за честь сестры и заработать приличную сумму. И самое главное – все сходится на Катьке. Ведь она говорила об этом, и причина у нее имеется. По-моему, звучит убедительно. – Он посмотрел ей в глаза.
– Да, – по-прежнему улыбаясь, охотно согласилась Лариса. – Так убедительно, что мне захотелось расцеловать тебя. – Сделав шаг вперед, она положила руки ему на плечи. Арсентий впился ей в губы.
Выйдя из машины. Губа неторопливо подошел к трем стоявшим рядом ларькам. Увидев в одном сигареты «Кэмел», достал из заднего кармана джинсов деньги.
– «Кэмел», – небрежно бросил он и протянул руку с деньгами. И тут слева раздался звук выстрела. Стоявший рядом с ним мужчина вздрогнул и, пытаясь удержаться, вцепился в рукав рубашки Губы. Тот подхватил мужчину и, прикрываясь им, чуть присел. Услышал стук закрываемой автомобильной дверцы. Выматерившись – пистолет из-за того, что решил лететь самолетом, не взял, – делая вид, что пытается помочь мужчине, удерживая его одной рукой, другой положил на асфальт лежащую у ног мужчины сумку и опустил на нее голову раненого. Раздались возбужденные голоса, и вокруг собрались люди.
– Тот в машину сел! – громко проговорила молодая женщина в джинсовой юбке. – Он…
– Молчи, дура, – негромко бросил ее спутник. – Завалят…
Она тут же испуганно замолчала.
– В таких делах свидетелем лучше не быть, – проговорил кто-то.
Губа, пробившись сквозь толпящихся людей, быстро пошел к своей машине.
«Похоже, Доцент понял, – усевшись на переднее сиденье, подумал он, – что я его разыскиваю, и пытался опередить. Надо к Арсену обратиться. Пусть по своим каналам найдет».
– К Астахову, – негромко сказал он. Угрюмого вида Здоровенный мужик, не глядя на него, тронул машину. – Но сначала навещу Валька, – передумал Губа.
– Интересно, – покачал головой Франко, – зачем убили Голубя? И кто?
– Арсен завалил, – уверенно сказал Валентин, – потому что считает – из-за Голубя его Таньку грохнули. Вот и…
– И Иван куда-то пропал, – вздохнул Франко.
– Он был у Голубя, – сказал Валентин, – в тот день хотел ехать к нему на дачу. Может, и его…
– А труп где? Если Голубевы, и он, и Анька, там, то где труп Доцента? – Франко развел руками. – Если только… – Замолчав, нахмурился.
– Что? – нетерпеливо спросил Валентин.
– Да так, – отмахнулся Франко. – Чего ты такаешь? – разозлился Валентин. – Ведь и до нас могут добраться, все знают, что мы с Голубем вместе воду мутили. Тебе-то, конечно… – Он усмехнулся. – Приехал, и привет, поминай как звали. А я здесь! – разозлился он. – И теперь…
– Успокойся! – рявкнул Франко. – Кому ты нужен? Голубя, наверное, убили потому, что слишком много говорить начал. На кой черт сунулся к Арсену? Самуэля испугался? Да что бы тот ему сделал? Ну, включил бы счетчик…
– Ты в прошлый раз говорил, – напомнил Валентин, – что Самуэль запросто может покончить с нами. Или просто жути нагонял?
– Где серебро? – неожиданно для парня спросил Франко.
– Какое серебро? – растерянно спросил тот.
– Голубь ничего не говорил тебе о последней партии из Ижевска?
– Нет, – помотал головой Валентин. – Хотя что-то про Ижевск упоминал. – Наморщив лоб, задумался. Франко терпеливо ждал. – Ему кто-то звонил, – неуверенно пробормотал Валентин. – Анька сказала, что звонят из Ижевска. Точно.
– Он кивнул. – За день да того, как его замочили.
– Это все? – раздраженно спросил Франко. Валентин молча дернул плечами.
– Слушай и запоминай. – Поднявшись, толстяк отряхнул отутюженные светлые брюки. – Если я узнаю, что ты хоть полслова вякнешь про серебро, заказывай гроб. – Еще раз отряхнув брюки, неторопливо вышел.
– Толстый боров, – зло процедил Валентин. – За дурака меня держишь.
Франко, выйдя из подъезда, быстро осмотрелся по сторонам. Затем призывно махнул рукой. Через несколько секунд перед ним остановился «фольксваген». Франко сел сзади.
– Как? – кратко спросил он.
– Не вышло, – повернулся к нему с переднего сиденья худощавый мужчина.
– Мужик стоял рядом. Ему и влепили.
– Но он понял, что это ему предназначалось?
– Конечно, – кивнул худощавый.
– Отлично, – довольно произнес Франко. – Теперь Арсентий разберется и с остальными.
Губа быстро вошел в подъезд. Пропуская трех парней, остановился.
– Толстяк уехал, – сказал водитель.
– Хрен с ним, – махнул рукой Губа. – Он нам, в сущности, не нужен. С Голубем просто иногда работал.
– Ну чего? – Допив пиво, Валентин пошел к входной двери. – На хрен закрывал, – думая, что вернулся Франко, проворчал он. Открыв дверь, получил носком ноги в живот. Шумно выдохнув, отскочил назад. Рванувшегося к нему парня встретил прямым ударом левой. Правой рукой отбив удар ноги другого, локтем ударил его в челюсть. Подхватив табурет, бросил в появившегося в дверном проеме третьего, рванулся в комнату. Подскочил к смятой постели, отбросил подушку и схватил «ТТ». Передернул затвор, развернулся. От двери дважды громыхнул пистолет. Отброшенный попавшими в грудь пулями, Валентин сумел нажать на спусковой крючок. Выпущенная из «ТТ» пуля впилась в пол. От двери двое парней направили на него пистолеты, нажали на курки.
– Уходим, – услышав донесшиеся из квартиры выстрелы, бросил Губа.
Выскочив из подъезда, неторопливо пошел по двору. Вышедший следом Угрюмый быстро зашагал к машине. Из подъезда торопливо вышли двое парней. За ними, прихрамывая, – третий. Увидев остановившегося Губу, парни прошли мимо. – Недоделки, – зло прошипел Губа.
Догнавшая его машина, за рулем которой сидел Угрюмый, притормозила.
Губа, не обращая на нее внимания, достал сигарету, прикурил и спокойно пошел дальше. Угрюмый тронул машину, она выехала со двора. Мимо так же медленно идущего Губы прохромал третий парень.
– На дачу, – бросил Губа. Парень кивнул. – Кретин, – услышал он злобный голос Губы и ускорил шаг.
– Кто же это? – задумчиво посмотрел на Рыбака Арсентий. Тот молча пожал плечами.
– Мстят за Самуэля? – предположил Астахов. – Вряд ли. А насчет Голубя и говорить не хочется. Кто мог стрелять в Губу? Если стреляли в него, то знают, что он в данное время работает на меня. Следовательно, мне тоже нужно приготовиться.
– Да вряд ли, – с сомнением заметил Рыбаков. – Мы настолько дорогу никому не перешли, чтобы на нас тратить бабки. К тому же видно, что в Губу стрелял не профи. Тот, сам понимаешь, патроны зря не тратит.
– Не скажи, – возразил Арсентий. – Губу знают все. И приближаться к нему, чтобы стрелять наверняка, не рискнет никто. В том, что стреляли в Губу, я уверен. Вопрос – кто нанял стрелка?
– Может, Валентин? – предположил Рыбаков. – Он с Голубем был в хороших отношениях. Они же и по делу вместе проходили в восемьдесят восьмом. Правда, Валек на срок один пошел. Их за разбой брали. Они по коллекционерам марок гуляли. Одного вроде даже подранили немного. Так что…
– Губа узнает, – сказал Арсентий. – Валентин ему все скажет. Да, – вспомнил он, – ты никого не знаешь по кличке Доцент?
– Доцент? – удивленно взглянул на него Рыбаков. Астахов молча кивнул. – Подожди. – Немного помолчав, покачал головой. – Вроде что-то слышал.
– От кого? – быстро спросил Арсентий.
– Сейчас и не припомню.
– Ты вспомни, – попросил Арсентий, – потому что… – Не договорив, кашлянул.
– Что? – немного подождав и не услышав продолжения, спросил Рыбак.
– Да так, – буркнул Астахов. – Нужен мне этот Доцент.
– Ты был у Лорки? – переменил тему Семен.
– И что? – усмехнулся Астахов.
– Ничего, – безразлично скользнул по нему взглядом Семен. – Просто…
– Рыбак, – недовольно проговорил Астахов, – не надо лезть в мою жизнь.
Я этого после шестнадцати даже родителям не позволял, понял?
– Конечно, – торопливо сказал Рыбак. – Но я спросил только потому, что не хотел бы, чтобы ты и Лорка были очень близки. Она, конечно, взрослая девочка, – усмехнулся он, – и ты не пацан. Но я уже говорил о наших отношениях с сестрицей. Мы с детства не очень-то дружны с ней. Я и старше ее.
– Извини, – попросил Арсентий, – я просто забыл, что ты ее брат. Хотя она, как ты заметил сам, не маленькая девочка. Правда, все-таки твоя сестра и ты вправе спрашивать. Но, знаешь, – вздохнув, он улыбнулся, – я не особо удивлюсь, если выяснится, что эту кашу с покушением на Таньку заварила твоя сестричка. Я как-то неожиданно, сегодня, когда говорил с ней, понял – она хищница и берет от жизни все, что может. И особо ценно в ней – умение выжидать, прежде чем нанести удар. – В глазах Рыбака мелькнул испуг. – С тобой это не связано, – покачал головой Астахов. – Мы о тебе вообще не говорили.
«Слабо верится», – подумал Рыбак. Он хотел что-то сказать, но в это время прозвучал телефонный звонок. – Ну? – поднеся трубку к уху, буркнул Арсентий.
– Валька сделан, – услышал он голос Губы. – Там был толстяк. Но он ушел до этого.
– Валентин что-нибудь сказал? – спросил Арсентий.
Не успел.
– Значит, так, – положив трубку, негромко проговорил, он, – начало есть. Ну что же. – Он коротко улыбнулся. – Подождем ответа.
– Ты о чем? – заволновался Семен.
– Тебя это не касается, – отрезал Арсентий.
– Арсен, – собрался с духом Рыбаков, – мы уже не первый год работаем вместе, а я все время слышу: тебя это не касается. Если же нас прищучат, то…
– Типун тебе на язык, – ухмыльнулся Астахов. И тут же, зло взглянув на Семена, сказал:
– Давай расставим все по своим местам. Я – это я. И работаем не мы с тобой. Ты работаешь на меня, – чеканя слова, произнес он. – Ясно? И давай больше никогда к этому вопросу не возвращаться. Если это тебя не устраивает – расход. Я тебе выплачу за последние две партии, и все. А сейчас извини. У меня дела.
Рыбаков хотел что-то ответить, но сдержался и молча вышел.
– Впрочем, – прошептал Астахов, – об этом еще никто не знает. Я имею в виду твое увольнение. И если не договоримся, я тебя подставлю Азиату и тем самым сделаю себе подарок. С Тимуром пора кончать. С Астрономом можно попробовать договориться. Если нет, то и его. Но надо как-то дать знать Азиату, что Рыбак со мной больше не работает. Он наверняка захочет разделаться с ним.
Впрочем, – Арсентий улыбнулся, – Семен сейчас пойдет лить слезы в Лизкин фартук.
– Дед куда-то умотал, Зубастик выходя из подъезда, вздохнул.
– Когда вернется? – спросил Штык.
– Его мегера не сказала, – буркнул Зубастик. – Она чуть ли в морду ногтями не лезет, сучка! И как Дед ее терпит? – недоуменно спросил он.
– Любовь, – философски заметил Штык. – Она зла ДО не могу. Полюбишь и злую бабу-ягу. – Сам удивившись получившейся рифме, засмеялся.
– Давай пойдем по знакомым, – предложил Зубастик. – Может, кто про Доцента знает? Надо его выцеплять. А то…
– Губа уже всех, – прервал его Штык, – кто может чего-то знать, обошел.
Так что мы просто зря время потеряем. Деда ждать надо.
– Голубь говорил, – вспомнил Зубастик, – что Доцента зовут Иван и он какой-то родственник Самуэля. Брат двоюродный, точно, так жена Голубя сказала.
– Пусть Губа шарит, – сказал Штык, – Нам он за это бабки не платит. Не пойму, как вы его упустили? Ведь вроде говорили, он из себя не очень. Плюнуть и растереть. Вы же…
– Тебя, жалко, не было, – усмехнулся Зубастик, – ты бы ему бороденку выщипал.
– А что, – подмигнул ему Штык, – запросто. Вот найдем эту ученую суку, я его лично отрабатывать буду.
– Не вздумай это при Губе вякнуть, – предупредил Зубастик. – Он и так уже бесится. Если бы ты мужика на волю не проверял, хрен бы Доцент свалил.
– Если бы я мужика не проверял, мы бы хрен узнали, кто он и как зовется.
– Дед, – увидев подъехавшую к подъезду белую «Ниву», сказал Зубастик. – Пойдем.
Они шагнули к выходящему из машины человеку с окладистой седой бородой.
Длинные волосы тоже поблескивали серебром.
– Привет, – подходя, протянул ему руку Зубастик.
– Славик, – вяло пожав ему ладонь, мотнул головой на подъезд Дед, – как там настроение у моей?
– Злая как ведьма, – усмехнулся тот.
– Так и думал. – Вздохнув, Дед пожал руку Штыку.
– Губа сказал, – начал Штык, – что у тебя какой-то заказ есть.
– Надо одного молодого подлечить, – негромко проговорил Дед. – Его баба с какой-то застукала, вот и желает, чтобы он, значит, схлопотал.
Переглянувшись, парни одновременно усмехнулись.
– Она полторы тысячи зелени дает, – заметив это, сказал Дед.
– Мы Губе скажем, – решил Зубастик, – пусть думает. Без его ведома не можем.
– Это понятно, – кивнул Дед. – Ты, Андрюха, все матереешь. – Он оценивающим взглядом окинул Штыка.
– Работа такая, – ухмыльнулся тот, – надо себя в форме держать.
– Оно и правильно, – согласился Дед. Заперев дверцу! «Нивы», вздохнул.
– Пойду с повинной.
– А что случилось-то? – поинтересовался Зубастик. > – Да поцапались трошки, – поморщился Дед и, не прощаясь, пошел к подъезду.
– Добрый день, Мария Андреевна, – кивнул Арсентий открывшей дверь высокой пожилой женщине.
– Здравствуй, Арсентий, – вздохнула она, – заходи.
– Я ненадолго. Мне передали, что у Тани в больнице была ее подруга Зоя Барсукова. Онаквамнезаходила? ЧтосТаней?
– Плохо, милок, – опустив голову, всхлипнула Мария Андреевна. – С ногой у нее… – Не договорив, тихо заплакала. – Ведь молодая еще, – сквозь слезы начала причитать она. – И надо же такому случиться. Ведь говорила ей, не езди.
– Подождите, – удивленно посмотрел на нее Арсентий, – вы знали, что Таня поедет с Таракановым?
– А как же, – всхлипнув, кивнула она. – Таня всегда говорила мне, если куда уезжала.
– Почему же вы мне в прошлый раз не сказали?
– Так она же никому говорить не велела. Ведь Петька на встречу с какой-то ее знакомой ехал. А уж потом дальше, куда ему надо. Тане как раз до того места, куда он заезжал…
– Подождите, – перебил Арсентий, – вы не помните, на какую встречу ехал Петр?
– Ничего я не помню, – сквозь слезы сказала Мария, Андреевна. – Мне Таню жалко. Ведь я ее одна, без отца, растила. Когда она стюардессой стала, я так рада была. – Снова всхлипнув, вытерла платком глаза. – И мне под старость помощь. Ведь стюардессы на пенсию рано выходят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58