Согласно которому одно и то же осмысленное пластическое действие воспринимается людьми разных эпох сходным образом. Эффект от такого действия не адекватен, а – инвариантен. Структурно похож. Благодаря этой особенности мы, собственно говоря, и имеем возможность наслаждаться искусством великих мимов и танцоров прошлого. Но благодаря ей же существует и исполнительский консерватизм. «Зачем, в самом деле, создавать свежий репертуар, когда я прекрасно живу за счет прежнего багажа? – рассуждает иной артист. – Тем более, что мудрецы уверяют, будто ничто не ново под Луною?» Опаснейшая точка зрения! Ведущая сначала к застою, а затем – к невостребованности артиста.
5
Мне говорили:
– Предположим, в 1950 году некий престидижитатор продемонстрировал аудитории, далекой от знания иллюзионных технологий, карточный трюк, основанный на приеме sauter la coupe. Хорошо продемонстрировал, без ошибок, и снискал бурные аплодисменты. Далее, через 20 лет, то есть в 1970 году уже другой престидижитатор показал аудитории, не слишком сведущей в фокусных тонкостях, тот же карточный трюк, базирующийся на том же самом секретном действии sauter la coupe. И тоже был награжден овациями. Наконец, спустя еще двадцатилетие, а именно в 1990 году, картина повторилась – работает третий престидижитатор, в зале сидит слабо осведомленная публика, идет трюк с sauter la coupe, и вновь успех: «Браво, браво, бис!». Вопрос: стоит ли престидижитатору 2010 года терзаться и мучиться, отыскивая новые пальцевые ходы с игральными картами, если ясно – отрепетируй трюк с sauter la coupe и можешь спать спокойно?
Я отвечал:
– Если трюк с sauter la coupe есть в арсенале исполнителя – это неплохо. Если данный фокус послужит стартовой площадкой для создания нового, более совершенного трюка – это уже хорошо. А если чародей откажется от устаревших чудес и перейдет на демонстрацию исключительно своего репертуара, созданного лично им на основе вышеозначенного приема – это будет еще лучше.
Меня спрашивали:
– А вдруг поиски волшебника не приведут к триумфу? Я отвечал:
– Пусть он сначала попробует. Увенчаются ли изыскания гениальной находкой, заранее не знает никто. Но в любом случае ищущий чародей приобретет уважение коллег – это неизбежно.
Кстати, французское словосочетание sauter la coupe не сочинено, а имеет вполне определенное значение – «сделать вольт». То есть выполнить прием, часто используемый в престидижитаторских трюках прошлого.
Вольт – что это такое?
– Перед фокусом я попрошу снять эту колоду карт, – обращается исполнитель к зрителю, протягивая тому на ладони выровненную и развернутую лицом вниз колоду карт.
Зритель упирается кончиком указательного пальца в ближнее к нему короткое ребро колоды, сдвигая верхнюю полуколоду на два-три сантиметра. Свободной рукой чародей берет эту верхнюю полуколоду и помещает ее под нижнюю – под внимательным взглядом зрителя. Снятие выполнено.
Далее следует действие, которое фокусник всячески стремится скрыть от посторонних глаз. Тот самый вольт.
Волшебник, прикрыв на мгновение колоду рукой, моментально выполняет обратный прием – возвращает бывшую верхнюю полуколоду, ныне оказавшуюся внизу, на ее прежнее место, на верх колоды. Вольт сделан, первоначальное расположение карт в колоде восстановлено.
Но каким образом происходит подобное восстановление?
Вольты могут осуществляться по-разному: их исполнительских модификаций насчитывается более двух десятков. Поговорим об одном из вариантов. О том, который в книге «Тайны магии» (Варшава, 1910 г.), написанной профессором Гоффманном (псевдоним Анджело Льюиса, известного английского исследователя иллюзионизма), охарактеризован как «самый правильный и совершенный из всех».
Рис. 1
Цитирую профессора Гоффманна:
«…Возьмите колоду в левую руку, за ее длинные стороны, крапом (обратной стороной карты – А.К.) вверх, как делается при сдаче. В этом проложении большой палец будет, конечно, налегать на колоду слева, а прочие пальцы – справа. Положите верхний сустав мизинца непосредственно на те карты, которые должны быть переложены на верх (и которые теперь внизу), а остальные три пальца пусть налегают на остальные верхние карты (рис. 1, а ). В этом положении окажется, что верхняя часть колоды удерживается между мизинцем, находящимся внизу, и прочими пальцами, находящимися наверху. Приблизьте правую руку и прикройте ею колоду. Захватите нижнюю половину колоды вдоль, между вторым пальцем с верхнего и большим пальцем с нижнего края, между тем как большой палец левой руки лежит слегка согнутый поперек колоды. Прижмите внутренний край нижней половины в то место, где отходит от кисти левый большой палец, так чтобы обе половины лежали как показано на рис. 1, б. Подвиньте к наружи верхнюю половину, слегка расширив пальцы левой руки и в то же время приподняв наружный край нижней половины – до тех пор, пока края обеих половин совершенно разойдутся (рис. 1, в), после чего простым закрытием левой руки они снова сложатся вместе, только обменявшись местами. Сделайте все это медленно, заботясь только о чистоте и безукоризненности исполнения. Сначала дело покажется несколько трудным, но постепенно руки приобретут род симпатической привычки, различные вышеописанные движения сольются как бы в одно, и две половины колоды будут переменять свои места с такой легкостью и быстротою, как будто они проходят одна сквозь другую. Легкое мгновенное сжатие и поднятие рук (жест, по-видимому, совершенно машинальный) в акте вольта делают совершенно незаметным переложение карт, которое в руках адепта (увлеченного ученика – А.К.) ускользает от внимания самого бдительного зрителя».
Можно чуть-чуть посетовать на некоторую неравномерность описания (одни фазы вольта изложены более полно, другие – менее), но факт остается фактом – для 1910 года эта инструкция превосходна.
Комментарий
На рис. 1 несколько ошибок. На 1a неправильное положение большого пальца левой руки. На 1b большой палец правой руки держит не ту пачку. На 1с верхняя пачка отходит под углом 90 градусов, что превращает вольт из секретного действия в явно наблюдаемое. У Хоффманна угол 60 градусов и намекается, что пачки как бы «целуются».
Теперь я беру в руки другую книгу, уже современную. А именно – «Секреты карточных шулеров» (Санкт-Петербург, 1996 г.), подготовленную канд. техн. наук Владимиром Романовым. В ней приводится много вольтов, но из всех я отобрал один – наиболее адекватный тому, что предложен Гоффманном. Небольшая вводная деталь – и до чтения «Секретов…», и сейчас я убежден, что вольты выполняются с картами. Романов же вводит свежую струю, говоря о вольте с мизинцем. Он так и пишет: «Вольт с мизинцем двумя руками».
Рис. 2
Вот сам текст:
«Когда колода карт снята партнером, а части А и Б разделены, находясь в разных руках, нижняя часть колоды А – в правой руке, а верхняя часть колоды В – в левой руке, тогда левая рука загибает один палец, а именно мизинец, покрывая им часть В (рис.2а), делая это скрытно, неприметно для игроков и быстро. Правая рука мгновенно набрасывает часть А на часть В так, чтобы процесс действия мизинца и сам мизинец не был виден партнерам по игре. Часть А, само собой разумеется, наброшена сверху на мизинец левой руки, под которым находится часть В, а правая рука в это время должна покрывать всю колоду и закрывать ее от посторонних взглядов. Затем правая рука поправляет колоду так, чтобы край колоды, смотрящий на партнеров, был единым, границы раздела между частями А и В не было видно (рис. 2б), а край колоды, обращенный к шулеру, был бы расщеплен мизинцем левой руки (рис.2в). Все это шулер делает над столом, но старается прижимать карты ближе к себе.
Как только колода поправлена, шулер делает листовку колоды (рис.2 г ), его левая рука как бы по инерции вместе с колодой карт уходит под стол на одну или две секунды, а там, под столом, левую руку догоняет правая рука, и шулер уже двумя руками меняет местами части А и В, переводит их в первоначальное состояние, то, которое было сразу после тасовки, перед началом выполнения вольта: часть А – снизу, а часть В – сверху. Вольт сделан».
Таково романовское изложение.
Даже из беглого сравнения двух описаний нетрудно увидеть, насколько текст отечественного кандидата наук косноязычен и пуглив по сравнению даже с переводом из методики иностранного профессора. Тот не только не употребляет выражений типа «процесс действия мизинца» или предложения покрыть мизинцем всю часть В (каких же размеров мизинец должен иметь в таком случае романовский шулер?), но и не называет «тасовкой» то, что ранее именовалось «снятием». Впрочем, нюансы эти все же второстепенные. Куда важнее суть сказанного.
А она, эта суть, с головой выдает допотопность знаний ушлого кандидата наук, набравшего неуклюжие приемы из отживших свое время книг – его безграмотность в карточных манипуляциях сногсшибательна! Не имея ни малейшего представления о современном состоянии карточного тайно-действия, беспардонный кандидат принимается давать советы, невероятно далекие от подлинной карточной практики, а потому – вредные, опускающие новичка на «доисторический» уровень. Ну, в частности:
– «правая рука поправляет колоду» – этот этап, не упоминаемый Гоффманном, отсутствует и в теперешних вариантах вольта, поскольку замедляет выполнение этого сложного приема и не позволяет менять положение двух полуколод с такой быстротой, словно они проходят одна сквозь другую; в шулерской работе такое промедление смерти подобно – партнеры разоблачат его со скоростью молнии;
– последовательность рис. 2 а – в свидетельствует – автор ни разу не выполнил с колодой в руках свои собственные рекомендации; в противном случае он не стал бы изображать судорожные и совершенно бессмысленные метания левых среднего и указательного пальцев;
– «левая рука вместе с колодой карт уходит под стол на одну или две секунды» – ну, это полная чушь; если только что снятая колода опускается под стол, шулер мгновенно получает канделябром в лоб, и пусть не думает, что он один хитрый, а вокруг сидят простаки: игра-то, между прочим, идет на деньги.
Романов, возможно, возразит: книга подготовлена «с целью разоблачения скрытой деятельности шулеров», а отнюдь не как пособие для карточных махинаторов. Но это детский лепет!
Если бы, скажем, я намеревался издать антишулерскую монографию, то построил бы ее с позиции постороннего наблюдателя примерно так. Когда вы, господа игроки, начинаете подозревать в одном из партнеров нечистого на руку коллегу, последите, пожалуйста, за его действиями. Вот он выполняет снятие колоды – это снятие окажется ложным, если данным господином будет произведено то-то и то-то. Вот он перетасовывает колоду – карты останутся в прежнем порядке, если его такие-то пальцы будут располагаться так-то и так-то. Вот он раздает карты – обратите внимание на то-то и то-то. И как только вы заметите жульничество, немедленно поступайте так-то и так-то. Вот какой структуры я бы, например, придерживался, воспылав жаждою борьбы с карточным криминалом.
А что у Романова? «Палец должен лечь на крап», «Мизинец обязан оставить зазор», «При выполнении вольта следует иметь в виду» – кому адресованы эти рекомендации? Партнерам шулера по игре? Карточному арбитру, прохаживающемуся между столами? Нет, конечно. Здесь может быть только один получатель информации – лично карточный обманщик. И тогда наименование санкт-петербургской серии «Книга в подарок» приобретает уж очень двусмысленный оттенок. В подарок – да, только кому?
Таков печальный рецидив великого парадокса престидижитации.
Романов, безусловно, смекнул, что широкая публика в карточном тайнодействии разбирается весьма слабо, а потому, что ей ни предложи из престидижитаторских хитростей, все сойдет. Но он не догадался, что парадокс, хоть и не ударными темпами, но все же преодолевается, а техника карточных манипуляций, хоть и постепенно, однако совершенствуется – в частности, столь любимый им вольт давно уже вышел в тираж и не применяется карточными виртуозами: громоздок, труден, да еще и заметен. Управление же картами ведется ныне совсем другими, куда более изящными способами. Однако что ему за нужда? Вольт сделан.
Да, парадокс престидижитации, несмотря на его колоссальную инерционность, необходимо преодолевать – иначе возможно появление новых Романовых и новых тухлых продуктов. Преодолевать – каким образом?
Ни один парадокс не может быть разрешен, если поисковая мысль примется циркулировать исключительно внутри изучаемого умозаключения, отражаясь то от его стартовой опоры, то от финального базиса и не покидая пределов исходных посылок. Радикальное средство снятия проблемы всегда располагается не внутри, а вне ее, и устранить логическое противоречие можно единственно путем творческого взлома – прорыва к новому знанию. Или к новому умению.
Комментарий
Книга Робер-Удена, которую использует Романов, была переведена Хоффманном на год позже, чем он написал «Современную Магию».
Французское словосочетание не имеет значение «сделать вольт». В книге Хоффманна «Современная Магия» есть абзац, который называется «Сделать вольт», и после этого названия идет в книге скобка, в которой приводится французская фраза, употреблявшаяся Робер-Уденом. Раньше это называли passer le coup. Если писать как термин (а не название главы) то будет saut de coupe. Но, так или иначе, это всего лишь конструкция «прыжок после подснятия» на французском.
Глава 3
ПОСТУЛАТЫ ЗРЕЛИЩНОСТИ
1
– Любите оригинальность? – спросил меня Иосиф Бам, фокусник с огромным, больше чем в полстолетия стажем. – Так я вам сообщу одну нестандартную мыслишку. Знаете, что главное в карточных фокусах? Не догадываетесь? Ай-яй-яй, а еще профессионал. Ну, слушайте сюда. На первом месте в карточных фокусах стоит стол !
Иосиф Бам имел долгую и непростую судьбу. Комсомолец 20-х годов, он добровольно ушел на фронт. Позже работал в цирке дежурным электромонтером, затем получил образование, потом возглавлял объекты на крупных государственных стройках, а уже после выхода на пенсию, в 1987 году, стал лауреатом Всесоюзного фестиваля иллюзионного искусства «Парад чудес», проводившегося в Минеральных Водах – в возрасте 78 лет! Коренной санкт-петербуржец, ныне он живет в Германии, в небольшом уютном городке Менхенгладбах, что невдалеке от Дюссельдорфа.
– Да-да, стол! – убеждал Бам. – И это без всяких фокусов. Подумайте, какую непроторенную идею я вам предлагаю! Вспомните – мы же всякий раз гордимся, что безусловный чародей, возникнув в незнакомой компании всего лишь с колодой карт, способен держать людей в напряжении удивленного внимания несколько часов кряду! Мы же так пропагандируем наше искусство – правда? Вы вспомнили? Ага, тогда я интересуюсь – что он, чародей, для этого потребует? И он всегда говорит – только простой обеденный стол. Вы поняли? Чтобы было, где расположиться. Остальное у него уже есть. Скажите, вот вы сами – разве вы не за столом работаете? Ну так уберите его из ваших трюков, а я посмотрю – долго вы без него продержитесь?!
Собственно говоря, слова Бама ничему не противоречат. Современные карточные фокусники относятся к столу отнюдь не как к громоздкому мебельному излишеству, но напротив – видят в нем надежного и солидного партнера. Ассистента, помогающего создавать чудеса. Бывает, что кое-кто из карточных развлекателей, создающих атмосферу волшебства в ночных клубах, барах и ресторанах, теряется, впадает в транс и даже отказывается выходить к публике, если вдруг выясняется, что стол по каким-то причинам отсутствует или настолько заставлен пенящимися и дымящимися блюдами, что некуда даже положить колоду. Что до меня, то подобное неудобство, начиная с некоторых пор, практически перестало волновать – дело в том, что я, однажды встретившись в ночном шоу с этим досадным обстоятельством, уже на следующий день, хорошо выспавшись, отправился в Российскую государственную библиотеку по искусству, которая находится на Большой Дмитровке напротив Дома педагогической книги, выписал ряд монографий по истории иллюзионного жанра и с головой погрузился в чтение. Меня интересовало только одно – репертуар карточных чародеев прошлого. Пусть даже очень далекого прошлого. Мне было важно знать – какими трюками они, наши давно почившие предшественники, потрясали тогдашних зрителей. И в каких условиях – например, со столом или без оного?
Однако ищешь одно, а находишь еще и другое. Я погрузился в средневековую атмосферу – графы, князья, бароны, рыцари – и не заметил, как собрал мощный штабель разнообразной информации. Тогда-то и обнаружился обескураживающий факт: оказалось, что Европа от первоначального знакомства с картами снисходила до раскрутки карточных престидижитаций ни много ни мало, а – почти столетие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
5
Мне говорили:
– Предположим, в 1950 году некий престидижитатор продемонстрировал аудитории, далекой от знания иллюзионных технологий, карточный трюк, основанный на приеме sauter la coupe. Хорошо продемонстрировал, без ошибок, и снискал бурные аплодисменты. Далее, через 20 лет, то есть в 1970 году уже другой престидижитатор показал аудитории, не слишком сведущей в фокусных тонкостях, тот же карточный трюк, базирующийся на том же самом секретном действии sauter la coupe. И тоже был награжден овациями. Наконец, спустя еще двадцатилетие, а именно в 1990 году, картина повторилась – работает третий престидижитатор, в зале сидит слабо осведомленная публика, идет трюк с sauter la coupe, и вновь успех: «Браво, браво, бис!». Вопрос: стоит ли престидижитатору 2010 года терзаться и мучиться, отыскивая новые пальцевые ходы с игральными картами, если ясно – отрепетируй трюк с sauter la coupe и можешь спать спокойно?
Я отвечал:
– Если трюк с sauter la coupe есть в арсенале исполнителя – это неплохо. Если данный фокус послужит стартовой площадкой для создания нового, более совершенного трюка – это уже хорошо. А если чародей откажется от устаревших чудес и перейдет на демонстрацию исключительно своего репертуара, созданного лично им на основе вышеозначенного приема – это будет еще лучше.
Меня спрашивали:
– А вдруг поиски волшебника не приведут к триумфу? Я отвечал:
– Пусть он сначала попробует. Увенчаются ли изыскания гениальной находкой, заранее не знает никто. Но в любом случае ищущий чародей приобретет уважение коллег – это неизбежно.
Кстати, французское словосочетание sauter la coupe не сочинено, а имеет вполне определенное значение – «сделать вольт». То есть выполнить прием, часто используемый в престидижитаторских трюках прошлого.
Вольт – что это такое?
– Перед фокусом я попрошу снять эту колоду карт, – обращается исполнитель к зрителю, протягивая тому на ладони выровненную и развернутую лицом вниз колоду карт.
Зритель упирается кончиком указательного пальца в ближнее к нему короткое ребро колоды, сдвигая верхнюю полуколоду на два-три сантиметра. Свободной рукой чародей берет эту верхнюю полуколоду и помещает ее под нижнюю – под внимательным взглядом зрителя. Снятие выполнено.
Далее следует действие, которое фокусник всячески стремится скрыть от посторонних глаз. Тот самый вольт.
Волшебник, прикрыв на мгновение колоду рукой, моментально выполняет обратный прием – возвращает бывшую верхнюю полуколоду, ныне оказавшуюся внизу, на ее прежнее место, на верх колоды. Вольт сделан, первоначальное расположение карт в колоде восстановлено.
Но каким образом происходит подобное восстановление?
Вольты могут осуществляться по-разному: их исполнительских модификаций насчитывается более двух десятков. Поговорим об одном из вариантов. О том, который в книге «Тайны магии» (Варшава, 1910 г.), написанной профессором Гоффманном (псевдоним Анджело Льюиса, известного английского исследователя иллюзионизма), охарактеризован как «самый правильный и совершенный из всех».
Рис. 1
Цитирую профессора Гоффманна:
«…Возьмите колоду в левую руку, за ее длинные стороны, крапом (обратной стороной карты – А.К.) вверх, как делается при сдаче. В этом проложении большой палец будет, конечно, налегать на колоду слева, а прочие пальцы – справа. Положите верхний сустав мизинца непосредственно на те карты, которые должны быть переложены на верх (и которые теперь внизу), а остальные три пальца пусть налегают на остальные верхние карты (рис. 1, а ). В этом положении окажется, что верхняя часть колоды удерживается между мизинцем, находящимся внизу, и прочими пальцами, находящимися наверху. Приблизьте правую руку и прикройте ею колоду. Захватите нижнюю половину колоды вдоль, между вторым пальцем с верхнего и большим пальцем с нижнего края, между тем как большой палец левой руки лежит слегка согнутый поперек колоды. Прижмите внутренний край нижней половины в то место, где отходит от кисти левый большой палец, так чтобы обе половины лежали как показано на рис. 1, б. Подвиньте к наружи верхнюю половину, слегка расширив пальцы левой руки и в то же время приподняв наружный край нижней половины – до тех пор, пока края обеих половин совершенно разойдутся (рис. 1, в), после чего простым закрытием левой руки они снова сложатся вместе, только обменявшись местами. Сделайте все это медленно, заботясь только о чистоте и безукоризненности исполнения. Сначала дело покажется несколько трудным, но постепенно руки приобретут род симпатической привычки, различные вышеописанные движения сольются как бы в одно, и две половины колоды будут переменять свои места с такой легкостью и быстротою, как будто они проходят одна сквозь другую. Легкое мгновенное сжатие и поднятие рук (жест, по-видимому, совершенно машинальный) в акте вольта делают совершенно незаметным переложение карт, которое в руках адепта (увлеченного ученика – А.К.) ускользает от внимания самого бдительного зрителя».
Можно чуть-чуть посетовать на некоторую неравномерность описания (одни фазы вольта изложены более полно, другие – менее), но факт остается фактом – для 1910 года эта инструкция превосходна.
Комментарий
На рис. 1 несколько ошибок. На 1a неправильное положение большого пальца левой руки. На 1b большой палец правой руки держит не ту пачку. На 1с верхняя пачка отходит под углом 90 градусов, что превращает вольт из секретного действия в явно наблюдаемое. У Хоффманна угол 60 градусов и намекается, что пачки как бы «целуются».
Теперь я беру в руки другую книгу, уже современную. А именно – «Секреты карточных шулеров» (Санкт-Петербург, 1996 г.), подготовленную канд. техн. наук Владимиром Романовым. В ней приводится много вольтов, но из всех я отобрал один – наиболее адекватный тому, что предложен Гоффманном. Небольшая вводная деталь – и до чтения «Секретов…», и сейчас я убежден, что вольты выполняются с картами. Романов же вводит свежую струю, говоря о вольте с мизинцем. Он так и пишет: «Вольт с мизинцем двумя руками».
Рис. 2
Вот сам текст:
«Когда колода карт снята партнером, а части А и Б разделены, находясь в разных руках, нижняя часть колоды А – в правой руке, а верхняя часть колоды В – в левой руке, тогда левая рука загибает один палец, а именно мизинец, покрывая им часть В (рис.2а), делая это скрытно, неприметно для игроков и быстро. Правая рука мгновенно набрасывает часть А на часть В так, чтобы процесс действия мизинца и сам мизинец не был виден партнерам по игре. Часть А, само собой разумеется, наброшена сверху на мизинец левой руки, под которым находится часть В, а правая рука в это время должна покрывать всю колоду и закрывать ее от посторонних взглядов. Затем правая рука поправляет колоду так, чтобы край колоды, смотрящий на партнеров, был единым, границы раздела между частями А и В не было видно (рис. 2б), а край колоды, обращенный к шулеру, был бы расщеплен мизинцем левой руки (рис.2в). Все это шулер делает над столом, но старается прижимать карты ближе к себе.
Как только колода поправлена, шулер делает листовку колоды (рис.2 г ), его левая рука как бы по инерции вместе с колодой карт уходит под стол на одну или две секунды, а там, под столом, левую руку догоняет правая рука, и шулер уже двумя руками меняет местами части А и В, переводит их в первоначальное состояние, то, которое было сразу после тасовки, перед началом выполнения вольта: часть А – снизу, а часть В – сверху. Вольт сделан».
Таково романовское изложение.
Даже из беглого сравнения двух описаний нетрудно увидеть, насколько текст отечественного кандидата наук косноязычен и пуглив по сравнению даже с переводом из методики иностранного профессора. Тот не только не употребляет выражений типа «процесс действия мизинца» или предложения покрыть мизинцем всю часть В (каких же размеров мизинец должен иметь в таком случае романовский шулер?), но и не называет «тасовкой» то, что ранее именовалось «снятием». Впрочем, нюансы эти все же второстепенные. Куда важнее суть сказанного.
А она, эта суть, с головой выдает допотопность знаний ушлого кандидата наук, набравшего неуклюжие приемы из отживших свое время книг – его безграмотность в карточных манипуляциях сногсшибательна! Не имея ни малейшего представления о современном состоянии карточного тайно-действия, беспардонный кандидат принимается давать советы, невероятно далекие от подлинной карточной практики, а потому – вредные, опускающие новичка на «доисторический» уровень. Ну, в частности:
– «правая рука поправляет колоду» – этот этап, не упоминаемый Гоффманном, отсутствует и в теперешних вариантах вольта, поскольку замедляет выполнение этого сложного приема и не позволяет менять положение двух полуколод с такой быстротой, словно они проходят одна сквозь другую; в шулерской работе такое промедление смерти подобно – партнеры разоблачат его со скоростью молнии;
– последовательность рис. 2 а – в свидетельствует – автор ни разу не выполнил с колодой в руках свои собственные рекомендации; в противном случае он не стал бы изображать судорожные и совершенно бессмысленные метания левых среднего и указательного пальцев;
– «левая рука вместе с колодой карт уходит под стол на одну или две секунды» – ну, это полная чушь; если только что снятая колода опускается под стол, шулер мгновенно получает канделябром в лоб, и пусть не думает, что он один хитрый, а вокруг сидят простаки: игра-то, между прочим, идет на деньги.
Романов, возможно, возразит: книга подготовлена «с целью разоблачения скрытой деятельности шулеров», а отнюдь не как пособие для карточных махинаторов. Но это детский лепет!
Если бы, скажем, я намеревался издать антишулерскую монографию, то построил бы ее с позиции постороннего наблюдателя примерно так. Когда вы, господа игроки, начинаете подозревать в одном из партнеров нечистого на руку коллегу, последите, пожалуйста, за его действиями. Вот он выполняет снятие колоды – это снятие окажется ложным, если данным господином будет произведено то-то и то-то. Вот он перетасовывает колоду – карты останутся в прежнем порядке, если его такие-то пальцы будут располагаться так-то и так-то. Вот он раздает карты – обратите внимание на то-то и то-то. И как только вы заметите жульничество, немедленно поступайте так-то и так-то. Вот какой структуры я бы, например, придерживался, воспылав жаждою борьбы с карточным криминалом.
А что у Романова? «Палец должен лечь на крап», «Мизинец обязан оставить зазор», «При выполнении вольта следует иметь в виду» – кому адресованы эти рекомендации? Партнерам шулера по игре? Карточному арбитру, прохаживающемуся между столами? Нет, конечно. Здесь может быть только один получатель информации – лично карточный обманщик. И тогда наименование санкт-петербургской серии «Книга в подарок» приобретает уж очень двусмысленный оттенок. В подарок – да, только кому?
Таков печальный рецидив великого парадокса престидижитации.
Романов, безусловно, смекнул, что широкая публика в карточном тайнодействии разбирается весьма слабо, а потому, что ей ни предложи из престидижитаторских хитростей, все сойдет. Но он не догадался, что парадокс, хоть и не ударными темпами, но все же преодолевается, а техника карточных манипуляций, хоть и постепенно, однако совершенствуется – в частности, столь любимый им вольт давно уже вышел в тираж и не применяется карточными виртуозами: громоздок, труден, да еще и заметен. Управление же картами ведется ныне совсем другими, куда более изящными способами. Однако что ему за нужда? Вольт сделан.
Да, парадокс престидижитации, несмотря на его колоссальную инерционность, необходимо преодолевать – иначе возможно появление новых Романовых и новых тухлых продуктов. Преодолевать – каким образом?
Ни один парадокс не может быть разрешен, если поисковая мысль примется циркулировать исключительно внутри изучаемого умозаключения, отражаясь то от его стартовой опоры, то от финального базиса и не покидая пределов исходных посылок. Радикальное средство снятия проблемы всегда располагается не внутри, а вне ее, и устранить логическое противоречие можно единственно путем творческого взлома – прорыва к новому знанию. Или к новому умению.
Комментарий
Книга Робер-Удена, которую использует Романов, была переведена Хоффманном на год позже, чем он написал «Современную Магию».
Французское словосочетание не имеет значение «сделать вольт». В книге Хоффманна «Современная Магия» есть абзац, который называется «Сделать вольт», и после этого названия идет в книге скобка, в которой приводится французская фраза, употреблявшаяся Робер-Уденом. Раньше это называли passer le coup. Если писать как термин (а не название главы) то будет saut de coupe. Но, так или иначе, это всего лишь конструкция «прыжок после подснятия» на французском.
Глава 3
ПОСТУЛАТЫ ЗРЕЛИЩНОСТИ
1
– Любите оригинальность? – спросил меня Иосиф Бам, фокусник с огромным, больше чем в полстолетия стажем. – Так я вам сообщу одну нестандартную мыслишку. Знаете, что главное в карточных фокусах? Не догадываетесь? Ай-яй-яй, а еще профессионал. Ну, слушайте сюда. На первом месте в карточных фокусах стоит стол !
Иосиф Бам имел долгую и непростую судьбу. Комсомолец 20-х годов, он добровольно ушел на фронт. Позже работал в цирке дежурным электромонтером, затем получил образование, потом возглавлял объекты на крупных государственных стройках, а уже после выхода на пенсию, в 1987 году, стал лауреатом Всесоюзного фестиваля иллюзионного искусства «Парад чудес», проводившегося в Минеральных Водах – в возрасте 78 лет! Коренной санкт-петербуржец, ныне он живет в Германии, в небольшом уютном городке Менхенгладбах, что невдалеке от Дюссельдорфа.
– Да-да, стол! – убеждал Бам. – И это без всяких фокусов. Подумайте, какую непроторенную идею я вам предлагаю! Вспомните – мы же всякий раз гордимся, что безусловный чародей, возникнув в незнакомой компании всего лишь с колодой карт, способен держать людей в напряжении удивленного внимания несколько часов кряду! Мы же так пропагандируем наше искусство – правда? Вы вспомнили? Ага, тогда я интересуюсь – что он, чародей, для этого потребует? И он всегда говорит – только простой обеденный стол. Вы поняли? Чтобы было, где расположиться. Остальное у него уже есть. Скажите, вот вы сами – разве вы не за столом работаете? Ну так уберите его из ваших трюков, а я посмотрю – долго вы без него продержитесь?!
Собственно говоря, слова Бама ничему не противоречат. Современные карточные фокусники относятся к столу отнюдь не как к громоздкому мебельному излишеству, но напротив – видят в нем надежного и солидного партнера. Ассистента, помогающего создавать чудеса. Бывает, что кое-кто из карточных развлекателей, создающих атмосферу волшебства в ночных клубах, барах и ресторанах, теряется, впадает в транс и даже отказывается выходить к публике, если вдруг выясняется, что стол по каким-то причинам отсутствует или настолько заставлен пенящимися и дымящимися блюдами, что некуда даже положить колоду. Что до меня, то подобное неудобство, начиная с некоторых пор, практически перестало волновать – дело в том, что я, однажды встретившись в ночном шоу с этим досадным обстоятельством, уже на следующий день, хорошо выспавшись, отправился в Российскую государственную библиотеку по искусству, которая находится на Большой Дмитровке напротив Дома педагогической книги, выписал ряд монографий по истории иллюзионного жанра и с головой погрузился в чтение. Меня интересовало только одно – репертуар карточных чародеев прошлого. Пусть даже очень далекого прошлого. Мне было важно знать – какими трюками они, наши давно почившие предшественники, потрясали тогдашних зрителей. И в каких условиях – например, со столом или без оного?
Однако ищешь одно, а находишь еще и другое. Я погрузился в средневековую атмосферу – графы, князья, бароны, рыцари – и не заметил, как собрал мощный штабель разнообразной информации. Тогда-то и обнаружился обескураживающий факт: оказалось, что Европа от первоначального знакомства с картами снисходила до раскрутки карточных престидижитаций ни много ни мало, а – почти столетие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34