Определив, что ни у одного из мужчин не было карт, представлявших опасность для Харли, она вздохнула и похлопала веером по запястью, подавая сигнал своему любовнику.Когда он наклонился вправо, показывая, что понял ее тайное сообщение, она вернулась на свое место за его спиной и снова задумалась о Сете Тайлере.Согласно подсчетам доходов, которые приносила Пенелопа, понадобится еще около девяти месяцев этого золотого оборота, чтобы собрать оставшуюся сумму, необходимую для осуществления ее плана. Прибыли от компании вместе с тем, что она скопила, когда делала аборты женщинам в Нью-Йорке, составят приличную сумму, чтобы вернуться в Бостон и обосноваться там под видом богатой вдовы.Адель улыбнулась в предвкушении этого. Ее план был безупречен. С помощью небольшого шантажа она заставит семью жены Майлса, этих родовитых и знатных Эллисонов, познакомить ее с подходящим вдовцом. И когда она осторожно заманит мужчину в брачные сети, то она, Доркас Грейс Батлер, работавшая когда-то на кухнях бостонской знати и терпевшая глупые, отвратительные советы домохозяек, станет королевой Бикон-Хилл. И тогда каждый мужчина, который когда-то ласкал ее, и каждая женщина, выгонявшая ее из дома после этих ласк, получат заслуженное возмездие.Но сейчас в эти планы вмешался Сет Тайлер.У нее по спине пробежал холодок, словно подуло из открытого окна. Если кто и сможет вырвать Пенелопу с уродцем из ее рук, так только мистер Тайлер.Неожиданно Харли громко закашлялся и уронил карту на пол. Адель, поняв его намек, наклонилась и подняла упавшую карту, незаметно подменив двойку пик червовым тузом. Когда она протянула карту Харли, ее осенило.Чтобы победить, нужно убрать Сета Тайлера, как плохую карту. Продолжая стоять на страже за спиной Харли, Адель вдруг поняла, что улыбается. Убрать Сета Тайлера. Да, это именно то, что она сделает, если тот станет причинять беспокойство. Она зашла слишком далеко и уже слишком много совершила, чтобы позволить разрушить свои мечты мужчине, который оказался излишне привлекательным, на свою беду.Договорившись с хозяйкой салопа Голди, чтобы Майлса там задержали, Сет вернулся в свою комнату освежиться и переодеться. Сняв залитый спиртным костюм и забравшись в ванну под струю воды, он попытался продумать предстоящий разговор с Пенелопой.Она вряд ли обрадуется, услышав, что Майлс задерживается. Особенно когда он напомнит ей об их последнем договоре и будет настаивать на его выполнении.Затаив дыхание, Сет осторожно опустился в воду, и тут же выскочил обратно, едва его растертая в кровь кожа соприкоснулась с горячей водой.Утренняя поездка верхом, когда он рассматривал ирригационную систему Денвера и канал, протянувшийся от Южного каньона Плат вниз к озеру Смита, добавила ему не только знаний о распределении воды, но и несколько болезненных волдырей на стертых местах.Неожиданно идея принять горячую ванну показалась ему не такой привлекательной, как минуту назад. Он уже собирался совсем отказаться от нее, но потом вздохнул и посмотрел на воду. Негоже появляться перед Пенелопой, благоухая, как завсегдатай салона, коль хочешь произвести благоприятное впечатление. Он должен встряхнуться и стойко перенести боль и неудобства.Кроме того, с сарказмом подумал Сет, если это самая сильная боль, от которой он страдал в этот вечер, то он может считать себя счастливым. Ведь он собирался донимать Пенелопу расспросами, что причиняло ей большие страдания.Пока Сет неподвижно стоял в воде, дожидаясь, чтобы она немного остыла, ему припомнилась сцена в аптеке. Он представлял выражение лица Пенелопы, когда она откроет дверь и увидит его. На нем ясно отразится удивление, которое быстро сменится недовольством, как только он сообщит о задержке Майлса. А когда напомнит ей о последнем уговоре, то она станет рвать и метать и сделает все возможное, чтобы отказаться.Но Пенелопа Пэрриш быстро поймет, что ее сопротивление напрасно, что бесполезно сражаться с его волей. Особенно после всех испытаний, которые он в данную минуту преодолевает, чтобы иметь возможность проникнуть в ее секреты.Тут у него появилась другая проблема: как заставить девушку выполнить уговор, не вызывая в ней враждебности, притом что у нее не слишком лестное мнение о нем? Видимо, вначале придется усыпить ее бдительность и попытаться подобрать ключик к разгадке. Сет хорошо знал, что если разозлит ее упрямым требованием соблюдения условий сделки, то она скорее всего полностью замкнется.Стиснув зубы в ожидании боли, он снова сел в воду. Поврежденная кожа нестерпимо горела. Подавив желание выскочить из воды, он сидел тихо, дожидаясь, пока неприятные ощущения исчезнут. Когда боль стала терпимой, он взял кусок сандалового мыла.Намыливая руки, Сет снова стал думать о Пенелопе. Как добиться своего, не прибегая к высокомерию или хитрости?Невольно ему вспомнился грубый афоризм старушки Монти: «Ничто так не привлекает внимания женщин, как огромная куча всякого дерьма».Рука, которой он тер грудь, замерла в воздухе. Что ж, совет старушки может оказаться тем ключиком, что откроет ящик с секретами Пенелопы. Он рассеянно поднял руку и потер под ней. Сет по опыту знал, что лесть и красивые слова помогают завоевывать доверие женщины.Но сработает ли это? Достаточно ли будет сладких слов, чтобы смягчить сердце Пенелопы и сломить ее сопротивление?Шумно вздохнув, он поднял другую руку и намылил подмышку. Возможно, при других обстоятельствах это могло сработать. Но теперь у него мало шансов, особенно если учесть успех той уловки, когда он сам заставил ее возненавидеть его.Так что же делать? Ворчливо ругаясь, он уронил мыло в воду. Даже если забыть о его безрассудной страсти, то он ведь действительно несет ответственность за ее благополучие как лучший друг Джейка. А сейчас она явно в беде, в большой беде. Чем еще можно объяснить, что она уклонялась от его вопросов и была готова расплакаться всякий раз, когда он пытался добиться ответа?А чем объяснить ее ужас перед Адель дю Шарм? От него не ускользнуло, как Пенелопа задрожала, когда эта ведьма обнаружила их на лестнице. И он видел страх в ее глазах, когда пригрозил, что станет расспрашивать Адель.Да и сам факт, что она, Пенелопа Пэрриш, одна из лучших оперных певиц, выступает в салоне под вымышленным именем, тоже о многом говорит. Все вместе означало беду, из которой он должен ее выручить. Но для этого нужно заставить ее поверить ему настолько, чтобы она обратилась к нему за помощью. И он снова вернулся к тому, с чего начал, — к рецепту старушки Монти.Будет нелегко, но, может, немного выдумки и большое терпение помогут ему. Разве не он лучше других знал Пенелопу? Разве ему неизвестно, что трогает ее сердце и заставляет улыбаться? И самое главное, разве не он открыл перед ней прелести женского счастья? Одно это делало их отношения особыми.А что, если у него действительно получится? Вдруг по какой-то непостижимой случайности он сможет вернуть ее привязанность и веру настолько, что она доверится ему? Что тогда? Хорошо, пусть он вызволит Пенелопу из беды, что привела ее сюда, но неужели потом он просто попрощается и уйдет из ее жизни, разбив сердце и ей, и себе… неужели все снова повторится?Видимо, есть только один способ не ранить душу Пенелопы снова — нужно убедить ее, что их новые отношения не выйдут за рамки платонической дружбы.От этой идеи его второе «я» развеселилось.«И ты действительно думаешь, что сможешь противостоять чарам Пенелопы? Ну почему не оставить все как есть? Ведь она же обещала через шесть недель уехать с тобой в Сан-Франциско?»Верно. Но нельзя забывать, что с Пенелопой могут произойти какие-то неприятности еще до истечения этих шести недель.Сет взял кувшин, стоявший рядом с ванной. Его зубы застучали от холода, когда он облил остывшей водой плечи и грудь, смывая остатки мыла.К тому моменту, когда он, вытираясь, стоял на маленьком коврике, Сет принял единственное решение, которое определенно мог выполнить: мягко, деликатно выведать секрет Пенелопы и вызволить ее из беды. ПАУТИНА ХИТРОСПЛЕТЕНИЙ Так в первый раз приходит искупленье Нам за вину, которой нет прощенья… «Тристан и Изольда» Глава 12 Майлс опаздывал.Пенелопа перестала беспокойно расхаживать, раздраженно вздохнула и присела на потертую софу. Уже полчаса она в этой жалкой комнате томилась в ожидании, и ее терпение было на исходе.Пробормотав несколько нелестных выражений в адрес Майлса, она рассеянно играла своей шляпой. Проклятый парень! Где его носит? Ведь он знает, что нужно прийти в театр пораньше, потому что вечером они ставили «Свадьбу феи».«Свадьба феи» — сказочная пьеса, где использовалось довольно сложное приспособление, которое крепилось к блоку, поднимавшему ее вверх и кружившему над сценой, дразня публику соблазнительным видом ее ножек. Приготовления были не только долгими, но и утомительными.Пенелопа без устали наматывала одну из зеленых ленточек шляпы на указательный палец. Если Майлс не появится в ближайшее время, то она не успеет приготовить все необходимое к началу представления. Ее волновало не то, что пьяным горлопанам придется подождать, прежде чем они увидят ее стройные ножки. Будь ее воля, им пришлось бы ждать вечно.Нет. Ее беспокоил штраф, который Адель может наложить за опоздание. А штраф последует, вне всяких сомнений, хотя и будет известно, что вина за опоздание целиком лежит на Майлсе. Но Пенелопа, как обычно, не осмелится протестовать, боясь, что Адель не позволит ей увидеться завтра с Томми. Что значит потеря нескольких долларов в сравнении с бесценной радостью свидания со своим малышом? Правда, если она сильно опоздает, то в наказание ее могут лишить этой радости. Именно этого она и боялась.Она нервно взглянула на часы. Было десять минут восьмого. Наверное, придется идти в театр одной, что совсем не вдохновляло ее. Хотя до варьете было и недалеко.Днем Денвер был довольно спокойным городком, но вечером его улицы наполняли толпы мужчин, стекавшихся сюда ради выпивки, игры в карты и женского общества. И любая женщина, оказавшаяся на улице без провожатого, могла стать для них легкой добычей, что часто и случалось, особенно если женщина была актрисой, как она.Но разве у нее есть выбор? Неприятный холодок пробежал по спине девушки, когда пришлось признать, что выбора нет. Бертрам и Эффи ушли в варьете час назад; Бертрам собирался пропустить в баре традиционную рюмочку бренди перед представлением, а Эффи горела желанием попробовать новое средство для укладки волос.Зло выругавшись, она с силой дернула за ленточку от шляпы, представив себе, что душит ею Майлса. Узел на пальце затянулся еще сильнее. Пока она безуспешно пыталась высвободить палец, часы пробили четверть.Совершенно расстроившись, она направилась к двери, встряхивая рукой, чтобы освободить палец от ленточки. Когда она остановилась в маленьком коридоре, в дверь постучали.«Майлс, наконец-то». Забыв о шляпе, болтавшейся на указательном пальце, она резко распахнула дверь.— Ну где тебя носило! Ты знаешь, что уже… — Слова замерли на губах, когда она увидела Сета Тайлера — респектабельно одетого, невероятно красивого, который стоял, прислонившись к дверному косяку и спрятав одну руку за спину. На губах у него играла ласковая, обезоруживающая улыбка.— Прости, милая, — произнес он и поднес к губам ее правую руку, галантно воздержавшись от комментариев по поводу свисавшей с пальца шляпы. Отпустив руку, он объяснил: — Я был бы здесь ровно в семь, но потерял много времени, пока искал этот пансион.С вежливым поклоном он извлек из-за спины красивый букетик розовых роз, голубых незабудок, желтых бархатцев и белых маргариток. Глядя на нее из-под густых ресниц, он умоляюще произнес:— Ты меня простишь? — На его губах появилась улыбка раскаяния, которая всегда казалась ей такой неотразимой.Уставившись на него и на букетик с таким изумлением, словно он в короткой юбочке танцевал канкан, Пенелопа с трудом произнесла:— Что ты здесь делаешь?— Разве ты забыла? — Он прижал цветы к груди и печально вздохнул. — Ты поразила меня!Она нахмурилась, услышав такой игривый ответ. Что это на него нашло? Если бы она не знала его, то могла бы поклясться, что он ухаживает за ней.Сет нежно и открыто улыбнулся.Сердце у нее упало. Он не улыбался ей так с той самой ночи в Дельмонико, когда они отмечали три месяца своей помолвки. Как оказалось, это была их последняя романтическая ночь, проведенная вместе.Сет был само очарование в тот вечер. Решив позабавиться, он вызвал ее на состязание: кто съест больше устриц и выпьет больше шампанского. Проглотив тридцать девять устриц и выпив три бутылки прекрасного шампанского, они оба так объелись, что не могли двигаться и совершенно…— Сет Тайлер! Ты пьян? — Пенелопа приподнялась и подозрительно принюхалась.Он выдохнул, обдав ее губы теплом своего дыхания.— Да, — отозвался он. — Я опьянен твоей красотой, я охмелел от твоей нежности, и… — его лицо находилось так близко, что она могла своими губами ощущать движение его губ, — я потерял голову от счастья быть рядом с тобой.Напор и обаяние Сета захватили Пенелопу врасплох, она не знала, как вести себя, и только беспомощно смотрела ему в глаза. Ей часто доводилось слышать, что глаза — зеркало души, и красивые глаза Сета, изменчивые, как окраска хамелеона, подтверждали, что этот афоризм не пустые слова.К примеру, когда его глаза становились нежно-зелеными с темно-коричневым ободком, а золотистые искорки окружали зрачки, она знала, что он счастлив. В тех редких случаях, когда его зрачки делались черными и блестящими, как уголь, а сами глаза отливали темной зеленью, она вела себя осторожно, по опыту зная, что он недоволен. А становясь темными, как сейчас, неопределенного цвета, но горевшими страстным огнем, они говорили о сильной страсти, возбуждая в ней восторг.Страсть? Восторг? Она с недоверием отступила назад, случайно наступив каблуком на подол платья, покачнулась и упала бы, если бы Сет не поддержал ее.Прижав девушку к своей груди, он посмотрел на ее вспыхнувшее лицо и сказал:— А ты точно знаешь, что не пьяна? Твое лицо просто пылает, да и на ногах ты неуверенно держишься.— Не смеши меня! — огрызнулась она, вырываясь из его объятий. — Я наступила на подол юбки, только и всего.Отойдя от него на несколько шагов, она подбоченилась и громко произнесла:— А сейчас почему бы тебе не перестать молоть чепуху и не сказать, что тебе от меня надо? Я опаздываю в театр. — Топнув ногой от нетерпения, она сложила руки на груди и посмотрела на него с явной досадой, но болтавшаяся на пальце шляпка придавала ее гневу оттенок комизма.Слегка улыбнувшись, он перевел взгляд со шляпки на ее сердитое лицо.— Я и говорю, что должен был прийти ровно в семь, чтобы проводить тебя в варьете, и, — тут он широко развел руками, — вот я здесь.— Я же сказала тебе, что меня всегда провожает Майлс. — Она погрозила ему пальцем, тем самым, на котором болталась шляпа, и уперла палец ему в грудь, что усилило забавность ситуации.— Но Майлс ведь не появился? — По натянутому выражению его лица она поняла, что он едва сдерживает смех.Пенелопа рассерженно посмотрела на шляпу. Дернув несколько раз за непослушную ленточку, она призналась:— Нет, но я уверена, что он появится с минуты… — Ее руки застыли от неожиданной догадки, и она бросила на него подозрительный взгляд. — Как ты узнал?Загадочная улыбка заиграла на его губах.— Считай, что это — предчувствие.— Предчувствие? Ха! Готова поспорить на свою ленточку-талисман, что ты сделал с Майлсом что-то ужасное, может, связал его и бросил в загон только ради того, чтобы задать свой проклятый вопрос!— Ну, если мы держим пари, то твоя ленточка стала моей, — Сет расплылся в улыбке. — Кстати, спасибо, что напомнила мне о вопросе. У меня это выскочило из головы.Пенелопа прикусила язык и недоверчиво посмотрела на него.— Клянусь всеми святыми, что ты не забыл!— В таком случае ты снова проиграешь; тебе лучше остановиться, пока не зашла слишком далеко.Она усмехнулась, окинув его взглядом.— Пусть так, но я не верю, что Майлс по своей воле позволил тебе проводить меня.— Он сам так захотел.— Неужели?Сет наклонил голову, изучающе посмотрел на нее, потом пожал плечами.— Ну раз уж ты так беспокоишься о благополучии этого безмозглого нахала, полагаю, придется пренебречь джентльменской деликатностью и сказать правду. Твой провожатый задержался, потому что занят с одной молодой дамой, Алисой Сладкие Губы.Увидев, как вспыхнуло лицо Пенелопы, он заметил:— Судя по твоему лицу, ты знаешь, о ком я говорю.— Я раз слышала о ней, — смутилась Пенелопа, чувствуя, что густо краснеет, так как на самом деле ей многое было известно об этой Алисе. С тех пор как они приехали в Денвер, не проходило и дня, чтобы Майлс не рассказывал ей о своих подвигах с проституткой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39