,.
— Очень грамотно говоришь, парень, — серебристо рассмеялась Веелла. — А как ты думаешь, что я принесла?
Она присела на корточки у кровати и протянула Оддн кувшин. Паренек схватил его и жадно выпил половину. Сухость во рту исчезла, но боль в голове еще пока не утихла. Веелла забрала кувшин и, немного помедлив, протянула второй — с кислым молоком. К этому кувшину прилагался внушительный ломоть прекрасного белого хлеба.
Одди отхлебнул молока, откусил кусок хлеба и поинтересовался у молча глядевшей на него Вееллы:
— А где Дори?
— Он о чем-то поговорил рано утром с Ринфом и уехал, пообещав вернуться к обеду и всыпать тебе по первое число за неумеренное пьянство, — Веелла опять рассмеялась. Она хотела сказать что-то еще, но в соседней светлице опять послышались шаги, и в комнатку вошел высокий мужчина лет тридцати—тридцати пяти на вид. У него были глаза удивительного золотисто-медового цвета и светлые волосы до плеч, поддерживаемые надо лбом расшитым черным бисером ремешком. Одди поперхнулся хлебом, моментально узнав Андрея Элайна.
— Привет, — буднично проговорил тот, ласково погладив Вееллу по волосам. — Как состояние?
— Н-нормально… — выдавил из себя Одди, ставя на пол кувшин с молоком и укладывая на него недоеденный ломоть хлеба. Аппетит пропал начисто.
— Пить уметь надо. И чем позже начнешь — тем лучше, — Андрей тепло улыбнулся, глядя на эльфку. Она встала и прильнула к бывшему сотнику Серого Отряда. Тот обнял ее левой рукой за талию и повлек к выходу.
— Одди, далеко от дома не уходи, — пропела Веелла, расплываясь в улыбке и глядя только на Андрея. — Скоро Дори должен вернуться. Время-то за полдень уже…
Они ушли, оставив Одди в состоянии, близком к столбняку. Парень не знал, что ему делать, так как Андрей все-таки имел самое прямое отношение к Серому Отряду, и если надумает вернуться, то никак не минует Саулле. А если так, то всенепременно узнает и Одди, и Дори и тогда… Тогда будет плохо. И обоим кадетам сильно посчастливится, если они успеют смыться.
Дори появился через пару часов, когда Одди уже доел Молоко и хлеб и успел снова проголодаться.
— У, пьяница, проспался, — проговорил Дори вместо приветствия, вваливаясь в светелку, где сидел Одди и от нечего делать трепался с хозяином дома — грузным и немолодым человеком, зарабатывающим на жизнь тем, что предоставлял ночлег заезжим бандитам и имперским курьерам. Это, как оказывается, было прибыльным делом, но опасным. Однако хозяин не хотел его бросать, потому что работать честно ему было лень.
— Пошли, поговорим, — Дори указал подбородком па улицу за окном, и Одди, со вздохом накинув доху, пошел за другом. На крыльце они оба остановились. Дори оперся о перила и уставился на что-то за спиной Одди. Молчание затягивалось.
— Ну? — наконец нарушил его Одди.
— Что «ну»? —Дори поморщился. — Ринф сказал уже, что курьера Серые прихватили. Они сейчас опять собираются, как оказалось. Я тут съездил, поговорил кое с кем… —Дори помолчал, кусая губы. — Короче, на Айлегрэнд новый поход замышляется. Должно быть, скоро всех созовут… И Медведя. Нам в Саулле оставаться нельзя. Андрей, к слову, недолго продержится в бандитах. Вернется как миленький, едва только реальными драками с Айлегрэндом запахнет, а тогда нас точно повесят. Элайп нас обоих здесь видел… Но это так, мелочи. Самое главное, что курьер пел на первом же допросе, как очумевший дрозд. Вывалил все, что знал, сразу. Совсем немного недоговорил… Хорошо, хоть нас он по именам не знал.
— Да уж, весело, — Одди поморщился, словно от зубной боли. — Что делать будем? — спокойно спросил он, действительно не представляя, как действовать дальше.
— Ты отправляешься в Саулле, а я — в Айлегрэнд. Я теперь в Саулле ни ногой и тебе советую побыстрее сматывать оттуда удочки, — Дори усмехнулся. — Теперь ясно, почему Гюрза тебя просила за Огнянкой присматривать. Эта, как всегда, все наперед знает…
— А как я твое исчезновение объясню? — Одди вскинул взгляд на Дори, и в его серых глазах возникло беспокойство. — Если меня повесят, то мне это мало понравится.
— Тебя повесить — сложное дело, у тебя всегда шестерки выпадают. Про меня скажешь, что ничего не знаешь. То, что нас вместе последний раз видели — это еще не значит, что ты должен о моих похождениях все знать. Можешь поисковую экспедицию организовать, — Дори рассмеялся невесело. —Ладно, давай прощаться. Расходятся наши тропы. Надеюсь, еще свидимся. В Айлегрэнде ты бываешь… И чтоб твои карты всегда козырными были!
Они дружески обнялись, похлопали друг друга по спинам, и Дори быстро сбежал по ступенькам крыльца. Одди долго смотрел вслед другу, и что-то нехорошее колыхнулось в глубине души. Какое-то смутное предчувствие еще непонятной и неявственной беды мелькнуло и пропало. Однако Одди привык доверять своим чувствам. Он отвернулся и некоторое время прислушивался к себе, но никаких предчувствий больше не возник&то. Парень помотал головой и поплелся в светелку, тоже собираться вдорогу…
* * *
Стефания прыгала по ристалищу с тренировочным мечом в руке. Медведь критическим взглядом следил за девчонкой, но пока молчал. Катрин, стоявшая рядом, одобрительно кивала, когда Стефания проделывала особенно удачные пируэты, и сокрушенно качала головой. когда что-то не удавалось.
— Иллиа Катрин, вам не кажется, что девочка слишком легко учится мечемашеству? — поинтересовался Медведь у Волшебницы, не отрывая взгляда от стройной и еще нескладной фигурки Стефании. — Ни Чародейство, ни какие другие науки у нее так легко не идут. К чему бы это? Может, у нее Дар?
— Нет в ней ничего особенного, — Катрин пожала плечами. — В том-то все дело, что у нее нет никаких особенных талантов или Даров. Она самая обыкновенная, но… — Она помолчала. — Но что-то все-таки в ней есть. У меня не хватит квалификации это разгадать. У меня недостаточный ранг. Тем более, что я скоро уезжаю. Меня отзывают в Академию. Пришла пора читать лекции.
— Жаль, — Медведь действительно с сожалением вздохнул. — Какие-нибудь указания насчет девочки будут?
— Нет, — Катрин улыбнулась. — Пусть учится как все. Только не позволяйте ей экспериментировать с Чарами. Она еще слишком плохо их знает.
— Хорошо, — Медведь кивнул. — Что же такого в этой девчонке? — Он задумчиво почесал подбородок и даже вырвал один из волосков в бороде.
На ристалище показался Одди. Он вежливо поклонился Медведю и Катрин и принялся разминаться с тренировочным мечом. Волшебница долго смотрела на паренька, о чем-то размышляя и задумчиво покусывая нижнюю губу. Медведь тоже смотрел на Одди. После пропажи Дори, бывшего единственным в Саулле другом Одди, парень стал злым, замкнутым и грубым. Даже Стефании пару раз досталось от него, что моментально охладило их почти дружеские отношения. Одди пытался потом извиняться, но Огнянка была непреклонна, после чего он еще больше озлобился.
Все две недели после Тайлерро Йоол Одди пытался узнать, что случилось с Дори, но ничего у него не вышло. Медведь, всемерно помогавший кадету, уже давно махнул рукой, а Одди все продолжал ездить по окрестным деревням и выспрашивать у крестьян о своем друге.
— Странный парень, — проговорила Катрин, кивком указывая на Одди. — Мощный магический потенциал у него. С лихвой хватит на пятерых Волшебников моего уровня. Причем потенциал не стихийный, а очень даже упорядоченный. Не могу сказать точно, но, мне так кажется, он отлично знает Чародейство и умело им пользуется. И это Волшба несколько иная… Она оперирует не иллюзиями.
— Даже так? — Медведь, прищурившись, уставился на Одди. — Я этого пацана уже давно кое в чем подозреваю. А теперь почти уверен. Дайте мне доказательств, и я его не просто вышибу из Саулле, но и найду способ повесить…
— А вот этого делать не советую, — Катрин стукнула каблучком по мерзлой земле и улыбнулась. — Боюсь, что ему хватит силенок разнести Саулле по камушку. И я уверена, что при случае он непременно это сделает.
— Все равно, — упрямо проговорил Медведь и взглянул на Стефанию, уже давно остановившуюся и разглядывавшую что-то на своем кафтанчике. — Огнянка! Торнайтово отродье! Чего встала?! — рявкнул Медведь, и Стефания снова затанцевала по ристалищу, повторяя какую-то сложную связку.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Андрей лежал на траве, глядя на пустынную пока дорогу. Ринф ворочался рядом, никак не находя для себя удобного положения. Он часто вздыхал и матерился. Андрей выплюнул травинку и посмотрел на эльфа. Те семьлет, что они просуществовали в одной команде, никак не изменили эльфа. Как, впрочем, и всех остальных — Синичку, Вееллу и самого Андрея. Все они не менялись с годами: Ринф и Веелла из-за своей эльфьей природы, а Элайн и Синичка из-за того, что были Лишенными Памяти. Об этом Ринф рассказал как-то года четыре назад Андрею, хотя не должен был бы этого делать. Сотник не только ничего не вспомнил, а стал подозревать Ринфа во лжи, что осложнило их отношения почти до вражды. В Приграничье Андрея пока что держала только Веелла, которую сотник уже почти любил.
— Кочки… — простонал Ринф, в очередной раз переворачиваясь. — Достали…
— Нежное эльфское телосложение, — съехидничал Андрей. — Sqwillitto в этом плане почему-то грубее удались.
— То-то и оно, — Ринф мрачно взглянул на дорогу. — Интересно, долго нам еше этого giidenga ждать? — поинтересовался он злобно.
— Не знаю, — флегматично промолвил Андрей. — Наверное, столько, сколько нужно.
Снова умолкли. Ринф продолжил ворочаться, а Анд-Рей сорвал очередную травинку и опять принялся ее жевать, пытаясь разглядеть на другой стороне дороги точно так же укрывшихся за кустами Синичку и Вееллу. Однако девушек видно не было.
— Lagras, — вдруг выругался Ринф, к чему-то прислушиваясь, — Lagras. Tswin. Ethas. Agtsenhatswin. Zutsh. Klurg giilte.
Продолжая ругаться по-эльфьи, он приподнялся и вгляделся в поворот дороги. Андрей, зная, что слух Ринфа намного лучше человеческого, тоже приподнялся и с беспокойством взглянул на тракт. Никого пока видно не было.
— Что там? — спросил Андрей резко. Он ненавидел эту манеру Ринфа — ждать вопроса и лишь потом объяснять что случилось.
— С нашим купцом большой конный отряд идет. Надо сворачиваться, —эльф дважды коротко свистнул, и меньше чем через минуту Веелла и Синичка верхом промчались через дорогу. Они взобрались на склон и, продравшись через кусты, остановились около уже влезших в седла Ринфа и Андрея. Эльф быстро сообщил про конный отряд, и четверо разбойников поспешно удалились от дороги на приличное расстояние. Только после этого они пустили своих лошадей шагом и поехали рядом. Лес был негустой, почти без подлеска, и они могли себе это позволить.
— Как бы не по наши души был тот отряд, — буркнул Ринф. В последнее время он стал подозрительным и во всем видел руку императорского коронера.
— С чего ты взял? — Андрей зло посмотрел на эльфа и отвернулся. — Все знают, что в Приграничье опасно, и нанимают предостаточно охраны.
— Нам-то от этого не легче, — Веелла, ехавшая по левую руку от Андрея, пожала плечами. — А тот отряд впол —не мог быть по наши души. В деревне мог кто-нибудь из крестьян проболтаться, что мы уехали в эту сторону, а коронеру только того и надо. Он за нами уже не первый день гоняется.
— И если поймает, то всех повесят, невзирая на чины и лица, — согласилась Синичка. Андрей буркнул в ответ что-то злобное, и все замолчали. Сезон действительно был неудачен. Коронер со своим отрядом в полсотни человек здорово прижал местные банды и не давал им жить нормально. Купцы пользовались большими вооруженными эскортами, и численность разбойников резко поползла вниз. «Ночные работники» покидали Приграничье или же попадали в лапы коронера. Последним невезло. В лучшем случае их вешали на майдане ближайшего населенного пункта, в худшем — отвозили в какой-нибудь город и там колесовали или натягивали на кол.
Банда Ринфа относилась к тем, кого не повесят, если поймают. Всех четверых ждала не слишком приятная участь быть колесованными. Даже чин сотника Серого Отряда не спас бы Андрея от позорной казни. Единственное, как он мог себя спасти, — это немедленно вернуться в Литгрэнд и во всем покаяться. Однако он медлил. Ему почему-то не хотелось бросать на произвол судьбы Ринфа и Вееллу. Оба эльфа уже стали ему по-своему дороги. Элайн решил подождать.
— Стоять, — послышался чей-то тихий голос, и все четверо натянули поводья коней, одновременно выхватывая мечи. —Железяки на землю! — приказал тот же голос, и из-за дерева вышел седой человек со взведенным арбалетом. Этого человека Андрей не знал, но Ринфу он оказался знаком.
— Ний! Ты чего на своих кидаешься? — удивленно поинтересовался эльф, опуская клинок острием к земле, но не убирая его в ножны.
— Не узнал, — Ний опустил арбалет, но тетиву оставил натянутой. — Вы чего по лесу мотаетесь, а не на тракте сидите?
— Да опять купчишка с большой охраной едет, — Ринф поморщился. — Коронер этот меня достал.
— Не тебя одного. — Ний посмотрел куда-то в сторону. — Ладно, мотайте отсюда. Не вас мы ждали, так что не мешайте. У нас работа.
— А кого вы ждали? — проявил совершенно лишнее любопытство Ринф.
— Вообще-то, это не твое дело, — огрызнулся Ний, Приподнимая арбалет. — Но, если уж так любопытно, то скажу. Императорского коронера Генриха Щука мы ждем, этот giidenga, — выругался он по-эльфьи, — много крови мне попортил.
— Да и не только тебе, — согласился Ринф. — Может, помочь?
— А что, это было бы неплохо, — согласился Ний — Вы рубаки известные, а с ним отряд немаленький. Так что присоединяйтесь. Тут и так половина Приграничья собралась. Схоронитесь где-нибудь и ждите. Он этого местечка никак не минует. Знает, что тут сходка разбойничья. Обязательно заявится. Засядьте где-нибудь и ждите сигнала — три свиста коротких.
Ринф кивнул в знак согласия и оглянулся на остальных.
— Что за постные морды?! — рявкнул он. — Ну-ка, прекратили уныние! Марш за мной!
Они пустили коней рысью и довольно быстро нашли удобное месторасположение для своей банды — небольшую группу елей чуть в стороне от того места, где прятался Ний.
Не успели слезть с коней, как послышался дробный топот многих копыт. Ринф напрягся, прислушиваясь, и выругался.
— Тот же отряд. Говорил я вам, что то по наши души, — злобно прошипел он, обращаясь преимущественно к Андрею. Элайн пожал плечами и выглянул из-под еловых лап. С юга, из-за небольшого всхолмья, что Ринф со товарищи миновали с полуночной стороны, выехал довольно многочисленный отряд гвардейцев. Впереди па крапчатой лошадке ехал представительный и очень немолодой мужчина с длинными, спускающимися ниже подбородка рыжими усами. На его синем камзоле красовался знак императорского коронера — скрещенные чекан и акинак. Андрей нахмурился, разглядев коронера повнимательнее. Он его знал и оченьхорошо, как знал и многих из отряда. За коронером ехала Анна Купа, с коей у Андрея были весьма неплохие отношения в период его службы в Сером Отряде. Позади и немного правее Анны Андрей увидел Гая Малыша. Ему Элайн до сих пор был должен пять талеров за проигранный заклад. Левее Гая гарцевал на прекрасном черногривом гафлингере Лука Даньша, известный своей любовью к кухне «Семерых Козлят», где и познакомился почти со всеми сотниками Серого Отряда. Помимо этих людей, среди гвардейцев было немало просто знакомых и почти друзей
Андрея.
— Я не буду с ними драться, — сообщил мрачно Андрей, опуская лапы елей и поворачиваясь к Ринфу. — Не буду.
— Не будешь?! — зашипел Ринф, подскакивая к Андрею и хватая его за воротник кафтана. — Не будешь?! А вот представь, каково было им, когда они были вынуждены сражаться с вами! Почувствуй себя на их месте!!! — Ринф с ненавистью смотрел в глаза ничего не понимающего Андрея, шипел и плевался. — Что, не нравится? Не хочешь убивать друзей?! А придется, сукин ты сын! Продал душу свою и кровь!!!
— При чем тут моя кровь? — чудом сохраняя спокойствие, спросил Андрей. Не первый раз он слышал эти странные упреки про кровь и не понимал их. Сейчас он надеялся, что Ринф проговорится, но ошибся. Эльф отпустил воротник кафтана Андрея, аккуратно расправил его и отступил на шаг, вынимая меч из ножен.
— Ты не помнишь многого. И этого тоже не помнишь, — Ринф оскалился страшно на секунду и проговорил совсем уж зло: — Ты будешь сейчас сражаться. Или уходи. Навсегда. И знай: встречу тебя — убью.
— Ринф, не сходи с ума, — тоненько пискнула Веелла. — Ринф, пожалуйста…
— Заткнись! — рявкнул эльф и поднял клинок. — Ну! Сотник, решай!
Андрей молчал. Молчал долго, пока не услышал три отрывистых свиста. А потом вскочил на коня и погнал его прочь от места побоища. В горле клокотала то ли злоба, то ли слезы. Андрей ругался по-эльфьи и по-имперски, клял судьбу и эти Сумерки, призывал гнев богов, в которых не верил, на головы Императора Лакхи и Лишенных Имен, просил прощения у Вееллы и Анны Купы… Андрею казалось, что он сходит с ума, и не так далеко это было от истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Очень грамотно говоришь, парень, — серебристо рассмеялась Веелла. — А как ты думаешь, что я принесла?
Она присела на корточки у кровати и протянула Оддн кувшин. Паренек схватил его и жадно выпил половину. Сухость во рту исчезла, но боль в голове еще пока не утихла. Веелла забрала кувшин и, немного помедлив, протянула второй — с кислым молоком. К этому кувшину прилагался внушительный ломоть прекрасного белого хлеба.
Одди отхлебнул молока, откусил кусок хлеба и поинтересовался у молча глядевшей на него Вееллы:
— А где Дори?
— Он о чем-то поговорил рано утром с Ринфом и уехал, пообещав вернуться к обеду и всыпать тебе по первое число за неумеренное пьянство, — Веелла опять рассмеялась. Она хотела сказать что-то еще, но в соседней светлице опять послышались шаги, и в комнатку вошел высокий мужчина лет тридцати—тридцати пяти на вид. У него были глаза удивительного золотисто-медового цвета и светлые волосы до плеч, поддерживаемые надо лбом расшитым черным бисером ремешком. Одди поперхнулся хлебом, моментально узнав Андрея Элайна.
— Привет, — буднично проговорил тот, ласково погладив Вееллу по волосам. — Как состояние?
— Н-нормально… — выдавил из себя Одди, ставя на пол кувшин с молоком и укладывая на него недоеденный ломоть хлеба. Аппетит пропал начисто.
— Пить уметь надо. И чем позже начнешь — тем лучше, — Андрей тепло улыбнулся, глядя на эльфку. Она встала и прильнула к бывшему сотнику Серого Отряда. Тот обнял ее левой рукой за талию и повлек к выходу.
— Одди, далеко от дома не уходи, — пропела Веелла, расплываясь в улыбке и глядя только на Андрея. — Скоро Дори должен вернуться. Время-то за полдень уже…
Они ушли, оставив Одди в состоянии, близком к столбняку. Парень не знал, что ему делать, так как Андрей все-таки имел самое прямое отношение к Серому Отряду, и если надумает вернуться, то никак не минует Саулле. А если так, то всенепременно узнает и Одди, и Дори и тогда… Тогда будет плохо. И обоим кадетам сильно посчастливится, если они успеют смыться.
Дори появился через пару часов, когда Одди уже доел Молоко и хлеб и успел снова проголодаться.
— У, пьяница, проспался, — проговорил Дори вместо приветствия, вваливаясь в светелку, где сидел Одди и от нечего делать трепался с хозяином дома — грузным и немолодым человеком, зарабатывающим на жизнь тем, что предоставлял ночлег заезжим бандитам и имперским курьерам. Это, как оказывается, было прибыльным делом, но опасным. Однако хозяин не хотел его бросать, потому что работать честно ему было лень.
— Пошли, поговорим, — Дори указал подбородком па улицу за окном, и Одди, со вздохом накинув доху, пошел за другом. На крыльце они оба остановились. Дори оперся о перила и уставился на что-то за спиной Одди. Молчание затягивалось.
— Ну? — наконец нарушил его Одди.
— Что «ну»? —Дори поморщился. — Ринф сказал уже, что курьера Серые прихватили. Они сейчас опять собираются, как оказалось. Я тут съездил, поговорил кое с кем… —Дори помолчал, кусая губы. — Короче, на Айлегрэнд новый поход замышляется. Должно быть, скоро всех созовут… И Медведя. Нам в Саулле оставаться нельзя. Андрей, к слову, недолго продержится в бандитах. Вернется как миленький, едва только реальными драками с Айлегрэндом запахнет, а тогда нас точно повесят. Элайп нас обоих здесь видел… Но это так, мелочи. Самое главное, что курьер пел на первом же допросе, как очумевший дрозд. Вывалил все, что знал, сразу. Совсем немного недоговорил… Хорошо, хоть нас он по именам не знал.
— Да уж, весело, — Одди поморщился, словно от зубной боли. — Что делать будем? — спокойно спросил он, действительно не представляя, как действовать дальше.
— Ты отправляешься в Саулле, а я — в Айлегрэнд. Я теперь в Саулле ни ногой и тебе советую побыстрее сматывать оттуда удочки, — Дори усмехнулся. — Теперь ясно, почему Гюрза тебя просила за Огнянкой присматривать. Эта, как всегда, все наперед знает…
— А как я твое исчезновение объясню? — Одди вскинул взгляд на Дори, и в его серых глазах возникло беспокойство. — Если меня повесят, то мне это мало понравится.
— Тебя повесить — сложное дело, у тебя всегда шестерки выпадают. Про меня скажешь, что ничего не знаешь. То, что нас вместе последний раз видели — это еще не значит, что ты должен о моих похождениях все знать. Можешь поисковую экспедицию организовать, — Дори рассмеялся невесело. —Ладно, давай прощаться. Расходятся наши тропы. Надеюсь, еще свидимся. В Айлегрэнде ты бываешь… И чтоб твои карты всегда козырными были!
Они дружески обнялись, похлопали друг друга по спинам, и Дори быстро сбежал по ступенькам крыльца. Одди долго смотрел вслед другу, и что-то нехорошее колыхнулось в глубине души. Какое-то смутное предчувствие еще непонятной и неявственной беды мелькнуло и пропало. Однако Одди привык доверять своим чувствам. Он отвернулся и некоторое время прислушивался к себе, но никаких предчувствий больше не возник&то. Парень помотал головой и поплелся в светелку, тоже собираться вдорогу…
* * *
Стефания прыгала по ристалищу с тренировочным мечом в руке. Медведь критическим взглядом следил за девчонкой, но пока молчал. Катрин, стоявшая рядом, одобрительно кивала, когда Стефания проделывала особенно удачные пируэты, и сокрушенно качала головой. когда что-то не удавалось.
— Иллиа Катрин, вам не кажется, что девочка слишком легко учится мечемашеству? — поинтересовался Медведь у Волшебницы, не отрывая взгляда от стройной и еще нескладной фигурки Стефании. — Ни Чародейство, ни какие другие науки у нее так легко не идут. К чему бы это? Может, у нее Дар?
— Нет в ней ничего особенного, — Катрин пожала плечами. — В том-то все дело, что у нее нет никаких особенных талантов или Даров. Она самая обыкновенная, но… — Она помолчала. — Но что-то все-таки в ней есть. У меня не хватит квалификации это разгадать. У меня недостаточный ранг. Тем более, что я скоро уезжаю. Меня отзывают в Академию. Пришла пора читать лекции.
— Жаль, — Медведь действительно с сожалением вздохнул. — Какие-нибудь указания насчет девочки будут?
— Нет, — Катрин улыбнулась. — Пусть учится как все. Только не позволяйте ей экспериментировать с Чарами. Она еще слишком плохо их знает.
— Хорошо, — Медведь кивнул. — Что же такого в этой девчонке? — Он задумчиво почесал подбородок и даже вырвал один из волосков в бороде.
На ристалище показался Одди. Он вежливо поклонился Медведю и Катрин и принялся разминаться с тренировочным мечом. Волшебница долго смотрела на паренька, о чем-то размышляя и задумчиво покусывая нижнюю губу. Медведь тоже смотрел на Одди. После пропажи Дори, бывшего единственным в Саулле другом Одди, парень стал злым, замкнутым и грубым. Даже Стефании пару раз досталось от него, что моментально охладило их почти дружеские отношения. Одди пытался потом извиняться, но Огнянка была непреклонна, после чего он еще больше озлобился.
Все две недели после Тайлерро Йоол Одди пытался узнать, что случилось с Дори, но ничего у него не вышло. Медведь, всемерно помогавший кадету, уже давно махнул рукой, а Одди все продолжал ездить по окрестным деревням и выспрашивать у крестьян о своем друге.
— Странный парень, — проговорила Катрин, кивком указывая на Одди. — Мощный магический потенциал у него. С лихвой хватит на пятерых Волшебников моего уровня. Причем потенциал не стихийный, а очень даже упорядоченный. Не могу сказать точно, но, мне так кажется, он отлично знает Чародейство и умело им пользуется. И это Волшба несколько иная… Она оперирует не иллюзиями.
— Даже так? — Медведь, прищурившись, уставился на Одди. — Я этого пацана уже давно кое в чем подозреваю. А теперь почти уверен. Дайте мне доказательств, и я его не просто вышибу из Саулле, но и найду способ повесить…
— А вот этого делать не советую, — Катрин стукнула каблучком по мерзлой земле и улыбнулась. — Боюсь, что ему хватит силенок разнести Саулле по камушку. И я уверена, что при случае он непременно это сделает.
— Все равно, — упрямо проговорил Медведь и взглянул на Стефанию, уже давно остановившуюся и разглядывавшую что-то на своем кафтанчике. — Огнянка! Торнайтово отродье! Чего встала?! — рявкнул Медведь, и Стефания снова затанцевала по ристалищу, повторяя какую-то сложную связку.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Андрей лежал на траве, глядя на пустынную пока дорогу. Ринф ворочался рядом, никак не находя для себя удобного положения. Он часто вздыхал и матерился. Андрей выплюнул травинку и посмотрел на эльфа. Те семьлет, что они просуществовали в одной команде, никак не изменили эльфа. Как, впрочем, и всех остальных — Синичку, Вееллу и самого Андрея. Все они не менялись с годами: Ринф и Веелла из-за своей эльфьей природы, а Элайн и Синичка из-за того, что были Лишенными Памяти. Об этом Ринф рассказал как-то года четыре назад Андрею, хотя не должен был бы этого делать. Сотник не только ничего не вспомнил, а стал подозревать Ринфа во лжи, что осложнило их отношения почти до вражды. В Приграничье Андрея пока что держала только Веелла, которую сотник уже почти любил.
— Кочки… — простонал Ринф, в очередной раз переворачиваясь. — Достали…
— Нежное эльфское телосложение, — съехидничал Андрей. — Sqwillitto в этом плане почему-то грубее удались.
— То-то и оно, — Ринф мрачно взглянул на дорогу. — Интересно, долго нам еше этого giidenga ждать? — поинтересовался он злобно.
— Не знаю, — флегматично промолвил Андрей. — Наверное, столько, сколько нужно.
Снова умолкли. Ринф продолжил ворочаться, а Анд-Рей сорвал очередную травинку и опять принялся ее жевать, пытаясь разглядеть на другой стороне дороги точно так же укрывшихся за кустами Синичку и Вееллу. Однако девушек видно не было.
— Lagras, — вдруг выругался Ринф, к чему-то прислушиваясь, — Lagras. Tswin. Ethas. Agtsenhatswin. Zutsh. Klurg giilte.
Продолжая ругаться по-эльфьи, он приподнялся и вгляделся в поворот дороги. Андрей, зная, что слух Ринфа намного лучше человеческого, тоже приподнялся и с беспокойством взглянул на тракт. Никого пока видно не было.
— Что там? — спросил Андрей резко. Он ненавидел эту манеру Ринфа — ждать вопроса и лишь потом объяснять что случилось.
— С нашим купцом большой конный отряд идет. Надо сворачиваться, —эльф дважды коротко свистнул, и меньше чем через минуту Веелла и Синичка верхом промчались через дорогу. Они взобрались на склон и, продравшись через кусты, остановились около уже влезших в седла Ринфа и Андрея. Эльф быстро сообщил про конный отряд, и четверо разбойников поспешно удалились от дороги на приличное расстояние. Только после этого они пустили своих лошадей шагом и поехали рядом. Лес был негустой, почти без подлеска, и они могли себе это позволить.
— Как бы не по наши души был тот отряд, — буркнул Ринф. В последнее время он стал подозрительным и во всем видел руку императорского коронера.
— С чего ты взял? — Андрей зло посмотрел на эльфа и отвернулся. — Все знают, что в Приграничье опасно, и нанимают предостаточно охраны.
— Нам-то от этого не легче, — Веелла, ехавшая по левую руку от Андрея, пожала плечами. — А тот отряд впол —не мог быть по наши души. В деревне мог кто-нибудь из крестьян проболтаться, что мы уехали в эту сторону, а коронеру только того и надо. Он за нами уже не первый день гоняется.
— И если поймает, то всех повесят, невзирая на чины и лица, — согласилась Синичка. Андрей буркнул в ответ что-то злобное, и все замолчали. Сезон действительно был неудачен. Коронер со своим отрядом в полсотни человек здорово прижал местные банды и не давал им жить нормально. Купцы пользовались большими вооруженными эскортами, и численность разбойников резко поползла вниз. «Ночные работники» покидали Приграничье или же попадали в лапы коронера. Последним невезло. В лучшем случае их вешали на майдане ближайшего населенного пункта, в худшем — отвозили в какой-нибудь город и там колесовали или натягивали на кол.
Банда Ринфа относилась к тем, кого не повесят, если поймают. Всех четверых ждала не слишком приятная участь быть колесованными. Даже чин сотника Серого Отряда не спас бы Андрея от позорной казни. Единственное, как он мог себя спасти, — это немедленно вернуться в Литгрэнд и во всем покаяться. Однако он медлил. Ему почему-то не хотелось бросать на произвол судьбы Ринфа и Вееллу. Оба эльфа уже стали ему по-своему дороги. Элайн решил подождать.
— Стоять, — послышался чей-то тихий голос, и все четверо натянули поводья коней, одновременно выхватывая мечи. —Железяки на землю! — приказал тот же голос, и из-за дерева вышел седой человек со взведенным арбалетом. Этого человека Андрей не знал, но Ринфу он оказался знаком.
— Ний! Ты чего на своих кидаешься? — удивленно поинтересовался эльф, опуская клинок острием к земле, но не убирая его в ножны.
— Не узнал, — Ний опустил арбалет, но тетиву оставил натянутой. — Вы чего по лесу мотаетесь, а не на тракте сидите?
— Да опять купчишка с большой охраной едет, — Ринф поморщился. — Коронер этот меня достал.
— Не тебя одного. — Ний посмотрел куда-то в сторону. — Ладно, мотайте отсюда. Не вас мы ждали, так что не мешайте. У нас работа.
— А кого вы ждали? — проявил совершенно лишнее любопытство Ринф.
— Вообще-то, это не твое дело, — огрызнулся Ний, Приподнимая арбалет. — Но, если уж так любопытно, то скажу. Императорского коронера Генриха Щука мы ждем, этот giidenga, — выругался он по-эльфьи, — много крови мне попортил.
— Да и не только тебе, — согласился Ринф. — Может, помочь?
— А что, это было бы неплохо, — согласился Ний — Вы рубаки известные, а с ним отряд немаленький. Так что присоединяйтесь. Тут и так половина Приграничья собралась. Схоронитесь где-нибудь и ждите. Он этого местечка никак не минует. Знает, что тут сходка разбойничья. Обязательно заявится. Засядьте где-нибудь и ждите сигнала — три свиста коротких.
Ринф кивнул в знак согласия и оглянулся на остальных.
— Что за постные морды?! — рявкнул он. — Ну-ка, прекратили уныние! Марш за мной!
Они пустили коней рысью и довольно быстро нашли удобное месторасположение для своей банды — небольшую группу елей чуть в стороне от того места, где прятался Ний.
Не успели слезть с коней, как послышался дробный топот многих копыт. Ринф напрягся, прислушиваясь, и выругался.
— Тот же отряд. Говорил я вам, что то по наши души, — злобно прошипел он, обращаясь преимущественно к Андрею. Элайн пожал плечами и выглянул из-под еловых лап. С юга, из-за небольшого всхолмья, что Ринф со товарищи миновали с полуночной стороны, выехал довольно многочисленный отряд гвардейцев. Впереди па крапчатой лошадке ехал представительный и очень немолодой мужчина с длинными, спускающимися ниже подбородка рыжими усами. На его синем камзоле красовался знак императорского коронера — скрещенные чекан и акинак. Андрей нахмурился, разглядев коронера повнимательнее. Он его знал и оченьхорошо, как знал и многих из отряда. За коронером ехала Анна Купа, с коей у Андрея были весьма неплохие отношения в период его службы в Сером Отряде. Позади и немного правее Анны Андрей увидел Гая Малыша. Ему Элайн до сих пор был должен пять талеров за проигранный заклад. Левее Гая гарцевал на прекрасном черногривом гафлингере Лука Даньша, известный своей любовью к кухне «Семерых Козлят», где и познакомился почти со всеми сотниками Серого Отряда. Помимо этих людей, среди гвардейцев было немало просто знакомых и почти друзей
Андрея.
— Я не буду с ними драться, — сообщил мрачно Андрей, опуская лапы елей и поворачиваясь к Ринфу. — Не буду.
— Не будешь?! — зашипел Ринф, подскакивая к Андрею и хватая его за воротник кафтана. — Не будешь?! А вот представь, каково было им, когда они были вынуждены сражаться с вами! Почувствуй себя на их месте!!! — Ринф с ненавистью смотрел в глаза ничего не понимающего Андрея, шипел и плевался. — Что, не нравится? Не хочешь убивать друзей?! А придется, сукин ты сын! Продал душу свою и кровь!!!
— При чем тут моя кровь? — чудом сохраняя спокойствие, спросил Андрей. Не первый раз он слышал эти странные упреки про кровь и не понимал их. Сейчас он надеялся, что Ринф проговорится, но ошибся. Эльф отпустил воротник кафтана Андрея, аккуратно расправил его и отступил на шаг, вынимая меч из ножен.
— Ты не помнишь многого. И этого тоже не помнишь, — Ринф оскалился страшно на секунду и проговорил совсем уж зло: — Ты будешь сейчас сражаться. Или уходи. Навсегда. И знай: встречу тебя — убью.
— Ринф, не сходи с ума, — тоненько пискнула Веелла. — Ринф, пожалуйста…
— Заткнись! — рявкнул эльф и поднял клинок. — Ну! Сотник, решай!
Андрей молчал. Молчал долго, пока не услышал три отрывистых свиста. А потом вскочил на коня и погнал его прочь от места побоища. В горле клокотала то ли злоба, то ли слезы. Андрей ругался по-эльфьи и по-имперски, клял судьбу и эти Сумерки, призывал гнев богов, в которых не верил, на головы Императора Лакхи и Лишенных Имен, просил прощения у Вееллы и Анны Купы… Андрею казалось, что он сходит с ума, и не так далеко это было от истины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40