Вот он, собственной персоной!
Натан налил себе текилы и одним глотком осушил бокал, надеясь успокоить нервы. Надо сохранять хладнокровие и самообладание во что бы то ни стало, твердил он себе.
Надин вернулась через несколько минут. На ней была галабия – белое хлопчатобумажное платье, украшенное сверху красным бисером и прошитое золотой нитью. Девушка села на деревянный стул напротив Натана и взяла из стоявшей на столе стеклянной вазы турецкое пирожное. Откусив кусочек, она с явным удовольствием слизала с губ сахарную пудру.
Натан с трудом отвел взгляд от разреза на боку платья, открывавшего ее великолепные ноги.
– Итак, чего ты от меня хочешь? – спросила Надин, ничуть не смущаясь.
– Разве твой брат Ибрагим ничего тебе не сказал? – Натан медленно приходил в себя.
– Ибрагим не мой брат, и тот человек, который прислал тебя сюда, тоже, – спокойно заявила Надин. – У меня есть брат, но он в Наблусе. Меня попросили помочь тебе – в том случае, если ты появишься, хотя, как тебе известно, они в это мало верили. Потому я спрашиваю: чего ты хочешь?
По-английски она говорила прекрасно, с легким оксфордским акцентом. Натан в ответ пояснил:
– Мне нужна твоя помощь, чтобы помешать убийству.
– Кого собираются убить? И кто? – бесстрастным тоном осведомилась девушка.
– Одна террористическая группа собирается ликвидировать палестинских примиренцев, целую делегацию, которая должна выехать на мирные переговоры.
– Террористы – название неточнре; для одних – террористы, для других – борцы за свободу, – заметила Надин.
– Тех, о ком я говорю, трудно причислить к борцам за свободу, – усмехнулся Натан.
– А ты не боишься, что я из их числа? – внимательно посмотрела на него девушка.
– Если бы ты была из их числа, меня бы давно уже не было в живых. Послушай, если ты собираешься мне помочь, давай перейдем к делу, – попросил Натан.
– Прежде чем мы перейдем к делу… если мы к нему вообще перейдем… замечу, что в тебе есть нечто такое, что меня тревожит, – призналась Надин. – И не только меня, но и человека, который прислал тебя сюда… Ты, кажется, полагаешь, что мы тебе должны быть благодарны по гроб жизни за то, что ты решил вступиться за палестинцев. Ждешь, что мы с поклонами начнем выполнять твои приказы. Давай говорить начистоту. Лично меня эти самые делегаты нисколько не волнуют. Мне плевать и на примиренцев, и на экстремистов.
– Ты это серьезно? – Натан был потрясен.
– Серьезнее не бывает, – решительно заявила девушка. – Я не верю, что они хоть чего-нибудь добьются. Им вряд ли удастся хотя бы оттянуть начало неизбежной кровавой бойни. Но на всякий случай, – вдруг примиренцам и вправду удастся склонить твое неподатливое правительство вести себя более разумно, – я согласна тебе помочь, насколько это в моих силах. Но прошу не зачислять меня в свои покорные слуги.
– Единственное, чего я хочу, – это предотвратить убийство. Никаких скрытых целей у меня нет, – заверил девушку Натан. – Когда операция будет завершена, каждый пойдет своим путем. Ты согласна? – спросил он.
– Операцию еще надо начать, а там видно будет, что к чему, – пожала плечами Надин.
– Нет, – возразил Натан, – меня такая позиция не устраивает. Скажи, что ты не хочешь принимать участия в этом деле, и я уйду. Но если ты решишься сотрудничать со мной, я должен быть уверен, что ты не бросишь меня на полпути. Эту операцию нельзя начать, а потом вдруг объявить, что ты выходишь из игры. Да или нет – только так.
Бросив взгляд в окно, он вдруг весь напрягся: на пляже замелькали красные береты сирийских солдат.
– Не волнуйся, – успокоила его Надин, – это обычная, рутинная проверка. Они заглядывают на пляж чуть не каждый час. Им же скучно, а там полно туристок в бикини. Но вернемся к нашему разговору. – Девушка выпрямилась на стуле и посмотрела Натану прямо в глаза. – Откуда мне знать, что ты не втянешь меня в историю, которая в конечном счете обернется против моего народа? Как ни крути, а ты все-таки человек из Моссада, – жестко напомнила она.
Услышав название своей «фирмы», Натан вздрогнул – на ливанской земле, поблизости от сирийских солдат, они прозвучало более чем неприятно.
– Прямодушием вы там не отличаетесь, – заметила девушка, – не говоря уже о вашем отношении к палестинцам.
– Но я здесь и приехал сюда за помощью. Это хоть что-нибудь значит? – воскликнул Натан.
– Это значит лишь то, что ты доверяешь нам, но можем ли мы доверять тебе – вот в чем вопрос.
– Я не знаю, как тебя убедить… У меня нет больше времени, – заявил Натан. – Тебе решать, подумай. Я вернусь сюда вечером.
– Я помогу тебе, – неожиданно резким тоном заговорила Надин. – Но запомни: если ты нас подставишь, я тебя под землей найду! И тогда ты пожалеешь, что появился на свет. – Это была настоящая угроза, и Натан ни на миг не сомневался, что в случае провала девушка ее выполнит.
Он молча кивнул, выражая таким образом свое согласие, улыбнулся Надин, встал и направился к выходу. На пороге Натан остановился и повернулся к девушке.
– Я очень высоко ценю твое решение и благодарен тебе, – медленно и тихо произнес он. – Я твой должник, как, впрочем, должник и многих других людей, которые, возможно, даже никогда не узнают об этом… – Он замолчал, а потом добавил: – Мне пора возвращаться на…
– Я видела твою лодку, – заявила Надин.
– Это мое алиби. Я приехал в Бейрут под видом предпринимателя, занятого поисками затонувших кораблей.
– Ты ищешь клад? – удивилась она и тихо рассмеялась.
– Нет, я ищу развлечения для туристов, любящих понырять. Значит, я вернусь вечером, если ты, конечно, не возражаешь. – Он посмотрел в ее прекрасные глаза.
– Буду ждать, – серьезно ответила девушка.
– Да, чуть не забыл. – Натан протянул Надин листок бумаги с адресом. – Если у тебя найдется время после обеда, попробуй как можно больше разузнать об этой женщине. Сведения о ней будут нам крайне необходимы.
– Хорошо, – согласилась Надин.
– Но расспрашивай осторожно, постарайся, чтобы тебя не запомнили. – Он уже пожалел о своей просьбе. Откуда ей знать, как надо собирать информацию? Тут нужна специальная подготовка. – Собственно, можно и не… – начал он, протянув руку, чтобы забрать листок.
– Не беспокойся, – улыбнулась она. – Я знаю, как вести наблюдение и собирать информацию, чтобы не вызвать подозрений.
– Где ты этому научилась? – изумился Натан.
– У отца, – ответила Надин.
– А кто твой отец? – заинтересовался он
– Я расскажу тебе об этом вечером, – пообещала Надин, явно повеселев. – До свидания, – попрощалась она, Провожая его улыбкой.
До пляжа Натан добрался быстро и без всяких приключений. Мальчишка так и сторожил его лодку, которая издали больше походила на тряпку, чем на предмет, способный удерживать человека на воде. Весело помахав Натану рукой, юный страж объявил:
– Будь здравствовать, шеф. Мир тебе. Я хорошо сторожить твоя лодка. Но ты вернуться, я уходить.
На песке валялась резиновая лодка, плоская, как блин. Кто-то выпустил из нее воздух.
– Ничего себе посторожил, черт возьми! – вознегодовал Натан. – Что случилось? – спросил он сурово.
– Моя не знать, шеф. Я сторожить, чтобы никто не забрать твоя судно, – нагло ответил мальчишка.
– А куда делся воздух? – разъярился Натан, выведенный из терпения, но, завидев полицейский патруль, тут же взял себя в руки.
– Я сторожить лодка, а воздух не сторожить. Вы недоволен – деньги не надо, я уходить. – И маленький мошенник затрусил по пляжу.
– Эй ты, погоди! Где мне достать насос, чертенок?! – орал Натан, догоняя его.
– Насос можно… насос я вам одолжить… за двадцать доллар, американский. Ты платить, шеф? – Мальчишка расхохотался, а следом за ним разразилась смехом и вся его банда, успевшая собраться вокруг них.
– Я заплачу тебе двадцать пять, если ты накачаешь лодку, – стал сдаваться Натан.
– Тридцать, – беспощадно заявил малец.
– Согласен, – махнул рукой Натан.
Через несколько минут лодка была готова к отплытию, и Натан вручил маленькому разбойнику обещанную сумму. Тот кивнул головой и учтиво произнес на прощание: «Merci, Ktir».
Когда Натану удалось наконец добраться до яхты, снаряжение, подготовленное Гамилем, уже поджидало его, но Натан так устал от гребли, что вынужден был немного передохнуть, прежде чем натянуть резиновый костюм, надеть акваланг и спуститься под воду.
Остов затопленного корабля находился под самой яхтой, но Натан провел за его осмотром минут двадцать, чтобы не вызвать подозрений у Гамиля. Перед тем как вынырнуть, он накачал красный шарик воздухом из своего акваланга и выпустил его на поверхность, чтобы обозначить место, где следует поставить буй.
Под водой он чувствовал себя в безопасности, но время неумолимо бежало, и вскоре ему надо было возвращаться в «страну смерти».
19
23 сентября, время: 18.00 – Бейрут
Около шести вечера Гамиль бросил якорь возле маленькой пристани в северной части залива. Как только они пришвартовались, Гамиль пригласил Натана на-ужин, но тот отказался, сославшись на предстоящее свидание с девушкой, с которой познакомился на пляже.
Гамиль рассмеялся.
– Ты быстро действовать, друг, – заметил он и предостерег: – Не подцепить то, за что не платить. И знать: наш город опасно, надо осторожность, один не ходить. Канадец, все думать – большой деньги. За иностранец – большая цена. Если ты хотеть, я ходить с тобой. Для охрана. Ты согласен? – предложил он свои услуги.
– Спасибо, но думаю, что справлюсь сам, – отказался Натан. – За меня не волнуйся.
– Я волноваться за себя, – неожиданно заявил Гамиль и тут же пояснил: – Когда ты заплатить мне все деньги, можно ходить один, без осторожность, я – плевать. Но ты задолжать мне деньги за яхта, и у меня повод волноваться. Серьезно!
– Спасибо за откровенность, но я обойдусь без твоей помощи, – заверил ливанца Натан.
Гамиль явно нервничал. Он выругался – тихо, но так, чтобы Натан услышал.
– Ты не хотеть, друг, заплатить мне теперь? – с фальшивой улыбкой предложил он. – На всякий случай? И я не беспокоиться…
– Чтобы потерять для тебя всякую привлекательность? Нет уж, уволь, – усмехнулся Натан. – Получишь свои деньги, как договорились, и ни минутой раньше. А теперь, извини, мне пора. Нельзя опаздывать на свидание с красивой женщиной. – И он торопливо сбежал по трапу.
Натан выскочил на набережную. Он опять оделся так, чтобы не бросаться в глаза: в джинсы и синюю хлопчатобумажную рубашку.
Миновав пристань, Натан направился к дому Надин. Теперь, уже хорошо зная, где находится этот особняк, Натан решил добраться до него по берегу, не заходя в мусульманский квартал, считавшийся небезопасным. Особенно нежелательной была встреча с полицейским или военным патрулем.
От пристани до дома Надин было километра три, но Натан оказался возле него гораздо быстрее, чем предполагал. Было еще светло, хотя солнце уже тонуло в потемневшем море. Вскоре от дневного светила осталась лишь яркая полоса на горизонте…
Дверь, ведущая на террасу, была открыта. Легкий ветерок шевелил прозрачные занавески. В доме горел свет – уютный огонек, зовущий укрыться в безопасном оазисе от страхов этого города. Натан взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и оказался у двери.
– Есть тут кто-нибудь? – крикнул он, стряхивая с босых ног песок и надевая кроссовки.
– Заходи! – послышался голос Надин, ласковый, но, как показалось Натану, слегка севший.
Натан толкнул дверь и застыл на пороге при виде смуглокожего мужчины огромного роста. Незнакомец стоял в углу комнаты, скрестив руки на груди. Совершенно лысая его голова блестела в свете хрустальной люстры.
Натан сделал шаг назад, готовый немедленно обратиться в бегство. Он терпеть не мог подобных сюрпризов.
И тут он снова услышал голос Надин.
– Не бойся, это друг, – поспешила сказать девушка.
– Ты должна была предупредить меня, что собираешься пригласить постороннего. Кто он? – сердито осведомился Натан.
– Друг моего отца, – объяснила Надин. – Он мой телохранитель, а вернее – настоящий ангел-хранитель. Его зовут Бассам, и он вырастил нас, меня и моего брата Набиля, и до сих пор меня опекает. – Она улыбнулась великану, похожему на джинна из арабских сказок. – Ты можешь не опасаться его. Послушай, ты же верил мне до сих пор, попробуй поверить еще раз.
– Он говорит по-английски? – резко спросил Натан.
– Нет, – покачала головой Надин. Натан все еще стоял на пороге.
– Ты должна мне кое-что пообещать, – строго потребовал он и посмотрел девушке прямо в глаза: – Ты никогда больше никого не пригласишь, не предупредив меня заранее. Дай мне слово!
– Даю – и прости меня, – тихо сказала Надин. – Но когда ты попросил, чтобы я добыла нужные тебе сведения, ты же не думал, что я пойду собирать информацию сама?
– Конечно, не думал. Но это уже другой разговор, – ответил Натан, входя наконец в комнату.
Бассам сделал шаг ему навстречу, но Надин что-то сказала по-арабски, и великан вернулся на свое место.
Указав Натану стул напротив себя, девушка спросила:
– Хочешь что-нибудь выпить перед ужином?
– С удовольствием, – кивнул Натан.
– Текилу? – предложила Надин.
– Не возражаю, – откликнулся ее гость. Встав, чтобы подать напитки, девушка кивнула
Бассаму, и тот моментально вышел из комнаты.
– Надеюсь, он не приведет сюда своих друзей? – пошутил Натан.
– Нет, он пошел накрывать стол для ужина, – объяснила Надин.
– А теперь расскажи мне, кто твой отец, – попросил Натан.
– Ты наверняка его знаешь, хотя бы понаслышке. – Девушка протянула гостю бокал. – Наше родовое имя – Аль Данна, а моего отца зовут Катиб. – Она гордо вскинула голову, произнося имя отца.
Ошеломленный неожиданной новостью, Натан чуть было не выронил бокал.
– Ты дочь Абу Набиля?! – с трудом проговорил он.
– Многие знают его под этим именем. Да, я дочь Абу Набиля, – ответила Надин.
– Дочь самого известного террориста в мире! Мне трудно поверить, но, кажется, это так! – Натан смотрел на девушку широко открытыми глазами.
– Мой отец борется за свободу, – пояснила Надин. – Он этой войны не желал. Единственное, чего он хочет, – это чтобы твои соотечественники оставили его в покое. Больше ему ничего не надо…
– Сожалею, но вынужден заметить, что он считается одним из самых жестоких убийц, – мрачно сказал Натан.
– Ты не знаешь моего отца и понятия не имеешь о его деятельности! – воскликнула Надин. – Других осуждать легко… Что ты знаешь о борьбе за свободу? Ты получил ее от рождения.
– Не совсем так, – возразил Натан. Место и время для дискуссии были явно неподходящими. Сложилась довольно странная ситуация. Почему Надин согласилась помогать ему? Это необходимо – выяснить. – Свобода – не подарок, который приносят новорожденному добрые феи. Мы тоже за нее боролись. Ты забыла?
– Боролись? Дир Ясин ты называешь борьбой? Самая обыкновенная бойня, вот и все, – решительно заявила девушка.
– Эта бойня на совести других людей, не мы ее устраивали, – рассердился Натан. – В принципе мы никогда не одобряли таких методов в отличие от вас. Вспомни, с каким восторгом относились к тому, что вытворяли, например, бандиты Амина аль Хусаина.
– Не морочь мне голову! – вспылила Надин. – Эти, как ты деликатно выразился, другие люди дорвались сейчас до власти, а наследники аль Хусаина борются за свободу и за мир. Что касается моего отца, то я, признаюсь, не одобряю его методов, иначе я бы не стала тебе помогать. Но я его понимаю. Ты знаешь, что на территории нынешнего Израиля нашей семье принадлежало шесть тысяч акров земли, сплошь покрытой великолепными садами, в том числе апельсиновые рощи в Аскелон Явнах и Кефар Саба? У нас отняли все. Поставь себя на его место и скажи, что бы сделал ты? А дом в Яффе, на побережье, где он вырос? Там было двадцать комнат. Теперь в нем расположился комиссариат полиции. Мой отец был уважаемым гражданином и вдруг, в один день, превратился в беженца. Так что не рассказывай мне, как вы боролись за свободу! Вы ее получили за чужой счет. Но хватит об этом. Попытаемся хоть что-нибудь сделать во имя будущего. Я по-прежнему не верю в эти мирные переговоры, но готова потрудиться для их успеха, чтобы нас не упрекнули потом, будто мы даже не пытались… Ты в состоянии это понять? – пристально посмотрела Надин на Натана.
– Да, в состоянии, но и ты тоже должна кое-что принять во внимание, – ответил он ей. – И мой народ потерял все – мы пережили холокост и начали все сначала.
– Но почему мы должны расплачиваться за холокост? – возразила Надин. – Мы тут ни при чем, мы не виноваты в истреблении евреев, а расплачиваемся за все ваши несчастья. Мы тоже в какой-то мере стали жертвами холокоста, и этого не изменить ни мне, ни тебе. – Надин умолкла.
– Бассам расскажет обо мне твоему отцу? – спросил Натан, и в его голосе слышались тревожные нотки.
– Нет, он отчитывается только передо мной, – слабо улыбнулась Надин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Натан налил себе текилы и одним глотком осушил бокал, надеясь успокоить нервы. Надо сохранять хладнокровие и самообладание во что бы то ни стало, твердил он себе.
Надин вернулась через несколько минут. На ней была галабия – белое хлопчатобумажное платье, украшенное сверху красным бисером и прошитое золотой нитью. Девушка села на деревянный стул напротив Натана и взяла из стоявшей на столе стеклянной вазы турецкое пирожное. Откусив кусочек, она с явным удовольствием слизала с губ сахарную пудру.
Натан с трудом отвел взгляд от разреза на боку платья, открывавшего ее великолепные ноги.
– Итак, чего ты от меня хочешь? – спросила Надин, ничуть не смущаясь.
– Разве твой брат Ибрагим ничего тебе не сказал? – Натан медленно приходил в себя.
– Ибрагим не мой брат, и тот человек, который прислал тебя сюда, тоже, – спокойно заявила Надин. – У меня есть брат, но он в Наблусе. Меня попросили помочь тебе – в том случае, если ты появишься, хотя, как тебе известно, они в это мало верили. Потому я спрашиваю: чего ты хочешь?
По-английски она говорила прекрасно, с легким оксфордским акцентом. Натан в ответ пояснил:
– Мне нужна твоя помощь, чтобы помешать убийству.
– Кого собираются убить? И кто? – бесстрастным тоном осведомилась девушка.
– Одна террористическая группа собирается ликвидировать палестинских примиренцев, целую делегацию, которая должна выехать на мирные переговоры.
– Террористы – название неточнре; для одних – террористы, для других – борцы за свободу, – заметила Надин.
– Тех, о ком я говорю, трудно причислить к борцам за свободу, – усмехнулся Натан.
– А ты не боишься, что я из их числа? – внимательно посмотрела на него девушка.
– Если бы ты была из их числа, меня бы давно уже не было в живых. Послушай, если ты собираешься мне помочь, давай перейдем к делу, – попросил Натан.
– Прежде чем мы перейдем к делу… если мы к нему вообще перейдем… замечу, что в тебе есть нечто такое, что меня тревожит, – призналась Надин. – И не только меня, но и человека, который прислал тебя сюда… Ты, кажется, полагаешь, что мы тебе должны быть благодарны по гроб жизни за то, что ты решил вступиться за палестинцев. Ждешь, что мы с поклонами начнем выполнять твои приказы. Давай говорить начистоту. Лично меня эти самые делегаты нисколько не волнуют. Мне плевать и на примиренцев, и на экстремистов.
– Ты это серьезно? – Натан был потрясен.
– Серьезнее не бывает, – решительно заявила девушка. – Я не верю, что они хоть чего-нибудь добьются. Им вряд ли удастся хотя бы оттянуть начало неизбежной кровавой бойни. Но на всякий случай, – вдруг примиренцам и вправду удастся склонить твое неподатливое правительство вести себя более разумно, – я согласна тебе помочь, насколько это в моих силах. Но прошу не зачислять меня в свои покорные слуги.
– Единственное, чего я хочу, – это предотвратить убийство. Никаких скрытых целей у меня нет, – заверил девушку Натан. – Когда операция будет завершена, каждый пойдет своим путем. Ты согласна? – спросил он.
– Операцию еще надо начать, а там видно будет, что к чему, – пожала плечами Надин.
– Нет, – возразил Натан, – меня такая позиция не устраивает. Скажи, что ты не хочешь принимать участия в этом деле, и я уйду. Но если ты решишься сотрудничать со мной, я должен быть уверен, что ты не бросишь меня на полпути. Эту операцию нельзя начать, а потом вдруг объявить, что ты выходишь из игры. Да или нет – только так.
Бросив взгляд в окно, он вдруг весь напрягся: на пляже замелькали красные береты сирийских солдат.
– Не волнуйся, – успокоила его Надин, – это обычная, рутинная проверка. Они заглядывают на пляж чуть не каждый час. Им же скучно, а там полно туристок в бикини. Но вернемся к нашему разговору. – Девушка выпрямилась на стуле и посмотрела Натану прямо в глаза. – Откуда мне знать, что ты не втянешь меня в историю, которая в конечном счете обернется против моего народа? Как ни крути, а ты все-таки человек из Моссада, – жестко напомнила она.
Услышав название своей «фирмы», Натан вздрогнул – на ливанской земле, поблизости от сирийских солдат, они прозвучало более чем неприятно.
– Прямодушием вы там не отличаетесь, – заметила девушка, – не говоря уже о вашем отношении к палестинцам.
– Но я здесь и приехал сюда за помощью. Это хоть что-нибудь значит? – воскликнул Натан.
– Это значит лишь то, что ты доверяешь нам, но можем ли мы доверять тебе – вот в чем вопрос.
– Я не знаю, как тебя убедить… У меня нет больше времени, – заявил Натан. – Тебе решать, подумай. Я вернусь сюда вечером.
– Я помогу тебе, – неожиданно резким тоном заговорила Надин. – Но запомни: если ты нас подставишь, я тебя под землей найду! И тогда ты пожалеешь, что появился на свет. – Это была настоящая угроза, и Натан ни на миг не сомневался, что в случае провала девушка ее выполнит.
Он молча кивнул, выражая таким образом свое согласие, улыбнулся Надин, встал и направился к выходу. На пороге Натан остановился и повернулся к девушке.
– Я очень высоко ценю твое решение и благодарен тебе, – медленно и тихо произнес он. – Я твой должник, как, впрочем, должник и многих других людей, которые, возможно, даже никогда не узнают об этом… – Он замолчал, а потом добавил: – Мне пора возвращаться на…
– Я видела твою лодку, – заявила Надин.
– Это мое алиби. Я приехал в Бейрут под видом предпринимателя, занятого поисками затонувших кораблей.
– Ты ищешь клад? – удивилась она и тихо рассмеялась.
– Нет, я ищу развлечения для туристов, любящих понырять. Значит, я вернусь вечером, если ты, конечно, не возражаешь. – Он посмотрел в ее прекрасные глаза.
– Буду ждать, – серьезно ответила девушка.
– Да, чуть не забыл. – Натан протянул Надин листок бумаги с адресом. – Если у тебя найдется время после обеда, попробуй как можно больше разузнать об этой женщине. Сведения о ней будут нам крайне необходимы.
– Хорошо, – согласилась Надин.
– Но расспрашивай осторожно, постарайся, чтобы тебя не запомнили. – Он уже пожалел о своей просьбе. Откуда ей знать, как надо собирать информацию? Тут нужна специальная подготовка. – Собственно, можно и не… – начал он, протянув руку, чтобы забрать листок.
– Не беспокойся, – улыбнулась она. – Я знаю, как вести наблюдение и собирать информацию, чтобы не вызвать подозрений.
– Где ты этому научилась? – изумился Натан.
– У отца, – ответила Надин.
– А кто твой отец? – заинтересовался он
– Я расскажу тебе об этом вечером, – пообещала Надин, явно повеселев. – До свидания, – попрощалась она, Провожая его улыбкой.
До пляжа Натан добрался быстро и без всяких приключений. Мальчишка так и сторожил его лодку, которая издали больше походила на тряпку, чем на предмет, способный удерживать человека на воде. Весело помахав Натану рукой, юный страж объявил:
– Будь здравствовать, шеф. Мир тебе. Я хорошо сторожить твоя лодка. Но ты вернуться, я уходить.
На песке валялась резиновая лодка, плоская, как блин. Кто-то выпустил из нее воздух.
– Ничего себе посторожил, черт возьми! – вознегодовал Натан. – Что случилось? – спросил он сурово.
– Моя не знать, шеф. Я сторожить, чтобы никто не забрать твоя судно, – нагло ответил мальчишка.
– А куда делся воздух? – разъярился Натан, выведенный из терпения, но, завидев полицейский патруль, тут же взял себя в руки.
– Я сторожить лодка, а воздух не сторожить. Вы недоволен – деньги не надо, я уходить. – И маленький мошенник затрусил по пляжу.
– Эй ты, погоди! Где мне достать насос, чертенок?! – орал Натан, догоняя его.
– Насос можно… насос я вам одолжить… за двадцать доллар, американский. Ты платить, шеф? – Мальчишка расхохотался, а следом за ним разразилась смехом и вся его банда, успевшая собраться вокруг них.
– Я заплачу тебе двадцать пять, если ты накачаешь лодку, – стал сдаваться Натан.
– Тридцать, – беспощадно заявил малец.
– Согласен, – махнул рукой Натан.
Через несколько минут лодка была готова к отплытию, и Натан вручил маленькому разбойнику обещанную сумму. Тот кивнул головой и учтиво произнес на прощание: «Merci, Ktir».
Когда Натану удалось наконец добраться до яхты, снаряжение, подготовленное Гамилем, уже поджидало его, но Натан так устал от гребли, что вынужден был немного передохнуть, прежде чем натянуть резиновый костюм, надеть акваланг и спуститься под воду.
Остов затопленного корабля находился под самой яхтой, но Натан провел за его осмотром минут двадцать, чтобы не вызвать подозрений у Гамиля. Перед тем как вынырнуть, он накачал красный шарик воздухом из своего акваланга и выпустил его на поверхность, чтобы обозначить место, где следует поставить буй.
Под водой он чувствовал себя в безопасности, но время неумолимо бежало, и вскоре ему надо было возвращаться в «страну смерти».
19
23 сентября, время: 18.00 – Бейрут
Около шести вечера Гамиль бросил якорь возле маленькой пристани в северной части залива. Как только они пришвартовались, Гамиль пригласил Натана на-ужин, но тот отказался, сославшись на предстоящее свидание с девушкой, с которой познакомился на пляже.
Гамиль рассмеялся.
– Ты быстро действовать, друг, – заметил он и предостерег: – Не подцепить то, за что не платить. И знать: наш город опасно, надо осторожность, один не ходить. Канадец, все думать – большой деньги. За иностранец – большая цена. Если ты хотеть, я ходить с тобой. Для охрана. Ты согласен? – предложил он свои услуги.
– Спасибо, но думаю, что справлюсь сам, – отказался Натан. – За меня не волнуйся.
– Я волноваться за себя, – неожиданно заявил Гамиль и тут же пояснил: – Когда ты заплатить мне все деньги, можно ходить один, без осторожность, я – плевать. Но ты задолжать мне деньги за яхта, и у меня повод волноваться. Серьезно!
– Спасибо за откровенность, но я обойдусь без твоей помощи, – заверил ливанца Натан.
Гамиль явно нервничал. Он выругался – тихо, но так, чтобы Натан услышал.
– Ты не хотеть, друг, заплатить мне теперь? – с фальшивой улыбкой предложил он. – На всякий случай? И я не беспокоиться…
– Чтобы потерять для тебя всякую привлекательность? Нет уж, уволь, – усмехнулся Натан. – Получишь свои деньги, как договорились, и ни минутой раньше. А теперь, извини, мне пора. Нельзя опаздывать на свидание с красивой женщиной. – И он торопливо сбежал по трапу.
Натан выскочил на набережную. Он опять оделся так, чтобы не бросаться в глаза: в джинсы и синюю хлопчатобумажную рубашку.
Миновав пристань, Натан направился к дому Надин. Теперь, уже хорошо зная, где находится этот особняк, Натан решил добраться до него по берегу, не заходя в мусульманский квартал, считавшийся небезопасным. Особенно нежелательной была встреча с полицейским или военным патрулем.
От пристани до дома Надин было километра три, но Натан оказался возле него гораздо быстрее, чем предполагал. Было еще светло, хотя солнце уже тонуло в потемневшем море. Вскоре от дневного светила осталась лишь яркая полоса на горизонте…
Дверь, ведущая на террасу, была открыта. Легкий ветерок шевелил прозрачные занавески. В доме горел свет – уютный огонек, зовущий укрыться в безопасном оазисе от страхов этого города. Натан взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и оказался у двери.
– Есть тут кто-нибудь? – крикнул он, стряхивая с босых ног песок и надевая кроссовки.
– Заходи! – послышался голос Надин, ласковый, но, как показалось Натану, слегка севший.
Натан толкнул дверь и застыл на пороге при виде смуглокожего мужчины огромного роста. Незнакомец стоял в углу комнаты, скрестив руки на груди. Совершенно лысая его голова блестела в свете хрустальной люстры.
Натан сделал шаг назад, готовый немедленно обратиться в бегство. Он терпеть не мог подобных сюрпризов.
И тут он снова услышал голос Надин.
– Не бойся, это друг, – поспешила сказать девушка.
– Ты должна была предупредить меня, что собираешься пригласить постороннего. Кто он? – сердито осведомился Натан.
– Друг моего отца, – объяснила Надин. – Он мой телохранитель, а вернее – настоящий ангел-хранитель. Его зовут Бассам, и он вырастил нас, меня и моего брата Набиля, и до сих пор меня опекает. – Она улыбнулась великану, похожему на джинна из арабских сказок. – Ты можешь не опасаться его. Послушай, ты же верил мне до сих пор, попробуй поверить еще раз.
– Он говорит по-английски? – резко спросил Натан.
– Нет, – покачала головой Надин. Натан все еще стоял на пороге.
– Ты должна мне кое-что пообещать, – строго потребовал он и посмотрел девушке прямо в глаза: – Ты никогда больше никого не пригласишь, не предупредив меня заранее. Дай мне слово!
– Даю – и прости меня, – тихо сказала Надин. – Но когда ты попросил, чтобы я добыла нужные тебе сведения, ты же не думал, что я пойду собирать информацию сама?
– Конечно, не думал. Но это уже другой разговор, – ответил Натан, входя наконец в комнату.
Бассам сделал шаг ему навстречу, но Надин что-то сказала по-арабски, и великан вернулся на свое место.
Указав Натану стул напротив себя, девушка спросила:
– Хочешь что-нибудь выпить перед ужином?
– С удовольствием, – кивнул Натан.
– Текилу? – предложила Надин.
– Не возражаю, – откликнулся ее гость. Встав, чтобы подать напитки, девушка кивнула
Бассаму, и тот моментально вышел из комнаты.
– Надеюсь, он не приведет сюда своих друзей? – пошутил Натан.
– Нет, он пошел накрывать стол для ужина, – объяснила Надин.
– А теперь расскажи мне, кто твой отец, – попросил Натан.
– Ты наверняка его знаешь, хотя бы понаслышке. – Девушка протянула гостю бокал. – Наше родовое имя – Аль Данна, а моего отца зовут Катиб. – Она гордо вскинула голову, произнося имя отца.
Ошеломленный неожиданной новостью, Натан чуть было не выронил бокал.
– Ты дочь Абу Набиля?! – с трудом проговорил он.
– Многие знают его под этим именем. Да, я дочь Абу Набиля, – ответила Надин.
– Дочь самого известного террориста в мире! Мне трудно поверить, но, кажется, это так! – Натан смотрел на девушку широко открытыми глазами.
– Мой отец борется за свободу, – пояснила Надин. – Он этой войны не желал. Единственное, чего он хочет, – это чтобы твои соотечественники оставили его в покое. Больше ему ничего не надо…
– Сожалею, но вынужден заметить, что он считается одним из самых жестоких убийц, – мрачно сказал Натан.
– Ты не знаешь моего отца и понятия не имеешь о его деятельности! – воскликнула Надин. – Других осуждать легко… Что ты знаешь о борьбе за свободу? Ты получил ее от рождения.
– Не совсем так, – возразил Натан. Место и время для дискуссии были явно неподходящими. Сложилась довольно странная ситуация. Почему Надин согласилась помогать ему? Это необходимо – выяснить. – Свобода – не подарок, который приносят новорожденному добрые феи. Мы тоже за нее боролись. Ты забыла?
– Боролись? Дир Ясин ты называешь борьбой? Самая обыкновенная бойня, вот и все, – решительно заявила девушка.
– Эта бойня на совести других людей, не мы ее устраивали, – рассердился Натан. – В принципе мы никогда не одобряли таких методов в отличие от вас. Вспомни, с каким восторгом относились к тому, что вытворяли, например, бандиты Амина аль Хусаина.
– Не морочь мне голову! – вспылила Надин. – Эти, как ты деликатно выразился, другие люди дорвались сейчас до власти, а наследники аль Хусаина борются за свободу и за мир. Что касается моего отца, то я, признаюсь, не одобряю его методов, иначе я бы не стала тебе помогать. Но я его понимаю. Ты знаешь, что на территории нынешнего Израиля нашей семье принадлежало шесть тысяч акров земли, сплошь покрытой великолепными садами, в том числе апельсиновые рощи в Аскелон Явнах и Кефар Саба? У нас отняли все. Поставь себя на его место и скажи, что бы сделал ты? А дом в Яффе, на побережье, где он вырос? Там было двадцать комнат. Теперь в нем расположился комиссариат полиции. Мой отец был уважаемым гражданином и вдруг, в один день, превратился в беженца. Так что не рассказывай мне, как вы боролись за свободу! Вы ее получили за чужой счет. Но хватит об этом. Попытаемся хоть что-нибудь сделать во имя будущего. Я по-прежнему не верю в эти мирные переговоры, но готова потрудиться для их успеха, чтобы нас не упрекнули потом, будто мы даже не пытались… Ты в состоянии это понять? – пристально посмотрела Надин на Натана.
– Да, в состоянии, но и ты тоже должна кое-что принять во внимание, – ответил он ей. – И мой народ потерял все – мы пережили холокост и начали все сначала.
– Но почему мы должны расплачиваться за холокост? – возразила Надин. – Мы тут ни при чем, мы не виноваты в истреблении евреев, а расплачиваемся за все ваши несчастья. Мы тоже в какой-то мере стали жертвами холокоста, и этого не изменить ни мне, ни тебе. – Надин умолкла.
– Бассам расскажет обо мне твоему отцу? – спросил Натан, и в его голосе слышались тревожные нотки.
– Нет, он отчитывается только передо мной, – слабо улыбнулась Надин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37